1. Ничто не предвещало…
Девочки, мне поставили "автомат"!
- Всё? Получается, закрыла сессию? - Девчонки смотрели на меня с плохо скрываемой белой завистью.
- Угу. - Пробурчала я, распаковывая торт. - Поставьте чай.
- И, что? Завтра домой? - Спросила Маша и положила в чашки чайные пакетики. Ира тем временем набрала на общей кухне воды и включила чайник.
- Да, если будут билеты.
Столь радостный день быстро перетек в приятный вечер. Как обычно, в нашей комнате в общежитии, кроме меня, Иры и Маши, обязательно находился кто-то из наших одногруппников или друзей. Кто-то приходил попить чай, кто-то посмотреть фильм, кто-то сыграть на гитаре, кто-то за солью. У девчонок ещё маячила впереди сессия, а я уже с чистой совестью могла заняться ничегонеделаньем. Что несказанно радовало, ведь послезавтра начиналось лето. В городе стояла духота, за окном шумели листвой деревья, переговаривались птицы, и мысли были не об учебе. Хотелось купаться и загорать. Вечером поливать огород и ходить босыми ногами по теплой земле. Есть ягоды прямо с куста. Долго спать по утрам и кушать любимые блюда, которые вкуснее всего получаются у мамы.
Утром Ира и Маша ушли на пары. Я тоже не стала разлеживаться, позавтракала, приняла душ и начала собирать сумку. В старом и узком "собачнике" помещался весь мой небогатый гардероб. Дома у меня хватало домашней одежды, поэтому я первым делом положила белье, купальник, пару сарафанов, шорты на выход, джинсы, футболки, кеды, косметику, парфюм. Надела длинный лёгкий сарафан и джинсовку, обула сандалии. А вот вторую сумку набила до отказа всякими вышивальными штучками. Там были и иглы, и пяльца разного размера, и бисер, и пайетки, и блестящие нити, и шелковые, и хлопковые, и шерстяные, и камни, и бусины всевозможных цветов и оттенков, всякие крючки и челночки, готовые распечатанные схемы, канва, сетка, бархат, льняная основа для вышивки. Подумаешь, сумка неподъемная. Здесь уеду на вокзал на такси, не разорюсь, а в деревне уже папа встретит на машине.
Вышивальное искусство захватило меня по полной в этом году. Училась я отлично, но иногда это все надоедало до чёртиков, не спасали даже прогулки и посиделки с друзьями. Мне нужно было чем-то занимать руки, когда в комнате было полно народу, когда мы всей толпой смотрели какой-нибудь фильм, когда просто хотелось отдохнуть после пар или в выходные, когда хотелось посидеть наедине со своими мыслями. Помню, что приехала перед началом этого учебного года и купила себе готовый набор для вышивания, и, как говорится, понеслось.
Уложив все необходимые вещи, все остальное аккуратно сложила в шкаф, навела порядок на своей полке с учебниками. Все же почти на три месяца уезжаю, не хочется оставлять беспорядок. Перед выходом ещё раз оглядела комнату, которая на все пять лет учебы стала мне домом и подарила столько положительных эмоций. На деревянной раме миллион слоев краски. Старые, ещё советские шторы, письменный стол у окна, под ним тумбочка, рядом стул. По бокам от стола двухъярусные кровати. По левой стене в бежевых обоях ещё пара тумбочек, старый обклеенный пленкой под темное дерево письменный стол. По правой стене обеденный стол, стулья, обшарпанный старый холодильник. На старых, выщербленных, окрашенных коричневой половой краской досках, большой коричневый ковер с геометрическим узором. Зона прихожей, отделенная от комнаты такими же советскими шторами, как на окне. На полу плохо приклеенный кусок линолеума. На стенах полки, над тумбочками большое зеркало. В центре беленого потолка самый дешевый светильник в виде цветка с лепестками из рифлёного тонированного стекла. Три встроенных шкафа, тех самых "собачника", в прихожей заняты нашими вещами, а четвертый - кухонной утварью. Над обеденным столом небольшой шкафчик с продуктами. На холодильнике чайник. В этой комнате площадью восемнадцать квадратных метров студенты умудрялись вмещать все необходимое для комфортной жизни.
Я закрыла деревянную дверь на ключ, спустилась на первый этаж, попрощалась с вахтершей, вышла на улицу, дождалась такси. В машине пахло сигаретами и дешёвым ароматизатором. На панели замызганного салона лежал толстый слой пыли. Водитель с дыркой от сигарет в спортивном трико и олимпийке слушал шансон. В общем, с машиной не повезло. Хорошо, что до вокзала было совсем недалеко, можно было дойти пешком минут за двадцать, если бы не тяжелые сумки. На унылый вокзал, давно требовавший ремонта, приехала заранее, чтобы
успеть купить билет, если у кассы будет очередь. У входа, как всегда, дежурили зазывалы-частники, но желающих уехать с ними было не слишком много. Я вышла к платформам. Вокзал шумел и походил на муравейник. Неухоженные ларьки с немытыми окнами производили не самое приятное впечатление. Возле них обязательно сидел на корточках какой-нибудь парень в спортивных штанах и кепке. На соседней платформе сидела бабуля с клетчатой сумкой и с ящиком, полным рассады. Вокруг женщины в фиолетовой кофте, черных леггинсах, розовых носках и голубых тапочках бегал упитанный мальчик лет десяти. До меня то и дело доносилось:
- Сынок, скушай банан.
- Не хочу. - Капризничал сына.
Через минуту все повторялось снова. В стороне стояла стройная брюнетка в модных очках, белых облегающих брюках и с наушниками. Она боялась испачкать одежду. Мне никогда не нравилось здесь из-за визуального шума, большого количества людей, запаха невкусных беляшей, неприятного голоса диспетчера, постоянно раздающегося в динамиках и совершенно неразборчиво объявляющего отбывающие и прибывающие рейсы.
Старый, уже давно списанный в Корее, или в Японии, или в Китае (я совершенно не различаю иероглифы этих стран) автобус не первый год служил верой и правдой на этом маршруте. Крупная контроллер с густой черной подводкой и красной помадой отметила мой билет в ведомости и отточенным движением его надорвала. Сиденья были неудобными и не откидывались назад. Кондиционеры не работали. Пассажиры, среди которых не было ни одного знакомого, расселись по местам, и дверь с громким пшиком закрылась. Автобус тронулся, а мне вдруг так захотелось назад, в общежитие, что хоть выпрыгивай на ходу. Я достала из маленькой дамской сумки мятную жевательную резинку и положила подушечку в рот. Покопалась среди остальных вещей, нашла наушники, включила треки, что были в памяти телефона, зная, что не везде в пути будет интернет, и поудобнее устроилась в кресле. Дорога до дома занимала около трех часов, и если в городских окрестностях ландшафт радовал небольшими пологими холмами, оврагами, поросшими густым кустарником и то тут, то там мелькающими дачными поселками с разношерстными домишками, то дальше местность становилась ровной, как стол, и радовала лишь разными сельскохозяйственными культурами по обеим сторонам. Ямы и ухабы появятся только перед моей деревней, а сейчас почти не трясло. И хоть я и не люблю спать во время езды, глаза стали сами собой закрываться. Сквозь дрему доносились обрывки любимых мелодий. И ничего не предвещало беды.
2. Невероятно, но факт…
Я проснулась, как от толчка. В автобусе, остановившемся у полуразрушенной остановки со следами побелки, не было ни души: ни пассажиров, ни водителя, ни вещей. Покинув транспорт, я первым делом достала свои одиноко стоящие сумки из открытого багажного отделения. Место было незнакомым. Вокруг лесные опушки, переходящие в светлые берёзовые колки, высокая трава, стрекот насекомых, щебет птиц и никаких признаков цивилизации, обернувшись, я увидела, что автобус и остановка исчезли, словно растворились, как будто их тут и не бывало. Волосы зашевелились на всем теле, а вдоль позвоночника пробежал озноб.
- Такого ведь не может быть. - Пробормотала вслух.
Нужно было подумать о том, что это такое, с чем это едят и ни в коем случае не паниковать и не придумывать себе ужасов. На сумки садиться не хотелось, я боялась, что они не выдержат моего веса. Пришлось так и остаться на ногах, после долго сидения это казалось не в тягость. Если остаться здесь, может автобус появится через какое-то время точно также, как и исчез? А если нет? Если идти, то куда? По едва заметной тропинке? Все равно вокруг только лес, либо эта тропка. Куда-то же она должна вывести. Нужно же выяснить, что произошло, и куда меня занесло. Чтобы мысли совсем не свернули в грустное русло, я набрала полную грудь воздуха и сделала решительный шаг по узкой дорожке, словно нырнула на глубину. Лучше действовать, чем просто ждать.
Высокая трава постоянно норовила забраться в сандалии, так что уже через пару десятков шагов пришлось вытащить из сумки джинсы, кроссовки и футболку. Дальше шагалось легче. Тропинка уводила в редкий лес из кудрявых белоствольных берёз, разбавленных кое-где черемухой, боярышником и кустами шиповника и акации. В траве стрекотали кузнечики, мелькали бабочки вокруг тысячелистников, незабудок и подорожника. Вдалеке слышалась песня кукушки и очередь дятла. Пахло пряно и сладко, аж кружилась голова. Может это была остановка в почти заброшенной деревеньке в пятнадцати километрах от моей деревни? Во всяком случае лес похожий. Если это так, то за пару часов куда-нибудь выйду.
Через несколько часов солнце опустилось совсем низко, окрасило лес в рыжий. Дневная синь неба выцвела, а воздух стал прохладным и свежим. Ноги гудели, как провода в мороз, но я упрямо их переставляла по той же нескончаемой тропинке. Я уже решила, что пора искать место для ночевки, пока ещё светло, как увидела женщину в пестрой одежде. Она стояла, не шевелясь, возле толстой березы и внимательно смотрела на меня, а при моем приближении, поправила платок. Если бы она не двигала рукой, я бы прошла и от усталости даже не обратила на нее внимание.
- Здравствуйте. Не подскажете, что это за места?
- Окрестности Нижнего Бора. - Низким грудным голосом ответила случайная встречная.
- А Успеновка в какой стороне, не знаете?
- Нет в ближайшей округе Успеновки. - Женщина взглянула на меня испытующе. Мол, что ты на это скажешь. - И одежду у нас такую молодки не носят. Тебе повезло, что ты меня встретила на этой тропке, а не деревенских. Меня-то сложно удивить, а они бы здорово перепугались. Впрочем, они ведьминой тропой не пользуются - не видят. А ты видишь. Так что пойдем ко мне. Будешь моей гостьей.
Она, не дожидаясь, повернулась ко мне спиной и начала таять в сереющих сумерках. А мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Ночевать в лесу совсем не хотелось. Было до безумия страшно, что произошло что-то непоправимое, но я до конца не понимала что, и не хотела в это верить, хотя версий тут не много. Этого просто не может быть. Просто не может быть.
Когда совсем стемнело, тропка вывела нас к одинокому добротному деревянному дому на опушке леса. Вдалеке еле светились огни деревни, лаяли собаки и хлопали не то ставни, не то ворота. Вечером звуки разносятся далеко в безветренную погоду. Дом встретил нас черными окнами и чуть слышно скрипнувшим крыльцом, ведущим на террасу. Хозяйка отомкнула небольшой навесной замок и в темноте вошла в дом. Я так и осталась на улице, осматриваясь. Хотя разглядеть при единственной узкой полоске светлого неба и луне, прячущейся за облаками, удалось мало чего. Разве что деревянный забор, начинающийся от дома и уходящий вдаль. В доме засветились окна слабым жёлтым светом. Я вскинула лицо вверх, ища взглядом электрические столбы с проводами. Не нашла. Грудь сдавило обручем. С усилием протолкнула воздух внутрь и перешагнула через порог, прикрывая за собой дверь. Разулась, прошла к печи из темно-серого камня.
Проходи, проходи. Сейчас ужин согрею. Меня Ядвига зовут. Но я предпочитаю, когда меня называют Яда.
- Вия. А...
- Подожди с расспросами. Я тоже голодная. Поедим, и все расскажу. А имя у тебя хорошее.
Яда махнула рукой на лавку около стола, и я послушно села, вытянув уставшие ноги. Я думала, что внутри будет мрачно и неопрятно, но выбеленное гладкое дерево без следов пакли создавало ощущение уюта и тепла. На окне висели льняные занавески в клетку, на полу тканый коврик, а на столе плетёные салфетки. На деревянной полке стеклянные банки с сухими продуктами, глиняная посуда. В шкафу чугуны, скороводы и другая кухонная утварь. Хозяйка ловко открыла лаз и спустилась в подполье, достала чугун с варенцом, отварную картошку блины и варенье. На странный блестящий камень на печи поставила чайник с водой. Достала холщовые мешочки с травами, буквально в несколько движений сделала чайную смесь. Я, кряхтя, поднялась, вымыла руки в рукомойнике и спросила, что нужно помочь. Помощь моя не понадобилась, и уже через пару минут мы с большим удовольствием ужинали, а над столом витал аромат травяного чая. Яда во время ужина не проронила ни слова, лишь жмурилась от удовольствия, прихлебывая обжигающе горячий чай, и я украдкой ее рассматривала. Высокая, стройная, спина прямая, тонкие, узловатые пальцы с чистыми коротко стриженными ногтями. Карие глаза с первыми лучиками морщин, красиво очерченные губы, длинные темные волосы, собранные в тугую косу, с редкими искрами серебра. Очень красивая, яркая женщина совершенно неопределенного возраста. Ей можно было бы с лёгкостью дать тридцать или тридцать пять лет на вид, и с тем же успехом пятьдесят пять.
- Ну, спрашивай. Теперь есть силы и разговоры вести.
Пока мы ели, в моей голове вертелось столько вопросов, но по законам жанра, я выпалила несусветную глупость:
- А что это за светящиеся камни? Я таких никогда не видела
Яда бархатно рассмеялась:
- Любопытство сильнее страха, да?
- Скорее, хочется оттянуть неприятное известие до последнего. Пока слова не сказаны, кажется, что ничего и не произошло.
- Если долго прятаться под водой, можно утонуть. Не так ли?
Я лишь опустила глаза в пол и потерла вспотевшие ладони о джинсы.
- Я в свое время много путешествовала по нашему миру, - начала она свой рассказ, - и с точностью могу сказать, что нигде в нашем мире не носят подобную одежду, ни мужчины, ни, тем более, женщины. Конечно, никто не видел переселенцев между мирами, и литература об этом умалчивает, но в магических кругах допускают, что это возможно. Так что, скорее всего, ты пришла из другого мира. А насчёт камней... Это магические камни, огненный кварц. Они могут принимать и отдавать магическую энергию. Деревенские ими почти не пользуются. Среди них либо нет одаренных, либо очень слабые, а те, у кого дар поярче, уезжают на обучение. Камни же без подзарядки не работают, поэтому у деревенских в ходу свечи и лампы масляные. А камешки разные бывают и по цвету, и по размеру. Есть целые друзы.
- А вы не относите себя к деревенским? Вы не отсюда?
- Я из столицы, из Беловии. Это недалеко отсюда. Ну а ты? Расскажи о себе.
Судя по тому, как быстро Яда перевела стрелки, я поняла, что тему ее переезда из столицы, она не горит желанием обсуждать.
- Мне двадцать один год, я учусь в университете, ехала домой к родителям, а оказалась здесь. - Выдала я скупую информацию. Рассказывать о доме не хотелось. Было больно от мысли, что я туда никогда не вернусь.
- А магией какой-нибудь обладаешь?
- В нашем мире считается, что магии не существует, что это выдумка. По крайней мере, я действительно не встречала, людей, владеющих ей, и сама я тоже ничего необычного не могу.
Девочки, мне поставили "автомат"!
- Всё? Получается, закрыла сессию? - Девчонки смотрели на меня с плохо скрываемой белой завистью.
- Угу. - Пробурчала я, распаковывая торт. - Поставьте чай.
- И, что? Завтра домой? - Спросила Маша и положила в чашки чайные пакетики. Ира тем временем набрала на общей кухне воды и включила чайник.
- Да, если будут билеты.
Столь радостный день быстро перетек в приятный вечер. Как обычно, в нашей комнате в общежитии, кроме меня, Иры и Маши, обязательно находился кто-то из наших одногруппников или друзей. Кто-то приходил попить чай, кто-то посмотреть фильм, кто-то сыграть на гитаре, кто-то за солью. У девчонок ещё маячила впереди сессия, а я уже с чистой совестью могла заняться ничегонеделаньем. Что несказанно радовало, ведь послезавтра начиналось лето. В городе стояла духота, за окном шумели листвой деревья, переговаривались птицы, и мысли были не об учебе. Хотелось купаться и загорать. Вечером поливать огород и ходить босыми ногами по теплой земле. Есть ягоды прямо с куста. Долго спать по утрам и кушать любимые блюда, которые вкуснее всего получаются у мамы.
Утром Ира и Маша ушли на пары. Я тоже не стала разлеживаться, позавтракала, приняла душ и начала собирать сумку. В старом и узком "собачнике" помещался весь мой небогатый гардероб. Дома у меня хватало домашней одежды, поэтому я первым делом положила белье, купальник, пару сарафанов, шорты на выход, джинсы, футболки, кеды, косметику, парфюм. Надела длинный лёгкий сарафан и джинсовку, обула сандалии. А вот вторую сумку набила до отказа всякими вышивальными штучками. Там были и иглы, и пяльца разного размера, и бисер, и пайетки, и блестящие нити, и шелковые, и хлопковые, и шерстяные, и камни, и бусины всевозможных цветов и оттенков, всякие крючки и челночки, готовые распечатанные схемы, канва, сетка, бархат, льняная основа для вышивки. Подумаешь, сумка неподъемная. Здесь уеду на вокзал на такси, не разорюсь, а в деревне уже папа встретит на машине.
Вышивальное искусство захватило меня по полной в этом году. Училась я отлично, но иногда это все надоедало до чёртиков, не спасали даже прогулки и посиделки с друзьями. Мне нужно было чем-то занимать руки, когда в комнате было полно народу, когда мы всей толпой смотрели какой-нибудь фильм, когда просто хотелось отдохнуть после пар или в выходные, когда хотелось посидеть наедине со своими мыслями. Помню, что приехала перед началом этого учебного года и купила себе готовый набор для вышивания, и, как говорится, понеслось.
Уложив все необходимые вещи, все остальное аккуратно сложила в шкаф, навела порядок на своей полке с учебниками. Все же почти на три месяца уезжаю, не хочется оставлять беспорядок. Перед выходом ещё раз оглядела комнату, которая на все пять лет учебы стала мне домом и подарила столько положительных эмоций. На деревянной раме миллион слоев краски. Старые, ещё советские шторы, письменный стол у окна, под ним тумбочка, рядом стул. По бокам от стола двухъярусные кровати. По левой стене в бежевых обоях ещё пара тумбочек, старый обклеенный пленкой под темное дерево письменный стол. По правой стене обеденный стол, стулья, обшарпанный старый холодильник. На старых, выщербленных, окрашенных коричневой половой краской досках, большой коричневый ковер с геометрическим узором. Зона прихожей, отделенная от комнаты такими же советскими шторами, как на окне. На полу плохо приклеенный кусок линолеума. На стенах полки, над тумбочками большое зеркало. В центре беленого потолка самый дешевый светильник в виде цветка с лепестками из рифлёного тонированного стекла. Три встроенных шкафа, тех самых "собачника", в прихожей заняты нашими вещами, а четвертый - кухонной утварью. Над обеденным столом небольшой шкафчик с продуктами. На холодильнике чайник. В этой комнате площадью восемнадцать квадратных метров студенты умудрялись вмещать все необходимое для комфортной жизни.
Я закрыла деревянную дверь на ключ, спустилась на первый этаж, попрощалась с вахтершей, вышла на улицу, дождалась такси. В машине пахло сигаретами и дешёвым ароматизатором. На панели замызганного салона лежал толстый слой пыли. Водитель с дыркой от сигарет в спортивном трико и олимпийке слушал шансон. В общем, с машиной не повезло. Хорошо, что до вокзала было совсем недалеко, можно было дойти пешком минут за двадцать, если бы не тяжелые сумки. На унылый вокзал, давно требовавший ремонта, приехала заранее, чтобы
успеть купить билет, если у кассы будет очередь. У входа, как всегда, дежурили зазывалы-частники, но желающих уехать с ними было не слишком много. Я вышла к платформам. Вокзал шумел и походил на муравейник. Неухоженные ларьки с немытыми окнами производили не самое приятное впечатление. Возле них обязательно сидел на корточках какой-нибудь парень в спортивных штанах и кепке. На соседней платформе сидела бабуля с клетчатой сумкой и с ящиком, полным рассады. Вокруг женщины в фиолетовой кофте, черных леггинсах, розовых носках и голубых тапочках бегал упитанный мальчик лет десяти. До меня то и дело доносилось:
- Сынок, скушай банан.
- Не хочу. - Капризничал сына.
Через минуту все повторялось снова. В стороне стояла стройная брюнетка в модных очках, белых облегающих брюках и с наушниками. Она боялась испачкать одежду. Мне никогда не нравилось здесь из-за визуального шума, большого количества людей, запаха невкусных беляшей, неприятного голоса диспетчера, постоянно раздающегося в динамиках и совершенно неразборчиво объявляющего отбывающие и прибывающие рейсы.
Старый, уже давно списанный в Корее, или в Японии, или в Китае (я совершенно не различаю иероглифы этих стран) автобус не первый год служил верой и правдой на этом маршруте. Крупная контроллер с густой черной подводкой и красной помадой отметила мой билет в ведомости и отточенным движением его надорвала. Сиденья были неудобными и не откидывались назад. Кондиционеры не работали. Пассажиры, среди которых не было ни одного знакомого, расселись по местам, и дверь с громким пшиком закрылась. Автобус тронулся, а мне вдруг так захотелось назад, в общежитие, что хоть выпрыгивай на ходу. Я достала из маленькой дамской сумки мятную жевательную резинку и положила подушечку в рот. Покопалась среди остальных вещей, нашла наушники, включила треки, что были в памяти телефона, зная, что не везде в пути будет интернет, и поудобнее устроилась в кресле. Дорога до дома занимала около трех часов, и если в городских окрестностях ландшафт радовал небольшими пологими холмами, оврагами, поросшими густым кустарником и то тут, то там мелькающими дачными поселками с разношерстными домишками, то дальше местность становилась ровной, как стол, и радовала лишь разными сельскохозяйственными культурами по обеим сторонам. Ямы и ухабы появятся только перед моей деревней, а сейчас почти не трясло. И хоть я и не люблю спать во время езды, глаза стали сами собой закрываться. Сквозь дрему доносились обрывки любимых мелодий. И ничего не предвещало беды.
2. Невероятно, но факт…
Я проснулась, как от толчка. В автобусе, остановившемся у полуразрушенной остановки со следами побелки, не было ни души: ни пассажиров, ни водителя, ни вещей. Покинув транспорт, я первым делом достала свои одиноко стоящие сумки из открытого багажного отделения. Место было незнакомым. Вокруг лесные опушки, переходящие в светлые берёзовые колки, высокая трава, стрекот насекомых, щебет птиц и никаких признаков цивилизации, обернувшись, я увидела, что автобус и остановка исчезли, словно растворились, как будто их тут и не бывало. Волосы зашевелились на всем теле, а вдоль позвоночника пробежал озноб.
- Такого ведь не может быть. - Пробормотала вслух.
Нужно было подумать о том, что это такое, с чем это едят и ни в коем случае не паниковать и не придумывать себе ужасов. На сумки садиться не хотелось, я боялась, что они не выдержат моего веса. Пришлось так и остаться на ногах, после долго сидения это казалось не в тягость. Если остаться здесь, может автобус появится через какое-то время точно также, как и исчез? А если нет? Если идти, то куда? По едва заметной тропинке? Все равно вокруг только лес, либо эта тропка. Куда-то же она должна вывести. Нужно же выяснить, что произошло, и куда меня занесло. Чтобы мысли совсем не свернули в грустное русло, я набрала полную грудь воздуха и сделала решительный шаг по узкой дорожке, словно нырнула на глубину. Лучше действовать, чем просто ждать.
Высокая трава постоянно норовила забраться в сандалии, так что уже через пару десятков шагов пришлось вытащить из сумки джинсы, кроссовки и футболку. Дальше шагалось легче. Тропинка уводила в редкий лес из кудрявых белоствольных берёз, разбавленных кое-где черемухой, боярышником и кустами шиповника и акации. В траве стрекотали кузнечики, мелькали бабочки вокруг тысячелистников, незабудок и подорожника. Вдалеке слышалась песня кукушки и очередь дятла. Пахло пряно и сладко, аж кружилась голова. Может это была остановка в почти заброшенной деревеньке в пятнадцати километрах от моей деревни? Во всяком случае лес похожий. Если это так, то за пару часов куда-нибудь выйду.
Через несколько часов солнце опустилось совсем низко, окрасило лес в рыжий. Дневная синь неба выцвела, а воздух стал прохладным и свежим. Ноги гудели, как провода в мороз, но я упрямо их переставляла по той же нескончаемой тропинке. Я уже решила, что пора искать место для ночевки, пока ещё светло, как увидела женщину в пестрой одежде. Она стояла, не шевелясь, возле толстой березы и внимательно смотрела на меня, а при моем приближении, поправила платок. Если бы она не двигала рукой, я бы прошла и от усталости даже не обратила на нее внимание.
- Здравствуйте. Не подскажете, что это за места?
- Окрестности Нижнего Бора. - Низким грудным голосом ответила случайная встречная.
- А Успеновка в какой стороне, не знаете?
- Нет в ближайшей округе Успеновки. - Женщина взглянула на меня испытующе. Мол, что ты на это скажешь. - И одежду у нас такую молодки не носят. Тебе повезло, что ты меня встретила на этой тропке, а не деревенских. Меня-то сложно удивить, а они бы здорово перепугались. Впрочем, они ведьминой тропой не пользуются - не видят. А ты видишь. Так что пойдем ко мне. Будешь моей гостьей.
Она, не дожидаясь, повернулась ко мне спиной и начала таять в сереющих сумерках. А мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Ночевать в лесу совсем не хотелось. Было до безумия страшно, что произошло что-то непоправимое, но я до конца не понимала что, и не хотела в это верить, хотя версий тут не много. Этого просто не может быть. Просто не может быть.
Когда совсем стемнело, тропка вывела нас к одинокому добротному деревянному дому на опушке леса. Вдалеке еле светились огни деревни, лаяли собаки и хлопали не то ставни, не то ворота. Вечером звуки разносятся далеко в безветренную погоду. Дом встретил нас черными окнами и чуть слышно скрипнувшим крыльцом, ведущим на террасу. Хозяйка отомкнула небольшой навесной замок и в темноте вошла в дом. Я так и осталась на улице, осматриваясь. Хотя разглядеть при единственной узкой полоске светлого неба и луне, прячущейся за облаками, удалось мало чего. Разве что деревянный забор, начинающийся от дома и уходящий вдаль. В доме засветились окна слабым жёлтым светом. Я вскинула лицо вверх, ища взглядом электрические столбы с проводами. Не нашла. Грудь сдавило обручем. С усилием протолкнула воздух внутрь и перешагнула через порог, прикрывая за собой дверь. Разулась, прошла к печи из темно-серого камня.
Проходи, проходи. Сейчас ужин согрею. Меня Ядвига зовут. Но я предпочитаю, когда меня называют Яда.
- Вия. А...
- Подожди с расспросами. Я тоже голодная. Поедим, и все расскажу. А имя у тебя хорошее.
Яда махнула рукой на лавку около стола, и я послушно села, вытянув уставшие ноги. Я думала, что внутри будет мрачно и неопрятно, но выбеленное гладкое дерево без следов пакли создавало ощущение уюта и тепла. На окне висели льняные занавески в клетку, на полу тканый коврик, а на столе плетёные салфетки. На деревянной полке стеклянные банки с сухими продуктами, глиняная посуда. В шкафу чугуны, скороводы и другая кухонная утварь. Хозяйка ловко открыла лаз и спустилась в подполье, достала чугун с варенцом, отварную картошку блины и варенье. На странный блестящий камень на печи поставила чайник с водой. Достала холщовые мешочки с травами, буквально в несколько движений сделала чайную смесь. Я, кряхтя, поднялась, вымыла руки в рукомойнике и спросила, что нужно помочь. Помощь моя не понадобилась, и уже через пару минут мы с большим удовольствием ужинали, а над столом витал аромат травяного чая. Яда во время ужина не проронила ни слова, лишь жмурилась от удовольствия, прихлебывая обжигающе горячий чай, и я украдкой ее рассматривала. Высокая, стройная, спина прямая, тонкие, узловатые пальцы с чистыми коротко стриженными ногтями. Карие глаза с первыми лучиками морщин, красиво очерченные губы, длинные темные волосы, собранные в тугую косу, с редкими искрами серебра. Очень красивая, яркая женщина совершенно неопределенного возраста. Ей можно было бы с лёгкостью дать тридцать или тридцать пять лет на вид, и с тем же успехом пятьдесят пять.
- Ну, спрашивай. Теперь есть силы и разговоры вести.
Пока мы ели, в моей голове вертелось столько вопросов, но по законам жанра, я выпалила несусветную глупость:
- А что это за светящиеся камни? Я таких никогда не видела
Яда бархатно рассмеялась:
- Любопытство сильнее страха, да?
- Скорее, хочется оттянуть неприятное известие до последнего. Пока слова не сказаны, кажется, что ничего и не произошло.
- Если долго прятаться под водой, можно утонуть. Не так ли?
Я лишь опустила глаза в пол и потерла вспотевшие ладони о джинсы.
- Я в свое время много путешествовала по нашему миру, - начала она свой рассказ, - и с точностью могу сказать, что нигде в нашем мире не носят подобную одежду, ни мужчины, ни, тем более, женщины. Конечно, никто не видел переселенцев между мирами, и литература об этом умалчивает, но в магических кругах допускают, что это возможно. Так что, скорее всего, ты пришла из другого мира. А насчёт камней... Это магические камни, огненный кварц. Они могут принимать и отдавать магическую энергию. Деревенские ими почти не пользуются. Среди них либо нет одаренных, либо очень слабые, а те, у кого дар поярче, уезжают на обучение. Камни же без подзарядки не работают, поэтому у деревенских в ходу свечи и лампы масляные. А камешки разные бывают и по цвету, и по размеру. Есть целые друзы.
- А вы не относите себя к деревенским? Вы не отсюда?
- Я из столицы, из Беловии. Это недалеко отсюда. Ну а ты? Расскажи о себе.
Судя по тому, как быстро Яда перевела стрелки, я поняла, что тему ее переезда из столицы, она не горит желанием обсуждать.
- Мне двадцать один год, я учусь в университете, ехала домой к родителям, а оказалась здесь. - Выдала я скупую информацию. Рассказывать о доме не хотелось. Было больно от мысли, что я туда никогда не вернусь.
- А магией какой-нибудь обладаешь?
- В нашем мире считается, что магии не существует, что это выдумка. По крайней мере, я действительно не встречала, людей, владеющих ей, и сама я тоже ничего необычного не могу.
