Сейчас точно припоминаю, он стоял у окна и читал письмо, на непонятном языке. Вошла бабушка. Подняла конверт, глянула на обратный адрес – нахмурилась.
– Снова Кади вашего рода – грустно произнесла, она – посмотрев в окно.
– Да, и в этот раз у него предложение. Он вернет права на поместье, если женюсь на его дочери.
– Вот, как – произносит бабушка – Но ведь земли, итак, твои. И потом, разве он не знает, что у тебя жена, дети?
– Ты не мусульманка. Потом если будем жить в Стамбуле, не будет иметь значения сколько у меня жен. В любом случае это лишь формальность.
– Но ей лет, меньше, чем твоей старшей дочери – сердится бабушка, выходя из комнаты.
И, уже на пороге кричит – поезжай, ревновать не буду. Но не думай, что полечу за тобой.
Дед бросает письмо, бросаясь вслед за ней, но дверь захлопывается прямо перёд его носом.
Я вижу, он расстроен и подхожу ближе. Меня поднимают на руки, точней, держат на вытянутых руках, словно щенка.
– Наследник рода Сулеймана. – Как-то грустно произносит дед. Прижимая меня к себе.
Очень крепко. Дыхание перехватывает, но, не вырываюсь. Почему-то мне так тепло, спокойно. Чувство любви, защищённости. И родства. Как будто в наших жилах течёт одна кровь и сердца бьются в унисон. Такое я не испытывал даже когда отец по пьяни – обнял меня. Садимся в кресло. Я сразу забираюсь к деду на колени. Но не прыгаю, как обычно. На форточку сел воробей, что-то чирикнул – словно поздоровался. Дедушка улыбнулся, и я вместе с ним. Наблюдаем за птицей. Сейчас, когда атмосфера слегка нормализовалась, пробую задать вопрос. Сначала, о бабушке. Дед слегка хмурится. Понимая, что сглупил – перевожу разговор на письмо. Начинаю с просьб, забрать марки. Разрешает! Удивляясь, задаю вопрос, про дворец, изображённый на картинке. И тут дед спрашивает, хотел бы я в таком жить? Не совсем понимаю, о чём он, но отвечаю – да.
Дед смеётся, прижимая меня к себе. – Жаль, твоя бабушка не такая сговорчивая – вздыхает он. Казалось бы, живет в атеистическом государстве и вера её, не настоящая – так показуха. – добавляет нахмурившись. Информации слишком много. Но главное я уловил. Говорить о бабушке сейчас не стоит. А вот об остальном. Поэтому сначала расспрашиваю про атеизм, затем про религию. Дед с удовольствием рассказывает историю пророка Мухаммеда. Для меня это была, не более чем сказка. Однако весьма взрослая. Когда дед рассказал о том, как первая жена, заполучила юного пророка в постель, я невольно вспомнил рассказ мамы, о сожительнице моего дяди – которая, старше его на десять лет. Дальше история стала ещё интересней. Мухаммед снова женился в то время, как уже был женат. Чтоб не запутаться, я стал загибать пальцы, давая каждому – имя новой жены пророка. Но уже к половине рассказа, мои кулачки – были крепко сжаты. Я пожаловался деду, но, он лишь рассмеялся в ответ – протянув мне чётки. Подарок был так себе. К бусам и браслетам, я вообще был равнодушен – о чем не преминул поведать. Дед нахмурился, сказав – каждая бусина – слово Аллаха – равная зикра его. Но, я вместо формул, могу называть их именами жен пророка, либо собственных. – пошутил он, взъерошив мне волосы…
Я уже с трудом помню, как выглядел Коран. Кажется – это было дешевое издание в мягком переплете. Поверх арабских символов, высвечивались русские буквы. Слова, письмена. Всё это было так непохоже на сказки из «Тысячи и одной ночи». Но я всё равно терпеливо читал стих, за стихом всё больше постигая мудрость, скорей даже не разумом ни душой, а неким шестым чувством. Слова превращались в образы, картины. Такое бывало и раньше, но никогда я не чувствовал столь сильного единения, со вселенской гармонией.
Я словно шёл по скалистой тропинке, вдоль крутого обрыва, не боясь свалиться вниз. И дух захватывало и все было столь реально, но как во сне. Когда кажется, ещё секунда и сможешь взлететь. А даже если нет, то ангелы, подхватят тебя не дав упасть.
Молитвы, стихи. Наверно именно тогда я стал постигать разницу между пустыми виршами и истинными словами бога. Высшего бога – демиурга миров. Творца, так непохожего на прочих, поднебесных владык.
Помнится бабушка весьма хмурилась, заметив мою страсть к писаниям Аль-Зикр. Теперь на ночь, вместо сказки, мне вновь читали библию. Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков – тоже кого-то родил. Если раньше мне нравились библейские истории о Давиде и Голиафе, о Кольце царя Соломона, об исходе евреев из Египта и конечно же, об Иона – который трое суток провел во чреве кита. То теперь они вызывали даже не безразличие, а скуку. Самсона – рассказавшего свой секрет, какой-то куртизанке – я не понимал. Жену Лота – превращённую в соленой столб, за любопытство, невольно сравнивал с супругой Синей Бороды, из переработанной сказки – Шарля Перро. И если подумать, последняя вызывала у меня больше сочувствия. Тем более, что и в английской и во французской версии был неизбежный счастливый конец. Лишь историю, о Саломее – я всё ещё слушал с содроганием и страхом. Мысль о девушке, отрубившей кому-то голову…Тут мне на ум, приходила лишь Миледи, которая сама лишилась головы. И сейчас, это невольно возвращало мои мысли к странному клейму, на шее – Кати Остапенко.
Уж ей не откажу, в любом случае – подумал я, уже всё решив для себя.
Немного страшно. С трудом подбирая слова, начинаю рассказывать историю пророка подводя фундамент под восприятие – исламской религии. Пока вижу лишь скучающий взгляд. Упоминаю дворцы, наряды, украшения. Вижу удивление, интерес в их глазах. Катя настолько забылась, что даже не держится за плечи мавританки. Пытаясь понять, насколько хорошо, они всё поняли в качестве примера привожу киноленту – «Белое солнце пустыни». Оказалось даже Лия видела его: когда её мама работала контролёром в кинотеатре. Теперь, всё стало проще. Пусть девочки не совсем понимали о чём речь, но само направление беседы, где я не говорю – нет – ни одной из них, им понравилось.
– Значит если мы станем мусульманками, мы все будем твоими невестами? – после недолго раздумья – спросила кудрявая и непроизвольно, откинув волосы со лба – села рядом со мной. Мавританка нахмурилась. Она скорей всего, не совсем поняла, о чём наш разговор с Тасей, но игра – займи свободное место – ей очевидно была знакома. И вот она шагает вперёд. Забыв про Катю. О чем думала златовласка. Может о коварстве подруги? Может о том, что та усядется и прятаться за спиной будет не у кого. В любом случае развив почти спринтерскою скорость, златовласка – прошмыгивает мимо мавританки и плюхается рядом со мной, с другой стороны, глядя на подругу – щенячьими глазками. Рита останавливается. Конечно, она злится, но взор златовласки – способен разжалобить, даже камень. Связываться с Тасей – резона нет. Лия, конечно, чужая, но, во-первых, младше, да и в любом случае, занять её место она не сможет. В будущем может да, а сейчас… Её мускулистое тело, меня просто раздавит. Не желая признать поражение, мавританка гордо выпрямляется и складывая руки на груди, задает вопрос – который – снова ставит меня в тупик.
– Даже если, мы все невесты, кто будет старшей? – угрюмо спрашивает Маугли исподлобья смотря на меня.
– «Господин назвал меня любимой женой» – вспоминаю фразу из фильма – чертыхаясь про себя.
Я чувствую острые коготки Таси на своей левой руке и невольно вздрагиваю. Волосы Кати, щекочут моё правое плечо, и я понимаю – если поверну голову, наверняка встречусь с «щенячьими глазками». Лия тоже, как-то подозрительно замерла, очевидно осмысливая сказанное Ритой. В любом случае нужно, что-то ответить.
Без сомнений мавританка самая сильная из всей группы, но кудрявая расчетлива и больше всех знает. Лия – как милая зверушка. Назвать её главной, неплохой компромисс, но вряд ли остальные трое, станут её слушать. А катя… И вновь мне на помощь приходит классика: «Три девицы под окном, пряли поздно вечерком…». Прийти то приходит, вот только, обстоятельства слегка другие – думаю про себя. Если Кудрявую ещё можно назвать ткачихой, то с мавританкой такой номер не прокатит. Стоп, а если не поварихой, а дегустатором? Ещё раз оглядываю могучее тело Маугли. Что ж решено. Пусть пробует блюда. К счастью, благодаря поклонникам – бабушки всевозможных: кексов, печений, булочек в доме – всегда навалом. Неплохо, очень неплохо. Прямо не отвечая на вопрос спрашиваю Риту не хочет ли она стать главной в дегустации блюд. Пять минут уходит, чтоб разъяснить, о чем речь. Но в конце концов мавританка, радостно улыбаясь – садится рядом с Катей – разом обнимая её и меня.
Теперь кудрявая. Тут сложней, девочка умна не по годам. Но любит, украшенья наряды. А ещё, мечтает стать актрисой. Вспоминаю, как бабушка часто сетует, как тяжело найти на роль Дюймовочки, нормального ребенка: который не капризничает не устаёт... Слегка приукрашивая будущее, предлагаю моей наречённой стать, старшей помощницей моей бабушки, а также примадонной в детских спектаклях.
Таисия Антипова – вероятно кому-то из читателей, уже доводилось слышать это имя. В будущем, она действительно станет актрисой, поступит в – Ленинградский театральный институт. Её пригласят во МХАТ, но играть на сцене, девушка будет недолго. Благодаря энтузиазму правящих кругов СССР – затеявших перестройку – с последующими пертурбациями, а также многочисленных ошибок, «уставшего главы» – российского государства. Многие артисты не только потеряли работу, но и вовсе лишились средств к существованию. Позже я узнал, что Антипова подрабатывала на утренниках, которые проводились в сырых неотапливаемых помещениях. Пристрастилась к спиртному, однажды простыла, попав в больницу. Операцию сделали неудачно, девушка лишилась голоса. Почему она не написала мне не попросила помощи? Почему я сам не решил отыскать её? Эти вопросы мучают меня до сих пор. Хотя в те времена, в 1997 году. Наша семья также, отчаянно боролась за жизнь. Или точней за накопления, которые, таяли как снег весной. Рейды по банкам, скупка валюты? Поездка в Белоруссию, чтоб купить кожанки – на продажу. Но неужели, это действительно было важней жизни – моей подруги? Что это рок, судьба. Или чья-то безумная игра, переставляющая нас, как шахматные фигуры по клеткам. Иногда я думаю, если б не умер дедушка, пошло бы всё по-другому. Или, та же неумолимая рука ввергла нас в новый водоворот судьбы – разбросав друг от друга, но уже по другим причинам. Можно ли обмануть время, предназначение? Влияют ли наши поступки хоть на что-то? Или мы все следуем по заранее запланированному сценарию? И лишь потом спрашиваем себя – почему не сделали, почему не сказали. И каемся, и возносим молитвы небесам и пишем мемуары, в которых пытаемся оправдать свои поступки приукрасив правду. А истина в том, что я не выполнил своего обещания. Что меня не было рядом в тот момент, когда я был нужен! И нечего сетовать на обстоятельства – Mea culpa! – и этим все сказано.
22 апреля 2022 г.
Тася отвечает не сразу. Думает, теребит волосы – ищет подвох. С одной стороны она, итак, получает всё, с другой… отказавшись от лидерства не потеряет ли, нечто большее в будущем. В отличии от других девочек, ей вероятно уже знакомо понятие: любовь – а учитывая опыт ее мамы, она неплохо разбирается в семейных отношениях. Но всё же, ей всего шесть лет. И синица в руках, девочке кажется предпочтительней – журавля в небе. Похоже согласна? Если, конечно,
это был кивок, а не способ убрать с лица – непослушные завитушки. Уф с двумя разобрался если ещё и Катю удастся уговорить… Но тут – А.С. Пушкин мне уже не поможет. Повариху, я уже назначил, ткачиха тоже есть. Но третья то девица, без обиняков говорит мол: «…я б для батюшки царя, родила богатыря». До пяти лет мне не попадались книги, объяснявшие процесс появление ребёнка на свет. Отмазки взрослых типа: «принес аист», или «нашли в капусте» – вполне устраивали, не вызывая вопросов. В детсаду ходили слухи, о поцелуях, обнимашках. Но всё это было так туманно. Димка – сын истопника, большой спец в этом вопросе, вообще утверждал – что «обни» нужно лишь с Машкой, потому, как «обни» с Таськой это уже Обнитаска, что несколько напоминает тазик, или, что-то в этом роде. Другими словами «обни» абы с кем – могут закончиться весьма плачевно.
Не то, чтобы я поддерживал эту теорию, но и опровергнуть, её было нечем. И «Обникатя» действительно звучало несколько печально, как поникший цветок, или деревце. О поцелуях также ходили легенды, но в основном среди девочек. Целовать обязательно должен жених, но, чтобы появился ребенок, надо провести ночь вместе в каком-нибудь тайном месте. А поскольку все девочки мечтали выйти замуж за принца, это должен быть либо замок, либо домик волшебника. Некоторые правда утверждали, что и кладбище подойдет. Но пока, ни у кого не хватило духу проверить, действительно ли свет луны способствует – появлению ребенка.
В случае чего можно сходить в водонапорную башню – возле садика. Двери там так и не починили, наверх ведёт спиралевидная лестница. Не совсем замок, но может прокатить – думаю я, медленно поворачивая голову, чтоб не потревожить златовласку. Сначала поцелуй. В правилах ведь не сказано, что целоваться нужно в замке. Лучше сделать это, быстро. Смотрю на Катю. Как мило посапывает. Её лоб, возле моих губ. Зажмурив глаза – касаюсь губами – шёлка волос. Не проснулась. – Уф, теперь можно будить. – О нет! Она сама просыпается. Ресницы трепещут, как крылья бабочки. Ну, вот опять этот «щенячий взгляд». Я уже забыл, что хотел сказать. Просто смотрю на неё, а она на меня. Вот улыбнулась, наклоняюсь, шепчу ей на ухо свое предложение. Не удивилась. Но лицо стало серьезным, оглядывается на мавританку. Та, ничего не слышала, но кивает. К безмолвному разговору, подключается Тася. В мою руку, впиваются острые когти. Вскрикиваю, не понимая в чем дело.
– Я тоже хочу ребенка! – Неожиданно выкрикивает – Лия, так, словно речь идёт – о дорогой кукле. – «Разве мы не говорили шёпотом» – думаю я, видя – как сереет лицо мавританки и бледнеет Кати. Недоумеваю в чем дело? Потом вспоминаю. Правила нарушены! Даже в детской игре, создание новой жизни, значимый, чудесный процесс. Нечто, что является апогеем, супружеских отношений – жениха и невесты. И вот Рыжая нарушает таинство волшебства. Но, с другой стороны, она ведь тоже наречённая, а значит – имеет право. А дал его ей я. Выходит и виновного искать не надо. Так очевидно думают обе девочки. Тася молчит лишь глубже запуская ногти в мою руку. Больно, но терплю. Лия, тем временем обыскивает своё тело. Щупает живот. Её действия привлекают внимание кудрявой.
– Потеряла что? – удивлено спрашивает она, отпуская мою руку: чтоб остановить мельтешащую перед глазами рыжую.
– Ребенок – коротко отвечает та, пытаясь пальцами раздвинуть живот в области пупка. Я уже давно невеста, а он не появляется. «Может выбраться не может?» – задумчиво спрашивает она – устремив взор на Тасю. – Наивность Лии – похоже успокаивает всех троих девочек. Даже на щеках Кати, появляется румянец.
– Дети так не рождаются. – С видом знатока – поясняет Тася.
– Ты разве не знала. Сначала нужно поцеловаться, а затем провести ночь вместе, в замке или на кладбище. – решает вставить слово Рита.
– Снова Кади вашего рода – грустно произнесла, она – посмотрев в окно.
– Да, и в этот раз у него предложение. Он вернет права на поместье, если женюсь на его дочери.
– Вот, как – произносит бабушка – Но ведь земли, итак, твои. И потом, разве он не знает, что у тебя жена, дети?
– Ты не мусульманка. Потом если будем жить в Стамбуле, не будет иметь значения сколько у меня жен. В любом случае это лишь формальность.
– Но ей лет, меньше, чем твоей старшей дочери – сердится бабушка, выходя из комнаты.
И, уже на пороге кричит – поезжай, ревновать не буду. Но не думай, что полечу за тобой.
Дед бросает письмо, бросаясь вслед за ней, но дверь захлопывается прямо перёд его носом.
Я вижу, он расстроен и подхожу ближе. Меня поднимают на руки, точней, держат на вытянутых руках, словно щенка.
– Наследник рода Сулеймана. – Как-то грустно произносит дед. Прижимая меня к себе.
Очень крепко. Дыхание перехватывает, но, не вырываюсь. Почему-то мне так тепло, спокойно. Чувство любви, защищённости. И родства. Как будто в наших жилах течёт одна кровь и сердца бьются в унисон. Такое я не испытывал даже когда отец по пьяни – обнял меня. Садимся в кресло. Я сразу забираюсь к деду на колени. Но не прыгаю, как обычно. На форточку сел воробей, что-то чирикнул – словно поздоровался. Дедушка улыбнулся, и я вместе с ним. Наблюдаем за птицей. Сейчас, когда атмосфера слегка нормализовалась, пробую задать вопрос. Сначала, о бабушке. Дед слегка хмурится. Понимая, что сглупил – перевожу разговор на письмо. Начинаю с просьб, забрать марки. Разрешает! Удивляясь, задаю вопрос, про дворец, изображённый на картинке. И тут дед спрашивает, хотел бы я в таком жить? Не совсем понимаю, о чём он, но отвечаю – да.
Дед смеётся, прижимая меня к себе. – Жаль, твоя бабушка не такая сговорчивая – вздыхает он. Казалось бы, живет в атеистическом государстве и вера её, не настоящая – так показуха. – добавляет нахмурившись. Информации слишком много. Но главное я уловил. Говорить о бабушке сейчас не стоит. А вот об остальном. Поэтому сначала расспрашиваю про атеизм, затем про религию. Дед с удовольствием рассказывает историю пророка Мухаммеда. Для меня это была, не более чем сказка. Однако весьма взрослая. Когда дед рассказал о том, как первая жена, заполучила юного пророка в постель, я невольно вспомнил рассказ мамы, о сожительнице моего дяди – которая, старше его на десять лет. Дальше история стала ещё интересней. Мухаммед снова женился в то время, как уже был женат. Чтоб не запутаться, я стал загибать пальцы, давая каждому – имя новой жены пророка. Но уже к половине рассказа, мои кулачки – были крепко сжаты. Я пожаловался деду, но, он лишь рассмеялся в ответ – протянув мне чётки. Подарок был так себе. К бусам и браслетам, я вообще был равнодушен – о чем не преминул поведать. Дед нахмурился, сказав – каждая бусина – слово Аллаха – равная зикра его. Но, я вместо формул, могу называть их именами жен пророка, либо собственных. – пошутил он, взъерошив мне волосы…
Я уже с трудом помню, как выглядел Коран. Кажется – это было дешевое издание в мягком переплете. Поверх арабских символов, высвечивались русские буквы. Слова, письмена. Всё это было так непохоже на сказки из «Тысячи и одной ночи». Но я всё равно терпеливо читал стих, за стихом всё больше постигая мудрость, скорей даже не разумом ни душой, а неким шестым чувством. Слова превращались в образы, картины. Такое бывало и раньше, но никогда я не чувствовал столь сильного единения, со вселенской гармонией.
Я словно шёл по скалистой тропинке, вдоль крутого обрыва, не боясь свалиться вниз. И дух захватывало и все было столь реально, но как во сне. Когда кажется, ещё секунда и сможешь взлететь. А даже если нет, то ангелы, подхватят тебя не дав упасть.
Молитвы, стихи. Наверно именно тогда я стал постигать разницу между пустыми виршами и истинными словами бога. Высшего бога – демиурга миров. Творца, так непохожего на прочих, поднебесных владык.
Помнится бабушка весьма хмурилась, заметив мою страсть к писаниям Аль-Зикр. Теперь на ночь, вместо сказки, мне вновь читали библию. Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков – тоже кого-то родил. Если раньше мне нравились библейские истории о Давиде и Голиафе, о Кольце царя Соломона, об исходе евреев из Египта и конечно же, об Иона – который трое суток провел во чреве кита. То теперь они вызывали даже не безразличие, а скуку. Самсона – рассказавшего свой секрет, какой-то куртизанке – я не понимал. Жену Лота – превращённую в соленой столб, за любопытство, невольно сравнивал с супругой Синей Бороды, из переработанной сказки – Шарля Перро. И если подумать, последняя вызывала у меня больше сочувствия. Тем более, что и в английской и во французской версии был неизбежный счастливый конец. Лишь историю, о Саломее – я всё ещё слушал с содроганием и страхом. Мысль о девушке, отрубившей кому-то голову…Тут мне на ум, приходила лишь Миледи, которая сама лишилась головы. И сейчас, это невольно возвращало мои мысли к странному клейму, на шее – Кати Остапенко.
Уж ей не откажу, в любом случае – подумал я, уже всё решив для себя.
Немного страшно. С трудом подбирая слова, начинаю рассказывать историю пророка подводя фундамент под восприятие – исламской религии. Пока вижу лишь скучающий взгляд. Упоминаю дворцы, наряды, украшения. Вижу удивление, интерес в их глазах. Катя настолько забылась, что даже не держится за плечи мавританки. Пытаясь понять, насколько хорошо, они всё поняли в качестве примера привожу киноленту – «Белое солнце пустыни». Оказалось даже Лия видела его: когда её мама работала контролёром в кинотеатре. Теперь, всё стало проще. Пусть девочки не совсем понимали о чём речь, но само направление беседы, где я не говорю – нет – ни одной из них, им понравилось.
– Значит если мы станем мусульманками, мы все будем твоими невестами? – после недолго раздумья – спросила кудрявая и непроизвольно, откинув волосы со лба – села рядом со мной. Мавританка нахмурилась. Она скорей всего, не совсем поняла, о чём наш разговор с Тасей, но игра – займи свободное место – ей очевидно была знакома. И вот она шагает вперёд. Забыв про Катю. О чем думала златовласка. Может о коварстве подруги? Может о том, что та усядется и прятаться за спиной будет не у кого. В любом случае развив почти спринтерскою скорость, златовласка – прошмыгивает мимо мавританки и плюхается рядом со мной, с другой стороны, глядя на подругу – щенячьими глазками. Рита останавливается. Конечно, она злится, но взор златовласки – способен разжалобить, даже камень. Связываться с Тасей – резона нет. Лия, конечно, чужая, но, во-первых, младше, да и в любом случае, занять её место она не сможет. В будущем может да, а сейчас… Её мускулистое тело, меня просто раздавит. Не желая признать поражение, мавританка гордо выпрямляется и складывая руки на груди, задает вопрос – который – снова ставит меня в тупик.
– Даже если, мы все невесты, кто будет старшей? – угрюмо спрашивает Маугли исподлобья смотря на меня.
– «Господин назвал меня любимой женой» – вспоминаю фразу из фильма – чертыхаясь про себя.
Я чувствую острые коготки Таси на своей левой руке и невольно вздрагиваю. Волосы Кати, щекочут моё правое плечо, и я понимаю – если поверну голову, наверняка встречусь с «щенячьими глазками». Лия тоже, как-то подозрительно замерла, очевидно осмысливая сказанное Ритой. В любом случае нужно, что-то ответить.
Без сомнений мавританка самая сильная из всей группы, но кудрявая расчетлива и больше всех знает. Лия – как милая зверушка. Назвать её главной, неплохой компромисс, но вряд ли остальные трое, станут её слушать. А катя… И вновь мне на помощь приходит классика: «Три девицы под окном, пряли поздно вечерком…». Прийти то приходит, вот только, обстоятельства слегка другие – думаю про себя. Если Кудрявую ещё можно назвать ткачихой, то с мавританкой такой номер не прокатит. Стоп, а если не поварихой, а дегустатором? Ещё раз оглядываю могучее тело Маугли. Что ж решено. Пусть пробует блюда. К счастью, благодаря поклонникам – бабушки всевозможных: кексов, печений, булочек в доме – всегда навалом. Неплохо, очень неплохо. Прямо не отвечая на вопрос спрашиваю Риту не хочет ли она стать главной в дегустации блюд. Пять минут уходит, чтоб разъяснить, о чем речь. Но в конце концов мавританка, радостно улыбаясь – садится рядом с Катей – разом обнимая её и меня.
Теперь кудрявая. Тут сложней, девочка умна не по годам. Но любит, украшенья наряды. А ещё, мечтает стать актрисой. Вспоминаю, как бабушка часто сетует, как тяжело найти на роль Дюймовочки, нормального ребенка: который не капризничает не устаёт... Слегка приукрашивая будущее, предлагаю моей наречённой стать, старшей помощницей моей бабушки, а также примадонной в детских спектаклях.
Таисия Антипова – вероятно кому-то из читателей, уже доводилось слышать это имя. В будущем, она действительно станет актрисой, поступит в – Ленинградский театральный институт. Её пригласят во МХАТ, но играть на сцене, девушка будет недолго. Благодаря энтузиазму правящих кругов СССР – затеявших перестройку – с последующими пертурбациями, а также многочисленных ошибок, «уставшего главы» – российского государства. Многие артисты не только потеряли работу, но и вовсе лишились средств к существованию. Позже я узнал, что Антипова подрабатывала на утренниках, которые проводились в сырых неотапливаемых помещениях. Пристрастилась к спиртному, однажды простыла, попав в больницу. Операцию сделали неудачно, девушка лишилась голоса. Почему она не написала мне не попросила помощи? Почему я сам не решил отыскать её? Эти вопросы мучают меня до сих пор. Хотя в те времена, в 1997 году. Наша семья также, отчаянно боролась за жизнь. Или точней за накопления, которые, таяли как снег весной. Рейды по банкам, скупка валюты? Поездка в Белоруссию, чтоб купить кожанки – на продажу. Но неужели, это действительно было важней жизни – моей подруги? Что это рок, судьба. Или чья-то безумная игра, переставляющая нас, как шахматные фигуры по клеткам. Иногда я думаю, если б не умер дедушка, пошло бы всё по-другому. Или, та же неумолимая рука ввергла нас в новый водоворот судьбы – разбросав друг от друга, но уже по другим причинам. Можно ли обмануть время, предназначение? Влияют ли наши поступки хоть на что-то? Или мы все следуем по заранее запланированному сценарию? И лишь потом спрашиваем себя – почему не сделали, почему не сказали. И каемся, и возносим молитвы небесам и пишем мемуары, в которых пытаемся оправдать свои поступки приукрасив правду. А истина в том, что я не выполнил своего обещания. Что меня не было рядом в тот момент, когда я был нужен! И нечего сетовать на обстоятельства – Mea culpa! – и этим все сказано.
22 апреля 2022 г.
***
Тася отвечает не сразу. Думает, теребит волосы – ищет подвох. С одной стороны она, итак, получает всё, с другой… отказавшись от лидерства не потеряет ли, нечто большее в будущем. В отличии от других девочек, ей вероятно уже знакомо понятие: любовь – а учитывая опыт ее мамы, она неплохо разбирается в семейных отношениях. Но всё же, ей всего шесть лет. И синица в руках, девочке кажется предпочтительней – журавля в небе. Похоже согласна? Если, конечно,
это был кивок, а не способ убрать с лица – непослушные завитушки. Уф с двумя разобрался если ещё и Катю удастся уговорить… Но тут – А.С. Пушкин мне уже не поможет. Повариху, я уже назначил, ткачиха тоже есть. Но третья то девица, без обиняков говорит мол: «…я б для батюшки царя, родила богатыря». До пяти лет мне не попадались книги, объяснявшие процесс появление ребёнка на свет. Отмазки взрослых типа: «принес аист», или «нашли в капусте» – вполне устраивали, не вызывая вопросов. В детсаду ходили слухи, о поцелуях, обнимашках. Но всё это было так туманно. Димка – сын истопника, большой спец в этом вопросе, вообще утверждал – что «обни» нужно лишь с Машкой, потому, как «обни» с Таськой это уже Обнитаска, что несколько напоминает тазик, или, что-то в этом роде. Другими словами «обни» абы с кем – могут закончиться весьма плачевно.
Не то, чтобы я поддерживал эту теорию, но и опровергнуть, её было нечем. И «Обникатя» действительно звучало несколько печально, как поникший цветок, или деревце. О поцелуях также ходили легенды, но в основном среди девочек. Целовать обязательно должен жених, но, чтобы появился ребенок, надо провести ночь вместе в каком-нибудь тайном месте. А поскольку все девочки мечтали выйти замуж за принца, это должен быть либо замок, либо домик волшебника. Некоторые правда утверждали, что и кладбище подойдет. Но пока, ни у кого не хватило духу проверить, действительно ли свет луны способствует – появлению ребенка.
В случае чего можно сходить в водонапорную башню – возле садика. Двери там так и не починили, наверх ведёт спиралевидная лестница. Не совсем замок, но может прокатить – думаю я, медленно поворачивая голову, чтоб не потревожить златовласку. Сначала поцелуй. В правилах ведь не сказано, что целоваться нужно в замке. Лучше сделать это, быстро. Смотрю на Катю. Как мило посапывает. Её лоб, возле моих губ. Зажмурив глаза – касаюсь губами – шёлка волос. Не проснулась. – Уф, теперь можно будить. – О нет! Она сама просыпается. Ресницы трепещут, как крылья бабочки. Ну, вот опять этот «щенячий взгляд». Я уже забыл, что хотел сказать. Просто смотрю на неё, а она на меня. Вот улыбнулась, наклоняюсь, шепчу ей на ухо свое предложение. Не удивилась. Но лицо стало серьезным, оглядывается на мавританку. Та, ничего не слышала, но кивает. К безмолвному разговору, подключается Тася. В мою руку, впиваются острые когти. Вскрикиваю, не понимая в чем дело.
– Я тоже хочу ребенка! – Неожиданно выкрикивает – Лия, так, словно речь идёт – о дорогой кукле. – «Разве мы не говорили шёпотом» – думаю я, видя – как сереет лицо мавританки и бледнеет Кати. Недоумеваю в чем дело? Потом вспоминаю. Правила нарушены! Даже в детской игре, создание новой жизни, значимый, чудесный процесс. Нечто, что является апогеем, супружеских отношений – жениха и невесты. И вот Рыжая нарушает таинство волшебства. Но, с другой стороны, она ведь тоже наречённая, а значит – имеет право. А дал его ей я. Выходит и виновного искать не надо. Так очевидно думают обе девочки. Тася молчит лишь глубже запуская ногти в мою руку. Больно, но терплю. Лия, тем временем обыскивает своё тело. Щупает живот. Её действия привлекают внимание кудрявой.
– Потеряла что? – удивлено спрашивает она, отпуская мою руку: чтоб остановить мельтешащую перед глазами рыжую.
– Ребенок – коротко отвечает та, пытаясь пальцами раздвинуть живот в области пупка. Я уже давно невеста, а он не появляется. «Может выбраться не может?» – задумчиво спрашивает она – устремив взор на Тасю. – Наивность Лии – похоже успокаивает всех троих девочек. Даже на щеках Кати, появляется румянец.
– Дети так не рождаются. – С видом знатока – поясняет Тася.
– Ты разве не знала. Сначала нужно поцеловаться, а затем провести ночь вместе, в замке или на кладбище. – решает вставить слово Рита.
