- Вот как... - в стальных глазах Рысакова сверкнул интерес, и Дельбёф сразу понял, что интуиция не подвела, очередное обвинение в его адрес исходило снова от Чудиновых... - хорошо, мои люди присмотрят за ней...
Но вы избрали интересную позицию защиты, вы спокойно признаёте свое революционное ПРОШЛОЕ... но отказываетесь признать соучастие В НАСТОЯЩЕМ...что куда как важнее...
Анри-Франсуа откинулся на спинку стула и еще раз внимательно осмотрел кабинет.
Строгая деловая обстановка нарушалась разве только глубокими креслами у дальней стены с обивкой леопардового цвета и бордово-узорчатыми шторами, но решетка на окне одним своим видом сурово ставила "на место", напоминая невольному посетителю, ГДЕ он находится.
Прода от 02.02.2025, 16:51
- Ну что, вам лучше? - вопрос Рысакова прозвучал как смесь участия и насмешки, когда Дельбёф поставил на стол пустой бокал.
- Существенно... - на равных, иронически улыбнулся Анри-Франсуа - я готов отвечать на ваши вопросы...разумеется, если мне есть что сказать...
Я уверен, вы понимаете, что требовать от рядового солдата, к тому же давно уволенного в запас, открыть планы сегодняшних командиров бессмысленно...он не может их знать...
Сергей Александрович уселся по другую сторону стола и непринужденно положил ногу на ногу. Снова налил бокал бордо, один подвинул французу, но на сей раз он не забыл и себя.
- Тогда... у меня к вам вопрос самого общего свойства...ответьте мне... по возможности честно... отчего ваши французские "братья-республиканцы" и после падения Республики... при Наполеоне в годы империи и даже сейчас, через десять лет после возвращения власти короля сохраняют между собой старые связи.
Для чего это нужно, если... по вашим словам, французская революция и республика "дела давно минувших лет" и якобинцев больше не существует?
Если вы, уцелевшие, действительно уже не составляете единую организацию, что же еще может вас всех объединять?
Ну же, сударь, отчего вы стали так задумчивы? Невольно закрадывается мысль, рядовой ли вы "солдат Революции" каким представляетесь и действительно ли вы отправлены "в запас" за давностью лет?
Или я коснулся вопроса, на который вам запрещено отвечать "непосвященному"?
Скажу больше, я знаю, тайная полиция стран Священного Союза изредка всё же перехватывала письма старых республиканцев, в них вы по-прежнему обращаетесь друг к другу "гражданин" и здороваетесь как в девяносто третьем по-революционному "Привет и братство"...и это... двадцать... тридцать лет спустя?!...
Дельбёф опустил бокал на стол, взгляд его усталых темных глаз был устремлен в никуда, в себя. Сосредоточился и облизнул сухие губы:
- Сударь... представьте себе людей, которых в прошлом объединяет нечто очень важное... например...они офицеры в отставке... прошли кампанию двенадцатого года... Это к примеру...
Они невольно будут чувствовать себя "братьями", даже если не знали друг друга лично и воевали в разных полках и на разных фронтах...
Так и у нас... встретив старого республиканца... мне не так уж важно, ОТКУДА этот парень, мне важно что ОТТУДА, мне важно, что был ТАМ...
"Гражданин"... да..."брат"...
Пережитые вместе репрессии, тюрьмы, ссылки, казни товарищей тоже очень даже способствуют объединению уцелевших... Но...вам, понятно, удобнее верить в теорию масонского заговора...
- Ну да... конечно же, участие в цареубийстве и казнях дворян очень даже способствует объединению соучастников... - сухо-насмешливо подтвердил Рысаков.
- Суди, дружок, не выше сапога... - губы Дельбёфа слегка дернулись в жесткой усмешке.
- Что?! - Сергей Александрович гневно и непонимающе нахмурился, в глазах метнулись волчьи искорки. Руки, лежащие на столе сжались в кулаки.
- Вы меня не поняли... - поспешил объясниться Анри-Франсуа, его совсем не вдохновляло знакомство со здешним подвалом и его жестокими тайнами - есть у вашего замечательного русского поэта Александра Пушкина такое стихотворение-притча "Сапожник", в которой сапожник критикует картину художника...
Начал сапожник критику картины с сапог изображенного персонажа... тут художник с ним согласился, ведь в этом критик специалист и исправляет недочет...
Но. сапожник не унимается и критикует дальше, и тут плохо, и там криво и краски не те. На что художник ему и отвечает "суди, дружок, не выше сапога".
Но Рысаков, казалось, уже успокоился и взял себя в руки.
- Я понял вашу мысль... Куда уж мне, "сапожнику" пытаться разобраться в том, в чем специалисты исключительно "каменщики"... - при последних словах Рысаков выразительно щелкнул пальцами, давая понять что под "каменщиками" имеет в виду масонов.
"Франк-масон" переводится как "вольный каменщик"... в глазах Рысакова отзыв Дельбёфа прозвучал как-то неуловимо двусмысленно. Но и это "к делу не пришить"...
Дельбёф вздохнул и опустил глаза в бокал.
- Понимаю, вам ближе всего теория "масоно-якобинского заговора" против европейских монархий...миф, созданный белым эмигрантом иезуитом Баррюэлем в Лондоне еще в 1796 году...
Знали бы вы, сударь, что масонские ложи процветали только в ПЕРВЫЕ ранние годы Революции, а также ПОСЛЕ Термидора и убийства Робеспьера, ПРИ Директории и ПРИ Наполеоне...
НО именно при власти якобинцев и Конвента масонским ложам пришлось худо... Подумайте над этим...
Значит, с властью банкиров и фабрикантов истинному якобинцу также не по пути, как с прежней властью королей и маркизов...
Ведь сказал же доктор Марат еще в самый бархатный период нашей Революции в 1790-м:
- "Что изменится для народа, если аристократию крови сменит аристократия финансов?"
И в чём же он не прав?
И уже про себя добавил, далеко не каждый масон "декабрист", немалое число русских масонов считали военный переворот несовместимым с дворянской этикой, ведь роль дворянства быть опорой монархии и монарха...в противостоянии с многомиллионной "чернью"...
- Ну, что, Сергей Александрович... - вдруг оживился Аверьянов - весьма много опасных откровенностей мы услышали... в подвал этого старого якобинца? Там с ним поговорят куда как жестко...и на солидный возраст скидки не сделают...так сразу во всем сознается...
- Павел Петрович... - серые глаза Рысакова заблестели, руки он сцепил в замок и положил перед собой на стол, слова чеканил холодно и бесстрастно, он успел взять себя в руки - мы живем не в средневековье и работать должны научиться мозгами, а не кнутом и дыбой.
Заставить человека говорить всё, что НАМ нужно, совсем не значит узнать правду. А мне нужна именно правда...
От ужаса и боли в застенках инквизиции люди в средневековье признавались в колдовстве, в полете на метле и в наведении порчи, но были ли эти "признания" правдой, как вы думаете?
Реально нам нечего предъявить месье Дельбёфу...как и полгода назад... а его предельная искренность в столь острых и опасных вопросах скорее говорит в его пользу.
Вы свободны, месье Дельбёф... Пока свободны... Но учтите, что вы находитесь под наблюдением...если что...
Павел Петрович, пусть его довезут обратно до дома. Видите, ГРАЖДАНИН... - спокойно, но с долей холодной насмешки обратился к Дельбёфу господин Рысаков - французским якобинцам грех жаловаться на кровожадность защитников трона России...
Прода от 02.02.2025, 16:52
После того, как француза увели, Рысаков задумчиво заложил руки за спину, отвернулся к окну и некоторое время молчал, Аверьянов не решался нарушить многозначительное молчание начальника.
Затем Сергей Александрович вернулся за стол и налил два бокала вина, один подвинул коллеге, поправил галстук и откинулся на спинку стула:
- А вы знаете, Павел Петрович, неизвестно где больше испугались событий нашего декабря, в Петербурге или в Париже.
Французские газеты излагают эти события крайне осторожно и сжато, либо изображают наших Брутов и Сцевол "адскими чудовищами", несостоявшимися regicide (фр."цареубийцами"), русскими якобинцами...
Главная королевская правительственная газета Франции "Drapeau Blanc" ("Белое знамя") вообще НИКАК не прокомментировала декабрьский бунт в Петербурге...
И ведь их можно понять, к чему "лить воду на мельницу" старых якобинцев и ободрять молодую республиканскую поросль, воспитанную их усилиями за эти тридцать лет... Умолчание иногда это тоже позиция...
Павел Петрович поставил бокал на стол, задумчиво облизнул губы:
- Сергей Александрович, вы знаете, еще пару лет назад мы перехватили интересную и важную информацию, что из-за границы в помощь нашим заговорщикам были посланы некие...инструкторы... так сказать "профессиональные" революционеры...под условными именами Альфа, Бета, Гамма и Дельта плюс этот... да... Маэстро... А вдруг мы отпустили сейчас одного из них?!
- Я уже думал об этом... но непохоже... хотя, исключать ничего нельзя... С одной стороны он держал себя несколько простовато, не упирался, не пытался скрыть свое якобинское прошлое... с другой стороны...в этой кажущейся простоте чувствуется большой ум, самообладание и опыт... ведь известно... что "самое темное место - под фонарем"...держится без вызова, но с достоинством... интересный тип.
Простой человек в этих стенах держал бы себя совсем иначе...вы это знаете... юные революционные фанатики стучат себя в грудь, выдают заученный в своих кружках "тираноборческий пафос" о "царских сатрапах и палачах"...
Трусы, искатели выгоды, примазавшиеся к их движению или безыдейные русские "бюргеры", то бишь, обыватели обычно каются или плачут, что были обмануты...
- Мы будем наблюдать за ним и всеми его связями... как и за этим...вашим подопечным... Анжельбером...который сидит на "политическом карантине" в вашем имении... в селе Прилучино...
Помните, как Чудинов бросил вам жёсткий упрек в том, что вы..."пригрели" этого старого якобинца...не дали расправиться с ним, а вот теперь новый повод... отпустили его "коллегу", этого... Дельбёфа...
- И да... запомни, младший товарищ... чтобы эффективнее бороться с врагом, надо научиться понимать его мировоззрение, идеи и методы воздействия...
Понимать, это не значит разделять его идеи и убеждения, но научиться понимать ход его мысли, а значит и предвидеть дальнейшие их действия, что дает возможность их предотвратить...
Эти идейные люди в своем роде "верующие", они видят мир и общество, роль и задачи человека совсем не так, как мы, защитники богоустановленного порядка, Трона и Алтаря, но они мне даже по-своему интересны... Если угодно, я изучаю этот тип...
Хотя... пусть бы строили свое республиканское общество "свободы, равенства и братства" где-нибудь...подальше от России и Европы... на первобытных островах Тихого океана... или в Южной Америке...
Но, кажется, неосторожно поступили французские королевские власти, когда ссылали якобинцев в тропическую Гвиану...
Да, среди них есть такие ловкие и умелые агигаторы, что господа европейцы получили то, что идеи свободы, равенства и братства создали белым республиканцам тысячи... сотни тысяч краснокожих и черных союзников...
И они объединив усилия изгнали потомков конкистадоров... и в Южной Америке УЖЕ образовались независимые государства... конечно же с республиканским строем...
Своими идеями Прав Человека, демократии, равенства всех сословий и рас они ухитрились объединить язычников и христиан, белых, краснокожих и черных в одну армию, в одно общество, чего не было возможно ранее...
Поэтому белым христианам - монархистам Европы и России нельзя недооценивать опасность и зловредность идей якобинцев!
Пять лет назад испанские колонии Мексика и Венесуэла стали независимыми республиками, воодушевившись французскими идеями, сейчас, под руководством Антонио де Сукре добивают последние испанские гарнизоны в Перу...
Пусть уж эти "граждане" лучше сидят в нашей Сибири...средь снежных сугробов, волков и медведей...
Прода от 02.02.2025, 16:53
Когда Анри-Франсуа появился на пороге своей квартиры на Большой Морской, то неприятно удивился царящей там мертвой тишине, действующей на нервы. Что случилось в это время дома, где Аннет и что с ней?! Где служанка... а главное, где Жанно, который должен охранять Анну в его отсутствие?!
На пороге гостиной он остановился и на секунды замер, Анна сидела в глубоком кресле у окна, бледная, неестественно застывшая, взгляд ее покрасневших глаз был неподвижно устремлен в никуда.
Увидев мужа, молодая женщина рывком поднялась с кресла и в доли секунды оказалась рядом, обняла, целовала, спрятала лицо у него на груди, расплакалась. И на минуты затихла, как ребенок, успокоившийся при появлении старшего...
Он почувствовал, как сильно колотится её сердце, услышал ее тихий задыхающийся шепот:
- Жанно сказал, что сам видел, как тебя схватили на Невском жандармы и силой усадили в тюремную карету...а потом снова куда-то исчез...
А меньше, чем через полчаса сюда явился Чудинов...тоже в окружении жандармов... начал меня допрашивать...о тебе...
Когда же Роман Петрович узнал, что тебя увезли в тюремной карете менее чем полчаса назад... то буквально побелел от бешенства... злобно выругал господина Рысакова, который по его словам, опять опередил их...
Анна касалась его очень бережно, осторожно, словно опасаясь причинить боль:
- Анри... скажи мне... только честно... тебя там не били, не издевались?
- Ну что ты, милая... откуда такие мысли, Россия не Персия, не Алжир... и живем мы по счастью не в средневековье... - Анри-Франсуа крепко обнял ее и прижал к себе.
Не били, не пытали... а ведь могли, подумалось вдруг. Против воли внутри разлился отвратительный холод.
Это с заговорщиками из высшей аристократии власть церемонилась, да, повесили пятерых вождей первого звена и точка.
А жизнь прочих дворян-революционеров в ссылке очень мало похожа на тот ад, в который превратилась жизнь их единомышленников-простолюдинов, штатских и солдат... И следствию... и розыску конца пока не видно...
... ... ...
Жанно был встречен Дельбёфом не слишком любезно и даже резко:
- Ну и где ты пропадал, старая сволочь, когда ты должен был охранять Анну?! А вдруг, ищейки Чудинова увезли бы ее неизвестно куда, с целью шантажировать меня и добиться нужных им признаний по делу декабря?! Ведь следствие и розыск "соучастников" и не думают остановить...
Жанно в долгу не остался, поправил сбившийся галстук и буркнул себе под нос, немного обиженно, но, впрочем, вполне беззлобно:
- Можно подумать, ты, Анри, сволочь молодая...но вообще ты прав, простите, мадам, чуть не наделал беды... осёл...
Анна с интересом наблюдала за их явно приятельской перепалкой.
Молодая женщина уже давно заметила, когда нет посторонних, а она уже таковой не являлась, Жанно невозмутимо держал себя на равных с тем, кто считался для прочих его хозяином.
Он сидел с ними за одним столом, проводил вечера, развалившись в кресле рядом с камином с бутылкой бордо, мог ругнуться, но его грубость Анри-Франсуа резко пресекал, напоминая Жанно, что теперь они не одни, что было уместно в мужском обществе, неуместно в присутствии женщины, тем более его жены и хозяйки дома.
