— Ну не знаю, с деньгами семьи мне было бы в разы проще.
— Неужели ты думаешь, что после получения в наследство права на открытия, патенты и наработки великого Алана Мэя тебе бы позволили оставаться независимой? Святое Провидение, Сансара, король выдал бы тебя замуж, не дожидаясь окончания траура!
Мы распрощались с Альбертиной около моего корпуса. Я вернулась в комнату и, оставив покупки на столе, решила наведаться в библиотеку. Слишком много накопилось вопросов, которые стоило уточнить.
В выходные академия словно вымирала. Большинство учащихся либо уезжали по домам, либо выбирались в город. Я прошла через безлюдную лужайку, прониклась атмосферой пустого холла и зашла в библиотеку. Внутри стояла благоговейная тишина, которую нарушало тихое сопение, доносившееся из-за стойки.
Тихо, стараясь не разбудить миссис Тафт, я прошла дальше к стеллажам в поиске детских книг, но нашла только толстый фолиант по историческому анализу сказок и легенд. Наивно было полагать, что в библиотеке академии хранились детские книжки. Дальше к своему списку чтения я прибавила «Культуру народов мира» и «Общую историю Ковенгарда», в которой я собиралась уделить особое внимание последним главам. Не мешало бы для приличия узнать, как зовут нынешнего короля...
— Мисс Мэй? — удивилась миссис Тафт, проснувшись.
— Добрый день, — улыбнулась я.
На щеке женщины отпечатались очертания манжета.
— Ваше рвение к знаниям похвально.
— Спасибо.
— Я собиралась сходить пообедать. Обычно я закрываю на полчаса библиотеку, но если присмотрите за книгами, то можете остаться до моего возвращения.
Я кивнула. Библиотека работала шесть дней в неделю, за исключением воскресенья, и миссис Тафт до недавнего времени была единственным работником, следившим за состоянием архива и книгами. Она не любила рассказывать о себе, но по неизменному черному платью и наличию работы я догадалась, что библиотекарь — вдова. Подозреваю, что смерть мужа была вторым способом обретения независимости, но по понятным причинам Альбертина о нем умолчала.
Дверь за миссис Тафт тихо закрылась. Я устроилась поудобнее, размышляя о том, насколько женщины в Ковенгарде принижены в правах. Впервые за несколько дней у меня появилось время погрустить, и я предалась тоске по родным, двойным чизбургерам, соцсетям и джинсам.
Скрипнула дверь, возвращая меня в реальность.
— Вы так быстро вернулись? — удивилась я и замерла.
На пороге стояли кузены Оливии. Их самодовольные, наглые физиономии не предвещали ничего хорошего.
— Вот ты и попалась, — оскалился один из них.
Я так и не поняла, кто Коннор, а кто Нортон.
— Вы же понимаете, что я сдам вас ректору? Лучше уходите, пока никто не вылетел из академии, — заявила я, задрав подбородок, хотя у самой затряслись поджилки.
— Не сдашь, — уверенно произнес мерзавец и, обращаясь к своему кузену, добавил: — Коннор, посторожи дверь.
Тот послушно вышел из библиотеки, оставляя меня с Нортоном наедине.
Кровь отлила от лица. Его тон и грязная ухмылочка подсказали мне о самых отвратительных намерениях. О чем не расскажет ни одна женщина в пуританском обществе? О каком роде насилия умолчит, чтобы не запятнать свою честь?
Не знаю, на что рассчитывал кузен Оливии, но я планировала защищаться до последнего! Из средств самообороны были только книги. Я вцепилась в первый попавшийся фолиант и попятилась назад к стене. Нортон приближался. Невысокий, но коренастый, он превосходил меня в весе раза в два минимум.
— Знаешь, Оливия заслужила то, что получила. Глупо ради нее рисковать, — сделала я последнюю попытку вразумить Нортона.
Его прозрачные, светло-голубые навыкате глаза напоминали две ледышки. Нет, такой точно не отступится...
— Дело не только в Оливии. Твой папаша давно отравлял жизнь нашей семье.
— Зачем же мстить сейчас, когда он умер?
— Его смерть была слишком легким наказанием, да и мне будет приятно вспоминать, как я использовал его единственную дочурку, — проскрежетал Нортон, подходя на расстояние вытянутой руки.
— Жалкий слабак! — выпалила я и врезала ему книгой по физиономии.
Его голова мотнулась в сторону. Пользуясь замешательством, я попыталась кинуться к двери, но он схватил меня за руку и притянул к себе. Кажется, я только сильнее распалила обидчика.
— Глупая девка, а могла бы получить удовольствие.
Вместо ответа я плюнула ему в лицо и попыталась вырваться, но безрезультатно. Он со всей силы впечатал меня в стену, и я больно ударилась затылком. На секунду в глазах потемнело. Тело обмякло. Его руки беспорядочно шарили по моим бокам. Ткань платья треснула, и впервые я пожалела, что пренебрегла корсетом. Ненадолго, но он бы задержал мерзавца. В последней попытке оказать сопротивление я клацнула зубами по воздуху.
Он резко отстранился. Мне показалось, что вот-вот последует удар, но вместо этого послышалась возня. С трудом сфокусировав взгляд, я увидела, как Тайлер Вудс оттаскивает обидчика, а затем несколько раз хорошенько прикладывает его по лицу.
— Сансара, ты в порядке? — рядом появился Персиваль.
Я судорожно попыталась прикрыть руками порванное платье. Он снял сюртук и накинул мне на плечи.
— Сансара, все хорошо. Он не причинит тебе вреда, — заверил Персиваль, и я разрыдалась.
— Отойди от нее, — бросил Тайлер, закончив с Нортоном и присев рядом на корточки.
Его рука со сбитыми костяшками пальцев замерла в воздухе, но так и не коснулась меня.
— Святое Провидение, что тут произошло? — воскликнула миссис Тафт. Она с ужасом обвела взглядом библиотеку и заметила валяющегося без сознания кузена Оливии.
— Нортон напал на мисс Мэй, — объяснил Тайлер, — нужно сообщить ректору и позвать мисс Корчивелли.
— Нортон был не один. Коннор стоял на стреме, — сказала я, с трудом узнав собственный голос.
Понемногу ко мне возвращался контроль над чувствами.
— Что? — не поняла миссис Тафт.
Подобные выражения явно были ей незнакомы.
— Второй ублюдок, Коннор, сторожил дверь. Где он? — повторила я громче, вытирая слезы со щек.
Тайлер и Персиваль переглянулись и, не сговариваясь, покинули библиотеку. Вскоре появилась Альбертина. Она быстро осмотрела валяющегося на полу без сознания Нортона и, убедившись, что ему ничего не угрожает, подошла ко мне.
— Давай переместимся в лазарет, — мягко сказала целительница и помогла мне подняться.
В дверях мы столкнулись с мистером Шоу и еще парой преподавателей.
— Мы будем в лазарете, — сразу сообщила Альбертина и, прежде чем на меня накинулись с вопросами, добавила: — Все после того, как я окажу мисс Мэй должную помощь.
Внимательно осмотрев ушиб на затылке, Альбертина исцелила его и перешла к запястьям, на которых расцветали синяки. С психологической травмой дела обстояли сложнее. Меня не переставала бить дрожь, и целительница поспешила принести отвар с успокаивающим зельем.
Я залпом выпила предложенное варево, отметив отвратительный вкус.
— Тише-тише, — повторяла Альбертина, поглаживая меня по спине, — все позади. Главное, не произошло ничего непоправимого.
— Платье, — бесцветно произнесла я.
— Что «платье»? — не поняла она.
— Порвано. Я больше не смогу его носить. Итого у меня осталось всего два платья.
— Ох, милая, — она сняла с моих плеч сюртук Персиваля и тут же накинула сверху одеяло.
В дверь нетерпеливо постучали.
— Скорее всего, это господин ректор. Ты готова с ним поговорить? Если нет, я найду способ отложить...
— Нет. Давай быстрее с этим покончим.
Альбертина впустила в палату мистера Шоу в сопровождении мистера Мэйсона и магистра Гросса. Присутствие последнего мне было особенно неприятно.
— Мисс Мэй, пожалуйста, расскажите, что произошло между вами и мистером Нортоном в библиотеке.
Я сухо поведала детали. В помещении воцарилось молчание, не предвещая ничего хорошего. По логике вещей, сейчас меня должны были обвинить в соблазнении преступника. Позиция «сама виновата» была бы в духе мистера Шоу: и проблема замята, и отчислять никого не нужно.
— Мы задержали мистера Нортона и мистера Коннора. Они во всем сознались и проявили искреннее раскаяние, — сообщил ректор.
— Правда? — удивилась я.
— Не сразу, но за вас заступились мистер Вудс и мистер Кингсли. Они подтвердили непристойное поведение этих юнцов, и им ничего не оставалось, как признаться, — объяснил мистер Шоу.
— Учитывая, что ничего страшного не произошло, мы хотим порекомендовать вам не выдвигать обвинений. Семья Нортона щедро возместит моральный ущерб, сами же молодые люди возьмут академический отпуск на год, тем самым исключив дальнейшее нахождение с вами в стенах академии, — произнес магистр Гросс и протянул мне листок бумаги, на котором, скорее всего, было впопыхах нацарапано соглашение.
— «Ничего страшного» говорите?! — возмутилась я, проигнорировав протянутый документ. — Меня избили, унизили и почти втоптали грязь, а вы предлагаете отправить их в отпуск?! В этой академии есть хоть один человек, для которого слова «честь» и «гордость» не пустой звук?!
Магистр Гросс побледнел и убрал бумаги. Я видела, что преподаватель в бешенстве, но каким-то образом умудряется держать себя в руках при начальстве.
— Сансара, — господин ректор пропустил мое замечание мимо ушей, — дело не в том, что мы хотим замять инцидент. Вопрос стоит не столько о будущем мистера Нортона и мистера Коннора, сколько о вашей репутации. Если вы пожелаете, я официально выдвину им обвинения и они дорого поплатятся за содеянное, но общественность узнает о нападении. Ваша честь будет запятнана.
— Вот, значит, как?! Что же это за мир, где за преступления мужчины должна отвечать женщина?! — повысила голос я, сжав кулаки.
— Мисс Корчивелли? — ректор вопросительно вскинул бровь.
— Она уже приняла успокоительное, — догадалась без слов целительница.
— Я хочу, чтобы эти мерзавцы получили по заслугам, — процедила сквозь зубы.
— Мисс Мэй, вы уверены? — переспросил ректор.
— Мы говорим о разовом инциденте, — снова вмешался магистр Гросс, — Нортон и Коннор принадлежат к одним из самых знатных семей Ковенгарда. Нельзя с такой легкостью ставить крест на их жизнях.
— Я вот сомнений на их лицах не видела, когда они загнали меня в угол, магистр Гросс. Может быть, вам кажется это и незначительным событием, но будь на моем месте ваша дочь, вы пели бы иначе! Господин ректор, оформите жалобу. Надеюсь, пример этих двух ублюдков послужит всем уроком!
В серьезность моих намерений наконец-то поверили.
— Мисс Мэй, приношу вам свои извинения. Отчасти ответственность за инцидент лежит и на мне. Я сделаю все, чтобы ни одна леди не пострадала в стенах академии в будущем, — заверил ректор, но особой веры в его слова я не испытывала.
Преподаватели ушли, и я осталась с Альбертиной наедине.
— Святое Провидение, — целительница схватила мои ладони, — Сансара, ты понимаешь, что теперь будет?
— Я останусь до конца дней старой девой? Альбертина, мои шансы выйти замуж и до действий Нортона были равны нулю.
— Ох, милая, и это тоже.
— Леди из приличных семей перестанут приглашать меня на чай? Думаю, я как-нибудь это переживу. Как и сплетни за спиной.
Я с уверенностью встала с кушетки, взяла сюртук Персиваля и на ватных ногах поплелась к двери.
— Постой, — окликнула Альбертина, — переночуй лучше в лазарете. Мало ли...
— Все в порядке. Или в академии есть еще родственники Оливии?
— Нет, но...
— Спасибо, Альбертина. Дальше справлюсь как-нибудь сама.
Я вышла из лазарета. Пришлось снова надеть чужой сюртук, чтобы скрыть совершенно неподобающий внешний вид. Я надеялась пройти без лишних свидетелей, но во внутреннем саду академии наткнулась на Тайлера. Он встал с каменной скамьи. Я остановилась, не зная, что сказать, и тем более не зная, что ему от меня нужно.
— Сансара... — начал он, но осекся. — Мисс Мэй, если я могу как-то помочь...
Тайлер выглядел непривычно взволнованным, и я грустно улыбнулась.
— Спасибо, — мне тоже нелегко давались слова, — спасибо за то, что помогли в библиотеке. И за то, что не стали покрывать Нортона и Коннора. Без ваших с Персивалем показаний эти мерзавцы выставили бы виноватой меня.
— Слышал, ректор выдвинет обвинения, — он не спрашивал, а утверждал.
Слухи в академии разлетались со скоростью света, не иначе!
— Да, — я задрала подбородок, ожидая услышать как минимум осуждение, — думаете, стоило все замять?
— Нет, — Тайлер нахмурился. — Они должны ответить за свой проступок. И вы одна из самых смелых леди, что я когда-либо встречал.
От такого заявления я смутилась. Повисло неловкое молчание. От прямого изучающего взгляда Тайлера мне стало не по себе.
— Простите, мне нужно идти, — сказала я и поспешила покинуть внутренний сад.
Я кожей чувствовала, что Тайлер продолжает смотреть вслед, и, перед тем как попасть в холл и покинуть здание академии, обернулась. Никого. Была ли эта встреча случайной? Не думаю. Больше походило на то, что он поджидал, когда я покину лазарет и направлюсь к себе. Вот только зачем? Дань вежливости? Или...
Я нахмурилась и выкинула глупости из головы. Тайлер поступил как джентльмен. Только и всего.
Не смотря по сторонам, я быстро добежала до корпуса. От тишины безлюдного холла по коже пробежали мурашки, и я пожалела, что не послушала Альбертину. Что на самом деле произошло с Сансарой? А если ее убили? Впервые я допустила мысль, что именно это произошло с бедной дочерью Алана Мэя. И вполне возможно, она не заняла мое место, а канула в небытие.
Я зашла в комнату и по старой доброй традиции подперла дверь стулом. Порванное платье отправилось в мусорное ведро. Горячая вода и душистое мыло смыли грязные прикосновения Нортона. Еще один отвратительный день в теле Сансары Мэй подошел к концу.
Накинув свежую сорочку, я юркнула под одеяло, но так и не смогла уснуть. Вопрос безопасности не давал мне покоя. Что значат простые замки и преграды в мире магии? Правильно. Ничего. Если я хочу выжить, то должна научиться стоять за себя. На прикроватной тумбочке лежала восковая свеча. Я взяла ее в руки и стала гипнотизировать взглядом фитиль.
Магия, какое у нее происхождение? Она берет начало в душе человека, его личности или имеет такие же физические данные, как рост и цвет глаз? Я верила в последнее. Дар Сансары находился где-то внутри, нужно просто подобрать к нему ключик.
В окно прилетел камешек. Я вздрогнула, но подходить к окну не спешила. Во второй раз звонкий удар о стекло прозвучал громче. Нехотя я встала с кровати, накинула на плечи так удачно купленный днем палантин и осторожно отодвинула штору. Под окном стоял Персиваль. «Что он здесь забыл?» — пронеслась в голове мысль, и я вспомнила про сюртук. Я аккуратно завернула его в бумажную обертку из-под покупок и вернулась к окну. Несколько секунд понадобилось, чтобы разобраться с замками и открыть рамы.
— Привет! — Персиваль воровато осмотрелся по сторонам. — Хотел убедиться, что ты в порядке.
— Да, спасибо. Лови, — не предупреждая, я скинула вниз сверток.
Персиваль растерялся, но все же его поймал.
— Сансара, я хотел предложить...
— Прости, давай как-нибудь в другой раз, — бросила я и закрыла окно.
Получилось невежливо, но сил на любезности не осталось. Чтобы там ни хотел Персиваль, это подождет до завтра. А лучше до понедельника.
На следующий день в академию вернулась Чарити. По настойчивой барабанной дроби я догадалась, что она все знает.
— Неужели ты думаешь, что после получения в наследство права на открытия, патенты и наработки великого Алана Мэя тебе бы позволили оставаться независимой? Святое Провидение, Сансара, король выдал бы тебя замуж, не дожидаясь окончания траура!
Мы распрощались с Альбертиной около моего корпуса. Я вернулась в комнату и, оставив покупки на столе, решила наведаться в библиотеку. Слишком много накопилось вопросов, которые стоило уточнить.
В выходные академия словно вымирала. Большинство учащихся либо уезжали по домам, либо выбирались в город. Я прошла через безлюдную лужайку, прониклась атмосферой пустого холла и зашла в библиотеку. Внутри стояла благоговейная тишина, которую нарушало тихое сопение, доносившееся из-за стойки.
Тихо, стараясь не разбудить миссис Тафт, я прошла дальше к стеллажам в поиске детских книг, но нашла только толстый фолиант по историческому анализу сказок и легенд. Наивно было полагать, что в библиотеке академии хранились детские книжки. Дальше к своему списку чтения я прибавила «Культуру народов мира» и «Общую историю Ковенгарда», в которой я собиралась уделить особое внимание последним главам. Не мешало бы для приличия узнать, как зовут нынешнего короля...
— Мисс Мэй? — удивилась миссис Тафт, проснувшись.
— Добрый день, — улыбнулась я.
На щеке женщины отпечатались очертания манжета.
— Ваше рвение к знаниям похвально.
— Спасибо.
— Я собиралась сходить пообедать. Обычно я закрываю на полчаса библиотеку, но если присмотрите за книгами, то можете остаться до моего возвращения.
Я кивнула. Библиотека работала шесть дней в неделю, за исключением воскресенья, и миссис Тафт до недавнего времени была единственным работником, следившим за состоянием архива и книгами. Она не любила рассказывать о себе, но по неизменному черному платью и наличию работы я догадалась, что библиотекарь — вдова. Подозреваю, что смерть мужа была вторым способом обретения независимости, но по понятным причинам Альбертина о нем умолчала.
Дверь за миссис Тафт тихо закрылась. Я устроилась поудобнее, размышляя о том, насколько женщины в Ковенгарде принижены в правах. Впервые за несколько дней у меня появилось время погрустить, и я предалась тоске по родным, двойным чизбургерам, соцсетям и джинсам.
Скрипнула дверь, возвращая меня в реальность.
— Вы так быстро вернулись? — удивилась я и замерла.
На пороге стояли кузены Оливии. Их самодовольные, наглые физиономии не предвещали ничего хорошего.
— Вот ты и попалась, — оскалился один из них.
Я так и не поняла, кто Коннор, а кто Нортон.
— Вы же понимаете, что я сдам вас ректору? Лучше уходите, пока никто не вылетел из академии, — заявила я, задрав подбородок, хотя у самой затряслись поджилки.
— Не сдашь, — уверенно произнес мерзавец и, обращаясь к своему кузену, добавил: — Коннор, посторожи дверь.
Тот послушно вышел из библиотеки, оставляя меня с Нортоном наедине.
Кровь отлила от лица. Его тон и грязная ухмылочка подсказали мне о самых отвратительных намерениях. О чем не расскажет ни одна женщина в пуританском обществе? О каком роде насилия умолчит, чтобы не запятнать свою честь?
Не знаю, на что рассчитывал кузен Оливии, но я планировала защищаться до последнего! Из средств самообороны были только книги. Я вцепилась в первый попавшийся фолиант и попятилась назад к стене. Нортон приближался. Невысокий, но коренастый, он превосходил меня в весе раза в два минимум.
— Знаешь, Оливия заслужила то, что получила. Глупо ради нее рисковать, — сделала я последнюю попытку вразумить Нортона.
Его прозрачные, светло-голубые навыкате глаза напоминали две ледышки. Нет, такой точно не отступится...
— Дело не только в Оливии. Твой папаша давно отравлял жизнь нашей семье.
— Зачем же мстить сейчас, когда он умер?
— Его смерть была слишком легким наказанием, да и мне будет приятно вспоминать, как я использовал его единственную дочурку, — проскрежетал Нортон, подходя на расстояние вытянутой руки.
— Жалкий слабак! — выпалила я и врезала ему книгой по физиономии.
Его голова мотнулась в сторону. Пользуясь замешательством, я попыталась кинуться к двери, но он схватил меня за руку и притянул к себе. Кажется, я только сильнее распалила обидчика.
— Глупая девка, а могла бы получить удовольствие.
Вместо ответа я плюнула ему в лицо и попыталась вырваться, но безрезультатно. Он со всей силы впечатал меня в стену, и я больно ударилась затылком. На секунду в глазах потемнело. Тело обмякло. Его руки беспорядочно шарили по моим бокам. Ткань платья треснула, и впервые я пожалела, что пренебрегла корсетом. Ненадолго, но он бы задержал мерзавца. В последней попытке оказать сопротивление я клацнула зубами по воздуху.
Он резко отстранился. Мне показалось, что вот-вот последует удар, но вместо этого послышалась возня. С трудом сфокусировав взгляд, я увидела, как Тайлер Вудс оттаскивает обидчика, а затем несколько раз хорошенько прикладывает его по лицу.
— Сансара, ты в порядке? — рядом появился Персиваль.
Я судорожно попыталась прикрыть руками порванное платье. Он снял сюртук и накинул мне на плечи.
— Сансара, все хорошо. Он не причинит тебе вреда, — заверил Персиваль, и я разрыдалась.
— Отойди от нее, — бросил Тайлер, закончив с Нортоном и присев рядом на корточки.
Его рука со сбитыми костяшками пальцев замерла в воздухе, но так и не коснулась меня.
— Святое Провидение, что тут произошло? — воскликнула миссис Тафт. Она с ужасом обвела взглядом библиотеку и заметила валяющегося без сознания кузена Оливии.
— Нортон напал на мисс Мэй, — объяснил Тайлер, — нужно сообщить ректору и позвать мисс Корчивелли.
— Нортон был не один. Коннор стоял на стреме, — сказала я, с трудом узнав собственный голос.
Понемногу ко мне возвращался контроль над чувствами.
— Что? — не поняла миссис Тафт.
Подобные выражения явно были ей незнакомы.
— Второй ублюдок, Коннор, сторожил дверь. Где он? — повторила я громче, вытирая слезы со щек.
Тайлер и Персиваль переглянулись и, не сговариваясь, покинули библиотеку. Вскоре появилась Альбертина. Она быстро осмотрела валяющегося на полу без сознания Нортона и, убедившись, что ему ничего не угрожает, подошла ко мне.
— Давай переместимся в лазарет, — мягко сказала целительница и помогла мне подняться.
В дверях мы столкнулись с мистером Шоу и еще парой преподавателей.
— Мы будем в лазарете, — сразу сообщила Альбертина и, прежде чем на меня накинулись с вопросами, добавила: — Все после того, как я окажу мисс Мэй должную помощь.
Глава 6
Внимательно осмотрев ушиб на затылке, Альбертина исцелила его и перешла к запястьям, на которых расцветали синяки. С психологической травмой дела обстояли сложнее. Меня не переставала бить дрожь, и целительница поспешила принести отвар с успокаивающим зельем.
Я залпом выпила предложенное варево, отметив отвратительный вкус.
— Тише-тише, — повторяла Альбертина, поглаживая меня по спине, — все позади. Главное, не произошло ничего непоправимого.
— Платье, — бесцветно произнесла я.
— Что «платье»? — не поняла она.
— Порвано. Я больше не смогу его носить. Итого у меня осталось всего два платья.
— Ох, милая, — она сняла с моих плеч сюртук Персиваля и тут же накинула сверху одеяло.
В дверь нетерпеливо постучали.
— Скорее всего, это господин ректор. Ты готова с ним поговорить? Если нет, я найду способ отложить...
— Нет. Давай быстрее с этим покончим.
Альбертина впустила в палату мистера Шоу в сопровождении мистера Мэйсона и магистра Гросса. Присутствие последнего мне было особенно неприятно.
— Мисс Мэй, пожалуйста, расскажите, что произошло между вами и мистером Нортоном в библиотеке.
Я сухо поведала детали. В помещении воцарилось молчание, не предвещая ничего хорошего. По логике вещей, сейчас меня должны были обвинить в соблазнении преступника. Позиция «сама виновата» была бы в духе мистера Шоу: и проблема замята, и отчислять никого не нужно.
— Мы задержали мистера Нортона и мистера Коннора. Они во всем сознались и проявили искреннее раскаяние, — сообщил ректор.
— Правда? — удивилась я.
— Не сразу, но за вас заступились мистер Вудс и мистер Кингсли. Они подтвердили непристойное поведение этих юнцов, и им ничего не оставалось, как признаться, — объяснил мистер Шоу.
— Учитывая, что ничего страшного не произошло, мы хотим порекомендовать вам не выдвигать обвинений. Семья Нортона щедро возместит моральный ущерб, сами же молодые люди возьмут академический отпуск на год, тем самым исключив дальнейшее нахождение с вами в стенах академии, — произнес магистр Гросс и протянул мне листок бумаги, на котором, скорее всего, было впопыхах нацарапано соглашение.
— «Ничего страшного» говорите?! — возмутилась я, проигнорировав протянутый документ. — Меня избили, унизили и почти втоптали грязь, а вы предлагаете отправить их в отпуск?! В этой академии есть хоть один человек, для которого слова «честь» и «гордость» не пустой звук?!
Магистр Гросс побледнел и убрал бумаги. Я видела, что преподаватель в бешенстве, но каким-то образом умудряется держать себя в руках при начальстве.
— Сансара, — господин ректор пропустил мое замечание мимо ушей, — дело не в том, что мы хотим замять инцидент. Вопрос стоит не столько о будущем мистера Нортона и мистера Коннора, сколько о вашей репутации. Если вы пожелаете, я официально выдвину им обвинения и они дорого поплатятся за содеянное, но общественность узнает о нападении. Ваша честь будет запятнана.
— Вот, значит, как?! Что же это за мир, где за преступления мужчины должна отвечать женщина?! — повысила голос я, сжав кулаки.
— Мисс Корчивелли? — ректор вопросительно вскинул бровь.
— Она уже приняла успокоительное, — догадалась без слов целительница.
— Я хочу, чтобы эти мерзавцы получили по заслугам, — процедила сквозь зубы.
— Мисс Мэй, вы уверены? — переспросил ректор.
— Мы говорим о разовом инциденте, — снова вмешался магистр Гросс, — Нортон и Коннор принадлежат к одним из самых знатных семей Ковенгарда. Нельзя с такой легкостью ставить крест на их жизнях.
— Я вот сомнений на их лицах не видела, когда они загнали меня в угол, магистр Гросс. Может быть, вам кажется это и незначительным событием, но будь на моем месте ваша дочь, вы пели бы иначе! Господин ректор, оформите жалобу. Надеюсь, пример этих двух ублюдков послужит всем уроком!
В серьезность моих намерений наконец-то поверили.
— Мисс Мэй, приношу вам свои извинения. Отчасти ответственность за инцидент лежит и на мне. Я сделаю все, чтобы ни одна леди не пострадала в стенах академии в будущем, — заверил ректор, но особой веры в его слова я не испытывала.
Преподаватели ушли, и я осталась с Альбертиной наедине.
— Святое Провидение, — целительница схватила мои ладони, — Сансара, ты понимаешь, что теперь будет?
— Я останусь до конца дней старой девой? Альбертина, мои шансы выйти замуж и до действий Нортона были равны нулю.
— Ох, милая, и это тоже.
— Леди из приличных семей перестанут приглашать меня на чай? Думаю, я как-нибудь это переживу. Как и сплетни за спиной.
Я с уверенностью встала с кушетки, взяла сюртук Персиваля и на ватных ногах поплелась к двери.
— Постой, — окликнула Альбертина, — переночуй лучше в лазарете. Мало ли...
— Все в порядке. Или в академии есть еще родственники Оливии?
— Нет, но...
— Спасибо, Альбертина. Дальше справлюсь как-нибудь сама.
Я вышла из лазарета. Пришлось снова надеть чужой сюртук, чтобы скрыть совершенно неподобающий внешний вид. Я надеялась пройти без лишних свидетелей, но во внутреннем саду академии наткнулась на Тайлера. Он встал с каменной скамьи. Я остановилась, не зная, что сказать, и тем более не зная, что ему от меня нужно.
— Сансара... — начал он, но осекся. — Мисс Мэй, если я могу как-то помочь...
Тайлер выглядел непривычно взволнованным, и я грустно улыбнулась.
— Спасибо, — мне тоже нелегко давались слова, — спасибо за то, что помогли в библиотеке. И за то, что не стали покрывать Нортона и Коннора. Без ваших с Персивалем показаний эти мерзавцы выставили бы виноватой меня.
— Слышал, ректор выдвинет обвинения, — он не спрашивал, а утверждал.
Слухи в академии разлетались со скоростью света, не иначе!
— Да, — я задрала подбородок, ожидая услышать как минимум осуждение, — думаете, стоило все замять?
— Нет, — Тайлер нахмурился. — Они должны ответить за свой проступок. И вы одна из самых смелых леди, что я когда-либо встречал.
От такого заявления я смутилась. Повисло неловкое молчание. От прямого изучающего взгляда Тайлера мне стало не по себе.
— Простите, мне нужно идти, — сказала я и поспешила покинуть внутренний сад.
Я кожей чувствовала, что Тайлер продолжает смотреть вслед, и, перед тем как попасть в холл и покинуть здание академии, обернулась. Никого. Была ли эта встреча случайной? Не думаю. Больше походило на то, что он поджидал, когда я покину лазарет и направлюсь к себе. Вот только зачем? Дань вежливости? Или...
Я нахмурилась и выкинула глупости из головы. Тайлер поступил как джентльмен. Только и всего.
Не смотря по сторонам, я быстро добежала до корпуса. От тишины безлюдного холла по коже пробежали мурашки, и я пожалела, что не послушала Альбертину. Что на самом деле произошло с Сансарой? А если ее убили? Впервые я допустила мысль, что именно это произошло с бедной дочерью Алана Мэя. И вполне возможно, она не заняла мое место, а канула в небытие.
Я зашла в комнату и по старой доброй традиции подперла дверь стулом. Порванное платье отправилось в мусорное ведро. Горячая вода и душистое мыло смыли грязные прикосновения Нортона. Еще один отвратительный день в теле Сансары Мэй подошел к концу.
Накинув свежую сорочку, я юркнула под одеяло, но так и не смогла уснуть. Вопрос безопасности не давал мне покоя. Что значат простые замки и преграды в мире магии? Правильно. Ничего. Если я хочу выжить, то должна научиться стоять за себя. На прикроватной тумбочке лежала восковая свеча. Я взяла ее в руки и стала гипнотизировать взглядом фитиль.
Магия, какое у нее происхождение? Она берет начало в душе человека, его личности или имеет такие же физические данные, как рост и цвет глаз? Я верила в последнее. Дар Сансары находился где-то внутри, нужно просто подобрать к нему ключик.
В окно прилетел камешек. Я вздрогнула, но подходить к окну не спешила. Во второй раз звонкий удар о стекло прозвучал громче. Нехотя я встала с кровати, накинула на плечи так удачно купленный днем палантин и осторожно отодвинула штору. Под окном стоял Персиваль. «Что он здесь забыл?» — пронеслась в голове мысль, и я вспомнила про сюртук. Я аккуратно завернула его в бумажную обертку из-под покупок и вернулась к окну. Несколько секунд понадобилось, чтобы разобраться с замками и открыть рамы.
— Привет! — Персиваль воровато осмотрелся по сторонам. — Хотел убедиться, что ты в порядке.
— Да, спасибо. Лови, — не предупреждая, я скинула вниз сверток.
Персиваль растерялся, но все же его поймал.
— Сансара, я хотел предложить...
— Прости, давай как-нибудь в другой раз, — бросила я и закрыла окно.
Получилось невежливо, но сил на любезности не осталось. Чтобы там ни хотел Персиваль, это подождет до завтра. А лучше до понедельника.
***
На следующий день в академию вернулась Чарити. По настойчивой барабанной дроби я догадалась, что она все знает.
