Бывают такие моменты в истории, которые бесполезно описывать и нужно лишь прожить. Арахна всегда поражалась тому, что в книгах написаны свидетельства в основном военачальников, графов, баронов и жрецов Луала и очень редко – горожан или крестьян. Оказалось, что пережить какое-то событие мало, нужно его осознать и осознавать по пути его прохождения.
Как описать подступающий вечер и находящий тенью полумрак на Маару? Как описать все факелы, свечи, которыми вооружаются и правые, и виноватые. А как описать слепые окна Коллегий, в которых затаились те, кто желает просто пережить все с меньшими потерями? Закрыты тканью и засовами окнами и двери Коллегии Сиротства, которой некуда бежать и не с кем – на всю Коллегию, как знала Арахна, четыре или пять воспитателей, а детей пара десятков. Год из года уменьшают содержание Коллегии, а детей меньше не становится. И вот они – угасшие окна.
Арахна ясно представила себе детишек – маленьких, напуганных, прижимающихся друг к другу. Переживут они это время? Вспомнят ли они? А что опишут потом? Сидели, мол, в темной комнате, с закрытыми окнами, боялись выглянуть, воспитательница напевала нам молитву к Луалу?
Кто станет это читать? А между тем, это ужас, который не отмечен ни в одной книге об исторических событиях.
Пробежал мимо мужчина с факелом. Абсолютно дикий вид. На бегу огромным кулаком громыхнул по двери Коллегии Сиротства, прорычал:
-На бой!
И помчался мимо. Только капал жир на землю от факела. Но вздрогнули уже дети, вздрогнули от этого грохота. А какой бой? Куда их звать? Они и без того несчастные и обездоленные! Кому нужна битва, где солдаты – дети? Безумство! И не мог этот человек не знать, что тут за Коллегия – сам-то из Коллегиальных, нашивка все-таки блеснула. Значит, не контролирует уже ума. А сколько будет таких ударов? А сколько будет еще выкриков? Выдержит ли дверь хлипкой Коллегии, неукрепленная ничем, кроме тряпок?
Арахна чуть не влетела во всех этих размышлениях в женщину – растрепанную, яростную и по-настоящему боевую. Но женщина даже обрадовалась и не дала Арахне упасть, подхватила ее под локоть и громко спросила:
-Милая, ты куда?
-Я…- Арахна не знала, куда идет. Знала, что надо идти.
-Пойдем со мной, - обрадовала женщина, довольная спутницей и потащила, преодолевая сопротивление Арахны за собою. Подвела к разношерстной толпе – мужчины и женщины, совершенно такие же дикие…
Арахна не сразу поняла, что общего у всех этих людей, и только потом осознала, оглядев каждого, общую деталь – на месте нашивки Коллегии у всех имелась пустота. кто-то вырезал или вырвал всякий опознавательный знак. Не успела Арахна и возмутиться, как кто-то также поступил с нею и Арахна из палача стала просто дурой в прорванном плаще.
-Луал послал нам сестру по несчастью! – радовалась женщина, притащившая сюда Арахну. – Мы все идем сейчас навстречу солдатам, соединимся с ними и пойдем бить мятежников.
-Ч…что? – Арахна отшатнулась. Тут же кто-то услужливо удержал ее.
-Да! Мы соединимся с солдатами во имя короля, да будут дни его долги. Дознание не узнает наших имен. Наших Коллегий. Мы должны отвоевать трон…
-Нет, без меня, - Арахна отошла на пару шагов.
-куда ты, сестра? – к ней протянули руки. – Это твой долг!
Арахна повернулась и побежала так, как не бежала никогда. Она проносилась мимо людей, мимо факелов, мимо чьих-то дверей и слепых или освещенных окон. Запнулась, упала, пропоров штанину…
Тут же кто-то с силой поднял ее, заставил устоять.
-Девушка, вы бы спрятались! – укорил ее мужской голос. разглядеть или узнать было невозможно. – Куда вы вылезли? Вы понимаете, что происходит?
-А вы? – огрызнулась Арахна, отталкивая навязчивого спасителя. И пошла быстро. на этот раз пошла.
Даже Коллегию, мимо которой она проходила, было не узнать. Когда-то Городская – обширная и богатая, а ныне…
Арахна поняла, что идет не по земле. слишком неприятный шелест. Она опустила глаза вниз и увидела бумаги – приказы, указы, инструкции, распоряжения, переписка, заметки…все это усеивало землю, закрыв ее у Городской Коллегии. Кто-то в спешке выбрасывал все бумаги на улицу? Или…
Или! Городская Коллегия уже пала.
Чьи-то тела переплетались на земле. кто-то отвалился в сторону, а кто-то остался лежать, явно мертвый. Пахнуло кровью…как палач, Арахна прекрасно отличала этот запах среди сотен и, наверное, даже тысяч других. Во рту образовалась горечь.
Кого-то вытаскивали прямо за волосы из дверей Коллегии. Бесцеремонно, жестоко и даже нарочито жестоко, словно желая сделать как можно больнее. Рядом с Арахной приглушенно вскрикнули, она повернула голову и увидела девушку – едва ли старше себя, которая бросилась вперед, к вытаскиваемому, еще живому и отбивающемуся человеку:
-Нет! Отпустите её! отпустите!
Но тут же затихла. Ее просто пнули в живот, и она потеряла сознание, рухнув ничком. А с нею рядом бросили и извлеченное из дверей Коллегии тело.
-Смотрите! – заговорил неприметный с первого взгляда человек в сером одеянии, которого Арахна мгновенно возненавидела, едва взглянула на его испещренное шрамами лицо – так оно было отвратительно-самодовольно.
-Смотрите, - продолжал шрамированный, - что бывает с теми, кто предает свой народ! люди этой Коллегии должны были охранять порядок и мир в Мааре, но вместо этого они предпочли набивать свои карманы и подчиняться глупости и собственной трусости. Предавшие народ заслуживают смерти…
За время его недолгой речи из Коллегии также вытянули еще нескольких людей и побросали рядом. Теперь это был маленький рядок из живых тел, копошащихся, и, похоже, изрядно побитых.
-И сегодня восстанавливается правосудие. Конец старому миру! Возрождение! – продолжал шрамированный и вдруг изящно возвел руки к небу…
Арахна знала, что на такое изящество способен только жрец Луала. Их учат возводить руки именно так. значит, этот человек, служивший Луалу и Девяти Рыцарям Его в заговоре? Нет. Он в бойне.
Отвечая на вознесенные к небу руки, кто-то разбил, не церемонясь, оконо в верхнем этаже богатой Городской Коллегии и жадно выбросил из окна целую пачку тяжелых документов. Листы подхватил морозный и закружил, устилая землю, попадая на людей.
Арахна отмахнулась от нападавших на нее листов и оглянулась. Никто и не думал возмутиться или защитить членов Городской Коллегии. Здесь уже были горожане. Здесь были и члены других Коллегий. Кто-то, конечно, сжимал зубы, чтобы не сказать ненужного или кулаки, но никто не заступился!
Арахна вдруг поняла…всем сердцем своим поняла, как близок к победе принц Мирас. Он, очевидно, очень долго угадывал нужное время для своего действия и дождался. Народ, уставший от отсутствия потрясений, нищающий, не имеющий надежды, доведенный, не сопротивлялся бойне. Он готов был смотреть на кровь и смерть, лишь бы найти в этом опору для нового мира. Не имея вообще никакой идеи – легко принял эту.
-Сегодня умрут все, кто вредит Мааре! – воскликнул шрамированный и щелкнул пальцами. И опять же, в верхнем окне, откликаясь на этот жест, кто-то услужливо появился, неразличимый лицом, кивнул. В следующее же мгновение в окне предстал человек…вернее, его представили. Его держали у окна, а он отбивался из последних сил, но явно проигрывал.
-Это глава Коллегии, - издевательски поклонился шрамированный. – Ну…наш суд короток!
Суд оказался короток. Кто-то из толпы, собравшейся возле Городской Коллегии, радостно выкрикнул:
-Виновен!
И вопль его был подхвачен со всех сторон:
-Виновен! Виновен!
-Вы сами слышали! – захохотал шрамированный и махнул рукой.
Тело летело неправдоподобно долго. Арахне показалось, что прошла внутри нее целая жизнь прежде, чем стих отчаянный вопль Главы Городской Коллегии и раздался отвратительный шум.
Выброшенное из окна тело уродливо распласталось по земле, превратившись в отвратительную массу. Чей-то желудок не выдержал. Арахна слышала, как кого-то выворачивает наизнанку. Она сама была бы рада тоже так поступить, но не могла решиться и на это. Ей казалось, что если она попробует очистить желудок, то выплюнет из себя такую же уродливую массу.
Между тем зашевелились тела других членов Коллегии. Шрамированный указал на них рукою и, вскричал:
-Но эти…также виновны и эти!
-Да…- выдохнула толпа.
-Кто желает казнить их? Кто желает от имени народного гнева пролить кару на этих грешников?
Арахна заторопилась прочь, стараясь перемещаться по чуть-чуть, чтобы не привлекать к себе внимания. Со всех сторон что-то бушевало и кипело. Она слышала чьи-то крики, чей-то плач, грохот…
Это ли заговор, о котором мечтал принц Мирас? Это ли приближал Мальт? В это ли она ввязывалась? Ни в одной книге, что прочла Арахна не было написано про тот запах крови, что теперь Арахна чувствовала все сильнее, про бьющееся где-то в горле сердце, про этот страх…
Нет, в книгах все было иначе. В книгах были герои, которые вскакивали на столы или тумбы и кричали, что пора менять, идти и сражаться. И все шли за ними. А жестокость была описана лишь случайно и осторожно.
-Нам нужен палач! – завизжал кто-то и Арахна вздрогнула. Хвала Луалу она уже протиснулась в задние ряды и не была замечена. Мало кто знал бы ее в лицо – это Арахна знала почти наверняка, но испугалась, что кто-то все-таки может ее узнать. Хорошо, что с нее хоть нашивку сорвали.
-Ага! – обрадовался шрамированный. – Нам нужен палач! Ну… берите этих. В Коллегию Палачей! Пусть карают от имени нашего суда! Пусть оправдывают доверие закона и народа!
Толпа поднялась в едином порыве. Тотчас подхватили, не разбирая, членов павшей Коллегии и потащили. А те уже не имели сил к сопротивлению. Арахна попыталась отстраниться, но на нее наступали со всех сторон и она, пряча лицо, на всякий случай, шла, надеясь нырнуть при случае, в сторону.
Это был ужасный и долгий путь. По пути все время взгляд находил что-то ужасное. Вот она – вчера еще крепкая и надежная Коллегия Сопровождения, хоть и унылая. Но что же? Двери выбиты…изнутри доносится какая-то возня и крики. Чей-то хохот. Представить, что там происходит невозможно и, честно говоря, нет желания. В Сопровождении много женщин – кухарок, кухонных работниц, обслуги… Арахна поежилась еще сильнее от ужасного страха, сковавшего все ее существо, нетрудно представить, что они не смогут ничего сделать. А ведь они меньше всего и виноваты! В чем? Живут тенями и тенями умирают.
Звон со всех сторон…крики, всхлипы, ярость, которая свойственна лишь зверям и никогда людям. Но нет… «никогда» не существует. Ничего не существует на вечность.
Арахне под ноги упало тело. Тоже выброшенное или самостоятельно решившееся. Сложно сказать. Это было как раз возле Коллегии Распределения. Арахна подумала, что, наверное, узнала бы тело, обезображенное падением, но не успела.
Кто-то по пути выбежал с топором на шрамированного, возглавлявшего страшное шествие, но тотчас был зарублен сам. Профессионально зарублен. Об этом Арахна могла судить. Она переступила через куски плоти…
Выброшенных, сожженных бумаг, чернильниц, перьев, папок было не счесть. Даже кто-то выбрасывал одежду…Швейная Коллегия. Чем навредила она? Тихие портные трудились здесь, обшивая все Коллегии вне зависимости от статуса и положения. Но нет – выбиты окна и швейные иглы блестят в свете факелов. И тело, истыканное этими же уродливыми длинными иголками безучастное ко всему.
Сиротская Коллегия оставалась почти нетронутой. Кто-то еще, проходя, стучал, крича:
-Выходите, дети, смотреть на то, как отстраивается мир!
-Это не дело, - вдруг сказал кто-то за спиной Арахны, - пусть смотрят, что бывает с теми, кто вредит своему народу.
-И то верно!
-Пусть смотрят!
-Это же дети!
Глухой удар.
Арахна отвернулась, отказываясь смотреть на то, как кто-то принялся стучаться и настойчиво ломиться в Коллегию Сиротства:
-Открывайте! Пойдем смотреть на то, как горит старый мир! Открывайте!
Дверь не поддавалась. Арахна, сама не замечая уже, плакала. Беззвучно и безнадежно. Ее слезы ничего не могли решить.
А возле Коллегии Судейства ее встретило еще одно открытие. Коллегия Судейства пала, похоже, что громили все Секции с разных сторон, а не только из центральной – Городской. Здесь пришлось хуже всего. Если пленники от Городской Коллегии были еще живы, то этих терзали на месте. Арахна даже не могла оглядеть и разобрать, где чье тело – лишь бесформенная масса чьих-то зверств…
Взгляд выхватил знакомую голову – Лиана. Такая же строгая и холодная. Только голову, за которой не было тела. Оставшиеся подле тел заговорщики, а на деле – просто люди, желающие убивать, потому что люди с идеями не имеют в уме столько жесткости, пересмеиваясь, насаживали головы на колья, которые им услужливо подавали.
Шрамированный остановился, любуясь делом рук своих соратников. А потом пришел черед Коллегии Палачей. Арахна уже давно подумала об Эмисе, но как предупредить его? как уберечь? Возможно ли это?
-Па-ла-чи! – призвала толпа.
Тишина.
-Выведите их!
Бросили на землю членов Городской Коллегии и Арахна, пользуясь новой заминкой, отступила дальше в темноту. Ей было страшно увидеть Эмиса, о котором она не подумала. Но рванувшиеся рьяные любители убивать чужими руками вернулись с удивлением:
-Пусто!
-Поубивали себя! – тотчас сострил какой-то приблудившийся поэт и толпа грохнула.
-Заминка! – огорчился шрамированный. – Но ничего. Не зря же тащились. Найдем какой-нибудь топор, и сами сделаем все. а раз палачей больше нет, то и Коллегия им не нужна. Факел!
Арахна отступала все дальше и дальше. Мало было убить им людей. Мало было заставить их страдать. Они хотели уничтожить последнее.
Арахна спиной влетела в кого-то, в страхе обернулась и увидела мужчину какой-то липкой и неприятной наружности.
-Не бойся, красавица, - утешил он, грубо притягивая ее к себе за талию, - со мной можно не бояться.
Арахна вырвалась и тотчас попала в другую хватку.
-Где же твои манеры, Герг! – хохотнул новый пленитель. – Напугал девушку. Давай знакомиться?
Арахна никогда не дралась и никогда не пыталась выжить. Но откуда-то в ней взялась сила и верткость. От страха, наверное. Чудом Луала, не меньше, она вырвалась и прежде, чем Герг и неизвестный ей пленитель успели соориентироваться, отбежала, чтобы видеть Коллегию Палачей, но не быть видимой самой. Темнота, захватывающая Маару, хоть и расступалась перед факелами, все же не могла никак уйти. И это тоже помогло ей.
Кровавое зарево вспыхнуло быстро. Арахна упала на колени, не обращая внимания на боль. Горела ее жизнь, горела Коллегия Палачей и, хотя, утешением могло быть то, что та мне было Эмиса (куда еще делся?), там был весь ее мир. Вся ее жизнь. Все ее вещи. Вещи Регара, Лепена, Сколера…
Дым настиг ее даже в небольшом укрытии и Арахна, боясь, что ее найдут, боясь, что ее заставят смотреть на пламя, боясь, что ее хоть как-то настигнет прошлое, горящая Коллегия и кровавое зарево выхватит из темноты – бросилась прочь.
Она бежала. Бежала опять, оскальзываясь на чем-то мутном, липком. Ошметки плоти, куски тел, бумаги, предметы…
Арахна видела, как кого-то, словно свиную тушу, выволакивают из Коллегии Дознания, но не осталась выяснять – кого именно?
Видела, как из Коллегии Сиротства выводят детей, затыкая воспитательниц, что грудью бросались на защиту несчастных и напуганных.
Как описать подступающий вечер и находящий тенью полумрак на Маару? Как описать все факелы, свечи, которыми вооружаются и правые, и виноватые. А как описать слепые окна Коллегий, в которых затаились те, кто желает просто пережить все с меньшими потерями? Закрыты тканью и засовами окнами и двери Коллегии Сиротства, которой некуда бежать и не с кем – на всю Коллегию, как знала Арахна, четыре или пять воспитателей, а детей пара десятков. Год из года уменьшают содержание Коллегии, а детей меньше не становится. И вот они – угасшие окна.
Арахна ясно представила себе детишек – маленьких, напуганных, прижимающихся друг к другу. Переживут они это время? Вспомнят ли они? А что опишут потом? Сидели, мол, в темной комнате, с закрытыми окнами, боялись выглянуть, воспитательница напевала нам молитву к Луалу?
Кто станет это читать? А между тем, это ужас, который не отмечен ни в одной книге об исторических событиях.
Пробежал мимо мужчина с факелом. Абсолютно дикий вид. На бегу огромным кулаком громыхнул по двери Коллегии Сиротства, прорычал:
-На бой!
И помчался мимо. Только капал жир на землю от факела. Но вздрогнули уже дети, вздрогнули от этого грохота. А какой бой? Куда их звать? Они и без того несчастные и обездоленные! Кому нужна битва, где солдаты – дети? Безумство! И не мог этот человек не знать, что тут за Коллегия – сам-то из Коллегиальных, нашивка все-таки блеснула. Значит, не контролирует уже ума. А сколько будет таких ударов? А сколько будет еще выкриков? Выдержит ли дверь хлипкой Коллегии, неукрепленная ничем, кроме тряпок?
Арахна чуть не влетела во всех этих размышлениях в женщину – растрепанную, яростную и по-настоящему боевую. Но женщина даже обрадовалась и не дала Арахне упасть, подхватила ее под локоть и громко спросила:
-Милая, ты куда?
-Я…- Арахна не знала, куда идет. Знала, что надо идти.
-Пойдем со мной, - обрадовала женщина, довольная спутницей и потащила, преодолевая сопротивление Арахны за собою. Подвела к разношерстной толпе – мужчины и женщины, совершенно такие же дикие…
Арахна не сразу поняла, что общего у всех этих людей, и только потом осознала, оглядев каждого, общую деталь – на месте нашивки Коллегии у всех имелась пустота. кто-то вырезал или вырвал всякий опознавательный знак. Не успела Арахна и возмутиться, как кто-то также поступил с нею и Арахна из палача стала просто дурой в прорванном плаще.
-Луал послал нам сестру по несчастью! – радовалась женщина, притащившая сюда Арахну. – Мы все идем сейчас навстречу солдатам, соединимся с ними и пойдем бить мятежников.
-Ч…что? – Арахна отшатнулась. Тут же кто-то услужливо удержал ее.
-Да! Мы соединимся с солдатами во имя короля, да будут дни его долги. Дознание не узнает наших имен. Наших Коллегий. Мы должны отвоевать трон…
-Нет, без меня, - Арахна отошла на пару шагов.
-куда ты, сестра? – к ней протянули руки. – Это твой долг!
Арахна повернулась и побежала так, как не бежала никогда. Она проносилась мимо людей, мимо факелов, мимо чьих-то дверей и слепых или освещенных окон. Запнулась, упала, пропоров штанину…
Тут же кто-то с силой поднял ее, заставил устоять.
-Девушка, вы бы спрятались! – укорил ее мужской голос. разглядеть или узнать было невозможно. – Куда вы вылезли? Вы понимаете, что происходит?
-А вы? – огрызнулась Арахна, отталкивая навязчивого спасителя. И пошла быстро. на этот раз пошла.
Даже Коллегию, мимо которой она проходила, было не узнать. Когда-то Городская – обширная и богатая, а ныне…
Арахна поняла, что идет не по земле. слишком неприятный шелест. Она опустила глаза вниз и увидела бумаги – приказы, указы, инструкции, распоряжения, переписка, заметки…все это усеивало землю, закрыв ее у Городской Коллегии. Кто-то в спешке выбрасывал все бумаги на улицу? Или…
Или! Городская Коллегия уже пала.
Чьи-то тела переплетались на земле. кто-то отвалился в сторону, а кто-то остался лежать, явно мертвый. Пахнуло кровью…как палач, Арахна прекрасно отличала этот запах среди сотен и, наверное, даже тысяч других. Во рту образовалась горечь.
Кого-то вытаскивали прямо за волосы из дверей Коллегии. Бесцеремонно, жестоко и даже нарочито жестоко, словно желая сделать как можно больнее. Рядом с Арахной приглушенно вскрикнули, она повернула голову и увидела девушку – едва ли старше себя, которая бросилась вперед, к вытаскиваемому, еще живому и отбивающемуся человеку:
-Нет! Отпустите её! отпустите!
Но тут же затихла. Ее просто пнули в живот, и она потеряла сознание, рухнув ничком. А с нею рядом бросили и извлеченное из дверей Коллегии тело.
-Смотрите! – заговорил неприметный с первого взгляда человек в сером одеянии, которого Арахна мгновенно возненавидела, едва взглянула на его испещренное шрамами лицо – так оно было отвратительно-самодовольно.
-Смотрите, - продолжал шрамированный, - что бывает с теми, кто предает свой народ! люди этой Коллегии должны были охранять порядок и мир в Мааре, но вместо этого они предпочли набивать свои карманы и подчиняться глупости и собственной трусости. Предавшие народ заслуживают смерти…
За время его недолгой речи из Коллегии также вытянули еще нескольких людей и побросали рядом. Теперь это был маленький рядок из живых тел, копошащихся, и, похоже, изрядно побитых.
-И сегодня восстанавливается правосудие. Конец старому миру! Возрождение! – продолжал шрамированный и вдруг изящно возвел руки к небу…
Арахна знала, что на такое изящество способен только жрец Луала. Их учат возводить руки именно так. значит, этот человек, служивший Луалу и Девяти Рыцарям Его в заговоре? Нет. Он в бойне.
Отвечая на вознесенные к небу руки, кто-то разбил, не церемонясь, оконо в верхнем этаже богатой Городской Коллегии и жадно выбросил из окна целую пачку тяжелых документов. Листы подхватил морозный и закружил, устилая землю, попадая на людей.
Арахна отмахнулась от нападавших на нее листов и оглянулась. Никто и не думал возмутиться или защитить членов Городской Коллегии. Здесь уже были горожане. Здесь были и члены других Коллегий. Кто-то, конечно, сжимал зубы, чтобы не сказать ненужного или кулаки, но никто не заступился!
Арахна вдруг поняла…всем сердцем своим поняла, как близок к победе принц Мирас. Он, очевидно, очень долго угадывал нужное время для своего действия и дождался. Народ, уставший от отсутствия потрясений, нищающий, не имеющий надежды, доведенный, не сопротивлялся бойне. Он готов был смотреть на кровь и смерть, лишь бы найти в этом опору для нового мира. Не имея вообще никакой идеи – легко принял эту.
-Сегодня умрут все, кто вредит Мааре! – воскликнул шрамированный и щелкнул пальцами. И опять же, в верхнем окне, откликаясь на этот жест, кто-то услужливо появился, неразличимый лицом, кивнул. В следующее же мгновение в окне предстал человек…вернее, его представили. Его держали у окна, а он отбивался из последних сил, но явно проигрывал.
-Это глава Коллегии, - издевательски поклонился шрамированный. – Ну…наш суд короток!
Суд оказался короток. Кто-то из толпы, собравшейся возле Городской Коллегии, радостно выкрикнул:
-Виновен!
И вопль его был подхвачен со всех сторон:
-Виновен! Виновен!
-Вы сами слышали! – захохотал шрамированный и махнул рукой.
Тело летело неправдоподобно долго. Арахне показалось, что прошла внутри нее целая жизнь прежде, чем стих отчаянный вопль Главы Городской Коллегии и раздался отвратительный шум.
Выброшенное из окна тело уродливо распласталось по земле, превратившись в отвратительную массу. Чей-то желудок не выдержал. Арахна слышала, как кого-то выворачивает наизнанку. Она сама была бы рада тоже так поступить, но не могла решиться и на это. Ей казалось, что если она попробует очистить желудок, то выплюнет из себя такую же уродливую массу.
Между тем зашевелились тела других членов Коллегии. Шрамированный указал на них рукою и, вскричал:
-Но эти…также виновны и эти!
-Да…- выдохнула толпа.
-Кто желает казнить их? Кто желает от имени народного гнева пролить кару на этих грешников?
Арахна заторопилась прочь, стараясь перемещаться по чуть-чуть, чтобы не привлекать к себе внимания. Со всех сторон что-то бушевало и кипело. Она слышала чьи-то крики, чей-то плач, грохот…
Это ли заговор, о котором мечтал принц Мирас? Это ли приближал Мальт? В это ли она ввязывалась? Ни в одной книге, что прочла Арахна не было написано про тот запах крови, что теперь Арахна чувствовала все сильнее, про бьющееся где-то в горле сердце, про этот страх…
Нет, в книгах все было иначе. В книгах были герои, которые вскакивали на столы или тумбы и кричали, что пора менять, идти и сражаться. И все шли за ними. А жестокость была описана лишь случайно и осторожно.
-Нам нужен палач! – завизжал кто-то и Арахна вздрогнула. Хвала Луалу она уже протиснулась в задние ряды и не была замечена. Мало кто знал бы ее в лицо – это Арахна знала почти наверняка, но испугалась, что кто-то все-таки может ее узнать. Хорошо, что с нее хоть нашивку сорвали.
-Ага! – обрадовался шрамированный. – Нам нужен палач! Ну… берите этих. В Коллегию Палачей! Пусть карают от имени нашего суда! Пусть оправдывают доверие закона и народа!
Толпа поднялась в едином порыве. Тотчас подхватили, не разбирая, членов павшей Коллегии и потащили. А те уже не имели сил к сопротивлению. Арахна попыталась отстраниться, но на нее наступали со всех сторон и она, пряча лицо, на всякий случай, шла, надеясь нырнуть при случае, в сторону.
Это был ужасный и долгий путь. По пути все время взгляд находил что-то ужасное. Вот она – вчера еще крепкая и надежная Коллегия Сопровождения, хоть и унылая. Но что же? Двери выбиты…изнутри доносится какая-то возня и крики. Чей-то хохот. Представить, что там происходит невозможно и, честно говоря, нет желания. В Сопровождении много женщин – кухарок, кухонных работниц, обслуги… Арахна поежилась еще сильнее от ужасного страха, сковавшего все ее существо, нетрудно представить, что они не смогут ничего сделать. А ведь они меньше всего и виноваты! В чем? Живут тенями и тенями умирают.
Звон со всех сторон…крики, всхлипы, ярость, которая свойственна лишь зверям и никогда людям. Но нет… «никогда» не существует. Ничего не существует на вечность.
Арахне под ноги упало тело. Тоже выброшенное или самостоятельно решившееся. Сложно сказать. Это было как раз возле Коллегии Распределения. Арахна подумала, что, наверное, узнала бы тело, обезображенное падением, но не успела.
Кто-то по пути выбежал с топором на шрамированного, возглавлявшего страшное шествие, но тотчас был зарублен сам. Профессионально зарублен. Об этом Арахна могла судить. Она переступила через куски плоти…
Выброшенных, сожженных бумаг, чернильниц, перьев, папок было не счесть. Даже кто-то выбрасывал одежду…Швейная Коллегия. Чем навредила она? Тихие портные трудились здесь, обшивая все Коллегии вне зависимости от статуса и положения. Но нет – выбиты окна и швейные иглы блестят в свете факелов. И тело, истыканное этими же уродливыми длинными иголками безучастное ко всему.
Сиротская Коллегия оставалась почти нетронутой. Кто-то еще, проходя, стучал, крича:
-Выходите, дети, смотреть на то, как отстраивается мир!
-Это не дело, - вдруг сказал кто-то за спиной Арахны, - пусть смотрят, что бывает с теми, кто вредит своему народу.
-И то верно!
-Пусть смотрят!
-Это же дети!
Глухой удар.
Арахна отвернулась, отказываясь смотреть на то, как кто-то принялся стучаться и настойчиво ломиться в Коллегию Сиротства:
-Открывайте! Пойдем смотреть на то, как горит старый мир! Открывайте!
Дверь не поддавалась. Арахна, сама не замечая уже, плакала. Беззвучно и безнадежно. Ее слезы ничего не могли решить.
А возле Коллегии Судейства ее встретило еще одно открытие. Коллегия Судейства пала, похоже, что громили все Секции с разных сторон, а не только из центральной – Городской. Здесь пришлось хуже всего. Если пленники от Городской Коллегии были еще живы, то этих терзали на месте. Арахна даже не могла оглядеть и разобрать, где чье тело – лишь бесформенная масса чьих-то зверств…
Взгляд выхватил знакомую голову – Лиана. Такая же строгая и холодная. Только голову, за которой не было тела. Оставшиеся подле тел заговорщики, а на деле – просто люди, желающие убивать, потому что люди с идеями не имеют в уме столько жесткости, пересмеиваясь, насаживали головы на колья, которые им услужливо подавали.
Шрамированный остановился, любуясь делом рук своих соратников. А потом пришел черед Коллегии Палачей. Арахна уже давно подумала об Эмисе, но как предупредить его? как уберечь? Возможно ли это?
-Па-ла-чи! – призвала толпа.
Тишина.
-Выведите их!
Бросили на землю членов Городской Коллегии и Арахна, пользуясь новой заминкой, отступила дальше в темноту. Ей было страшно увидеть Эмиса, о котором она не подумала. Но рванувшиеся рьяные любители убивать чужими руками вернулись с удивлением:
-Пусто!
-Поубивали себя! – тотчас сострил какой-то приблудившийся поэт и толпа грохнула.
-Заминка! – огорчился шрамированный. – Но ничего. Не зря же тащились. Найдем какой-нибудь топор, и сами сделаем все. а раз палачей больше нет, то и Коллегия им не нужна. Факел!
Арахна отступала все дальше и дальше. Мало было убить им людей. Мало было заставить их страдать. Они хотели уничтожить последнее.
Арахна спиной влетела в кого-то, в страхе обернулась и увидела мужчину какой-то липкой и неприятной наружности.
-Не бойся, красавица, - утешил он, грубо притягивая ее к себе за талию, - со мной можно не бояться.
Арахна вырвалась и тотчас попала в другую хватку.
-Где же твои манеры, Герг! – хохотнул новый пленитель. – Напугал девушку. Давай знакомиться?
Арахна никогда не дралась и никогда не пыталась выжить. Но откуда-то в ней взялась сила и верткость. От страха, наверное. Чудом Луала, не меньше, она вырвалась и прежде, чем Герг и неизвестный ей пленитель успели соориентироваться, отбежала, чтобы видеть Коллегию Палачей, но не быть видимой самой. Темнота, захватывающая Маару, хоть и расступалась перед факелами, все же не могла никак уйти. И это тоже помогло ей.
Кровавое зарево вспыхнуло быстро. Арахна упала на колени, не обращая внимания на боль. Горела ее жизнь, горела Коллегия Палачей и, хотя, утешением могло быть то, что та мне было Эмиса (куда еще делся?), там был весь ее мир. Вся ее жизнь. Все ее вещи. Вещи Регара, Лепена, Сколера…
Дым настиг ее даже в небольшом укрытии и Арахна, боясь, что ее найдут, боясь, что ее заставят смотреть на пламя, боясь, что ее хоть как-то настигнет прошлое, горящая Коллегия и кровавое зарево выхватит из темноты – бросилась прочь.
Она бежала. Бежала опять, оскальзываясь на чем-то мутном, липком. Ошметки плоти, куски тел, бумаги, предметы…
Арахна видела, как кого-то, словно свиную тушу, выволакивают из Коллегии Дознания, но не осталась выяснять – кого именно?
Видела, как из Коллегии Сиротства выводят детей, затыкая воспитательниц, что грудью бросались на защиту несчастных и напуганных.
