За менее серьезные проступки чужаку полагалась «темная». Короче, бессонная ночь, проведенная Антонием начеку, на пользу его нервной системе не пошла. До передвижения короткими перебежками и мелкой дрожи при малейшем постороннем звуке бывший психокуратор еще не докатился, но походку изменил. С пятки на носок, чтобы получалось бесшумно.
Крался, одним словом, точно нашкодивший кот по мраморным плитам. Известно же, что агрессивные хищники прежде всего реагируют на резкое движение.
Рослые девицы из службы вигилов, которые честно несли свою вахту в общем помещении гауптвахты, приближения Луция Антония не заметили. А потому продолжали болтать меж собой, обсуждая свежайшую новость. Пленники за силовым полем их ничуть не смущали.
- Я так думаю, надо прошение подать наварху, - размышляла вслух белокурая Виниция. - Чтобы зачислила cacator’а(3) в помощники Александру.
- Верно! - оптимистично подхватила идею её товарка - Вителлия. - Он вчера только жаловался. Совсем замаялся, зайчик мой. Вот бы ему и компания была, а паршивый дармоед харч потихоньку отрабатывал.
- Вот! И я говорю парням, что нельзя Антония калечить, потом все равно придется ждать, пока оклемается. Мордаху еще, чего доброго, попортят.
- Да пофиг на морду. До Александра ему все равно далеко, - не уступала зайчиколюбивая вигилия(4) . - К тому же у него говорят...
Девка жестом показала, что не так с проштрафившимся психокуратором. И обе здоровенные кобылицы громогласно заржали.
- Ничего! - заверила подругу Виниция. - Пока хотя бы один палец есть и язык на своем месте — ни хрена не инвалид. Заодно и психотерапию проведет. Двойная польза будет. Но учти, - честно предупредила она. - Если уже я подам прощение, то буду первой в очереди.
- Я так погляжу, этот мозго... люб тебе приглянулся. А что? Немного на твоего Сергия похож.
- Уже не моего, - мрачно буркнула вигилия и гневно стукнула кулаком о пультовую стойку. - Зато этот точно не отвертится.
Вигилы — что мужчины, что женщины — отличались высоким ростом и атлетическим сложением, что неудивительно, ведь от них требовалось наводить порядок среди сограждан. Например, при необходимости усмирять повздоривших манипулариев. И возжелай достойная Виниция Секста психокорректорского тела, препятствий на её пути не возникло бы никаких. Схватит, скрутит и утащит на одном плече в темный уголок. И поминай как звали.
От открывшихся перспектив у Луция Антония смерзлись все естественные телесные отверстия. Власть наварха на корабле безраздельна, и если Ливия Терция сочтет нужным, то сошлет несостоявшегося любовника в сектор рекреации, не поморщившись. Амикус Александр, конечно, приятный во всех отношениях молодой человек и будет рад мужской компании, но...
Антоний усилием воли отогнал жуткую фантазию, где могучая Виниция Секста пользуется своим законным правом первого свидания. В конце концов, он не обычный пленник, а у Ливии должно хватить здравого смысла и обычной гуманности...
Он приблизился к вигилиям, сделав вид, будто ничего не слышал. Но на всякий случай вдохнул поглубже.
- Я собираюсь проводить допрос, - распорядился Антоний. - Это приказ наварха.
Девицы сразу же согнали с лиц похабные ухмылки, уставившись на увесистый бювар в его руках. Им самим было страшно любопытно, как опытный мозгоклюй станет пытать пленников. Вдруг у него там — специальные иглы для вырывания извилин прямо через уши? Интересно же!
Но мстительный Антоний не собирался бесплатно развлекать наглых вигилий. Еще чего! Обойдутся!
- Покиньте помещение, - приказал он.
Вителлия в ответ хамски ухмыльнулась, но на словах осталась предельно корректна и вежлива.
- Правила безопасности запрещают покидать пост охраны, если дознаватель безоружен.
Но психокорректор не сдавался. Рядом с этими сексуально агрессивными зверюгами он будет чувствовать себя неуверенно, а значит, может провалить допрос. Тогда точно одна дорога — в рекреацию, Александру в... хм... ну пусть будет - подручные.
- Тогда дай мне свой гладий.
- Не положено, - отчеканила Виниция, сладострастно и как бы невзначай поглаживая кобуру. - Запрещено передавать личное оружие любому лицу, кроме центуриона вигилов и наварха.
Как говорят в секторе рекреации: ласка — оружие персональное, но безотказное.
- Хорошо, - сдержанно кивнул Антоний. - Тогда — энергоплеть. Просто для устрашения. С ошейником против энергоплети только самоубийца пойдет, верно? А вы обе подождете меня за дверью. В этом деле... хм... государственной важности лучше знать поменьше, честное слово.
Грубая работа, бесспорно, но подействовало. Главное правильно адресовать нужную эмоцию. Там, где у Виниции вожделение, у Вителлии - жалость и сочувствие. И обе — не хотят совать носы в государственные тайны.
Вигилии колебались недолго. Энергоплеть — специфическое оружие, обоюдоострое в неумелых руках, отбивающее охоту махать им без необходимости. А заключенные в ошейниках, если они не полные придурки, просто не рискнут напасть на хозяина энергоплети. Один удар, даже самый неловкий, и мозги заживо сварятся прямо в черепе. Или зажарятся до хрустящей корочки.
Оставшись наедине с пленниками, Антоний воспрянул духом и преисполнился любопытством. Больше всего психокорректора интересовала личность пунийца, к тому же знание родного языка пленного важное преимущество в сложившейся ситуации.
- Эй, варвары! Слышите меня? - громко спросил он.
Но никто не отреагировал. С данайцем все ясно, в отчете Ицилия сказано, что его орган слуха пострадал сильнее, чем у прочих. Прошло уже больше суток после удара акустической пушкой, и оставшиеся двое должны уже частично отойти от его последствий. Но если республиканский дезертир вертел головой, тщательно прислушиваясь, то пуниец оставался невозмутим. Антоний сделал несколько попыток словить его на обмане, но тщетно. Тогда психокорректор жестами приказал пунийцу стоять у одной стены, а остальных отогнал к противоположной, чтобы отгородить их силовым полем.
Пуниец оказался понятливым: медленно и спокойно приблизился к дознавателю, интернациональным жестом показал, что ничего не слышит, и для надежности прокричал то же самое на трех языках.
«Не волнуйся, - объяснил ему Антоний. - Я дам тебе планшет с вопросами. Ответишь на них письменно - и свободен».
Опросным листом, составленным во время бессонной ночи, он искренне гордился. Варвар даже не поймет, что выдал всё известные ему тайны.
Марк был категорически против. И вовсе не потому, что боялся. Просто знал, чем заканчивается попытка побега на республиканской биреме — принудительным выходом в пространство без скафандра. Он бы сам так поступил с наглецами. Но разве Дагон станет слушать кого-то, кроме своих безумных богов? А те, как назло, заверили пунийца в полном успехе задумки. Как они это сделали, вот в чем вопрос. Суеверный варвар!
Но отчаянной храбрости Дагону не занимать. И ловкости. Резким движением подбить протянутую к тебе руку с планшетом, затем ударить дознавателя в солнечное сплетение, одновременно перехватив энергоплеть и ткнув её рабочим концом в ямку над левой ключицей противника — надо уметь и уметь хорошо.
«Внимание!» - поднял руку пуниец. Он последовательно заблокировал дверь, отключил силовое поле и ошейники. Без ошейника, конечно, здоровски, как говорят манипуларии, но дальше-то что будет, великий пунийский герой представляет себе или нет?
А Клейт прямо весь возликовал: запрыгал на месте, руками замахал, словно не в закрытом наглухо помещении гауптвахты на чужой биреме торчал, а дождался своего парня на свидание.
«Нападем на вигилий, пока они не догадались», - предложил дерзкий Дагон.
«Забудь. Они догадались, - огрызнулся Марк, жалея только об одном — энергоплеть в руках у пунийца. - И подняли тревогу, и вызвали подмогу. Ты готов крепко уснуть и проснуться уже у своих богов, придурок?»
Через самое большее четверть часа из помещения гауптвахты стравят весь воздух. Или заблокируют вентиляцию: так получится дольше, но зато без лишних энергозатрат.
«А этот как же? - удивился Дагон, пнув стонущего от боли дознавателя. - Своим пожертвуют?»
Марк жестко ухмыльнулся. Одним человеком, тем паче особистом, пожертвуют, не моргнув глазом. И то не обязательно. Своего могут успеть откачать.
«Что же делать?» Теперь Дагон выглядел обескураженным. Тупой варвар, не способный думать о чем-то еще, кроме своей поганой шкуры!
Вопрос был восхитительно «своевременным». Особенно когда слишком поздно всё откручивать назад.
«Квириты не торгуются из-за заложников. Никогда. Мог бы раньше у меня спросить».
«Я импровизировал», - нагло солгал тот.
Импровизатор хренов! Без надежной домашней заготовки — чистое самоубийство. Вот только варвары всегда предпочитают благородству жалкое цепляние за свою ничтожную жизнь. Марк склонился над пультом, чтобы проверить одну идею. Вряд ли на биреме миниотсеки устроены иначе, чем, скажем, на триреме или квинквиреме.
«Что ты ищешь?» - насторожился Дагон.
«Подбираю код к люку технологического хода. Не мельтеши, придурок!»
Когда рядом кругами бегает до смерти перепуганный данаец, заламывая руки и проклиная тот день, когда связался с «этими психованными дикарями, которые...», задача усложняется. Марк присмотрелся, чтобы читать по губам. Ага! Значит, «кровожадными дикарями, которые только вчера выбрались из пещер и с трудом научились задницу подтирать!» Да, да, да! Все данайцы такие снобы, они не любят получать крепкий тычок в зубы, а потому быстро затыкаются.
Великий беглец всех времен тоже не особо верил в «технологический ход». И очень зря. Некоторые пилоты-стажеры из одной знаменитой фамилии бывают в юности настолько буйны нравом, что гауптвахта им становится домом родным. При таких обстоятельствах грех не изучить её устройство в мельчайших деталях.
«За одной из стенных панелей находится коридор, надо его открыть», - снизошел до пояснений Марк.
«И куда он ведет?»
«На лацийской квинквиреме - на инженерную палубу».
«А на биреме?»
Марк раздраженно дернул плечом, его великодушия никто не оценил. Как будто Дагон оставил им выбор!
«Заткнись!» Сказано же: не показывай дуракам половину работы. Задохнуться собственными выхлопами Марку вовсе не улыбалось.
«Этого, - пуниец побольнее пнул дознавателя, - мы возьмем с собой»
Дагон не отставил в покое затею с заложником и так и не выпустил из рук энергоплеть!
Наварх настолько увлеклась изучением модификаций имени Фабриции, что сигнал срочного вызова от центуриона вигилов Вителлия заметила только после того, как по палубам «Аквилы» пронесся душераздирающий рёв тревоги. Заметив же, выругалась и не сразу попала пальцем по значку ответа. С другой стороны, лежа под брюхом десантного бота, проделать это было не так уж просто.
- Да! – наконец-то извернувшись, рявкнула Ливия. – Что там?
- Наварх! – в голосе Вителлия звенело облегчение. – Ты в порядке?
- В полном, - заверила его женщина, соображая, как бы теперь выползти из-под «гарпаго». – Докладывай.
- Пленные варвары захватили Антония и забаррикадировались в помещении гауптвахты! – бодро отрапортовал центурион. – Прикажешь начинать штурм или сначала вступить в переговоры, наварх?
- А протоколы безопасности у нас уже отменили? – ядовито поинтересовалась Ливия, извиваясь и отталкиваясь ногами. Еще никогда прежде она так сильно не жалела, что республиканские генетики не додумались снабдить звездолетчиков присосками на лапках, вроде как у Фиделиса. Или хотя бы коготками. И хвостом. – Или ты не знаешь, что следует делать, мой Публий?
- Да, наварх, но там же Антоний…
- Антоний, Антоний… - собравшись с силами, наварх вырвалась-таки на волю и, переведя дух, пропыхтела: - Загерметизируй помещение и выкачивай оттуда воздух. Минут через пять они сами будут рады сдаться. Если там останется кто-то в сознании, конечно.
- А что насчет Антония, наварх? – настойчиво переспросил Вителлий.
- А Луций Антоний у нас живучий, если лары будут милостивы, не сдохнет. Действуй! – отключившись, Ливия буркнула себе под нос. – А если сдохнет, невелика потеря, право.
Наварх ничуть не сомневалась, что в попытке бунта пленников виноват именно психокорректор. Кто же еще? Другое дело, что прямо сейчас исправить всё она не могла чисто физически. По сигналу тревоги тяжелые створки шлюзов стыковочного узла автоматически заблокировались, и при всем желании Ливия не сумела бы сейчас выбраться. А пытаться руководить дистанционно – это только мешать Вителлию и его вигилам. Тем паче, что на мостике несет вахту Квинт Марций. Вот и пусть командует.
Аквилина на всякий случай достала из аварийного шкафчика респиратор и, поскольку от нее сейчас все равно ничего не зависело, занялась прерванным делом. Пронзительные звуки общекорабельной тревоги слегка отвлекали, конечно, но только слегка.
Заложника даже бить не пришлось. Точнее, его можно было и не бить, но Дагон не сдержался и двинул в смазливую рожу.
«Подсветит себе дорожку», - съязвил драчливый варвар. Если, конечно, Марк правильно понял кривую гримасу пунийца.
Он полз впереди, следом незадачливый дознаватель, потом Клейт, а республиканец замыкал караван беглецов. Оставалось лишь гадать, куда приведет узкий ход. Главное, чтобы не прямиком на мостик. Но им несказанно повезло. Или не повезло. Это как посмотреть.
И опять Дагон наворотил дел. Кто его просил бросаться на женщину? Кто заставлял бить её по голове?
- Ты — тупая скотина! - проорал Марк и показал сотоварищу очень непристойный жест. - Это же наварх!
«Что ты говоришь? Кто это?»
«Наварх, идиот!»
«Ну и отлично, - обрадовался Дагон. - Два заложника лучше, чем один. Займись разблокировкой бота. И свалим отсюда поскорее».
Все же республиканские уставы правы. «Увидел пунийца — бей первым!» - гласили они.
Являться на мостик с Фиделисом на плече Квинт не захотел. Хотя очень хотелось. Сцинк его успокаивал одним своим невозмутимым видом, примерно так же сильно, как прежде раздражал. Эдакая наглючая довольная морда! Понятно теперь, откуда у Ливии Терции взялись неисчерпаемые запасы самоуверенности.
Оно, это ящериное хладнокровие, не помешало бы Квинту Марцию. Не тогда, когда Вителлий доложил о ситуации с заложниками на гауптвахте, а потом — когда беглецы каким-то чудом угнали бот, прихватив с собой наварха.
- Твоюцентурию! - прорычал префект. Это было самое приличное ругательство из тех, что он изрыгнул, услышав новость из уст виноватого, как сто данайцев, Вителлия.
- Проекционный экран.
- Готово, - доложил Плавтий, быстро рассчитав траекторию. - Держат курс на планету.
- Связь с бортом.
Усилия связиста себя не оправдали. Похитители наварха и угонщики перевооруженного «гарпаго» общаться наотрез отказались.
- Твоюцентурию! Торвенторий!
Судьбоносные пункты протокола 13-82 вовсе не горели огненными письменами на внутренней поверхности черепа префекта, но Квинт Марций прекрасно помнил, что надо делать. Наварх республиканского корабля не должен живым попасть в плен к врагу. К любому врагу. И чтобы не происходило в окружающем мире - мятеж, тотальная война, чума или взрыв сверхновой — уставы должо исполнять. На эти случаи они и пишутся.
Из торвентория не поступило ни единого звука, замерли без движения офицеры мостика, и даже показалось, что замедлился информационный поток от сенсоров.
Крался, одним словом, точно нашкодивший кот по мраморным плитам. Известно же, что агрессивные хищники прежде всего реагируют на резкое движение.
Рослые девицы из службы вигилов, которые честно несли свою вахту в общем помещении гауптвахты, приближения Луция Антония не заметили. А потому продолжали болтать меж собой, обсуждая свежайшую новость. Пленники за силовым полем их ничуть не смущали.
- Я так думаю, надо прошение подать наварху, - размышляла вслух белокурая Виниция. - Чтобы зачислила cacator’а(3) в помощники Александру.
- Верно! - оптимистично подхватила идею её товарка - Вителлия. - Он вчера только жаловался. Совсем замаялся, зайчик мой. Вот бы ему и компания была, а паршивый дармоед харч потихоньку отрабатывал.
- Вот! И я говорю парням, что нельзя Антония калечить, потом все равно придется ждать, пока оклемается. Мордаху еще, чего доброго, попортят.
- Да пофиг на морду. До Александра ему все равно далеко, - не уступала зайчиколюбивая вигилия(4) . - К тому же у него говорят...
Девка жестом показала, что не так с проштрафившимся психокуратором. И обе здоровенные кобылицы громогласно заржали.
- Ничего! - заверила подругу Виниция. - Пока хотя бы один палец есть и язык на своем месте — ни хрена не инвалид. Заодно и психотерапию проведет. Двойная польза будет. Но учти, - честно предупредила она. - Если уже я подам прощение, то буду первой в очереди.
- Я так погляжу, этот мозго... люб тебе приглянулся. А что? Немного на твоего Сергия похож.
- Уже не моего, - мрачно буркнула вигилия и гневно стукнула кулаком о пультовую стойку. - Зато этот точно не отвертится.
Вигилы — что мужчины, что женщины — отличались высоким ростом и атлетическим сложением, что неудивительно, ведь от них требовалось наводить порядок среди сограждан. Например, при необходимости усмирять повздоривших манипулариев. И возжелай достойная Виниция Секста психокорректорского тела, препятствий на её пути не возникло бы никаких. Схватит, скрутит и утащит на одном плече в темный уголок. И поминай как звали.
От открывшихся перспектив у Луция Антония смерзлись все естественные телесные отверстия. Власть наварха на корабле безраздельна, и если Ливия Терция сочтет нужным, то сошлет несостоявшегося любовника в сектор рекреации, не поморщившись. Амикус Александр, конечно, приятный во всех отношениях молодой человек и будет рад мужской компании, но...
Антоний усилием воли отогнал жуткую фантазию, где могучая Виниция Секста пользуется своим законным правом первого свидания. В конце концов, он не обычный пленник, а у Ливии должно хватить здравого смысла и обычной гуманности...
Он приблизился к вигилиям, сделав вид, будто ничего не слышал. Но на всякий случай вдохнул поглубже.
- Я собираюсь проводить допрос, - распорядился Антоний. - Это приказ наварха.
Девицы сразу же согнали с лиц похабные ухмылки, уставившись на увесистый бювар в его руках. Им самим было страшно любопытно, как опытный мозгоклюй станет пытать пленников. Вдруг у него там — специальные иглы для вырывания извилин прямо через уши? Интересно же!
Но мстительный Антоний не собирался бесплатно развлекать наглых вигилий. Еще чего! Обойдутся!
- Покиньте помещение, - приказал он.
Вителлия в ответ хамски ухмыльнулась, но на словах осталась предельно корректна и вежлива.
- Правила безопасности запрещают покидать пост охраны, если дознаватель безоружен.
Но психокорректор не сдавался. Рядом с этими сексуально агрессивными зверюгами он будет чувствовать себя неуверенно, а значит, может провалить допрос. Тогда точно одна дорога — в рекреацию, Александру в... хм... ну пусть будет - подручные.
- Тогда дай мне свой гладий.
- Не положено, - отчеканила Виниция, сладострастно и как бы невзначай поглаживая кобуру. - Запрещено передавать личное оружие любому лицу, кроме центуриона вигилов и наварха.
Как говорят в секторе рекреации: ласка — оружие персональное, но безотказное.
- Хорошо, - сдержанно кивнул Антоний. - Тогда — энергоплеть. Просто для устрашения. С ошейником против энергоплети только самоубийца пойдет, верно? А вы обе подождете меня за дверью. В этом деле... хм... государственной важности лучше знать поменьше, честное слово.
Грубая работа, бесспорно, но подействовало. Главное правильно адресовать нужную эмоцию. Там, где у Виниции вожделение, у Вителлии - жалость и сочувствие. И обе — не хотят совать носы в государственные тайны.
Вигилии колебались недолго. Энергоплеть — специфическое оружие, обоюдоострое в неумелых руках, отбивающее охоту махать им без необходимости. А заключенные в ошейниках, если они не полные придурки, просто не рискнут напасть на хозяина энергоплети. Один удар, даже самый неловкий, и мозги заживо сварятся прямо в черепе. Или зажарятся до хрустящей корочки.
Оставшись наедине с пленниками, Антоний воспрянул духом и преисполнился любопытством. Больше всего психокорректора интересовала личность пунийца, к тому же знание родного языка пленного важное преимущество в сложившейся ситуации.
- Эй, варвары! Слышите меня? - громко спросил он.
Но никто не отреагировал. С данайцем все ясно, в отчете Ицилия сказано, что его орган слуха пострадал сильнее, чем у прочих. Прошло уже больше суток после удара акустической пушкой, и оставшиеся двое должны уже частично отойти от его последствий. Но если республиканский дезертир вертел головой, тщательно прислушиваясь, то пуниец оставался невозмутим. Антоний сделал несколько попыток словить его на обмане, но тщетно. Тогда психокорректор жестами приказал пунийцу стоять у одной стены, а остальных отогнал к противоположной, чтобы отгородить их силовым полем.
Пуниец оказался понятливым: медленно и спокойно приблизился к дознавателю, интернациональным жестом показал, что ничего не слышит, и для надежности прокричал то же самое на трех языках.
«Не волнуйся, - объяснил ему Антоний. - Я дам тебе планшет с вопросами. Ответишь на них письменно - и свободен».
Опросным листом, составленным во время бессонной ночи, он искренне гордился. Варвар даже не поймет, что выдал всё известные ему тайны.
Марк был категорически против. И вовсе не потому, что боялся. Просто знал, чем заканчивается попытка побега на республиканской биреме — принудительным выходом в пространство без скафандра. Он бы сам так поступил с наглецами. Но разве Дагон станет слушать кого-то, кроме своих безумных богов? А те, как назло, заверили пунийца в полном успехе задумки. Как они это сделали, вот в чем вопрос. Суеверный варвар!
Но отчаянной храбрости Дагону не занимать. И ловкости. Резким движением подбить протянутую к тебе руку с планшетом, затем ударить дознавателя в солнечное сплетение, одновременно перехватив энергоплеть и ткнув её рабочим концом в ямку над левой ключицей противника — надо уметь и уметь хорошо.
«Внимание!» - поднял руку пуниец. Он последовательно заблокировал дверь, отключил силовое поле и ошейники. Без ошейника, конечно, здоровски, как говорят манипуларии, но дальше-то что будет, великий пунийский герой представляет себе или нет?
А Клейт прямо весь возликовал: запрыгал на месте, руками замахал, словно не в закрытом наглухо помещении гауптвахты на чужой биреме торчал, а дождался своего парня на свидание.
«Нападем на вигилий, пока они не догадались», - предложил дерзкий Дагон.
«Забудь. Они догадались, - огрызнулся Марк, жалея только об одном — энергоплеть в руках у пунийца. - И подняли тревогу, и вызвали подмогу. Ты готов крепко уснуть и проснуться уже у своих богов, придурок?»
Через самое большее четверть часа из помещения гауптвахты стравят весь воздух. Или заблокируют вентиляцию: так получится дольше, но зато без лишних энергозатрат.
«А этот как же? - удивился Дагон, пнув стонущего от боли дознавателя. - Своим пожертвуют?»
Марк жестко ухмыльнулся. Одним человеком, тем паче особистом, пожертвуют, не моргнув глазом. И то не обязательно. Своего могут успеть откачать.
«Что же делать?» Теперь Дагон выглядел обескураженным. Тупой варвар, не способный думать о чем-то еще, кроме своей поганой шкуры!
Вопрос был восхитительно «своевременным». Особенно когда слишком поздно всё откручивать назад.
«Квириты не торгуются из-за заложников. Никогда. Мог бы раньше у меня спросить».
«Я импровизировал», - нагло солгал тот.
Импровизатор хренов! Без надежной домашней заготовки — чистое самоубийство. Вот только варвары всегда предпочитают благородству жалкое цепляние за свою ничтожную жизнь. Марк склонился над пультом, чтобы проверить одну идею. Вряд ли на биреме миниотсеки устроены иначе, чем, скажем, на триреме или квинквиреме.
«Что ты ищешь?» - насторожился Дагон.
«Подбираю код к люку технологического хода. Не мельтеши, придурок!»
Когда рядом кругами бегает до смерти перепуганный данаец, заламывая руки и проклиная тот день, когда связался с «этими психованными дикарями, которые...», задача усложняется. Марк присмотрелся, чтобы читать по губам. Ага! Значит, «кровожадными дикарями, которые только вчера выбрались из пещер и с трудом научились задницу подтирать!» Да, да, да! Все данайцы такие снобы, они не любят получать крепкий тычок в зубы, а потому быстро затыкаются.
Великий беглец всех времен тоже не особо верил в «технологический ход». И очень зря. Некоторые пилоты-стажеры из одной знаменитой фамилии бывают в юности настолько буйны нравом, что гауптвахта им становится домом родным. При таких обстоятельствах грех не изучить её устройство в мельчайших деталях.
«За одной из стенных панелей находится коридор, надо его открыть», - снизошел до пояснений Марк.
«И куда он ведет?»
«На лацийской квинквиреме - на инженерную палубу».
«А на биреме?»
Марк раздраженно дернул плечом, его великодушия никто не оценил. Как будто Дагон оставил им выбор!
«Заткнись!» Сказано же: не показывай дуракам половину работы. Задохнуться собственными выхлопами Марку вовсе не улыбалось.
«Этого, - пуниец побольнее пнул дознавателя, - мы возьмем с собой»
Дагон не отставил в покое затею с заложником и так и не выпустил из рук энергоплеть!
Наварх настолько увлеклась изучением модификаций имени Фабриции, что сигнал срочного вызова от центуриона вигилов Вителлия заметила только после того, как по палубам «Аквилы» пронесся душераздирающий рёв тревоги. Заметив же, выругалась и не сразу попала пальцем по значку ответа. С другой стороны, лежа под брюхом десантного бота, проделать это было не так уж просто.
- Да! – наконец-то извернувшись, рявкнула Ливия. – Что там?
- Наварх! – в голосе Вителлия звенело облегчение. – Ты в порядке?
- В полном, - заверила его женщина, соображая, как бы теперь выползти из-под «гарпаго». – Докладывай.
- Пленные варвары захватили Антония и забаррикадировались в помещении гауптвахты! – бодро отрапортовал центурион. – Прикажешь начинать штурм или сначала вступить в переговоры, наварх?
- А протоколы безопасности у нас уже отменили? – ядовито поинтересовалась Ливия, извиваясь и отталкиваясь ногами. Еще никогда прежде она так сильно не жалела, что республиканские генетики не додумались снабдить звездолетчиков присосками на лапках, вроде как у Фиделиса. Или хотя бы коготками. И хвостом. – Или ты не знаешь, что следует делать, мой Публий?
- Да, наварх, но там же Антоний…
- Антоний, Антоний… - собравшись с силами, наварх вырвалась-таки на волю и, переведя дух, пропыхтела: - Загерметизируй помещение и выкачивай оттуда воздух. Минут через пять они сами будут рады сдаться. Если там останется кто-то в сознании, конечно.
- А что насчет Антония, наварх? – настойчиво переспросил Вителлий.
- А Луций Антоний у нас живучий, если лары будут милостивы, не сдохнет. Действуй! – отключившись, Ливия буркнула себе под нос. – А если сдохнет, невелика потеря, право.
Наварх ничуть не сомневалась, что в попытке бунта пленников виноват именно психокорректор. Кто же еще? Другое дело, что прямо сейчас исправить всё она не могла чисто физически. По сигналу тревоги тяжелые створки шлюзов стыковочного узла автоматически заблокировались, и при всем желании Ливия не сумела бы сейчас выбраться. А пытаться руководить дистанционно – это только мешать Вителлию и его вигилам. Тем паче, что на мостике несет вахту Квинт Марций. Вот и пусть командует.
Аквилина на всякий случай достала из аварийного шкафчика респиратор и, поскольку от нее сейчас все равно ничего не зависело, занялась прерванным делом. Пронзительные звуки общекорабельной тревоги слегка отвлекали, конечно, но только слегка.
Заложника даже бить не пришлось. Точнее, его можно было и не бить, но Дагон не сдержался и двинул в смазливую рожу.
«Подсветит себе дорожку», - съязвил драчливый варвар. Если, конечно, Марк правильно понял кривую гримасу пунийца.
Он полз впереди, следом незадачливый дознаватель, потом Клейт, а республиканец замыкал караван беглецов. Оставалось лишь гадать, куда приведет узкий ход. Главное, чтобы не прямиком на мостик. Но им несказанно повезло. Или не повезло. Это как посмотреть.
И опять Дагон наворотил дел. Кто его просил бросаться на женщину? Кто заставлял бить её по голове?
- Ты — тупая скотина! - проорал Марк и показал сотоварищу очень непристойный жест. - Это же наварх!
«Что ты говоришь? Кто это?»
«Наварх, идиот!»
«Ну и отлично, - обрадовался Дагон. - Два заложника лучше, чем один. Займись разблокировкой бота. И свалим отсюда поскорее».
Все же республиканские уставы правы. «Увидел пунийца — бей первым!» - гласили они.
ГЛАВА 4
Являться на мостик с Фиделисом на плече Квинт не захотел. Хотя очень хотелось. Сцинк его успокаивал одним своим невозмутимым видом, примерно так же сильно, как прежде раздражал. Эдакая наглючая довольная морда! Понятно теперь, откуда у Ливии Терции взялись неисчерпаемые запасы самоуверенности.
Оно, это ящериное хладнокровие, не помешало бы Квинту Марцию. Не тогда, когда Вителлий доложил о ситуации с заложниками на гауптвахте, а потом — когда беглецы каким-то чудом угнали бот, прихватив с собой наварха.
- Твоюцентурию! - прорычал префект. Это было самое приличное ругательство из тех, что он изрыгнул, услышав новость из уст виноватого, как сто данайцев, Вителлия.
- Проекционный экран.
- Готово, - доложил Плавтий, быстро рассчитав траекторию. - Держат курс на планету.
- Связь с бортом.
Усилия связиста себя не оправдали. Похитители наварха и угонщики перевооруженного «гарпаго» общаться наотрез отказались.
- Твоюцентурию! Торвенторий!
Судьбоносные пункты протокола 13-82 вовсе не горели огненными письменами на внутренней поверхности черепа префекта, но Квинт Марций прекрасно помнил, что надо делать. Наварх республиканского корабля не должен живым попасть в плен к врагу. К любому врагу. И чтобы не происходило в окружающем мире - мятеж, тотальная война, чума или взрыв сверхновой — уставы должо исполнять. На эти случаи они и пишутся.
Из торвентория не поступило ни единого звука, замерли без движения офицеры мостика, и даже показалось, что замедлился информационный поток от сенсоров.
