-Я?! Женился на Памеле?! – Сирил пришел в полное изумление. – Да что вы такое говорите!.. Да, Виктор, это тебе просили передать…
Он сунул мне большой плотный конверт.
-Кто? – поинтересовался я. Никаких надписей на конверте не обнаружилось.
-Дядя Эдвард, - пояснил Сирил. – Сказал, что почтой будет долго, а тебе это наверняка пригодится.
-И ты даже удержался от соблазна сунуть туда свой любопытный нос? – приподнял я бровь. Конверт был запечатан намертво, и не похоже, чтобы его вскрывали.
-Знаешь, дядя Эдвард нарочно предупредил, чтобы я не вздумал поинтересоваться, что внутри, - обиженно ответил кузен. – А шутить с ним мне как-то вот совсем не хочется… даже несмотря на то, что он уехал!
-Молодые люди, мы вам не мешаем? – громко вопросил мистер Флип.
-Никоим образом, - заверил я, беря нож для разрезания бумаг. Что там еще придумал Эдвард?
-Где наша дочь? – снова завела миссис Флип, а я вытряхнул из конверта бумаги. Ну-ка, что тут у нас… - Я требую немедленно вернуть ее домой! Или, по меньшей мере, сказать, где она!
-Подозреваю, она уже на пароходе, идущем в Сидней, - ответил я. – Или в Мельбурн, не знаю точно.
На самом деле Памела почти наверняка была еще только в порту, а то и в поезде, но я решил перестраховаться.
-Что?.. – схватилась за сердце миссис Флип.
-Взгляните сами, - протянул я ей бумаги. – Это выписки из соответствующих официальных документов. Нет, можете не трудиться их рвать, вторая копия лежит в банковской ячейке, и забрать ее оттуда могу только я.
-О боже… - простонала дама и осела в кресло. Сирил откровенно наслаждался представлением. – Памела… но… но…
-Увы, - вздохнул я. – Эту землю топчет не один мистер Кин. Нас как минимум двое – я и мой троюродный дядя Эдвард. Наверняка найдется и еще кто-нибудь…
«Однако когда он успел?! – не уставал я поражаться про себя. – Ничего себе напор… Может, это тоже семейное?»
-Но почему Сидней?! – вскричал мистер Флип.
-Потому что дядя Эдвард живет в Австралии, - просветил Сирил. – У него ферма там. Большая.
-Большая? – задумался тот, а миссис Флип прекратила рыдать и прислушалась. Я усмехнулся про себя: все в нашем мире продается и покупается, даже если купля-продажа завуалирована под «гебо». – Но это непорядочно! Без согласия родителей, без приличной церемонии!..
-Судя по документам, Памела совершеннолетняя, - пожал я плечами. – А что до скоропалительности… Пароход ждать не будет!
-Ясно… - проговорила миссис Флип, поднимаясь и направляясь к дверям. – В этот раз вы и ваш кузен оказались ни при чем, признаю… Но все-таки, мистер Кин, от вашего семейства одни неприятности!
Выпустив эту парфянскую стрелу, она удалилась, ее супруг последовал за ней, и в гостиной воцарилась тишина.
-Вот это да! – восхищенно произнес Сирил. – Вот это дядюшка!
-Но почему именно Памела? – недоуменно спросил я.
-А, он тебе еще это вот передал, - кузен порылся по карманам и протянул мне еще один конверт, на этот раз тонкий. – Сказал, это личное, так что я при них не стал отдавать.
-Спасибо, - пробормотал я, вчитываясь в резкий почерк Эдварда.
«Виктор! – говорилось в записке. – Я очень рад, что мне не пришлось нарушить ни свои, ни ваши планы. Речь, разумеется, о Памеле Флип… то есть уже Памеле Кин. Разумеется, окажись, что вы ухаживаете за ней (припомните нашу беседу в саду), я отказался бы от своих намерений, но все сложилось как нельзя более удачно. Видите ли, я давно подыскивал супругу, но в австралийском обществе все слишком близко знакомы, кроме того, у большинства полным-полно родни. А я, как и вы, склонен к уединению. Зачем мне в таком случае жениться, спросите вы? Отвечу: я не молодею, а кому я смогу передать ферму, в обустройство которой вложил столько времени и сил? Продать ее и доживать свой век в городе? Нет уж, благодарю покорно!
Так вот, Виктор, эта девушка оказалась идеальным вариантом. То, что вы называете дурным воспитанием, мне кажется милой непосредственностью (и я упоминал, что в Австралии нравы значительно проще), Памела весела, отзывчива и вовсе не прочь обеспечить меня наследником и заодно стать хозяйкой целой фермы. Разумеется, пока она не знает, насколько это сложно, но, думаю, с моей помощью быстро во всем разберется. Для нее это выгодное замужество, и она прекрасно осознает сей факт (ну не могу же я всерьез думать, будто Памела влюбилась в меня без памяти!). Кроме того, ей не терпится избавиться от давления чрезмерно властных родителей. Кстати, думаю, они тоже все поймут и смирятся. А то, что они живут в такой дали, меня как нельзя более устраивает! Можно, во всяком случае, не опасаться внезапного визита тещи…
Документы передаю с Сирилом, почтой - слишком долго, а завезти их сам я уже не успеваю. Вернусь домой – напишу. Думаю, теперь уже можно делать это в открытую – все ведь видели Кина из Австралии, так что вопросов не возникнет.
Искренне ваш, Эдвард.»
-Ну дядя… Ну прохвост! – только и смог я выговорить под недоуменным взглядом кузена…
*
В следующий раз Сирил заявился ко мне через три недели, аккурат перед обедом. Перемены в его внешности были разительными: вечно взъерошенные волосы причесаны на идеальный пробор, костюм безупречен, а вместо благоухания эпатажного цветочного одеколона – едва заметный запах парфюма вроде моего, классического.
-Все ясно, - сказал я. – Вернулась тетушка с супругом.
-Да, - тяжело вздохнул кузен и пригорюнился. – Теперь сплошная муштра с утра и до вечера… И в доме кавардак! Ремонт затеяли…
-Это же хорошо, - попытался я утешить Сирила. – А то дом и впрямь… хм… выглядел не слишком здорово.
-Угу, - мрачно ответил он. – Еще полковник, как и грозился, выставил мою машину на улицу. Теперь в этой проклятой конюшне стоит его автомобиль и его чертова кобыла!
-Не ругайся за столом, - машинально произнес я. – Попробуй лучше запеканку, Мэри ее великолепно готовит!
-Тут начнешь ругаться! – окончательно расстроился Сирил, ковыряя вилкой запеканку. – Ты бы тоже чертыхался, если бы увидел, как мама катается...
-Катается?! – Я выронил нож. – Она же смертельно боится лошадей!
-А она не на лошади, - хмуро сказал кузен. – Она на велосипеде. На курорте увидела, ей понравилось…
-А… полковник?
-А он ее поддерживает… Но она уже почти не падает! – Сирил закрыл лицо руками. – Хоть ты с ней поговори! Она тебя слушает!
-Боюсь, уже нет, - вздохнул я. – Не переживай так. Вот, положи себе паштету…
Честно говоря, вообразить тетушку Мейбл на велосипеде я не мог, воображения не хватало. Надо будет непременно наведаться в гости, полюбоваться редкостной картиной!
-Не удивлюсь, если скоро меня заставят чистить лошадь, - бубнил кузен с набитым ртом. – Все к тому идет, вот попомни мое слово!..
-Сирил, веди себя прилично за столом, - машинально сказал я и потянулся за газетой, которую с утра не дочитал.
Лучше бы и не дочитывал. С газетного разворота мне улыбалась Сигрид - знакомой чуть насмешливой и немного снисходительной улыбкой. Броский заголовок гласил: «Звезда покидает сцену! Неповторимая актриса выходит замуж за своего импрессарио!» Я пробежал глазами заметку, полную восхвалений таланта Сигрид. В самом конце нашлось коротенькое сообщение о том, что новоиспеченные супруги отправились в свадебное путешествие в Индию. Я аккуратно сложил газету и попросил Ларримера:
-Принесите коньяку, будьте любезны.
Сирил удивленно покосился на меня, но, видимо, решил, что я хочу подлечить его расстроенные нервы. Пусть так и думает…
Ну что ж… Таков путь многих актрис: чтобы удержаться на пьедестале, им приходится мириться со многим, а жертвовать еще большим. Хотя кто знает, вдруг этот чисто деловой брак (а я не мог поверить, что Сигрид вдруг без памяти влюбилась в этого коротышку, для такого она была слишком трезвомыслящей) окажется удачным? Я мысленно пожелал этой валькирии удачи, отсалютовал бокалом и пригубил коньяк…
Она еще много лет блистала в самых разных ролях, в том числе и в набирающем популярность немом кино. Должен сказать, внешность Сигрид была будто нарочно создана для черно-белых фильмов!
Ну а я регулярно выбирался на театральные премьеры и после каждого такого спектакля отправлял Сигрид букет белоснежных роз. Разумеется, без записки.
Я больше никогда не встречался с нею лицом к лицу.
8. Вуньо8
Радость - тому,
у кого печалей
и горестей мало,
и тому, у кого
сила и счастье
и добрый дом.
(Старинная английская поэма)
Пребывая в самом благостном расположении духа, я медленно ехал по направлению к городу, наслаждаясь теплым летним днем. Традиционный визит к тетушке прошел без сучка без задоринки: мы очень мило побеседовали с полковником, тетушка поделилась впечатлениями о поездке, а Сирил был тише воды ниже травы и о писательстве своем даже не заикался.
Невдалеке показался всадник, и я решил было прибавить газу, поскольку это вполне мог оказаться лорд Блумберри, который не ограничится приветствием, а примется расписывать мне достоинства своей лошади, но потом передумал. Лорд обычно носился сломя голову, а под этим наездником конь едва плелся.
Увы, когда дороги наши пересеклись, я с удивлением обнаружил, что ошибся: это был именно лорд Блумберри на одном из самых лучших своих жеребцов! И то, что он не летел во весь опор, заставляя коня брать препятствия в виде изгородей, было, по меньшей мере, странно. Еще больше я поразился, когда в ответ на мое приветствие лорд ответил тем же и мирно двинулся дальше, даже не сделав попытки рассказать мне, чем именно хороши лошади именно этой породы и как он раздобыл этого вот вороного красавца.
Я так заинтересовался, что даже вышел из машины и встал, прислонившись к полированному крылу и с интересом глядя вслед всаднику. Творились какие-то чудеса: вот лорд спешился, потрепал коня по шее и, накинув поводья на ветку какого-то куста, в глубокой задумчивости уселся на подвернувшийся валун. Судя по выражению физиономии лорда, у него только что кто-то умер. Это настолько не вязалось с обычным его поведением, что я решил на всякий случай поинтересоваться, не требуется ли ему помощь. Самому соваться в лапы страстного лошадника не хотелось, но мало ли, что случилось?
-Милорд, - негромко окликнул я, подходя ближе и по привычке огибая мирно щиплющего травку коня по широкой дуге (примерно такой жеребец когда-то цапнул меня за плечо, оставив немаленький шрам).
-А, добрый день, мистер Кин, - отозвался он, будто не поздоровался со мной несколько минут назад.
-Милорд, с вами все в порядке? – осведомился я осторожно.
-Ну конечно же, все совершенно не в порядке, - вздохнул он, и я уверился – с ним что-то неладно.
-Могу я чем-нибудь помочь? Например, съездить в поместье и сообщить кому-то? Или… хм… вызвать доктора?
-Не стоит, мистер Кин, - был ответ, - это не лечится…
Час от часу не легче! Может, он узнал, что тяжело болен, и жить ему осталось всего ничего? Хотя, по правде сказать, на умирающего лорд совершенно не походил. Я бы сказал, он выглядел до неприличия здоровым! Ну, если не считать странного поведения.
-Думал, проедусь на Чертополохе, хоть развеюсь немного, - сказал вдруг он, - нет, не помогло. Никакого удовольствия. Пустил его в галоп – и всё не так. Обычно как на крыльях летишь, а теперь будто к земле тянет…
«Уж не одолела его та беда, о которой рассказывал Сирил? – подумал я. – Как бишь ее? Кажется, сплин… Но с чего бы вдруг?» Расспрашивать было неловко, но меня уже одолело любопытство.
-У вас что-то случилось? – осторожно поинтересовался я. На отвлеченные темы мне с лордом прежде общаться почти не доводилось, и я опасался допустить промах.
-Пока нет, - мрачно сказал он. – Но это только пока. Да… Послушайте, мистер Кин, вы куда-нибудь торопитесь?
-Гхм… В сущности, нет, - обескураженно ответил я. Очень уж неожиданным оказался вопрос! Впрочем, если он намерен рассказать мне о вороном красавце Чертополохе, то лучше бы я сказал, что страшно опаздываю...
-Такие дела, мистер Кин, - произнес лорд, немного промолчав.
-Простите?
-Вы не женаты, вы не поймете, - сказал он со вздохом. Ага, значит, какие-то семейные проблемы! Но я-то здесь причем? – С другой стороны, я знаю, что вы не болтун…
«Разумеется, в вашем присутствии я больше двух слов никогда и не мог высказать!» - мог бы я ответить, но промолчал. Что-то назревало.
-Мне надо кому-то об этом рассказать, - произнес лорд. – Да только выходит, что некому… А тут вдруг подвернулись вы. Случайность? Возможно. А может – божий промысел… Ну да неважно! Если вам, мистер Кин, не хочется быть исповедником, то я не смею вас задерживать…
-Если вам нужно выговориться, я к вашим услугам, милорд, - тактично произнес я.
-Тогда присаживайтесь, - велел лорд.
Я огляделся, но ничего пригодного для сидения вокруг не обнаружилось, даже второго камня. Впрочем, день был теплым, земля достаточно прогрелась, и я расположился прямо на траве (предварительно удостоверившись, что не усядусь на коровью лепешку).
-Значит, у вас действительно что-то случилось, - уточнил я, поскольку собеседник молчал. – Вернее, может случиться. И по этому поводу вы так опечалены, милорд?
-Именно, мистер Кин, - невесело усмехнулся он. – Это всё Миллисент…
Так звали леди Блумберри. Я удивился: что могло произойти? Они всегда казались очень гармоничной парой… С другой стороны, что я знаю о происходящем за закрытыми дверями поместья?
-Вы ведь в курсе, я почти на двадцать лет старше нее, - произнес лорд, и я утвердительно кивнул.
Ему самому сравнялось лет пятьдесят, хотя выглядел он едва на сорок благодаря постоянной физической активности и пребыванию на свежем воздухе, и лишь благородная седина выдавала его возраст. А леди Блумберри была очаровательной молодой дамой, примерно моей ровесницей, разве что чуть моложе. В Блумтауне все знали, что она вышла замуж за лорда, едва ей сравнялось шестнадцать (вернее, ее выдали за него родители, люди весьма дальновидные). Это был брак по расчету, вне всяких сомнений, но расчет оказался вполне удачным: мужнин титул и средства скрасили леди Блумберри разочарование от того, что ей не пришлось походить в невестах и выбрать супруга самой, а лорд Блумберри был более чем доволен красотой юной супруги и ее манерами. (Пусть она происходила не из самого знатного семейства, но воспитана была безупречно и получила достойное образование.) Ну а уж когда леди одарила мужа наследником (а впоследствии и еще двоими детьми), все сошлись на том, что лорду исключительно повезло с женитьбой.
Леди Блумберри всегда выглядела вполне удовлетворенной своим положением. Она блистала на балах, занималась благотворительностью, входила в несколько дамских обществ и кое-где даже председательствовала. Полагаю, зависть ровесниц была ей приятна…
Что же могло произойти теперь?
-В общем-то, я подозревал, что когда-нибудь подобное может случиться, - задумчиво продолжал лорд. – Семья – это прекрасно, но Миллисент вышла за меня совсем юной… Ну, вы понимаете: девушки любят всякого рода романтические истории. Свидания под луной, записки, цветы от таинственных поклонников… Невинные в большинстве своем забавы. Наверно, женщины просто так устроены…
Я утвердительно кивнул, припомнив Памелу, хотя она в итоге сделала далеко не романтический выбор… Или романтический, учитывая то, что ей пришлось покинуть родину и переселиться на овеянный флером тайны чужой материк?
Он сунул мне большой плотный конверт.
-Кто? – поинтересовался я. Никаких надписей на конверте не обнаружилось.
-Дядя Эдвард, - пояснил Сирил. – Сказал, что почтой будет долго, а тебе это наверняка пригодится.
-И ты даже удержался от соблазна сунуть туда свой любопытный нос? – приподнял я бровь. Конверт был запечатан намертво, и не похоже, чтобы его вскрывали.
-Знаешь, дядя Эдвард нарочно предупредил, чтобы я не вздумал поинтересоваться, что внутри, - обиженно ответил кузен. – А шутить с ним мне как-то вот совсем не хочется… даже несмотря на то, что он уехал!
-Молодые люди, мы вам не мешаем? – громко вопросил мистер Флип.
-Никоим образом, - заверил я, беря нож для разрезания бумаг. Что там еще придумал Эдвард?
-Где наша дочь? – снова завела миссис Флип, а я вытряхнул из конверта бумаги. Ну-ка, что тут у нас… - Я требую немедленно вернуть ее домой! Или, по меньшей мере, сказать, где она!
-Подозреваю, она уже на пароходе, идущем в Сидней, - ответил я. – Или в Мельбурн, не знаю точно.
На самом деле Памела почти наверняка была еще только в порту, а то и в поезде, но я решил перестраховаться.
-Что?.. – схватилась за сердце миссис Флип.
-Взгляните сами, - протянул я ей бумаги. – Это выписки из соответствующих официальных документов. Нет, можете не трудиться их рвать, вторая копия лежит в банковской ячейке, и забрать ее оттуда могу только я.
-О боже… - простонала дама и осела в кресло. Сирил откровенно наслаждался представлением. – Памела… но… но…
-Увы, - вздохнул я. – Эту землю топчет не один мистер Кин. Нас как минимум двое – я и мой троюродный дядя Эдвард. Наверняка найдется и еще кто-нибудь…
«Однако когда он успел?! – не уставал я поражаться про себя. – Ничего себе напор… Может, это тоже семейное?»
-Но почему Сидней?! – вскричал мистер Флип.
-Потому что дядя Эдвард живет в Австралии, - просветил Сирил. – У него ферма там. Большая.
-Большая? – задумался тот, а миссис Флип прекратила рыдать и прислушалась. Я усмехнулся про себя: все в нашем мире продается и покупается, даже если купля-продажа завуалирована под «гебо». – Но это непорядочно! Без согласия родителей, без приличной церемонии!..
-Судя по документам, Памела совершеннолетняя, - пожал я плечами. – А что до скоропалительности… Пароход ждать не будет!
-Ясно… - проговорила миссис Флип, поднимаясь и направляясь к дверям. – В этот раз вы и ваш кузен оказались ни при чем, признаю… Но все-таки, мистер Кин, от вашего семейства одни неприятности!
Выпустив эту парфянскую стрелу, она удалилась, ее супруг последовал за ней, и в гостиной воцарилась тишина.
-Вот это да! – восхищенно произнес Сирил. – Вот это дядюшка!
-Но почему именно Памела? – недоуменно спросил я.
-А, он тебе еще это вот передал, - кузен порылся по карманам и протянул мне еще один конверт, на этот раз тонкий. – Сказал, это личное, так что я при них не стал отдавать.
-Спасибо, - пробормотал я, вчитываясь в резкий почерк Эдварда.
«Виктор! – говорилось в записке. – Я очень рад, что мне не пришлось нарушить ни свои, ни ваши планы. Речь, разумеется, о Памеле Флип… то есть уже Памеле Кин. Разумеется, окажись, что вы ухаживаете за ней (припомните нашу беседу в саду), я отказался бы от своих намерений, но все сложилось как нельзя более удачно. Видите ли, я давно подыскивал супругу, но в австралийском обществе все слишком близко знакомы, кроме того, у большинства полным-полно родни. А я, как и вы, склонен к уединению. Зачем мне в таком случае жениться, спросите вы? Отвечу: я не молодею, а кому я смогу передать ферму, в обустройство которой вложил столько времени и сил? Продать ее и доживать свой век в городе? Нет уж, благодарю покорно!
Так вот, Виктор, эта девушка оказалась идеальным вариантом. То, что вы называете дурным воспитанием, мне кажется милой непосредственностью (и я упоминал, что в Австралии нравы значительно проще), Памела весела, отзывчива и вовсе не прочь обеспечить меня наследником и заодно стать хозяйкой целой фермы. Разумеется, пока она не знает, насколько это сложно, но, думаю, с моей помощью быстро во всем разберется. Для нее это выгодное замужество, и она прекрасно осознает сей факт (ну не могу же я всерьез думать, будто Памела влюбилась в меня без памяти!). Кроме того, ей не терпится избавиться от давления чрезмерно властных родителей. Кстати, думаю, они тоже все поймут и смирятся. А то, что они живут в такой дали, меня как нельзя более устраивает! Можно, во всяком случае, не опасаться внезапного визита тещи…
Документы передаю с Сирилом, почтой - слишком долго, а завезти их сам я уже не успеваю. Вернусь домой – напишу. Думаю, теперь уже можно делать это в открытую – все ведь видели Кина из Австралии, так что вопросов не возникнет.
Искренне ваш, Эдвард.»
-Ну дядя… Ну прохвост! – только и смог я выговорить под недоуменным взглядом кузена…
*
В следующий раз Сирил заявился ко мне через три недели, аккурат перед обедом. Перемены в его внешности были разительными: вечно взъерошенные волосы причесаны на идеальный пробор, костюм безупречен, а вместо благоухания эпатажного цветочного одеколона – едва заметный запах парфюма вроде моего, классического.
-Все ясно, - сказал я. – Вернулась тетушка с супругом.
-Да, - тяжело вздохнул кузен и пригорюнился. – Теперь сплошная муштра с утра и до вечера… И в доме кавардак! Ремонт затеяли…
-Это же хорошо, - попытался я утешить Сирила. – А то дом и впрямь… хм… выглядел не слишком здорово.
-Угу, - мрачно ответил он. – Еще полковник, как и грозился, выставил мою машину на улицу. Теперь в этой проклятой конюшне стоит его автомобиль и его чертова кобыла!
-Не ругайся за столом, - машинально произнес я. – Попробуй лучше запеканку, Мэри ее великолепно готовит!
-Тут начнешь ругаться! – окончательно расстроился Сирил, ковыряя вилкой запеканку. – Ты бы тоже чертыхался, если бы увидел, как мама катается...
-Катается?! – Я выронил нож. – Она же смертельно боится лошадей!
-А она не на лошади, - хмуро сказал кузен. – Она на велосипеде. На курорте увидела, ей понравилось…
-А… полковник?
-А он ее поддерживает… Но она уже почти не падает! – Сирил закрыл лицо руками. – Хоть ты с ней поговори! Она тебя слушает!
-Боюсь, уже нет, - вздохнул я. – Не переживай так. Вот, положи себе паштету…
Честно говоря, вообразить тетушку Мейбл на велосипеде я не мог, воображения не хватало. Надо будет непременно наведаться в гости, полюбоваться редкостной картиной!
-Не удивлюсь, если скоро меня заставят чистить лошадь, - бубнил кузен с набитым ртом. – Все к тому идет, вот попомни мое слово!..
-Сирил, веди себя прилично за столом, - машинально сказал я и потянулся за газетой, которую с утра не дочитал.
Лучше бы и не дочитывал. С газетного разворота мне улыбалась Сигрид - знакомой чуть насмешливой и немного снисходительной улыбкой. Броский заголовок гласил: «Звезда покидает сцену! Неповторимая актриса выходит замуж за своего импрессарио!» Я пробежал глазами заметку, полную восхвалений таланта Сигрид. В самом конце нашлось коротенькое сообщение о том, что новоиспеченные супруги отправились в свадебное путешествие в Индию. Я аккуратно сложил газету и попросил Ларримера:
-Принесите коньяку, будьте любезны.
Сирил удивленно покосился на меня, но, видимо, решил, что я хочу подлечить его расстроенные нервы. Пусть так и думает…
Ну что ж… Таков путь многих актрис: чтобы удержаться на пьедестале, им приходится мириться со многим, а жертвовать еще большим. Хотя кто знает, вдруг этот чисто деловой брак (а я не мог поверить, что Сигрид вдруг без памяти влюбилась в этого коротышку, для такого она была слишком трезвомыслящей) окажется удачным? Я мысленно пожелал этой валькирии удачи, отсалютовал бокалом и пригубил коньяк…
Она еще много лет блистала в самых разных ролях, в том числе и в набирающем популярность немом кино. Должен сказать, внешность Сигрид была будто нарочно создана для черно-белых фильмов!
Ну а я регулярно выбирался на театральные премьеры и после каждого такого спектакля отправлял Сигрид букет белоснежных роз. Разумеется, без записки.
Я больше никогда не встречался с нею лицом к лицу.
8. Вуньо8
Радость - тому,
у кого печалей
и горестей мало,
и тому, у кого
сила и счастье
и добрый дом.
(Старинная английская поэма)
Пребывая в самом благостном расположении духа, я медленно ехал по направлению к городу, наслаждаясь теплым летним днем. Традиционный визит к тетушке прошел без сучка без задоринки: мы очень мило побеседовали с полковником, тетушка поделилась впечатлениями о поездке, а Сирил был тише воды ниже травы и о писательстве своем даже не заикался.
Невдалеке показался всадник, и я решил было прибавить газу, поскольку это вполне мог оказаться лорд Блумберри, который не ограничится приветствием, а примется расписывать мне достоинства своей лошади, но потом передумал. Лорд обычно носился сломя голову, а под этим наездником конь едва плелся.
Увы, когда дороги наши пересеклись, я с удивлением обнаружил, что ошибся: это был именно лорд Блумберри на одном из самых лучших своих жеребцов! И то, что он не летел во весь опор, заставляя коня брать препятствия в виде изгородей, было, по меньшей мере, странно. Еще больше я поразился, когда в ответ на мое приветствие лорд ответил тем же и мирно двинулся дальше, даже не сделав попытки рассказать мне, чем именно хороши лошади именно этой породы и как он раздобыл этого вот вороного красавца.
Я так заинтересовался, что даже вышел из машины и встал, прислонившись к полированному крылу и с интересом глядя вслед всаднику. Творились какие-то чудеса: вот лорд спешился, потрепал коня по шее и, накинув поводья на ветку какого-то куста, в глубокой задумчивости уселся на подвернувшийся валун. Судя по выражению физиономии лорда, у него только что кто-то умер. Это настолько не вязалось с обычным его поведением, что я решил на всякий случай поинтересоваться, не требуется ли ему помощь. Самому соваться в лапы страстного лошадника не хотелось, но мало ли, что случилось?
-Милорд, - негромко окликнул я, подходя ближе и по привычке огибая мирно щиплющего травку коня по широкой дуге (примерно такой жеребец когда-то цапнул меня за плечо, оставив немаленький шрам).
-А, добрый день, мистер Кин, - отозвался он, будто не поздоровался со мной несколько минут назад.
-Милорд, с вами все в порядке? – осведомился я осторожно.
-Ну конечно же, все совершенно не в порядке, - вздохнул он, и я уверился – с ним что-то неладно.
-Могу я чем-нибудь помочь? Например, съездить в поместье и сообщить кому-то? Или… хм… вызвать доктора?
-Не стоит, мистер Кин, - был ответ, - это не лечится…
Час от часу не легче! Может, он узнал, что тяжело болен, и жить ему осталось всего ничего? Хотя, по правде сказать, на умирающего лорд совершенно не походил. Я бы сказал, он выглядел до неприличия здоровым! Ну, если не считать странного поведения.
-Думал, проедусь на Чертополохе, хоть развеюсь немного, - сказал вдруг он, - нет, не помогло. Никакого удовольствия. Пустил его в галоп – и всё не так. Обычно как на крыльях летишь, а теперь будто к земле тянет…
«Уж не одолела его та беда, о которой рассказывал Сирил? – подумал я. – Как бишь ее? Кажется, сплин… Но с чего бы вдруг?» Расспрашивать было неловко, но меня уже одолело любопытство.
-У вас что-то случилось? – осторожно поинтересовался я. На отвлеченные темы мне с лордом прежде общаться почти не доводилось, и я опасался допустить промах.
-Пока нет, - мрачно сказал он. – Но это только пока. Да… Послушайте, мистер Кин, вы куда-нибудь торопитесь?
-Гхм… В сущности, нет, - обескураженно ответил я. Очень уж неожиданным оказался вопрос! Впрочем, если он намерен рассказать мне о вороном красавце Чертополохе, то лучше бы я сказал, что страшно опаздываю...
-Такие дела, мистер Кин, - произнес лорд, немного промолчав.
-Простите?
-Вы не женаты, вы не поймете, - сказал он со вздохом. Ага, значит, какие-то семейные проблемы! Но я-то здесь причем? – С другой стороны, я знаю, что вы не болтун…
«Разумеется, в вашем присутствии я больше двух слов никогда и не мог высказать!» - мог бы я ответить, но промолчал. Что-то назревало.
-Мне надо кому-то об этом рассказать, - произнес лорд. – Да только выходит, что некому… А тут вдруг подвернулись вы. Случайность? Возможно. А может – божий промысел… Ну да неважно! Если вам, мистер Кин, не хочется быть исповедником, то я не смею вас задерживать…
-Если вам нужно выговориться, я к вашим услугам, милорд, - тактично произнес я.
-Тогда присаживайтесь, - велел лорд.
Я огляделся, но ничего пригодного для сидения вокруг не обнаружилось, даже второго камня. Впрочем, день был теплым, земля достаточно прогрелась, и я расположился прямо на траве (предварительно удостоверившись, что не усядусь на коровью лепешку).
-Значит, у вас действительно что-то случилось, - уточнил я, поскольку собеседник молчал. – Вернее, может случиться. И по этому поводу вы так опечалены, милорд?
-Именно, мистер Кин, - невесело усмехнулся он. – Это всё Миллисент…
Так звали леди Блумберри. Я удивился: что могло произойти? Они всегда казались очень гармоничной парой… С другой стороны, что я знаю о происходящем за закрытыми дверями поместья?
-Вы ведь в курсе, я почти на двадцать лет старше нее, - произнес лорд, и я утвердительно кивнул.
Ему самому сравнялось лет пятьдесят, хотя выглядел он едва на сорок благодаря постоянной физической активности и пребыванию на свежем воздухе, и лишь благородная седина выдавала его возраст. А леди Блумберри была очаровательной молодой дамой, примерно моей ровесницей, разве что чуть моложе. В Блумтауне все знали, что она вышла замуж за лорда, едва ей сравнялось шестнадцать (вернее, ее выдали за него родители, люди весьма дальновидные). Это был брак по расчету, вне всяких сомнений, но расчет оказался вполне удачным: мужнин титул и средства скрасили леди Блумберри разочарование от того, что ей не пришлось походить в невестах и выбрать супруга самой, а лорд Блумберри был более чем доволен красотой юной супруги и ее манерами. (Пусть она происходила не из самого знатного семейства, но воспитана была безупречно и получила достойное образование.) Ну а уж когда леди одарила мужа наследником (а впоследствии и еще двоими детьми), все сошлись на том, что лорду исключительно повезло с женитьбой.
Леди Блумберри всегда выглядела вполне удовлетворенной своим положением. Она блистала на балах, занималась благотворительностью, входила в несколько дамских обществ и кое-где даже председательствовала. Полагаю, зависть ровесниц была ей приятна…
Что же могло произойти теперь?
-В общем-то, я подозревал, что когда-нибудь подобное может случиться, - задумчиво продолжал лорд. – Семья – это прекрасно, но Миллисент вышла за меня совсем юной… Ну, вы понимаете: девушки любят всякого рода романтические истории. Свидания под луной, записки, цветы от таинственных поклонников… Невинные в большинстве своем забавы. Наверно, женщины просто так устроены…
Я утвердительно кивнул, припомнив Памелу, хотя она в итоге сделала далеко не романтический выбор… Или романтический, учитывая то, что ей пришлось покинуть родину и переселиться на овеянный флером тайны чужой материк?
