– Что ты туда положила? – Талех прошёл мимо неё с коробками. – Камни?
– Ну, почти… Добавить к ним, что ли, ещё один…
– А в чём проблема?
– Да вот, не знаю, куда положить… Шкатулки так и нету.
– Давай сюда, – он поставил коробки на пол и забрал у неё печать. – Я разберусь.
– Ладно…
Наступил день вылета.
– Рэпсид! Рэпсид! Рэпсид! – ликовала Евгения, вприпрыжку устремляясь по средней палубе к мостику. – Как же я соскучилась!
Недавний визит не считается. Тогда главным был Талех, а не корабль…
– Ева! – её догнал Миритин. – Поздравляю! Как ты?
– Спасибо! Прекрасно! – она рассмеялась. – И мы опять летим к далёким звёздам!
Хотела спросить, как сам-то доктор поживает, но тот скрылся за переборкой медотсека, бросив перед этим:
– Заходи вечерком, на чай, – и многозначительно так. – Отметим…
«Никак запасся на Серендале кое-чем покрепче Серендалского, – размышляла Женька, в приподнятом настроении вламываясь на мостик.
Там уже все собрались – капитан, новоявленный старпом Даген, тактик, связист и…
– Привет, Борек!
Пилот заговорщицки подмигнул ей.
«Все в сборе! И дружной командой летим к далёким…».
– Курс на Рахтор! – скомандовал капитан.
Женя чуть не хлопнулась мимо кресла. Потому что знала, что на Рахторе живут родители Талеха.
– В чём дело, ксенопсихолог? – нахмурился капитан. – Опаздываете, так ещё и врываетесь не по уставу. Сшибаете кресла…
А через пару часов в капитанской каюте:
– Почему я обо всём узнаю последней?!
– Потребуй сатисфакции, – улыбнулся Талех, – но сперва выпей чайку и успокойся.
– Ну, ты и нахал!
– Поосторожней! А то, сатисфакции потребую я…
– Ну, ты и…
– Тсс… Не забывай, мы теперь женаты.
– Гатрак! – Женька раздражённо плюхнулась на диван, чувствуя себя разведённой, в смысле, обманутой.
Мало того, что обзавелась непроизносимой генометрикой, так теперь и…
– Не понимаю, что тебя так взволновало, – муж спокойно приготовил им чай.
– Ты же говорил, что туда полетим после… Говорил?
– Допустим. Планы изменились.
– И ещё ты говорил, что визиты к родителям не обязательны. Они сами навещают детей после рождения первенца. Говорил?
– Говорил. Но… Какая разница? Сейчас или потом.
– А почему меня не спросил? – она вскочила.
– У нас равноправие, – напомнил он. – И ты можешь не спрашивать.
Та-ак… Надо было сначала всё разузнать о джамранском равноправии, прежде чем на него подписываться. А то, выходит, это необузданный зверь пострашнее доминирования…
– Не переживай, – Талех отставил чашки и обнял её. – Всё нормально. Мои родители даже не знают...
– В смысле?!
– Я так и не сообщил им, что женился.
– Что-о?!
– И Каример с Сандером не сообщили. И даже Морри…
– Нет! Не-ет, – захныкала Женька и вырвалась. – Талех! Ты… Так нечестно! Я требую…
– Придумывай способ, – невозмутимо откликнулся муж. – Я к твоим услугам.
«А что? Я в своём праве!»
Голова шла кругом.
– Когда будем на Рахторе?
– Завтра утром.
Она застонала.
– Я не успею подготовиться.
– А зачем тебе готовиться? – капитан окинул её взглядом. – Ты и так прекрасно выглядишь.
– Морально! Изверг…
– А вот теперь я требую…– он внезапно очутился у неё за спиной. – Это уже… ммм… за изверга… – и расстегнул верхнюю пуговицу на её кителе.
Хорошо ещё форменные пуговицы не оснащены сенсорами, по уставу. Потому что это – магнето-кнопки.
– Я придумал такую сатисфакцию… Что мораль тебе на сегодня уже не понадобится.
«Ах, так!»
Она вывернулась и отпрыгнула к двери.
– Значит так! Я тоже придумала. И я – первая. Обмена тебе сегодня уже не понадобится. Потому что отменяется. Лучше пойду и напьюсь с Миритином.
– Странное какое-то требование, – Талех пожал плечами, взял чашку с чаем и развалился в кресле. – Не по-джамрански.
– А я землянка, – отрезала она и вышла за дверь.
– Всё равно вернёшься! Переночевать, – насмешливо донеслось из коммуникатора.
«Ага, как бы ни так! Не надейся! У меня есть своя каюта…».
– А кристалл-то у меня…
Женька остановилась и задумалась.
«И что это сейчас было? Семейная ссора? Вот брок! Месяца не прошло после свадьбы! А мы уже ссоримся… И с каютой я погорячилась. Никуда не скроешься от капитана на его корабле. Отключить коммуникатор и поиграть в прятки? И это так заводит, если честно…».
Она рассмеялась неподходящим мыслям, беззаботно махнула рукой и отправилась к Миритину. Соображать…
Через пару часов капитан отыскал её, в шаттле. Она-то наивная думала, что замела следы, засунув коммуникатор в скафандр. Талех отменно владел технологией поиска заблудших и вышедших из повиновения. В пределах корабля. Он ещё и фору Женьке дал, для забавы.
– Интересно, – протянул капитан, задумчиво разглядывая её. – Что ты предпочтёшь, мою каюту или гауптвахту?
– Свою… каюту.
– Ладно, – он вздохнул. – Идём, провожу тебя до твоей каюты. Ежели таково требование. А затем, ты выполнишь моё.
– А это не прокукарекать десять раз из-под стола?
– Гм, – Талех озадаченно уставился на неё. – И кто-то имеет наглость утверждать, что джамрану извращенцы!
В коридоре, после лифта, он спросил:
– Почему тебя беспокоит встреча с родителями?
– Я боюсь, – прошептала она.
– Моих родителей? Они не кусаются.
– Нет… – она замялась. – Твоего отца.
Талех усмехнулся:
– Не глупи, эт-жанди. Поскольку ты со мной, то его бояться нет смысла.
– Хм…
Придётся верить на слово. К тому же, Женя хотела увидеть Рахтор.
– Мы там надолго не задержимся. Два-три дня, от силы.
– Ну…
– Вот мы и пришли, – капитан открыл перед женой дверь её каюты и нежно поцеловал в лоб. – Спокойной ночи, дии-мерех.
– Подожди! А… Как же требование?
– Это и есть моё требование. Приятных тебе снов. В покое и одиночестве.
Талех ушёл, а Женька осталась стоять с открытым ртом, соображая, удовлетворена она сатисфакцией или нет…
«Брак по-джамрански сведёт меня с ума!»
Ладно, хоть что-то положительное в этом есть. Она действительно больше не боялась Литена Маэля. И с этими мыслями отправилась спать. Денёк предстоял тот ещё!..
«Предчувствия её не обманули». А Рахтор немного разочаровал. Самую малость. Слишком напоминал Землю. Хоть и в лучшие её времена… На первый взгляд… У джамрану всё на первый взгляд – и люди, и планеты.
Джамрану жили на Рахторе в согласии с природой: Не портили экологию, выращивали овощи и цветочки. Эдакая природосообразность! На первый взгляд. А на второй…
– На Рахторе обитает популяция хищных растений, – предупредил Талех, когда они покинули карантин.
– Нашёл, чем напугать, – фыркнул Миритин, – шакренионца. Грибо-деревьями! У нас растут такие, целыми лесами. Правда, не хищными, но весьма агрессивными. А один в особенности…
– Здесь другие, – пояснил капитан. – Не просто хищники, а геноядные или суккугенты…
– Это как, – хрипло спросила Женя, присматриваясь к ближайшей клумбе с розовыми цветами. На первый взгляд довольно безобидной.
«Драпать или не драпать, обратно в ангар?»
– Суккугенты хватают особь, впрыскивают парализующий яд, высасывают ДНК, а взамен впрыскивают свою. Двенадцать часов – и готово новое растение…Так они заодно и размножаются.
– Практичные, однако, – хмыкнул шакрен.
«Это что? Низшая ступень эволюции джамрану или побочная эволюционная ветвь гатраков?! Или страшилки на ночь…».
– Ужасти какие! – Женя вознамерилась-таки сбежать, но Талех поймал её за рукав.
– Успокойся. Нам только что сделали прививки гена-имитатора. Суккугенты принимают тебя за свою.
– О, бро-ок... Нет! Гатрак!
– Правильно! Гатраки боятся Рахтора до икоты*. Ибо наши прививки для них бесполезны.
– А животные?
– Половина разновидностей питается суккугентами. Другая половина – потенциальные жертвы.
– И здесь джамрану растят своих детей?! – возмутилась Евгения.
– Детей прививают с рождения. Зато, гарантированная защита от вторжения! Не надо обороняться. Всего лишь подождать, пока растения сделают это за нас.
– Кошмар! А как вы узнали?.. – Женьку бросило в жар от жуткой догадки. – Переселенцы…
– Да. Из первой группы разведчиков вернулся только один. Слегка изменённый. Яд не подействовал. Так наши предки сумели изготовить генетическое противоядие, а затем и штамм. Вторая группа не пострадала.
– И кто же эти хищники? – поинтересовалась Евгения, озираясь по сторонам и припоминая ужастики о травоядных гоблинах*.
– Цветы.
– Что?
– Цветы. Ты не ослышалась.
«Мамочки! Неужели это те самые «лотосы» из моего поэтического видения?»
– Женя! Прекрати кромсать взглядом безобидные фиалкус-гипертрофикус. Они тебя не съедят. Настоящие геноядные под ногами не растут. А большинство выходят на охоту по ночам.
– Они ещё и ходят?!
– Образно. Суккугенты выпускают хищные стебли-щупы и…
– Хватит… – Женька побледнела. – Всё ясно! Вы нашли друг друга. Пожиратели чужих генов.
– Но-но-но! Нарываешься на сатисфакцию?
– Я прогуляюсь, – Миритин дипломатично отпочковался от них, не желая участвовать в семейных разборках.
Но разборок не последовало. Супруги сели в шаттл и отправились к озеру. Вот так и случилось, что первый хищник, с коим Женька познакомилась на Рахторе, совсем не походил на цветок. Это был джамрану – отец Талеха.
Настолько красивых мужчин Евгения в своей жизни видела от силы три раза… И все разы, то были не мужчины, а шакрены. А в этом джамрану гармонично соединялись мощь и грация – опасное сочетание, придающее ему сходство с гепардом. В прыжке.
Женька застыла перед оранжевым взглядом, словно суслик на задних лапках.
– Расслабься, Ева, – шепнул ей на ухо Талех. – Геномодификации – папина фишка.
А вот мама Талеха казалась простой, милой и симпатичной. В отличие от Литена Маэля, она улыбалась. И эта улыбка сделалась ещё лучезарней, когда Талех, вопреки всем джамранским нормам, представил Женю:
– Мерхат риэ о-варал Ева*.
– Землянка? – гепард-отец нехорошо прищурился и подался вперёд.
И Женькин наспех проглоченный блокиратор, вместе со словами приветствия встал поперёк горла.
– А вы уверены, что завтра не запроситесь обратно на Землю?
Грубить нехорошо. Поэтому Женя сделала глубокий вдох, выдох, и…
– Не дождётесь! Я с детства мечтала жить на Серендале.
Литен вскинул брови и обратился к откровенно довольному сыну:
– Полагаю, ты доминант?
– Ничего подобного! – возмутилась Женька, не дав и слова Талеху вставить. – У нас равноправие.
А то! Ей явно бросали вызов.
– Да, – подтвердил Талех и озвучил генометрику.
Отец на мгновение впал в ступор. А мать восторжествовала.
– Гиз*! – Литен вскочил с плетёного кресла с ловкостью зверя. – Поздравляю!
Но смотрел он при этом не на Женю и Талеха, а на свою жену.
– Тебе удалось, эт-жанди.
И больше ни на кого не глядя сошёл по ступенькам террасы, чуть-чуть не задев Женьку плечом, и скрылся в саду… А Женьке стало очень не по себе.
– Отпустим его, – весело подытожила Кэриделла, подошла и обняла по очереди невестку и сына.
– Ему нужно обдумать. А мы пока выпьём чаю и поговорим. Расскажите о себе, о путешествии…
Женя вздохнула с облегчением. Просто замечательно, что не надо притворяться, как все друг другу нравятся! Своим поведением Литен Маэль развязывал ей руки. Зато Кэриделла была на стороне сына и открыто благоволила Евгении. Да здравствует жизнь без условностей! Никакого лицемерия и фальши!.. Женька осмелела и махом освоилась, с наслаждением вгрызаясь в хрустящую джамранскую булочку со сливками и запивая лакомства душистым чаем…
Дни пролетели незаметно. Хотя они гостили на Рахторе немного дольше, чем рассчитывали – четверть фазы. Зато команда отвела душу. Талех показал Женьке самые красивые места и даже покатал на лодке по заповедному озеру с «псевдолотосами».
– Шшш, смотри, – он грёб осторожно, стараясь не плёскать вёслами, и говорил вполголоса. – Вот они – хищники… Спят.
– Цветы-аллигаторы, – хихикнула Женька.
– Нас-то они не тронут… Но мне бы не хотелось, чтобы ты смотрела, как они охотятся вон на тех зверушек…
– Ой! Котики. Вислоухие...
– Ну-ну, килограммов по сорок, каждый.
Мама Талеха ежедневно устраивала для экипажа чаепития. Отца Женька почти не видела. Но когда ненароком сталкивалась, то ловила на себе его изучающий и чуть насмешливый взгляд.
Незадолго до отлёта они посетили один из белокаменных городов Рахтора и навестили сестру Талеха, что жила там с мужем и детьми. Другая – незамужняя сестра работала на передвижной научно-исследовательской базе.
Да-да, той самой!
Однажды к ним на чай залетел и Сандер… Понемногу Жене начинало нравиться на Рахторе. Она даже привыкла к Ахирду – местному жёлтому солнцу с красным зрачком. Но сердце её навсегда принадлежало Серендалу. А в ночь перед отлётом, когда они с мужем, презрев сон, гуляли по саду, Евгения рискнула задать терзавший её вопрос:
– Что удалось Кэри? Со слов Литена.
– Закон бумеранга, – ответил Талех.
– Я не ослышалась?
– Нет. Я лишь применил земную метафору. Видишь ли, Ева… Поскольку мой отец подавил в моей матери доминанта, то и получил генетическую отдачу, через потомство. Не без её участия, разумеется.
– Это как?
– Помнишь я тебе говорил, что рецессивы не могут генетически противостоять доминантам, в открытую?
Женя кивнула.
– Но у них есть право исподволь манипулировать рецессивными генами в процессе обмена, трансдуцируя некоторые из них в доминантные и создавая прогрессивный геном.
– То есть?
– По-вашему, это будет как… доминант с нестандартными реакциями.
– Кэри хотела, чтобы ты женился на землянке?
– Не так буквально. Просто ты прямое доказательство её коварного вмешательства и неучтённого влияния на формирование брачного кристалла. А это для доминанта… Следует объяснить с самого начала. Понимаешь, доминанты более консервативны и сбалансированы на генетическом уровне. Их геном складывается из наиболее удачной совокупности с точки зрения устойчивости, напористости и жизнеспособности. При этом доминанты в целом активнее, целеустремлённее, и коварнее по натуре. Но, как правило, рецессивы – прогрессивнее. Они нестандартны и компромиссны.
– Ага, бунтари и альтернативщики. Как Рокен и Ним?
– Вроде того, но… Всё опять же относительно. Однако именно два рецессивных гена дают прогрессивное сочетание, которое впоследствии становится доминантным.
– Значит... Доминанты нацелены на сохранение признаков, а рецессивы – на изменение и появление модификаций.
– Совершенно верно.
– А доминантный плюс рецессивный – это прогрессивное изменение уже существующего признака.
– Примерно так.
– … Обалдеть! Полное подрывание генетических устоев.
– Да, это противоречие – движущая сила, наряду с соперничеством. Только в пределах индивидуума.
– Да уж… Доминант, отрицающий доминирование.
– Нетипичный доминант. При определённых условиях.
– Семейный кристалл?
– Естественно. Разумеется, моя мать не могла предвидеть опыты нео и учесть гатракский синдром, а потом было поздно что-либо менять. Но лишь благодаря её вмешательству я справился с последствиями. Иначе, меня ждала бы участь Дирека.
– Он развивался как доминант?
– У него были все шансы…
– И всё равно не понимаю. Почему это так задело твоего отца?
– Проще простого. Он-то считал, что сам управлял супружеским кристаллом, обеспечивая прочность брака и нужные свойства потомству. Полагал, что ничего не делалось без его ведома.
– А тут такое! Теперь понимаю…
Всё-таки Литен пришёл их проводить, когда они садились в модуль, доставивший команду с Рэпсида.
– Ну, почти… Добавить к ним, что ли, ещё один…
– А в чём проблема?
– Да вот, не знаю, куда положить… Шкатулки так и нету.
– Давай сюда, – он поставил коробки на пол и забрал у неё печать. – Я разберусь.
– Ладно…
Наступил день вылета.
– Рэпсид! Рэпсид! Рэпсид! – ликовала Евгения, вприпрыжку устремляясь по средней палубе к мостику. – Как же я соскучилась!
Недавний визит не считается. Тогда главным был Талех, а не корабль…
– Ева! – её догнал Миритин. – Поздравляю! Как ты?
– Спасибо! Прекрасно! – она рассмеялась. – И мы опять летим к далёким звёздам!
Хотела спросить, как сам-то доктор поживает, но тот скрылся за переборкой медотсека, бросив перед этим:
– Заходи вечерком, на чай, – и многозначительно так. – Отметим…
«Никак запасся на Серендале кое-чем покрепче Серендалского, – размышляла Женька, в приподнятом настроении вламываясь на мостик.
Там уже все собрались – капитан, новоявленный старпом Даген, тактик, связист и…
– Привет, Борек!
Пилот заговорщицки подмигнул ей.
«Все в сборе! И дружной командой летим к далёким…».
– Курс на Рахтор! – скомандовал капитан.
Женя чуть не хлопнулась мимо кресла. Потому что знала, что на Рахторе живут родители Талеха.
– В чём дело, ксенопсихолог? – нахмурился капитан. – Опаздываете, так ещё и врываетесь не по уставу. Сшибаете кресла…
А через пару часов в капитанской каюте:
– Почему я обо всём узнаю последней?!
– Потребуй сатисфакции, – улыбнулся Талех, – но сперва выпей чайку и успокойся.
– Ну, ты и нахал!
– Поосторожней! А то, сатисфакции потребую я…
– Ну, ты и…
– Тсс… Не забывай, мы теперь женаты.
– Гатрак! – Женька раздражённо плюхнулась на диван, чувствуя себя разведённой, в смысле, обманутой.
Мало того, что обзавелась непроизносимой генометрикой, так теперь и…
– Не понимаю, что тебя так взволновало, – муж спокойно приготовил им чай.
– Ты же говорил, что туда полетим после… Говорил?
– Допустим. Планы изменились.
– И ещё ты говорил, что визиты к родителям не обязательны. Они сами навещают детей после рождения первенца. Говорил?
– Говорил. Но… Какая разница? Сейчас или потом.
– А почему меня не спросил? – она вскочила.
– У нас равноправие, – напомнил он. – И ты можешь не спрашивать.
Та-ак… Надо было сначала всё разузнать о джамранском равноправии, прежде чем на него подписываться. А то, выходит, это необузданный зверь пострашнее доминирования…
– Не переживай, – Талех отставил чашки и обнял её. – Всё нормально. Мои родители даже не знают...
– В смысле?!
– Я так и не сообщил им, что женился.
– Что-о?!
– И Каример с Сандером не сообщили. И даже Морри…
– Нет! Не-ет, – захныкала Женька и вырвалась. – Талех! Ты… Так нечестно! Я требую…
– Придумывай способ, – невозмутимо откликнулся муж. – Я к твоим услугам.
«А что? Я в своём праве!»
Голова шла кругом.
– Когда будем на Рахторе?
– Завтра утром.
Она застонала.
– Я не успею подготовиться.
– А зачем тебе готовиться? – капитан окинул её взглядом. – Ты и так прекрасно выглядишь.
– Морально! Изверг…
– А вот теперь я требую…– он внезапно очутился у неё за спиной. – Это уже… ммм… за изверга… – и расстегнул верхнюю пуговицу на её кителе.
Хорошо ещё форменные пуговицы не оснащены сенсорами, по уставу. Потому что это – магнето-кнопки.
– Я придумал такую сатисфакцию… Что мораль тебе на сегодня уже не понадобится.
«Ах, так!»
Она вывернулась и отпрыгнула к двери.
– Значит так! Я тоже придумала. И я – первая. Обмена тебе сегодня уже не понадобится. Потому что отменяется. Лучше пойду и напьюсь с Миритином.
– Странное какое-то требование, – Талех пожал плечами, взял чашку с чаем и развалился в кресле. – Не по-джамрански.
– А я землянка, – отрезала она и вышла за дверь.
– Всё равно вернёшься! Переночевать, – насмешливо донеслось из коммуникатора.
«Ага, как бы ни так! Не надейся! У меня есть своя каюта…».
– А кристалл-то у меня…
Женька остановилась и задумалась.
«И что это сейчас было? Семейная ссора? Вот брок! Месяца не прошло после свадьбы! А мы уже ссоримся… И с каютой я погорячилась. Никуда не скроешься от капитана на его корабле. Отключить коммуникатор и поиграть в прятки? И это так заводит, если честно…».
Она рассмеялась неподходящим мыслям, беззаботно махнула рукой и отправилась к Миритину. Соображать…
Через пару часов капитан отыскал её, в шаттле. Она-то наивная думала, что замела следы, засунув коммуникатор в скафандр. Талех отменно владел технологией поиска заблудших и вышедших из повиновения. В пределах корабля. Он ещё и фору Женьке дал, для забавы.
– Интересно, – протянул капитан, задумчиво разглядывая её. – Что ты предпочтёшь, мою каюту или гауптвахту?
– Свою… каюту.
– Ладно, – он вздохнул. – Идём, провожу тебя до твоей каюты. Ежели таково требование. А затем, ты выполнишь моё.
– А это не прокукарекать десять раз из-под стола?
– Гм, – Талех озадаченно уставился на неё. – И кто-то имеет наглость утверждать, что джамрану извращенцы!
В коридоре, после лифта, он спросил:
– Почему тебя беспокоит встреча с родителями?
– Я боюсь, – прошептала она.
– Моих родителей? Они не кусаются.
– Нет… – она замялась. – Твоего отца.
Талех усмехнулся:
– Не глупи, эт-жанди. Поскольку ты со мной, то его бояться нет смысла.
– Хм…
Придётся верить на слово. К тому же, Женя хотела увидеть Рахтор.
– Мы там надолго не задержимся. Два-три дня, от силы.
– Ну…
– Вот мы и пришли, – капитан открыл перед женой дверь её каюты и нежно поцеловал в лоб. – Спокойной ночи, дии-мерех.
– Подожди! А… Как же требование?
– Это и есть моё требование. Приятных тебе снов. В покое и одиночестве.
Талех ушёл, а Женька осталась стоять с открытым ртом, соображая, удовлетворена она сатисфакцией или нет…
«Брак по-джамрански сведёт меня с ума!»
Ладно, хоть что-то положительное в этом есть. Она действительно больше не боялась Литена Маэля. И с этими мыслями отправилась спать. Денёк предстоял тот ещё!..
«Предчувствия её не обманули». А Рахтор немного разочаровал. Самую малость. Слишком напоминал Землю. Хоть и в лучшие её времена… На первый взгляд… У джамрану всё на первый взгляд – и люди, и планеты.
Джамрану жили на Рахторе в согласии с природой: Не портили экологию, выращивали овощи и цветочки. Эдакая природосообразность! На первый взгляд. А на второй…
– На Рахторе обитает популяция хищных растений, – предупредил Талех, когда они покинули карантин.
– Нашёл, чем напугать, – фыркнул Миритин, – шакренионца. Грибо-деревьями! У нас растут такие, целыми лесами. Правда, не хищными, но весьма агрессивными. А один в особенности…
– Здесь другие, – пояснил капитан. – Не просто хищники, а геноядные или суккугенты…
– Это как, – хрипло спросила Женя, присматриваясь к ближайшей клумбе с розовыми цветами. На первый взгляд довольно безобидной.
«Драпать или не драпать, обратно в ангар?»
– Суккугенты хватают особь, впрыскивают парализующий яд, высасывают ДНК, а взамен впрыскивают свою. Двенадцать часов – и готово новое растение…Так они заодно и размножаются.
– Практичные, однако, – хмыкнул шакрен.
«Это что? Низшая ступень эволюции джамрану или побочная эволюционная ветвь гатраков?! Или страшилки на ночь…».
– Ужасти какие! – Женя вознамерилась-таки сбежать, но Талех поймал её за рукав.
– Успокойся. Нам только что сделали прививки гена-имитатора. Суккугенты принимают тебя за свою.
– О, бро-ок... Нет! Гатрак!
– Правильно! Гатраки боятся Рахтора до икоты*. Ибо наши прививки для них бесполезны.
– А животные?
– Половина разновидностей питается суккугентами. Другая половина – потенциальные жертвы.
– И здесь джамрану растят своих детей?! – возмутилась Евгения.
– Детей прививают с рождения. Зато, гарантированная защита от вторжения! Не надо обороняться. Всего лишь подождать, пока растения сделают это за нас.
– Кошмар! А как вы узнали?.. – Женьку бросило в жар от жуткой догадки. – Переселенцы…
– Да. Из первой группы разведчиков вернулся только один. Слегка изменённый. Яд не подействовал. Так наши предки сумели изготовить генетическое противоядие, а затем и штамм. Вторая группа не пострадала.
– И кто же эти хищники? – поинтересовалась Евгения, озираясь по сторонам и припоминая ужастики о травоядных гоблинах*.
– Цветы.
– Что?
– Цветы. Ты не ослышалась.
«Мамочки! Неужели это те самые «лотосы» из моего поэтического видения?»
– Женя! Прекрати кромсать взглядом безобидные фиалкус-гипертрофикус. Они тебя не съедят. Настоящие геноядные под ногами не растут. А большинство выходят на охоту по ночам.
– Они ещё и ходят?!
– Образно. Суккугенты выпускают хищные стебли-щупы и…
– Хватит… – Женька побледнела. – Всё ясно! Вы нашли друг друга. Пожиратели чужих генов.
– Но-но-но! Нарываешься на сатисфакцию?
– Я прогуляюсь, – Миритин дипломатично отпочковался от них, не желая участвовать в семейных разборках.
Но разборок не последовало. Супруги сели в шаттл и отправились к озеру. Вот так и случилось, что первый хищник, с коим Женька познакомилась на Рахторе, совсем не походил на цветок. Это был джамрану – отец Талеха.
Настолько красивых мужчин Евгения в своей жизни видела от силы три раза… И все разы, то были не мужчины, а шакрены. А в этом джамрану гармонично соединялись мощь и грация – опасное сочетание, придающее ему сходство с гепардом. В прыжке.
Женька застыла перед оранжевым взглядом, словно суслик на задних лапках.
– Расслабься, Ева, – шепнул ей на ухо Талех. – Геномодификации – папина фишка.
А вот мама Талеха казалась простой, милой и симпатичной. В отличие от Литена Маэля, она улыбалась. И эта улыбка сделалась ещё лучезарней, когда Талех, вопреки всем джамранским нормам, представил Женю:
– Мерхат риэ о-варал Ева*.
– Землянка? – гепард-отец нехорошо прищурился и подался вперёд.
И Женькин наспех проглоченный блокиратор, вместе со словами приветствия встал поперёк горла.
– А вы уверены, что завтра не запроситесь обратно на Землю?
Грубить нехорошо. Поэтому Женя сделала глубокий вдох, выдох, и…
– Не дождётесь! Я с детства мечтала жить на Серендале.
Литен вскинул брови и обратился к откровенно довольному сыну:
– Полагаю, ты доминант?
– Ничего подобного! – возмутилась Женька, не дав и слова Талеху вставить. – У нас равноправие.
А то! Ей явно бросали вызов.
– Да, – подтвердил Талех и озвучил генометрику.
Отец на мгновение впал в ступор. А мать восторжествовала.
– Гиз*! – Литен вскочил с плетёного кресла с ловкостью зверя. – Поздравляю!
Но смотрел он при этом не на Женю и Талеха, а на свою жену.
– Тебе удалось, эт-жанди.
И больше ни на кого не глядя сошёл по ступенькам террасы, чуть-чуть не задев Женьку плечом, и скрылся в саду… А Женьке стало очень не по себе.
– Отпустим его, – весело подытожила Кэриделла, подошла и обняла по очереди невестку и сына.
– Ему нужно обдумать. А мы пока выпьём чаю и поговорим. Расскажите о себе, о путешествии…
Женя вздохнула с облегчением. Просто замечательно, что не надо притворяться, как все друг другу нравятся! Своим поведением Литен Маэль развязывал ей руки. Зато Кэриделла была на стороне сына и открыто благоволила Евгении. Да здравствует жизнь без условностей! Никакого лицемерия и фальши!.. Женька осмелела и махом освоилась, с наслаждением вгрызаясь в хрустящую джамранскую булочку со сливками и запивая лакомства душистым чаем…
Дни пролетели незаметно. Хотя они гостили на Рахторе немного дольше, чем рассчитывали – четверть фазы. Зато команда отвела душу. Талех показал Женьке самые красивые места и даже покатал на лодке по заповедному озеру с «псевдолотосами».
– Шшш, смотри, – он грёб осторожно, стараясь не плёскать вёслами, и говорил вполголоса. – Вот они – хищники… Спят.
– Цветы-аллигаторы, – хихикнула Женька.
– Нас-то они не тронут… Но мне бы не хотелось, чтобы ты смотрела, как они охотятся вон на тех зверушек…
– Ой! Котики. Вислоухие...
– Ну-ну, килограммов по сорок, каждый.
Мама Талеха ежедневно устраивала для экипажа чаепития. Отца Женька почти не видела. Но когда ненароком сталкивалась, то ловила на себе его изучающий и чуть насмешливый взгляд.
Незадолго до отлёта они посетили один из белокаменных городов Рахтора и навестили сестру Талеха, что жила там с мужем и детьми. Другая – незамужняя сестра работала на передвижной научно-исследовательской базе.
Да-да, той самой!
Однажды к ним на чай залетел и Сандер… Понемногу Жене начинало нравиться на Рахторе. Она даже привыкла к Ахирду – местному жёлтому солнцу с красным зрачком. Но сердце её навсегда принадлежало Серендалу. А в ночь перед отлётом, когда они с мужем, презрев сон, гуляли по саду, Евгения рискнула задать терзавший её вопрос:
– Что удалось Кэри? Со слов Литена.
– Закон бумеранга, – ответил Талех.
– Я не ослышалась?
– Нет. Я лишь применил земную метафору. Видишь ли, Ева… Поскольку мой отец подавил в моей матери доминанта, то и получил генетическую отдачу, через потомство. Не без её участия, разумеется.
– Это как?
– Помнишь я тебе говорил, что рецессивы не могут генетически противостоять доминантам, в открытую?
Женя кивнула.
– Но у них есть право исподволь манипулировать рецессивными генами в процессе обмена, трансдуцируя некоторые из них в доминантные и создавая прогрессивный геном.
– То есть?
– По-вашему, это будет как… доминант с нестандартными реакциями.
– Кэри хотела, чтобы ты женился на землянке?
– Не так буквально. Просто ты прямое доказательство её коварного вмешательства и неучтённого влияния на формирование брачного кристалла. А это для доминанта… Следует объяснить с самого начала. Понимаешь, доминанты более консервативны и сбалансированы на генетическом уровне. Их геном складывается из наиболее удачной совокупности с точки зрения устойчивости, напористости и жизнеспособности. При этом доминанты в целом активнее, целеустремлённее, и коварнее по натуре. Но, как правило, рецессивы – прогрессивнее. Они нестандартны и компромиссны.
– Ага, бунтари и альтернативщики. Как Рокен и Ним?
– Вроде того, но… Всё опять же относительно. Однако именно два рецессивных гена дают прогрессивное сочетание, которое впоследствии становится доминантным.
– Значит... Доминанты нацелены на сохранение признаков, а рецессивы – на изменение и появление модификаций.
– Совершенно верно.
– А доминантный плюс рецессивный – это прогрессивное изменение уже существующего признака.
– Примерно так.
– … Обалдеть! Полное подрывание генетических устоев.
– Да, это противоречие – движущая сила, наряду с соперничеством. Только в пределах индивидуума.
– Да уж… Доминант, отрицающий доминирование.
– Нетипичный доминант. При определённых условиях.
– Семейный кристалл?
– Естественно. Разумеется, моя мать не могла предвидеть опыты нео и учесть гатракский синдром, а потом было поздно что-либо менять. Но лишь благодаря её вмешательству я справился с последствиями. Иначе, меня ждала бы участь Дирека.
– Он развивался как доминант?
– У него были все шансы…
– И всё равно не понимаю. Почему это так задело твоего отца?
– Проще простого. Он-то считал, что сам управлял супружеским кристаллом, обеспечивая прочность брака и нужные свойства потомству. Полагал, что ничего не делалось без его ведома.
– А тут такое! Теперь понимаю…
Всё-таки Литен пришёл их проводить, когда они садились в модуль, доставивший команду с Рэпсида.
