- Трудоголики, - с уважением махнул рукой «профессор» на закрывшуюся за трудоголиками дверь.
- Иван Павлович всегда был такой, - подтвердил Никита.
- У нас для них все условия. Конечно, в силу возможностей. Но каждый может заниматься тем, что ему по душе. Андрей любил в хранилище копаться. Всё изучал. Правда, на пользу не пошло. Так ничего про нас и не понял. Не поверил. Да, Андрюха? Ну да ладно, мы всё понимаем. Вы после такого испытания. Сомнения естественны. А вот ты, малышка, что любишь? – обернулся неожиданно «профессор» к Анютке?
Та расширила от страха глаза.
- Я попробую сам догадаться. Тебе нравится ухаживать за маленькими зверьками. Верно? А ведь у нас есть целая ферма. Кого там только нет! Даже щенки недавно родились. Глаза только что открыли, такие маленькие.
- Нам мы поговорить. Обсудить, - Никита вопросительно поглядел на «профессора».
- Конечно. Понимаю, - Элом поднялся, готовый оставить гостей наедине.
- Не здесь. Можно у реки?
«Профессор» заколебался.
- Ну что ж. Ребята донесут вас к реке.
Через несколько минут выдвинулись из дома.
- Вон к тем кустам, пожалуйста, - Никиту несли первым, вот он и выбирал место.
- Хорошо, - красотка-андроид без видимых усилий держала парня на чуть вытянутых руках. – У нас вам понравится. Может, мы немного отвыкли от людей и показались вам грубыми. Жаль, что Дана и Бат так с вами.
Следом шли Ирина, Анютка, Димон и дед.
За ними несли остальных.
Усадив последним Луку, андроид выронил за его спиной чёрный кругляш. Никто не заметил…
Ушли. Наконец можно вздохнуть посвободней!
- Хорошо они тут устроились.
- Андрей, а как они не боятся? Ну, в смысле, вокруг же много… хрен знает кого, - поинтересовался Жорик.
- На самом деле бывших людей не так уж и много, а мир большой. Сюда не часто заходят чужие. Но система защиты тут налажена отлично. Под этим склоном – хранилище. И в случае необходимости, все эти дома опускаются вниз. А непрошенных пришельцев встречает множество ловушек. Словом, всё продумано. Свою безопасность в этом мире надо обеспечить в первую очередь.
- Вот и нам надо подумать о том же, - буркнул дед.
- А я не могу понять. Этот главный нам обещал, что мы будем жить по трёхсот лет и не болеть? – решила на всякий случай уточнить бабуля.
- Мамка сказала выкинуть шарик, - Димон перебил старушку и поднялся.
Все замолчали. Тот стал искать что-то на земле. Потом, будто вспомнил, зашёл за спину Луки. Поднял...
- Что это? – нахмурился Артём.
Но что бы это не было, оно уже летело в реку.
Димон вновь уселся...
А в одном из домом Элом только что с досады крякнул.
- Кто этот Димон?
Бат пожал плечами:
- Он чувствует... или видит чуть больше, чем остальные. Может, чуть раньше, чем остальные... Говорит, что мамка ему подсказывает. Но допытываться бесполезно. Такое ощущение, что через минуту он и сам уже ничего не помнит.
- Угу. Ну, а мы остались без ушей. Вот тебе и Димон!..
- Так вот… крепко сладко поют, - закончила бабуля неожиданно. – У меня так соседка брехала.
- А Палыч? – Артём посмотрел на товарищей. – Он кажется вполне довольным.
- Нет там Ивана Павловича, - Никита опустил голову.
Все застыли.
- Я сначала тоже поверил. Но мой учитель никогда себя Палычем не называл. И своих учеников не называл «дорогой». Он был совсем другой. Добрый, умный, но не фамильярный.
- Но почему фамильярный? Может, он изменился. Мало ли что? Люди же меняются, - возразила Ирина.
- Я проверил. Спросил про Ксению Александровну… - Никита замолчал.
- Ну… И что не так с Ксенией Александровной? – не вытерпел Жорик.
- Понятия не имею, - Никита поднял голову, - кто она такая и что с ней не так. У Семирязева не было никакой Ксении Александровны.
Мара поглядела на мирно текущую реку. Если не оглядываться по сторонам, то можно забыть, в каком страшном месте они находятся. Можно представить, что жизнь продолжается. Можно надеяться, что и для них найдётся какое-нибудь местечко.
Девушка перевела взгляд в ближайшие кусты и едва не вздрогнула. Сидит. Борька её сидит. Ножки вытянул, ручки сложил на пузе. Слушает. Словно и сам участвует в беседе.
Хотела дёрнуть бровями, чтобы скрылся с глаз, но старичок на её брови не смотрел. Вообще на неё не смотрел. Хитрит, поняла она. Но сделать ничего не могла, отвернулась.
- А зачем они нас уговаривают? – впервые за долгое время подал голос Лёша.
- Как зачем? Чтобы наши тела себе захапать. Ты что, не понял? – нахмурился дед.
- Да это я понял. Так они же могут их захапать без нашего согласия.
- Да, - растерялся дед и завертелся по сторонам, - они же могут нас захапать без согласия.
Повисло молчание.
- Я, конечно, не знаю нюансов…
- Говори без нюансов.
Никита усмехнулся, продолжил:
- Это мои предположения. Если уговаривают, да ещё устроили представление с Семирязевым, значит для них это важно. Может, для создания новой расы – симбиоза андроида чувствующего и человека разумного, согласие последнего – необходимое условие. Только вот Иван Павлович вряд ли бы согласился на такой эксперимент. Либо его обманули, как попытались обмануть нас, либо сделали всё без согласия.
- И что же будем делать?
- Надо тикать отсюда, пока ещё целы.
- Куда?
- Куда глаза глядят.
- Можно, конечно, попробовать и такой вариант.
- Нет, - возразил Андрей. – Куда глаза глядят – ещё успеем. Давайте сначала отыщем «старого папу».
- А он разве не здесь?
- Нет. Главный компьютер старой системы далеко отсюда.
- Андрюх, уж не ты ли тот самый агент и теперь потащишь нас к своему папе? – заинтересовался Жорик.
- Вообще понятия не имею про агента. А про старый компьютер узнал в хранилище. Оставшиеся после взрыва андроиды раньше жили в другом месте. Потом они перебрались сюда. Больше ничего толком не знаю. Мне ведь показывали далеко не всё, что хотелось бы. Но карту мог бы нарисовать.
- Какую карту?
- Дорогу отсюда и до «старого папы». Кажется, я её запомнил.
- Далеко?
- Порядочно. И идти, получается, надо назад. Сначала к нашей горе, потом дальше.
- Можно на плоту. Правда, придётся плыть против течения. Но плот – вон он. Привязанный.
- А как грести? Мы и ходить толком не умеем.
- Я умею, - сказал Лука. – С утра уже оклемался.
- А чего ты?.. Его тащили, значит, на руках, а он и не сопротивлялся.
- И я умею, - добавила Таша. – И тоже не сопротивлялась.
- А у меня до сих пор ноги, как деревянные, - Артём с досадой стукнул по коленям.
- Это Анютке спасибо, - пояснил Лука. - Сунула мне «цветок».
- И мне, - вновь повторила Таша.
- Да! Вы слышали? Цветки эти оказываются не просто для красоты. Они лечат.
- Слышали.
- Как их ещё не отобрали «эти»… андроиды!
- И не отберут. «Слёзы» земли можно передать другому только добровольно. Иначе они каким-то чёрным потоком уходят внутрь того, кто его насильно отберёт, и тому хана. Андроиды прекрасно об этом знают.
- Жуть. Андрей, а чего же ты раньше не сказал? – испугался Жора.
- А что? Ты собирался отнимать «слезу» у Анютки?
- Я? Да не в жизнь. А теперь она мне и даром не нужна.
- Напрасно, - Лука попробовал успокоить Жору, - свой цветок я как раз тебе и передам. Потому что, ты меня извини, но на себе тащить такого борова не хочется.
- Да ну…
- Бери, - Лука вынул из кармана «слезу» и протянул её Жоре, сверху прикрыв второй ладонью, чтобы посторонние глаза не углядели лишнего.
- А я – тебе.
Таша протянула «слезу» Маре. Так благодарно взглянула на девушку:
- Спасибо, - промолвила чуть слышно и спрятала в нагрудный карман.
- На-ка, бабка Улька, цветочек аленькай, - дед почти улыбался. И сунул «слезу» ей куда-то в колени. – Сейчас опять забегаешь, как угорелая.
- А я, - Анютка подскочила, повернулась кругом себя, выбирая. Не выбрала. – «Эни – бэни», - начала считалку. – Андрей, тебе... А что они говорили про чёрное сердце?
- Правда, Андрей, что с чёрным сердцем?
- Да я слышал когда-то… Думал – сказки. Мимо ушей пропустил. Помню, что оно сначала должно цвет поменять.
- Ну, вообще-то оно уже третий день красное, - Анютка вынула из кармана «сердце». - Гляньте! Оно ещё больше покраснело!
- Не горячее? – забеспокоилась бабуля.
Сердце выглядело раскалённым.
- Да нет. На, потрогай.
Бабуля пощупала пальцами:
- Ну как же нет? Горячее, как огонь. Как ты держишь?
- Да нет же, говорю. Смотри, ладони даже не покраснели.
Из кустов донеслось едва слышное посвистывание.
Мара недовольно повернулась к Борьке. И что ему сегодня неймётся?
- Дедушка! – тихонько прошептала Анютка.
Все, вслед за Анюткой, перевели свои взгляды.
Борька, казалось, немного смутился. Опустил глаза и засопел.
- Кто это? – взвизгнула бабуля.
- Тихо ты! – заворчал на неё дед. – А то «эти» сейчас прискачут.
- Вы… я не поняла… Вы его видите? – Мара в изумлении вглядывалась в лица.
- Ну да, - захлопала бабуля глазами. - То ли старик-боровик, то ли домовой какой-то…
- Это гномик с гнездом на голове, - догадалась восхищённая Анютка.
- Я с ней, - пояснил старичок и ткнул пальцем с длинным грязным ногтем в сторону Мары.
- Это твой? – Артём от изумления раскрыл рот.
- Я… кажется… Я думала… Теперь не знаю. Я думала, что Борька – галлюцинация.
- Борька? – фыркнул дед.
- Галлюцинация? – фыркнул Борька.
- Мама дорогая, - схватилась за голову Ирина. – Как выжить в этом мире?
- Да ты кто такой?
- Я? – Борька обвёл робким взглядом взрослые хмурые лица, заморгал несчастными глазками и, желая вызвать сочувствие, сказал самое сокровенное, - сирота…
Жорик прыснул смехом прямо в сторону сироты.
- Бедняжка! – Анютка присела на корточки, в её глазах, вместе с бесконечной жалостью, читалось желание усыновить несчастного.
- Сколько же тебе, сиротинушке, годков исполнилось? Поди, под семьдесят? – поинтересовалась бабуля.
- Сто тридцать, - казалось, Борька сейчас заплачет. – Я вам просто хотел рассказать про чёрное сердце.
Борька к тому же чуть-чуть шепелявил. «Чёрное» у него получилось как «тёрное».
- А ты откуда знаешь про сердце?
- У нас про него все знают, - в голосе старичка зазвучала самодовольная уверенность. – А как же?
- Тогда рассказывай.
Обрадованный Борька дёрнулся из кустов поближе, но на него тут же шикнул Андрей:
- Сиди там!
Борька послушно полез назад. Андрей посмотрел на друзей:
- Не надо, чтобы его увидели. И вы особо не смотрите в его сторону. Давай уже, рассказывай, - поторопил он человечка.
- Это сама земля даёт сердце, чтобы помочь…
Лёша с Петей переглянулись. Насмешливо скривили губы, но перебивать не стали. Никто не стал, хотя начало не впечатлило. Только Жорик буркнул:
- Ну да… Конечно…
И Борькину уверенность как ветром сдуло. Но он продолжил, а голос задрожал от переживаний.
- …в трудную минуту.
Стало стыдно. Правда, чего они накинулись на существо? Нормальный же.
- Как же оно поможет? - мягко спросила Ксюша.
Борька посмотрел на девушку с такой благодарностью, что всем стало ещё больше неловко.
- Попав в чьи-то добрые руки, - нараспев начал Борька, чуть прикрыв глаза, - чёрное сердце ждёт своего часа. А час наступает, когда хозяин или хозяйка попадает в беду. – Борькин глаз чуть приоткрылся, проверяя впечатление. Нормальное. Призакрылся вновь. – Тогда сердце наливается яростью против обидчика. А потом начинается пульсировать, как живое. И его нужно бросить во врага.
- И что будет?
- Не знаю. Я это не видел. Но что-то будет.
- Так если Анютка бросит сердце во врага, то и нам достанется…
- Не обязательно.
- Как так не обязательно?
- Оно не будет вредить своему хозяину, а значит, и его… родне или друзьям. Только надо познакомить «сердце» с теми, кого хозяин любит.
- Ты на ходу что ли сочиняешь? – не выдержал дед. – Или издеваешься? Как нам познакомиться с камнем? По лбу что ли постучать? Тебе…
Борька судорожно вздохнул и заморгал глазками.
- Но тише, пожалуйста, - Анютка так же, как и боровичок заморгала своими глазищами, - он же сейчас всё объяснит.
Дед приготовился молчать. Изо всех сил.
- Хозяин или…
- Хозяйка. Анютка, значит, - постаралась помочь бабуля.
- …это сердце передаст другу. И друг его должен удержать в руках. А сердце узнает мысли. И если они добрые, то, когда Анютка бросит во врага, другу оно не навредит. А если мысли плохие, то ему… не знаю что, но достанется, как врагу.
- А что будет-то? С врагом?
- Так не знаю же, говорю. Это как Анютка пожелает.
Все с новым интересом уставились на Анютку. А что она может пожелать?
- Ну а что? Попробовать можно.
Анютка достала из-за пазухи «сердце», и все тихонько охнули.
- Пульсирует?
Нет, оно не изменялось в размере, просто яркие цвета – чёрный, синий и красный, толчками сменяли друг друга, создавая иллюзию биения.
- А чего же оно не дёргалось, когда локер нападал? Там тоже была опасность. Особенно когда ты побежала за Лукой, – неодобрительно покосилась на «сердце» бабуля.
- Не знаю, - Анютка виновато пожала плечами. – Я на него не смотрела тогда.
- Ладно. Давайте с ним знакомиться... Кто первый?
- Можно Борька? – Анютка вопросительным взглядом обвела взрослых.
- Твой камень – тебе решать, - подбодрила девочку Ирина. – Ну конечно, можно!
Анютка пошла к кустам. Сверху вниз поглядела на старичка, широко и щербато улыбнулась. Потом присела на корточки:
- Возьми.
Борька взял, замер ни миг, потом протянул обратно.
- Это всё? – удивилась Анютка.
- Всё.
Дальше дело пошло веселее. Одному за другим Анютка протягивала камень, и через пару секунд его возвращали.
- Так он же горячий был, - волновалась бабуля, переживая, что у неё не получится. – Я же его щупала. Как вы терпите? Или остыл?
Когда настала её очередь, она взяла его в руки и почувствовала невыносимый жар. Но лишь на мгновение. Тут же синий цвет сменил красный и принёс ледяной холод. И снова на мгновение. А с чёрным цветом камень словно исчез. Но руки не успели нырнуть в пустоту, он снова стал красным.
- Как ты его за пазухой держишь? – удивилась бабуля. – Тут дотронуться страшно. Прямо невменяемый какой-то.
Но Анютке было не страшно. Ей камень нравился. Она забрала его у бабули и передала Таше.
Глядя, как переселенцы смело берут камень, замирают на миг и тут же возвращают, Таша хоть и волновалась, но предполагала, что и у неё так же скоро получится и совсем не ожидала того, что было дальше…
Мир… исчез? Нет, изменился. Всё изменилось. Исчез склон, домики, переселенцы, кусты с Борькой. Осталась лишь река, неширокой искрящейся лентой убегающая за зелёный поворот.
«Это её я видела… Эту реку», - догадалась Таша.
Она с высокого обрывистого берега смотрит вниз. Там песчаная отмель. Костёр. Вокруг него сидят люди. Разговаривают, черпают по очереди какую-то кашу из общего котла. Только одеты так странно… в звериные шкуры. Это древние люди, поняла Таша и стала всматриваться... Неожиданно приблизилась. Теперь она рядом с этими людьми. Видит их загорелые обветренные лица, слышит их негромкий разговор.
- Кида, чего не ешь? Давай я подержу Ланчика, - потянулась старая женщина к матери с ребёнком.
- Да я уже наелась. Пусть. Он только уснул, - женщине жалко тревожить малыша у своей груди.
- Как Лу? – красивый юноша ест без аппетита. Чем-то расстроен.
- Всё нормально. Даже удивительно. Словно и не горела всю ночь. Саха с ней.
- А Ара?
- Иван Павлович всегда был такой, - подтвердил Никита.
- У нас для них все условия. Конечно, в силу возможностей. Но каждый может заниматься тем, что ему по душе. Андрей любил в хранилище копаться. Всё изучал. Правда, на пользу не пошло. Так ничего про нас и не понял. Не поверил. Да, Андрюха? Ну да ладно, мы всё понимаем. Вы после такого испытания. Сомнения естественны. А вот ты, малышка, что любишь? – обернулся неожиданно «профессор» к Анютке?
Та расширила от страха глаза.
- Я попробую сам догадаться. Тебе нравится ухаживать за маленькими зверьками. Верно? А ведь у нас есть целая ферма. Кого там только нет! Даже щенки недавно родились. Глаза только что открыли, такие маленькие.
- Нам мы поговорить. Обсудить, - Никита вопросительно поглядел на «профессора».
- Конечно. Понимаю, - Элом поднялся, готовый оставить гостей наедине.
- Не здесь. Можно у реки?
«Профессор» заколебался.
- Ну что ж. Ребята донесут вас к реке.
Через несколько минут выдвинулись из дома.
- Вон к тем кустам, пожалуйста, - Никиту несли первым, вот он и выбирал место.
- Хорошо, - красотка-андроид без видимых усилий держала парня на чуть вытянутых руках. – У нас вам понравится. Может, мы немного отвыкли от людей и показались вам грубыми. Жаль, что Дана и Бат так с вами.
Следом шли Ирина, Анютка, Димон и дед.
За ними несли остальных.
Усадив последним Луку, андроид выронил за его спиной чёрный кругляш. Никто не заметил…
Ушли. Наконец можно вздохнуть посвободней!
- Хорошо они тут устроились.
- Андрей, а как они не боятся? Ну, в смысле, вокруг же много… хрен знает кого, - поинтересовался Жорик.
- На самом деле бывших людей не так уж и много, а мир большой. Сюда не часто заходят чужие. Но система защиты тут налажена отлично. Под этим склоном – хранилище. И в случае необходимости, все эти дома опускаются вниз. А непрошенных пришельцев встречает множество ловушек. Словом, всё продумано. Свою безопасность в этом мире надо обеспечить в первую очередь.
- Вот и нам надо подумать о том же, - буркнул дед.
- А я не могу понять. Этот главный нам обещал, что мы будем жить по трёхсот лет и не болеть? – решила на всякий случай уточнить бабуля.
- Мамка сказала выкинуть шарик, - Димон перебил старушку и поднялся.
Все замолчали. Тот стал искать что-то на земле. Потом, будто вспомнил, зашёл за спину Луки. Поднял...
- Что это? – нахмурился Артём.
Но что бы это не было, оно уже летело в реку.
Димон вновь уселся...
А в одном из домом Элом только что с досады крякнул.
- Кто этот Димон?
Бат пожал плечами:
- Он чувствует... или видит чуть больше, чем остальные. Может, чуть раньше, чем остальные... Говорит, что мамка ему подсказывает. Но допытываться бесполезно. Такое ощущение, что через минуту он и сам уже ничего не помнит.
- Угу. Ну, а мы остались без ушей. Вот тебе и Димон!..
- Так вот… крепко сладко поют, - закончила бабуля неожиданно. – У меня так соседка брехала.
- А Палыч? – Артём посмотрел на товарищей. – Он кажется вполне довольным.
- Нет там Ивана Павловича, - Никита опустил голову.
Все застыли.
- Я сначала тоже поверил. Но мой учитель никогда себя Палычем не называл. И своих учеников не называл «дорогой». Он был совсем другой. Добрый, умный, но не фамильярный.
- Но почему фамильярный? Может, он изменился. Мало ли что? Люди же меняются, - возразила Ирина.
- Я проверил. Спросил про Ксению Александровну… - Никита замолчал.
- Ну… И что не так с Ксенией Александровной? – не вытерпел Жорик.
- Понятия не имею, - Никита поднял голову, - кто она такая и что с ней не так. У Семирязева не было никакой Ксении Александровны.
Мара поглядела на мирно текущую реку. Если не оглядываться по сторонам, то можно забыть, в каком страшном месте они находятся. Можно представить, что жизнь продолжается. Можно надеяться, что и для них найдётся какое-нибудь местечко.
Девушка перевела взгляд в ближайшие кусты и едва не вздрогнула. Сидит. Борька её сидит. Ножки вытянул, ручки сложил на пузе. Слушает. Словно и сам участвует в беседе.
Хотела дёрнуть бровями, чтобы скрылся с глаз, но старичок на её брови не смотрел. Вообще на неё не смотрел. Хитрит, поняла она. Но сделать ничего не могла, отвернулась.
- А зачем они нас уговаривают? – впервые за долгое время подал голос Лёша.
- Как зачем? Чтобы наши тела себе захапать. Ты что, не понял? – нахмурился дед.
- Да это я понял. Так они же могут их захапать без нашего согласия.
- Да, - растерялся дед и завертелся по сторонам, - они же могут нас захапать без согласия.
Повисло молчание.
- Я, конечно, не знаю нюансов…
- Говори без нюансов.
Никита усмехнулся, продолжил:
- Это мои предположения. Если уговаривают, да ещё устроили представление с Семирязевым, значит для них это важно. Может, для создания новой расы – симбиоза андроида чувствующего и человека разумного, согласие последнего – необходимое условие. Только вот Иван Павлович вряд ли бы согласился на такой эксперимент. Либо его обманули, как попытались обмануть нас, либо сделали всё без согласия.
- И что же будем делать?
- Надо тикать отсюда, пока ещё целы.
- Куда?
- Куда глаза глядят.
- Можно, конечно, попробовать и такой вариант.
- Нет, - возразил Андрей. – Куда глаза глядят – ещё успеем. Давайте сначала отыщем «старого папу».
- А он разве не здесь?
- Нет. Главный компьютер старой системы далеко отсюда.
- Андрюх, уж не ты ли тот самый агент и теперь потащишь нас к своему папе? – заинтересовался Жорик.
- Вообще понятия не имею про агента. А про старый компьютер узнал в хранилище. Оставшиеся после взрыва андроиды раньше жили в другом месте. Потом они перебрались сюда. Больше ничего толком не знаю. Мне ведь показывали далеко не всё, что хотелось бы. Но карту мог бы нарисовать.
- Какую карту?
- Дорогу отсюда и до «старого папы». Кажется, я её запомнил.
- Далеко?
- Порядочно. И идти, получается, надо назад. Сначала к нашей горе, потом дальше.
- Можно на плоту. Правда, придётся плыть против течения. Но плот – вон он. Привязанный.
- А как грести? Мы и ходить толком не умеем.
- Я умею, - сказал Лука. – С утра уже оклемался.
- А чего ты?.. Его тащили, значит, на руках, а он и не сопротивлялся.
- И я умею, - добавила Таша. – И тоже не сопротивлялась.
- А у меня до сих пор ноги, как деревянные, - Артём с досадой стукнул по коленям.
- Это Анютке спасибо, - пояснил Лука. - Сунула мне «цветок».
- И мне, - вновь повторила Таша.
- Да! Вы слышали? Цветки эти оказываются не просто для красоты. Они лечат.
- Слышали.
- Как их ещё не отобрали «эти»… андроиды!
- И не отберут. «Слёзы» земли можно передать другому только добровольно. Иначе они каким-то чёрным потоком уходят внутрь того, кто его насильно отберёт, и тому хана. Андроиды прекрасно об этом знают.
- Жуть. Андрей, а чего же ты раньше не сказал? – испугался Жора.
- А что? Ты собирался отнимать «слезу» у Анютки?
- Я? Да не в жизнь. А теперь она мне и даром не нужна.
- Напрасно, - Лука попробовал успокоить Жору, - свой цветок я как раз тебе и передам. Потому что, ты меня извини, но на себе тащить такого борова не хочется.
- Да ну…
- Бери, - Лука вынул из кармана «слезу» и протянул её Жоре, сверху прикрыв второй ладонью, чтобы посторонние глаза не углядели лишнего.
- А я – тебе.
Таша протянула «слезу» Маре. Так благодарно взглянула на девушку:
- Спасибо, - промолвила чуть слышно и спрятала в нагрудный карман.
- На-ка, бабка Улька, цветочек аленькай, - дед почти улыбался. И сунул «слезу» ей куда-то в колени. – Сейчас опять забегаешь, как угорелая.
- А я, - Анютка подскочила, повернулась кругом себя, выбирая. Не выбрала. – «Эни – бэни», - начала считалку. – Андрей, тебе... А что они говорили про чёрное сердце?
- Правда, Андрей, что с чёрным сердцем?
- Да я слышал когда-то… Думал – сказки. Мимо ушей пропустил. Помню, что оно сначала должно цвет поменять.
- Ну, вообще-то оно уже третий день красное, - Анютка вынула из кармана «сердце». - Гляньте! Оно ещё больше покраснело!
- Не горячее? – забеспокоилась бабуля.
Сердце выглядело раскалённым.
- Да нет. На, потрогай.
Бабуля пощупала пальцами:
- Ну как же нет? Горячее, как огонь. Как ты держишь?
- Да нет же, говорю. Смотри, ладони даже не покраснели.
Из кустов донеслось едва слышное посвистывание.
Мара недовольно повернулась к Борьке. И что ему сегодня неймётся?
- Дедушка! – тихонько прошептала Анютка.
Все, вслед за Анюткой, перевели свои взгляды.
Борька, казалось, немного смутился. Опустил глаза и засопел.
- Кто это? – взвизгнула бабуля.
- Тихо ты! – заворчал на неё дед. – А то «эти» сейчас прискачут.
- Вы… я не поняла… Вы его видите? – Мара в изумлении вглядывалась в лица.
- Ну да, - захлопала бабуля глазами. - То ли старик-боровик, то ли домовой какой-то…
- Это гномик с гнездом на голове, - догадалась восхищённая Анютка.
- Я с ней, - пояснил старичок и ткнул пальцем с длинным грязным ногтем в сторону Мары.
- Это твой? – Артём от изумления раскрыл рот.
- Я… кажется… Я думала… Теперь не знаю. Я думала, что Борька – галлюцинация.
- Борька? – фыркнул дед.
- Галлюцинация? – фыркнул Борька.
- Мама дорогая, - схватилась за голову Ирина. – Как выжить в этом мире?
Глава 43
- Да ты кто такой?
- Я? – Борька обвёл робким взглядом взрослые хмурые лица, заморгал несчастными глазками и, желая вызвать сочувствие, сказал самое сокровенное, - сирота…
Жорик прыснул смехом прямо в сторону сироты.
- Бедняжка! – Анютка присела на корточки, в её глазах, вместе с бесконечной жалостью, читалось желание усыновить несчастного.
- Сколько же тебе, сиротинушке, годков исполнилось? Поди, под семьдесят? – поинтересовалась бабуля.
- Сто тридцать, - казалось, Борька сейчас заплачет. – Я вам просто хотел рассказать про чёрное сердце.
Борька к тому же чуть-чуть шепелявил. «Чёрное» у него получилось как «тёрное».
- А ты откуда знаешь про сердце?
- У нас про него все знают, - в голосе старичка зазвучала самодовольная уверенность. – А как же?
- Тогда рассказывай.
Обрадованный Борька дёрнулся из кустов поближе, но на него тут же шикнул Андрей:
- Сиди там!
Борька послушно полез назад. Андрей посмотрел на друзей:
- Не надо, чтобы его увидели. И вы особо не смотрите в его сторону. Давай уже, рассказывай, - поторопил он человечка.
- Это сама земля даёт сердце, чтобы помочь…
Лёша с Петей переглянулись. Насмешливо скривили губы, но перебивать не стали. Никто не стал, хотя начало не впечатлило. Только Жорик буркнул:
- Ну да… Конечно…
И Борькину уверенность как ветром сдуло. Но он продолжил, а голос задрожал от переживаний.
- …в трудную минуту.
Стало стыдно. Правда, чего они накинулись на существо? Нормальный же.
- Как же оно поможет? - мягко спросила Ксюша.
Борька посмотрел на девушку с такой благодарностью, что всем стало ещё больше неловко.
- Попав в чьи-то добрые руки, - нараспев начал Борька, чуть прикрыв глаза, - чёрное сердце ждёт своего часа. А час наступает, когда хозяин или хозяйка попадает в беду. – Борькин глаз чуть приоткрылся, проверяя впечатление. Нормальное. Призакрылся вновь. – Тогда сердце наливается яростью против обидчика. А потом начинается пульсировать, как живое. И его нужно бросить во врага.
- И что будет?
- Не знаю. Я это не видел. Но что-то будет.
- Так если Анютка бросит сердце во врага, то и нам достанется…
- Не обязательно.
- Как так не обязательно?
- Оно не будет вредить своему хозяину, а значит, и его… родне или друзьям. Только надо познакомить «сердце» с теми, кого хозяин любит.
- Ты на ходу что ли сочиняешь? – не выдержал дед. – Или издеваешься? Как нам познакомиться с камнем? По лбу что ли постучать? Тебе…
Борька судорожно вздохнул и заморгал глазками.
- Но тише, пожалуйста, - Анютка так же, как и боровичок заморгала своими глазищами, - он же сейчас всё объяснит.
Дед приготовился молчать. Изо всех сил.
- Хозяин или…
- Хозяйка. Анютка, значит, - постаралась помочь бабуля.
- …это сердце передаст другу. И друг его должен удержать в руках. А сердце узнает мысли. И если они добрые, то, когда Анютка бросит во врага, другу оно не навредит. А если мысли плохие, то ему… не знаю что, но достанется, как врагу.
- А что будет-то? С врагом?
- Так не знаю же, говорю. Это как Анютка пожелает.
Все с новым интересом уставились на Анютку. А что она может пожелать?
Глава 44
- Ну а что? Попробовать можно.
Анютка достала из-за пазухи «сердце», и все тихонько охнули.
- Пульсирует?
Нет, оно не изменялось в размере, просто яркие цвета – чёрный, синий и красный, толчками сменяли друг друга, создавая иллюзию биения.
- А чего же оно не дёргалось, когда локер нападал? Там тоже была опасность. Особенно когда ты побежала за Лукой, – неодобрительно покосилась на «сердце» бабуля.
- Не знаю, - Анютка виновато пожала плечами. – Я на него не смотрела тогда.
- Ладно. Давайте с ним знакомиться... Кто первый?
- Можно Борька? – Анютка вопросительным взглядом обвела взрослых.
- Твой камень – тебе решать, - подбодрила девочку Ирина. – Ну конечно, можно!
Анютка пошла к кустам. Сверху вниз поглядела на старичка, широко и щербато улыбнулась. Потом присела на корточки:
- Возьми.
Борька взял, замер ни миг, потом протянул обратно.
- Это всё? – удивилась Анютка.
- Всё.
Дальше дело пошло веселее. Одному за другим Анютка протягивала камень, и через пару секунд его возвращали.
- Так он же горячий был, - волновалась бабуля, переживая, что у неё не получится. – Я же его щупала. Как вы терпите? Или остыл?
Когда настала её очередь, она взяла его в руки и почувствовала невыносимый жар. Но лишь на мгновение. Тут же синий цвет сменил красный и принёс ледяной холод. И снова на мгновение. А с чёрным цветом камень словно исчез. Но руки не успели нырнуть в пустоту, он снова стал красным.
- Как ты его за пазухой держишь? – удивилась бабуля. – Тут дотронуться страшно. Прямо невменяемый какой-то.
Но Анютке было не страшно. Ей камень нравился. Она забрала его у бабули и передала Таше.
Глядя, как переселенцы смело берут камень, замирают на миг и тут же возвращают, Таша хоть и волновалась, но предполагала, что и у неё так же скоро получится и совсем не ожидала того, что было дальше…
Мир… исчез? Нет, изменился. Всё изменилось. Исчез склон, домики, переселенцы, кусты с Борькой. Осталась лишь река, неширокой искрящейся лентой убегающая за зелёный поворот.
«Это её я видела… Эту реку», - догадалась Таша.
Она с высокого обрывистого берега смотрит вниз. Там песчаная отмель. Костёр. Вокруг него сидят люди. Разговаривают, черпают по очереди какую-то кашу из общего котла. Только одеты так странно… в звериные шкуры. Это древние люди, поняла Таша и стала всматриваться... Неожиданно приблизилась. Теперь она рядом с этими людьми. Видит их загорелые обветренные лица, слышит их негромкий разговор.
- Кида, чего не ешь? Давай я подержу Ланчика, - потянулась старая женщина к матери с ребёнком.
- Да я уже наелась. Пусть. Он только уснул, - женщине жалко тревожить малыша у своей груди.
- Как Лу? – красивый юноша ест без аппетита. Чем-то расстроен.
- Всё нормально. Даже удивительно. Словно и не горела всю ночь. Саха с ней.
- А Ара?
