Исха не знала причину, но от этого потеплело внутри. Немного осмелев, она подвинулась чуть ближе к нему, теперь ее спина касалась его ног. От его тела веяло теплом. Рука Веренира захватила уже не один, а сразу несколько локонов. Сердце забилось быстрее. Поддавшись порыву, она положила голову на самый край его коленей и замерла. Почувствовала, как дрогнула его рука. Оба хранили молчание. Вскоре он уже не таясь запустил пальцы ей в волосы, нежно притрагиваясь к коже головы. Ведунья выдохнула и только теперь поняла, что задерживала дыхание. Между ними не было чар, и все же этот получалось волшебно. Иногда этот человек пугал ее до оцепенения, но сейчас она словно снова оказалась дома.
Остро чувствуя каждое его прикосновение, она боялась даже слишком глубоко вздохнуть, чтобы не спугнуть момент. Трудно сказать, сколько это продолжалось, но сердце ее успело успокоиться, а уютная обстановка и тихий треск дров сделал свое дело: она начала засыпать, в полудреме чувствуя, как пальцы Веренира ослабли. Из последних сил она приоткрыла веки: он спал. Свет огня отбрасывал на его щеки длинные тени от опущенных черных ресниц. Если бы Исха умела рисовать, впору было бы браться за холст и кисти. Но таким талантом она не владела, а потому просто постаралась запомнить его таким безмятежным.
Ее разбудил какой-то звук. Исха подняла голову, щурясь даже от неяркого света догорающих углей в камине. В первый момент она не поняла, где находится. Но Веренир все еще находился здесь, в кресле, его грудь мерно опускалась и поднималась. Раздался стук в дверь. Видимо, уже не в первый раз, и именно этот звук заставил ее проснуться. Сколько прошло времени? Судя по тому, что угли еще красные, не слишком много.
Она поднялась, разглаживая складки на платье. Ох, шея снова затекла от не слишком удобной позы. Когда же ей доведется поспать в кровати? Стук снова повторился, и оказался настойчив. Если бы Веренир перед тем, как начать работу, не запер ее на засов, неизвестный наверняка уже вломился бы внутрь. Исха взяла со стола все еще горевшую лампу и поспешила открыть дверь, пока звук не разбудил десницу.
На пороге стоял Витабут. Кажется, он не ожидал ее здесь увидеть и в первый миг даже растерялся. Но очень быстро взял себя в руки, его лицо приняло обычное выражение холодной надменности.
— Я хочу говорить с десницей князя, — обратился он к ней без всяких приветствий.
— Боюсь, что это невозможно, господин шуйца, господин десница спит, — как можно более почтительно ответила Исха, одной рукой поправляя волосы, пытаясь чуть пригладить их и одновременно скрыть больше шрамов.
Этот жест не остался без внимания со стороны гостя, вызвав насмешливый взгляд. Конечно же, объяснять что-либо она ему не собиралась. Во-первых, это было не его дело, а во-вторых, он все равно не поверил бы.
— Ну, значит, ему придется проснуться, — Витабут расправил плечи, чтобы казаться больше, хотя рост и телосложение этого седовласого человека и так внушали уважение.
Едва доходя макушкой ему до лопаток, Исха вздернула подбородок и, вместо того чтобы уступить дорогу и дать войти, как он того ожидал, сделала шаг навстречу. Он инстинктивно подался назад. Она вышла в коридор и притворила за собой дверь. Рядом стоял дружинник, охранявший покои Веренира. Когда Исха заходила, здесь находился другой, но, видимо, караул сменился. Сейчас здесь находился совсем юный часовой, едва достигший шестнадцати зим — возраста, с которого можно было вступать в княжескую дружину. Исха вежливо ему кивнула и снова обратила взгляд на Витабута:
— Сожалею, господин шуйца, но господин десница настолько вымотан службой, что, если он не поспит хотя бы еще несколько лучин, это будет опасно для его жизни, а значит, и всех тех, за кого он отвечает.
Витабут оценивающе посмотрел на нее, как на мелкую гадюку, которую повстречал в лесу. Не знаешь, пнуть сапогом с дороги или подождать, пока сама уползет, потому что, несмотря на свой размер, она все же опасна.
— Вымотан, говоришь? — ухмыльнулся он, снова многозначительно посмотрев на ее волосы. — Что ж, передай, что я буду ждать от него утром сообщение о ходе расследования.
Исха кивнула. Витабут уже хотел уйти, но обернулся и добавил:
— Неужели думаешь, что такая, как ты, может его заинтересовать? — он коротко хохотнул. — С его положением он может получить любую девицу в княжестве. Лю-бу-ю, — после этих слов шуйца махнул дружиннику, чтобы тот отошел подальше и не мог слышать их разговора.
Ведунья старалась сохранять каменное лицо. Не то чтобы она на что-то рассчитывала, но иногда ей казалось, что Веренир видел в ней то, чего не замечали другие и даже она сама.
— Ты ведь не настолько глупа, чтобы не понимать, что необразованная девка из какого-то захолустья, да еще со столь безобразным увечьем, просто не сможет долго удерживать его внимание? — он говорил очень тихо и при этом улыбался, видя, как рука Исхи мимо ее воли дернулась к обезображенной щеке. Витабут упивался превосходством над маленькой женщиной.
Он сполна отыгрывался за свое унижение, нанося удары по самым больным местам.
— Ты лишь его очередной эксперимент, как те крысы и перепелки, которых он убивает, чтобы потом воскресить и потренировать силы, — он смаковал каждое слово, глядя прямо ей в глаза. — Или вражеские шпионы, которых удается вычислить. Нужно отдать деснице должное — он умеет обращаться с пленными: рано или поздно говорят все. А знаешь почему? — он сделал шаг вперед, почти вплотную приблизившись к ведунье и зашептав ей в самое ухо: — Потому что от его пыток их не спасает даже смерть.
Его кривая улыбка сейчас находилась так близко от Исхи, что та поняла: она обязательно приснится в кошмаре.
— Однажды на охоте, — продолжил шуйца, — куда поехали лишь первые лица княжества, вепрь убил лошадь десницы. В итоге кабана мы все же загнали. Но Веренир, чтобы не задерживать нас с князем, заставил свою мертвую кобылу подняться и продолжать везти его, а мертвый кабан шел за нами следом до самого замка. Тогда это нас весьма впечатлило. Но то, что он сделал с тобой, вообще выходит за рамки понимания. А ты, хотя вроде и живая, ходишь за ним, как та мертвая свинья. Не смеши людей, девочка.
Исхе стоило большого труда внешне никак не отреагировать на эти слова, хотя внутри она была словно побита камнями. На стене мелко дрожали тени от пламени лампы в ее руках.
— А теперь… — он выдержал изящную паузу. — Доброй ночи.
Витабут с достоинством удалился, оставив оцепеневшую ведьму наедине со своими мыслями.
Паренек-дружинник, увидев, что шуйца уходит, вернулся на место. Исха еще недолго посмотрела ему вслед, пытаясь унять колотящееся сердце, а потом тихо вошла обратно в покои Веренира и тщательно закрыла дверь на засов. Да только это не помогло. Ни один замок в мире сейчас не заставил бы ее чувствовать себя в безопасности. Десница все еще крепко спал в кресле, только все вокруг теперь уже не казалось ни уютным, ни успокаивающим. Как могла она хотя бы на полщепки подумать, что снова дома? Дом сгорел. Все, кто был ей дорог, мертвы.
Слова шуйцы звучали слишком похоже на правду. Они сполна объясняли многие вопросы: почему он спас ее, зачем держит рядом с собой, почему так внимателен… Она — эксперимент. Наверняка один из самых удачных в жизни мага. Вот в чем ее ценность. Что ж, так тому и быть.
Но прямо сейчас уйти она не могла, потому что уже пообещала позаботиться о нерожденном младенце. Да и сама Медика, похоже, одна из немногих, кому в этом замке судьба Исхи небезразлична. Она так искренне слушала ее рассказ и даже плакала, когда ведьма дошла до смерти бабушки. Да, беременность многих женщин делает сентиментальнее, но все же она сочувствовала. Потерпеть еще две луны — и Исха будет свободна от своего обещания, а потому сможет беспрепятственно уйти.
Заснуть она не смогла бы при всем желании. К тому же здесь ей было слишком душно. Исха распахнула ставни, несколько раз глубоко вдохнула ночной воздух и села за рабочее место Веренира, открыв очередную книгу. Не давало покоя еще и то, что, если лекаря убил Йерскай, весь этот переполох случился из-за нее. Значит, она просто обязана помочь его разыскать.
Она рассеянно просматривала лист за листом, больше пребывая в мыслях, нежели в содержании написанного. Небо в прямоугольнике окна начало светлеть. В какой-то момент она поняла, что уже несколько щепок смотрит в одну точку. На пергаменте была размазана и намертво впиталась крупная капля крови. Вернее, Исха только предположила, что большое коричневое пятно — это именно кровь. Хотя что это еще могло быть в такой книге? Она пробежалась по строкам.
«Кровь убиенного взывает к своему убийце», — бросилось в глаза. Исха еле сдержалась, чтобы не закричать! Она подскочила с места и в первый момент хотела разбудить Веренира, но все же решила повременить и вникнуть в суть обряда. Уму непостижимо! Но, кажется, это именно то, что они искали. Вчитываясь в порядок проведения ритуала, она пыталась мысленно прикинуть, могло ли в обезглавленном теле остаться нужное количество драгоценной сейчас для них жидкости. Ответа у нее не находилось. Оставалось проверить это опытным путем, чтобы останки лекаря можно было поскорее отдать огненной стихии. Что-то ужасно неправильное в таком расчетливом использовании тела после смерти.
Есть ли что-то там, за чертой? Исха не знала, потому что, когда Веренир вернул ее на этот свет, она ровным счетом ничего не помнила. В народе часто повторяли фразу «предстать пред очами Ясногорящего», имея в виду смерть. Но ничьих очей она не видела. А только бесконечную черную пустоту. Но, быть может, ее время еще не пришло, и небожитель просто не явил ей себя? Или... его просто нет?
А вот убийца лекаря есть наверняка. И его нужно найти. Ведунья долгим взглядом окинула спящего. Покачала головой. Внутри залегла тяжесть. Не по себе быть чьей-то подопытной зверушкой. Она пыталась отогнать мысли о недавнем разговоре с шуйцей, но не получалось. Слишком уж правдиво выглядело все то, что он ей сказал.
И все же Веренир спас ее. Даже дважды. Какие бы причины им не двигали, она благодарна ему. Не задумываясь о том, что делает, Исха стянула с кровати одеяло и накрыла им спящего. Из окна проникала прохлада, но закрывать ставни не хотелось. Если разбудить его сейчас, от него будет мало толку. Ведьма по себе знала, как важен сон для восстановления сил не только физических, но главным образом магических. Пусть еще немного поспит, пока она подготовит все необходимое. А когда они найдут убийцу, Исха сможет оградить себя от общества десницы.
На столе она нашла чернильницу, перо и даже бумагу. Нежно погладила ровный шершавый лист. Не часто ей приходилось пользоваться этим материалом — слишком дорого для жителей такого маленького городка, как Тихий Лог. Она переписала всю страницу с подготовкой к обряду и ритуалом его проведения. Теперь требовалось собрать нужные ингредиенты.
Ведьма еще раз пробежалась по списку и дернула за шнур, который должен был потревожить колокольчик в помещении для слуг. Как успела заметить ведьма, на зов из покоев десницы почти всегда являлась Эйла. Возможно, он сам того пожелал или это какая-то негласная договоренность между слугами. Насколько Исха имела представление о жизни богатых господ, обычно мужчин обслуживали мужчины, а женщин — женщины. Ну, да ладно, десница вправе сам выбирать, кого из прислуги ему хочется видеть. И хотя эта мысль вызывала какое-то неприятное чувство, заниматься самокопанием сейчас было не время.
Ждать пришлось недолго. Дверь попытались открыть снаружи, а когда не получилось, раздался стук. Исха, уже закутавшись в шарф, тут же открыла засов. Кажется, Эйла так же, как и шуйца, оказалась слегка обескуражена, увидев ведьму здесь в такое время. Она даже отпрянула.
— Мне нужна твоя помощь, — не стала медлить ведьма, выходя из покоев и тихо притворяя за собой дверь. Изнутри ее запереть было некому, поэтому она предупредила все того же молодого дружинника, чтобы он постарался никого не пускать к деснице хотя бы еще несколько лучин, пока не рассветет. Эйла странно на нее посмотрела, но только уточнила, чем же может быть полезной.
Первым делом зашли в кабинет лекаря. Исха надеялась отыскать здесь многое из того, что нужно для проведения обряда. И ей это удалось: нашелся и пчелиный воск, и розмарин, и полынь, и еще несколько растений, из которых следовало приготовить что-то вроде мази. Но требовалось и еще кое-что.
— Я понимаю, что это странный вопрос. Но мне нужна гадюка и кедровая живица. Где в замке я могу это найти быстро?
Точнее, для заклинания нужны были внутренности змеи и ее яд, но ведьма решила не пугать служанку. Ей и самой оказалось не по душе готовиться к такому, так зачем же втягивать в это посторонних больше, чем того требовали обстоятельства? К сожалению, без помощи сейчас не обойтись, а Эйла по крайней мере здесь давно служит и может знать, где взять недостающие ингредиенты. Самой идти в лес искать змею — долго, а кедры и вовсе не росли в здешних краях.
Эйла распахнула большие глаза, обрамленные густыми черными ресницами.
— Может ли Эйла узнать, зачем госпоже эти… вещи? — осторожно поинтересовалась она. Если рядом находился бы Веренир или кто-то из других господ, ей и голову не пришло бы спрашивать. Слуги не задавали вопросы, а лишь выполняли приказы. Но ведунья, хотя в глаза к ней и обращались довольно почтительно, госпожой для них не являлась. Вряд ли она имела право отдавать приказы, а потому решила, что лучше рассказать Эйле правду, чтобы та понимала важность своей роли в сложившихся обстоятельствах.
— Ты ведь знаешь, что господин десница, как и все в этом замке, ищет убийцу лекаря Ратиура? — начала она издалека.
— О, да! Это так ужасно! — вздохнула девушка.
— Все эти ингредиенты нужны для одного сложного магического обряда. Если Веренир… то есть господин десница… сможет его провести, то узнает, где искать преступника.
Эйла испуганно прижала ладонь к губам, глаза ее при этом стали будто бы еще больше.
— Не бойся, — Исха легонько погладила служанку по плечу. — Его уже наверняка нет в замке. К тому же здесь столько дружинников, что ты в безопасности. Но теперь ты понимаешь, насколько важно найти это?
Служанка медленно кивнула, что-то быстро соображая.
— Эйла не знает, где взять это, но знает человека, который может достать все что угодно. Он живет в городе, недалеко отсюда.
Исха глянула в окно: первые лучи проникали в кабинет. Пока служанка бегала за плащами, Исха собрала и уложила в одну корзину все ингредиенты, которые уже собрала, оставив там же лист с описанием обряда. Незачем носить это с собой. Тем более Эйла сказала, что тот человек живет недалеко, а значит, есть все шансы вернуться еще до пробуждения Веренира. Было неприятно оттого, что какая-то часть ее все равно пыталась заслужить одобрение этого человека. «Не смеши людей, девочка», — прозвучал в голове голос шуйцы.
Еще во время предыдущего визита она нашла в кожаном кошельке серебряные монеты. Исха взяла несколько, чтобы расплатиться за нужные ингредиенты, рассудив, что никто не будет против такого заимствования, тем более сейчас это стало делом государственной важности.
Утро выдалось солнечным, но прохладным, поэтому плащи, за которыми предложила сходить Эйла, пришлись весьма кстати.
Остро чувствуя каждое его прикосновение, она боялась даже слишком глубоко вздохнуть, чтобы не спугнуть момент. Трудно сказать, сколько это продолжалось, но сердце ее успело успокоиться, а уютная обстановка и тихий треск дров сделал свое дело: она начала засыпать, в полудреме чувствуя, как пальцы Веренира ослабли. Из последних сил она приоткрыла веки: он спал. Свет огня отбрасывал на его щеки длинные тени от опущенных черных ресниц. Если бы Исха умела рисовать, впору было бы браться за холст и кисти. Но таким талантом она не владела, а потому просто постаралась запомнить его таким безмятежным.
***
Ее разбудил какой-то звук. Исха подняла голову, щурясь даже от неяркого света догорающих углей в камине. В первый момент она не поняла, где находится. Но Веренир все еще находился здесь, в кресле, его грудь мерно опускалась и поднималась. Раздался стук в дверь. Видимо, уже не в первый раз, и именно этот звук заставил ее проснуться. Сколько прошло времени? Судя по тому, что угли еще красные, не слишком много.
Она поднялась, разглаживая складки на платье. Ох, шея снова затекла от не слишком удобной позы. Когда же ей доведется поспать в кровати? Стук снова повторился, и оказался настойчив. Если бы Веренир перед тем, как начать работу, не запер ее на засов, неизвестный наверняка уже вломился бы внутрь. Исха взяла со стола все еще горевшую лампу и поспешила открыть дверь, пока звук не разбудил десницу.
На пороге стоял Витабут. Кажется, он не ожидал ее здесь увидеть и в первый миг даже растерялся. Но очень быстро взял себя в руки, его лицо приняло обычное выражение холодной надменности.
— Я хочу говорить с десницей князя, — обратился он к ней без всяких приветствий.
— Боюсь, что это невозможно, господин шуйца, господин десница спит, — как можно более почтительно ответила Исха, одной рукой поправляя волосы, пытаясь чуть пригладить их и одновременно скрыть больше шрамов.
Этот жест не остался без внимания со стороны гостя, вызвав насмешливый взгляд. Конечно же, объяснять что-либо она ему не собиралась. Во-первых, это было не его дело, а во-вторых, он все равно не поверил бы.
— Ну, значит, ему придется проснуться, — Витабут расправил плечи, чтобы казаться больше, хотя рост и телосложение этого седовласого человека и так внушали уважение.
Едва доходя макушкой ему до лопаток, Исха вздернула подбородок и, вместо того чтобы уступить дорогу и дать войти, как он того ожидал, сделала шаг навстречу. Он инстинктивно подался назад. Она вышла в коридор и притворила за собой дверь. Рядом стоял дружинник, охранявший покои Веренира. Когда Исха заходила, здесь находился другой, но, видимо, караул сменился. Сейчас здесь находился совсем юный часовой, едва достигший шестнадцати зим — возраста, с которого можно было вступать в княжескую дружину. Исха вежливо ему кивнула и снова обратила взгляд на Витабута:
— Сожалею, господин шуйца, но господин десница настолько вымотан службой, что, если он не поспит хотя бы еще несколько лучин, это будет опасно для его жизни, а значит, и всех тех, за кого он отвечает.
Витабут оценивающе посмотрел на нее, как на мелкую гадюку, которую повстречал в лесу. Не знаешь, пнуть сапогом с дороги или подождать, пока сама уползет, потому что, несмотря на свой размер, она все же опасна.
— Вымотан, говоришь? — ухмыльнулся он, снова многозначительно посмотрев на ее волосы. — Что ж, передай, что я буду ждать от него утром сообщение о ходе расследования.
Исха кивнула. Витабут уже хотел уйти, но обернулся и добавил:
— Неужели думаешь, что такая, как ты, может его заинтересовать? — он коротко хохотнул. — С его положением он может получить любую девицу в княжестве. Лю-бу-ю, — после этих слов шуйца махнул дружиннику, чтобы тот отошел подальше и не мог слышать их разговора.
Ведунья старалась сохранять каменное лицо. Не то чтобы она на что-то рассчитывала, но иногда ей казалось, что Веренир видел в ней то, чего не замечали другие и даже она сама.
— Ты ведь не настолько глупа, чтобы не понимать, что необразованная девка из какого-то захолустья, да еще со столь безобразным увечьем, просто не сможет долго удерживать его внимание? — он говорил очень тихо и при этом улыбался, видя, как рука Исхи мимо ее воли дернулась к обезображенной щеке. Витабут упивался превосходством над маленькой женщиной.
Он сполна отыгрывался за свое унижение, нанося удары по самым больным местам.
— Ты лишь его очередной эксперимент, как те крысы и перепелки, которых он убивает, чтобы потом воскресить и потренировать силы, — он смаковал каждое слово, глядя прямо ей в глаза. — Или вражеские шпионы, которых удается вычислить. Нужно отдать деснице должное — он умеет обращаться с пленными: рано или поздно говорят все. А знаешь почему? — он сделал шаг вперед, почти вплотную приблизившись к ведунье и зашептав ей в самое ухо: — Потому что от его пыток их не спасает даже смерть.
Его кривая улыбка сейчас находилась так близко от Исхи, что та поняла: она обязательно приснится в кошмаре.
— Однажды на охоте, — продолжил шуйца, — куда поехали лишь первые лица княжества, вепрь убил лошадь десницы. В итоге кабана мы все же загнали. Но Веренир, чтобы не задерживать нас с князем, заставил свою мертвую кобылу подняться и продолжать везти его, а мертвый кабан шел за нами следом до самого замка. Тогда это нас весьма впечатлило. Но то, что он сделал с тобой, вообще выходит за рамки понимания. А ты, хотя вроде и живая, ходишь за ним, как та мертвая свинья. Не смеши людей, девочка.
Исхе стоило большого труда внешне никак не отреагировать на эти слова, хотя внутри она была словно побита камнями. На стене мелко дрожали тени от пламени лампы в ее руках.
— А теперь… — он выдержал изящную паузу. — Доброй ночи.
Витабут с достоинством удалился, оставив оцепеневшую ведьму наедине со своими мыслями.
Паренек-дружинник, увидев, что шуйца уходит, вернулся на место. Исха еще недолго посмотрела ему вслед, пытаясь унять колотящееся сердце, а потом тихо вошла обратно в покои Веренира и тщательно закрыла дверь на засов. Да только это не помогло. Ни один замок в мире сейчас не заставил бы ее чувствовать себя в безопасности. Десница все еще крепко спал в кресле, только все вокруг теперь уже не казалось ни уютным, ни успокаивающим. Как могла она хотя бы на полщепки подумать, что снова дома? Дом сгорел. Все, кто был ей дорог, мертвы.
Слова шуйцы звучали слишком похоже на правду. Они сполна объясняли многие вопросы: почему он спас ее, зачем держит рядом с собой, почему так внимателен… Она — эксперимент. Наверняка один из самых удачных в жизни мага. Вот в чем ее ценность. Что ж, так тому и быть.
Но прямо сейчас уйти она не могла, потому что уже пообещала позаботиться о нерожденном младенце. Да и сама Медика, похоже, одна из немногих, кому в этом замке судьба Исхи небезразлична. Она так искренне слушала ее рассказ и даже плакала, когда ведьма дошла до смерти бабушки. Да, беременность многих женщин делает сентиментальнее, но все же она сочувствовала. Потерпеть еще две луны — и Исха будет свободна от своего обещания, а потому сможет беспрепятственно уйти.
Заснуть она не смогла бы при всем желании. К тому же здесь ей было слишком душно. Исха распахнула ставни, несколько раз глубоко вдохнула ночной воздух и села за рабочее место Веренира, открыв очередную книгу. Не давало покоя еще и то, что, если лекаря убил Йерскай, весь этот переполох случился из-за нее. Значит, она просто обязана помочь его разыскать.
Она рассеянно просматривала лист за листом, больше пребывая в мыслях, нежели в содержании написанного. Небо в прямоугольнике окна начало светлеть. В какой-то момент она поняла, что уже несколько щепок смотрит в одну точку. На пергаменте была размазана и намертво впиталась крупная капля крови. Вернее, Исха только предположила, что большое коричневое пятно — это именно кровь. Хотя что это еще могло быть в такой книге? Она пробежалась по строкам.
«Кровь убиенного взывает к своему убийце», — бросилось в глаза. Исха еле сдержалась, чтобы не закричать! Она подскочила с места и в первый момент хотела разбудить Веренира, но все же решила повременить и вникнуть в суть обряда. Уму непостижимо! Но, кажется, это именно то, что они искали. Вчитываясь в порядок проведения ритуала, она пыталась мысленно прикинуть, могло ли в обезглавленном теле остаться нужное количество драгоценной сейчас для них жидкости. Ответа у нее не находилось. Оставалось проверить это опытным путем, чтобы останки лекаря можно было поскорее отдать огненной стихии. Что-то ужасно неправильное в таком расчетливом использовании тела после смерти.
Есть ли что-то там, за чертой? Исха не знала, потому что, когда Веренир вернул ее на этот свет, она ровным счетом ничего не помнила. В народе часто повторяли фразу «предстать пред очами Ясногорящего», имея в виду смерть. Но ничьих очей она не видела. А только бесконечную черную пустоту. Но, быть может, ее время еще не пришло, и небожитель просто не явил ей себя? Или... его просто нет?
А вот убийца лекаря есть наверняка. И его нужно найти. Ведунья долгим взглядом окинула спящего. Покачала головой. Внутри залегла тяжесть. Не по себе быть чьей-то подопытной зверушкой. Она пыталась отогнать мысли о недавнем разговоре с шуйцей, но не получалось. Слишком уж правдиво выглядело все то, что он ей сказал.
И все же Веренир спас ее. Даже дважды. Какие бы причины им не двигали, она благодарна ему. Не задумываясь о том, что делает, Исха стянула с кровати одеяло и накрыла им спящего. Из окна проникала прохлада, но закрывать ставни не хотелось. Если разбудить его сейчас, от него будет мало толку. Ведьма по себе знала, как важен сон для восстановления сил не только физических, но главным образом магических. Пусть еще немного поспит, пока она подготовит все необходимое. А когда они найдут убийцу, Исха сможет оградить себя от общества десницы.
На столе она нашла чернильницу, перо и даже бумагу. Нежно погладила ровный шершавый лист. Не часто ей приходилось пользоваться этим материалом — слишком дорого для жителей такого маленького городка, как Тихий Лог. Она переписала всю страницу с подготовкой к обряду и ритуалом его проведения. Теперь требовалось собрать нужные ингредиенты.
Ведьма еще раз пробежалась по списку и дернула за шнур, который должен был потревожить колокольчик в помещении для слуг. Как успела заметить ведьма, на зов из покоев десницы почти всегда являлась Эйла. Возможно, он сам того пожелал или это какая-то негласная договоренность между слугами. Насколько Исха имела представление о жизни богатых господ, обычно мужчин обслуживали мужчины, а женщин — женщины. Ну, да ладно, десница вправе сам выбирать, кого из прислуги ему хочется видеть. И хотя эта мысль вызывала какое-то неприятное чувство, заниматься самокопанием сейчас было не время.
Ждать пришлось недолго. Дверь попытались открыть снаружи, а когда не получилось, раздался стук. Исха, уже закутавшись в шарф, тут же открыла засов. Кажется, Эйла так же, как и шуйца, оказалась слегка обескуражена, увидев ведьму здесь в такое время. Она даже отпрянула.
— Мне нужна твоя помощь, — не стала медлить ведьма, выходя из покоев и тихо притворяя за собой дверь. Изнутри ее запереть было некому, поэтому она предупредила все того же молодого дружинника, чтобы он постарался никого не пускать к деснице хотя бы еще несколько лучин, пока не рассветет. Эйла странно на нее посмотрела, но только уточнила, чем же может быть полезной.
***
Первым делом зашли в кабинет лекаря. Исха надеялась отыскать здесь многое из того, что нужно для проведения обряда. И ей это удалось: нашелся и пчелиный воск, и розмарин, и полынь, и еще несколько растений, из которых следовало приготовить что-то вроде мази. Но требовалось и еще кое-что.
— Я понимаю, что это странный вопрос. Но мне нужна гадюка и кедровая живица. Где в замке я могу это найти быстро?
Точнее, для заклинания нужны были внутренности змеи и ее яд, но ведьма решила не пугать служанку. Ей и самой оказалось не по душе готовиться к такому, так зачем же втягивать в это посторонних больше, чем того требовали обстоятельства? К сожалению, без помощи сейчас не обойтись, а Эйла по крайней мере здесь давно служит и может знать, где взять недостающие ингредиенты. Самой идти в лес искать змею — долго, а кедры и вовсе не росли в здешних краях.
Эйла распахнула большие глаза, обрамленные густыми черными ресницами.
— Может ли Эйла узнать, зачем госпоже эти… вещи? — осторожно поинтересовалась она. Если рядом находился бы Веренир или кто-то из других господ, ей и голову не пришло бы спрашивать. Слуги не задавали вопросы, а лишь выполняли приказы. Но ведунья, хотя в глаза к ней и обращались довольно почтительно, госпожой для них не являлась. Вряд ли она имела право отдавать приказы, а потому решила, что лучше рассказать Эйле правду, чтобы та понимала важность своей роли в сложившихся обстоятельствах.
— Ты ведь знаешь, что господин десница, как и все в этом замке, ищет убийцу лекаря Ратиура? — начала она издалека.
— О, да! Это так ужасно! — вздохнула девушка.
— Все эти ингредиенты нужны для одного сложного магического обряда. Если Веренир… то есть господин десница… сможет его провести, то узнает, где искать преступника.
Эйла испуганно прижала ладонь к губам, глаза ее при этом стали будто бы еще больше.
— Не бойся, — Исха легонько погладила служанку по плечу. — Его уже наверняка нет в замке. К тому же здесь столько дружинников, что ты в безопасности. Но теперь ты понимаешь, насколько важно найти это?
Служанка медленно кивнула, что-то быстро соображая.
— Эйла не знает, где взять это, но знает человека, который может достать все что угодно. Он живет в городе, недалеко отсюда.
Исха глянула в окно: первые лучи проникали в кабинет. Пока служанка бегала за плащами, Исха собрала и уложила в одну корзину все ингредиенты, которые уже собрала, оставив там же лист с описанием обряда. Незачем носить это с собой. Тем более Эйла сказала, что тот человек живет недалеко, а значит, есть все шансы вернуться еще до пробуждения Веренира. Было неприятно оттого, что какая-то часть ее все равно пыталась заслужить одобрение этого человека. «Не смеши людей, девочка», — прозвучал в голове голос шуйцы.
Еще во время предыдущего визита она нашла в кожаном кошельке серебряные монеты. Исха взяла несколько, чтобы расплатиться за нужные ингредиенты, рассудив, что никто не будет против такого заимствования, тем более сейчас это стало делом государственной важности.
Утро выдалось солнечным, но прохладным, поэтому плащи, за которыми предложила сходить Эйла, пришлись весьма кстати.
