«Просто чудо какое-то посреди пустыни», - подумалось Руксу. С восхищением рассматривал он красивые белокаменные здания с серебристыми крышами, окружённые дивными деревьями. Таких городов Рукс прежде не встречал. Дракон так увлёкся, что напрочь забыл своё правило не показываться людям и завис над городом. Но лучше бы он этого не делал. Среди прекрасных домов и парков толпилось множество горожан. Одни из них громко ссорились, сердито кричали и ругались. Другие отбирали у более слабых вещи и еду, третьи дрались либо хлестали плётками всех без разбора.
От такой картины Руксу стало не по себе. «Это скверна поглотила их. Народ прекрасного города корёжит от злости», - с грустью подумал он. В этот момент его тень упала на центральную площадь. Люди увидели дракона.
- Чудовище! – завопили они. – Спасайтесь!
Забыв о размолвках, горожане бросились бежать. Они толкались, давили, топтали друг друга. Площадь покрылась искалеченными окровавленными телами. «Что я наделал», - чувство вины захлестнуло Рукса. Но что-либо изменить он был не в силах, повернул назад и полетел к тому месту, где расстался с Лавремием.
- Я хочу, чтобы ты наведался в Страну Лесов. Посмотри, как ведут себя её жители. Только я очень тебя прошу, не рискуй понапрасну. Потом возвращайся сюда. А я пока продолжу поиски утёса, - сказал Рукс своему помощнику. Обратившись в сокола, Лавремий взмыл в синее небо.
Страна Лесов утопала в снегах. Сокол не мог лететь. Мороз сковывал его движения и, чтобы совсем не околеть, Лавремий обратился в волка. Он продвигался по лесам не зная устали. В сёла входил странствующим бродягой. Но злоба и жестокость, царившие повсюду, заставили его появляться среди людей, превратившись в незаметного серого воробья. Так было гораздо безопасней. Лавремий посетил с десяток поселений. Пора бы и вернуться, есть о чём рассказать Руксу, но многоликому хотелось узнать о судьбе Ивашки. Он и сам не понимал, почему этот мальчонка так запал в душу, почему часто вспоминался.
Перевоплотившись в того же старца, что и в прошлый раз, Лавремий вошёл в посёлок. Тишина и безлюдье встретили его. Многоликий остановился, осмотрелся и решительно направился к дому Ивашки.
Одетый в старый поношенный полушубок, который был сильно велик, и висел, будто на тоненьком прутике, мальчик лопатой сгребал с крыльца снег. Его аура осталась чистой. Старец облегчённо вздохнул. Порадовался, что скверна ещё не подобралась к доброму, приветливому ребёнку.
- Здравствуй, Ивашка! – крикнул Лавремий
Мальчуган остановился, оглянулся, и вдруг улыбка озарила его лицо. Он узнал старика, радостно отозвался:
- Это ты, дедко! Опять к нам пришёл! – Воткнул лопату в снег и подошёл к Лавремию.
- Как живёшь-то? – рассматривая его вблизи, поинтересовался старец.
Ивашка сильно похудел, глаза ввалились, под ними залегли синие круги.
- Как тебе сказать…, - носком большого, не по размеру валенка Ивашка ковырял снег.
- Совсем худо? – Лавремию стало жаль мальчика.
- Всё ничего, только хлеба мы нынче не печём, голодно у нас.
- Голодно? Отчего так, - продолжал расспрашивать старец.
- Ещё осенью Нефёд весь наш урожай и живность себе забрал. Батя не хотел подчиняться, идти к нему в работники, вот он и озверел. Приказал своим холуям, и они забили батю до смерти. Потом уж мамушка слегла. Нам с сестрицей пришлось затянуть пояса. Лепёшки из толчёной древесной коры да кипяток - другой еды у нас теперь не бывает.
- Чем же помочь-то тебе, - задумался Лавремий, - а кто такой Нефёд?
- Отец Алёны, которую ты прошлый раз разыскивал. Раньше мужик как мужик был. А теперь злодей, да и только. Почти вся деревня у него в холопах ходит. Боятся слово против сказать. Но несколько семей, как мы, не хотят склоняться перед Нефёдом и тоже голодают.
- Ох-хо-хо, - крякнул Лавремий, - время-то, какое настало. Сколь живу, а такого не припомню.
Ивашка не обратил внимания на эти слова. Старые люди часто так говорят. Откуда ему было знать, что стоящий рядом старец живёт уже не одну тысячу лет.
- Может, зайдёшь к нам погреться. Только угостить тебя нечем, - предложил мальчуган.
- Спасибо на добром слове, - улыбнулся Лавремий, - зайду, но чуть позже. Дело у меня тут одно есть.
Он хорошо помнил, где жила Алёна и направился к её дому. С минуту в нерешительности постоял у двери, потом резко толкнул её.
В горнице за столом сидел чернобородый, с точно такими же, как у Алёны, синими глазами человек и с аппетитом хлебал жирные щи. Лавремий сразу догадался, что это и есть Нефёд. Его аура была чернее сажи. Многоликий не поднимал глаз, не мог смотреть на слепящую черноту. У печи возилась Алёна. Скверна её пока не тронула.
- Приятного Вам аппетита, - снял шапку и склонил седую голову Лавремий.
- Ты кто такой будешь? Зачем пожаловал? – устремив на него грозный взгляд, спросил хозяин.
- Вещун я. Мимо вашей избы проходил, гляжу, дым из трубы идёт. По нему-то и понял, что ожидает вас. Зашёл рассказать.
- И что ты просишь за свою ворожбу?
- Дашь хлебца ломоть, да молочка кринку. Много ли мне старику надо, - развёл руками Лавремий.
- Ты проходи, дедушка, садись к столу, - пригласила Алёна.
- Куда?! Со мной за стол?! – зло крикнул Нефёд. - Не смей приближаться, голь рваная! Убирайся! Не надобно мне твоих лживых предсказаний! Ишь, хлеба он ломоть захотел!
Нефёд потянулся за висящей на стене плетью. Лавремий поспешил выйти из избы. Он был огорчён оттого, что не получилось осуществить задуманное, не смог убедить Нефёда быть добрее к односельчанам. Стоял и чуть не плакал от обиды.
- Ох! Ну, надо же…, вот ведь…, - бормотал старец себе под нос.
- Дедушка! Подожди! – вдруг окликнула с крыльца Алёна.
Она подошла к Лавремию и протянула небольшой узелок:
- Вот, возьми. Собрала тут еды на скорую руку. Я помню тебя. Ты приходил летом и вылечил меня. А теперь с моим отцом что-то неладное творится. Спаси его. Он ведь хороший.
Алёна с надеждой смотрела на старца.
- Извини, девица. Рад бы помочь, да не могу. Нет у меня больше того средства, которым эта болезнь излечивается. А за съестное спасибо, - Лавремий взглянул в её синие глаза, - просьба у меня одна к тебе есть.
- Какая?
- Пока я буду лекарство от злобы добывать, пригляди за мальчонкой, что неподалёку живёт, Ивашкой зовут.
- Хорошо. Знаю я их семью. Помогу чем смогу, - согласилась девушка, - ну, ты уж тоже постарайся, отыщи волшебное лекарство поскорей и сразу к нам. Не могу видеть, лютого злодея, в которого превратился мой бедный отец.
- Я постараюсь. Я очень постараюсь, - пообещал Лавремий.
- Алёнка! Куда запропала! – послышался громовой голос Нефёда, и девушка побежала к дому.
А многоликий пошёл своей дорогой.
- Добрые хозяева, можно у вашего очага погреться? – переступая порог Ивашкиной избы, спросил он.
- Дедко! Проходи, снимай шубу! – оторвался от своего занятия мальчик. Он сидел за столом и что-то с усердием толок в ступке.
- Я вам гостинца принёс, - старец положил перед Ивашкой Алёнину котомку. С печи высунулась белокурая головёнка девочки. Она с любопытством стала разглядывать старца, потом перевела взгляд на гостинец. А Ивашка уже пытался развязать тугой узел, торопился, отчего никак не мог справиться с ним. Наконец, ему это удалось.
- Ого! – от восторга брови Ивашки поползли вверх, глаза стали огромными. На столе лежали ломоть свежего хлеба, несколько варёных вкрутую куриных яиц, кусок козьего сыра и пять румяных пирожков.
- Я же тебе говорил, Анютка, что мы сегодня поедим, - глотая слюну, проговорил Ивашка.
Анютка, которой на вид было не более пяти лет, проворно слезла с печи, подбежала к столу и протянула худенькую ручонку к еде.
- Пирожки! Пирожки! – пищала она.
- Подожди. Не трогай, - остановил её брат. – Дедко, садись с нами обедать. Сейчас кипяточку налью.
- Я сыт. Это вам принёс. Ешьте на здоровье, - сказал старец и, нахмурившись, спросил, - а там кто у вас?
- Мамушка. Она давно не встаёт. Не ест ничего, всё лежит с закрытыми глазами и молчит.
Старец подошёл к скамье, на которой лежала женщина. Из-под овчинного тулупа выглядывало бледное, словно восковое лицо. Её ресницы слегка дрожали. Ещё жива. Нависшая беда отступила. Лавремий положил руку на прохладный лоб, сконцентрировался. Дети не обращали на старца никакого внимания. Они с жадностью поглощали съестное.
- Скоро вашей мамушке станет легче. Оставьте ей чего-нибудь, - наконец оторвал ладонь от потеплевшего лба женщины Лавремий и направился к двери, - мне пора.
Ивашка пытался что-то сказать, но целиком засунутое в рот яйцо не позволяло ему проронить ни слова. Старец плотно прикрыл дверь и, громко охая и сокрушаясь по поводу Нефёда, побрёл к лесу.
Тем временем Рукс исследовал Страну Жёлтых песков. Он сильно сомневался, что утёс находится в пустыне. Но полной уверенности не было, и Рукс продолжал пядь за пядью изучать её. Ещё пару дней и не останется ни одного закутка, куда бы ни заглянули его внимательные глаза. А когда вернётся Лавремий, они вместе решат, куда двигаться дальше.
Погрузившись в свои мысли, Рукс летел над безбрежной пустыней. Вдруг ему показалось, что линия горизонта быстро приближается. «Что за чепуха?» - промелькнуло в голове. Но противоестественное видение заинтересовало дракона, и он ускорился в нужном направлении. Послышался шум воды. И действительно, не прошло и получаса, как показалась быстрая река, за которой расстилался густой туман. Любопытство ещё сильнее разобрало дракона. Он вплотную приблизился к застланному туманом пространству, снизился, вытянул шею, неосознанно прикрыл глаза. И вдруг: бум! Упёрся головой во что-то твёрдое. От неожиданности потерял равновесие, чуть не упал но, взмахнув крыльями, выровнялся и попытался рассечь преграду грудью. Снова неудача. Рукс вернулся к реке, напился и стал рассматривать противоположный берег. Туман начинался резко и стоял сплошной непроницаемой стеной. Рукс попробовал сверху облететь её, поднялся так высоко, как только мог. Но и там была непреодолимая преграда. «Где-то же она заканчивается», - подумал он, и решил долететь до края. Сначала дракон двигался над рекой, вдоль которой шла сотканная из тумана стена. Потом русло отвернуло в сторону.
Когда яркие звёзды усыпали небо, Рукс вернулся на место, откуда начал. Ошибиться он не мог, так как точкой отчёта послужил большой плоский валун, лежащий в воде у берега. Камень преграждал путь реке и она, сердясь и пенясь, безуспешно пыталась сдвинуть его.
Рукс остался ночевать на берегу у этого валуна. Опустив голову на его гладкую, хорошо прогретую за день солнцем поверхность, он быстро уснул.
Утром, отдохнувший дракон сделал ещё несколько попыток проникнуть за стену. Ни получив желаемого результата, он полетел туда, где начиналась Страна Песков, где возможно, уже ждёт его Лавремий. Он-то найдёт способ пробраться за стену. Неутомимый помощник обладал вёртким умом и всегда находил выход из тупиковых ситуаций.
«Почему братья ни словом не обмолвились о стене? Возможно, она появилась недавно и никто из них не знает о её существовании. Значит, обращаться к ним за помощью бесполезно», - раздумывал Рукс.
Он ждал Лавремия два долгих дня. Терпение было на исходе. Рукс уже сам засобирался в Страну Лесов на поиски помощника. Но Лавремий опередил его. Поздно вечером из темноты вынырнул сокол, коснувшись лапами земли, он тут же обратился в маленького дракончика.
- Ну, как там?! Рассказывай скорее! – Нетерпеливо потребовал Рукс, не дав многоликому отдышаться.
- В Стране Лесов гуляет скверна. Она завладевает людьми, которые даже не пытаются сопротивляться. Добрые становятся жестокими, правдивые – лжецами, щедрые – жадными, умные – глупцами, трудолюбивые – лентяями. Никто больше не придерживается, ещё недавно незыблемых законов: не обижай слабого, помоги нуждающемуся. На смену им пришли новые: кто сильнее, тот и прав, каждый выживает, как может.
Если мы в ближайшее время не найдём цветок и не остановим пагубу, то она поглотит всех и вся. Вернуть былое станет невозможно, - поведал Лавремий.
- Неужели всё так плохо? – не хотел верить Рукс.
- Не совсем. У некоторых людей ауры пока остались белыми. У многих они слегка посерели, и только малую часть жителей Страны Лесов полностью поглотила скверна. Над их головами такая чернота, что я не мог смотреть.
- Мы спасём наши земли. Я кое-что нашёл, - заявил, оптимистично настроенный, Рукс.
- Неужели утёс? – воспрянул духом Лавремий.
- Словами трудно объяснить. Отдыхай, а утром мы отправимся туда.
Лавремия не пришлось долго уговаривать. Он так устал за время своего путешествия, что просто валился с ног. Рукс же не мог сомкнуть глаз до самого рассвета и, как только на востоке показалось солнце, он разбудил многоликого. Им предстояло решить сложную задачу, разобраться с непреодолимой стеной и чем скорее, тем лучше.
- Мы должны найти способ проникнуть внутрь, - сказал Рукс, когда они вместе с Лавремием ещё раз обследовали преграду, неожиданно возникшую на краю пустыни.
- У меня есть несколько идей, - загадочно улыбнулся многоликий, перевоплотился в мышь и стал энергично работать лапками, быстро углубляясь в землю. Вскоре он исчез в образовавшейся норке.
Рукс устроился неподалёку. Дракон полностью положился на помощника и выжидал, когда тот закончит работу.
Через несколько минут из норки показалась взъерошенная мышь и тут же стала дракончиком.
- Не получилось, - разочарованно вздохнул Лавремий, глядя на стену.
Он надолго задумался, потом превратился в дятла, который зацепившись коготками за туманное заграждение, начал остервенело долбить его. Но на стене не появилось ни трещинки, ни даже пятнышка. Лавремий не успокаивался, обращался то в буйвола, то в крота, то в медведя, менял обличья, пытался кромсать, ломать, толкать, карябать на вид хрупкую туманную твердыню. Она не поддавалась. Прошло несколько часов. Многоликий раззадорился, каждая последующая неудача всё более сердила его. Несколько раз он падал в реку и совсем выбился из сил.
- Хватит! – выкрикнул Рукс, понимая, что помощник устал и его попытки, сколько бы их не было ничего не дадут.
Лавремий послушно уселся на берегу. Пот катился градом по телу маленького дракончика.
- Я понял. Эта стена заколдована, и одолеть её можно только с помощью волшебства, - гораздо спокойнее проговорил Рукс.
- Так и есть, - согласился Лавремий, - хотя это и сразу было понятно. Осталось узнать, какое колдовство применено или кто и зачем создал такую крепкую преграду.
- Хм, а ведь это неплохая мысль! – воскликнул Рукс. – Отправляйся-ка в город и разузнай у его жителей об этом заколдованном месте.
- Чтобы я долго не плутал, подскажи, в какую сторону лететь? – спросил Лавремий, всматриваясь в песчаные дали.
- В Стране песков два города. Один слева, другой - справа отсюда. Если полетишь туда, где восходит солнце, попадёшь в белокаменный город. Если полетишь туда, где оно садится, то окажешься в пёстром городе. В нём все здания окрашены яркими красками, аж в глазах рябит. Выбирай сам, белый или пёстрый будет первым.
- Начну с восхода, - сказал многоликий и соколом взмыл в облака.
От такой картины Руксу стало не по себе. «Это скверна поглотила их. Народ прекрасного города корёжит от злости», - с грустью подумал он. В этот момент его тень упала на центральную площадь. Люди увидели дракона.
- Чудовище! – завопили они. – Спасайтесь!
Забыв о размолвках, горожане бросились бежать. Они толкались, давили, топтали друг друга. Площадь покрылась искалеченными окровавленными телами. «Что я наделал», - чувство вины захлестнуло Рукса. Но что-либо изменить он был не в силах, повернул назад и полетел к тому месту, где расстался с Лавремием.
- Я хочу, чтобы ты наведался в Страну Лесов. Посмотри, как ведут себя её жители. Только я очень тебя прошу, не рискуй понапрасну. Потом возвращайся сюда. А я пока продолжу поиски утёса, - сказал Рукс своему помощнику. Обратившись в сокола, Лавремий взмыл в синее небо.
Глава 5
Страна Лесов утопала в снегах. Сокол не мог лететь. Мороз сковывал его движения и, чтобы совсем не околеть, Лавремий обратился в волка. Он продвигался по лесам не зная устали. В сёла входил странствующим бродягой. Но злоба и жестокость, царившие повсюду, заставили его появляться среди людей, превратившись в незаметного серого воробья. Так было гораздо безопасней. Лавремий посетил с десяток поселений. Пора бы и вернуться, есть о чём рассказать Руксу, но многоликому хотелось узнать о судьбе Ивашки. Он и сам не понимал, почему этот мальчонка так запал в душу, почему часто вспоминался.
Перевоплотившись в того же старца, что и в прошлый раз, Лавремий вошёл в посёлок. Тишина и безлюдье встретили его. Многоликий остановился, осмотрелся и решительно направился к дому Ивашки.
Одетый в старый поношенный полушубок, который был сильно велик, и висел, будто на тоненьком прутике, мальчик лопатой сгребал с крыльца снег. Его аура осталась чистой. Старец облегчённо вздохнул. Порадовался, что скверна ещё не подобралась к доброму, приветливому ребёнку.
- Здравствуй, Ивашка! – крикнул Лавремий
Мальчуган остановился, оглянулся, и вдруг улыбка озарила его лицо. Он узнал старика, радостно отозвался:
- Это ты, дедко! Опять к нам пришёл! – Воткнул лопату в снег и подошёл к Лавремию.
- Как живёшь-то? – рассматривая его вблизи, поинтересовался старец.
Ивашка сильно похудел, глаза ввалились, под ними залегли синие круги.
- Как тебе сказать…, - носком большого, не по размеру валенка Ивашка ковырял снег.
- Совсем худо? – Лавремию стало жаль мальчика.
- Всё ничего, только хлеба мы нынче не печём, голодно у нас.
- Голодно? Отчего так, - продолжал расспрашивать старец.
- Ещё осенью Нефёд весь наш урожай и живность себе забрал. Батя не хотел подчиняться, идти к нему в работники, вот он и озверел. Приказал своим холуям, и они забили батю до смерти. Потом уж мамушка слегла. Нам с сестрицей пришлось затянуть пояса. Лепёшки из толчёной древесной коры да кипяток - другой еды у нас теперь не бывает.
- Чем же помочь-то тебе, - задумался Лавремий, - а кто такой Нефёд?
- Отец Алёны, которую ты прошлый раз разыскивал. Раньше мужик как мужик был. А теперь злодей, да и только. Почти вся деревня у него в холопах ходит. Боятся слово против сказать. Но несколько семей, как мы, не хотят склоняться перед Нефёдом и тоже голодают.
- Ох-хо-хо, - крякнул Лавремий, - время-то, какое настало. Сколь живу, а такого не припомню.
Ивашка не обратил внимания на эти слова. Старые люди часто так говорят. Откуда ему было знать, что стоящий рядом старец живёт уже не одну тысячу лет.
- Может, зайдёшь к нам погреться. Только угостить тебя нечем, - предложил мальчуган.
- Спасибо на добром слове, - улыбнулся Лавремий, - зайду, но чуть позже. Дело у меня тут одно есть.
Он хорошо помнил, где жила Алёна и направился к её дому. С минуту в нерешительности постоял у двери, потом резко толкнул её.
В горнице за столом сидел чернобородый, с точно такими же, как у Алёны, синими глазами человек и с аппетитом хлебал жирные щи. Лавремий сразу догадался, что это и есть Нефёд. Его аура была чернее сажи. Многоликий не поднимал глаз, не мог смотреть на слепящую черноту. У печи возилась Алёна. Скверна её пока не тронула.
- Приятного Вам аппетита, - снял шапку и склонил седую голову Лавремий.
- Ты кто такой будешь? Зачем пожаловал? – устремив на него грозный взгляд, спросил хозяин.
- Вещун я. Мимо вашей избы проходил, гляжу, дым из трубы идёт. По нему-то и понял, что ожидает вас. Зашёл рассказать.
- И что ты просишь за свою ворожбу?
- Дашь хлебца ломоть, да молочка кринку. Много ли мне старику надо, - развёл руками Лавремий.
- Ты проходи, дедушка, садись к столу, - пригласила Алёна.
- Куда?! Со мной за стол?! – зло крикнул Нефёд. - Не смей приближаться, голь рваная! Убирайся! Не надобно мне твоих лживых предсказаний! Ишь, хлеба он ломоть захотел!
Нефёд потянулся за висящей на стене плетью. Лавремий поспешил выйти из избы. Он был огорчён оттого, что не получилось осуществить задуманное, не смог убедить Нефёда быть добрее к односельчанам. Стоял и чуть не плакал от обиды.
- Ох! Ну, надо же…, вот ведь…, - бормотал старец себе под нос.
- Дедушка! Подожди! – вдруг окликнула с крыльца Алёна.
Она подошла к Лавремию и протянула небольшой узелок:
- Вот, возьми. Собрала тут еды на скорую руку. Я помню тебя. Ты приходил летом и вылечил меня. А теперь с моим отцом что-то неладное творится. Спаси его. Он ведь хороший.
Алёна с надеждой смотрела на старца.
- Извини, девица. Рад бы помочь, да не могу. Нет у меня больше того средства, которым эта болезнь излечивается. А за съестное спасибо, - Лавремий взглянул в её синие глаза, - просьба у меня одна к тебе есть.
- Какая?
- Пока я буду лекарство от злобы добывать, пригляди за мальчонкой, что неподалёку живёт, Ивашкой зовут.
- Хорошо. Знаю я их семью. Помогу чем смогу, - согласилась девушка, - ну, ты уж тоже постарайся, отыщи волшебное лекарство поскорей и сразу к нам. Не могу видеть, лютого злодея, в которого превратился мой бедный отец.
- Я постараюсь. Я очень постараюсь, - пообещал Лавремий.
- Алёнка! Куда запропала! – послышался громовой голос Нефёда, и девушка побежала к дому.
А многоликий пошёл своей дорогой.
- Добрые хозяева, можно у вашего очага погреться? – переступая порог Ивашкиной избы, спросил он.
- Дедко! Проходи, снимай шубу! – оторвался от своего занятия мальчик. Он сидел за столом и что-то с усердием толок в ступке.
- Я вам гостинца принёс, - старец положил перед Ивашкой Алёнину котомку. С печи высунулась белокурая головёнка девочки. Она с любопытством стала разглядывать старца, потом перевела взгляд на гостинец. А Ивашка уже пытался развязать тугой узел, торопился, отчего никак не мог справиться с ним. Наконец, ему это удалось.
- Ого! – от восторга брови Ивашки поползли вверх, глаза стали огромными. На столе лежали ломоть свежего хлеба, несколько варёных вкрутую куриных яиц, кусок козьего сыра и пять румяных пирожков.
- Я же тебе говорил, Анютка, что мы сегодня поедим, - глотая слюну, проговорил Ивашка.
Анютка, которой на вид было не более пяти лет, проворно слезла с печи, подбежала к столу и протянула худенькую ручонку к еде.
- Пирожки! Пирожки! – пищала она.
- Подожди. Не трогай, - остановил её брат. – Дедко, садись с нами обедать. Сейчас кипяточку налью.
- Я сыт. Это вам принёс. Ешьте на здоровье, - сказал старец и, нахмурившись, спросил, - а там кто у вас?
- Мамушка. Она давно не встаёт. Не ест ничего, всё лежит с закрытыми глазами и молчит.
Старец подошёл к скамье, на которой лежала женщина. Из-под овчинного тулупа выглядывало бледное, словно восковое лицо. Её ресницы слегка дрожали. Ещё жива. Нависшая беда отступила. Лавремий положил руку на прохладный лоб, сконцентрировался. Дети не обращали на старца никакого внимания. Они с жадностью поглощали съестное.
- Скоро вашей мамушке станет легче. Оставьте ей чего-нибудь, - наконец оторвал ладонь от потеплевшего лба женщины Лавремий и направился к двери, - мне пора.
Ивашка пытался что-то сказать, но целиком засунутое в рот яйцо не позволяло ему проронить ни слова. Старец плотно прикрыл дверь и, громко охая и сокрушаясь по поводу Нефёда, побрёл к лесу.
Тем временем Рукс исследовал Страну Жёлтых песков. Он сильно сомневался, что утёс находится в пустыне. Но полной уверенности не было, и Рукс продолжал пядь за пядью изучать её. Ещё пару дней и не останется ни одного закутка, куда бы ни заглянули его внимательные глаза. А когда вернётся Лавремий, они вместе решат, куда двигаться дальше.
Погрузившись в свои мысли, Рукс летел над безбрежной пустыней. Вдруг ему показалось, что линия горизонта быстро приближается. «Что за чепуха?» - промелькнуло в голове. Но противоестественное видение заинтересовало дракона, и он ускорился в нужном направлении. Послышался шум воды. И действительно, не прошло и получаса, как показалась быстрая река, за которой расстилался густой туман. Любопытство ещё сильнее разобрало дракона. Он вплотную приблизился к застланному туманом пространству, снизился, вытянул шею, неосознанно прикрыл глаза. И вдруг: бум! Упёрся головой во что-то твёрдое. От неожиданности потерял равновесие, чуть не упал но, взмахнув крыльями, выровнялся и попытался рассечь преграду грудью. Снова неудача. Рукс вернулся к реке, напился и стал рассматривать противоположный берег. Туман начинался резко и стоял сплошной непроницаемой стеной. Рукс попробовал сверху облететь её, поднялся так высоко, как только мог. Но и там была непреодолимая преграда. «Где-то же она заканчивается», - подумал он, и решил долететь до края. Сначала дракон двигался над рекой, вдоль которой шла сотканная из тумана стена. Потом русло отвернуло в сторону.
Когда яркие звёзды усыпали небо, Рукс вернулся на место, откуда начал. Ошибиться он не мог, так как точкой отчёта послужил большой плоский валун, лежащий в воде у берега. Камень преграждал путь реке и она, сердясь и пенясь, безуспешно пыталась сдвинуть его.
Рукс остался ночевать на берегу у этого валуна. Опустив голову на его гладкую, хорошо прогретую за день солнцем поверхность, он быстро уснул.
Утром, отдохнувший дракон сделал ещё несколько попыток проникнуть за стену. Ни получив желаемого результата, он полетел туда, где начиналась Страна Песков, где возможно, уже ждёт его Лавремий. Он-то найдёт способ пробраться за стену. Неутомимый помощник обладал вёртким умом и всегда находил выход из тупиковых ситуаций.
«Почему братья ни словом не обмолвились о стене? Возможно, она появилась недавно и никто из них не знает о её существовании. Значит, обращаться к ним за помощью бесполезно», - раздумывал Рукс.
Он ждал Лавремия два долгих дня. Терпение было на исходе. Рукс уже сам засобирался в Страну Лесов на поиски помощника. Но Лавремий опередил его. Поздно вечером из темноты вынырнул сокол, коснувшись лапами земли, он тут же обратился в маленького дракончика.
- Ну, как там?! Рассказывай скорее! – Нетерпеливо потребовал Рукс, не дав многоликому отдышаться.
- В Стране Лесов гуляет скверна. Она завладевает людьми, которые даже не пытаются сопротивляться. Добрые становятся жестокими, правдивые – лжецами, щедрые – жадными, умные – глупцами, трудолюбивые – лентяями. Никто больше не придерживается, ещё недавно незыблемых законов: не обижай слабого, помоги нуждающемуся. На смену им пришли новые: кто сильнее, тот и прав, каждый выживает, как может.
Если мы в ближайшее время не найдём цветок и не остановим пагубу, то она поглотит всех и вся. Вернуть былое станет невозможно, - поведал Лавремий.
- Неужели всё так плохо? – не хотел верить Рукс.
- Не совсем. У некоторых людей ауры пока остались белыми. У многих они слегка посерели, и только малую часть жителей Страны Лесов полностью поглотила скверна. Над их головами такая чернота, что я не мог смотреть.
- Мы спасём наши земли. Я кое-что нашёл, - заявил, оптимистично настроенный, Рукс.
- Неужели утёс? – воспрянул духом Лавремий.
- Словами трудно объяснить. Отдыхай, а утром мы отправимся туда.
Лавремия не пришлось долго уговаривать. Он так устал за время своего путешествия, что просто валился с ног. Рукс же не мог сомкнуть глаз до самого рассвета и, как только на востоке показалось солнце, он разбудил многоликого. Им предстояло решить сложную задачу, разобраться с непреодолимой стеной и чем скорее, тем лучше.
Глава 6
- Мы должны найти способ проникнуть внутрь, - сказал Рукс, когда они вместе с Лавремием ещё раз обследовали преграду, неожиданно возникшую на краю пустыни.
- У меня есть несколько идей, - загадочно улыбнулся многоликий, перевоплотился в мышь и стал энергично работать лапками, быстро углубляясь в землю. Вскоре он исчез в образовавшейся норке.
Рукс устроился неподалёку. Дракон полностью положился на помощника и выжидал, когда тот закончит работу.
Через несколько минут из норки показалась взъерошенная мышь и тут же стала дракончиком.
- Не получилось, - разочарованно вздохнул Лавремий, глядя на стену.
Он надолго задумался, потом превратился в дятла, который зацепившись коготками за туманное заграждение, начал остервенело долбить его. Но на стене не появилось ни трещинки, ни даже пятнышка. Лавремий не успокаивался, обращался то в буйвола, то в крота, то в медведя, менял обличья, пытался кромсать, ломать, толкать, карябать на вид хрупкую туманную твердыню. Она не поддавалась. Прошло несколько часов. Многоликий раззадорился, каждая последующая неудача всё более сердила его. Несколько раз он падал в реку и совсем выбился из сил.
- Хватит! – выкрикнул Рукс, понимая, что помощник устал и его попытки, сколько бы их не было ничего не дадут.
Лавремий послушно уселся на берегу. Пот катился градом по телу маленького дракончика.
- Я понял. Эта стена заколдована, и одолеть её можно только с помощью волшебства, - гораздо спокойнее проговорил Рукс.
- Так и есть, - согласился Лавремий, - хотя это и сразу было понятно. Осталось узнать, какое колдовство применено или кто и зачем создал такую крепкую преграду.
- Хм, а ведь это неплохая мысль! – воскликнул Рукс. – Отправляйся-ка в город и разузнай у его жителей об этом заколдованном месте.
- Чтобы я долго не плутал, подскажи, в какую сторону лететь? – спросил Лавремий, всматриваясь в песчаные дали.
- В Стране песков два города. Один слева, другой - справа отсюда. Если полетишь туда, где восходит солнце, попадёшь в белокаменный город. Если полетишь туда, где оно садится, то окажешься в пёстром городе. В нём все здания окрашены яркими красками, аж в глазах рябит. Выбирай сам, белый или пёстрый будет первым.
- Начну с восхода, - сказал многоликий и соколом взмыл в облака.
