Тени и духи были похожи на людей и их можно было принять за психов, бродивших по сумрачному городу, но этих существ разум Кристофера отказывался воспринимать.
Вскоре парень потерял счёт времени: он не мог себе ответить, шёл ли он час или целый день. Такеша предупреждала его о том, что время в Астрале – неподвластно человеческому восприятию и течёт своим чередом. Ощущения в груди не менялись и его больше не тянула вперёд серебристая нить. Состояние неопределённости начинало угнетать его, и он присел на тротуарный бордюр, чтобы собраться с мыслями. Все попытки были тщетны: он думал о Рейчел и переживал о её безопасности. В своём видении он не успел заметить, была ли она рядом с ним в момент аварии. «А что, если он уже навредил ей? Скучает ли она по мне? А что, если у меня ничего не выйдет? Неужели, я обречён на бессмысленное существование здесь?» Кристофер повернул голову и увидел Бруклинский мост вдалеке. «Далековато я ушёл от дома… Куда я вообще иду?» Небо над мостом было окрашено в грязно-жёлтый оттенок. Можно было подумать, что это поздний закат, но солнца в этом мире Кристофер не наблюдал. Нависшие тучи касались высоток и прятали в своём сером туманном плену верхние этажи. Высотки казались безжизненными и пустыми, - в них не горел ни один огонёк, привлекающий по ту сторону жизни миллионы глаз каждый вечер. Теперь они возвышались чёрными колоннами над Гудзоном. Только сейчас Кристофер обратил внимание на кровавый цвет речных вод и ужаснулся: река словно бурлила и кипела, выплёвывая на побережье клочки алой пены. Как заворожённый, он встал и пошёл по направлению к пирсу, не в силах сопротивляться неведомой тяге, охватившей его существо. Подойдя поближе, он ощутил обжигающий бриз, в котором он различил утробные стоны и хрипы. В кипящем Гудзоне, мелькали скелетированные тела, которые тянули свои костлявые руки к берегу. Они кружились в кровавых водах, будто в зловещем вальсе, мелькая своими черепами с пустыми глазницами. На оголённых костях лоскутками висела кожа, от которой шёл пар. Кристофер отвернулся, поймав себя на мысли, что его может стошнить в следующую секунду. «Кем они были? Утопленниками или убийцами? Это наказание для них или место обитания?» Крис всерьёз опасался, что мог оказаться в настоящем Аду и пути отсюда уже нет…
Неожиданно, он услышал знакомый скрежет позади себя: он сразу вспомнил про человекоподобного монстра, который начал преследовать его у входа в Астрал. Кристофер напряжённо всматривался в темноту, а кулаки его сжались, расправились плечи и обострился слух, как у хищника. Сначала он заметил одно существо, ползущее к нему на своих длинных задних лапах, еле касаясь передними земли, а за ним он рассмотрел целую стаю оскалившихся ушастых тварей. Их жёлтые немигающие глаза, копошились в сумраке, как светлячки, а ноздри то расширялись, то сужались, словно пульсируя. «Только не это!» - успел прокричать в своей голове Кристофер, пятясь к бурлящей реке и ощущая её жар своими оголёнными пятками.
- Док, я чувствую себя вполне нормально, в госпитализации нет никакой необходимости! – пытаясь сохранять спокойствие, повторял парень, как заведённый. Мужчина в белом халате посмотрел на него утомлённым взглядом, как на неугомонного ребёнка и строгим тоном произнёс:
- Мистер Лютер, я не имею права отпустить Вас. Услышьте меня, Ваше состояние на данный момент – критично! Не хотите госпитализации, пожалуйста, оформляйте отказ, но сегодня вы должны обследоваться в обязательном порядке! Вам нужно сделать рентген, наложить шов на лоб…
- Я здесь всего на несколько дней, как Вы не понимаете! – он сорвался на крик, отчего почувствовал резкую боль в груди и начал кашлять.
- Мистер Лютер… - обеспокоенно отозвался доктор. - Будьте благоразумны, Ваша страховка позволяет Вам пройти обследование и начало лечения в нашем госпитале. Никто Вас не задержит в Чарльстоне без Вашего согласия, успокойтесь.
- Я ни черта не знаю, что у меня со страховкой, я вообще официально нахожусь на больничном в Бруклине, ясно? У меня будут большие проблемы, если я не уберусь отсюда прямо сейчас!
- Мистер, Вы не принимали ничего запрещённого с утра? – еле сдерживаясь, процедила женщина, всё это время наблюдавшая за сценой издалека.
- Джонтелл, пожалуйста, мы разберёмся сами… - доктор поднял правую ладонь, пытаясь сохранять свой авторитет.
- А что в моём вопросе предосудительного, Мистер Харрис? – пожала плечами женщина, скрестив руки на груди. – Этот человек явно не в себе, если отказывается от врачебной помощи, когда она ему явно необходима! Он либо под кайфом, либо травма головы действительно серьёзная. Или Вы, мистер, боитесь того, что мы найдём в Ваших анализах что-либо посерьёзней кофеина? Что Вы так на меня смотрите?
Звуки и голоса доходили до него словно через толстое стекло, а комната сузилась до масштабов спичечного коробка. Он видел только её лицо, а всё остальное – было размыто и не составляло никакой ценности. Он наблюдал за тем, как она хмурила дугообразные поредевшие брови и поджимала пухлые губы, подкрашенные кофейной помадой. Её глаза, в плену нависшего верхнего века, были большими и живыми, хоть и не тронутыми косметикой. Глубокая носогубная складка выделяла ястребиный нос с широкими ноздрями. Она возмущалась и морщила высокий лоб, обнажая при этом две глубокие горизонтальные морщины. В уголках её тёмных глаз и под ними он разглядел россыпь мелких морщин, в уголках губ так же притаились морщинки - настойчивые поцелуи времени. По бокам висели седые дреды, едва доходившие до подбородка. Под ними прятались крупные серьги из слоновой кости в виде солнца на левой мочке и полумесяца на правой. «Телла, это ты? Неужели это ты, моя девочка? Как ты изменилась… Ты была такой юной, с детским личиком и смешным голосом, когда я оставил тебя. А твои упругие мелкие кудряшки доходили тебе до лопаток…Но я не сомневаюсь ни на секунду, что это ты!» - ему хотелось прокричать эти слова, чтобы вывести себя из транса и оцепенения, но единственное, что он смог вымолвить, это:
- Я согласен… Мне нужна госпитализация. Я правда неважно себя чувствую.
- Мистер Лютер, это правильно решение! – хлопнув в ладоши, произнесла женщина, а мужчина в белом наградил её обескураженным взглядом. Затем, доктор озадаченно посмотрел на побледневшего парня: теперь и сам мужчина сомневался в степени адекватности этого пациента.
- Что-ж, если мы решили проблему с госпитализацией, то предлагаю пройти на рентген. Джонтелл, подготовьте мистера Лютера, пожалуйста. – кивнув женщине, он поспешно вышел, оставив их наедине.
- Скоро Вы будете как новогодняя ёлка! – произнесла Джонтелл, крепя на запястье притихшего парня очередную цветастую бирку. – Извините, я Вас напугала своим криком! Я вовсе не такая грубиянка… Иногда пациенты только вредят себе своими капризами, что сил нет быть вежливым с каждым из них! Понимаете, о чём я?
- Да, я понимаю и осознаю, что вёл себя глупо… Можно на «ты»? – спросил он, не сводя с неё внимательных глаз.
- Конечно, так даже лучше! – махнула она рукой и улыбнулась. – Снимай осторожно свою толстовку и рубашку тоже, нужно обработать ушибы. Я отвернусь, если что!
- Можно у тебя кое-что спросить?
Женщина молча кивнула в ответ, распаковывая упаковку с бинтами.
- Твоего отца случайно не звали Джейкоб Мортенсен?
Она замерла и, быстро заморгав, перевела на него подозрительный взгляд.
- Откуда ты… Мы что, знакомы?
- Можно и так сказать… Ты ответишь? Это очень важно сейчас.
- Погоди, ты же не местный? Из Нью-Йорка вроде? Я тебя вижу, если что, в первый раз… - она явно начинала нервничать.
- Я знаю, где твой отец. – тихо, но уверенно произнёс он.
- Даже я не знаю, где он! – выпалила вдруг женщина. – Откуда тебе это знать, парень?
- Телла, он перед тобой! – он встал и, хромая, направился к ней. – Вспомни, как он называл тебя… Ты осталась у тётушки Маргарет, верно? Ты помнишь её? Это было в 1975, в западном Эшли… Я уехал тогда на заработки и писал тебе каждую неделю… Ты читала мои письма?
Женщина пятилась назад, мотая головой из стороны в сторону, с недоверием осматривая его бледное лицо и пытаясь что-то сказать, но вместо этого её губы шептали что-то невнятное.
- Телла, пожалуйста, скажи что-нибудь! Я… я так долго ждал этой встречи, я проделал такой путь, что… и самому не вериться! Но я ни на секунду не забывал о тебе, слышишь, сладкая?
Женщина остановилась и начала тяжело дышать, хватаясь за горло правой рукой, выставив вперёд левую, защищаясь от незнакомца. Её лицо словно побледнело и послышались хрипы. Женщина потянулась к карманам своей сестринской формы, но через секунду рухнула на пол, зацепив своим телом и опрокинув металлический процедурный столик. Под ноги мужчины покатились стеклянные пилюли, шприцы и ампулы, звонко разбиваясь о кафельный пол. Мужчина кинулся к ней, обхватывая её лицо, полное ужаса и боли. Ещё секунда и его глаза ослепило яркой вспышкой такой силы, что он перестал видеть и ощущать свою дочь.
Он лежал в палате под капельницей и смотрел в потолок, на котором потрескивала люминесцентная лампа. Единственное, что он запомнил перед тем, как отключиться – это её лицо, на котором застыло выражение беспомощности и страха. Он ругал себя, как никогда, ведь ему следовало быть осторожнее и осмотрительнее, но узнав её, он больше не захотел притворяться, больше не захотел молчать. Зверь, сидевший в нём всё это время, которого ему удавалось дрессировать, всё-таки вырвался наружу, словно на запах родной крови. Момент неожиданности окончательно сломил его: он не ожидал встретить её здесь и сейчас. Посмеялась ли над ним судьба или подарила ему уникальную возможность – было неясно. Ему следовало выждать момент, начать непринуждённое общение и только потом воплощать свой план постепенно, чтобы не потерять последнее, что у него осталось. «Я – Джейкоб Мортенсен, темнокожий эмигрант. Мне около 40 лет, я родился в Браззавиле и покинул хижину своей матери, едва мне исполнилось 16 лет…» - шептал он, словно убеждая себя в этом. – «Я – Кристофер Алан Лютер, белый американец. Мне 24 года, я живу в Бруклине, в районе Форт-Грин со своей невестой по имени Рейчел… Вот чёрт, я совсем забыл про Рейчел!» Мужчина закрыл глаза, вспоминая, когда последний раз звонил ей, что говорил и где мог быть её номер. «Он остался в машине…» - словно с облегчением, подумал мужчина. Это избавит его от ещё одного сложного разговора, долгих объяснений и очередного вранья. Наконец, он поймал себя на мысли, что устал притворяться человеком, которого любит эта девушка. Невозможно совмещать в себе двух, абсолютно непохожих людей, воспитанных в других культурах и в других ценностях, в разных эпохах, которые преследуют противоположные цели. Нужно было признаться в этом сначала самому себе, а только потом – ей. А может быть, легче затеряться в знакомых улочках Чарльстона и начать здесь новую жизнь? Хотя в этом городке прошла большая часть его прошлой жизни, от которой у него осталось горькое послевкусие. Возвращаться в Бруклин – так же не имело смысла: один раз он встретил там свою смерть, испытать свою судьбу дважды – он не намерен. «Нужно решить, кто я…» - размышлял он. – Нужно расплатиться со старыми долгами, прежде, чем я начну другую жизнь. Я не смогу бросить её ещё раз, нет! Необходимо сказать ей правду и пойти своей дорогой, примет она меня или нет… Да, я оплошал, но все мы учимся на своих ошибках, чёрт возьми! Сколько лет бы нам ни было… Но в следующий раз я буду готов к разговору. Господь, дай мне ещё один шанс!»
К мыслям о необъяснимых вспышках он вернулся уже обессиленным после тяжёлого внутреннего диалога с самим собой, а гнетущее чувство вины вперемешку с тоской давили на него, словно гиря, отчего стало тяжелей дышать. А может быть, это давили бинты, которыми была обмотана его грудина. Мысли в его голове уже не бежали бурным потоком, а наполняли его по капле. Мужчина даже предположить не мог природу возникновения странного явления. Больше всего его пугало то, что он не видел после вспышек ничего: ни квартиру, в которой провёл в заточении столько лет, ни Ад, ни Рай. «Что же это могло быть? Хм, неужели, это всё ещё адаптация к новому телу? Но раньше их не было… Они появляются в те моменты, когда я… напряжён или напуган. Меня словно выкидывает из тела, но куда? Чёрт, а что если я в этом теле я не один…»
- К Вам посетитель, Мистер Лютер! – незнакомая женщина с папкой в руках заглянула в палату, слегка приоткрыв дверь. – Как себя чувствуете?
- Уже лучше! Это Джонтелл? – поморщившись, он приподнялся на кровати и устремил глаза, полные надежды, в дверной проём.
- Крис! Слава Богу, ты живой! – из-за медсестры вышла напуганная Рейчел. Её глаза были красными и слегка пухшими, но счастливыми.
Надежда потухла, едва вспыхнув в его глазах, и мужчина рухнул на кровать, еле слышно застонав: «Только не сейчас».
- Надо было звонить в полицию сразу после нападения, Джонти! – не унималась девушка в тёмно-синей медицинской форме, сидя на краю стола и возмущённо размахивая длинными тонкими руками.
- Боже, Стэйси, он не виноват в том, что я забыла свой ингалятор в сумочке! Уймись уже, никто ни на кого не нападал…
- Ну да, конечно, поэтому ты оказалась на полу в приступе удушья, а этот наркоман навис над тобой! Кого ты пытаешься обмануть, Джонти? У тебя психогенная астма, и вызвать такой приступ может только сильный стресс!
Женщина бросила на свою помощницу испепеляющий взгляд, который говорил о том, что терпение её уже на исходе.
- Этот зануда Харрис вообще не видит дальше своего горбатого носа! Он всегда печётся за здоровье пациентов больше, чем за наше!
- Ты права! – Джонтелл хлопнула ладонью по столу, отчего девушка подпрыгнула и замерла. – Харрис действительно всегда на стороне пациентов, но ты не права в том, что обвиняешь этого парня в нападении на меня. Тебе ли не знать, что я в состоянии за себя постоять, девочка? Этот нью-йоркский пижон не мог мне причинить вреда чисто физически!
Девушка открыла рот, чтобы возразить, но женщина подняла вверх указательный палец и шикнула в её сторону. У Стэйси не оставалось выбора, как замолчать.
- И моя астма прогрессирует с возрастом. Приступы могут случиться не только на нервной почве, но и по ряду других причин: забыла, что я снова начала курить, а?
- Да, забыла… - сникнув, произнесла девушка и пересела за столик. – Но я так волнуюсь за тебя! У тебя не было приступов на работе в течении пяти лет…
- Всё нормально, никто не умирает! – женщина подняла брови, устремив многозначительный взгляд на собеседницу. – Мне просто пора обследоваться, Харрис сам предложил! Этот парень здесь не при чём.
- Надеюсь, что ты его не защищаешь… - вглядываясь в лицо подруги, сказала девушка.
- Ещё чего! Я понятия не имею, кто он такой! Да и с чего мне его защищать? Боги, Стэйси, ты такая смешная! – женщина прижала ладонь к груди и рассмеялась, после чего неожиданно закашлялась.
- Давай, я подвезу тебя домой? Там такая метель! Хочу удостовериться, что ты доберёшься без приключений!
- Нет, езжай одна, твоя смена давно закончилась. – помотала головой Джонтелл. – Мне ещё нужно сдать пару анализов…
Вскоре парень потерял счёт времени: он не мог себе ответить, шёл ли он час или целый день. Такеша предупреждала его о том, что время в Астрале – неподвластно человеческому восприятию и течёт своим чередом. Ощущения в груди не менялись и его больше не тянула вперёд серебристая нить. Состояние неопределённости начинало угнетать его, и он присел на тротуарный бордюр, чтобы собраться с мыслями. Все попытки были тщетны: он думал о Рейчел и переживал о её безопасности. В своём видении он не успел заметить, была ли она рядом с ним в момент аварии. «А что, если он уже навредил ей? Скучает ли она по мне? А что, если у меня ничего не выйдет? Неужели, я обречён на бессмысленное существование здесь?» Кристофер повернул голову и увидел Бруклинский мост вдалеке. «Далековато я ушёл от дома… Куда я вообще иду?» Небо над мостом было окрашено в грязно-жёлтый оттенок. Можно было подумать, что это поздний закат, но солнца в этом мире Кристофер не наблюдал. Нависшие тучи касались высоток и прятали в своём сером туманном плену верхние этажи. Высотки казались безжизненными и пустыми, - в них не горел ни один огонёк, привлекающий по ту сторону жизни миллионы глаз каждый вечер. Теперь они возвышались чёрными колоннами над Гудзоном. Только сейчас Кристофер обратил внимание на кровавый цвет речных вод и ужаснулся: река словно бурлила и кипела, выплёвывая на побережье клочки алой пены. Как заворожённый, он встал и пошёл по направлению к пирсу, не в силах сопротивляться неведомой тяге, охватившей его существо. Подойдя поближе, он ощутил обжигающий бриз, в котором он различил утробные стоны и хрипы. В кипящем Гудзоне, мелькали скелетированные тела, которые тянули свои костлявые руки к берегу. Они кружились в кровавых водах, будто в зловещем вальсе, мелькая своими черепами с пустыми глазницами. На оголённых костях лоскутками висела кожа, от которой шёл пар. Кристофер отвернулся, поймав себя на мысли, что его может стошнить в следующую секунду. «Кем они были? Утопленниками или убийцами? Это наказание для них или место обитания?» Крис всерьёз опасался, что мог оказаться в настоящем Аду и пути отсюда уже нет…
Неожиданно, он услышал знакомый скрежет позади себя: он сразу вспомнил про человекоподобного монстра, который начал преследовать его у входа в Астрал. Кристофер напряжённо всматривался в темноту, а кулаки его сжались, расправились плечи и обострился слух, как у хищника. Сначала он заметил одно существо, ползущее к нему на своих длинных задних лапах, еле касаясь передними земли, а за ним он рассмотрел целую стаю оскалившихся ушастых тварей. Их жёлтые немигающие глаза, копошились в сумраке, как светлячки, а ноздри то расширялись, то сужались, словно пульсируя. «Только не это!» - успел прокричать в своей голове Кристофер, пятясь к бурлящей реке и ощущая её жар своими оголёнными пятками.
***
- Док, я чувствую себя вполне нормально, в госпитализации нет никакой необходимости! – пытаясь сохранять спокойствие, повторял парень, как заведённый. Мужчина в белом халате посмотрел на него утомлённым взглядом, как на неугомонного ребёнка и строгим тоном произнёс:
- Мистер Лютер, я не имею права отпустить Вас. Услышьте меня, Ваше состояние на данный момент – критично! Не хотите госпитализации, пожалуйста, оформляйте отказ, но сегодня вы должны обследоваться в обязательном порядке! Вам нужно сделать рентген, наложить шов на лоб…
- Я здесь всего на несколько дней, как Вы не понимаете! – он сорвался на крик, отчего почувствовал резкую боль в груди и начал кашлять.
- Мистер Лютер… - обеспокоенно отозвался доктор. - Будьте благоразумны, Ваша страховка позволяет Вам пройти обследование и начало лечения в нашем госпитале. Никто Вас не задержит в Чарльстоне без Вашего согласия, успокойтесь.
- Я ни черта не знаю, что у меня со страховкой, я вообще официально нахожусь на больничном в Бруклине, ясно? У меня будут большие проблемы, если я не уберусь отсюда прямо сейчас!
- Мистер, Вы не принимали ничего запрещённого с утра? – еле сдерживаясь, процедила женщина, всё это время наблюдавшая за сценой издалека.
- Джонтелл, пожалуйста, мы разберёмся сами… - доктор поднял правую ладонь, пытаясь сохранять свой авторитет.
- А что в моём вопросе предосудительного, Мистер Харрис? – пожала плечами женщина, скрестив руки на груди. – Этот человек явно не в себе, если отказывается от врачебной помощи, когда она ему явно необходима! Он либо под кайфом, либо травма головы действительно серьёзная. Или Вы, мистер, боитесь того, что мы найдём в Ваших анализах что-либо посерьёзней кофеина? Что Вы так на меня смотрите?
Звуки и голоса доходили до него словно через толстое стекло, а комната сузилась до масштабов спичечного коробка. Он видел только её лицо, а всё остальное – было размыто и не составляло никакой ценности. Он наблюдал за тем, как она хмурила дугообразные поредевшие брови и поджимала пухлые губы, подкрашенные кофейной помадой. Её глаза, в плену нависшего верхнего века, были большими и живыми, хоть и не тронутыми косметикой. Глубокая носогубная складка выделяла ястребиный нос с широкими ноздрями. Она возмущалась и морщила высокий лоб, обнажая при этом две глубокие горизонтальные морщины. В уголках её тёмных глаз и под ними он разглядел россыпь мелких морщин, в уголках губ так же притаились морщинки - настойчивые поцелуи времени. По бокам висели седые дреды, едва доходившие до подбородка. Под ними прятались крупные серьги из слоновой кости в виде солнца на левой мочке и полумесяца на правой. «Телла, это ты? Неужели это ты, моя девочка? Как ты изменилась… Ты была такой юной, с детским личиком и смешным голосом, когда я оставил тебя. А твои упругие мелкие кудряшки доходили тебе до лопаток…Но я не сомневаюсь ни на секунду, что это ты!» - ему хотелось прокричать эти слова, чтобы вывести себя из транса и оцепенения, но единственное, что он смог вымолвить, это:
- Я согласен… Мне нужна госпитализация. Я правда неважно себя чувствую.
- Мистер Лютер, это правильно решение! – хлопнув в ладоши, произнесла женщина, а мужчина в белом наградил её обескураженным взглядом. Затем, доктор озадаченно посмотрел на побледневшего парня: теперь и сам мужчина сомневался в степени адекватности этого пациента.
- Что-ж, если мы решили проблему с госпитализацией, то предлагаю пройти на рентген. Джонтелл, подготовьте мистера Лютера, пожалуйста. – кивнув женщине, он поспешно вышел, оставив их наедине.
- Скоро Вы будете как новогодняя ёлка! – произнесла Джонтелл, крепя на запястье притихшего парня очередную цветастую бирку. – Извините, я Вас напугала своим криком! Я вовсе не такая грубиянка… Иногда пациенты только вредят себе своими капризами, что сил нет быть вежливым с каждым из них! Понимаете, о чём я?
- Да, я понимаю и осознаю, что вёл себя глупо… Можно на «ты»? – спросил он, не сводя с неё внимательных глаз.
- Конечно, так даже лучше! – махнула она рукой и улыбнулась. – Снимай осторожно свою толстовку и рубашку тоже, нужно обработать ушибы. Я отвернусь, если что!
- Можно у тебя кое-что спросить?
Женщина молча кивнула в ответ, распаковывая упаковку с бинтами.
- Твоего отца случайно не звали Джейкоб Мортенсен?
Она замерла и, быстро заморгав, перевела на него подозрительный взгляд.
- Откуда ты… Мы что, знакомы?
- Можно и так сказать… Ты ответишь? Это очень важно сейчас.
- Погоди, ты же не местный? Из Нью-Йорка вроде? Я тебя вижу, если что, в первый раз… - она явно начинала нервничать.
- Я знаю, где твой отец. – тихо, но уверенно произнёс он.
- Даже я не знаю, где он! – выпалила вдруг женщина. – Откуда тебе это знать, парень?
- Телла, он перед тобой! – он встал и, хромая, направился к ней. – Вспомни, как он называл тебя… Ты осталась у тётушки Маргарет, верно? Ты помнишь её? Это было в 1975, в западном Эшли… Я уехал тогда на заработки и писал тебе каждую неделю… Ты читала мои письма?
Женщина пятилась назад, мотая головой из стороны в сторону, с недоверием осматривая его бледное лицо и пытаясь что-то сказать, но вместо этого её губы шептали что-то невнятное.
- Телла, пожалуйста, скажи что-нибудь! Я… я так долго ждал этой встречи, я проделал такой путь, что… и самому не вериться! Но я ни на секунду не забывал о тебе, слышишь, сладкая?
Женщина остановилась и начала тяжело дышать, хватаясь за горло правой рукой, выставив вперёд левую, защищаясь от незнакомца. Её лицо словно побледнело и послышались хрипы. Женщина потянулась к карманам своей сестринской формы, но через секунду рухнула на пол, зацепив своим телом и опрокинув металлический процедурный столик. Под ноги мужчины покатились стеклянные пилюли, шприцы и ампулы, звонко разбиваясь о кафельный пол. Мужчина кинулся к ней, обхватывая её лицо, полное ужаса и боли. Ещё секунда и его глаза ослепило яркой вспышкой такой силы, что он перестал видеть и ощущать свою дочь.
Глава 25. «Я больше тебя не люблю»
Он лежал в палате под капельницей и смотрел в потолок, на котором потрескивала люминесцентная лампа. Единственное, что он запомнил перед тем, как отключиться – это её лицо, на котором застыло выражение беспомощности и страха. Он ругал себя, как никогда, ведь ему следовало быть осторожнее и осмотрительнее, но узнав её, он больше не захотел притворяться, больше не захотел молчать. Зверь, сидевший в нём всё это время, которого ему удавалось дрессировать, всё-таки вырвался наружу, словно на запах родной крови. Момент неожиданности окончательно сломил его: он не ожидал встретить её здесь и сейчас. Посмеялась ли над ним судьба или подарила ему уникальную возможность – было неясно. Ему следовало выждать момент, начать непринуждённое общение и только потом воплощать свой план постепенно, чтобы не потерять последнее, что у него осталось. «Я – Джейкоб Мортенсен, темнокожий эмигрант. Мне около 40 лет, я родился в Браззавиле и покинул хижину своей матери, едва мне исполнилось 16 лет…» - шептал он, словно убеждая себя в этом. – «Я – Кристофер Алан Лютер, белый американец. Мне 24 года, я живу в Бруклине, в районе Форт-Грин со своей невестой по имени Рейчел… Вот чёрт, я совсем забыл про Рейчел!» Мужчина закрыл глаза, вспоминая, когда последний раз звонил ей, что говорил и где мог быть её номер. «Он остался в машине…» - словно с облегчением, подумал мужчина. Это избавит его от ещё одного сложного разговора, долгих объяснений и очередного вранья. Наконец, он поймал себя на мысли, что устал притворяться человеком, которого любит эта девушка. Невозможно совмещать в себе двух, абсолютно непохожих людей, воспитанных в других культурах и в других ценностях, в разных эпохах, которые преследуют противоположные цели. Нужно было признаться в этом сначала самому себе, а только потом – ей. А может быть, легче затеряться в знакомых улочках Чарльстона и начать здесь новую жизнь? Хотя в этом городке прошла большая часть его прошлой жизни, от которой у него осталось горькое послевкусие. Возвращаться в Бруклин – так же не имело смысла: один раз он встретил там свою смерть, испытать свою судьбу дважды – он не намерен. «Нужно решить, кто я…» - размышлял он. – Нужно расплатиться со старыми долгами, прежде, чем я начну другую жизнь. Я не смогу бросить её ещё раз, нет! Необходимо сказать ей правду и пойти своей дорогой, примет она меня или нет… Да, я оплошал, но все мы учимся на своих ошибках, чёрт возьми! Сколько лет бы нам ни было… Но в следующий раз я буду готов к разговору. Господь, дай мне ещё один шанс!»
К мыслям о необъяснимых вспышках он вернулся уже обессиленным после тяжёлого внутреннего диалога с самим собой, а гнетущее чувство вины вперемешку с тоской давили на него, словно гиря, отчего стало тяжелей дышать. А может быть, это давили бинты, которыми была обмотана его грудина. Мысли в его голове уже не бежали бурным потоком, а наполняли его по капле. Мужчина даже предположить не мог природу возникновения странного явления. Больше всего его пугало то, что он не видел после вспышек ничего: ни квартиру, в которой провёл в заточении столько лет, ни Ад, ни Рай. «Что же это могло быть? Хм, неужели, это всё ещё адаптация к новому телу? Но раньше их не было… Они появляются в те моменты, когда я… напряжён или напуган. Меня словно выкидывает из тела, но куда? Чёрт, а что если я в этом теле я не один…»
- К Вам посетитель, Мистер Лютер! – незнакомая женщина с папкой в руках заглянула в палату, слегка приоткрыв дверь. – Как себя чувствуете?
- Уже лучше! Это Джонтелл? – поморщившись, он приподнялся на кровати и устремил глаза, полные надежды, в дверной проём.
- Крис! Слава Богу, ты живой! – из-за медсестры вышла напуганная Рейчел. Её глаза были красными и слегка пухшими, но счастливыми.
Надежда потухла, едва вспыхнув в его глазах, и мужчина рухнул на кровать, еле слышно застонав: «Только не сейчас».
***
- Надо было звонить в полицию сразу после нападения, Джонти! – не унималась девушка в тёмно-синей медицинской форме, сидя на краю стола и возмущённо размахивая длинными тонкими руками.
- Боже, Стэйси, он не виноват в том, что я забыла свой ингалятор в сумочке! Уймись уже, никто ни на кого не нападал…
- Ну да, конечно, поэтому ты оказалась на полу в приступе удушья, а этот наркоман навис над тобой! Кого ты пытаешься обмануть, Джонти? У тебя психогенная астма, и вызвать такой приступ может только сильный стресс!
Женщина бросила на свою помощницу испепеляющий взгляд, который говорил о том, что терпение её уже на исходе.
- Этот зануда Харрис вообще не видит дальше своего горбатого носа! Он всегда печётся за здоровье пациентов больше, чем за наше!
- Ты права! – Джонтелл хлопнула ладонью по столу, отчего девушка подпрыгнула и замерла. – Харрис действительно всегда на стороне пациентов, но ты не права в том, что обвиняешь этого парня в нападении на меня. Тебе ли не знать, что я в состоянии за себя постоять, девочка? Этот нью-йоркский пижон не мог мне причинить вреда чисто физически!
Девушка открыла рот, чтобы возразить, но женщина подняла вверх указательный палец и шикнула в её сторону. У Стэйси не оставалось выбора, как замолчать.
- И моя астма прогрессирует с возрастом. Приступы могут случиться не только на нервной почве, но и по ряду других причин: забыла, что я снова начала курить, а?
- Да, забыла… - сникнув, произнесла девушка и пересела за столик. – Но я так волнуюсь за тебя! У тебя не было приступов на работе в течении пяти лет…
- Всё нормально, никто не умирает! – женщина подняла брови, устремив многозначительный взгляд на собеседницу. – Мне просто пора обследоваться, Харрис сам предложил! Этот парень здесь не при чём.
- Надеюсь, что ты его не защищаешь… - вглядываясь в лицо подруги, сказала девушка.
- Ещё чего! Я понятия не имею, кто он такой! Да и с чего мне его защищать? Боги, Стэйси, ты такая смешная! – женщина прижала ладонь к груди и рассмеялась, после чего неожиданно закашлялась.
- Давай, я подвезу тебя домой? Там такая метель! Хочу удостовериться, что ты доберёшься без приключений!
- Нет, езжай одна, твоя смена давно закончилась. – помотала головой Джонтелл. – Мне ещё нужно сдать пару анализов…
