- Неужели всё так плохо? – донёсся до меня его приятный смех.
Я замотала головой и начала жевать, пытаясь перестать выглядеть глупо.
- Не понравились? – уже просто спокойный вопрос с улыбкой.
Я проглотила и закрыла коробочку. Мне казалось, что меня сейчас вывернет от той сладости, которая всё ещё блуждала во рту. Конфеты мне не понравились совершенно.
- Забавно, - прочитал он мой молчаливый ответ, - ты не любишь сладкое, - вынес вердикт.
Я слегка отодвинула от себя его подарок.
- Люблю, - тихо сказала я и обратила глаза к столу, - мёд или варенье.
- Варенье? – хмыкнул он, - вы привыкли делать его без сахара – оно кислое.
Спорить с ним я не стала, пусть он и был в корне неправ. Моего ответа никто и не ждал:
- Тебе понравилась новая комната? – продолжил разговаривать он.
Я поспешно кивнула, почему-то боясь сказать ему, что осталась в старой. На душе от этого было неприятно.
- Вы очень добры, милорд, - губы поджались сами собой.
Мужчина усмехнулся.
- Да, ощущаю в себе новые черты характера, - странные слова.
Я подняла глаза и непонимающе уставилась в глаза маски.
- Неважно, - холодный ответ, от которого захотелось отвести взгляд к окну.
- Мы скоро будем ммм… отъезжать? – попыталась сгладить углы я.
Лорд обратил своё внимание к городу за окном.
- Да, через пару минут, - безразличное, - совсем забыл – не рассказывай больше никому о крыше. Это может повлечь за собой некоторые последствия.
Я кивнула и нахмурилась, вспоминая тех, кто про это знает. Веста и Мери. Только они.
- Вы сказали об этом потому что…
- Потому что не говорил об этом ранее, - стук пальцев по столу, - заводить ещё друзей я не хочу.
- Как скажете, господин, - буркнула, туша в душе радость.
После чего вскинула взгляд на поднявшегося со своего стула лорда. Его темная фигура заграждала даже свет ламп, создавая неясный ареол вокруг.
- Отправляйся спать, Лу. Сегодня ночью будет холодно, не трать своё время на присутствие на крыше.
Мне от его слов стало намного печальнее, словно он сейчас бросал меня навсегда.
- Да, Оушен, - прошептала ему вслед.
А когда дверь за ним закрылась, и все выдохнули, я встала, взяла в руки свой невкусный подарок и прошла до кухни, где меня уже заждались.
Первой, кого я увидела, когда вошла, была Мери. Её глаза пылали интересом, в то время как губы были сжаты плотно, а руки сминали подол платья. Она даже вскочила на ноги, стоило мне войти, однако сразу же села, как заметила на себе осуждающий взгляд Весты.
- Я… - потерялась я как со словами, так и с действиями.
- Мы все слышали, - подняла голову от посуды Шага, - лорд к тебе добр, - она усмехнулась, - а ты как блеющая овечка!
- Ну всё! – шагнула к ней повариха, занеся полотенце для удара, - несносная! Не хлебай уж свою зависть сегодня – на завтра оставь!
Девушка ловко увернулась, поджала губы и склонилась к тазу, что-то бурча себе под нос.
- Ты хоть представляешь, сколько стоит эта коробочка в твоих руках? – обратила моё внимание к себе Мери, - ты бы и за год не расплатилась!
Я взглянула на неё, перевела глаза на конфеты и протянула ей, с улыбкой и словами:
- Хотите?
Над головой загудело, и поезд дёрнулся, медленно начиная свой ход. Управляющая покачала головой и поднялась на ноги.
- Нет, Лу. Тебе стоит съесть их самой – это подарок тебе, - она кивнула со всё ещё поджатыми губами и бледным лицом, а после вышла из вагона, введя меня в непонимание.
Получилось как-то несуразно.
- Я сказала что-то не так? – я придержалась за стену, чтобы не упасть, - их ещё много, а мне они все равно не понравились, - решила оправдаться.
Мой путь с угощением в руке пролегал мимо Весты, которая не отказалась от того, чтобы попробовать, и Шаги, взявшей сразу три конфеты. Я же встала напротив кухонного окна, так чтобы видеть тянущиеся деревянные домики, притаившиеся на вымощенной камнем улице.
Я прощалась с этим городом, в котором было столько невероятных для меня чудес, что улыбка загорелась на губах сама собой. Я буду скучать. Даже несмотря на то, что была здесь считанные мгновения. По сравнению с тем, сколько существует он сам.
Я хотела бы прожить равную ему жизнь. Видеть и запоминать столько людей, сколько видел он. Воплощать в себе новинки и изобретения тех, кто способен на великое. Радоваться и горевать, смеяться и грустить. Любить, верить и даже обманывать – со мной же оставалась печаль, проносящаяся по мыслям как знамя. Печаль той жизни, которая смогла бы получиться у меня здесь.
Но я проезжала мимо, проносясь мимо прелой древесины домов, позднелетней свежести садов и мягкой теплоты камня. И осознавая, что мой путь будет долгим, таким же долгим, как железный путь Эшелона.
- Ты и впрямь графская внучка, раз воротишь нос от такого! – задумчиво протянула Шага.
- Шагай в спальню, - послала её Веста, - а ты останься, - тяжёлый взгляд на меня, - есть у меня разговор к тебе.
Мы обе кивнули, девушка вышла боком из-за своего столика, слила грязную воду из таза в высокий чан и потащилась в сторону спальни, не сказав и слова.
- Неблагодарная, - бросила ей в спину повариха, - какая девка вредная! – она искоса меня оглядела, - сядь, Лушка, сядь. Непростой разговор нам предстоит.
Я вся поджалась, чувствуя неприятности, и действительно опустилась на место Шаги.
- Тяжёлый, - задумчиво выдала она и похромала к окну, где начала привычные манипуляции с курительной смесью, - зря ты схватила этот подарок, Лу.
Я замерла, ожидая её пояснения.
- Зря ты вообще все эти глупости начала, - её тон был серьезным настолько, что седые брови сошлись в одну от напряжения.
Мне оставалось только молчать.
- Мать рассказывала о детях? – неожиданный вопрос.
Я даже кивнула – настолько опешила.
- Не лупай на меня так! – почти шипение, - за дорогие подарки отдают ещё дороже! – она в первый раз затянула дым ртом, - в разум не возьму, что он от тебя брать будет, да кто его разберёт…
Я осознала, к чему она ведет, только сейчас.
- Господин не такой, - решила оправдать его, - он не… он правильный, - я выдохнула, - и благородный.
Она уставилась на меня с долей снисхождения.
- Правильный лорд то и возьмет своё, - она закашлялась, - рано или поздно – всё одно, молвит, а ты не денешься никуда.
Она развела руками и отвернулась к окну.
- Ко мне ступай сразу, - резкий разворот и руки в бока, - поняла?
Я вынужденно кивнула.
- А лучше сразу скажи, как поймешь! А ты поймешь – он скрытничать не станет.
Её глаза были полны чего-то мудрого и одновременно пугающего, словно меня ждало потрясение. Но к чему волнение, если через это проходили все?
- Хорошо, - ответила я.
Мне кивнули.
- Тогда шагай отсюда, - заставила вскочить меня она, - да сразу в наш вагон! Приду и не увижу тебя – силком утащу!
Я выдавила улыбку, кивнула и побрела в сторону спальни. Но мой путь не доходил до последнего вагона – он вновь застревал в том самом, с лестницей на крышу.
Если лорд сегодня не ждёт меня, то я просто посижу наверху, не мешая и не разговаривая ни с кем.
Я хотела, чтобы все в спальне уснули, и никто ничего бы не спрашивал у меня. А я уверена, что слухи обо мне разлетелись ещё сильнее.
Туфли были скользкими по сравнению с моими старыми ботинками, потому их пришлось снять. Однако, сделала я это ненадолго – на улице и в самом деле было холодно для того, чтобы быть разутой.
Вновь мой излюбленный вагон и поручень, на который я оперлась спиной.
Вокруг была тишина. Мы уже выехали из города, пусть его огоньки ещё виднелись вдали. А впереди были поля. Бескрайние голые поля, с одной только линией рельс.
Каблук стукнул по крыше, я виновато огляделась и поджала под себя ноги, чтобы таких громких звуков больше не издавать.
- Нарушаешь мои приказы? – донеслось до меня.
Но не совсем снизу, а будто сбоку. Из соседнего вагона.
Я не ответила, посчитав, что он может принять меня за ветер или что-то другое.
- Ещё и молчишь, - он усмехнулся.
Я выдохнула пар изо рта и поднялась, чтобы дойти до соседнего вагона.
- Простите, - извинилась за всё разом.
- Я услышал тебя в тот момент, когда ты только шла, Лу, - укоризненно.
Я почему-то улыбнулась.
- Не хочу делиться вашим подарком со всеми, господин, - прыснула я.
Мне показалось это забавным. Как и ему – снизу раздался смех.
- Правильное решение, - сказал он.
Я сжала всё ещё находящуюся в моих ладонях коробочку. Что если Веста права? Что если Оушен попросит меня об «ответном» подарке? Мне казалось это странным и глупым, однако в горле всё же сидел ком страха.
Нет. Он благородный, хороший и правильный. Он так не поступит.
- Ты приготовила для меня песню? – спокойно спросил лорд.
Я качнула головой.
- Нет, Оушен. Но… я могу задавать вам вопросы? – выдохнула с последним словом.
Мужчина хмыкнул.
- Да, Лу. Предупреждаю, что некоторые могут мне не понравиться.
Я вспомнила тот, что был про глаза. Мне его злость тоже не понравилась.
- Вы можете просто сказать мне, что вам не нравится, или не говорить ничего, - предложила я.
- Договорились, - улыбчивое.
Я кивнула самой себе.
- Вы в другом вагоне, - задумчиво начала я, - можете сказать, это комната или…
- Кабинет, - произнёс он поспешно.
- А тот, что был в прошлые разы? – я подалась вперед.
- Гостиная, - заставил меня сесть обратно он.
- А тот, что…
- Ты можешь прийти и посмотреть сама, Лу, - перебил меня Оушен, - я не против твоего здесь нахождения.
Я стушевалась. Уголки губ сами собой поплыли вниз.
- Я буду там одной… женщиной? – я сглотнула.
Лорд, кажется, нахмурился.
- Это имеет значение?
Закушенная губа отозвалась отрезвляющей болью. Неужели Веста права?
- Мне всё ещё нравится на кухне, - заставила его усмехнуться я.
- Боишься, - понял он.
Я промолчала.
- Ещё вопросы? – напомнили мне.
- Да, - протянула я, вспоминая то, что меня интересовало, - вы… как вы поняли, что это я? Сегодня утром. На перроне.
Оушен выдохнул.
- Ты весьма проницательна, Лу, - довольно заметил он, - ты стояла рядом с двумя «старшими» служанками. Нетрудно было догадаться, что если я повышу тебя, то они далеко отпускать не станут.
Я вновь закусила губу.
- В-вы сделали меня поваром, чтобы… найти в тот раз? – по какой-то причине мне стало обидно.
- Не только поэтому, - прохладный ответ.
Допытывать я не стала. Но немного осмелела:
- Вы не ждете от меня ответного… п-подарка?! – выпалила практически на одном дыхании.
Вышло немного громче, чем всегда. Мужчина понял это сразу, оттого и рассмеялся.
- Что ты можешь дать мне, Лу? – он, казалось, действительно не понимал, - спеть мне две песни, а не одну, как до этого? – усмешка, - так ты мне в любом случае задолжала, Луана. Сегодня я не услышал и строчки.
Его слова были ироничны. Он надсмехался надо мной с той только задачей, которую преследуют отцы или же старшие братья, говоря маленькой девочке, что её никогда не возьмут в жены, потому что она съела мало каши.
- Я… могу заменить песню историей? – пошла на попятную я, - и… хотите к-конфету?
Секундная заминка.
- Насчет первого вопроса: да, - уверенное, - насчет второго, то – нет. Ты права, Лу. Они и в самом деле слишком приторные.
Я откинула голову к небу и зажмурила глаза. Что было бы, окажись я сейчас не здесь, а в вагоне рядом с ним? Что произошло бы, не разделяй нас крыша поезда?
- Это очень печальная история, - предупредила его, - с плохим концом.
- Этого не стоило рассказывать до повествования, - усмехнулся он, - однако, плохой конец не означает плохой истории.
Я кивнула. И собралась с силами.
- В одной из далеких стран, о которых никто никогда не слышал, а может даже одном из небывалых миров, о которых поют барды в королевских гостиных, люди настолько восхищались красотой луны на небосводе, что истолковали её нежность и красоту как божий промысел. Через века неслась эта молва, перерождаясь из легенд в сказания, из сказаний в истории, а из историй… в веру.
В вере этой у луны появились и благоговеющие, и ненавистники, да и само светило превратилось искаженными словами в Богиню. Так проходили годы, пока учение крепло, росло и поднималось до самых высот страны. Знамением для всех стало рождение дочери короля, появившейся на свет во время полного исчезновения солнца. Сребровласую принцессу прозвали Луной, позабыв имя, данное ей отцом.
Красивее неё нельзя было сыскать ни в одной стране, ни в одном городе и ни в одной долине, в которой бы не знали её саму. Добрее и лучезарнее неё могли бы считаться только звёзды, однако и они меркли, стоило ей выйти на балкон своего дворца.
Любовь народа к ней росла с каждым днем, но её сердце всё ещё оставалось холодно ко всем далеким и прекрасным принцам, которых сватал ей отец. Однако оно пылало ярким нескончаемым пламенем, когда она входила в главный храм в её честь и только подмечала светлую голову мужчины – строгого и доброго монаха в рясе, позволяющего себе разве что благоговейную улыбку, никогда не коснувшуюся её лица.
Годы не пожалели никого – ни её отца, ни её саму, ни того священника, что стал для неё сердцем. А потому пронесшая сквозь время свою вдохновенную и чистую любовь Богиня Луна ступила на порог той самой церкви уже в наряде невесты. Теряя по пути слёзы, идя позади того, кого могла назвать мужем и почти королём, но никогда любимым.
Она прожила половину жизни, не зная счастья, и смогла найти в себе силы для признания совсем не в то время.
На следующий день она смотрела на то, как в адском костре её ненавистного мужа горит её любовь. Обезумив от горя, она поклялась подарить миру самую страшную кару, на которую была способна её душа.
В королевство пришла война, омраченная неверностью. Луна предала свою страну, мужа и душу во имя любви, погибшей из-за злобы.
Пала её страна. Пал народ, восхищавшийся ею. Пал её нелюбимый муж. Пала и она сама, предательски сгинув от немилости тех, кому доверила свою обречённую голову.
Но даже умирая и предрекая наказание настоящего Господа, Богиня Луна была прощена им и вознесена на небо, где сияла великим напоминанием о том, что в целом мире ничего не может служить большей силой и светом, чем любовь.
С тех пор на их небе светят две луны, одна из которых видна даже днём. Люди чтят свою Богиню, показавшую им правильный путь.
- Правильный путь? – с сомнением переспросил Оушен, дождавшись момента, когда я закончу, - глупость. Правильный путь не может заключаться в предательстве. Как и любовь не может стать знаменем к войне. Это лицемерие.
Он хмыкнул. А я задумалась.
- Я… не думала об этом в такой… так, - прошептала я.
- Из-за её любви погибли люди, Лу. Как бы мы не отрицали, но принцесса обладала удивительным эгоизмом. Чувства не должны превалировать над разумом, если ты обладаешь властью.
Я не сдержалась:
- Неужели вы не любили никого так, что вам не было дела до власти? Неужели вы сами не отдали бы её другому, лишь бы он…она были бы с вами?!
Тишина.
Забавно было слышать её. И я не могла понять, что именно стало причиной моего скачущего сердца: то, что я посмела повысить голос на лорда, или то, что он так и не ответил мне через минуту.
- Нет, - наконец, донеслось до меня, - не отдал.
Я выдохнула.
- Вы или лжете, или не любили так сильно, - поняла я.
- Сказала та, кто сама не смогла бы решить, - парировал мужчина.
Я замотала головой и начала жевать, пытаясь перестать выглядеть глупо.
- Не понравились? – уже просто спокойный вопрос с улыбкой.
Я проглотила и закрыла коробочку. Мне казалось, что меня сейчас вывернет от той сладости, которая всё ещё блуждала во рту. Конфеты мне не понравились совершенно.
- Забавно, - прочитал он мой молчаливый ответ, - ты не любишь сладкое, - вынес вердикт.
Я слегка отодвинула от себя его подарок.
- Люблю, - тихо сказала я и обратила глаза к столу, - мёд или варенье.
- Варенье? – хмыкнул он, - вы привыкли делать его без сахара – оно кислое.
Спорить с ним я не стала, пусть он и был в корне неправ. Моего ответа никто и не ждал:
- Тебе понравилась новая комната? – продолжил разговаривать он.
Я поспешно кивнула, почему-то боясь сказать ему, что осталась в старой. На душе от этого было неприятно.
- Вы очень добры, милорд, - губы поджались сами собой.
Мужчина усмехнулся.
- Да, ощущаю в себе новые черты характера, - странные слова.
Я подняла глаза и непонимающе уставилась в глаза маски.
- Неважно, - холодный ответ, от которого захотелось отвести взгляд к окну.
- Мы скоро будем ммм… отъезжать? – попыталась сгладить углы я.
Лорд обратил своё внимание к городу за окном.
- Да, через пару минут, - безразличное, - совсем забыл – не рассказывай больше никому о крыше. Это может повлечь за собой некоторые последствия.
Я кивнула и нахмурилась, вспоминая тех, кто про это знает. Веста и Мери. Только они.
- Вы сказали об этом потому что…
- Потому что не говорил об этом ранее, - стук пальцев по столу, - заводить ещё друзей я не хочу.
- Как скажете, господин, - буркнула, туша в душе радость.
После чего вскинула взгляд на поднявшегося со своего стула лорда. Его темная фигура заграждала даже свет ламп, создавая неясный ареол вокруг.
- Отправляйся спать, Лу. Сегодня ночью будет холодно, не трать своё время на присутствие на крыше.
Мне от его слов стало намного печальнее, словно он сейчас бросал меня навсегда.
- Да, Оушен, - прошептала ему вслед.
А когда дверь за ним закрылась, и все выдохнули, я встала, взяла в руки свой невкусный подарок и прошла до кухни, где меня уже заждались.
Глава 7
Первой, кого я увидела, когда вошла, была Мери. Её глаза пылали интересом, в то время как губы были сжаты плотно, а руки сминали подол платья. Она даже вскочила на ноги, стоило мне войти, однако сразу же села, как заметила на себе осуждающий взгляд Весты.
- Я… - потерялась я как со словами, так и с действиями.
- Мы все слышали, - подняла голову от посуды Шага, - лорд к тебе добр, - она усмехнулась, - а ты как блеющая овечка!
- Ну всё! – шагнула к ней повариха, занеся полотенце для удара, - несносная! Не хлебай уж свою зависть сегодня – на завтра оставь!
Девушка ловко увернулась, поджала губы и склонилась к тазу, что-то бурча себе под нос.
- Ты хоть представляешь, сколько стоит эта коробочка в твоих руках? – обратила моё внимание к себе Мери, - ты бы и за год не расплатилась!
Я взглянула на неё, перевела глаза на конфеты и протянула ей, с улыбкой и словами:
- Хотите?
Над головой загудело, и поезд дёрнулся, медленно начиная свой ход. Управляющая покачала головой и поднялась на ноги.
- Нет, Лу. Тебе стоит съесть их самой – это подарок тебе, - она кивнула со всё ещё поджатыми губами и бледным лицом, а после вышла из вагона, введя меня в непонимание.
Получилось как-то несуразно.
- Я сказала что-то не так? – я придержалась за стену, чтобы не упасть, - их ещё много, а мне они все равно не понравились, - решила оправдаться.
Мой путь с угощением в руке пролегал мимо Весты, которая не отказалась от того, чтобы попробовать, и Шаги, взявшей сразу три конфеты. Я же встала напротив кухонного окна, так чтобы видеть тянущиеся деревянные домики, притаившиеся на вымощенной камнем улице.
Я прощалась с этим городом, в котором было столько невероятных для меня чудес, что улыбка загорелась на губах сама собой. Я буду скучать. Даже несмотря на то, что была здесь считанные мгновения. По сравнению с тем, сколько существует он сам.
Я хотела бы прожить равную ему жизнь. Видеть и запоминать столько людей, сколько видел он. Воплощать в себе новинки и изобретения тех, кто способен на великое. Радоваться и горевать, смеяться и грустить. Любить, верить и даже обманывать – со мной же оставалась печаль, проносящаяся по мыслям как знамя. Печаль той жизни, которая смогла бы получиться у меня здесь.
Но я проезжала мимо, проносясь мимо прелой древесины домов, позднелетней свежести садов и мягкой теплоты камня. И осознавая, что мой путь будет долгим, таким же долгим, как железный путь Эшелона.
- Ты и впрямь графская внучка, раз воротишь нос от такого! – задумчиво протянула Шага.
- Шагай в спальню, - послала её Веста, - а ты останься, - тяжёлый взгляд на меня, - есть у меня разговор к тебе.
Мы обе кивнули, девушка вышла боком из-за своего столика, слила грязную воду из таза в высокий чан и потащилась в сторону спальни, не сказав и слова.
- Неблагодарная, - бросила ей в спину повариха, - какая девка вредная! – она искоса меня оглядела, - сядь, Лушка, сядь. Непростой разговор нам предстоит.
Я вся поджалась, чувствуя неприятности, и действительно опустилась на место Шаги.
- Тяжёлый, - задумчиво выдала она и похромала к окну, где начала привычные манипуляции с курительной смесью, - зря ты схватила этот подарок, Лу.
Я замерла, ожидая её пояснения.
- Зря ты вообще все эти глупости начала, - её тон был серьезным настолько, что седые брови сошлись в одну от напряжения.
Мне оставалось только молчать.
- Мать рассказывала о детях? – неожиданный вопрос.
Я даже кивнула – настолько опешила.
- Не лупай на меня так! – почти шипение, - за дорогие подарки отдают ещё дороже! – она в первый раз затянула дым ртом, - в разум не возьму, что он от тебя брать будет, да кто его разберёт…
Я осознала, к чему она ведет, только сейчас.
- Господин не такой, - решила оправдать его, - он не… он правильный, - я выдохнула, - и благородный.
Она уставилась на меня с долей снисхождения.
- Правильный лорд то и возьмет своё, - она закашлялась, - рано или поздно – всё одно, молвит, а ты не денешься никуда.
Она развела руками и отвернулась к окну.
- Ко мне ступай сразу, - резкий разворот и руки в бока, - поняла?
Я вынужденно кивнула.
- А лучше сразу скажи, как поймешь! А ты поймешь – он скрытничать не станет.
Её глаза были полны чего-то мудрого и одновременно пугающего, словно меня ждало потрясение. Но к чему волнение, если через это проходили все?
- Хорошо, - ответила я.
Мне кивнули.
- Тогда шагай отсюда, - заставила вскочить меня она, - да сразу в наш вагон! Приду и не увижу тебя – силком утащу!
Я выдавила улыбку, кивнула и побрела в сторону спальни. Но мой путь не доходил до последнего вагона – он вновь застревал в том самом, с лестницей на крышу.
Если лорд сегодня не ждёт меня, то я просто посижу наверху, не мешая и не разговаривая ни с кем.
Я хотела, чтобы все в спальне уснули, и никто ничего бы не спрашивал у меня. А я уверена, что слухи обо мне разлетелись ещё сильнее.
Туфли были скользкими по сравнению с моими старыми ботинками, потому их пришлось снять. Однако, сделала я это ненадолго – на улице и в самом деле было холодно для того, чтобы быть разутой.
Вновь мой излюбленный вагон и поручень, на который я оперлась спиной.
Вокруг была тишина. Мы уже выехали из города, пусть его огоньки ещё виднелись вдали. А впереди были поля. Бескрайние голые поля, с одной только линией рельс.
Каблук стукнул по крыше, я виновато огляделась и поджала под себя ноги, чтобы таких громких звуков больше не издавать.
- Нарушаешь мои приказы? – донеслось до меня.
Но не совсем снизу, а будто сбоку. Из соседнего вагона.
Я не ответила, посчитав, что он может принять меня за ветер или что-то другое.
- Ещё и молчишь, - он усмехнулся.
Я выдохнула пар изо рта и поднялась, чтобы дойти до соседнего вагона.
- Простите, - извинилась за всё разом.
- Я услышал тебя в тот момент, когда ты только шла, Лу, - укоризненно.
Я почему-то улыбнулась.
- Не хочу делиться вашим подарком со всеми, господин, - прыснула я.
Мне показалось это забавным. Как и ему – снизу раздался смех.
- Правильное решение, - сказал он.
Я сжала всё ещё находящуюся в моих ладонях коробочку. Что если Веста права? Что если Оушен попросит меня об «ответном» подарке? Мне казалось это странным и глупым, однако в горле всё же сидел ком страха.
Нет. Он благородный, хороший и правильный. Он так не поступит.
- Ты приготовила для меня песню? – спокойно спросил лорд.
Я качнула головой.
- Нет, Оушен. Но… я могу задавать вам вопросы? – выдохнула с последним словом.
Мужчина хмыкнул.
- Да, Лу. Предупреждаю, что некоторые могут мне не понравиться.
Я вспомнила тот, что был про глаза. Мне его злость тоже не понравилась.
- Вы можете просто сказать мне, что вам не нравится, или не говорить ничего, - предложила я.
- Договорились, - улыбчивое.
Я кивнула самой себе.
- Вы в другом вагоне, - задумчиво начала я, - можете сказать, это комната или…
- Кабинет, - произнёс он поспешно.
- А тот, что был в прошлые разы? – я подалась вперед.
- Гостиная, - заставил меня сесть обратно он.
- А тот, что…
- Ты можешь прийти и посмотреть сама, Лу, - перебил меня Оушен, - я не против твоего здесь нахождения.
Я стушевалась. Уголки губ сами собой поплыли вниз.
- Я буду там одной… женщиной? – я сглотнула.
Лорд, кажется, нахмурился.
- Это имеет значение?
Закушенная губа отозвалась отрезвляющей болью. Неужели Веста права?
- Мне всё ещё нравится на кухне, - заставила его усмехнуться я.
- Боишься, - понял он.
Я промолчала.
- Ещё вопросы? – напомнили мне.
- Да, - протянула я, вспоминая то, что меня интересовало, - вы… как вы поняли, что это я? Сегодня утром. На перроне.
Оушен выдохнул.
- Ты весьма проницательна, Лу, - довольно заметил он, - ты стояла рядом с двумя «старшими» служанками. Нетрудно было догадаться, что если я повышу тебя, то они далеко отпускать не станут.
Я вновь закусила губу.
- В-вы сделали меня поваром, чтобы… найти в тот раз? – по какой-то причине мне стало обидно.
- Не только поэтому, - прохладный ответ.
Допытывать я не стала. Но немного осмелела:
- Вы не ждете от меня ответного… п-подарка?! – выпалила практически на одном дыхании.
Вышло немного громче, чем всегда. Мужчина понял это сразу, оттого и рассмеялся.
- Что ты можешь дать мне, Лу? – он, казалось, действительно не понимал, - спеть мне две песни, а не одну, как до этого? – усмешка, - так ты мне в любом случае задолжала, Луана. Сегодня я не услышал и строчки.
Его слова были ироничны. Он надсмехался надо мной с той только задачей, которую преследуют отцы или же старшие братья, говоря маленькой девочке, что её никогда не возьмут в жены, потому что она съела мало каши.
- Я… могу заменить песню историей? – пошла на попятную я, - и… хотите к-конфету?
Секундная заминка.
- Насчет первого вопроса: да, - уверенное, - насчет второго, то – нет. Ты права, Лу. Они и в самом деле слишком приторные.
Я откинула голову к небу и зажмурила глаза. Что было бы, окажись я сейчас не здесь, а в вагоне рядом с ним? Что произошло бы, не разделяй нас крыша поезда?
- Это очень печальная история, - предупредила его, - с плохим концом.
- Этого не стоило рассказывать до повествования, - усмехнулся он, - однако, плохой конец не означает плохой истории.
Я кивнула. И собралась с силами.
- В одной из далеких стран, о которых никто никогда не слышал, а может даже одном из небывалых миров, о которых поют барды в королевских гостиных, люди настолько восхищались красотой луны на небосводе, что истолковали её нежность и красоту как божий промысел. Через века неслась эта молва, перерождаясь из легенд в сказания, из сказаний в истории, а из историй… в веру.
В вере этой у луны появились и благоговеющие, и ненавистники, да и само светило превратилось искаженными словами в Богиню. Так проходили годы, пока учение крепло, росло и поднималось до самых высот страны. Знамением для всех стало рождение дочери короля, появившейся на свет во время полного исчезновения солнца. Сребровласую принцессу прозвали Луной, позабыв имя, данное ей отцом.
Красивее неё нельзя было сыскать ни в одной стране, ни в одном городе и ни в одной долине, в которой бы не знали её саму. Добрее и лучезарнее неё могли бы считаться только звёзды, однако и они меркли, стоило ей выйти на балкон своего дворца.
Любовь народа к ней росла с каждым днем, но её сердце всё ещё оставалось холодно ко всем далеким и прекрасным принцам, которых сватал ей отец. Однако оно пылало ярким нескончаемым пламенем, когда она входила в главный храм в её честь и только подмечала светлую голову мужчины – строгого и доброго монаха в рясе, позволяющего себе разве что благоговейную улыбку, никогда не коснувшуюся её лица.
Годы не пожалели никого – ни её отца, ни её саму, ни того священника, что стал для неё сердцем. А потому пронесшая сквозь время свою вдохновенную и чистую любовь Богиня Луна ступила на порог той самой церкви уже в наряде невесты. Теряя по пути слёзы, идя позади того, кого могла назвать мужем и почти королём, но никогда любимым.
Она прожила половину жизни, не зная счастья, и смогла найти в себе силы для признания совсем не в то время.
На следующий день она смотрела на то, как в адском костре её ненавистного мужа горит её любовь. Обезумив от горя, она поклялась подарить миру самую страшную кару, на которую была способна её душа.
В королевство пришла война, омраченная неверностью. Луна предала свою страну, мужа и душу во имя любви, погибшей из-за злобы.
Пала её страна. Пал народ, восхищавшийся ею. Пал её нелюбимый муж. Пала и она сама, предательски сгинув от немилости тех, кому доверила свою обречённую голову.
Но даже умирая и предрекая наказание настоящего Господа, Богиня Луна была прощена им и вознесена на небо, где сияла великим напоминанием о том, что в целом мире ничего не может служить большей силой и светом, чем любовь.
С тех пор на их небе светят две луны, одна из которых видна даже днём. Люди чтят свою Богиню, показавшую им правильный путь.
- Правильный путь? – с сомнением переспросил Оушен, дождавшись момента, когда я закончу, - глупость. Правильный путь не может заключаться в предательстве. Как и любовь не может стать знаменем к войне. Это лицемерие.
Он хмыкнул. А я задумалась.
- Я… не думала об этом в такой… так, - прошептала я.
- Из-за её любви погибли люди, Лу. Как бы мы не отрицали, но принцесса обладала удивительным эгоизмом. Чувства не должны превалировать над разумом, если ты обладаешь властью.
Я не сдержалась:
- Неужели вы не любили никого так, что вам не было дела до власти? Неужели вы сами не отдали бы её другому, лишь бы он…она были бы с вами?!
Тишина.
Забавно было слышать её. И я не могла понять, что именно стало причиной моего скачущего сердца: то, что я посмела повысить голос на лорда, или то, что он так и не ответил мне через минуту.
- Нет, - наконец, донеслось до меня, - не отдал.
Я выдохнула.
- Вы или лжете, или не любили так сильно, - поняла я.
- Сказала та, кто сама не смогла бы решить, - парировал мужчина.
