Ведь сколько боли ему доставляли несколько дней в месяц, теперь же он думал, что из этой боли будет состоять все его ближайшие дни. Он постоянно будет переписываться с матерью Дениса, даря ей иллюзию, но так же, вместе с этим он будет отдавать ей частичку своего собственного спокойствия. А может наоборот, вместе с этим его жизнь станет намного проще, постоянно общаясь от лица мертвого друга, он может к этому привыкнуть и не будет больше в его жизни эмоциональных качелей, на которые его обрек Денис.
Наконец, он перестал мучить свою голову пустыми размышлениями, решив что время само покажет как он себя будет ощущать, и наконец, он заснул.
Прошел целый месяц. Сэм общался с мамой Дениса всегда по-разному. Бывало, что они целый день через Вадима перебрасываются своими мыслями, а бывало наоборот, они могли не писать друг другу по несколько дней.
К его удивлению, он чувствовал себя вполне хорошо. Конечно, поначалу он явственно ощущал некую неловкость и стыд из-за обмана, но потом он втянулся в это все. Представлял себя неким агентом КГБ, у которого двойная жизнь. В Америке он тайный агент, у которого идеально подобранное алиби, все выверено до мельчайшей детали. Но в общении с этой не знакомой женщиной… Он словно чувствовал себя в объятиях самого близкого человека. Казалось она заботиться не о Денисе, а о нем самом. Улыбка его растягивалась до ушей, когда она смотрела прогноз погоды в Чикаго и советовала ему теплее одеваться.
По началу ему было неловко просить Вадима писать слово «Мама», но вскоре, он в это так втянулся, что даже с какой-то необычайной нежностью начал относиться к чужой женщине. Иногда в Сэме просыпалась какая-то странная ревность к Вадиму, который смел читать все, что они друг другу писали, словно он безосновательно лезет в его личную жизнь.
В таком странном, но интересном состоянии он жил несколько месяцев, и можно даже сказать, что ему нравилась такая жизнь. Ведь по сути своей теперь, можно сказать, что Денис никуда не «ушел» ведь теперь Сэм сам был Денисом. Он словно губка впитал личность Дениса, и сжился со своей новой ролью настолько удачно, что казалось эта часть личности, была с ним всегда, каждый его вздох с самого рождения был дополнен вздохом его лучшего друга.
Все изменилось, буквально по щелчку пальцев. Как-то раз, Сэм шел с букетом цветов, которые ему посоветовала купить «Мама».
Сынок, ты не забыл что сегодня праздник? День любви и верности, надеюсь ты купил цветы для своей подружки? Даже если она из «этих», все равно подари цветы, праздник то православный.
Сэма очаровало такое предложение, он даже шутки ради посмотрел в интернете, какой праздник в этот день празднуется в его стране. Странно конечно дарить цветы в день математики, но если не вдаваться в подробности, то в целом это будет выглядеть как неожиданный романтический жест.
Прогуливаясь вечером по улице, когда фонари уже освещают улицу, но толпа зевак никуда не ушла, а наоборот схлынула, на остывающую от зноя аллею, что бы насладится свежим воздухом. Сэм уже предвкушал удивленное лицо девушки, как она обхватит его руками и повиснет его у него на плечах, а потом взамен одарит его нежным поцелуем, ну а в конце будет то, что на самом деле Сэм не очень то и любил. Она протянет ему свой телефон, и с глазами по пять копеек попросит его сделать «несколько» фотографий, которые как всегда растянуться в огромную какофонию из просьб, сделать еще «парочку». Потому что на предыдущих, либо света падает мало, либо слишком уж много.
Так он и дошел до дома, обмусоливая каждый момент назревающего вечера. Перед входной дверью он немного потоптался, испытывая юношескую неловкость, потом постучался и стал ждать, пока входная дверь распахнется.
Он почувствовал, как кто-то мелкими шажками подошел к двери, посмотрел в глазок и сделав два поворота ключа, открыл дверь.
– Ты забыл ключи? – спросила Линда, его девушка и будущая жена.
Она увидела букет цветов, но реакции, которую он ожидал, не последовало. Она несколько секунд стояла в исступлении, потом подозвала Сэма пальцем и прошептала ему на ухо.
– Я очень признательная за цветы, и ты знаешь, как я тебя люблю, но давай сделаем вид, что они не для меня.
Сэм уже хотел что-то сказать, но из одной из комнат вышла женщина, и он сразу понял кому должны принадлежать эти цветы. Линда отошла от двери, и дала пройти Сэму внутрь. Его губы растянулись в улыбке, он расставил руки в разные стороны и протянул излишне восторженным голосом.
– Мам, как я рад тебя видеть.
– Я же просила ему ничего не говорить, ну вот, сюрприз испорчен. – Рассмеявшись, сказала Милли Браун, кровная мать Сэма.
– Ничего не испорчен, - протараторил Сэм, даря цветы. – Я узнал об этом полчаса назад. Успел забежать в цветочный, только и всего.
– Какие красивые цветы… и пахнут замечательно. Ну, давай хоть обнимемся, а то, как не родные.
Они обнялись и тут же направились к столу, было понятно, что Милли приехала еще днем, потому что на столе были самые любимые блюда Сэма, когда тот еще был ребенком. Рыбный пирог, картошка с курицей под сырным соусом, и конечно яблочная шарлотка.
Ужин был очень спокойный, можно даже сказать, что он был семейный. Сэм открыл бутылочку вина, разлил дамам по четверти стакана, а себе налил половину. Все мило беседовали, перебрасываясь различными шутками и историями. Милли с иронией корила своего сына за то, что он редко звонит, тот же свою очередь улыбался и также проговаривал иронические ответы.
Несмотря на все видимое счастье и идиллию, на эту прекрасную вечернюю посиделку. Внутри Сэма находилось черное пятно. Которое медленно но верно, захватывал все его существо, и с каждой минутой ему было все тяжелей и тяжелей делать вид счастливого и любящего сына. В нем как-то слишком быстро развивалась некая ненависть к себе. Но сколько бы он не пытался за время ужина выяснить, что повлекло к такому состоянию, он ни как не мог этого понять.
А понять нужно было, ведь ему казалось что если он не выяснит причину такого состояния, то он, наконец взорвется и начнет язвить, оставлять колкие замечания. В общем, испортит всем приятный ужин. Сэм чувствовал себя бассейном со смердящей жидкостью, который быстро наполняется, и если вовремя не понять, почему вода не сливается, то он зальет нечистотами всех.
Сэм посмотрел на мать, та же, как завороженная смотрела на своего сына, и не могла оторвать от него глаз. Их взгляды пересеклись, и тут же из уст его мамы полилось миллион слов, она предлагала ему что-нибудь наложить на тарелку, спрашивала как еда на вкус, все ли она приготовила вкусно, и пыталась через стол взять его за руку.
Он же совершенно не обращал на нее внимание на её слова, на ее жесты, все вокруг превратилось для него в белый шум. Наконец-то он понял, что мешало ему хорошо себя чувствовать, что превратилось в комок внутри, который пытался сделать его нервным и раздражительным. Слово это состояло из четырех букв и было первым которое дети, чаще всего, произносили в своей жизни. М-А-М-А.
Перед ним сидела его настоящая мама, та которая его родила, которая растила, пыталась воспитывать, та которая потратила свое здоровье, время, деньги, только для того что бы у него все было хорошо. Он же в последние несколько месяцев совершенно забыл о её существовании, забыл, что она есть. Вместо этого он переписывался с какой-то другой женщиной живущей в другой части мира. И все тепло, и доброту, которую он должен был давать ей, он давал кому то другому.
Было бы намного проще, если бы у него было бы тяжелое детство, мать любила бы другого ребенка и наплевала бы на маленького Сэма. Тогда это можно было бы легко объяснить, и успокоить себя. Но нет, и думать о таком было бы оскорблением своего прошлого. Она была чудесная, и делала все возможное, чтобы у ее сыночка было все хорошо.
Сэм этим не гордился, но когда ему был двадцать один год и у него была девушка, случилось, так что он изменил. Банальная история, пьянка, пустая комната, все заснули. На следующий день он встретился со своей девушкой и не прошло и десяти минут как, томясь переживанием он рассказал все под чистую. Стыд его был огромен, хотя они встречались не больше полу года. Конечно, после этого разговора они расстались.
Сэм не чувствовал себя виноватым, из-за того что он выполнял обещание данное своему другу. Ему было стыдна из-за наслаждения, которое он получал от этого.
Но тут, он чувствовал себя совершенно разбито. То, что он испытывал тогда. Ни как не сравнить с тем, что он испытывал сейчас. Он ощущал себя самым последним предателем, и дешевой проституткой, у которой есть деньги и ей вовсе не нужно этим заниматься, но она, потакая своим плотским желаниям, продолжает выходить на трассу.
Не в силах хоть как то примириться с осознанием действительности, Сэм собрал все свои силы и выдал единственную короткую улыбку, на которую был способен, пробубнил о том, что ему нужно отойти и пошел в туалет.
Умывшись и подняв голову, Сэм в отражении увидел самого себя. Смотрел в него несколько минут, и его наконец вырвало, потом еще, еще и еще. Он получал от этого эстетическое наслаждение, считая, что хоть этим он сможет расплатиться за свое предательство.
Наконец его желудок успокоился. Он еще несколько раз умылся, а после он вышел из ванной комнаты. Медленными шагами он подошел к столу и уселся на свое место. Держать себя в руках не было никаких сил, и он был уверен, что если начнет общаться, то его вырвет еще раз. Поэтому он уткнулся в тарелку и ел очень маленькими кусочками, считая, что чем медленней он будет есть, тем дольше он может не взаимодействовать с остальными.
– Сэм, что-то случилось?
Послышался чей-то голос, и вновь ему пришлось поднять голову, но он так и не понял, из чьих уст вылетели эти слова, ведь обе женщины смотрели на него как на больного.
– Ничего, обеденный перерыв явно прошел не удачно.
– Тошнит? – вновь он не мог разобрать, кто это говорит.
– Да, вы не расстроитесь если я…
– Конечно, иди отдохни. Я все равно тут еще на две недели, прям до свадьбы, помогу Линде с приготовлением.
– Угу. – Промычал Сэм, и не говоря больше ни слова пошел к себе в комнату.
«Утро, всегда ставит все на свои места.» Подумал Сэм, и потакая этой мысли плюхнулся на кровать и заснул.
Ему предстояло еще полторы недели ходить на работу, дальше был отпуск во время которого они должны были сыграть свадьбу. За то время пока он общался с женщиной из России, он даже все-таки выбрал шафера, и теперь у него должен был быть мальчишник.
За неделю он перестал быть этаким «франкинштейном», отказался от всего общения с русскими. А свою задачу, он переложил на Вадима. Привез ему симку и телефон, сославшись на подготовку к свадьбе. Впрочем, и после праздника он был не намерен все это продолжать, переводить деньги, да, продолжать общение, нет. Ему самому было совершенно не понятно, как он так быстро перешел от странного чувства двойной, жизни. К обычному проживанию только своей. Теперь он Сэм, просто Сэм. Без всяких вплетений чужого существа и чужой жизни. И это ему очень даже нравилось. Только иногда он задумывался как же дела у той женщины, но эту мысль он гнал куда подальше, не прошло и пяти дней, как он вовсе об этом забыл, полностью погрузившись в свою жизнь.
ДЕНЬ СВАДЬБЫ
Раннее утро, только, только солнце решило вылезти из-за горизонта, а он уже был на ногах, и не то что бы на ногах, он уже был в самой гуще событий. На его плече висела небольшая мужская сумка. Он бродил туда сюда, все время посматривая на время. Наконец он услышал то, что и ждал. Прошел по длинному и пустому коридору, там уже стояла очередь. Через пятнадцать минут он уже стоял перед женщиной которая любезно рассказала, куда ему нужно идти и пожелала хорошего пути.
Ему вновь пришлось пройти по коридору, в котором было на этот раз слишком уж светло и слегка прохладно. Сэм сел на свое место возле прохода. По началу вокруг было множество каких-то голосов и не членораздельной речи. Но вдруг, как по приказу все замолчали, видно наконец уселись на свои места. Лишь изредка, то тут, то там слышались какие-то разговоры в пол голоса. Дальше милая женщина встала в проходе, и стала объяснять правила безопасности. Наконец всех попросили пристегнуться. Еще несколько минут, и вот они поднимаются над землей. Только сейчас Сэм успокоился. Ведь уже назад дороги нет, будет очень проблематично заставить самолет повернуть назад. Ну а когда он уже прилетит в Беларусь, он уже не сможет вернуться назад, не сделав то, что и должен был.
ЗА 18 ЧАСО ДО ПОЛЕТА
Он медленно расхаживал по квартире, попивая крепкий кофе. Рассматривал каждый уголок квартиры и наслаждался последним днем своей холостой жизни. Он вспоминал всю свою предыдущую жизнь, но не с ностальгией. Просто подводил некую черту в своих безграничных приключениях. Настраивался изнутри на будущее, на что-то другое и неизведанное. Ведь он понимал, что жить в одной квартире с девушкой, это не то же самое что и жить в одной квартире с женой.
Он бродил туда сюда тасуя в своей голове записи с тем, что было, и фантазии с тем, что ему предстоит пройти. В Сэме не было сомнения в том, что будут трудности, но был уверен, что они с этим справятся.
Его глубокие размышления прервал резкий стук в дверь. Он прошелся до двери и несколько вальяжно открыл дверь. Ни сказав ни слова, в квартиру залетел Вадим. Лицо и весь его вид явно не предвещали ничего хорошего. Он приехал на машине, но все равно выглядел запыхавшимся.
– Парень, у нас проблемы.
– Какие. – Холодно поинтересовался Сэм, которому явно не понравилось обращение «Парень».
– Я с самого начала знал, что это глупая идея…
– В чем конкретно проблема? Нужны деньги на лекарства, она и раньше просила скинуть еще, какая бы там не была сумма, это не проблема.
– Ты совсем идиот?! – Вспылил Вадим – Ты думаешь, я приехал сюда из-за зеленых бумажек? Парень, она умирает.
Сэм молча смотрел на Вадима, а тот на него.
– И что? – наконец протянул Сэм, ожидая каких-нибудь подробностей.
– Придурок. – сев на диван, сказал Вадим. – Конечно она хочет увидеться на последок с Денисом.
Тут Сэм сел тоже сел на диван. Мысли перемешались в его голове, и он не знал что делать. Он смотрел то на Вадима, то в пустоту, надеясь в чем то, из этого найти ответ. Но ответ, не хотел приходить.
Его размышления продолжались около двадцати минут, за которые никто из мужчин не сказали ни слова. С одной стороны, можно было не приезжать, и просто оставить все как есть. Отписаться несколькими фразами, что Денис не может приехать по какой-либо странной причине. К тому же у него была на носу свадьба, и вроде все приготовления сделаны, ничего отменить или перенести нельзя.
А с другой стороны, была правда. Рассказать все под чистую, о раке о Денисе и о том что он так долго врал, только для того чтобы она не переживала и не убивалась. В СМС сообщении это было делать совершенной глупостью. Поэтому нужно было ехать туда и все говорить в лицо.
И что же из этого предпринять он не знал, более того не знал какой из исходов сможет угодить не только маме из России, но и ему самому. И когда уже казалось что не возможно быстро решить что делать, он наконец понял почему колеблется.
Наконец, он перестал мучить свою голову пустыми размышлениями, решив что время само покажет как он себя будет ощущать, и наконец, он заснул.
Прошел целый месяц. Сэм общался с мамой Дениса всегда по-разному. Бывало, что они целый день через Вадима перебрасываются своими мыслями, а бывало наоборот, они могли не писать друг другу по несколько дней.
К его удивлению, он чувствовал себя вполне хорошо. Конечно, поначалу он явственно ощущал некую неловкость и стыд из-за обмана, но потом он втянулся в это все. Представлял себя неким агентом КГБ, у которого двойная жизнь. В Америке он тайный агент, у которого идеально подобранное алиби, все выверено до мельчайшей детали. Но в общении с этой не знакомой женщиной… Он словно чувствовал себя в объятиях самого близкого человека. Казалось она заботиться не о Денисе, а о нем самом. Улыбка его растягивалась до ушей, когда она смотрела прогноз погоды в Чикаго и советовала ему теплее одеваться.
По началу ему было неловко просить Вадима писать слово «Мама», но вскоре, он в это так втянулся, что даже с какой-то необычайной нежностью начал относиться к чужой женщине. Иногда в Сэме просыпалась какая-то странная ревность к Вадиму, который смел читать все, что они друг другу писали, словно он безосновательно лезет в его личную жизнь.
В таком странном, но интересном состоянии он жил несколько месяцев, и можно даже сказать, что ему нравилась такая жизнь. Ведь по сути своей теперь, можно сказать, что Денис никуда не «ушел» ведь теперь Сэм сам был Денисом. Он словно губка впитал личность Дениса, и сжился со своей новой ролью настолько удачно, что казалось эта часть личности, была с ним всегда, каждый его вздох с самого рождения был дополнен вздохом его лучшего друга.
Все изменилось, буквально по щелчку пальцев. Как-то раз, Сэм шел с букетом цветов, которые ему посоветовала купить «Мама».
Сынок, ты не забыл что сегодня праздник? День любви и верности, надеюсь ты купил цветы для своей подружки? Даже если она из «этих», все равно подари цветы, праздник то православный.
Сэма очаровало такое предложение, он даже шутки ради посмотрел в интернете, какой праздник в этот день празднуется в его стране. Странно конечно дарить цветы в день математики, но если не вдаваться в подробности, то в целом это будет выглядеть как неожиданный романтический жест.
Прогуливаясь вечером по улице, когда фонари уже освещают улицу, но толпа зевак никуда не ушла, а наоборот схлынула, на остывающую от зноя аллею, что бы насладится свежим воздухом. Сэм уже предвкушал удивленное лицо девушки, как она обхватит его руками и повиснет его у него на плечах, а потом взамен одарит его нежным поцелуем, ну а в конце будет то, что на самом деле Сэм не очень то и любил. Она протянет ему свой телефон, и с глазами по пять копеек попросит его сделать «несколько» фотографий, которые как всегда растянуться в огромную какофонию из просьб, сделать еще «парочку». Потому что на предыдущих, либо света падает мало, либо слишком уж много.
Так он и дошел до дома, обмусоливая каждый момент назревающего вечера. Перед входной дверью он немного потоптался, испытывая юношескую неловкость, потом постучался и стал ждать, пока входная дверь распахнется.
Он почувствовал, как кто-то мелкими шажками подошел к двери, посмотрел в глазок и сделав два поворота ключа, открыл дверь.
– Ты забыл ключи? – спросила Линда, его девушка и будущая жена.
Она увидела букет цветов, но реакции, которую он ожидал, не последовало. Она несколько секунд стояла в исступлении, потом подозвала Сэма пальцем и прошептала ему на ухо.
– Я очень признательная за цветы, и ты знаешь, как я тебя люблю, но давай сделаем вид, что они не для меня.
Сэм уже хотел что-то сказать, но из одной из комнат вышла женщина, и он сразу понял кому должны принадлежать эти цветы. Линда отошла от двери, и дала пройти Сэму внутрь. Его губы растянулись в улыбке, он расставил руки в разные стороны и протянул излишне восторженным голосом.
– Мам, как я рад тебя видеть.
– Я же просила ему ничего не говорить, ну вот, сюрприз испорчен. – Рассмеявшись, сказала Милли Браун, кровная мать Сэма.
– Ничего не испорчен, - протараторил Сэм, даря цветы. – Я узнал об этом полчаса назад. Успел забежать в цветочный, только и всего.
– Какие красивые цветы… и пахнут замечательно. Ну, давай хоть обнимемся, а то, как не родные.
Они обнялись и тут же направились к столу, было понятно, что Милли приехала еще днем, потому что на столе были самые любимые блюда Сэма, когда тот еще был ребенком. Рыбный пирог, картошка с курицей под сырным соусом, и конечно яблочная шарлотка.
Ужин был очень спокойный, можно даже сказать, что он был семейный. Сэм открыл бутылочку вина, разлил дамам по четверти стакана, а себе налил половину. Все мило беседовали, перебрасываясь различными шутками и историями. Милли с иронией корила своего сына за то, что он редко звонит, тот же свою очередь улыбался и также проговаривал иронические ответы.
Несмотря на все видимое счастье и идиллию, на эту прекрасную вечернюю посиделку. Внутри Сэма находилось черное пятно. Которое медленно но верно, захватывал все его существо, и с каждой минутой ему было все тяжелей и тяжелей делать вид счастливого и любящего сына. В нем как-то слишком быстро развивалась некая ненависть к себе. Но сколько бы он не пытался за время ужина выяснить, что повлекло к такому состоянию, он ни как не мог этого понять.
А понять нужно было, ведь ему казалось что если он не выяснит причину такого состояния, то он, наконец взорвется и начнет язвить, оставлять колкие замечания. В общем, испортит всем приятный ужин. Сэм чувствовал себя бассейном со смердящей жидкостью, который быстро наполняется, и если вовремя не понять, почему вода не сливается, то он зальет нечистотами всех.
Сэм посмотрел на мать, та же, как завороженная смотрела на своего сына, и не могла оторвать от него глаз. Их взгляды пересеклись, и тут же из уст его мамы полилось миллион слов, она предлагала ему что-нибудь наложить на тарелку, спрашивала как еда на вкус, все ли она приготовила вкусно, и пыталась через стол взять его за руку.
Он же совершенно не обращал на нее внимание на её слова, на ее жесты, все вокруг превратилось для него в белый шум. Наконец-то он понял, что мешало ему хорошо себя чувствовать, что превратилось в комок внутри, который пытался сделать его нервным и раздражительным. Слово это состояло из четырех букв и было первым которое дети, чаще всего, произносили в своей жизни. М-А-М-А.
Перед ним сидела его настоящая мама, та которая его родила, которая растила, пыталась воспитывать, та которая потратила свое здоровье, время, деньги, только для того что бы у него все было хорошо. Он же в последние несколько месяцев совершенно забыл о её существовании, забыл, что она есть. Вместо этого он переписывался с какой-то другой женщиной живущей в другой части мира. И все тепло, и доброту, которую он должен был давать ей, он давал кому то другому.
Было бы намного проще, если бы у него было бы тяжелое детство, мать любила бы другого ребенка и наплевала бы на маленького Сэма. Тогда это можно было бы легко объяснить, и успокоить себя. Но нет, и думать о таком было бы оскорблением своего прошлого. Она была чудесная, и делала все возможное, чтобы у ее сыночка было все хорошо.
Сэм этим не гордился, но когда ему был двадцать один год и у него была девушка, случилось, так что он изменил. Банальная история, пьянка, пустая комната, все заснули. На следующий день он встретился со своей девушкой и не прошло и десяти минут как, томясь переживанием он рассказал все под чистую. Стыд его был огромен, хотя они встречались не больше полу года. Конечно, после этого разговора они расстались.
Сэм не чувствовал себя виноватым, из-за того что он выполнял обещание данное своему другу. Ему было стыдна из-за наслаждения, которое он получал от этого.
Но тут, он чувствовал себя совершенно разбито. То, что он испытывал тогда. Ни как не сравнить с тем, что он испытывал сейчас. Он ощущал себя самым последним предателем, и дешевой проституткой, у которой есть деньги и ей вовсе не нужно этим заниматься, но она, потакая своим плотским желаниям, продолжает выходить на трассу.
Не в силах хоть как то примириться с осознанием действительности, Сэм собрал все свои силы и выдал единственную короткую улыбку, на которую был способен, пробубнил о том, что ему нужно отойти и пошел в туалет.
Умывшись и подняв голову, Сэм в отражении увидел самого себя. Смотрел в него несколько минут, и его наконец вырвало, потом еще, еще и еще. Он получал от этого эстетическое наслаждение, считая, что хоть этим он сможет расплатиться за свое предательство.
Наконец его желудок успокоился. Он еще несколько раз умылся, а после он вышел из ванной комнаты. Медленными шагами он подошел к столу и уселся на свое место. Держать себя в руках не было никаких сил, и он был уверен, что если начнет общаться, то его вырвет еще раз. Поэтому он уткнулся в тарелку и ел очень маленькими кусочками, считая, что чем медленней он будет есть, тем дольше он может не взаимодействовать с остальными.
– Сэм, что-то случилось?
Послышался чей-то голос, и вновь ему пришлось поднять голову, но он так и не понял, из чьих уст вылетели эти слова, ведь обе женщины смотрели на него как на больного.
– Ничего, обеденный перерыв явно прошел не удачно.
– Тошнит? – вновь он не мог разобрать, кто это говорит.
– Да, вы не расстроитесь если я…
– Конечно, иди отдохни. Я все равно тут еще на две недели, прям до свадьбы, помогу Линде с приготовлением.
– Угу. – Промычал Сэм, и не говоря больше ни слова пошел к себе в комнату.
«Утро, всегда ставит все на свои места.» Подумал Сэм, и потакая этой мысли плюхнулся на кровать и заснул.
Ему предстояло еще полторы недели ходить на работу, дальше был отпуск во время которого они должны были сыграть свадьбу. За то время пока он общался с женщиной из России, он даже все-таки выбрал шафера, и теперь у него должен был быть мальчишник.
За неделю он перестал быть этаким «франкинштейном», отказался от всего общения с русскими. А свою задачу, он переложил на Вадима. Привез ему симку и телефон, сославшись на подготовку к свадьбе. Впрочем, и после праздника он был не намерен все это продолжать, переводить деньги, да, продолжать общение, нет. Ему самому было совершенно не понятно, как он так быстро перешел от странного чувства двойной, жизни. К обычному проживанию только своей. Теперь он Сэм, просто Сэм. Без всяких вплетений чужого существа и чужой жизни. И это ему очень даже нравилось. Только иногда он задумывался как же дела у той женщины, но эту мысль он гнал куда подальше, не прошло и пяти дней, как он вовсе об этом забыл, полностью погрузившись в свою жизнь.
ДЕНЬ СВАДЬБЫ
Раннее утро, только, только солнце решило вылезти из-за горизонта, а он уже был на ногах, и не то что бы на ногах, он уже был в самой гуще событий. На его плече висела небольшая мужская сумка. Он бродил туда сюда, все время посматривая на время. Наконец он услышал то, что и ждал. Прошел по длинному и пустому коридору, там уже стояла очередь. Через пятнадцать минут он уже стоял перед женщиной которая любезно рассказала, куда ему нужно идти и пожелала хорошего пути.
Ему вновь пришлось пройти по коридору, в котором было на этот раз слишком уж светло и слегка прохладно. Сэм сел на свое место возле прохода. По началу вокруг было множество каких-то голосов и не членораздельной речи. Но вдруг, как по приказу все замолчали, видно наконец уселись на свои места. Лишь изредка, то тут, то там слышались какие-то разговоры в пол голоса. Дальше милая женщина встала в проходе, и стала объяснять правила безопасности. Наконец всех попросили пристегнуться. Еще несколько минут, и вот они поднимаются над землей. Только сейчас Сэм успокоился. Ведь уже назад дороги нет, будет очень проблематично заставить самолет повернуть назад. Ну а когда он уже прилетит в Беларусь, он уже не сможет вернуться назад, не сделав то, что и должен был.
ЗА 18 ЧАСО ДО ПОЛЕТА
Он медленно расхаживал по квартире, попивая крепкий кофе. Рассматривал каждый уголок квартиры и наслаждался последним днем своей холостой жизни. Он вспоминал всю свою предыдущую жизнь, но не с ностальгией. Просто подводил некую черту в своих безграничных приключениях. Настраивался изнутри на будущее, на что-то другое и неизведанное. Ведь он понимал, что жить в одной квартире с девушкой, это не то же самое что и жить в одной квартире с женой.
Он бродил туда сюда тасуя в своей голове записи с тем, что было, и фантазии с тем, что ему предстоит пройти. В Сэме не было сомнения в том, что будут трудности, но был уверен, что они с этим справятся.
Его глубокие размышления прервал резкий стук в дверь. Он прошелся до двери и несколько вальяжно открыл дверь. Ни сказав ни слова, в квартиру залетел Вадим. Лицо и весь его вид явно не предвещали ничего хорошего. Он приехал на машине, но все равно выглядел запыхавшимся.
– Парень, у нас проблемы.
– Какие. – Холодно поинтересовался Сэм, которому явно не понравилось обращение «Парень».
– Я с самого начала знал, что это глупая идея…
– В чем конкретно проблема? Нужны деньги на лекарства, она и раньше просила скинуть еще, какая бы там не была сумма, это не проблема.
– Ты совсем идиот?! – Вспылил Вадим – Ты думаешь, я приехал сюда из-за зеленых бумажек? Парень, она умирает.
Сэм молча смотрел на Вадима, а тот на него.
– И что? – наконец протянул Сэм, ожидая каких-нибудь подробностей.
– Придурок. – сев на диван, сказал Вадим. – Конечно она хочет увидеться на последок с Денисом.
Тут Сэм сел тоже сел на диван. Мысли перемешались в его голове, и он не знал что делать. Он смотрел то на Вадима, то в пустоту, надеясь в чем то, из этого найти ответ. Но ответ, не хотел приходить.
Его размышления продолжались около двадцати минут, за которые никто из мужчин не сказали ни слова. С одной стороны, можно было не приезжать, и просто оставить все как есть. Отписаться несколькими фразами, что Денис не может приехать по какой-либо странной причине. К тому же у него была на носу свадьба, и вроде все приготовления сделаны, ничего отменить или перенести нельзя.
А с другой стороны, была правда. Рассказать все под чистую, о раке о Денисе и о том что он так долго врал, только для того чтобы она не переживала и не убивалась. В СМС сообщении это было делать совершенной глупостью. Поэтому нужно было ехать туда и все говорить в лицо.
И что же из этого предпринять он не знал, более того не знал какой из исходов сможет угодить не только маме из России, но и ему самому. И когда уже казалось что не возможно быстро решить что делать, он наконец понял почему колеблется.
