Добр едва слышно хихикнул, припомнив этот эпизод. Эрик страдальчески застонал и прикрыл глаза, сосредоточенно пытаясь восстановить душевное спокойствие и борясь с искушением напомнить, по чьей вине яма разверзлась прямиком у него под ногами.
- Леший с тобой. Получишь свои деньги - и чтоб я тебя больше не видел, - после мучительных раздумий бросил эльфийке блондин, поднимаясь на ноги и заботливо запихивая трофей за пазуху.
- Не больно-то и хотелось, - обиженно пробормотала девчонка, на всякий случай не отходя от Добра, который тяжело вздыхал, все еще переживая недавний кошмар.
6.
Солнце, видимо, задумало сделать из островов гигантское жаркое и упрямо начинало печь чуть ли не с рассвета, продолжало свое "черное" дело до самого заката и оставляло на память о себе душные ночи, обещающие очередной жаркий день. Дорожная пыль напоминала раскаленную на сковородке соль, обжигая ступни даже сквозь подошвы обуви.
Добр молча шагал впереди, никак не комментируя эмоциональные речи Эрика, недовольного, казалось, всем на свете и не стесняющегося высказывать свое мнение во всеуслышание:
- Нашли мальчика на побегушках! Найди, принеси, отнеси! Какого гмарра?!
- Такого, что за это платят, и немало! - жизнерадостно подсказала Рина, легко ступающая по обжигающей пыли в легких открытых сандалиях и не испытывающая от этого никаких неудобств - как и от изнуряющей ласки похожих на огненные языки солнечных лучей. Это злило Эрика, почти сварившегося в кожаных ботинках и обливающегося потом на этой клятой жаре, еще больше.
- А тебя вообще с нами никто не звал! - огрызнулся он, с завистью покосившись на свеженькую, как после купания в прохладном озере, эльфийку.
- Не звал, точно так же, как и не заплатил, - парировала девушка. - У нас же сделка! И свою часть уговора я выполнила... Так чего ты бесишься?
- Неужели нельзя было раньше сказать, куда следует отнести эту гмаррову Чашу?! - не выдержал блондин, расстегивая рубашку в тщетной надежде, что станет легче. - Если бы мы знали это, не пришлось бы делать такой крюк! Прошли бы краем леса, по тенечку и прохладе... а не тащились бы по пеклу, в коем только Низвергнутых жарить!..
- Говорят, что в пустынях Ортана еще жарче, - беззаботно пожала плечами Рина. - И тем не менее люди там живут и не жалуются! Видимо, такие неженки, как ты, просто отсеиваются в процессе естественного отбора...
- Не знаю как в Ортане, - прошипел Эрик, бросая на девчонку злой взгляд, - а у нас, на Островах, в первую очередь отсеиваются те, у кого язык за зубами не держится!
- А те, кто нарушает данную клятву? - с невинным видом осведомилась Рина, подарив блондину ласковую улыбочку.
Авантюрист поперхнулся собственной угрозой, припомнил обстоятельства заключения "сделки" и скис, поняв, что не в силах переспорить это мелкое недоразумение, чересчур нахальное даже для эльфа. Надежды на то, что Рину приструнит Добр, не было никакой - бородач, несмотря на свое богатырское телосложение и недюжинную мощь, не одобрял насилия, применяя оное только в крайних случаях. Таковыми он почитал обстоятельства, при которых Эрик мог лишиться головы. Руки с ногами в расчет не принимались... А к девушкам у Добра было особое отношение - он не позволял себе даже повышать на них голос, и, хоть эльфиечка, похоже, успела достать и его, бородач лишь вздыхал и молчал, изредка бросая на Эрика умоляющие взоры. Бывший пират же с удовольствием бы выпорол зарвавшуюся девчонку, и только данная впопыхах клятва не позволяла ему выполнить задуманное. Вот если можно было бы ее обойти...
Впрочем, к обеду Рина окончательно достала Эрика, и тот, припомнив, что именно обещал в своей клятве, победно улыбнулся и аккуратно, как хрустальную статуэтку, схватив эльфиечку в охапку, очень осторожно, но зато крепко, на совесть, прикрутил ее к одиноко стоящей у обочины наезженного тракта березке, благоразумно не забыв о кляпе.
- Ты что?! - в ужасе охнул Добр, следя за действиями своего товарища.
- Решаю нашу проблему, - ухмыльнулся тот, потирая свежепоставленный синяк на левой скуле - девчонка, в отличие от него, никаких клятв не давала, а потому сопротивлялась изо всех сил. - При этом, заметь, с нее ни единого волоска не упало!
Рина что-то протестующе замычала, дико сверкая потемневшими от ярости глазами. Эрик нежно оскалился в ответ на невнятные угрозы и картинно развел руками - мол, не обессудь, но в наше время кто сильней - тот и выжил.
- Нельзя же так, - неуверенно протянул Добр, не зная, как поступить. С одной стороны, малолетняя эльфийка надоела хуже горькой редьки, а с другой - негоже оставлять ее на таком пекле, совершенно одну, да еще и без честно заработанных денег.
- Ты прав, - неожиданно согласился блондин и со вздохом извлек из поясной сумки увесистый кошель - выданный клиентом задаток. Немного постоял, взвешивая его на ладони, а потом решительно положил в карман Рининой курточки, которую девушка, несмотря на жару, и не подумала снять.
Добр, не в силах смотреть на это, махнул рукой и заспешил дальше, приметив невдалеке вывернувшую с проселочной дороги на тракт телегу, едущую, судя по всему, в нужную сторону. К тому же бородач сомневался, что приятель всерьез собрался оставить эльфийку здесь. Выпустит пар да успокоится, а там, дай Создатель, они найдут-таки общий язык.
Эрик проводил взглядом ретировавшегося товарища и вновь повернулся к девчонке, тщетно пытающейся выскользнуть из веревок.
- Теперь никто не скажет, что я нарушил условия сделки! - довольно изрек бывший пират, откровенно любуясь прикрученной к дереву эльфийкой, и с преувеличенным вниманием наклонился к ней, ласково прожурчав: - Что такое, дорогая, ты хочешь мне что-то сказать?
- Я тебя ненавижу! - с жаром высказалась девушка, выплюнув-таки кляп.
- Правда? - с искренней радостью воскликнул Эрик, потирая руки.
- Правда. И именно поэтому я никуда не уйду. Никогда! - мстительно добавила Рина.
- Не уйдешь, - радостно кивнул Эрик, улыбаясь так широко, что аж скулы свело. - А знаешь почему? - Девушка упрямо молчала, ожидая от блондина любой пакости, и он не замедлил оправдать ее подозрения: - Потому что я не намерен тебя отвязывать!
- Не посмеешь! - взвизгнула Рина, пытаясь ногой достать Эрика. Достала. Эрик взвыл и отскочил от березы, прыгая на одной ноге и обхватив руками другую.
- Еще как посмею! - прошипел он, весьма недружелюбно разглядывая разъяренную пленницу. - Ты у меня за эти несчастные два дня уже в печенках сидишь!..
- У нас же сделка! - выкрикнула она, с затаенной надеждой следя за малейшими движениями блондина, но тот, наученный горьким опытом, не торопился приближаться к дереву.
- Я ее разрываю, - с удовольствием сообщил он. - В одностороннем порядке. С выплатой неустойки. Прощай, милая! Заранее сочувствую тем, кто на тебя наткнется и рискнет освободить!..
- Эрик!.. - крикнула Рина, но он даже не обернулся, бодро шагая по дороге. И тогда девушка расплакалась.
Эрик вздрогнул, но упрямо сжал зубы и продолжил свой путь, решив не поддаваться на провокацию. Не в безлюдном лесу оставляет, деревня близко, а вон там, недалеко, торговый обоз едет... Так что...
- Эри-и-ик!..
...и ни к чему эти угрызения совести!.. Не пропадет. Не маленькая. Главное - унести ноги до того, как ее развяжут. И...
- Эрик!..
...и вообще, не его это проблемы! НЕ ЕГО!!!
- Эри-и-и-и-и-ик!!!
А пропади оно все пропадом, - тоскливо подумал блондин, срываясь на бег...
7.
- Улыбнись, а то такое впечатление, что враги сожгли твою родную хату, - проворчал Добр, шагая рядом с телегой, на которой нахохлившимся воробьем сидел Эрик. Он терзал старую лютню, обнаруженную под слоем соломы. Лютня решительно протестовала против такого обращения, то и дело срываясь на визг.
Возница, мужичок в надвинутой на глаза старой шляпе, не обращал на подобранных попутчиков ровно никакого внимания, задушевно бранясь на свою кобылу, коей все в этой жизни было фиолетово и которая искренне считала, что дороги созданы для того, чтобы по ним идти, а не нестись сломя голову, копыта и хвост.
- Хуже, - буркнул Эрик, извлекая из несчастной лютни очередной предсмертный стон.
- Все не так уж плохо, - неуверенно протянул Добр, с опаской косясь на инструмент в руках друга, загадочным образом из музыкального превратившийся в пыточный. Блондин одарил его уничижительным взглядом, после чего еще яростнее принялся мучить лютню, а заодно и невольных слушателей.
- Не терзайся ты, - не терял надежды ободрить друга бородач. - Ты поступил правильно, так, как сердце велело...
- Да при чем здесь сердце?! - не выдержав, хлеще лютни возопил Эрик, подпрыгивая на телеге. - Ты!.. Не!.. Представляешь!.. О чем!.. Говоришь!.. Я совершил величайшую глупость в своей жизни, да я себя никогда за это не прощу! А ты - "не терзайся"! Да я... Я! Ай!
- Тпру, дурная! - в тон Эрику взвыл мужичок, натягивая поводья, но лошадь, вдохновившись пламенной речью блондина, решила в корне пересмотреть философию своей жизни, рванув с места так, что любой рысак позавидовал бы.
Впрочем, задора ей хватило ненадолго, а потому, изрядно встряхнув и своего хозяина, и пассажиров, лошадка опомнилась и вновь перешла на задумчивый шаг. Возница, вытирая со лба пот, очень эмоционально и вдохновенно высказывал лошади, кто она есть на самом деле; Эрик тер ушибленную о бортик телеги макушку; Добр, все еще смеясь, догнал взбесившийся транспорт и, немного посомневавшись, протянул блондину уроненную им лютню.
- Силен, - протянул бородач, насмешливо глядя на приятеля. Тот зло ухмыльнулся и швырнул лютню в сено. Оно зашевелилось, послышался вздох, зевок, и сонный голосок вопросил:
- А что, мы уже приехали?..
Эрик застонал и уставился куда-то в небо, делая вид, что ничего не слышал. Добр покачал головой, но промолчал, неуверенно улыбнувшись потягивающейся со сна Рине.
Предстоящее дело казалось все интереснее... и непредсказуемее.
8.
Доставить найденную Чашу из точки А в точку Б - казалось бы, что может быть проще? Действительно - ничего, только если в ту же точку не следует препроводить еще и магов, кои, находясь в несколько неадекватном состоянии, наотрез отказываются куда-либо идти, грозя отправить надоедливых посетителей ко всем гмаррам - причем не в переносном смысле.
Из корчмы, где окопались невесть что отмечающие кудесники, Эрик вылетел мокрый и злой - чтобы придать своим словам убедительности, один из магов макнул блондина в бочку с вином. Дожидавшиеся на улице Добр и Рина едва смогли сдержать хохот при виде разъяренного Эрика, отжимающего волосы и рубашку.
- Ничего смешного! - рыкнул он, смерив друзей недовольным взглядом. - Это они пока еще относительно трезвые! А что будет, когда дойдут до кондиции?!
- Так, может, их того - без лишних разговоров в охапку? - предложил Добр. Бывший пират выразительно оттянул ворот мокрой рубахи и ехидно улыбнулся:
- Я уже попытался! Не думаю, что с тобой они будут более вежливы!
- Может, подождем, когда они навеселятся? - пожала плечами Рина. - Завтра ближе к обеду и поговорим!
- Завтра ближе к обеду и Чаша, и эти гмарровы маги должны быть у заказчика! - скривился Эрик, с тоской разглядывая испорченную одежду. - Иначе мы не получим ни гроша! Тебя это устроит, о бескорыстная бессмертная дева?
- Паяц, - буркнула эльфиечка, обиженно надув губки. - Ждите здесь, сейчас все сделаю в лучшем виде!
- Куда?! - взвыл блондин, хватая направившуюся в корчму девушку за руку.
- Уговаривать магов, - лучезарно улыбнулась та, вырвавшись, и, не успел Эрик прийти в себя, скрылась за дверью.
- Стой! - перехватил рванувшегося было за ней товарища Добр. - Ну почему ты не можешь ей довериться?!
- Назови мне хоть одну причину! - скептически приподнял бровь бывший пират.
- Пятнадцать процентов, - многозначительно шепнул бородач, и Эрик, усмехнувшись, признал, что причина и впрямь веская.
Однако через полчаса ничегонеделания, когда из корчмы вывалилась целая толпа в стельку пьяных гномов, терпение блондина лопнуло, и он решительно перешагнул порог задымленной, плохо освещенной комнаты, заставленной столами и лавками. Закашлявшись с непривычки, Эрик прищурился, пытаясь разглядеть среди веселящегося народа эльфийку. Однако первым ее заметил почти упирающийся головой в потолок Добр. Девушка одиноко сидела за угловым столиком, сплошь заставленным разномастными емкостями, и чему-то задумчиво улыбалась.
Сжав зубы и кулаки, бывший пират прошествовал через весь зал к ней. Добр не отставал от приятеля, с любопытством осматриваясь по сторонам. Эльфиечка наконец-то заприметила товарищей, и ее улыбка из задумчивой превратилась в смущенную.
- Рина! - заорал Эрик, стремясь перекрыть царящий в корчме гул пьяных голосов. - Где маги?!
Девушка захлопала длиннющими ресницами и неуверенно кивнула под стол, где, крепко обнявшись, сладко посапывали пьяные вдрызг кудесники. На мгновение блондин лишился дара речи, разглядывая то мирно почивающих чародеев, то трехлитровую, наполовину пустую, бутыль на столе, то смущенно ковыряющую носком сандалии пол эльфиечку. Добр растерянно крякнул, почесывая маковку.
- Рина! - прорычал пришедший в себя Эрик, тряся девушку за плечи. - Я просил уговорить магов пойти с нами, а не споить их до невменяемого состояния!
- Не ори на меня! - огрызнулась она, пытаясь вырваться. - Ты сам не знал, как действовать! Так что нечего теперь претензии предъявлять!..
- Эрик, в самом деле, остынь! - влез между насупившейся девчонкой и разъяренным приятелем Добр. - Криком делу не поможешь, надо думать, как выкручиваться будем...
- А что тут думать?! - рявкнул блондин. - Хватай чародеев - и деру! А с тобой, - грозно глянул он на окончательно смутившуюся Рину, - мы поговорим позже!..
9.
День медленно таял в прозрачно-сизой дымке надвигающегося вечера, вплетающего в симфонию мира стрекот сверчков, особые напевы птиц и ароматы распускающихся цветов ночной фиалки и душистого табака. Трое путников, расположившихся на полянке у раскинувшегося неподалеку от тракта леса, сидели возле уютно потрескивающего костерка, удивительно гармонично вписываясь в общую картину угасающего дня.
Однако впечатление умиротворенности было обманчиво. По крайней мере двое из них не испытывали навеваемых природой чувств благости и всеобщей любви к ближнему своему.
- Здесь главный - я, и ты обязана меня слушаться! - возмущался блондин, сверля недовольным взглядом молоденькую эльфиечку, внимающую ему с откровенным презрением. - Ты едва не сорвала всю операцию! Если не можешь помочь, то хотя бы не мешай!
Третий путник, богатырского телосложения бородач, задумчиво смотрел на огонь, не желая вступать в спор.
- Да если бы не я, эти маги давно бы поджарили тебя или ты так и ждал бы, пока они соизволят вспомнить о делах! - воскликнула Рина, чуть не задохнувшись от несправедливых слов. - А так мы их вовремя доставили и деньги за задание получили!
- Ты их споила! - с видом государственного обвинителя на суде заявил Эрик. - Ты хоть понимаешь, на что способен маг в пьяном виде?!
- Да ни на что не способен! - фыркнула девушка. - В таком состоянии не то что о магии - о существовании ног забываешь!..
- Один из них не забыл! - обиженно насупился блондин. - До сих пор кажется, что у меня на плечах не одна голова, а две!
- Леший с тобой. Получишь свои деньги - и чтоб я тебя больше не видел, - после мучительных раздумий бросил эльфийке блондин, поднимаясь на ноги и заботливо запихивая трофей за пазуху.
- Не больно-то и хотелось, - обиженно пробормотала девчонка, на всякий случай не отходя от Добра, который тяжело вздыхал, все еще переживая недавний кошмар.
6.
Солнце, видимо, задумало сделать из островов гигантское жаркое и упрямо начинало печь чуть ли не с рассвета, продолжало свое "черное" дело до самого заката и оставляло на память о себе душные ночи, обещающие очередной жаркий день. Дорожная пыль напоминала раскаленную на сковородке соль, обжигая ступни даже сквозь подошвы обуви.
Добр молча шагал впереди, никак не комментируя эмоциональные речи Эрика, недовольного, казалось, всем на свете и не стесняющегося высказывать свое мнение во всеуслышание:
- Нашли мальчика на побегушках! Найди, принеси, отнеси! Какого гмарра?!
- Такого, что за это платят, и немало! - жизнерадостно подсказала Рина, легко ступающая по обжигающей пыли в легких открытых сандалиях и не испытывающая от этого никаких неудобств - как и от изнуряющей ласки похожих на огненные языки солнечных лучей. Это злило Эрика, почти сварившегося в кожаных ботинках и обливающегося потом на этой клятой жаре, еще больше.
- А тебя вообще с нами никто не звал! - огрызнулся он, с завистью покосившись на свеженькую, как после купания в прохладном озере, эльфийку.
- Не звал, точно так же, как и не заплатил, - парировала девушка. - У нас же сделка! И свою часть уговора я выполнила... Так чего ты бесишься?
- Неужели нельзя было раньше сказать, куда следует отнести эту гмаррову Чашу?! - не выдержал блондин, расстегивая рубашку в тщетной надежде, что станет легче. - Если бы мы знали это, не пришлось бы делать такой крюк! Прошли бы краем леса, по тенечку и прохладе... а не тащились бы по пеклу, в коем только Низвергнутых жарить!..
- Говорят, что в пустынях Ортана еще жарче, - беззаботно пожала плечами Рина. - И тем не менее люди там живут и не жалуются! Видимо, такие неженки, как ты, просто отсеиваются в процессе естественного отбора...
- Не знаю как в Ортане, - прошипел Эрик, бросая на девчонку злой взгляд, - а у нас, на Островах, в первую очередь отсеиваются те, у кого язык за зубами не держится!
- А те, кто нарушает данную клятву? - с невинным видом осведомилась Рина, подарив блондину ласковую улыбочку.
Авантюрист поперхнулся собственной угрозой, припомнил обстоятельства заключения "сделки" и скис, поняв, что не в силах переспорить это мелкое недоразумение, чересчур нахальное даже для эльфа. Надежды на то, что Рину приструнит Добр, не было никакой - бородач, несмотря на свое богатырское телосложение и недюжинную мощь, не одобрял насилия, применяя оное только в крайних случаях. Таковыми он почитал обстоятельства, при которых Эрик мог лишиться головы. Руки с ногами в расчет не принимались... А к девушкам у Добра было особое отношение - он не позволял себе даже повышать на них голос, и, хоть эльфиечка, похоже, успела достать и его, бородач лишь вздыхал и молчал, изредка бросая на Эрика умоляющие взоры. Бывший пират же с удовольствием бы выпорол зарвавшуюся девчонку, и только данная впопыхах клятва не позволяла ему выполнить задуманное. Вот если можно было бы ее обойти...
Впрочем, к обеду Рина окончательно достала Эрика, и тот, припомнив, что именно обещал в своей клятве, победно улыбнулся и аккуратно, как хрустальную статуэтку, схватив эльфиечку в охапку, очень осторожно, но зато крепко, на совесть, прикрутил ее к одиноко стоящей у обочины наезженного тракта березке, благоразумно не забыв о кляпе.
- Ты что?! - в ужасе охнул Добр, следя за действиями своего товарища.
- Решаю нашу проблему, - ухмыльнулся тот, потирая свежепоставленный синяк на левой скуле - девчонка, в отличие от него, никаких клятв не давала, а потому сопротивлялась изо всех сил. - При этом, заметь, с нее ни единого волоска не упало!
Рина что-то протестующе замычала, дико сверкая потемневшими от ярости глазами. Эрик нежно оскалился в ответ на невнятные угрозы и картинно развел руками - мол, не обессудь, но в наше время кто сильней - тот и выжил.
- Нельзя же так, - неуверенно протянул Добр, не зная, как поступить. С одной стороны, малолетняя эльфийка надоела хуже горькой редьки, а с другой - негоже оставлять ее на таком пекле, совершенно одну, да еще и без честно заработанных денег.
- Ты прав, - неожиданно согласился блондин и со вздохом извлек из поясной сумки увесистый кошель - выданный клиентом задаток. Немного постоял, взвешивая его на ладони, а потом решительно положил в карман Рининой курточки, которую девушка, несмотря на жару, и не подумала снять.
Добр, не в силах смотреть на это, махнул рукой и заспешил дальше, приметив невдалеке вывернувшую с проселочной дороги на тракт телегу, едущую, судя по всему, в нужную сторону. К тому же бородач сомневался, что приятель всерьез собрался оставить эльфийку здесь. Выпустит пар да успокоится, а там, дай Создатель, они найдут-таки общий язык.
Эрик проводил взглядом ретировавшегося товарища и вновь повернулся к девчонке, тщетно пытающейся выскользнуть из веревок.
- Теперь никто не скажет, что я нарушил условия сделки! - довольно изрек бывший пират, откровенно любуясь прикрученной к дереву эльфийкой, и с преувеличенным вниманием наклонился к ней, ласково прожурчав: - Что такое, дорогая, ты хочешь мне что-то сказать?
- Я тебя ненавижу! - с жаром высказалась девушка, выплюнув-таки кляп.
- Правда? - с искренней радостью воскликнул Эрик, потирая руки.
- Правда. И именно поэтому я никуда не уйду. Никогда! - мстительно добавила Рина.
- Не уйдешь, - радостно кивнул Эрик, улыбаясь так широко, что аж скулы свело. - А знаешь почему? - Девушка упрямо молчала, ожидая от блондина любой пакости, и он не замедлил оправдать ее подозрения: - Потому что я не намерен тебя отвязывать!
- Не посмеешь! - взвизгнула Рина, пытаясь ногой достать Эрика. Достала. Эрик взвыл и отскочил от березы, прыгая на одной ноге и обхватив руками другую.
- Еще как посмею! - прошипел он, весьма недружелюбно разглядывая разъяренную пленницу. - Ты у меня за эти несчастные два дня уже в печенках сидишь!..
- У нас же сделка! - выкрикнула она, с затаенной надеждой следя за малейшими движениями блондина, но тот, наученный горьким опытом, не торопился приближаться к дереву.
- Я ее разрываю, - с удовольствием сообщил он. - В одностороннем порядке. С выплатой неустойки. Прощай, милая! Заранее сочувствую тем, кто на тебя наткнется и рискнет освободить!..
- Эрик!.. - крикнула Рина, но он даже не обернулся, бодро шагая по дороге. И тогда девушка расплакалась.
Эрик вздрогнул, но упрямо сжал зубы и продолжил свой путь, решив не поддаваться на провокацию. Не в безлюдном лесу оставляет, деревня близко, а вон там, недалеко, торговый обоз едет... Так что...
- Эри-и-ик!..
...и ни к чему эти угрызения совести!.. Не пропадет. Не маленькая. Главное - унести ноги до того, как ее развяжут. И...
- Эрик!..
...и вообще, не его это проблемы! НЕ ЕГО!!!
- Эри-и-и-и-и-ик!!!
А пропади оно все пропадом, - тоскливо подумал блондин, срываясь на бег...
7.
- Улыбнись, а то такое впечатление, что враги сожгли твою родную хату, - проворчал Добр, шагая рядом с телегой, на которой нахохлившимся воробьем сидел Эрик. Он терзал старую лютню, обнаруженную под слоем соломы. Лютня решительно протестовала против такого обращения, то и дело срываясь на визг.
Возница, мужичок в надвинутой на глаза старой шляпе, не обращал на подобранных попутчиков ровно никакого внимания, задушевно бранясь на свою кобылу, коей все в этой жизни было фиолетово и которая искренне считала, что дороги созданы для того, чтобы по ним идти, а не нестись сломя голову, копыта и хвост.
- Хуже, - буркнул Эрик, извлекая из несчастной лютни очередной предсмертный стон.
- Все не так уж плохо, - неуверенно протянул Добр, с опаской косясь на инструмент в руках друга, загадочным образом из музыкального превратившийся в пыточный. Блондин одарил его уничижительным взглядом, после чего еще яростнее принялся мучить лютню, а заодно и невольных слушателей.
- Не терзайся ты, - не терял надежды ободрить друга бородач. - Ты поступил правильно, так, как сердце велело...
- Да при чем здесь сердце?! - не выдержав, хлеще лютни возопил Эрик, подпрыгивая на телеге. - Ты!.. Не!.. Представляешь!.. О чем!.. Говоришь!.. Я совершил величайшую глупость в своей жизни, да я себя никогда за это не прощу! А ты - "не терзайся"! Да я... Я! Ай!
- Тпру, дурная! - в тон Эрику взвыл мужичок, натягивая поводья, но лошадь, вдохновившись пламенной речью блондина, решила в корне пересмотреть философию своей жизни, рванув с места так, что любой рысак позавидовал бы.
Впрочем, задора ей хватило ненадолго, а потому, изрядно встряхнув и своего хозяина, и пассажиров, лошадка опомнилась и вновь перешла на задумчивый шаг. Возница, вытирая со лба пот, очень эмоционально и вдохновенно высказывал лошади, кто она есть на самом деле; Эрик тер ушибленную о бортик телеги макушку; Добр, все еще смеясь, догнал взбесившийся транспорт и, немного посомневавшись, протянул блондину уроненную им лютню.
- Силен, - протянул бородач, насмешливо глядя на приятеля. Тот зло ухмыльнулся и швырнул лютню в сено. Оно зашевелилось, послышался вздох, зевок, и сонный голосок вопросил:
- А что, мы уже приехали?..
Эрик застонал и уставился куда-то в небо, делая вид, что ничего не слышал. Добр покачал головой, но промолчал, неуверенно улыбнувшись потягивающейся со сна Рине.
Предстоящее дело казалось все интереснее... и непредсказуемее.
8.
Доставить найденную Чашу из точки А в точку Б - казалось бы, что может быть проще? Действительно - ничего, только если в ту же точку не следует препроводить еще и магов, кои, находясь в несколько неадекватном состоянии, наотрез отказываются куда-либо идти, грозя отправить надоедливых посетителей ко всем гмаррам - причем не в переносном смысле.
Из корчмы, где окопались невесть что отмечающие кудесники, Эрик вылетел мокрый и злой - чтобы придать своим словам убедительности, один из магов макнул блондина в бочку с вином. Дожидавшиеся на улице Добр и Рина едва смогли сдержать хохот при виде разъяренного Эрика, отжимающего волосы и рубашку.
- Ничего смешного! - рыкнул он, смерив друзей недовольным взглядом. - Это они пока еще относительно трезвые! А что будет, когда дойдут до кондиции?!
- Так, может, их того - без лишних разговоров в охапку? - предложил Добр. Бывший пират выразительно оттянул ворот мокрой рубахи и ехидно улыбнулся:
- Я уже попытался! Не думаю, что с тобой они будут более вежливы!
- Может, подождем, когда они навеселятся? - пожала плечами Рина. - Завтра ближе к обеду и поговорим!
- Завтра ближе к обеду и Чаша, и эти гмарровы маги должны быть у заказчика! - скривился Эрик, с тоской разглядывая испорченную одежду. - Иначе мы не получим ни гроша! Тебя это устроит, о бескорыстная бессмертная дева?
- Паяц, - буркнула эльфиечка, обиженно надув губки. - Ждите здесь, сейчас все сделаю в лучшем виде!
- Куда?! - взвыл блондин, хватая направившуюся в корчму девушку за руку.
- Уговаривать магов, - лучезарно улыбнулась та, вырвавшись, и, не успел Эрик прийти в себя, скрылась за дверью.
- Стой! - перехватил рванувшегося было за ней товарища Добр. - Ну почему ты не можешь ей довериться?!
- Назови мне хоть одну причину! - скептически приподнял бровь бывший пират.
- Пятнадцать процентов, - многозначительно шепнул бородач, и Эрик, усмехнувшись, признал, что причина и впрямь веская.
Однако через полчаса ничегонеделания, когда из корчмы вывалилась целая толпа в стельку пьяных гномов, терпение блондина лопнуло, и он решительно перешагнул порог задымленной, плохо освещенной комнаты, заставленной столами и лавками. Закашлявшись с непривычки, Эрик прищурился, пытаясь разглядеть среди веселящегося народа эльфийку. Однако первым ее заметил почти упирающийся головой в потолок Добр. Девушка одиноко сидела за угловым столиком, сплошь заставленным разномастными емкостями, и чему-то задумчиво улыбалась.
Сжав зубы и кулаки, бывший пират прошествовал через весь зал к ней. Добр не отставал от приятеля, с любопытством осматриваясь по сторонам. Эльфиечка наконец-то заприметила товарищей, и ее улыбка из задумчивой превратилась в смущенную.
- Рина! - заорал Эрик, стремясь перекрыть царящий в корчме гул пьяных голосов. - Где маги?!
Девушка захлопала длиннющими ресницами и неуверенно кивнула под стол, где, крепко обнявшись, сладко посапывали пьяные вдрызг кудесники. На мгновение блондин лишился дара речи, разглядывая то мирно почивающих чародеев, то трехлитровую, наполовину пустую, бутыль на столе, то смущенно ковыряющую носком сандалии пол эльфиечку. Добр растерянно крякнул, почесывая маковку.
- Рина! - прорычал пришедший в себя Эрик, тряся девушку за плечи. - Я просил уговорить магов пойти с нами, а не споить их до невменяемого состояния!
- Не ори на меня! - огрызнулась она, пытаясь вырваться. - Ты сам не знал, как действовать! Так что нечего теперь претензии предъявлять!..
- Эрик, в самом деле, остынь! - влез между насупившейся девчонкой и разъяренным приятелем Добр. - Криком делу не поможешь, надо думать, как выкручиваться будем...
- А что тут думать?! - рявкнул блондин. - Хватай чародеев - и деру! А с тобой, - грозно глянул он на окончательно смутившуюся Рину, - мы поговорим позже!..
9.
День медленно таял в прозрачно-сизой дымке надвигающегося вечера, вплетающего в симфонию мира стрекот сверчков, особые напевы птиц и ароматы распускающихся цветов ночной фиалки и душистого табака. Трое путников, расположившихся на полянке у раскинувшегося неподалеку от тракта леса, сидели возле уютно потрескивающего костерка, удивительно гармонично вписываясь в общую картину угасающего дня.
Однако впечатление умиротворенности было обманчиво. По крайней мере двое из них не испытывали навеваемых природой чувств благости и всеобщей любви к ближнему своему.
- Здесь главный - я, и ты обязана меня слушаться! - возмущался блондин, сверля недовольным взглядом молоденькую эльфиечку, внимающую ему с откровенным презрением. - Ты едва не сорвала всю операцию! Если не можешь помочь, то хотя бы не мешай!
Третий путник, богатырского телосложения бородач, задумчиво смотрел на огонь, не желая вступать в спор.
- Да если бы не я, эти маги давно бы поджарили тебя или ты так и ждал бы, пока они соизволят вспомнить о делах! - воскликнула Рина, чуть не задохнувшись от несправедливых слов. - А так мы их вовремя доставили и деньги за задание получили!
- Ты их споила! - с видом государственного обвинителя на суде заявил Эрик. - Ты хоть понимаешь, на что способен маг в пьяном виде?!
- Да ни на что не способен! - фыркнула девушка. - В таком состоянии не то что о магии - о существовании ног забываешь!..
- Один из них не забыл! - обиженно насупился блондин. - До сих пор кажется, что у меня на плечах не одна голова, а две!
