Содержание
Рассказы:
1. В утопии свет
2. Грустная сказка
3. Фокусник и Смерть
4. Цветок вечной любви
5. Чудовище
6. Жажда
7. Девочка-звезда
8. Планета Флэпси
9. Звёзды смерти
10. Человек и Кошка
11. Цветок в книге
12. Метаморфозы Ирмы
13. Два мира Сандры
14. Мир наоборот
15. Атака
16. Взбесившиеся вещи
17. Словесный художник
18. Банка воспоминаний (или Владелец памяти)
Миниатюры:
19. Романтика
20. Люди в пальто
21. Комната писателя
22. Искатели счастья
23. Кнопка
24. Космическая бабушка
25. Кусок луны в подарок
26. Цветочная девочка
27. Щенок и облачко
28. Платье
29. Бал пирожных
30. Башня принцессы
31. Кто главнее
В утопии свет
На улицах этого города постоянно стоял невообразимый шум. Ледяные руки тишины не имели здесь власти. Каждому новому человеку здесь радовались как старому другу. Бешеный хохот кого-то среди ночи не раздражал даже самых старых людей этого города.
Да разве знал здесь кто-нибудь из них что такое боль, отчаяние, одиночество? Разве знали они, каково это после трудного рабочего дня около двенадцати ночи лечь в холодную постель, надеясь на скорое забытье, но так и не суметь заснуть из-за стучавших в голове железным молотком мыслей?
Мыслей? Да какие это могли быть мысли?! Серые, бесконечно однообразные мысли, которые лениво застывали среди безмолвия и покоя, не давая мозгу никакой надежды на исцеление…
Этим утром Мария с ужасом поняла, что опаздывает… Она это поняла, проснувшись по собственному желанию, без помощи назойливого трезвона будильника… Она сбросила с себя ватное одеяло, соскочила с деревянной кровати. Стоя на ледяном полу босыми но-гами, Мария пыталась сообразить, что ей делать дальше. Мозг как будто до сих пор был отключен.
Включив свет, Мария подошла к деревянному шкафу и открыла его дверцу. Раздался скрип. Тяжело вздохнув, Мария вытянула с самой верхней полки шкафа черные джинсы и фиолетовую тунику – единственные более-менее приличные вещи, которые у нее имелись.
Взглянув на свое отражение в зеркале, Мария еще более тяжело вздохнула: прямые, русые волосы, которые доходили где-то до лопаток и кончики которых секлись, бледное лицо и глаза холодного голубого цвета, которые глядели на мир со смертельной усталостью и депрессивной скукой, вряд ли могли вызвать сочувствие у кого-бы то ни было. Взгляды других людей проскальзывали мимо Марии и останавливались на хорошеньких блондинках с очаровательными ямочками на щеках и кошачьими зелеными глазами, искрящимися неподдельным весельем.
Мария еще в сто пятнадцатый раз подумала о том, как несправедливо все устроено в мире и , не позавтракав, уныло побрела навстречу новому дню.
В этом чудесном саду круглый год росли цветы: доверчивые ромашки, нежные лилии, роскошные розы…
За всеми этими цветами ухаживал молодой садовник Георг. Многим людям казалось, что это имя дано садовнику неслучайно. Видно, при его рождении родители уже что-то знали или чувствовали. Его имя напоминало об одном из самых чудесных цветков этого сада: о георгине. Сам Георг лишь чувствовал, что его смыл жизни в этих нежных и кротких созданиях, что ласково касаются его своими лепестками и будто бы пытаются ему что-то сказать…
Сад принадлежал королю этой страны. Люди, которые жили в этом городе, не знали человека справедливее и добрее короля. Именно он создал этот светлый город, именно он бодрствовал день и ночь, чтобы не подпустить к их городу грязь и лицемерие. Именно он своей верой в лучшее и в окружающих его людей, сотворил это чудо.
Их страна была ярким пятном на карте мира. Другие страны насчитывали миллиарды городов, мелких и разобщенных, их страна объединилась в один город, город огромный и могущественный, город, сильный своим единством и безграничной любовью людей друг к другу.
Кондуктор в автобусе наорала из-за того, что Мария не сразу показала ей свой проездной.
Мария была в наушниках, но даже сквозь них был слышен визгливый голос женщины, уставшей от жизни, от своей неблагодарной работы, однообразной и бесперспективной, делающей ее бездушным роботом, уже давным-давно заучившим все свои действия и слова наизусть. Мария посмотрела на женщину как на надоедливую муху и отвернулась к окну.
Голос женщины остался где-то далеко. Она прошла в противоположную часть автобуса, чтобы портить настроение вновь вошедшим пассажирам.
Мария ушла в свои мысли. Она думала о том, что в своей жизни она очень часто встречалась с грубоватыми людьми. Среди этих грубоватых людей были и откровенные хамы, и пустословы и лицемеры. Всех этих людей Мария видела насквозь.
Весь мир людей для Марии делился на три части: на тех, кого она откровенно ненавидела, тех, кто не представлял для нее никакого интереса и тех, кого она всем сердцем любила. Таких было меньшинство…
Внезапно автобус резко тряхнуло. На задней площадке автобуса раздался чей-то крик,… и Мария поняла, что сонную тишину людей нарушило нечто неприятное. До Марии донеслись обрывки фраз: «…подрезал, черт бы его побрал!», «…ногу сломала…», «Нужно вызвать скорую!», «Я подам на вас в суд!»
Толпа, стоящая перед Марией, рассосалась, и Мария увидела на другом конце автобуса женщину, которая лежала на полу и громко стонала. Возле нее стоял водитель и как-то виновато говорил: «Держаться надо было…»
«Людей покалечил, Иуда ты этакий! Я тебя засажу куда надо!» – наступала на водителя женщина, стоящая рядом.
Она громко жаловалась, что тоже ушибла ногу и продолжала оскорблять водителя.
Двери автобуса резко открылись, и толпа людей стала выходить наружу.
Мария лениво поплелась вслед за остальными… На вынужденной остановке собралось огромное количество неудачливых пассажиров.
Мария смотрела на людей и вновь думала о том, как, должно быть, неприятно сейчас многим людям, умиротворенность и спокойствие которых нарушило это происшествие. В центре находилась та самая женщина, которая так кричала на водителя. В руках она держала горшок с каким-то цветком. Мария удивилась, что только что заметила такой огромный горшок. Женщина продолжала кричать и жаловаться, что ушибла ногу. А затем с пафосом воскликнула: «В этом кошмаре едва не погиб мой цветок! Если бы он погиб, я бы этого не пережила!»
Мария едва сдержалась, чтоб не засмеяться. Ей уже порядком надоел весь этот спектакль и поэтому, когда подошел очередной автобус, девушка тут же вошла в него. Она уже поняла, что сегодняшний день ей нужно посвятить не учебе в родном универе, а чему-то иному… Но вот только чему? Мария решила довериться интуиции. Пока интуиция подсказывала, что нужно просто ехать… ехать вперед…
Люди этого города ценили оригинальность. Главным преступлением здесь было подражание идеалам. Город был неоднороден, разнолик и бесконечно пестр. И вместе с тем все люди этого города были едины. Да, здесь ценили Личность. Человек не боялся высказать свою точку зрения, показать свое настоящее Я, человек не боялся быть самим собой. Никто никогда здесь не надевал на себя маску. Маски лицемерия, показного равнодушия, деловой сдержанности уже давным-давно были здесь выкинуты как ненужный хлам.
Люди этого города обезоруживали своей добротой, бескорыстием, честностью и преданностью своему королю. Что такое предательство, эгоизм и тщеславие? Жители этого города даже понятия не имели, что где-то существует лишь холодный расчет, презрение к слабым, желание добиться успеха любой ценой.
Любовь – смысл всего. Об этом говорили и продолжают говорить многие, но только здесь в это веря по-настоящему. Мощный, бурлящий поток всеобъемлющей Любви не оставил одиночеству, боли и подавленности никакого шанса.
Именно здесь рождались истинные поэты и художники, которые творили, зная, что их творения найдут отклик в сердцах многих людей.
Только здесь никогда не плакали маленькие дети…
За окном моросил дождь. Сентябрь подходил к концу. Мария думала о том, что ее время стремительно уходит. Те дни, которые могли бы быть потрачены на что-то светлое и прекрасное, безвозвратно тонут в пучине одиночества и однообразия. Марии ненавистно было вспоминать о своем прошлом, тоскливо и пасмурно ей было в сегодняшнем настоящем, разочарование накапливалось в ее душе и сдавливало все чувства внутри своей неимоверной силой…
Мария спала… спала с открытыми глазами всю свою сознательную жизнь. Мария чувствовала, что вечно так продолжаться не может. Как-то нужно было поменять свою жизнь… Но как только в мыслях звучало слово перемена, что означало: крах старого, пустого, нелепого, руки Марии опускались сами собой. Она понимала, что слишком слаба для того, чтобы изменить свою жизнь…
…Увидев в окно железные ворота парка, Мария подумала о том, что здесь, возможно, ей удастся привести свои мысли в порядок. С чего вдруг Марии пришло в голову именно сегодня этим заняться, девушка не могла объяснить даже самой себе…
…В пустынном парке Мария равнодушно начала рассматривать умирающие деревья.
«Жизни нет… все умирает, ломается, теряет свою первоначальную силу…» - думала она.
Когда-то девушка была сильна своей верой в будущее, в лучшую жизнь, что ее поджидает за очередным поворотом. Она шла медленно, но уверенно вперед, ожидая перемен… Но впереди не было ничего нового… все те же чувства, те же эмоции… История повторялась.
Мария начала испытывать сильнейшую скуку от всего, что ее окружало. Медленно, но верно она становилась роботом. Роботом, который имел свои обязанности, но не имел права на счастье… Так считала девушка, и не было в мире ничего, что могло бы ее переубедить. Марию интересовал финал, то, к чему она, в конце концов, придет.
«Хотя, к чему я, собственно, могу прийти? Я буду менять место обитания, свой социальный статус, но жизнь вокруг меня всегда будет одна и та же, потому что внутри меня все одно и то же…
Я безнадежна… Как все нелепо и пусто!»
– Как же все прекрасно!
В этом городе очень часто звучала такая фраза. Маленькие дети кричали об этом на всю улицу своими звонкими голосами, напоминающими серебряный колокольчик, прелестные девушки со свойственной им мечтательностью говорили об этом шепотом, прикрывая глаза длинными, пушистыми ресницами… Кто-то произносил эту фразу как аксиому, кто-то с легким удивлением, кто-то с бесконечным наслаждением…
Каждый человек этого города мог заниматься своим любимым делом. Здесь было невероятно много уличных художников, которые рисовали картины прямо на асфальте. О, какие это были картины! Одни художники усыпали асфальтированные дорожки пурпурными и нежно-розовыми цветами, другие дарили городу ночное покрывало с серебряными звездами, третьи находили, что по городскому асфальту непременно должны пройтись львы с косматыми гривами и пятнистые леопарды…
Те люди, что не умели рисовать, играть на инструментах или писать стихи, но имели тягу к литературному творчеству, развлекали жителей юмористическими рассказами и сказками, выходившими из-под их пера… Многие из них становились прекрасными журналистами, которые писали обо всех интересных и значимых событиях, происходящих в городе. Свои статьи журналисты писали тонкими, гусиными перьями на маленьких белоснежных свитках. После написания свитки разносились по городу курьерами. Каждый журналист имел своего курьера. Курьером становился, как правило, либо близкий друг, либо родственник. Своему курьеру журналист дарил велосипед, на котором курьер развозил по городу свитки с написанными на них статьями. Свитков было столько, сколько за ночь успел написать журналист.
Кто-то считал утомительным переписывать одну и ту же статью со свитка на свиток, но журналисты любили все стороны своей деятельности, даже такую не творческую, а потому к утру на столе журналиста всегда лежало большое количество свитков со свежим материалом. Приехавшему курьеру оставалось только уложить все свитки в свою почтальонскую сумку и отвезти их к людям…
Мысли Марии плавно текли вперед. Подумав о том, что весь мир можно было бы изобразить одной тонкой серой линией, Мария пришла к выводу, что она, похоже, слепа.
«Не видеть даже намека на счастье – это ли не отсутствие зрения?.. Да, естественно, в том, что со мной теперь происходит, виновата я сама. Я не живу, я просто существую. Я просыпаюсь, зная, что наступивший день не принесет ничего нового, а вечером я засыпаю лишь с мыслями о том, что завтра меня ждет еще один пустой день, а послезавтра еще один, и еще один… и еще…»
В самой глубине парка стояла скамейка пепельно-серого цвета. Эта скамейка, укрытая листьями могучих кленов, и стала временным пристанищем Марии. Девушка села на скамейку и закрыла лицо руками, но не заплакала. Плакать, в общем-то было не из-за чего. В жизни Марии не произошло никакой беды.
«Просто в моей жизни вообще еще ничего не произошло… ничего… ничего.. Да, все-таки я ничтожество… Пустой, серый обыватель. Я просто не могу. Ничего…»
Чаще всего, общаясь с ней, парни ей говорили: «Ты вполне ничего…»
«Потому что я действительно ничего. Я ничто, я пыль, я бледная тень, жертва самой себя… Да как же жить, когда я такая… пустая?»
…Казалось бы, это пустынное, укрытое от чужих глаз густыми кронами деревьев, место просто создано для таких, как Мария.
Поразмышлять о своей жизни в этой чуть зловещей тишине, чтобы еще сильнее потрепать свои и без того истерзанные нервы, подсчитать количество неразрешенных проблем, подумать в сотый раз о том, какое ты все-таки ничтожество, какой ты все-таки бесталанный, пустой обыватель, вспомнить как мало ты сделал в этом мире для себя, а для других еще меньше, подумать о том, что ты уже устал от такой жизни, и признать то, что ты не в силах ничего изменить, выдавить из глаз несколько жалких слезинок и после зачем-то долго смотреть вперед, ничего перед собой не видя…
О, как много увлекательных, незабываемых занятий для одинокой, потерявшейся в этой жизни девушки!..
Мария была на сто десять процентов уверена, что ее в этом отдаленном от городской суеты месте в столь ранний час и в столь неблагоприятную погоду (дождь все еще моросил) никто не потревожит. Ан, нет! Вскоре до ушей Марии отчетливо донесся звук шаркающих шагов.
Мария как ленивая кошка медленно повернула голову в ту сторону, откуда исходил звук, и увидела человека, подходящего к ее скамейке…
Этот человек был высокого роста, худощав, одет в черное длинное пальто и черную, надвинутую на лоб так, что не видно было глаз…
Первое чувство, которое испытала Мария, увидев, что этот человек присел на скамейку рядом с ней, было раздражение. Надежда на то, что ей удастся побыть в парке в одиночестве, даже в столь неприятную погоду, рассеялась как дым…
«В парке с десяток скамеек, а он уселся именно на мою!» – Марию готова была зарыдать от злости.
Человек между тем зачем-то огляделся по сторонам, чему-то улыбнулся, и, наконец, посмотрел на Марию, поправив перед этим свою черную шляпу так, что Мария получила возможность увидеть его потрясающие темно-синие глаза. Увидев лицо человека, девушка мгновенно поняла, что этот молодой человек немногим старше ее, хоть и одет он был несколько странно для сверстников Марии.
Рассказы:
1. В утопии свет
2. Грустная сказка
3. Фокусник и Смерть
4. Цветок вечной любви
5. Чудовище
6. Жажда
7. Девочка-звезда
8. Планета Флэпси
9. Звёзды смерти
10. Человек и Кошка
11. Цветок в книге
12. Метаморфозы Ирмы
13. Два мира Сандры
14. Мир наоборот
15. Атака
16. Взбесившиеся вещи
17. Словесный художник
18. Банка воспоминаний (или Владелец памяти)
Миниатюры:
19. Романтика
20. Люди в пальто
21. Комната писателя
22. Искатели счастья
23. Кнопка
24. Космическая бабушка
25. Кусок луны в подарок
26. Цветочная девочка
27. Щенок и облачко
28. Платье
29. Бал пирожных
30. Башня принцессы
31. Кто главнее
Прода от 08.11.2024, 10:26
В утопии свет
На улицах этого города постоянно стоял невообразимый шум. Ледяные руки тишины не имели здесь власти. Каждому новому человеку здесь радовались как старому другу. Бешеный хохот кого-то среди ночи не раздражал даже самых старых людей этого города.
Да разве знал здесь кто-нибудь из них что такое боль, отчаяние, одиночество? Разве знали они, каково это после трудного рабочего дня около двенадцати ночи лечь в холодную постель, надеясь на скорое забытье, но так и не суметь заснуть из-за стучавших в голове железным молотком мыслей?
Мыслей? Да какие это могли быть мысли?! Серые, бесконечно однообразные мысли, которые лениво застывали среди безмолвия и покоя, не давая мозгу никакой надежды на исцеление…
***
Этим утром Мария с ужасом поняла, что опаздывает… Она это поняла, проснувшись по собственному желанию, без помощи назойливого трезвона будильника… Она сбросила с себя ватное одеяло, соскочила с деревянной кровати. Стоя на ледяном полу босыми но-гами, Мария пыталась сообразить, что ей делать дальше. Мозг как будто до сих пор был отключен.
Включив свет, Мария подошла к деревянному шкафу и открыла его дверцу. Раздался скрип. Тяжело вздохнув, Мария вытянула с самой верхней полки шкафа черные джинсы и фиолетовую тунику – единственные более-менее приличные вещи, которые у нее имелись.
Взглянув на свое отражение в зеркале, Мария еще более тяжело вздохнула: прямые, русые волосы, которые доходили где-то до лопаток и кончики которых секлись, бледное лицо и глаза холодного голубого цвета, которые глядели на мир со смертельной усталостью и депрессивной скукой, вряд ли могли вызвать сочувствие у кого-бы то ни было. Взгляды других людей проскальзывали мимо Марии и останавливались на хорошеньких блондинках с очаровательными ямочками на щеках и кошачьими зелеными глазами, искрящимися неподдельным весельем.
Мария еще в сто пятнадцатый раз подумала о том, как несправедливо все устроено в мире и , не позавтракав, уныло побрела навстречу новому дню.
***
В этом чудесном саду круглый год росли цветы: доверчивые ромашки, нежные лилии, роскошные розы…
За всеми этими цветами ухаживал молодой садовник Георг. Многим людям казалось, что это имя дано садовнику неслучайно. Видно, при его рождении родители уже что-то знали или чувствовали. Его имя напоминало об одном из самых чудесных цветков этого сада: о георгине. Сам Георг лишь чувствовал, что его смыл жизни в этих нежных и кротких созданиях, что ласково касаются его своими лепестками и будто бы пытаются ему что-то сказать…
Сад принадлежал королю этой страны. Люди, которые жили в этом городе, не знали человека справедливее и добрее короля. Именно он создал этот светлый город, именно он бодрствовал день и ночь, чтобы не подпустить к их городу грязь и лицемерие. Именно он своей верой в лучшее и в окружающих его людей, сотворил это чудо.
Их страна была ярким пятном на карте мира. Другие страны насчитывали миллиарды городов, мелких и разобщенных, их страна объединилась в один город, город огромный и могущественный, город, сильный своим единством и безграничной любовью людей друг к другу.
***
Кондуктор в автобусе наорала из-за того, что Мария не сразу показала ей свой проездной.
Мария была в наушниках, но даже сквозь них был слышен визгливый голос женщины, уставшей от жизни, от своей неблагодарной работы, однообразной и бесперспективной, делающей ее бездушным роботом, уже давным-давно заучившим все свои действия и слова наизусть. Мария посмотрела на женщину как на надоедливую муху и отвернулась к окну.
Голос женщины остался где-то далеко. Она прошла в противоположную часть автобуса, чтобы портить настроение вновь вошедшим пассажирам.
Мария ушла в свои мысли. Она думала о том, что в своей жизни она очень часто встречалась с грубоватыми людьми. Среди этих грубоватых людей были и откровенные хамы, и пустословы и лицемеры. Всех этих людей Мария видела насквозь.
Весь мир людей для Марии делился на три части: на тех, кого она откровенно ненавидела, тех, кто не представлял для нее никакого интереса и тех, кого она всем сердцем любила. Таких было меньшинство…
Внезапно автобус резко тряхнуло. На задней площадке автобуса раздался чей-то крик,… и Мария поняла, что сонную тишину людей нарушило нечто неприятное. До Марии донеслись обрывки фраз: «…подрезал, черт бы его побрал!», «…ногу сломала…», «Нужно вызвать скорую!», «Я подам на вас в суд!»
Толпа, стоящая перед Марией, рассосалась, и Мария увидела на другом конце автобуса женщину, которая лежала на полу и громко стонала. Возле нее стоял водитель и как-то виновато говорил: «Держаться надо было…»
«Людей покалечил, Иуда ты этакий! Я тебя засажу куда надо!» – наступала на водителя женщина, стоящая рядом.
Она громко жаловалась, что тоже ушибла ногу и продолжала оскорблять водителя.
Двери автобуса резко открылись, и толпа людей стала выходить наружу.
Мария лениво поплелась вслед за остальными… На вынужденной остановке собралось огромное количество неудачливых пассажиров.
Мария смотрела на людей и вновь думала о том, как, должно быть, неприятно сейчас многим людям, умиротворенность и спокойствие которых нарушило это происшествие. В центре находилась та самая женщина, которая так кричала на водителя. В руках она держала горшок с каким-то цветком. Мария удивилась, что только что заметила такой огромный горшок. Женщина продолжала кричать и жаловаться, что ушибла ногу. А затем с пафосом воскликнула: «В этом кошмаре едва не погиб мой цветок! Если бы он погиб, я бы этого не пережила!»
Мария едва сдержалась, чтоб не засмеяться. Ей уже порядком надоел весь этот спектакль и поэтому, когда подошел очередной автобус, девушка тут же вошла в него. Она уже поняла, что сегодняшний день ей нужно посвятить не учебе в родном универе, а чему-то иному… Но вот только чему? Мария решила довериться интуиции. Пока интуиция подсказывала, что нужно просто ехать… ехать вперед…
***
Люди этого города ценили оригинальность. Главным преступлением здесь было подражание идеалам. Город был неоднороден, разнолик и бесконечно пестр. И вместе с тем все люди этого города были едины. Да, здесь ценили Личность. Человек не боялся высказать свою точку зрения, показать свое настоящее Я, человек не боялся быть самим собой. Никто никогда здесь не надевал на себя маску. Маски лицемерия, показного равнодушия, деловой сдержанности уже давным-давно были здесь выкинуты как ненужный хлам.
Люди этого города обезоруживали своей добротой, бескорыстием, честностью и преданностью своему королю. Что такое предательство, эгоизм и тщеславие? Жители этого города даже понятия не имели, что где-то существует лишь холодный расчет, презрение к слабым, желание добиться успеха любой ценой.
Любовь – смысл всего. Об этом говорили и продолжают говорить многие, но только здесь в это веря по-настоящему. Мощный, бурлящий поток всеобъемлющей Любви не оставил одиночеству, боли и подавленности никакого шанса.
Именно здесь рождались истинные поэты и художники, которые творили, зная, что их творения найдут отклик в сердцах многих людей.
Только здесь никогда не плакали маленькие дети…
***
За окном моросил дождь. Сентябрь подходил к концу. Мария думала о том, что ее время стремительно уходит. Те дни, которые могли бы быть потрачены на что-то светлое и прекрасное, безвозвратно тонут в пучине одиночества и однообразия. Марии ненавистно было вспоминать о своем прошлом, тоскливо и пасмурно ей было в сегодняшнем настоящем, разочарование накапливалось в ее душе и сдавливало все чувства внутри своей неимоверной силой…
Мария спала… спала с открытыми глазами всю свою сознательную жизнь. Мария чувствовала, что вечно так продолжаться не может. Как-то нужно было поменять свою жизнь… Но как только в мыслях звучало слово перемена, что означало: крах старого, пустого, нелепого, руки Марии опускались сами собой. Она понимала, что слишком слаба для того, чтобы изменить свою жизнь…
…Увидев в окно железные ворота парка, Мария подумала о том, что здесь, возможно, ей удастся привести свои мысли в порядок. С чего вдруг Марии пришло в голову именно сегодня этим заняться, девушка не могла объяснить даже самой себе…
…В пустынном парке Мария равнодушно начала рассматривать умирающие деревья.
«Жизни нет… все умирает, ломается, теряет свою первоначальную силу…» - думала она.
Когда-то девушка была сильна своей верой в будущее, в лучшую жизнь, что ее поджидает за очередным поворотом. Она шла медленно, но уверенно вперед, ожидая перемен… Но впереди не было ничего нового… все те же чувства, те же эмоции… История повторялась.
Мария начала испытывать сильнейшую скуку от всего, что ее окружало. Медленно, но верно она становилась роботом. Роботом, который имел свои обязанности, но не имел права на счастье… Так считала девушка, и не было в мире ничего, что могло бы ее переубедить. Марию интересовал финал, то, к чему она, в конце концов, придет.
«Хотя, к чему я, собственно, могу прийти? Я буду менять место обитания, свой социальный статус, но жизнь вокруг меня всегда будет одна и та же, потому что внутри меня все одно и то же…
Я безнадежна… Как все нелепо и пусто!»
***
– Как же все прекрасно!
В этом городе очень часто звучала такая фраза. Маленькие дети кричали об этом на всю улицу своими звонкими голосами, напоминающими серебряный колокольчик, прелестные девушки со свойственной им мечтательностью говорили об этом шепотом, прикрывая глаза длинными, пушистыми ресницами… Кто-то произносил эту фразу как аксиому, кто-то с легким удивлением, кто-то с бесконечным наслаждением…
Каждый человек этого города мог заниматься своим любимым делом. Здесь было невероятно много уличных художников, которые рисовали картины прямо на асфальте. О, какие это были картины! Одни художники усыпали асфальтированные дорожки пурпурными и нежно-розовыми цветами, другие дарили городу ночное покрывало с серебряными звездами, третьи находили, что по городскому асфальту непременно должны пройтись львы с косматыми гривами и пятнистые леопарды…
Те люди, что не умели рисовать, играть на инструментах или писать стихи, но имели тягу к литературному творчеству, развлекали жителей юмористическими рассказами и сказками, выходившими из-под их пера… Многие из них становились прекрасными журналистами, которые писали обо всех интересных и значимых событиях, происходящих в городе. Свои статьи журналисты писали тонкими, гусиными перьями на маленьких белоснежных свитках. После написания свитки разносились по городу курьерами. Каждый журналист имел своего курьера. Курьером становился, как правило, либо близкий друг, либо родственник. Своему курьеру журналист дарил велосипед, на котором курьер развозил по городу свитки с написанными на них статьями. Свитков было столько, сколько за ночь успел написать журналист.
Кто-то считал утомительным переписывать одну и ту же статью со свитка на свиток, но журналисты любили все стороны своей деятельности, даже такую не творческую, а потому к утру на столе журналиста всегда лежало большое количество свитков со свежим материалом. Приехавшему курьеру оставалось только уложить все свитки в свою почтальонскую сумку и отвезти их к людям…
***
Мысли Марии плавно текли вперед. Подумав о том, что весь мир можно было бы изобразить одной тонкой серой линией, Мария пришла к выводу, что она, похоже, слепа.
«Не видеть даже намека на счастье – это ли не отсутствие зрения?.. Да, естественно, в том, что со мной теперь происходит, виновата я сама. Я не живу, я просто существую. Я просыпаюсь, зная, что наступивший день не принесет ничего нового, а вечером я засыпаю лишь с мыслями о том, что завтра меня ждет еще один пустой день, а послезавтра еще один, и еще один… и еще…»
В самой глубине парка стояла скамейка пепельно-серого цвета. Эта скамейка, укрытая листьями могучих кленов, и стала временным пристанищем Марии. Девушка села на скамейку и закрыла лицо руками, но не заплакала. Плакать, в общем-то было не из-за чего. В жизни Марии не произошло никакой беды.
«Просто в моей жизни вообще еще ничего не произошло… ничего… ничего.. Да, все-таки я ничтожество… Пустой, серый обыватель. Я просто не могу. Ничего…»
Чаще всего, общаясь с ней, парни ей говорили: «Ты вполне ничего…»
«Потому что я действительно ничего. Я ничто, я пыль, я бледная тень, жертва самой себя… Да как же жить, когда я такая… пустая?»
…Казалось бы, это пустынное, укрытое от чужих глаз густыми кронами деревьев, место просто создано для таких, как Мария.
Поразмышлять о своей жизни в этой чуть зловещей тишине, чтобы еще сильнее потрепать свои и без того истерзанные нервы, подсчитать количество неразрешенных проблем, подумать в сотый раз о том, какое ты все-таки ничтожество, какой ты все-таки бесталанный, пустой обыватель, вспомнить как мало ты сделал в этом мире для себя, а для других еще меньше, подумать о том, что ты уже устал от такой жизни, и признать то, что ты не в силах ничего изменить, выдавить из глаз несколько жалких слезинок и после зачем-то долго смотреть вперед, ничего перед собой не видя…
О, как много увлекательных, незабываемых занятий для одинокой, потерявшейся в этой жизни девушки!..
Мария была на сто десять процентов уверена, что ее в этом отдаленном от городской суеты месте в столь ранний час и в столь неблагоприятную погоду (дождь все еще моросил) никто не потревожит. Ан, нет! Вскоре до ушей Марии отчетливо донесся звук шаркающих шагов.
Мария как ленивая кошка медленно повернула голову в ту сторону, откуда исходил звук, и увидела человека, подходящего к ее скамейке…
Этот человек был высокого роста, худощав, одет в черное длинное пальто и черную, надвинутую на лоб так, что не видно было глаз…
Первое чувство, которое испытала Мария, увидев, что этот человек присел на скамейку рядом с ней, было раздражение. Надежда на то, что ей удастся побыть в парке в одиночестве, даже в столь неприятную погоду, рассеялась как дым…
«В парке с десяток скамеек, а он уселся именно на мою!» – Марию готова была зарыдать от злости.
Человек между тем зачем-то огляделся по сторонам, чему-то улыбнулся, и, наконец, посмотрел на Марию, поправив перед этим свою черную шляпу так, что Мария получила возможность увидеть его потрясающие темно-синие глаза. Увидев лицо человека, девушка мгновенно поняла, что этот молодой человек немногим старше ее, хоть и одет он был несколько странно для сверстников Марии.
