Глаза Наза чуть скользнули по её облепленным нитям, торопливо вернулись к лицу и не смогли подняться выше губ.
Ара опустила свой взгляд со слипшихся длинный мокрых ресниц Наза на его губы. Замерла. Так близко она их ещё не видела. Капли речной воды сверкали на солнце. Захотелось... коснуться их.
Мир словно отодвинулся. Стало всё неважно и неинтересно. Лишь губы... и поднимающийся жар изнутри.
Наз медленно склонился. Ара ждала. С нетерпением... и желая, чтобы мгновение остановилось. Так хорошо... Ара закрыла глаза. Почувствовала нежные прикосновения. Потом Наз ладонями обхватил лицо и стал жадно целовать её глаза, щёки, нос, подбородок и вновь губы.
Такого она ещё не испытывала. Ноги подкашивались, Ара едва держалась на них. Наз словно догадался об этом, подхватил её и понёс на берег.
- Люблю, - шептал он. - Как же я тебя люблю.
«Как же я раньше не знала...», - но о чём не знала, Ара не успела додумать, мысль потерялась в неге...
...И руки, такие сильные, такие нежные, такие требовательные... Они приносили несравнимое ни с чем удовольствие...
«Как же я раньше...»
- А-а-ара! - Моткин голос дошёл до сознания, когда девочка была уже неподалёку.
Наз и Ара с усилием отодвинулись, но тяжёлые взгляды потемневших глаз не сразу смогли оторваться друг от друга.
- Мотка, - наконец хрипло промолвила Ара.
- Я ей рад, как никогда!
Ара тихонько засмеялась. Наз торопливо поцеловал губы девушки и закричал в сторону берега:
- Мы здесь!
Вскоре над обрывом показались круглые глаза.
- Ара, я тебе кричу-кричу.
- Что случилось?
- А что вы тут делаете?
Ара повернулась к Назу, действительно, что?
- Лодку.
- А на что она?
- Мотка, ты зачем Ару искала?
- Саха велела найти, - опомнилась Мотка и оставила своё любопытство. - Там бабка... - глаза её явно вылезали из своего положенного места.
- Что бабка?
- Бабка поймала бешенного!
Назад возвращались торопливо, по высокому берегу - так быстрее. Расспросы ни к чему не привели. Мотка сама толком ничего не знала и бешенного не видела. Вроде, бабка его в лесу нашла, хотела даже убить, но потом решила привести на суд.
А у Ары внезапно мелькнула мысль, которая к бешенному не имела никакого отношения:
«Мало ли что мне Зага сегодня наплела! Пешин отец - великий старейшина, меня невзлюбил, а значит, не быть мне женой Пеши, как бы он ни хотел. Да и не так уж он хочет! Зачем я им?»
И Ара почувствовала, как жизнь снова повернулась к ней своей яркой стороной. И чего она, дурочка, переполошилась?
Бешенный стоял на песке перед племенем и без конца озирался. И если сначала у людей возникали настороженная враждебность и страх, то вскоре они сменялись разочарованием - разве это тот, кого они ненавидели и боялись? А потом и непрошенная жалость тихой сапой проникала в сердце. Уж больно вид у того был растерянный и напуганный.
- Молодой ещё, - оценил дед.
Лицо бешенного было гладкое с редким пушком.
- Ты глянь-ка, никак не поймёт, чего он него хотят, - удивился Тип.
Бешенный переводил круглые глаза с одного говорящего на другого и было заметно, что он силится сообразить, что происходит. Услышав Типа, он уставился на него, ожидая продолжения.
- Да он не понимает слова, - догадался кто-то.
- Эй, ты слышишь, что тебе говорят?
- Такое ощущение, что он хочет сказать, «говори, говори ещё, я сейчас соображу!» - в голосе Сахи против воли зазвучали жалостливые нотки.
- Он всё понимает, - Лайя уже успокоилась. Но она по-прежнему боялась реакции племени. Если люди решат, что Дику с ними не место - он пропадёт. Так ей казалось. - Он только разговаривать не умеет и не понимает слов, - продолжила она.
- Вот так всё понимает! - усмехнулся Лека. - Только ничего не понимает.
- Где ты его нашла?
- В лесу. Он был весь избитый. Дик, повернись, - Лайя взяла его за руку и развернула спиной. Спина действительно была разукрашена свежими, едва зажившими шрамами.
Дик послушно стоял, как его поставили, только голову поворачивал то через одно плечо, то через другое. Рот был полуоткрыт и из него торчали редкие кривые зубы.
- Кто его так?
- Не знаю.
- Небось свои же, - предположила бабка.
- Да-а...
Дети, поначалу согнанные в шалаш, постепенно выбирались оттуда. Напряжение спадало.
- И что нам с ним делать?
- Лайя, да поверни ты его обратно...
Раздались смешки.
Но вообще-то настроение у большинства было приподнятое, и дело было не в бешенном. Взгляды всех нет-нет, да и скользили на короткое бревно у костра, где рядышком сидели Ара и Наз. Они не участвовали в расследовании, молчали, но в глазах обоих светился мягкий умиротворяющий свет. Они сидели так близко, что не оставалась сомнений - эта близость шла изнутри.
- А не передушит он всех нас ночью? - заинтересовалась бабка.
Судя по всему, племя склонялось к тому, чтобы приютить приблудного.
- Не передушит, - со всех сторон раздались мужские голоса. Они уже оценили соперника - не соперник.
- Ну тогда давайте ужинать? - предложила Саха.
- Давайте, - оживились все и стали передвигаться ближе к костру.
Лайя усадила Дика на бревно чуть подальше, Кида позвала детей. Те, наконец, кинулись к Дику, чтобы как следует рассмотреть новенького.
Мотка глядела, склонив голову набок. На лице отразилось лёгкое пренебрежение. Ничего интересного, казалось, решила она.
Жалостливая складочка озабоченно заломила тёмные брови Велы. Она уже определяла в своём сердце место для Дика. Где-то между щенками и козлятами.
Мика, вытянув палец, сразу направился к заинтересовавшей его лохматой шевелюре.
- У него, небось, блох полная башка, - забеспокоилась бабка.
- У него нет блох, - заступилась Лу.
- А ты откуда знаешь? - Иза повернулась к Лу. - Нельзя обманывать.
И тут раздался пронзительный вопль, от которого сердца всех скакнули вверх и опустились куда-то в направлении пяток. Дик вскочил и побежал. Спрятался за ствол ивы и оттуда перепугано стал таращиться на детей.
- Что такое? - бормотала не менее перепуганная бабка.
Никто не мог понять.
- Лайя, что с твоим Диком?
Лайя неуверенно направилась к нему. Но как ни вытягивала назад к костру, от ивы он отходить не хотел.
- Кажется... кажется, он испугался Изы, - предположил Рача. - Ну-ка, Иза, пойдем со мной.
Он взял девочку за руку и стал ходить с нею взад-вперёд. Действительно, Дик не сводил с Изы вытаращенных глаз.
- Иза, ты его знаешь? - крикнула от костра бабка.
Но Иза похлопала настолько наивно-изумлёнными глазами, что все поняли - не знает.
- Зуб! - уверенно указал Рача на шею девочки. - Он смотрит на зуб.
Наз давно уже передал свой шнурок с непонятным зубом Изе. Тот ей понравился, и она теперь его почти не снимала.
- Ну-ка, дай мне его.
И когда Рача стал размахивать шнурком, Дик заплакал и опустился беспомощно на землю. Стало понятно, что дело не в Изе, а в зубе.
Но тут раздался спокойный голос старейшины:
- Давайте ужинать. И уберите куда-нибудь подальше эту штуковину.
«Эту штуковину надо хорошенько припрятать!», - решил Рача и укрыл её временно в своём кулаке.
Все вновь направились к костру.
Лайя с трудом уговорила Дика выйти из-за дерева, но в конце концов и он чуть успокоился.
Возбуждённые увиденным, люди долго ещё переговаривались. Но не все.
Всё это время Шан стоял, опершись спиной о ствол дерева. Странная улыбка играла на губах. Но его больше интересовал не Дик, а люди племени. Он не произнёс ни слова.
Не до Дика было и Азу. Кроме Ары и Наза, он ни на кого не обращал внимания. Но и на них не смотрел. Мрачные глаза были опущены долу.
Натянутая улыбка, в начале вечера озарявшая лицо Заги, в конце стала казаться неприятной гримасой.
И лишь Наз и Ара по-прежнему сидели рядом, и тихая радость всё так же окутывала их.
- А он жить будет?
Ожидая ответа, Гёра напряжённо вглядывался в лица, боясь и надеясь.
- Будет, - спокойно сказал длинный, и Гёра чуть не кинулся на него с объятиями, благодарный и за обещание, и за спокойную уверенность. Теперь можно расслабиться.
Гёра повернул голову и едва сдержал крик. Летят! В небе! А он даже не почувствовал.
«Высоко-высоко», - вспомнил слова Лу.
Серебристая лента реки петляла и блестела на солнце. И деревья внизу были маленькие - с палец. Всё было чётко видно сквозь прозрачную стену.
- А как это мы летим? - не удержался.
Дядьки, вроде, нормальные, может, расскажут.
Дядьки посмотрели на Гёру, переглянулись.
- Эта штука, - толстый очертил рукой с вытянутым пальцем широкий круг. Гёра старательно повертел головой за пальцем, боялся что-нибудь упустить, - называется грантлёт. И... он... умеет летать.
Длинный прыснул.
- Не, ну объясни тогда сам, раз я дурак, - толстый с возмущением обратился к товарищу.
Гёра забеспокоился, как бы они не поссорились. Но длинный сказал примиряюще и непонятно:
- Так ёмко, как ты, я не сумею.
- В общем, пацан, не забивай себе голову. Летим - и ладно. Ты лучше скажи, как тебя зовут и какого бога вы ищете.
«Не боги!» - Гёра уже и сам догадался. Но очень даже может быть, что они у него служат. Или знают, где он.
- Я - Гёра, он - Лок. На наше племя напали бешенные собаки...
Гёра неохотно рассказал о самой страшной истории в своей жизни.
Дядьки слушали, опустив глаза. Похоже, это событие их не очень удивило.
- Предлюди, - толстый бросил взгляд на длинного.
- Кто? - нахмурился непонимающе Гёра.
- Ну... у нас считается... в древних книгах написано...
- Ага, он понимает про твои книги! - опять перебил длинный.
- Ну в общем, - толстый вздохнул, озадаченный трудным объяснением, - вот есть люди, которые как животные, а есть люди, которым Бог дал душу.
- Вы знаете, где его можно найти?
- Кого?
- Бога.
- Нет, конечно...
Но длинный перебил:
- Тут я с тобой не согласен, этот вопрос, скорее субъективный.
- Нельзя найти в том смысле, как они это себе представляют...
Гёра запутался.
- Ты расскажи про предлюдей, - попросил он толстого вернуться к предыдущей теме.
- Ну, у нас считается, что Творец всего сущего, то есть Бог, сотворил и человека. И этот человек ничем особо не отличался от животных. Чуть посообразительнее - вот и всё. От него и пошли предлюди. А потом Бог дал человеку душу. Особую. И это был уже новый человек. Понял?
- Понял. И от этого нового человека начали рождаться мы?
- Ну да. Так мы считаем. Предлюдей становится всё меньше. Аналитики... Гм... Мы думаем, что скоро они вовсе исчезнут.
- Скорей бы.
- На самом деле они не такие уж и плохие, - задумчиво промолвил длинный.
- Ну да! - Гёра тяжело задышал. Что они могут знать в своём грантлёте?
Длинный понял, что Гёрино «ну да» вовсе не согласие, добавил:
- Они очень преданные и верные. Если, конечно, с детства растить рядом с собой. Ну а вы столкнулись со стаей. Тут уж я с тобой согласен. В такой ситуации трудно что-нибудь сделать.
- Что, вообще нет никакого средства?
Длинный внимательно посмотрел на Гёру:
- Найдём что-нибудь.
И Гёра почувствовал, как радостно забилось сердце. Оглянулся на Лока, а тот... смотрит на них. Пришёл в себя. Интересно, давно ли?
- Мы дошли? - спросил хрипло, перехватив Гёрин взгляд.
- Куда-то дошли...
- Ну, пацаны, подлетаем.
И ребята уставились в прозрачную стенку.
- Вы же на охоте были! - нахмурился старейшина.
- Всё так, отец. Но случай свёл нас с племенем, чьи люди недавно приходили к нам.
- Это... которых дикари перебили?
- Да, отец.
- И какой же случай?
- Мы в лесу были... Охотились. А тут женщина их. И медведь ей навстречу. Шан её и спас, получается, можно сказать, с голыми руками на медведя пошёл.
«Ну иди ко мне. Сейчас я тебя буду резать, жарить и жрать», - вновь перед мысленным взором промелькнула страшная картина.
- Ишь ты! Отличился, значит. И где он теперь?
- Там остался... Сказал, что если не прогонят, будет жить у них.
Пеша хорошо знал своего отца. Видел то, что от других часто ускользало. И теперь лицо старейшины на несколько мгновений окаменело. Потом он вновь стал спокойно допытываться:
- А ты чего же вернулся?
- Да как же от родного очага?
- Ну-ну. А что же Шана отвлекло от родного очага?
- Знамо дело - девки. А что ещё? Там у них больше ничего хорошего нет. Голодранцы. Ничуть не лучше тех же дикарей.
- Неужто ничего?
- Да что б мне провалиться, если вру. Корова одна, какие-то козлята, может, ещё что - не разглядывал. Сами живут всей кучей в дряхлом шалаше. Девка ихняя, правда, готовит вкусно... В лесу землянки строят. Вот и всё почти...
Старейшина бросил острый взгляд:
- Что ещё? Продолжай.
- Да девка у них маленькая - из этих...
- Из каких этих, говори толком.
- Из... как их? Прорицательницей растёт.
- Да ну! Брешет небось. Дурит.
- Нет, она маленькая. И сама про себя не знает. Но предсказывает всё. И про дикарей, которые их перебили. И про медведя, что на бабу ихнюю напал. Словом, всё. А сама потом ничего не помнит.
Старейшина задумался.
- Хорошо бы нам такую приобресть, - подсказал Пеша.
- Ишь ты, «приобресть». Украсть, что ли?
- Ну зачем украдать? Ещё в голове что-нибудь сломается. С этими прорицательницами надо как-то... не нахрапом.
- А ты откуда знаешь?
- Дык матушка рассказывала.
- Ну, мать расскажет...
- Всё одно, лучше поостеречься.
- Это как?
- Да сестра у неё старшая есть. А кроме сестры - никого. Так можно тую сестру к нам переманить, а прорицательница следом пойдёт - куда ей деваться?
- А как же ты сестру заманишь? - но во взгляде старейшины зажглась насмешка. Он и сам уже догадался.
- Я бы женился. А что? Прорицательница с юных лет была бы под нашим присмотром. А то получится, как с той... Про которую мать говорила. Когда она на нас же и озлилась.
- Ты женишься на Оле.
Пешина многоречивость угасла. Он опустил печальную голову. Такой план был хороший. И вот - всё прахом.
- Но девку надо проверить. Да и с Шаном попрощаться не мешало бы.
Поздно ночью Лу открыла глаза:
- Не колите его. Ему больно... Больно.
Из глаз девочки потекли слёзы. Но никто не подошёл её утешить - все спали.
Уша дрогнула. Робость сковала всё внутри, и она спряталась за дерево. Прямо на неё шёл старейшина с двумя мужчинами. Её дед. Она его узнала по длинной одежде - больше в племени никто такую не носил, даже женщины. Во всяком случае, так она видела издалека. А теперь вблизи.
Уша дрогнула. Прав был Санк - она просто трусиха. Конечно, он так не говорил, но Уше не обязательно говорить. Иногда она понимает и невысказанное.
Но мужчины так неожиданно оказались на тропе у самого леса в момент, когда она уже сама хотела шагнуть на открытое место, что многолетняя привычка сделала своё. А потом уже пришлось затаиться и ждать.
- ...Нет, прорицательницу пока не будем трогать. Посмотрим ещё, что она за птица. Пеша сказал, что малолетняя. Зовут Лу.
- Поняли.
- Но случай упускать нельзя. Проверить надо, может, правда, случилось. Дуракам иногда везёт.
- Поняли. А с Шаном кому... попрощаться?
- С Шаном я сам. Есть у меня к нему особый счёт.
- Поняли.
Голоса звучали всё дальше, но Уша ещё долго не решалась выглянуть из-за широкого ствола.
Лу. Знакомое имя. Так зовут девочку в племени Санка. Хорошая и смешная. Когда Уша больная лежала на чужой мягкой подстилке, девочка гладила её по голове и пела какую-то песню. Было приятно.
Ара опустила свой взгляд со слипшихся длинный мокрых ресниц Наза на его губы. Замерла. Так близко она их ещё не видела. Капли речной воды сверкали на солнце. Захотелось... коснуться их.
Мир словно отодвинулся. Стало всё неважно и неинтересно. Лишь губы... и поднимающийся жар изнутри.
Наз медленно склонился. Ара ждала. С нетерпением... и желая, чтобы мгновение остановилось. Так хорошо... Ара закрыла глаза. Почувствовала нежные прикосновения. Потом Наз ладонями обхватил лицо и стал жадно целовать её глаза, щёки, нос, подбородок и вновь губы.
Такого она ещё не испытывала. Ноги подкашивались, Ара едва держалась на них. Наз словно догадался об этом, подхватил её и понёс на берег.
- Люблю, - шептал он. - Как же я тебя люблю.
«Как же я раньше не знала...», - но о чём не знала, Ара не успела додумать, мысль потерялась в неге...
...И руки, такие сильные, такие нежные, такие требовательные... Они приносили несравнимое ни с чем удовольствие...
«Как же я раньше...»
- А-а-ара! - Моткин голос дошёл до сознания, когда девочка была уже неподалёку.
Наз и Ара с усилием отодвинулись, но тяжёлые взгляды потемневших глаз не сразу смогли оторваться друг от друга.
- Мотка, - наконец хрипло промолвила Ара.
- Я ей рад, как никогда!
Ара тихонько засмеялась. Наз торопливо поцеловал губы девушки и закричал в сторону берега:
- Мы здесь!
Вскоре над обрывом показались круглые глаза.
- Ара, я тебе кричу-кричу.
- Что случилось?
- А что вы тут делаете?
Ара повернулась к Назу, действительно, что?
- Лодку.
- А на что она?
- Мотка, ты зачем Ару искала?
- Саха велела найти, - опомнилась Мотка и оставила своё любопытство. - Там бабка... - глаза её явно вылезали из своего положенного места.
- Что бабка?
- Бабка поймала бешенного!
Назад возвращались торопливо, по высокому берегу - так быстрее. Расспросы ни к чему не привели. Мотка сама толком ничего не знала и бешенного не видела. Вроде, бабка его в лесу нашла, хотела даже убить, но потом решила привести на суд.
А у Ары внезапно мелькнула мысль, которая к бешенному не имела никакого отношения:
«Мало ли что мне Зага сегодня наплела! Пешин отец - великий старейшина, меня невзлюбил, а значит, не быть мне женой Пеши, как бы он ни хотел. Да и не так уж он хочет! Зачем я им?»
И Ара почувствовала, как жизнь снова повернулась к ней своей яркой стороной. И чего она, дурочка, переполошилась?
Глава 72
Бешенный стоял на песке перед племенем и без конца озирался. И если сначала у людей возникали настороженная враждебность и страх, то вскоре они сменялись разочарованием - разве это тот, кого они ненавидели и боялись? А потом и непрошенная жалость тихой сапой проникала в сердце. Уж больно вид у того был растерянный и напуганный.
- Молодой ещё, - оценил дед.
Лицо бешенного было гладкое с редким пушком.
- Ты глянь-ка, никак не поймёт, чего он него хотят, - удивился Тип.
Бешенный переводил круглые глаза с одного говорящего на другого и было заметно, что он силится сообразить, что происходит. Услышав Типа, он уставился на него, ожидая продолжения.
- Да он не понимает слова, - догадался кто-то.
- Эй, ты слышишь, что тебе говорят?
- Такое ощущение, что он хочет сказать, «говори, говори ещё, я сейчас соображу!» - в голосе Сахи против воли зазвучали жалостливые нотки.
- Он всё понимает, - Лайя уже успокоилась. Но она по-прежнему боялась реакции племени. Если люди решат, что Дику с ними не место - он пропадёт. Так ей казалось. - Он только разговаривать не умеет и не понимает слов, - продолжила она.
- Вот так всё понимает! - усмехнулся Лека. - Только ничего не понимает.
- Где ты его нашла?
- В лесу. Он был весь избитый. Дик, повернись, - Лайя взяла его за руку и развернула спиной. Спина действительно была разукрашена свежими, едва зажившими шрамами.
Дик послушно стоял, как его поставили, только голову поворачивал то через одно плечо, то через другое. Рот был полуоткрыт и из него торчали редкие кривые зубы.
- Кто его так?
- Не знаю.
- Небось свои же, - предположила бабка.
- Да-а...
Дети, поначалу согнанные в шалаш, постепенно выбирались оттуда. Напряжение спадало.
- И что нам с ним делать?
- Лайя, да поверни ты его обратно...
Раздались смешки.
Но вообще-то настроение у большинства было приподнятое, и дело было не в бешенном. Взгляды всех нет-нет, да и скользили на короткое бревно у костра, где рядышком сидели Ара и Наз. Они не участвовали в расследовании, молчали, но в глазах обоих светился мягкий умиротворяющий свет. Они сидели так близко, что не оставалась сомнений - эта близость шла изнутри.
- А не передушит он всех нас ночью? - заинтересовалась бабка.
Судя по всему, племя склонялось к тому, чтобы приютить приблудного.
- Не передушит, - со всех сторон раздались мужские голоса. Они уже оценили соперника - не соперник.
- Ну тогда давайте ужинать? - предложила Саха.
- Давайте, - оживились все и стали передвигаться ближе к костру.
Лайя усадила Дика на бревно чуть подальше, Кида позвала детей. Те, наконец, кинулись к Дику, чтобы как следует рассмотреть новенького.
Мотка глядела, склонив голову набок. На лице отразилось лёгкое пренебрежение. Ничего интересного, казалось, решила она.
Жалостливая складочка озабоченно заломила тёмные брови Велы. Она уже определяла в своём сердце место для Дика. Где-то между щенками и козлятами.
Мика, вытянув палец, сразу направился к заинтересовавшей его лохматой шевелюре.
- У него, небось, блох полная башка, - забеспокоилась бабка.
- У него нет блох, - заступилась Лу.
- А ты откуда знаешь? - Иза повернулась к Лу. - Нельзя обманывать.
И тут раздался пронзительный вопль, от которого сердца всех скакнули вверх и опустились куда-то в направлении пяток. Дик вскочил и побежал. Спрятался за ствол ивы и оттуда перепугано стал таращиться на детей.
- Что такое? - бормотала не менее перепуганная бабка.
Никто не мог понять.
- Лайя, что с твоим Диком?
Лайя неуверенно направилась к нему. Но как ни вытягивала назад к костру, от ивы он отходить не хотел.
- Кажется... кажется, он испугался Изы, - предположил Рача. - Ну-ка, Иза, пойдем со мной.
Он взял девочку за руку и стал ходить с нею взад-вперёд. Действительно, Дик не сводил с Изы вытаращенных глаз.
- Иза, ты его знаешь? - крикнула от костра бабка.
Но Иза похлопала настолько наивно-изумлёнными глазами, что все поняли - не знает.
- Зуб! - уверенно указал Рача на шею девочки. - Он смотрит на зуб.
Наз давно уже передал свой шнурок с непонятным зубом Изе. Тот ей понравился, и она теперь его почти не снимала.
- Ну-ка, дай мне его.
И когда Рача стал размахивать шнурком, Дик заплакал и опустился беспомощно на землю. Стало понятно, что дело не в Изе, а в зубе.
Но тут раздался спокойный голос старейшины:
- Давайте ужинать. И уберите куда-нибудь подальше эту штуковину.
«Эту штуковину надо хорошенько припрятать!», - решил Рача и укрыл её временно в своём кулаке.
Все вновь направились к костру.
Лайя с трудом уговорила Дика выйти из-за дерева, но в конце концов и он чуть успокоился.
Возбуждённые увиденным, люди долго ещё переговаривались. Но не все.
Всё это время Шан стоял, опершись спиной о ствол дерева. Странная улыбка играла на губах. Но его больше интересовал не Дик, а люди племени. Он не произнёс ни слова.
Не до Дика было и Азу. Кроме Ары и Наза, он ни на кого не обращал внимания. Но и на них не смотрел. Мрачные глаза были опущены долу.
Натянутая улыбка, в начале вечера озарявшая лицо Заги, в конце стала казаться неприятной гримасой.
И лишь Наз и Ара по-прежнему сидели рядом, и тихая радость всё так же окутывала их.
Глава 73
- А он жить будет?
Ожидая ответа, Гёра напряжённо вглядывался в лица, боясь и надеясь.
- Будет, - спокойно сказал длинный, и Гёра чуть не кинулся на него с объятиями, благодарный и за обещание, и за спокойную уверенность. Теперь можно расслабиться.
Гёра повернул голову и едва сдержал крик. Летят! В небе! А он даже не почувствовал.
«Высоко-высоко», - вспомнил слова Лу.
Серебристая лента реки петляла и блестела на солнце. И деревья внизу были маленькие - с палец. Всё было чётко видно сквозь прозрачную стену.
- А как это мы летим? - не удержался.
Дядьки, вроде, нормальные, может, расскажут.
Дядьки посмотрели на Гёру, переглянулись.
- Эта штука, - толстый очертил рукой с вытянутым пальцем широкий круг. Гёра старательно повертел головой за пальцем, боялся что-нибудь упустить, - называется грантлёт. И... он... умеет летать.
Длинный прыснул.
- Не, ну объясни тогда сам, раз я дурак, - толстый с возмущением обратился к товарищу.
Гёра забеспокоился, как бы они не поссорились. Но длинный сказал примиряюще и непонятно:
- Так ёмко, как ты, я не сумею.
- В общем, пацан, не забивай себе голову. Летим - и ладно. Ты лучше скажи, как тебя зовут и какого бога вы ищете.
«Не боги!» - Гёра уже и сам догадался. Но очень даже может быть, что они у него служат. Или знают, где он.
- Я - Гёра, он - Лок. На наше племя напали бешенные собаки...
Гёра неохотно рассказал о самой страшной истории в своей жизни.
Дядьки слушали, опустив глаза. Похоже, это событие их не очень удивило.
- Предлюди, - толстый бросил взгляд на длинного.
- Кто? - нахмурился непонимающе Гёра.
- Ну... у нас считается... в древних книгах написано...
- Ага, он понимает про твои книги! - опять перебил длинный.
- Ну в общем, - толстый вздохнул, озадаченный трудным объяснением, - вот есть люди, которые как животные, а есть люди, которым Бог дал душу.
- Вы знаете, где его можно найти?
- Кого?
- Бога.
- Нет, конечно...
Но длинный перебил:
- Тут я с тобой не согласен, этот вопрос, скорее субъективный.
- Нельзя найти в том смысле, как они это себе представляют...
Гёра запутался.
- Ты расскажи про предлюдей, - попросил он толстого вернуться к предыдущей теме.
- Ну, у нас считается, что Творец всего сущего, то есть Бог, сотворил и человека. И этот человек ничем особо не отличался от животных. Чуть посообразительнее - вот и всё. От него и пошли предлюди. А потом Бог дал человеку душу. Особую. И это был уже новый человек. Понял?
- Понял. И от этого нового человека начали рождаться мы?
- Ну да. Так мы считаем. Предлюдей становится всё меньше. Аналитики... Гм... Мы думаем, что скоро они вовсе исчезнут.
- Скорей бы.
- На самом деле они не такие уж и плохие, - задумчиво промолвил длинный.
- Ну да! - Гёра тяжело задышал. Что они могут знать в своём грантлёте?
Длинный понял, что Гёрино «ну да» вовсе не согласие, добавил:
- Они очень преданные и верные. Если, конечно, с детства растить рядом с собой. Ну а вы столкнулись со стаей. Тут уж я с тобой согласен. В такой ситуации трудно что-нибудь сделать.
- Что, вообще нет никакого средства?
Длинный внимательно посмотрел на Гёру:
- Найдём что-нибудь.
И Гёра почувствовал, как радостно забилось сердце. Оглянулся на Лока, а тот... смотрит на них. Пришёл в себя. Интересно, давно ли?
- Мы дошли? - спросил хрипло, перехватив Гёрин взгляд.
- Куда-то дошли...
- Ну, пацаны, подлетаем.
И ребята уставились в прозрачную стенку.
Глава 74
- Вы же на охоте были! - нахмурился старейшина.
- Всё так, отец. Но случай свёл нас с племенем, чьи люди недавно приходили к нам.
- Это... которых дикари перебили?
- Да, отец.
- И какой же случай?
- Мы в лесу были... Охотились. А тут женщина их. И медведь ей навстречу. Шан её и спас, получается, можно сказать, с голыми руками на медведя пошёл.
«Ну иди ко мне. Сейчас я тебя буду резать, жарить и жрать», - вновь перед мысленным взором промелькнула страшная картина.
- Ишь ты! Отличился, значит. И где он теперь?
- Там остался... Сказал, что если не прогонят, будет жить у них.
Пеша хорошо знал своего отца. Видел то, что от других часто ускользало. И теперь лицо старейшины на несколько мгновений окаменело. Потом он вновь стал спокойно допытываться:
- А ты чего же вернулся?
- Да как же от родного очага?
- Ну-ну. А что же Шана отвлекло от родного очага?
- Знамо дело - девки. А что ещё? Там у них больше ничего хорошего нет. Голодранцы. Ничуть не лучше тех же дикарей.
- Неужто ничего?
- Да что б мне провалиться, если вру. Корова одна, какие-то козлята, может, ещё что - не разглядывал. Сами живут всей кучей в дряхлом шалаше. Девка ихняя, правда, готовит вкусно... В лесу землянки строят. Вот и всё почти...
Старейшина бросил острый взгляд:
- Что ещё? Продолжай.
- Да девка у них маленькая - из этих...
- Из каких этих, говори толком.
- Из... как их? Прорицательницей растёт.
- Да ну! Брешет небось. Дурит.
- Нет, она маленькая. И сама про себя не знает. Но предсказывает всё. И про дикарей, которые их перебили. И про медведя, что на бабу ихнюю напал. Словом, всё. А сама потом ничего не помнит.
Старейшина задумался.
- Хорошо бы нам такую приобресть, - подсказал Пеша.
- Ишь ты, «приобресть». Украсть, что ли?
- Ну зачем украдать? Ещё в голове что-нибудь сломается. С этими прорицательницами надо как-то... не нахрапом.
- А ты откуда знаешь?
- Дык матушка рассказывала.
- Ну, мать расскажет...
- Всё одно, лучше поостеречься.
- Это как?
- Да сестра у неё старшая есть. А кроме сестры - никого. Так можно тую сестру к нам переманить, а прорицательница следом пойдёт - куда ей деваться?
- А как же ты сестру заманишь? - но во взгляде старейшины зажглась насмешка. Он и сам уже догадался.
- Я бы женился. А что? Прорицательница с юных лет была бы под нашим присмотром. А то получится, как с той... Про которую мать говорила. Когда она на нас же и озлилась.
- Ты женишься на Оле.
Пешина многоречивость угасла. Он опустил печальную голову. Такой план был хороший. И вот - всё прахом.
- Но девку надо проверить. Да и с Шаном попрощаться не мешало бы.
Поздно ночью Лу открыла глаза:
- Не колите его. Ему больно... Больно.
Из глаз девочки потекли слёзы. Но никто не подошёл её утешить - все спали.
Глава 75
Уша дрогнула. Робость сковала всё внутри, и она спряталась за дерево. Прямо на неё шёл старейшина с двумя мужчинами. Её дед. Она его узнала по длинной одежде - больше в племени никто такую не носил, даже женщины. Во всяком случае, так она видела издалека. А теперь вблизи.
Уша дрогнула. Прав был Санк - она просто трусиха. Конечно, он так не говорил, но Уше не обязательно говорить. Иногда она понимает и невысказанное.
Но мужчины так неожиданно оказались на тропе у самого леса в момент, когда она уже сама хотела шагнуть на открытое место, что многолетняя привычка сделала своё. А потом уже пришлось затаиться и ждать.
- ...Нет, прорицательницу пока не будем трогать. Посмотрим ещё, что она за птица. Пеша сказал, что малолетняя. Зовут Лу.
- Поняли.
- Но случай упускать нельзя. Проверить надо, может, правда, случилось. Дуракам иногда везёт.
- Поняли. А с Шаном кому... попрощаться?
- С Шаном я сам. Есть у меня к нему особый счёт.
- Поняли.
Голоса звучали всё дальше, но Уша ещё долго не решалась выглянуть из-за широкого ствола.
Лу. Знакомое имя. Так зовут девочку в племени Санка. Хорошая и смешная. Когда Уша больная лежала на чужой мягкой подстилке, девочка гладила её по голове и пела какую-то песню. Было приятно.
