Кристофер обернулся к двери, удостоверившись, что Виктория вышла из гостиной. Быстрым движением он схватил фотографию и вгляделся в серо-голубые глаза. «В моём сне ты был совсем другим, Джозеф. Ты был… мёртвым. И надеюсь, останешься таким же. Скоро я доберусь до тебя, чтобы в этом убедиться.» В стекле над фото он увидел собственное отражение и не узнал себя. Бессонная ночь дала о себе знать тёмными кругами под глазами и серой кожей. Вид у него был напуганный и взъерошенный. Поставив фотографию на место, его уставший взгляд упал в окно, а затем скользнул по подоконнику за светлой занавеской и замер… От перевозбуждения у него вспотели ладони. На подоконнике лежал большой ключ с брелоком, на котором были выведены цифры 68.
- Это рубашка моего сына, Крис, у вас с ним один размер, я это сразу подметила.
- Надо же, как мне повезло, мэм. А Ваш сын не будет против?
- Эта рубашка давно не касалась его плеч… - с грустью произнесла женщина, а затем, приободрившись, добавила: - Я дарю вещам сына вторую жизнь и буду рада, если ты будешь её носить.
- Похоже, у меня нет выхода.
- Вероятно, что сегодня так и есть. – с улыбкой ответила Виктория и по-дружески похлопала его плечу. – Платье для невесты, кстати, готово!
От Виктории Кристофер уходил довольным и полным решимости уже этим вечером разобраться во всём. Рейчел так и не проснулась. Ровно так же, как и его совесть. Приятная тяжесть в кармане его брюк давала понять, что его план удался: слепок от ключа был у него. Нужно было поспешить домой, чтобы незаметно вернуть на место свадебное платье. Перед работой он должен был забежать к другу в мастерскую в соседнем районе, чтобы сделать заветный дубликат. Уходя, Кристофер бросил прощальный взгляд на дверь квартиры 68 и в голове у него пронеслось: «Скоро встретимся, Джозеф.»
Поздние ночи в Бруклине не похожи друг на друга. Они напоминают сны: яркие, порой тревожные, долгие и непременно сладкие к утру. Разноцветный мокрый асфальт протекает узкими полосками между зданиями из благородного кирпича, безмолвно возвышающимися над спящими машинами и сонными прохожими. Иногда, когда дует сильный ветер, то мостовые под ногами издалека напоминают рябь на воде. Асфальтовые реки тоже бывают неспокойными в это время года. В декабре же по ночам чувствуется лёгкий мороз, и пар изо рта напоминает о том, что пора доставать перчатки и зимний шарф.
Кристофер Алан Лютер шёл по направлению к своему дому и ёжился от промозглого ветра, когда на часах уже было 10:16pm. В этот момент он жалел о том, что не захватил с собой вязаный тётушкой шарф и купленные Рейчел перчатки на новый зимний сезон. Пока он говорил с Рейчел по телефону, его пальцы изрядно замёрзли.
- Я постараюсь не задерживаться, Рейч, но не обещаю. Я же иду на мальчишник, чёрт возьми! Ещё ни разу не был в Бруклине на подобной тусовке.
- Хорошо, что это не мальчишник в центре Нью-Йорка, иначе я бы с ума сошла… - посетовала девушка. – Я всё равно тебя дождусь.
- Нет, детка, ложись спать, иначе я буду нервничать и постоянно пялиться на часы вместо того, чтобы подбадривать Чака.
- Или он тебя… - парировала Рейчел. – А что за место?
- Это бар в окрестностях Кони-Айленда. – соврал на ходу Крис.
- Это же Южный Бруклин, ты не сможешь уехать оттуда до самого утра! – не унималась девушка. – Тем более по ночам там опасно…
- В ночном Бруклине опасно всегда, это первое. А второе – это был выбор Чака. – констатировал Крис. – Забыла, что он сделал предложение Роуз у колеса обозрения?
В трубке послышался приглушённый стон. У Рейчел явно заканчивались контраргументы.
- Ты хочешь лишить меня рассвета на живописном пляже в компании лучших друзей?
- Что?! Речи не было о том, что ты пробудешь там до рассвета, Крис! Слышишь? – завелась Рейчел.
В трубке послышался приглушённый смех. У Кристофера явно заканчивалось терпение.
- Я уже не чувствую пальцев, которые держат мобильник, и мне пора вызывать такси…
- Крис, стой!
- Да, я здесь, Рейчел. Но уже ловлю такси…
- Я не хочу тебя отпускать, у меня… плохое предчувствие. Со вчерашнего вечера! – она явно металась по комнате, подбирая слова. – Словно, что-то должно случиться и… Чёрт, я знаю, как это глупо звучит сейчас, прямо как детский лепет! Я злюсь на себя за это…
- Детка, всё в порядке, откуда у тебя такие мысли? – Крис на секунду остановился, задумавшись. – Это всё из-за моих снов?
- Я сама не знаю, Крис… Мне просто не по себе. Мы так мало видимся в последнее время и мало разговариваем… Возможно, мне просто не хватает тебя.
- Но я не могу отфутболить Чака в последний момент, пойми, Рейч. – Он старался говорить настойчивей, но нотки сомнения уже закрались ему в душу. – Мне теперь самому не по себе от твоих слов.
- Прости, я порчу тебе настроение перед мальчишником… - она почти захныкала и послышалось, как она плюхнулась в подушку.
- Не говори больше ничего, я люблю тебя! – Крис почти выкрикнул последнюю фразу, и ему нестерпимо захотелось домой, в её объятия. В сердце что-то щёлкнуло. Парень почувствовал себя подонком в третий раз за день и, сжав кулак, поднёс его к губам, выпустив в него струю тёплого воздуха. Сомнения, как снежный ком, росли с каждой секундой.
- И я тебя… Мы так редко говорим это друг другу…
- Это пройдёт, поверь мне. Настанет день, и я буду говорить тебе это чаще.
- Разве нужен повод для того, чтобы лишний раз признаться в любви? – не унималась она.
- Вовсе нет, Рейч! Просто… - в его груди что-то заныло и больно кольнуло, захотелось послать к чёрту все условности и сделать ей предложение прямо сейчас. – Я так замёрз, а мне ещё ехать в Южный Бруклин…
- Я поняла… - почти простонала девушка. – Просто мне так не хочется тебя отпускать. Но это вечер Чака, он его заслужил. Да и тебе не помешало бы отдохнуть!
- О да! – казалось, он тоже тянул время, чтобы не прощаться с ней.
- Прекрасно вам провести время! Не задерживайся! Целую. – последнее она произнесла почти шёпотом, после чего в трубке послышался короткий чмок.
Крис с трудом сдержался, чтобы не рвануть с места и не устремиться по лестнице к ней, чтобы заключить её в крепкие объятья и поцеловать по-настоящему, прижавшись своей холодной щекой к её горячей. Руку, державшую трубку, он уже не чувствовал. Начинал моросить мелкий дождик.
- До встречи, любимая. – наконец, выдал Крис, с грустью и надеждой смотря на окна своего Браунстоуна. Положив ледяной и мокрый мобильный в карман, он, не раздумывая, устремился прочь от своего дома, иначе искушение полностью поглотило бы его. Сейчас, целью Кристофера был соседний Браунстоун. Ему хотелось поскорее отворить дверь под номером 68 и убедиться, что там никто не живёт. Ему хотелось поскорее оказаться на мальчишнике лучшего друга, а потом – в постели с будущей женой. Он уверенно сжимал ключ в кармане и потирал его, с каждой ступенью убеждая себя в том, что поступает правильно. Ничего не предвещало беды.
До свадьбы оставался один день.
«Есть улыбка любви
И улыбка обмана и лести.
А есть улыбка улыбок,
Где обе встречаются вместе.
Есть взгляд, проникнутый злобой,
И взгляд, таящий презренье.
А если встречаются оба,
От этого нет исцеленья» (с)
Уильям Блейк.
Проникнуть в здание оказывается гораздо проще, когда в нём живёт одинокая женщина. Добродушная и гостеприимная Ви уже ждала Кристофера с открытой дверью и широкой улыбкой. Сегодня, она была рада его видеть, как никогда.
- Ты промок? Выглядишь уставшим… - она сложила ладони у подбородка и озадаченно оглядывала его густо накрашенными ресницами. На ней было платье-футляр кремового цвета и длинные серьги, почти доходящие до оголённых ключиц.
- Пустяки. Вы прекрасно выглядите сегодня, мэм! – воскликнул Крис, с любопытством оглядывая её. – По какому поводу?
- О, спасибо, дорогой! Мы собрались сегодня со старинным другом в Бруклинскую Академию на оперу.
- Не сомневался, что у Вас есть поклонники! – Крис заискивающе улыбнулся. - Надеюсь, я Вас не отвлёк от сборов в Академию?
В его голове пронеслось: «Отлично. Значит, вскоре её не будет дома.»
- Что ты, я всегда рада тебя видеть! Не откажешься от чашечки кофе? Или ты не пьёшь на ночь?
- Я точно не откажусь, у меня сегодня дооолгая ночь – впереди мальчишник!
- Что ж, ночь обещает быть интересной! – воскликнула Виктория и, всплеснув руками, хлопнула в ладоши. Её настроение было на высоте. Изрядно уставший Кристофер неподдельно улыбнулся женщине и охотно закивал головой. Её энергия заряжала его самого. Но больше всего его будоражило то, что скоро он окажется в квартире один на один с… Стоп, он ещё сам не решил.
- По традиции, твой звонок застал меня врасплох, Крис.
- По традиции, мне стыдно.
- Брось! Все волнуются перед решающим шагом. Мой муж так переволновался, когда делал мне предложение, что уронил коробочку с кольцом! Все в ресторане с недоумением смотрели на нас и не знали, хлопать ли или сделать вид, что не заметили…
Кристофер рассмеялся и потёр ладони. В руках начала ещё сильнее циркулировать кровь.
- Понимаете, мы так сблизились с вами в последнее время… - осторожно начал Крис. – Ваш совет мне будет жизненно необходим. Как бы глупо это ни звучало, но…
- Ты сомневаешься. – спокойно заключила Виктория, не оборачиваясь на него. Она медленно засыпала горстку кофе в турку.
- Вдруг, она ещё не готова? Мы только недавно переехали в Бруклин, она себе даже работу не успела найти, а тут такое… Может быть, я спешу?
- Дорогой, сомневаться – значит размышлять и чувствовать. Значит – жить! Это в порядке вещей. А что тебе подсказывает твоё сердце?
- То, что она – та самая.
Виктория обернулась и взмахнула рукой с ложкой с длинной ручкой, словно взмахнув волшебной палочкой.
- Вот и ответ! Знаешь, ты обратился к женщине старомодных взглядов: я всё ещё верю, что наше сердце подсказывает правильный выбор. Слушай его, пока не поздно.
После этих слов, она внимательно всмотрелась в его глаза. Кристоферу на секунду показалось, что в глазах Ви сверкнула слеза. Она быстро отвернулась и принялась помешивать кофе. Каждый погрузился в раздумья, и Кристофер улучил момент, чтобы взглянуть в окно и отыскать глазами собственные окна. Рейчел ещё не спала, и вряд ли скоро заснёт. Такова её кошачья натура: ждать его дома долгими промозглыми вечерами. Он вдруг осознал, что они на самом деле мало проводят время вместе, как семья. И рьяное участие в подготовке к свадьбе подруги – это очередная попытка занять свои долгие дни, без него. Конечно, беседа с Викторией о его сомнениях перед свадьбой – лишь повод, чтобы проникнуть в Браунстоун. Он не сомневался ни в чём. Такова его американская натура: брать своё от этой жизни. Но теперь, сидя на кухне у женщины, которую он не раз обманывает и использует, - он засомневался в себе. Изрядно. А согласиться ли Рейчел выйти за него замуж? Согласиться ли, ждать его вечерами, и наполнять свои дни заботой о чужих людях? Согласиться ли любить его такого: самоуверенного, циничного и эгоистичного? Он очнулся, когда Виктория наполняла его чашку ароматным кофейным напитком.
- Простите меня, мэм. Я веду себя, как мальчишка. Я не должен отнимать у Вас время и пользоваться Вашим доверием, пожалуй.
Виктория медленно присела напротив него. Её взгляд устремился в окно, погружаясь в тягучие сумерки. Она выглядела грустной и поникшей, несмотря на свой праздничный образ. Женщины, по истине, спорные существа: от вдохновения до отчаянья их разделяет лишь одна мысль. И всему виной один мужчина. Но всё же, они не перестают быть прекрасными.
- Крис, ты мне как сын. – начала она и увидев краем глаза, что юноша собрался что-то сказать, перебила: - Помолчи, будь другом, дай мне сказать. Благодарю... Я не отниму у тебя много времени, просто знай, что я потеряла своего сына вот уже семнадцать лет назад и мне нечего терять и нечего стыдиться. Просто хочу дать тебе совет, как собственному сыну. Я говорю и поступаю так, как мне велит моё сердце, Крис. Поэтому сейчас только оно тебе подскажет - в какую сторону идти. И в какую дверь постучаться.
Последние слова словно ударили током. Они прозвучали настолько двусмысленно, что Крис на секунду подумал, что она обо всём догадалась. Стыд разом отступил от него, и страх тут же занял его место. Они встретились глазами, и Крис уронил взгляд в остывшую чашку, успев уловить в глазах женщины непривычную для неё эмоцию. Но он не успел понять её природу.
- Я понял, мэм. – кротко произнёс он, осознав, что пора делать ноги. – Не смею отнимать больше Ваше время. Спасибо за разговор.
Виктория покорно кивнула ему, потянувшись к недопитой чашке гостя. Казалось, она хотела дотронуться до его руки, но он вовремя убрал её с холодного фарфора, не придав особого значения этому жесту, так как голову его занимали противоречивые мысли и сомнения. Когда за ним тихо закрылась дверь, то он отступил от неё назад и упёрся взглядом в дверь под номером 68, нащупав влажной ладонью в кармане брюк маленький ключ. Сердце ускорило свой бег, а ноги словно вросли в дощатый пол. Он разом вспомнил свои ночные кошмары, и вязкое чувство тревоги овладело его телом, но он сопротивлялся ему настолько, что желваки заходили у него на скулах. Кристофер был не готов спасовать за шаг до истины. Нужно было спешить: скоро перед ним распахнётся дверь Виктории, и она застанет его в коридоре: злого, вспотевшего и нерешительного. И он упадёт на колени перед ней, чтобы извиниться за то, что растоптал её доверие, потакая своим иллюзиям, слабостям и страхам. Он вернёт ей ключ и попросит не заявлять в полицию, потому что был сам не свой, когда взял его, чтобы сделать дубликат. Он скажет, что не достоин заменить ей сына и готов тут же исчезнуть из её жизни, ведь она и без того глотнула горя сполна… Кто он такой, чёрт возьми, чтобы играть на доверии женщины, потерявшей единственного сына? Кристофер непременно сделает это! Но только тогда, когда убедится, что Джозеф Расс – это лишь плод его разыгравшейся фантазии. Он сделает это, когда убедится собственными глазами, что квартира – пуста. Крис рывком вытащил ключ и направился к двери под номером 68.
В нос ударил затхлый запах и вонь от отсыревшей древесины. В коридоре было темно и холодно, отчего Крис поначалу поёжился. Но ему нужно было спрятаться, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания. Оглянувшись, он протиснулся в приоткрытую дверь и медленно закрыл её, доставая мобильный телефон, чтобы включить фонарик. В треугольнике яркого света тут же затанцевало облако пыли. Первым он увидел узкое настенное зеркало, занавешенное тёмным покрывалом. Затем он заметил стремянку в каплях краски у противоположной от зеркала стены и метровую стойку для обуви в углу у самой двери. На последних полках сиротливо ютились поношенные чёрные лодочки, потёртые кеды и тяжёлые ботинки без шнурков. Если бы не увесистый слой пыли и следы времени на них, то можно было подумать, что здесь живёт семья. Крис инстинктивно прислушался, вытянув голову вперёд и прищурившись, но не услышал ничего, кроме усилившегося дождя на улице, который напоминал белый шум, словно кто-то из соседей забыл выключить сломанный телевизор.
- Это рубашка моего сына, Крис, у вас с ним один размер, я это сразу подметила.
- Надо же, как мне повезло, мэм. А Ваш сын не будет против?
- Эта рубашка давно не касалась его плеч… - с грустью произнесла женщина, а затем, приободрившись, добавила: - Я дарю вещам сына вторую жизнь и буду рада, если ты будешь её носить.
- Похоже, у меня нет выхода.
- Вероятно, что сегодня так и есть. – с улыбкой ответила Виктория и по-дружески похлопала его плечу. – Платье для невесты, кстати, готово!
От Виктории Кристофер уходил довольным и полным решимости уже этим вечером разобраться во всём. Рейчел так и не проснулась. Ровно так же, как и его совесть. Приятная тяжесть в кармане его брюк давала понять, что его план удался: слепок от ключа был у него. Нужно было поспешить домой, чтобы незаметно вернуть на место свадебное платье. Перед работой он должен был забежать к другу в мастерскую в соседнем районе, чтобы сделать заветный дубликат. Уходя, Кристофер бросил прощальный взгляд на дверь квартиры 68 и в голове у него пронеслось: «Скоро встретимся, Джозеф.»
***
Поздние ночи в Бруклине не похожи друг на друга. Они напоминают сны: яркие, порой тревожные, долгие и непременно сладкие к утру. Разноцветный мокрый асфальт протекает узкими полосками между зданиями из благородного кирпича, безмолвно возвышающимися над спящими машинами и сонными прохожими. Иногда, когда дует сильный ветер, то мостовые под ногами издалека напоминают рябь на воде. Асфальтовые реки тоже бывают неспокойными в это время года. В декабре же по ночам чувствуется лёгкий мороз, и пар изо рта напоминает о том, что пора доставать перчатки и зимний шарф.
Кристофер Алан Лютер шёл по направлению к своему дому и ёжился от промозглого ветра, когда на часах уже было 10:16pm. В этот момент он жалел о том, что не захватил с собой вязаный тётушкой шарф и купленные Рейчел перчатки на новый зимний сезон. Пока он говорил с Рейчел по телефону, его пальцы изрядно замёрзли.
- Я постараюсь не задерживаться, Рейч, но не обещаю. Я же иду на мальчишник, чёрт возьми! Ещё ни разу не был в Бруклине на подобной тусовке.
- Хорошо, что это не мальчишник в центре Нью-Йорка, иначе я бы с ума сошла… - посетовала девушка. – Я всё равно тебя дождусь.
- Нет, детка, ложись спать, иначе я буду нервничать и постоянно пялиться на часы вместо того, чтобы подбадривать Чака.
- Или он тебя… - парировала Рейчел. – А что за место?
- Это бар в окрестностях Кони-Айленда. – соврал на ходу Крис.
- Это же Южный Бруклин, ты не сможешь уехать оттуда до самого утра! – не унималась девушка. – Тем более по ночам там опасно…
- В ночном Бруклине опасно всегда, это первое. А второе – это был выбор Чака. – констатировал Крис. – Забыла, что он сделал предложение Роуз у колеса обозрения?
В трубке послышался приглушённый стон. У Рейчел явно заканчивались контраргументы.
- Ты хочешь лишить меня рассвета на живописном пляже в компании лучших друзей?
- Что?! Речи не было о том, что ты пробудешь там до рассвета, Крис! Слышишь? – завелась Рейчел.
В трубке послышался приглушённый смех. У Кристофера явно заканчивалось терпение.
- Я уже не чувствую пальцев, которые держат мобильник, и мне пора вызывать такси…
- Крис, стой!
- Да, я здесь, Рейчел. Но уже ловлю такси…
- Я не хочу тебя отпускать, у меня… плохое предчувствие. Со вчерашнего вечера! – она явно металась по комнате, подбирая слова. – Словно, что-то должно случиться и… Чёрт, я знаю, как это глупо звучит сейчас, прямо как детский лепет! Я злюсь на себя за это…
- Детка, всё в порядке, откуда у тебя такие мысли? – Крис на секунду остановился, задумавшись. – Это всё из-за моих снов?
- Я сама не знаю, Крис… Мне просто не по себе. Мы так мало видимся в последнее время и мало разговариваем… Возможно, мне просто не хватает тебя.
- Но я не могу отфутболить Чака в последний момент, пойми, Рейч. – Он старался говорить настойчивей, но нотки сомнения уже закрались ему в душу. – Мне теперь самому не по себе от твоих слов.
- Прости, я порчу тебе настроение перед мальчишником… - она почти захныкала и послышалось, как она плюхнулась в подушку.
- Не говори больше ничего, я люблю тебя! – Крис почти выкрикнул последнюю фразу, и ему нестерпимо захотелось домой, в её объятия. В сердце что-то щёлкнуло. Парень почувствовал себя подонком в третий раз за день и, сжав кулак, поднёс его к губам, выпустив в него струю тёплого воздуха. Сомнения, как снежный ком, росли с каждой секундой.
- И я тебя… Мы так редко говорим это друг другу…
- Это пройдёт, поверь мне. Настанет день, и я буду говорить тебе это чаще.
- Разве нужен повод для того, чтобы лишний раз признаться в любви? – не унималась она.
- Вовсе нет, Рейч! Просто… - в его груди что-то заныло и больно кольнуло, захотелось послать к чёрту все условности и сделать ей предложение прямо сейчас. – Я так замёрз, а мне ещё ехать в Южный Бруклин…
- Я поняла… - почти простонала девушка. – Просто мне так не хочется тебя отпускать. Но это вечер Чака, он его заслужил. Да и тебе не помешало бы отдохнуть!
- О да! – казалось, он тоже тянул время, чтобы не прощаться с ней.
- Прекрасно вам провести время! Не задерживайся! Целую. – последнее она произнесла почти шёпотом, после чего в трубке послышался короткий чмок.
Крис с трудом сдержался, чтобы не рвануть с места и не устремиться по лестнице к ней, чтобы заключить её в крепкие объятья и поцеловать по-настоящему, прижавшись своей холодной щекой к её горячей. Руку, державшую трубку, он уже не чувствовал. Начинал моросить мелкий дождик.
- До встречи, любимая. – наконец, выдал Крис, с грустью и надеждой смотря на окна своего Браунстоуна. Положив ледяной и мокрый мобильный в карман, он, не раздумывая, устремился прочь от своего дома, иначе искушение полностью поглотило бы его. Сейчас, целью Кристофера был соседний Браунстоун. Ему хотелось поскорее отворить дверь под номером 68 и убедиться, что там никто не живёт. Ему хотелось поскорее оказаться на мальчишнике лучшего друга, а потом – в постели с будущей женой. Он уверенно сжимал ключ в кармане и потирал его, с каждой ступенью убеждая себя в том, что поступает правильно. Ничего не предвещало беды.
До свадьбы оставался один день.
Глава 11. «Время откровений и бремя сомнений»
«Есть улыбка любви
И улыбка обмана и лести.
А есть улыбка улыбок,
Где обе встречаются вместе.
Есть взгляд, проникнутый злобой,
И взгляд, таящий презренье.
А если встречаются оба,
От этого нет исцеленья» (с)
Уильям Блейк.
Проникнуть в здание оказывается гораздо проще, когда в нём живёт одинокая женщина. Добродушная и гостеприимная Ви уже ждала Кристофера с открытой дверью и широкой улыбкой. Сегодня, она была рада его видеть, как никогда.
- Ты промок? Выглядишь уставшим… - она сложила ладони у подбородка и озадаченно оглядывала его густо накрашенными ресницами. На ней было платье-футляр кремового цвета и длинные серьги, почти доходящие до оголённых ключиц.
- Пустяки. Вы прекрасно выглядите сегодня, мэм! – воскликнул Крис, с любопытством оглядывая её. – По какому поводу?
- О, спасибо, дорогой! Мы собрались сегодня со старинным другом в Бруклинскую Академию на оперу.
- Не сомневался, что у Вас есть поклонники! – Крис заискивающе улыбнулся. - Надеюсь, я Вас не отвлёк от сборов в Академию?
В его голове пронеслось: «Отлично. Значит, вскоре её не будет дома.»
- Что ты, я всегда рада тебя видеть! Не откажешься от чашечки кофе? Или ты не пьёшь на ночь?
- Я точно не откажусь, у меня сегодня дооолгая ночь – впереди мальчишник!
- Что ж, ночь обещает быть интересной! – воскликнула Виктория и, всплеснув руками, хлопнула в ладоши. Её настроение было на высоте. Изрядно уставший Кристофер неподдельно улыбнулся женщине и охотно закивал головой. Её энергия заряжала его самого. Но больше всего его будоражило то, что скоро он окажется в квартире один на один с… Стоп, он ещё сам не решил.
- По традиции, твой звонок застал меня врасплох, Крис.
- По традиции, мне стыдно.
- Брось! Все волнуются перед решающим шагом. Мой муж так переволновался, когда делал мне предложение, что уронил коробочку с кольцом! Все в ресторане с недоумением смотрели на нас и не знали, хлопать ли или сделать вид, что не заметили…
Кристофер рассмеялся и потёр ладони. В руках начала ещё сильнее циркулировать кровь.
- Понимаете, мы так сблизились с вами в последнее время… - осторожно начал Крис. – Ваш совет мне будет жизненно необходим. Как бы глупо это ни звучало, но…
- Ты сомневаешься. – спокойно заключила Виктория, не оборачиваясь на него. Она медленно засыпала горстку кофе в турку.
- Вдруг, она ещё не готова? Мы только недавно переехали в Бруклин, она себе даже работу не успела найти, а тут такое… Может быть, я спешу?
- Дорогой, сомневаться – значит размышлять и чувствовать. Значит – жить! Это в порядке вещей. А что тебе подсказывает твоё сердце?
- То, что она – та самая.
Виктория обернулась и взмахнула рукой с ложкой с длинной ручкой, словно взмахнув волшебной палочкой.
- Вот и ответ! Знаешь, ты обратился к женщине старомодных взглядов: я всё ещё верю, что наше сердце подсказывает правильный выбор. Слушай его, пока не поздно.
После этих слов, она внимательно всмотрелась в его глаза. Кристоферу на секунду показалось, что в глазах Ви сверкнула слеза. Она быстро отвернулась и принялась помешивать кофе. Каждый погрузился в раздумья, и Кристофер улучил момент, чтобы взглянуть в окно и отыскать глазами собственные окна. Рейчел ещё не спала, и вряд ли скоро заснёт. Такова её кошачья натура: ждать его дома долгими промозглыми вечерами. Он вдруг осознал, что они на самом деле мало проводят время вместе, как семья. И рьяное участие в подготовке к свадьбе подруги – это очередная попытка занять свои долгие дни, без него. Конечно, беседа с Викторией о его сомнениях перед свадьбой – лишь повод, чтобы проникнуть в Браунстоун. Он не сомневался ни в чём. Такова его американская натура: брать своё от этой жизни. Но теперь, сидя на кухне у женщины, которую он не раз обманывает и использует, - он засомневался в себе. Изрядно. А согласиться ли Рейчел выйти за него замуж? Согласиться ли, ждать его вечерами, и наполнять свои дни заботой о чужих людях? Согласиться ли любить его такого: самоуверенного, циничного и эгоистичного? Он очнулся, когда Виктория наполняла его чашку ароматным кофейным напитком.
- Простите меня, мэм. Я веду себя, как мальчишка. Я не должен отнимать у Вас время и пользоваться Вашим доверием, пожалуй.
Виктория медленно присела напротив него. Её взгляд устремился в окно, погружаясь в тягучие сумерки. Она выглядела грустной и поникшей, несмотря на свой праздничный образ. Женщины, по истине, спорные существа: от вдохновения до отчаянья их разделяет лишь одна мысль. И всему виной один мужчина. Но всё же, они не перестают быть прекрасными.
- Крис, ты мне как сын. – начала она и увидев краем глаза, что юноша собрался что-то сказать, перебила: - Помолчи, будь другом, дай мне сказать. Благодарю... Я не отниму у тебя много времени, просто знай, что я потеряла своего сына вот уже семнадцать лет назад и мне нечего терять и нечего стыдиться. Просто хочу дать тебе совет, как собственному сыну. Я говорю и поступаю так, как мне велит моё сердце, Крис. Поэтому сейчас только оно тебе подскажет - в какую сторону идти. И в какую дверь постучаться.
Последние слова словно ударили током. Они прозвучали настолько двусмысленно, что Крис на секунду подумал, что она обо всём догадалась. Стыд разом отступил от него, и страх тут же занял его место. Они встретились глазами, и Крис уронил взгляд в остывшую чашку, успев уловить в глазах женщины непривычную для неё эмоцию. Но он не успел понять её природу.
- Я понял, мэм. – кротко произнёс он, осознав, что пора делать ноги. – Не смею отнимать больше Ваше время. Спасибо за разговор.
Виктория покорно кивнула ему, потянувшись к недопитой чашке гостя. Казалось, она хотела дотронуться до его руки, но он вовремя убрал её с холодного фарфора, не придав особого значения этому жесту, так как голову его занимали противоречивые мысли и сомнения. Когда за ним тихо закрылась дверь, то он отступил от неё назад и упёрся взглядом в дверь под номером 68, нащупав влажной ладонью в кармане брюк маленький ключ. Сердце ускорило свой бег, а ноги словно вросли в дощатый пол. Он разом вспомнил свои ночные кошмары, и вязкое чувство тревоги овладело его телом, но он сопротивлялся ему настолько, что желваки заходили у него на скулах. Кристофер был не готов спасовать за шаг до истины. Нужно было спешить: скоро перед ним распахнётся дверь Виктории, и она застанет его в коридоре: злого, вспотевшего и нерешительного. И он упадёт на колени перед ней, чтобы извиниться за то, что растоптал её доверие, потакая своим иллюзиям, слабостям и страхам. Он вернёт ей ключ и попросит не заявлять в полицию, потому что был сам не свой, когда взял его, чтобы сделать дубликат. Он скажет, что не достоин заменить ей сына и готов тут же исчезнуть из её жизни, ведь она и без того глотнула горя сполна… Кто он такой, чёрт возьми, чтобы играть на доверии женщины, потерявшей единственного сына? Кристофер непременно сделает это! Но только тогда, когда убедится, что Джозеф Расс – это лишь плод его разыгравшейся фантазии. Он сделает это, когда убедится собственными глазами, что квартира – пуста. Крис рывком вытащил ключ и направился к двери под номером 68.
Глава 12. «Инцидент в пустых апартаментах Бруклина»
В нос ударил затхлый запах и вонь от отсыревшей древесины. В коридоре было темно и холодно, отчего Крис поначалу поёжился. Но ему нужно было спрятаться, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания. Оглянувшись, он протиснулся в приоткрытую дверь и медленно закрыл её, доставая мобильный телефон, чтобы включить фонарик. В треугольнике яркого света тут же затанцевало облако пыли. Первым он увидел узкое настенное зеркало, занавешенное тёмным покрывалом. Затем он заметил стремянку в каплях краски у противоположной от зеркала стены и метровую стойку для обуви в углу у самой двери. На последних полках сиротливо ютились поношенные чёрные лодочки, потёртые кеды и тяжёлые ботинки без шнурков. Если бы не увесистый слой пыли и следы времени на них, то можно было подумать, что здесь живёт семья. Крис инстинктивно прислушался, вытянув голову вперёд и прищурившись, но не услышал ничего, кроме усилившегося дождя на улице, который напоминал белый шум, словно кто-то из соседей забыл выключить сломанный телевизор.
