«По правилам и без»
Августина Светлая
Меня зовут Эш. Я просто человек.
Но мне повезло связаться с Карой. Она чистильщик.
— Руки убери, — услышала крик напарницы из-за стенки, а по звуку удара догадалась — не убрал. — Эй, Эш, ты там скоро? Тут самоубийцы на каждом шагу.
Вышла из приватной комнаты, где только что, весьма удачно, обчистила карманы главы крупного вампирского клана и присвистнула. На полу валялось семеро вампиров разной степени побитости. Ещё трое, условно живых, прятались за портьерой, кадкой с пальмой и барной стойкой соответственно. Условно живыми я их назвала, потому что, если Кара узнает, что пальму не на ветру качает, — кроме нас здесь прямоходящих не останется.
— Удачно?
Я кивнула и толкнула дверь. В уши тут же ударил грохот музыки, шум толпы, а в нос стремительно забрались запахи — табак, алкоголь и даже... ох, ты ж тёмная.
— Кара, уходим и быстро.
Дважды напарницу звать не пришлось. Мы обе знали, если в воздухе пахнет наркотиками — жди щенячий патруль.
— Тьма, — Кара резко отступила от окна, куда секундой назад намеревалась выскочить, и потащила меня за собой. — Они уже здесь. Попробуем по-другому.
Мы побежали. Преодолев два лестничных пролёта, оказались в полуподвальном служебном коридоре. Наверху как раз заглохла музыка — патруль работал быстро. Они уже начали прочёсывать толпу.
— Вечно обламывают всё веселье, — прорычала Кара. — Кто бы им сказал, что нормальные люди по ночам дома спят!
— Они не люди, — терпеливо прокомментировала я, взламывая вход в техническое помещение. В клубах, где собирались дети ночи в таком количестве, всегда было много выходов — действующих и нет. Перед любым делом мы изучали их все. Из-за того, сколько головной боли, благодаря нам, в последнее время появилось у вампирских кланов, — приходится быть на чеку.
Замок наконец поддался, дверь отворилась, и мы рванули внутрь. Этим ходом явно давно не пользовались. Я несколько раз споткнулась, оступилась и в итоге оказалась в бочке с какой-то жижей. Надеюсь, не с кровью. В темноте не разберёшь. Но, пожалуйста, пусть это будет не кровь.
— Аааа, тьма, муть, жесть, да ну, аааа, — кричала Кара. По характерному «хлюп», с которым жидкость принимает в себя любое физическое тело, я догадалась, что напарница тоже оказалась в бочке. Соседней. Теперь мы обе не успеем уйти.
— Кровь? — почти смиренно спросила я.
— Надеюсь, что не она, — сообщила чуть, поуспокоившись Кара. Наше главное правило: «Если всё катится во тьму само по себе — расслабься и получай удовольствие». — Просто противно. Оно, конечно, мягкое, но фууу... ещё и мокро...
Через пару минут за нами уже явились. Помещение оказалось тупиковым — дверь давно замуровали. А вот бочки, причём в большом количестве, хранили. С кровью здесь тоже были. Но, к нашей удаче, мы им не достались.
Шестеро патрульных-оборотней быстренько вынули меня. Накинули магические арканы на Кару — так просто даже им чистильщика не удержать — и повели обратно. Два лестничных пролёта. На этот раз — наверх. Полутёмный коридор, освещённый тяжёлыми золоченными бра. Кроваво-красная приватная комната.
— По-моему, по нам успели соскучиться, — шепнула напарнице и получила несильный, но ощутимый тычок в плечо от оборотня. Кара дёрнулась. Но патруль знал, с кем имеет дело, — магические арканы хорошо сдерживали силу чистильщика.
В комнате стояла суматоха. Всех искалеченных Карой вампиров собрали в одну кучу. Те, что остались прямоходящими, после нашего ухода снова затряслись, но с места не сдвинулись. Значит, всё плохо. Совсем плохо. Значит, щенячий патруль явился за нами. И, главное, знал, где искать. То-то я и удивилась, что сегодня всё было как-то совсем просто. Мы и расслабились. Даже бежали позже, чем планировали. И, судя по результату, очень зря.
— Эти? — спросил высокий темноволосый оборотень. Хотела было ответить, но увидела весьма потрепанного после встречи со мной главу вампирского клана.
— Эта, — плотоядно ответил он и указал на меня. Вот же гад клыкастый.
— Её — в отделение, — скомандовал патрульный, — второй — штраф.
Вторая, которой оказалась Кара, возмутилась. А ещё она явно не поняла, что патруль явился не искать поставщиков дешевого кайфа.
— Какой штраф? Да я тут, вообще, просто мимо проходила. «Эту» вашу впервые вижу, — по легенде мы всегда незнакомы. Если повяжут одну — вторая сможет выручить. Штрафы получать, а значит, светиться в базе, тоже нельзя. — Я бы с такой? — продолжала заливать подруга. — Мелкая, слабая, глядеть противно! Так и хочется пожалеть или добить, чтоб не мучилась. — В отличии от моего, тело Кары было мощным и натренированным, как у любого чистильщика, а в бою она не уступала ни одному человеческому мужчине. К сожалению, перед нами были не мужчины, а щенячий патруль. — С такой? Ну нет! Ни в жизни. Даже не намекайте, если пытались. Мне неловко. Вам неловко. Кому от этого, вообще, польза есть? Или вы ни на что не намекали? Я просто не совсем поняла.
Если бы нашей целью было поскорее оказаться в отделении, то пытка Каренным многословием увенчалась успехом. Мужик вышел из себя. Покраснел, сжал кулаки, прорычал что-то подчиненным, и через минуту меня уже сажали в служебную машину.
— Противозаконно, — на всякий случай, сообщила оборотню, которому доверили эту почетную миссию. — Я, как и все, пришла повеселиться.
— И оказались в бочке с сырым желтком? — скептически задрав бровь, спросил он, — сомнительное веселье.
Я, в свою очередь, поразилась: «Зачем только в вампирском клубе столько желтка?» Хотя всё равно лучше в него, чем в бочку с кровью.
— Пятьдесят четыре нападения за последние полгода, все — главы вампирских кланов или их приближённые. Без убийств, но со значительными физическими повреждениями, — передо мной стоял тот же темноволосый мужчина, что отправил меня в отделение, и скептически разглядывал, — видимо, всё-таки между вами с подружкой кое-что да есть. Сомневаюсь, что ваши руки это могут, — он процитировал, — «хребет сломан в четырёх местах».
Да, Кара вампиров терпеть не могла. Не убивала только потому, что я запретила. Сказала, что просто не стану с ней работать, если хоть один кровосос окажется мёртвым. А вот калечить и пугать их ей никто не запрещал. В клане сумеречных нас теперь, вообще, в чёрный — «для особо опасных» — список занесли. Напарница пообещала главе, что клыки ему вырвет. Прям так и сказала: «Оставлю тебя жить без достоинства». Он позеленел, побагровел и всё нам отдал. А в следующем клане — у летающих — нас уже встречали, как давних знакомых. Дрожали, жались по углам, но, помня, что их достоинства очень рискуют, нашим бесчинствам не препятствовали.
— Один у меня вопрос, — продолжал оборотень. — Почему вампиры?
Смотрю на него. Молодой, сильный, красивый. Не лишён, вероятно, обаяния и, уж точно, внимания женщин. Один минус — похоже, умом обделённый.
— А кого? — терпеливо спросила я.
— А зачем? — очередным вопросом ответил мужчина. Говорю же, недалекий. Возможно, глупый, может — тупой. Тут вариантов масса. За пятнадцать минут не определишь. — Пятьдесят четыре нападения. По нашим данным, вы попали в четыре чёрных списка и три красных.
Так себе у них информаторы, решила я, потому что списков было больше — четырнадцать чёрных и восемнадцать красных — «просто не связываться». Ещё пару суток был один зелёный — «взять и изучить». У клана перворождённых. У них, вообще, самомнение зашкаливает. Но самомнение против Кары не работает, а я без неё практически не передвигаюсь. Поэтому теперь я могла даже спокойно дать щелбан перворождённому, а он бы сказал «спасибо». Жёлтый список: «Делать вид, что всё идёт, как надо, несмотря ни на что». Хороший список. Иногда мне кажется, я в таком живу.
— В нашем городе четыре расы. Люди не сделали мне ничего плохого. Маги только своей наукой и дышат. Кто, если не вампиры? — спросила, как будто говорю с первоклассником, а не со взрослым мужчиной.
— Оборотни?
Искренне рассмеялась.
— Оборотни, — задумалась, как охарактеризовать их лучше всего, — невыносимо... до зубного скрежета или кожного зуда, как бы вам сказать, правильные.
— Правильные? — переспросил патрульный, горделиво выпятив грудь.
— Ага, — охотно закивала я, — скучные, заурядные, неинтересные.
— Чего? — мужчина вмиг переменился, желваки на лице заходили ходуном, а сам он за долю секунды оказался напротив меня. Хорошо, между нами был стол. Иначе меня бы, кажется, сожрали и не поморщились. — Какие-какие?
— Ну... вы такие... «Во главе всего закон», — я попыталась спародировать министра внутренних дел Гаарда, который тоже был оборотнем, — «всем соблюдать закон», шаг вправо, шаг влево — встреча с щенячьим патрулем.
И вот тут, шутки шутками, но я явно перегнула палку. А за палкой, как известно, любой щенок, простите, пёс, простите ещё раз, оборотень, который, конечно, волк, — рванёт. Он и рванул. Стол мгновенно полетел в одну стену, стул, уже без меня, — в другую, ну и напоследок на моей шее сомкнулась громадная лапища — оборотень частично трансформировался.
— Какой-какой патруль? — яростно прорычал этот представитель получеловека-полузверя, глядя мне в лицо.
— Очень и очень красивый, — с придыханием прошептала я. Так как оборотень не в моей весовой категории, пришлось пробивать дорогу к воздуху другими методами. — И такой мужественный, смелый, сильный, — мужчина замер, а хватку ослабил, — великолепный, непревзойдённый, умопомрачительный, крышесносительный, бурегасительный, бомбоустранительный и лишь совсем немного — заурядный.
Его глаза недобро блеснули, а потом меня подхватили на руки и перекинули через плечо. И это меня-то? Я, конечно, обвиняемая, и всё такое. Но через плечо?
— Если перестанешь нести эту чушь, есть шанс, что я передумаю, — сообщил оборотень, покидая комнату допросов и быстро идя по коридору.
— Фиии, — протянула я, — а мне ведь на секундочку даже стало интересно.
Мужчина дёрнулся, видимо, прикидывая стоит ли пару раз задеть мной стену, а потом пошёл быстрее.
— Значит, неинтересные, — на ходу рычал он, — скучные...
— Заурядные, — поддержала я.
Опять дёрнулся. Резко толкнул дверь и кинул меня на мягкий диван уже, видимо, в своём, кабинете. Похоже, иду ва-банк.
— До зубного скрежета, говоришь, — тоном, наполненным холодной яростью, продолжал он, — кожного зуда... заурядный… неинтересный… скучный…
Говоря это, он медленно шёл ко мне. Про его красоту не соврала. Удивительно притягательный. Широкий торс, гибкое, мощное тело, при этом движения плавные. И взгляд такой пленительный, зовущий, соблазняющий.
— Не надо на меня так смотреть, — не без труда подавляя дрожь в голосе, попросила я.
— Как? — хищно улыбнулся мужчина.
— Да вот так… с этой страстной поволокой, — замер, явно ожидая подвоха, и я не подвела. — Внешность-то у вас тоже заурядная... глупо смотритесь...
— Чего? — оборотень остановился и тяжело задышал. Яростно даже. С явным негодованием. Всё-таки права я была. Отшивают такого редко. Да и заурядным его никак нельзя назвать. Но пока у меня получается, буду придерживаться выбранной концепции.
— Вам, вообще, чего надо? Начинали с допросной, заканчиваем кабинетом. Вы меня за кого принимаете?
Ответить мужчина не успел, телефон на столе издал звук входящего сигнала, а уже через секунду мужчина на том конце провода, начальственным тоном, поинтересовался:
— Эрин, куда ты пропал? Что с делом вампиров? Эш, согласилась на сотрудничество?
Оборотень, который, оказывается, был совсем нескучным, молча нажал кнопку отключения связи. Отвечать он не стал. Сложила руки на груди и уже по-хозяйски расположилась на диване.
— Значит, сотрудничество, Эрин. И когда вы планировали мне это сообщить? — покачивая ножкой поинтересовалась я, — Просто любопытно. Это до или после того, что среди вашего народа называют спариванием?
Всё. Если раньше у меня ещё были «какие-то палки», которые помогали оборотню сдерживаться, больше их не осталось.
— Чего? Да что ты о себе возомнила? — прорычал он и стремительно оказался напротив меня. При этом ладонями он, сжал спинку дивана, а я оказалась в кольце его рук. А ведь кто такой этот Эрин Синк, я знала. Глава ночного патруля. С ним считались, его слушались, им восхищались. И женщины... Да, этому не отказывали.
— Правильный, — выдохнула ему в лицо, — и скучный.
И у кого-то сдали нервы. Стало понятно, почему не отказывают. Слишком напорист. Берёт то, что хочет. Сразу. Без долгих прелюдий. Подтвердил. Поцеловал. Пылко, с жаром. Так, что у меня внутри всё задрожало и разом перевернулось. Совсем незаурядный. Совсем нескучный. И очень-очень интересный, потому что мне не хотелось, чтобы он останавливался. Телефон снова зазвонил, а по внутренней связи прозвучало раздражённое:
— Эрин, куда ты дел девчонку? У нас на неё очередь из семнадцати глав вампирских кланов. Они мне уже все каналы связи оборвали.
Он отстранился от моих губ и, глядя мне в глаза, прорычал начальнику: «Не отдам».
На том конце замолчали. Надолго. У кого-то явно начался и кожный зуд, и зубной скрежет одновременно.
— Слушай, давай договоримся, просто. Мы же должны были её передать. Забрать своих. Там двадцать агентов патруля!
Связь с нашей стороны снова вырубили. Без комментариев. Молча.
— Вы не отправили Кару к штрафникам, — спокойно сказала я, а оборотень кивнул. — Я догадалась об этом, как только ты начал вести допрос. Если у вас моё досье, то про неё вам тоже всё известно.
— Я не отдам тебя вампирам, — тоном, не терпящим возражений, сказал он.
Я развела руками, мол, «ты, конечно, крутой, но не знаешь, о чём говоришь». Это с Карой меня не мог ни взять, ни выследить никто из кровососов. Она — чистильщик. У неё особый дар. А вот если её засадили в крепость — я беззащитна. Эрин ведь не будет со мной нянчиться постоянно. В глубине души оборотень тоже это знал. Встала, подошла к нему вплотную, так, чтобы наши тела соприкоснулись, и вместо слов притянула к себе и поцеловала. Уже сама. Я тоже всегда брала то, что хотела. А сейчас мне хотелось наслаждения, блаженства, глубокой нежности, которая приходит на смену страсти. Хотелось надышаться жизнью, почувствовать себя любимой и желанной женщиной и раствориться в этих ощущениях. Но оборотень не ответил, и в кабинете в одно мгновение стало холодно.
— Я знаю, что ты делаешь, раз сразу обо всём догадалась, — прорычал мужчина, — и понимаю, для чего выводила из себя.
— Ошибаешься, — вздохнула и, блаженно потянувшись, снова уселась на диван. Сейчас, когда жить мне осталось недолго, хотелось получать удовольствие буквально от всего. — Я не надеюсь, что мою защиту ты поставишь выше, чем жизни двадцати ваших агентов-оборотней. Просто хочу в последний раз кайфануть. Вот и всё.
Кажется, оборотень мне не поверил. Зато сказал нечто совсем неожиданное.
— Если бы в комнате для допросов не было ушей, я бы сказал, что в курсе почти каждой вашей вылазки, — его голос был спокоен, но при этом чувствовался какой-то надлом. Как будто ему по-настоящему небезразлична моя судьба. — Сознательно или нет — вы спасли много жизней. Например, предотвратили кровавые распри между мрачными и сумеречными.
Мне было известно то, о чём он говорил, — кланы просто объединились против общего врага. Мы с Карой отлично подошли на эти роли — у мрачных украли меч их главы, а у сумеречных — артефакты рода.
Августина Светлая
Меня зовут Эш. Я просто человек.
Но мне повезло связаться с Карой. Она чистильщик.
*****
— Руки убери, — услышала крик напарницы из-за стенки, а по звуку удара догадалась — не убрал. — Эй, Эш, ты там скоро? Тут самоубийцы на каждом шагу.
Вышла из приватной комнаты, где только что, весьма удачно, обчистила карманы главы крупного вампирского клана и присвистнула. На полу валялось семеро вампиров разной степени побитости. Ещё трое, условно живых, прятались за портьерой, кадкой с пальмой и барной стойкой соответственно. Условно живыми я их назвала, потому что, если Кара узнает, что пальму не на ветру качает, — кроме нас здесь прямоходящих не останется.
— Удачно?
Я кивнула и толкнула дверь. В уши тут же ударил грохот музыки, шум толпы, а в нос стремительно забрались запахи — табак, алкоголь и даже... ох, ты ж тёмная.
— Кара, уходим и быстро.
Дважды напарницу звать не пришлось. Мы обе знали, если в воздухе пахнет наркотиками — жди щенячий патруль.
— Тьма, — Кара резко отступила от окна, куда секундой назад намеревалась выскочить, и потащила меня за собой. — Они уже здесь. Попробуем по-другому.
Мы побежали. Преодолев два лестничных пролёта, оказались в полуподвальном служебном коридоре. Наверху как раз заглохла музыка — патруль работал быстро. Они уже начали прочёсывать толпу.
— Вечно обламывают всё веселье, — прорычала Кара. — Кто бы им сказал, что нормальные люди по ночам дома спят!
— Они не люди, — терпеливо прокомментировала я, взламывая вход в техническое помещение. В клубах, где собирались дети ночи в таком количестве, всегда было много выходов — действующих и нет. Перед любым делом мы изучали их все. Из-за того, сколько головной боли, благодаря нам, в последнее время появилось у вампирских кланов, — приходится быть на чеку.
Замок наконец поддался, дверь отворилась, и мы рванули внутрь. Этим ходом явно давно не пользовались. Я несколько раз споткнулась, оступилась и в итоге оказалась в бочке с какой-то жижей. Надеюсь, не с кровью. В темноте не разберёшь. Но, пожалуйста, пусть это будет не кровь.
— Аааа, тьма, муть, жесть, да ну, аааа, — кричала Кара. По характерному «хлюп», с которым жидкость принимает в себя любое физическое тело, я догадалась, что напарница тоже оказалась в бочке. Соседней. Теперь мы обе не успеем уйти.
— Кровь? — почти смиренно спросила я.
— Надеюсь, что не она, — сообщила чуть, поуспокоившись Кара. Наше главное правило: «Если всё катится во тьму само по себе — расслабься и получай удовольствие». — Просто противно. Оно, конечно, мягкое, но фууу... ещё и мокро...
Через пару минут за нами уже явились. Помещение оказалось тупиковым — дверь давно замуровали. А вот бочки, причём в большом количестве, хранили. С кровью здесь тоже были. Но, к нашей удаче, мы им не достались.
Шестеро патрульных-оборотней быстренько вынули меня. Накинули магические арканы на Кару — так просто даже им чистильщика не удержать — и повели обратно. Два лестничных пролёта. На этот раз — наверх. Полутёмный коридор, освещённый тяжёлыми золоченными бра. Кроваво-красная приватная комната.
— По-моему, по нам успели соскучиться, — шепнула напарнице и получила несильный, но ощутимый тычок в плечо от оборотня. Кара дёрнулась. Но патруль знал, с кем имеет дело, — магические арканы хорошо сдерживали силу чистильщика.
В комнате стояла суматоха. Всех искалеченных Карой вампиров собрали в одну кучу. Те, что остались прямоходящими, после нашего ухода снова затряслись, но с места не сдвинулись. Значит, всё плохо. Совсем плохо. Значит, щенячий патруль явился за нами. И, главное, знал, где искать. То-то я и удивилась, что сегодня всё было как-то совсем просто. Мы и расслабились. Даже бежали позже, чем планировали. И, судя по результату, очень зря.
— Эти? — спросил высокий темноволосый оборотень. Хотела было ответить, но увидела весьма потрепанного после встречи со мной главу вампирского клана.
— Эта, — плотоядно ответил он и указал на меня. Вот же гад клыкастый.
— Её — в отделение, — скомандовал патрульный, — второй — штраф.
Вторая, которой оказалась Кара, возмутилась. А ещё она явно не поняла, что патруль явился не искать поставщиков дешевого кайфа.
— Какой штраф? Да я тут, вообще, просто мимо проходила. «Эту» вашу впервые вижу, — по легенде мы всегда незнакомы. Если повяжут одну — вторая сможет выручить. Штрафы получать, а значит, светиться в базе, тоже нельзя. — Я бы с такой? — продолжала заливать подруга. — Мелкая, слабая, глядеть противно! Так и хочется пожалеть или добить, чтоб не мучилась. — В отличии от моего, тело Кары было мощным и натренированным, как у любого чистильщика, а в бою она не уступала ни одному человеческому мужчине. К сожалению, перед нами были не мужчины, а щенячий патруль. — С такой? Ну нет! Ни в жизни. Даже не намекайте, если пытались. Мне неловко. Вам неловко. Кому от этого, вообще, польза есть? Или вы ни на что не намекали? Я просто не совсем поняла.
Если бы нашей целью было поскорее оказаться в отделении, то пытка Каренным многословием увенчалась успехом. Мужик вышел из себя. Покраснел, сжал кулаки, прорычал что-то подчиненным, и через минуту меня уже сажали в служебную машину.
— Противозаконно, — на всякий случай, сообщила оборотню, которому доверили эту почетную миссию. — Я, как и все, пришла повеселиться.
— И оказались в бочке с сырым желтком? — скептически задрав бровь, спросил он, — сомнительное веселье.
Я, в свою очередь, поразилась: «Зачем только в вампирском клубе столько желтка?» Хотя всё равно лучше в него, чем в бочку с кровью.
*****
— Пятьдесят четыре нападения за последние полгода, все — главы вампирских кланов или их приближённые. Без убийств, но со значительными физическими повреждениями, — передо мной стоял тот же темноволосый мужчина, что отправил меня в отделение, и скептически разглядывал, — видимо, всё-таки между вами с подружкой кое-что да есть. Сомневаюсь, что ваши руки это могут, — он процитировал, — «хребет сломан в четырёх местах».
Да, Кара вампиров терпеть не могла. Не убивала только потому, что я запретила. Сказала, что просто не стану с ней работать, если хоть один кровосос окажется мёртвым. А вот калечить и пугать их ей никто не запрещал. В клане сумеречных нас теперь, вообще, в чёрный — «для особо опасных» — список занесли. Напарница пообещала главе, что клыки ему вырвет. Прям так и сказала: «Оставлю тебя жить без достоинства». Он позеленел, побагровел и всё нам отдал. А в следующем клане — у летающих — нас уже встречали, как давних знакомых. Дрожали, жались по углам, но, помня, что их достоинства очень рискуют, нашим бесчинствам не препятствовали.
— Один у меня вопрос, — продолжал оборотень. — Почему вампиры?
Смотрю на него. Молодой, сильный, красивый. Не лишён, вероятно, обаяния и, уж точно, внимания женщин. Один минус — похоже, умом обделённый.
— А кого? — терпеливо спросила я.
— А зачем? — очередным вопросом ответил мужчина. Говорю же, недалекий. Возможно, глупый, может — тупой. Тут вариантов масса. За пятнадцать минут не определишь. — Пятьдесят четыре нападения. По нашим данным, вы попали в четыре чёрных списка и три красных.
Так себе у них информаторы, решила я, потому что списков было больше — четырнадцать чёрных и восемнадцать красных — «просто не связываться». Ещё пару суток был один зелёный — «взять и изучить». У клана перворождённых. У них, вообще, самомнение зашкаливает. Но самомнение против Кары не работает, а я без неё практически не передвигаюсь. Поэтому теперь я могла даже спокойно дать щелбан перворождённому, а он бы сказал «спасибо». Жёлтый список: «Делать вид, что всё идёт, как надо, несмотря ни на что». Хороший список. Иногда мне кажется, я в таком живу.
— В нашем городе четыре расы. Люди не сделали мне ничего плохого. Маги только своей наукой и дышат. Кто, если не вампиры? — спросила, как будто говорю с первоклассником, а не со взрослым мужчиной.
— Оборотни?
Искренне рассмеялась.
— Оборотни, — задумалась, как охарактеризовать их лучше всего, — невыносимо... до зубного скрежета или кожного зуда, как бы вам сказать, правильные.
— Правильные? — переспросил патрульный, горделиво выпятив грудь.
— Ага, — охотно закивала я, — скучные, заурядные, неинтересные.
— Чего? — мужчина вмиг переменился, желваки на лице заходили ходуном, а сам он за долю секунды оказался напротив меня. Хорошо, между нами был стол. Иначе меня бы, кажется, сожрали и не поморщились. — Какие-какие?
— Ну... вы такие... «Во главе всего закон», — я попыталась спародировать министра внутренних дел Гаарда, который тоже был оборотнем, — «всем соблюдать закон», шаг вправо, шаг влево — встреча с щенячьим патрулем.
И вот тут, шутки шутками, но я явно перегнула палку. А за палкой, как известно, любой щенок, простите, пёс, простите ещё раз, оборотень, который, конечно, волк, — рванёт. Он и рванул. Стол мгновенно полетел в одну стену, стул, уже без меня, — в другую, ну и напоследок на моей шее сомкнулась громадная лапища — оборотень частично трансформировался.
— Какой-какой патруль? — яростно прорычал этот представитель получеловека-полузверя, глядя мне в лицо.
— Очень и очень красивый, — с придыханием прошептала я. Так как оборотень не в моей весовой категории, пришлось пробивать дорогу к воздуху другими методами. — И такой мужественный, смелый, сильный, — мужчина замер, а хватку ослабил, — великолепный, непревзойдённый, умопомрачительный, крышесносительный, бурегасительный, бомбоустранительный и лишь совсем немного — заурядный.
Его глаза недобро блеснули, а потом меня подхватили на руки и перекинули через плечо. И это меня-то? Я, конечно, обвиняемая, и всё такое. Но через плечо?
— Если перестанешь нести эту чушь, есть шанс, что я передумаю, — сообщил оборотень, покидая комнату допросов и быстро идя по коридору.
— Фиии, — протянула я, — а мне ведь на секундочку даже стало интересно.
Мужчина дёрнулся, видимо, прикидывая стоит ли пару раз задеть мной стену, а потом пошёл быстрее.
— Значит, неинтересные, — на ходу рычал он, — скучные...
— Заурядные, — поддержала я.
Опять дёрнулся. Резко толкнул дверь и кинул меня на мягкий диван уже, видимо, в своём, кабинете. Похоже, иду ва-банк.
— До зубного скрежета, говоришь, — тоном, наполненным холодной яростью, продолжал он, — кожного зуда... заурядный… неинтересный… скучный…
Говоря это, он медленно шёл ко мне. Про его красоту не соврала. Удивительно притягательный. Широкий торс, гибкое, мощное тело, при этом движения плавные. И взгляд такой пленительный, зовущий, соблазняющий.
— Не надо на меня так смотреть, — не без труда подавляя дрожь в голосе, попросила я.
— Как? — хищно улыбнулся мужчина.
— Да вот так… с этой страстной поволокой, — замер, явно ожидая подвоха, и я не подвела. — Внешность-то у вас тоже заурядная... глупо смотритесь...
— Чего? — оборотень остановился и тяжело задышал. Яростно даже. С явным негодованием. Всё-таки права я была. Отшивают такого редко. Да и заурядным его никак нельзя назвать. Но пока у меня получается, буду придерживаться выбранной концепции.
— Вам, вообще, чего надо? Начинали с допросной, заканчиваем кабинетом. Вы меня за кого принимаете?
Ответить мужчина не успел, телефон на столе издал звук входящего сигнала, а уже через секунду мужчина на том конце провода, начальственным тоном, поинтересовался:
— Эрин, куда ты пропал? Что с делом вампиров? Эш, согласилась на сотрудничество?
Оборотень, который, оказывается, был совсем нескучным, молча нажал кнопку отключения связи. Отвечать он не стал. Сложила руки на груди и уже по-хозяйски расположилась на диване.
— Значит, сотрудничество, Эрин. И когда вы планировали мне это сообщить? — покачивая ножкой поинтересовалась я, — Просто любопытно. Это до или после того, что среди вашего народа называют спариванием?
Всё. Если раньше у меня ещё были «какие-то палки», которые помогали оборотню сдерживаться, больше их не осталось.
— Чего? Да что ты о себе возомнила? — прорычал он и стремительно оказался напротив меня. При этом ладонями он, сжал спинку дивана, а я оказалась в кольце его рук. А ведь кто такой этот Эрин Синк, я знала. Глава ночного патруля. С ним считались, его слушались, им восхищались. И женщины... Да, этому не отказывали.
— Правильный, — выдохнула ему в лицо, — и скучный.
И у кого-то сдали нервы. Стало понятно, почему не отказывают. Слишком напорист. Берёт то, что хочет. Сразу. Без долгих прелюдий. Подтвердил. Поцеловал. Пылко, с жаром. Так, что у меня внутри всё задрожало и разом перевернулось. Совсем незаурядный. Совсем нескучный. И очень-очень интересный, потому что мне не хотелось, чтобы он останавливался. Телефон снова зазвонил, а по внутренней связи прозвучало раздражённое:
— Эрин, куда ты дел девчонку? У нас на неё очередь из семнадцати глав вампирских кланов. Они мне уже все каналы связи оборвали.
Он отстранился от моих губ и, глядя мне в глаза, прорычал начальнику: «Не отдам».
На том конце замолчали. Надолго. У кого-то явно начался и кожный зуд, и зубной скрежет одновременно.
— Слушай, давай договоримся, просто. Мы же должны были её передать. Забрать своих. Там двадцать агентов патруля!
Связь с нашей стороны снова вырубили. Без комментариев. Молча.
— Вы не отправили Кару к штрафникам, — спокойно сказала я, а оборотень кивнул. — Я догадалась об этом, как только ты начал вести допрос. Если у вас моё досье, то про неё вам тоже всё известно.
— Я не отдам тебя вампирам, — тоном, не терпящим возражений, сказал он.
Я развела руками, мол, «ты, конечно, крутой, но не знаешь, о чём говоришь». Это с Карой меня не мог ни взять, ни выследить никто из кровососов. Она — чистильщик. У неё особый дар. А вот если её засадили в крепость — я беззащитна. Эрин ведь не будет со мной нянчиться постоянно. В глубине души оборотень тоже это знал. Встала, подошла к нему вплотную, так, чтобы наши тела соприкоснулись, и вместо слов притянула к себе и поцеловала. Уже сама. Я тоже всегда брала то, что хотела. А сейчас мне хотелось наслаждения, блаженства, глубокой нежности, которая приходит на смену страсти. Хотелось надышаться жизнью, почувствовать себя любимой и желанной женщиной и раствориться в этих ощущениях. Но оборотень не ответил, и в кабинете в одно мгновение стало холодно.
— Я знаю, что ты делаешь, раз сразу обо всём догадалась, — прорычал мужчина, — и понимаю, для чего выводила из себя.
— Ошибаешься, — вздохнула и, блаженно потянувшись, снова уселась на диван. Сейчас, когда жить мне осталось недолго, хотелось получать удовольствие буквально от всего. — Я не надеюсь, что мою защиту ты поставишь выше, чем жизни двадцати ваших агентов-оборотней. Просто хочу в последний раз кайфануть. Вот и всё.
Кажется, оборотень мне не поверил. Зато сказал нечто совсем неожиданное.
— Если бы в комнате для допросов не было ушей, я бы сказал, что в курсе почти каждой вашей вылазки, — его голос был спокоен, но при этом чувствовался какой-то надлом. Как будто ему по-настоящему небезразлична моя судьба. — Сознательно или нет — вы спасли много жизней. Например, предотвратили кровавые распри между мрачными и сумеречными.
Мне было известно то, о чём он говорил, — кланы просто объединились против общего врага. Мы с Карой отлично подошли на эти роли — у мрачных украли меч их главы, а у сумеречных — артефакты рода.
