Но то я. Люди, которые на поверку оказались совсем не добрыми, предупреждению не вняли и, опустив приветственные речи, дружно рванули вперед. Йонто, скинув на землю мешок, шагнул им навстречу, а я испуганно застыла, не зная, что предпринять. В таких драках я никогда в жизни не участвовала. Я вообще ни в каких драках не участвовала! Прекрасно сознавая, что толку от меня все равно не будет, прижалась спиной к огромному дереву и во все глаза наблюдала, как ловко Йонто крутится по полянке, уходя от ударов и не позволяя разбойникам вспомнить обо мне. Каждый раз, когда он бросался на очередного противника, сердце замирало – и пускалось в галоп, когда я понимала, что все обошлось.
Пока что обошлось.
Наверное, на самом деле прошло не больше нескольких минут, но для меня время превратилось в тягучую карамель. Все, что я видела, – худощавую фигуру, чудом уворачивающуюся от смертоносных росчерков стали. Все, что слышала, – грохот собственного сердца, готового выпрыгнуть из груди. На миг в глазах потемнело, а когда пелена спала, двое разбойников мирно лежали на травке, Йонто отражал атаки третьего, а четвертый, отойдя в сторонку, готовился метнуть кинжал.
Вот тут-то оцепенение с меня и слетело. Подхватив ветку, удачно оказавшуюся достаточно толстой и увесистой, я подскочила к злодею и без малейшего проблеска сочувствия опустила импровизированную дубинку ему на голову, благо что ростом, в отличие от бесчестности, природа разбойника не наградила. Удар получился что надо – даже не пикнув, мужчина осел к моим ногам.
Я потрясенно уставилась на него и не заметила, как Йонто расправился с последним противником.
– Испугалась? – подобрав мешок, обеспокоенно спросил он.
– Н-нет, – мотнула я головой, не отводя взгляда от собственноручно успокоенного разбойника.
Не то чтобы сожалела о содеянном, но... Раньше как-то не доводилось вырубать кого бы то ни было. И не скажу, что новый опыт привел в восторг.
– Вот и умница, – подозрительно ласково улыбнулся Йонто и накрыл мои ладони своей. – Тогда выкинь уже эту деревяшку, пока сама не поранилась.
Я с трудом разжала пальцы. Левая ладонь противно заныла – все-таки ссадила о похожую на каменные наросты кору.
Ветка шлепнулась рядом с телом. Тело шевельнулось и невнятно застонало...
– Иди сюда, – протянул руку Йонто, и я без раздумий ее приняла. И лишь когда он прижал меня к себе, осознала, что он задумал, и протестующе выдохнула:
– Стой, тебе... – Запнулась, сраженная букетом ощущений, и беспомощно закончила: – ...нельзя.
Мы стояли на лесной полянке. На совершенно другой лесной полянке! А через миг Йонто осел на травку, уткнувшись в нее лицом.
– Мамочки... – прошелестела я, падая рядом.
– Не бойся, – глухо отозвался он, – все хорошо. Мне нужна минута...
– Тебе нужны мозги! – выпалила я, зло вытирая рукавом успевшие выступить слезы.
Нет, с ним мне никакие яблоки не помогут! Да и средство Мирины, подозреваю, тоже.
Минута превратилась в пять, а Йонто все не приходил в себя. Я начала беспокоиться. Вернее, паниковать, потому как беспокоиться сильнее было невозможно. Огляделась растерянно, заметила мешок, о котором уже забыла, и обрадовалась. Мирина ведь что-то о лекарствах говорила! Жаль, не расспросила лекарку, что и как нужно применять. И в мыслях не было, что это пригодится, да еще так скоро!
Я отыскала в недрах сумки мешочек поменьше, вытряхнула его содержимое на траву, и по ней рассыпался добрый десяток пузырьков. Парочка подкатилась к ногам, и отчего-то именно на них пал мой выбор. Одинаково пузатые, различались они лишь цветом содержимого. И какой нужен?
Я растерянно прикусила губу, переводя взгляд с одного на другой, и в итоге решила воспользоваться синим. Просто потому, что он приглянулся мне больше желтого.
Так себе обоснование, но другого не имелось.
С трудом перевернув Йонто на спину и устроив его голову на своих коленях, вытащила плотно притертую пробку и осторожно влила в него несколько капель снадобья.
Откуда-то пришло четкое понимание: больше не надо.
– Надеюсь, поможет... – прошептала я, с тревогой всматриваясь в бледное лицо Йонто.
Даже если пузырек не тот, не отрава же здесь. Хуже все равно не будет. Подожду немного и повторю то же самое с желтым. А если не сработает, придется и другие снадобья попробовать...
Но ждать не пришлось. Разве что самую малость. Веки парня дрогнули, и он открыл глаза.
– Очнулся! – с облегчением выдохнула я.
– Что за гадость ты мне дала? – вместо благодарности выдал Йонто, шустро – для только что находившегося в обмороке так даже чересчур – поднявшись.
– Понятия не имею, – ответила я, чувствуя, что ноги меня не удержат, а потому не торопясь вставать. – Но оно помогло. А ты... Э-э-э, ты чего?!
Вообще-то я планировала поругаться. И чтобы успокоиться – яблоки бы здесь не справились, – и чтобы у кое-кого отложилась мысль, что рисковать здоровьем тупо и совсем не круто. Но Йонто до моих планов не было никакого дела, у него свои имелись. И касались они ошейника-переводчика, который он подхватил кончиками пальцев и разглядывал так, словно впервые видел.
– Не нравится мне все это, – пробормотал он, не обращая внимания на мое возмущение. – На тебе есть какие-либо украшения?
Не дожидаясь ответа, снял канш и чуть ли на зуб его не попробовал. Не знаю, чего искал, но, кажется, так и не нашел.
– Это явно не украшение, – проворчала я, когда он вернул ошейник. – А вот это – да.
Я подняла рукав, показывая подаренный гадалкой браслет, в который Йонто немедленно вцепился. Но снять, как я втайне надеялась, не сумел.
– Очень даже может быть, – повертев мою руку, кивнул он. – Теперь бы еще придумать, чем нейтрализовать...
Он сгреб рассыпавшиеся пузырьки Мирины в одну кучку и принялся задумчиво перебирать их, взбалтывая снадобья и всякий раз морщась.
– О! – обрадовалась я, увидев бутылочку с успокоительным, которую отчего-то не заметила раньше.
– О нет, – обреченно вздохнул Йонто, проследив за моим взглядом.
– Что? – не поняла я. – Отличная вещь! Гораздо лучше яблок. Пара глотков – и стресса как не бывало.
– Пара капель, – хмуро поправил он.
– Сомневаюсь, что такая дозировка поможет, – не согласилась я. – Вчера мне было хорошо...
– Зато мне – не очень.
– С чего бы это? – насторожилась я. Впервые в голову закралась мысль, а почему я, собственно, ничего не помню о том вечере?..
– Ни с чего, – уклонился от ответа Йонто и, отбросив очередной пузырек, с досадой выдохнул: – Боюсь, содержащейся здесь магии не хватит...
Так ему магия нужна?
– Это пойдет? – спросила я, вытащив из кармана и протягивая на раскрытой ладони частички Сверкающей.
– Где ты их взяла? – удивленно округлил глаза Йонто, став похожим на мультяшного совенка.
Ох, кажется, опять я сделала что-то не так... Но отступать поздно. Да и нужно ли?
– Собрала, – пожала плечами и добавила, упреждая вопросы: – Только не спрашивай как. Просто взяла с травы и все. Так пойдет или нет?
– Лучше и не придумаешь, – ожил он и осторожно взял одну искорку. – Дай-ка шнурок.
Вытащив шнурок из волос, я отдала его Йонто. Он на диво ловко оплел искорку и повязал получившееся украшение на мое запястье, рядом с подозрительным браслетом.
– Зачем это? – с любопытством спросила я, чувствуя, как холодит кожу там, где ее касается искра.
– Не уверен, но, кажется, на тебе маячок. Нужно перебить сигнал...
– Какой еще маячок? – не поняла я и осторожно потрогала браслет. Так и знала, что он с подвохом! – И как ты собираешься чего-то там перебивать?
– У вас на Земле магии нет, верно? – тихо сказал Йонто, и прежде, чем осознала смысл вопроса, я кивнула:
– Верно.
Меня словно ледяной водой окатило. Я медленно подняла голову и со страхом посмотрела на Йонто. Он был серьезен и задумчив и вроде бы не злился, и при взгляде на него сжавший сердце ужас отступил.
– Давно... Давно ты знаешь? – отважилась спросить я.
– С этой ночи, – едва заметно усмехнулся он. – Под воздействием лекарства ты оказалась весьма разговорчивой. И потрясающе откровенной.
Ой. Ой-ой-ой! Даже представить страшно, что я ему наговорила!
А потому представлять ничего не буду. И оправдываться – тоже. Совершенно не знаю, что и как говорить! И как вести себя. И...
– Дыши, – легко хлопнул меня по спине Йонто, и только тогда я поняла, что задержала дыхание.
Вдохнула полной грудью, закашлялась до слез... И тут же выпрямилась, с подозрением глядя на невозмутимого парня:
– И что теперь? Передумал мне помогать?
– А сейчас я что, по-твоему, делаю? – приподнял брови он.
Действительно. Все еще помогает. С собой вот взял.
Взял после того, как узнал правду. А ведь до этого без особых сожалений хотел у лекарки оставить.
– Ты поэтому меня забрал, да? – спросила тихо.
Почему-то хотелось плакать.
– Неужели тебя заинтересовали-таки мои мотивы? – хмыкнул Йонто. Я не ответила, и он быстро посерьезнел. – Слушай, я бы с легким сердцем оставил на попечении Мирины местную девушку, пусть и потерявшую память, но все же родившуюся и выросшую здесь. Ты – дело иное. Ты ничего не знаешь, для тебя каждый шаг полон опасности. К тому же этот маячок... Возможно, торговцы хотят тебя вернуть. И если с тобой что-то случится, это будет моя вина. Потому что, зная, в каком ты положении, я тебя оставил. Бросил. После того, как обещал помочь. Не думаешь, что с таким грузом на совести жить не особо приятно?
– Люди еще и не с таким живут, – возразила я.
Не то чтобы мне не понравилось объяснение. Нет, оно было простым, понятным и вполне соответствовало характеру Йонто, но... Я чувствовала, что он чего-то недоговаривает. Не врет, но умалчивает о чем-то... Может, и не настолько важном, чтобы придираться и артачиться. И уж точно этого не следует делать в моем положении.
– И что же теперь? Вернуть тебя в деревню? – уловив мое настроение, нахмурился Йонто.
Я видела, что этот вариант ему не по душе, но знала, что, если пожелаю, он отведет меня обратно к лекарке, не попытавшись настоять на своем. И выбор был исключительно за мной.
Я прислушалась к себе. Волнение и какая-то совершенно глупая и нелепая обида улеглись, оставив четкое понимание: Йонто я по-прежнему доверяю. А большего и не нужно.
– Нет, – покачала я головой и наконец-то поднялась на ноги. – Я пойду с тобой.
Не знаю, насколько верным был мой выбор, но сделать его оказалось невероятно легко.
Йонто протянул мне яблоко и, пока я успокаивалась, сложил лекарства в мешок. Кивнул на едва заметную тропку и, пропустив меня вперед, пошел следом.
Полноправному владетелю Прайго не по чину вести беседы с подозрительными личностями, слишком много чести. Именно так – со всем возможным почтением конечно же – заявил Агрийо, и Канро не мог с этим не согласиться. А зря. Прояви он больше настойчивости – и не пришлось бы сейчас, скорчившись в три погибели у двери, подглядывать за докладом командира следопытов, и правда походившего на закоренелого разбойника.
Именно его отряд перехватил сигнал браслета, который сумел-таки активировать чующий свою вину за ночную неудачу Агрийо. И все бы сложилось просто замечательно, но эти недоумки умудрились испортить простейшее дело.
– Если бы не этот мальчишка... – мямлил командир, не поднимая глаз на мрачного звездочета.
– Какой еще мальчишка?! – вскипел Канро. Отринув все писаные и неписаные правила, он неизящно ввалился в комнату и вперился в побелевшего командира пылающим яростью взглядом.
Судя по рассыпавшимся по стенам и лицу следопыта отблескам, пылал он в самом прямом смысле слова.
– Отвечай, – прошипел Агрийо, ткнув застывшего командира в бок сухоньким кулаком.
– Ну... такой, – смешался мужчина. – Худой, длинный, глаза наглые, волосы во, – он мазнул ладонью по основанию шеи, – темные, лохматые...
Шэт-шан скрипнул зубами. Да под это описание добрая половина Прайго подходит!
– Болваны... – процедил он, чувствуя, как покалывает кончики пальцев. Истинная суть просилась на свободу. Ей тоже не нравилось происходящее. – Сколько вас было?
– Ч-четверо, мой господин! – пролепетал следопыт, запоздало согнувшись в поклоне.
– То есть, – зло прищурился Канро, и бликов стало гораздо больше, – четверо опытных воинов против одного-единственного мальчишки? Я правильно понял?
– Д-да, – выдавил из себя мужчина.
– А потом, – продолжал владетель тем же размеренным, до мурашек пробирающим тоном, – эти же опытные воины, способные выследить самую изворотливую добычу, попросту не смогли определить, куда он делся? Верно?
– В-верно, мой господин, – едва слышно повторил невезучий командир. А в следующее мгновение он сипел, не доставая ногами до пола, и цеплялся обеими руками за руку Канро, легко удерживающего несчастного за шею.
Силы в следопыте было немного. Шэт-шан даже не заметил, как осушил его до последней капли, и, брезгливо отбросив безжизненное тело, перевел тяжелый, все еще пылающий алым взор на Агрийо.
Да, силы было мало. А проснувшаяся жажда требовала большего.
Звездочет судорожно сглотнул и попятился. Уперся в стену и сполз по ней, молитвенно сложив руки на груди:
– Мой господин, прошу вас, придите в себя! Вы... вы теряете контроль!
Здесь и сейчас Канро не было никакого дела до контроля. Ему хотелось сбросить надоевшие оковы и наконец-то стать собой. В ушах барабанами стучала кровь, и кровавое же марево дрожало перед глазами, непостижимым образом делая мир ярче и четче.
Как долго он сдерживал себя! Как долго не позволял себе жить в полную силу!
Так почему бы не положить этому конец?
Канро шагнул к белому от ужаса звездочету. Он чувствовал силу, куда большую, нежели у обычного следопыта, сладкую, манящую... Наполнит ли она его? Не уйдет ли, словно вода сквозь раскаленный песок?
Он уже предвкушал, как чужая сила побежит по его венам, когда за спиной раздался полный недоумения возглас:
– Отец?!
Наваждение схлынуло.
Канро не обернулся. Неотрывно глядя на покрывшегося испариной Агрийо, коротко бросил:
– Исчезни!
Мальчишка бывал излишне упрям и даже откровенно глуп. Однако иногда соображал он неплохо. С тихим стуком захлопнулась дверь, и полновластный владетель Прайго, коему было не по чину вести беседы с подозрительными личностями, а еще вытягивать силу собственных подданных, тяжело опустился на толстый ковер, рядом с мертвым следопытом.
Нет, жалости он по-прежнему не испытывал. Да и по старику, беззвучно возносящему хвалу Небесам и Великому предку, вряд ли бы скучал. Но то, что держать контроль становилось все труднее, пугало.
Пожалуй, у него осталось не так много времени, как он рассчитывал. Следовало поторопиться.
– Найди браслет, – приказал шэт-шан Агрийо. – Надеюсь, уж ты-то не уступишь какому-то мальчишке?
Звездочет неловко поднялся и, постоянно кланяясь, убрался прочь. Канро же, не обращая внимания на бездыханное тело, вытянулся на ковре и устало прикрыл глаза.
Безумный день. А ведь до вечера еще далеко...
По крайней мере, сегодня он уяснил одно: беглой частичке мира, которую он уже мнил своей, кто-то помогает. Кто-то, кого Канро и не подумает оставлять в живых, когда наконец-то найдет.
На развилке мы поменялись местами, и теперь первым шел Йонто. Я молча плелась за ним, соображая, как начать разговор. Я должна рассказать, как попала сюда. И спросить, не знает ли он, кто в силах мне помочь. Наглость конечно же, я ему и так задолжала и понятия не имела, как буду этот долг отдавать, но... Выбора не было.
Пока что обошлось.
Наверное, на самом деле прошло не больше нескольких минут, но для меня время превратилось в тягучую карамель. Все, что я видела, – худощавую фигуру, чудом уворачивающуюся от смертоносных росчерков стали. Все, что слышала, – грохот собственного сердца, готового выпрыгнуть из груди. На миг в глазах потемнело, а когда пелена спала, двое разбойников мирно лежали на травке, Йонто отражал атаки третьего, а четвертый, отойдя в сторонку, готовился метнуть кинжал.
Вот тут-то оцепенение с меня и слетело. Подхватив ветку, удачно оказавшуюся достаточно толстой и увесистой, я подскочила к злодею и без малейшего проблеска сочувствия опустила импровизированную дубинку ему на голову, благо что ростом, в отличие от бесчестности, природа разбойника не наградила. Удар получился что надо – даже не пикнув, мужчина осел к моим ногам.
Я потрясенно уставилась на него и не заметила, как Йонто расправился с последним противником.
– Испугалась? – подобрав мешок, обеспокоенно спросил он.
– Н-нет, – мотнула я головой, не отводя взгляда от собственноручно успокоенного разбойника.
Не то чтобы сожалела о содеянном, но... Раньше как-то не доводилось вырубать кого бы то ни было. И не скажу, что новый опыт привел в восторг.
– Вот и умница, – подозрительно ласково улыбнулся Йонто и накрыл мои ладони своей. – Тогда выкинь уже эту деревяшку, пока сама не поранилась.
Я с трудом разжала пальцы. Левая ладонь противно заныла – все-таки ссадила о похожую на каменные наросты кору.
Ветка шлепнулась рядом с телом. Тело шевельнулось и невнятно застонало...
– Иди сюда, – протянул руку Йонто, и я без раздумий ее приняла. И лишь когда он прижал меня к себе, осознала, что он задумал, и протестующе выдохнула:
– Стой, тебе... – Запнулась, сраженная букетом ощущений, и беспомощно закончила: – ...нельзя.
Мы стояли на лесной полянке. На совершенно другой лесной полянке! А через миг Йонто осел на травку, уткнувшись в нее лицом.
– Мамочки... – прошелестела я, падая рядом.
– Не бойся, – глухо отозвался он, – все хорошо. Мне нужна минута...
– Тебе нужны мозги! – выпалила я, зло вытирая рукавом успевшие выступить слезы.
Нет, с ним мне никакие яблоки не помогут! Да и средство Мирины, подозреваю, тоже.
Минута превратилась в пять, а Йонто все не приходил в себя. Я начала беспокоиться. Вернее, паниковать, потому как беспокоиться сильнее было невозможно. Огляделась растерянно, заметила мешок, о котором уже забыла, и обрадовалась. Мирина ведь что-то о лекарствах говорила! Жаль, не расспросила лекарку, что и как нужно применять. И в мыслях не было, что это пригодится, да еще так скоро!
Я отыскала в недрах сумки мешочек поменьше, вытряхнула его содержимое на траву, и по ней рассыпался добрый десяток пузырьков. Парочка подкатилась к ногам, и отчего-то именно на них пал мой выбор. Одинаково пузатые, различались они лишь цветом содержимого. И какой нужен?
Я растерянно прикусила губу, переводя взгляд с одного на другой, и в итоге решила воспользоваться синим. Просто потому, что он приглянулся мне больше желтого.
Так себе обоснование, но другого не имелось.
С трудом перевернув Йонто на спину и устроив его голову на своих коленях, вытащила плотно притертую пробку и осторожно влила в него несколько капель снадобья.
Откуда-то пришло четкое понимание: больше не надо.
– Надеюсь, поможет... – прошептала я, с тревогой всматриваясь в бледное лицо Йонто.
Даже если пузырек не тот, не отрава же здесь. Хуже все равно не будет. Подожду немного и повторю то же самое с желтым. А если не сработает, придется и другие снадобья попробовать...
Но ждать не пришлось. Разве что самую малость. Веки парня дрогнули, и он открыл глаза.
– Очнулся! – с облегчением выдохнула я.
– Что за гадость ты мне дала? – вместо благодарности выдал Йонто, шустро – для только что находившегося в обмороке так даже чересчур – поднявшись.
– Понятия не имею, – ответила я, чувствуя, что ноги меня не удержат, а потому не торопясь вставать. – Но оно помогло. А ты... Э-э-э, ты чего?!
Вообще-то я планировала поругаться. И чтобы успокоиться – яблоки бы здесь не справились, – и чтобы у кое-кого отложилась мысль, что рисковать здоровьем тупо и совсем не круто. Но Йонто до моих планов не было никакого дела, у него свои имелись. И касались они ошейника-переводчика, который он подхватил кончиками пальцев и разглядывал так, словно впервые видел.
– Не нравится мне все это, – пробормотал он, не обращая внимания на мое возмущение. – На тебе есть какие-либо украшения?
Не дожидаясь ответа, снял канш и чуть ли на зуб его не попробовал. Не знаю, чего искал, но, кажется, так и не нашел.
– Это явно не украшение, – проворчала я, когда он вернул ошейник. – А вот это – да.
Я подняла рукав, показывая подаренный гадалкой браслет, в который Йонто немедленно вцепился. Но снять, как я втайне надеялась, не сумел.
– Очень даже может быть, – повертев мою руку, кивнул он. – Теперь бы еще придумать, чем нейтрализовать...
Он сгреб рассыпавшиеся пузырьки Мирины в одну кучку и принялся задумчиво перебирать их, взбалтывая снадобья и всякий раз морщась.
– О! – обрадовалась я, увидев бутылочку с успокоительным, которую отчего-то не заметила раньше.
– О нет, – обреченно вздохнул Йонто, проследив за моим взглядом.
– Что? – не поняла я. – Отличная вещь! Гораздо лучше яблок. Пара глотков – и стресса как не бывало.
– Пара капель, – хмуро поправил он.
– Сомневаюсь, что такая дозировка поможет, – не согласилась я. – Вчера мне было хорошо...
– Зато мне – не очень.
– С чего бы это? – насторожилась я. Впервые в голову закралась мысль, а почему я, собственно, ничего не помню о том вечере?..
– Ни с чего, – уклонился от ответа Йонто и, отбросив очередной пузырек, с досадой выдохнул: – Боюсь, содержащейся здесь магии не хватит...
Так ему магия нужна?
– Это пойдет? – спросила я, вытащив из кармана и протягивая на раскрытой ладони частички Сверкающей.
– Где ты их взяла? – удивленно округлил глаза Йонто, став похожим на мультяшного совенка.
Ох, кажется, опять я сделала что-то не так... Но отступать поздно. Да и нужно ли?
– Собрала, – пожала плечами и добавила, упреждая вопросы: – Только не спрашивай как. Просто взяла с травы и все. Так пойдет или нет?
– Лучше и не придумаешь, – ожил он и осторожно взял одну искорку. – Дай-ка шнурок.
Вытащив шнурок из волос, я отдала его Йонто. Он на диво ловко оплел искорку и повязал получившееся украшение на мое запястье, рядом с подозрительным браслетом.
– Зачем это? – с любопытством спросила я, чувствуя, как холодит кожу там, где ее касается искра.
– Не уверен, но, кажется, на тебе маячок. Нужно перебить сигнал...
– Какой еще маячок? – не поняла я и осторожно потрогала браслет. Так и знала, что он с подвохом! – И как ты собираешься чего-то там перебивать?
– У вас на Земле магии нет, верно? – тихо сказал Йонто, и прежде, чем осознала смысл вопроса, я кивнула:
– Верно.
Меня словно ледяной водой окатило. Я медленно подняла голову и со страхом посмотрела на Йонто. Он был серьезен и задумчив и вроде бы не злился, и при взгляде на него сжавший сердце ужас отступил.
– Давно... Давно ты знаешь? – отважилась спросить я.
– С этой ночи, – едва заметно усмехнулся он. – Под воздействием лекарства ты оказалась весьма разговорчивой. И потрясающе откровенной.
Ой. Ой-ой-ой! Даже представить страшно, что я ему наговорила!
А потому представлять ничего не буду. И оправдываться – тоже. Совершенно не знаю, что и как говорить! И как вести себя. И...
– Дыши, – легко хлопнул меня по спине Йонто, и только тогда я поняла, что задержала дыхание.
Вдохнула полной грудью, закашлялась до слез... И тут же выпрямилась, с подозрением глядя на невозмутимого парня:
– И что теперь? Передумал мне помогать?
– А сейчас я что, по-твоему, делаю? – приподнял брови он.
Действительно. Все еще помогает. С собой вот взял.
Взял после того, как узнал правду. А ведь до этого без особых сожалений хотел у лекарки оставить.
– Ты поэтому меня забрал, да? – спросила тихо.
Почему-то хотелось плакать.
– Неужели тебя заинтересовали-таки мои мотивы? – хмыкнул Йонто. Я не ответила, и он быстро посерьезнел. – Слушай, я бы с легким сердцем оставил на попечении Мирины местную девушку, пусть и потерявшую память, но все же родившуюся и выросшую здесь. Ты – дело иное. Ты ничего не знаешь, для тебя каждый шаг полон опасности. К тому же этот маячок... Возможно, торговцы хотят тебя вернуть. И если с тобой что-то случится, это будет моя вина. Потому что, зная, в каком ты положении, я тебя оставил. Бросил. После того, как обещал помочь. Не думаешь, что с таким грузом на совести жить не особо приятно?
– Люди еще и не с таким живут, – возразила я.
Не то чтобы мне не понравилось объяснение. Нет, оно было простым, понятным и вполне соответствовало характеру Йонто, но... Я чувствовала, что он чего-то недоговаривает. Не врет, но умалчивает о чем-то... Может, и не настолько важном, чтобы придираться и артачиться. И уж точно этого не следует делать в моем положении.
– И что же теперь? Вернуть тебя в деревню? – уловив мое настроение, нахмурился Йонто.
Я видела, что этот вариант ему не по душе, но знала, что, если пожелаю, он отведет меня обратно к лекарке, не попытавшись настоять на своем. И выбор был исключительно за мной.
Я прислушалась к себе. Волнение и какая-то совершенно глупая и нелепая обида улеглись, оставив четкое понимание: Йонто я по-прежнему доверяю. А большего и не нужно.
– Нет, – покачала я головой и наконец-то поднялась на ноги. – Я пойду с тобой.
Не знаю, насколько верным был мой выбор, но сделать его оказалось невероятно легко.
Йонто протянул мне яблоко и, пока я успокаивалась, сложил лекарства в мешок. Кивнул на едва заметную тропку и, пропустив меня вперед, пошел следом.
ГЛАВА 10
Полноправному владетелю Прайго не по чину вести беседы с подозрительными личностями, слишком много чести. Именно так – со всем возможным почтением конечно же – заявил Агрийо, и Канро не мог с этим не согласиться. А зря. Прояви он больше настойчивости – и не пришлось бы сейчас, скорчившись в три погибели у двери, подглядывать за докладом командира следопытов, и правда походившего на закоренелого разбойника.
Именно его отряд перехватил сигнал браслета, который сумел-таки активировать чующий свою вину за ночную неудачу Агрийо. И все бы сложилось просто замечательно, но эти недоумки умудрились испортить простейшее дело.
– Если бы не этот мальчишка... – мямлил командир, не поднимая глаз на мрачного звездочета.
– Какой еще мальчишка?! – вскипел Канро. Отринув все писаные и неписаные правила, он неизящно ввалился в комнату и вперился в побелевшего командира пылающим яростью взглядом.
Судя по рассыпавшимся по стенам и лицу следопыта отблескам, пылал он в самом прямом смысле слова.
– Отвечай, – прошипел Агрийо, ткнув застывшего командира в бок сухоньким кулаком.
– Ну... такой, – смешался мужчина. – Худой, длинный, глаза наглые, волосы во, – он мазнул ладонью по основанию шеи, – темные, лохматые...
Шэт-шан скрипнул зубами. Да под это описание добрая половина Прайго подходит!
– Болваны... – процедил он, чувствуя, как покалывает кончики пальцев. Истинная суть просилась на свободу. Ей тоже не нравилось происходящее. – Сколько вас было?
– Ч-четверо, мой господин! – пролепетал следопыт, запоздало согнувшись в поклоне.
– То есть, – зло прищурился Канро, и бликов стало гораздо больше, – четверо опытных воинов против одного-единственного мальчишки? Я правильно понял?
– Д-да, – выдавил из себя мужчина.
– А потом, – продолжал владетель тем же размеренным, до мурашек пробирающим тоном, – эти же опытные воины, способные выследить самую изворотливую добычу, попросту не смогли определить, куда он делся? Верно?
– В-верно, мой господин, – едва слышно повторил невезучий командир. А в следующее мгновение он сипел, не доставая ногами до пола, и цеплялся обеими руками за руку Канро, легко удерживающего несчастного за шею.
Силы в следопыте было немного. Шэт-шан даже не заметил, как осушил его до последней капли, и, брезгливо отбросив безжизненное тело, перевел тяжелый, все еще пылающий алым взор на Агрийо.
Да, силы было мало. А проснувшаяся жажда требовала большего.
Звездочет судорожно сглотнул и попятился. Уперся в стену и сполз по ней, молитвенно сложив руки на груди:
– Мой господин, прошу вас, придите в себя! Вы... вы теряете контроль!
Здесь и сейчас Канро не было никакого дела до контроля. Ему хотелось сбросить надоевшие оковы и наконец-то стать собой. В ушах барабанами стучала кровь, и кровавое же марево дрожало перед глазами, непостижимым образом делая мир ярче и четче.
Как долго он сдерживал себя! Как долго не позволял себе жить в полную силу!
Так почему бы не положить этому конец?
Канро шагнул к белому от ужаса звездочету. Он чувствовал силу, куда большую, нежели у обычного следопыта, сладкую, манящую... Наполнит ли она его? Не уйдет ли, словно вода сквозь раскаленный песок?
Он уже предвкушал, как чужая сила побежит по его венам, когда за спиной раздался полный недоумения возглас:
– Отец?!
Наваждение схлынуло.
Канро не обернулся. Неотрывно глядя на покрывшегося испариной Агрийо, коротко бросил:
– Исчезни!
Мальчишка бывал излишне упрям и даже откровенно глуп. Однако иногда соображал он неплохо. С тихим стуком захлопнулась дверь, и полновластный владетель Прайго, коему было не по чину вести беседы с подозрительными личностями, а еще вытягивать силу собственных подданных, тяжело опустился на толстый ковер, рядом с мертвым следопытом.
Нет, жалости он по-прежнему не испытывал. Да и по старику, беззвучно возносящему хвалу Небесам и Великому предку, вряд ли бы скучал. Но то, что держать контроль становилось все труднее, пугало.
Пожалуй, у него осталось не так много времени, как он рассчитывал. Следовало поторопиться.
– Найди браслет, – приказал шэт-шан Агрийо. – Надеюсь, уж ты-то не уступишь какому-то мальчишке?
Звездочет неловко поднялся и, постоянно кланяясь, убрался прочь. Канро же, не обращая внимания на бездыханное тело, вытянулся на ковре и устало прикрыл глаза.
Безумный день. А ведь до вечера еще далеко...
По крайней мере, сегодня он уяснил одно: беглой частичке мира, которую он уже мнил своей, кто-то помогает. Кто-то, кого Канро и не подумает оставлять в живых, когда наконец-то найдет.
***
На развилке мы поменялись местами, и теперь первым шел Йонто. Я молча плелась за ним, соображая, как начать разговор. Я должна рассказать, как попала сюда. И спросить, не знает ли он, кто в силах мне помочь. Наглость конечно же, я ему и так задолжала и понятия не имела, как буду этот долг отдавать, но... Выбора не было.
