Или точней чаровницы. Похожий на мумию Тесий неожиданно заболел, и на его место прислали обворожительную Тасию. Кудесница имела: большие глаза, маленький носик, идеальное тело, и наряд, сотканный из лунных лучей. Юный жрец буквально утонул в её иссиня чёрных глазах. Теперь у него была лишь одна богиня. Та, что находилась в его полном подчинении. Бунт был подавлен, не успев начаться. Правда кудесники не учли одного, жрец был слишком робок и не смог принять щедрый дар. Он с обожанием смотрел на Тасию, но не смел, заговорить с ней. Но, как бы там не было цель была достигнута. Мысль о том, что он не увидит своей подопечной, повергал несчастного в шок. И даже сам принц консорт, ничего не мог с этим поделать. Тарок страдал, разрываясь между долгом и возлюбленной, но жить без Тасии уже не мог. Конечно, как истинный ученик Великого Магистра, он не подавал виду, и держался с девушкой отстранено. Но его учитель, сразу всё понял, и скрипя сердце, позволил чародейке остаться на судне, перевозившем Звездного стража...».
– Так вот оно что? Значит, корабль, на котором он служит... – «Хотя погодите, откуда все эти знанья». «Неужели проделки Гертеи», – ужаснулся Айран. – Хотя о чём он? До ближнего алтаря, сотни миль. Но, с другой стороны, море ведь тоже из воды. «Но почему он?» – «Ах верно», – рука Айрана машинально потянулась к волосам ухватив фигурку богини. – «Итак, он избран?» – «Но сможет ли его разум, стать проводником для Великой?» – «Может, отказаться?» – «Достаточно просто снять украшенье и тогда...» – «Но, если он последний, за кого она держится в этом мире?» – подумал адепт, стараясь очистить разум.
– А ты молодец. «Похоже я не ошиблась, выбрав тебя проводником», — произнес в голове юноши, властный женский голос. – Но времени нет. Страж проснулся, следует торопиться. Но для начала, я покажу тебе кадры, из мыслей и чувств людей. Что с этим делать решай сам. Я сделаю так, что ты, сможешь странствовать по чужим сознаньям. Вначале услышишь продолжение рассказа, но по своему желанию, сможешь преобразовать слова в картины, менять линию повествования, то есть, читать память других людей. Но не зарывайся, Великий Магистр, нетерпим к сноходцам, и, если тебя поймают... Впрочем, ты не пробудешь в его сознанье достаточно долго, – с грустью, произнесла богиня, продолжив рассказ:
– Рыцарь Магистр, подивился изобретательности кудесников и отныне решил действовать с ними более осторожно. Той же ночью, Алан рассказал – жене: Антарии, историю юного Тарока.
– «Ты, только подумай дорогая, насколько опасны, могут быть те, кто решают столь глобальные проблемы, находя простые решения», – добавил он, после повествования.
– Ведь я готов был отправить их всех в изгнание, а теперь у меня связаны руки: народ их боготворит. А лорды твоего отца! Я, конечно, понимаю, жизнь при дворе научила их осторожности. Но нельзя же всё время выжидать и стоять в стороне. Верховный Совет не заседал уже три года. Это ровно столько, сколько охотиться правитель. Может, вообще разогнать их по замкам, чтоб не путались под ногами, – неожиданно предложил Магистр.
– Конечно милый, – ответила принцесса, – поступай, как хочешь.
– Любовь моя, – смягчился Алан. – Ты правительница страны, так обрати внимание на положение вещей. Пришельцы пришли неоткуда, и цель их не ясна. Храмы Гертеи пустеют, на очереди Далусо и Асаю. Магия уходит через разлом. Всё, как в древних пророчествах. Я уже сказал первосвященникам призвать героев, но... Не думаю, что, что получиться. Все эти книги, манускрипты, такие старые. Я понимаю, кудесники тебе не кажутся, чем-то страшным. Но те, кому они служат, – вздохнул Алан.
Голубоглазая красавица, подняла прелестное личико, посмотрев на мужа. В лунном свете её волосы казались серебряными, кожа мраморной. – Ложись спать дорогой, – промурлыкала она, теребя, ночную сорочку. – Завтра я подпишу любой указ... Конечно, если не придётся его читать, – добавила ультиматум она.
– Думаю, с этим мы разберемся, – произнёс Алан, нежно заключая супругу в объятья, и валя её на кровать… но вдруг, он неожиданно вскрикнул. – Аутч, боги, милая, кто это? Ещё один дракон твоего отца. Понимаю, они тебе нравятся, но я против того, чтоб делить с ними ложе, – произнес Магистр в то время, как из-под подушки принцессы, тревожно шипя, появилась крохотная голова дракона.
– Золотистый Карликовый? Я думал они вымерли! Впрочем, неважно, посади его в клетку или будешь спать одна, – пригрозил Магистр жене.
– Злюка, – надула губки принцесса. – Но ты победил. Тебя я люблю больше, – проворковала Антария, бережно беря малыша, и вставая с постели: при этом её ночная сорочка сползла, обнажив крепкие груди. И в тот же миг, дракончик, не теряя время: обхватив пастью правый сосок принцессы, стал торопливо его посасывать. – Милый посмотри, он прямо как ребенок, ох, – вздрогнула девушка, – кусается.
– Дорогая ты в порядке! – Алан взволнованно вскочил с кровати и подбежал к жене.
– У тебя кровь! Старайся не шевелиться! – Приказал магистр, пытаясь разжать челюсти дракона пальцами. – Милый, ай не трогай его, – принцессе было больно, из глаз текли слезы, но за свою игрушку она боялась больше, чем за себя. – Да ни сделаю я ему ничего, – отвечал Магистр, стараясь, вытянуть сосок из зубов рептилии.
– Потеряв добычу, дракончик грозно зашипел, и, выпустил облачко пара с крохотным язычком пламени.
– А он уже взрослый, – констатировал Алан, беря дракона на руки.
– Огонек прорезался, значит пора в вольер, – задумчиво добавил он, погладив шею дракона.
– Ложись спать, я помещу его в клетку. И без возражений, – приказал он жене, отнимая у дракона свой средний палец. – И запомни, он может, есть всё, что угодно, но твоя грудь лишь для наших детей, ну и для меня, – полушутливо добавил Алан, целуя пораненный сосок жены.
Дракон снова зашипел, но уже менее грозно.
– Хорошо милый, я действительно устала, – принцесса сбросила сорочку, нырнув под одеяло. – Я жду, – промурлыкала она, поглаживая место, рядом с собой. Дракон посмотрел на принцессу, бросил жевать палец и расправив крылья, вырвался из рук Алана. Сначала он подлетел к Антарии, но, увидев приближающегося мужчину, стрелой взмыл к потолку, повиснув вниз головой, на гардине.
Принцесса натянула одеяло до самых глаз и тихонько засмеялась. – Так ты на его стороне, – Магистр был явно обескуражен. – Потешаешься? – Угрюмо спросил Алан, склонясь над супругой.
– Нет не смеюсь, – прикусив губу, отвечала принцесса.
– Смеёшься, у тебя глаза смеются, – настаивал Магистр.
– Нет это всё луна, – оправдывалась Антария.
– Не правда, это звезды, и они утонули в твоих очах, – нежно сказал Алан, целуя жену. Затем он, подмигнув дракону, скинул одежду, и тоже залез под одеяло.
…Луна скрылась за облаками, бриз, заплутал в гардинах. Дракон был забыт, «завтра утром его поймают слуги». Алан любовался спящей женой, пока не заснул. Но, едва человек отключился, дракон слетел вниз, и устроил своё тельце между возлюбленными. Вот он лизнул губы женщины, и положил голову ей на грудь. Антария пошевелилась во сне, обхватив детёныша. И тут, крылья смельчака распахнулись. И в тот же миг, серебряный луч поздней звезды, высветил на бирюзовой чешуе малыша, златой рисунок: «громадный глаз в огненном шаре…»
– Две недели ни одного корабля. Четырнадцать адских восходов и закатов, и ни одного судна, не считая – военной галеры с вооруженными до зубов охранниками. Да если, так пойдёт, мне и команде придется просить милостыню на ступенях Анторских храмов. – Причитал низкорослый крепыш, в короткой безрукавке и больших шароварах.
– Не выйдет кэп, нас вздёрнут раньше, чем позволят войти в столицу, – констатировал, высокий красивый эльф в серебряной тоге: отводя взгляд от горизонта.
– Тебе то боятся нечего Андок, надоест плавать, вернёшься к своему Древу, а вот мне куда с моими сиротами, – вздохнул коротышка.
– Думаешь так просто, – покачал головой эльф: при этом колокольчики, вплетённые в его волосы, слегка зазвенели. Да, меня не казнят, но лишат свободы лет на сто. Более того, каждый год придется спариваться с соплеменницами, для продолжения рода. Целый век трахать любвеобильных сучек, – поморщился жрец. Коротышка тяжело задышал, облизав губы.
– Хочешь сказать, самое тяжкое наказание, ожидающее тебя, это сто лет развлечений с молоденькими эльфийками? Причем каждый раз с новой женой? – удивился он.
– О нет, – жрец умудрился одновременно нахмурится и улыбнутся. – Это вовсе не рай. Все девы, будут гораздо старше меня, и намного могущественней. Эльфы не стареют, если не считать глаз. Лишь по ним, можно определить истинный возраст. И, у моих супруг, они будут очень старые, – вздрогнул Андок, как от холода. – Знаешь, когда-то я был влюблен в сестру королевы. Мне было не более двухсот, почти младенец, по нашим понятиям. Тогда я ещё не понимал истинный холод возраста. Принцесса Инталия вела у нас класс риторики. Внешностью она не отличалась от моих сверстниц, но была намного мудрей. Я был прилежен не пропускал уроки, и она заметила это. Мы обменялись взглядами, но не более, чем учитель с учеником. Но однажды я набрался смелости и прислал ей с нарочным, гортензию: это, означает любовь, на языке цветов. Я думал она никогда не догадается, кто послал подарок. Но на следующий день наставница велела мне остаться после урока.
Я повиновался, приказы принцессы крови, не обсуждаются. Нет, конечно, можно было отказаться: эльфы обладают всеми правами, они вольны, не подчинятся, в целом они свободны, делать всё, что захочется, пока не наносят вред себе, – пояснил эльф.
– Хочешь сказать, вы можете перечить своим правителям, и вам ничего не будет? – пробормотал коротышка, пуская слюни в бороду. При этом он потирал руки, и сучил ногами. – Ладно, рассказывай, что там твоя принцесса..., – поторопил жреца он.
– Остынь, – грустно улыбнулся эльф. Инталия велела мне зайти в её альков, взяла меня за руки и приказала её поцеловать. Я повиновался. Мне приходилось ласкать деревенских девушек, и я думал.... Впрочем, неважно, что я думал. В целом, ничего не получилось. Стоило мне приблизиться к её лицу, коснуться совершенных губ, и меня как заморозило...
… Это было страшно, холодно, безжизненно. Зелень её глаз, буквально вытягивала моё тепло. И лишь тогда я понял, насколько древней она была.
Это, как касаться статуи. Причем ледяной. Я смотрел на лицо без единой морщинки, трогал – водопад волос, кожу, что белее мрамора, и понимал – это лишь оболочка. Говорят: душа вечна. Возможно! Но если её приковать к телу заставив испытать; тревоги и волнения, радость и утрату, не один, а десятки тысяч раз, что от неё останется? Инталия жила с момента основанья Древа. Она наблюдала взлеты, и паденья цивилизаций, и не всегда, как сторонний зритель. Умелая жрица, непревзойдённый воин. Кто знает сколько приключений испытала принцесса прежде, чем стала наставником для молодых эльфов. И кто был я для неё? Очередной игрушкой. Эх, – тяжело вздохнул эльф, – пожалуй мне надо выпить. – Оно, у тебя Баки? – обратился к капитану он.
– Не называй меня так! – Выкрикнул пират, вспрыгнув на бочку, выхватив саблю, и поднеся её к самому горлу эльфа. – Как скажешь арокахан, – улыбнулся жрец, ногтем мизинца оттолкнув острое лезвие. – Что ж ладно уговорил:
– Прошу почтенный Барок, дай мне вина в горле пересохло. – Так, лучше? – поинтересовался Андок наблюдая, как корсар, спрыгнув с бочки, достал бурдюк из-за пазухи. Эльф уж было протянул руку, чтоб забрать подношение, но тут пират, выкрикнув, что-то типа: подавись, вспорол саблей мех, и с силой нажал на него, направив струю прямо в лицо эльфа. Андок даже не уклонился. Наоборот, он широко открыл рот и всосал в себя сладкую жидкость. Бурдюк мигом опустел. – Спасибо арокахан – поблагодарил жрец: он ещё не был пьян, но его язык уже заплетался. – Ты, даже открыл вино для меня. Несколько неловко, замечу... Но, – слегка пошатываясь Андок, шагнул к капитану.
Корсар, опустил саблю, и смотрел, то на пустой бурдюк, то на эльфа. Ни на палубе, ни на белоснежной одежде жреца, не было ни капли. – «Как это? Колдовство!» – Было видно, капитан сильно расстроен, и даже напуган. – Воздух арокахан, – объяснил эльф, пытаясь поклонится. – Я ик... маг, ик..., – не в силах стоять на ногах, жрец опустился на палубу, прислонившись к бочке. – Воронка, ик... обычный смерч, только маленький. – Наконец с трудом вымолвил он. – И я, кажется, не потерял ни капли, а всего там было..., – Андок нахмурил безукоризненный лоб, но даже прищуривание глаз не помогло. – Два, четыре, – считал жрец, загибая пальцы, – и всего бурдюк. Неважно! В любом случае спасибо за угощение. Но, что ж развезло то так, – с толикой удивления воскликнул Андок: в тщетной попытке подняться
Коротышка даже не знал, что сказать. Он смеялся из глаз текли слезы. – Пьяный эльф ха-ха никогда не видел ха-ха. – Ноги корсара подогнулись, и он стал кататься по палубе, держась за живот. Наконец успокоившись, капитан сел, с некой укоризной глядя на эльфа.
– Ты за раз выдул концентрированный, недельный запас, – наконец выдохнул он. Значит у нас осталось всего три меха, на всю команду. А без вина, сироты взбунтуются, и вздернут нас на рее, – плаксиво поведал он. – Не успеют, – пробормотал эльф, встряхнув пегой гривой, похожих на плащ волос: он уже начал трезветь. – Здесь недалеко, кто-то играет с ветром. Силы тратит ровно, на поддержание хода судна...
… И, это женщина, очень красивая женщина, – добавил он чуть погодя. – Корабль, женщина ты бредишь жрец, – корсар поднялся на ноги и, подобрав саблю, сунул её за пояс. Затем он сложил руки на могучей груди, недоверчиво глянув на друга. – Так смеёшься, или всё, правда? Откуда узнал хоть? Полагаю, у вас отличное зрение, но даже ты не можешь видеть дальше, смотрового на мачте.
А верно, ты же пьян..., – гордо заключил пират, подняв голову, и презрительно отвернувшись.
– Нет уже всё прошло, – отвечал жрец, легко вскочив на ноги. – Я трезв, как никогда, потому, как тебя ждёт добыча, а меня прекрасная фея, – хохотнул Андок, подняв руки вверх… И в тот же миг, воздух серебрясь, заструился меж его пальцами. – Какая чудная музыка, – шептал жрец, – ах, а она красавица, просто красавица, – вошёл в раж он, пробуя на язык бриз.
– Эй, погоди, – корсар подобрал подзорную трубу и вскочил на бочку, обозревая море. – Куда смотреть то? Где девица? Я ничего не вижу. Обманываешь да? Ну покажи, покажи, – заканючил коротышка, как маленький ребенок, пытаясь заглянуть эльфу в глаза. Но тому, похоже было не до того...
– Стоп, что-то странное, – вдруг произнес жрец, опуская руки. – И забудь я слышу ауру, но пока не вижу владелицу. Однако, странно, узоры рун, не от людей, и уж точно не от эльфов. Но раз просишь показать сейчас попробую. «Раз духи видят её, полагаю смогу передать образ», — произнес эльф, закрывая глаза, и чертя пентаграмму в воздухе.
– «А ведь похоже ему не сладко», – решил капитан, видя, как вздулись вены, на висках друга. – хотя сейчас карлика, это не особо волновало, – «Жрец здоров выдержит!» – «Другое дело глянуть на красавицу». «Только бы удержал образ», – молил про себя Баки, облизывая губы. Он подскакивал на бочке, пытаясь рассмотреть хоть, что-то в почти идеальной сфере, которою Андок создавал перед собой.
– Так вот оно что? Значит, корабль, на котором он служит... – «Хотя погодите, откуда все эти знанья». «Неужели проделки Гертеи», – ужаснулся Айран. – Хотя о чём он? До ближнего алтаря, сотни миль. Но, с другой стороны, море ведь тоже из воды. «Но почему он?» – «Ах верно», – рука Айрана машинально потянулась к волосам ухватив фигурку богини. – «Итак, он избран?» – «Но сможет ли его разум, стать проводником для Великой?» – «Может, отказаться?» – «Достаточно просто снять украшенье и тогда...» – «Но, если он последний, за кого она держится в этом мире?» – подумал адепт, стараясь очистить разум.
– А ты молодец. «Похоже я не ошиблась, выбрав тебя проводником», — произнес в голове юноши, властный женский голос. – Но времени нет. Страж проснулся, следует торопиться. Но для начала, я покажу тебе кадры, из мыслей и чувств людей. Что с этим делать решай сам. Я сделаю так, что ты, сможешь странствовать по чужим сознаньям. Вначале услышишь продолжение рассказа, но по своему желанию, сможешь преобразовать слова в картины, менять линию повествования, то есть, читать память других людей. Но не зарывайся, Великий Магистр, нетерпим к сноходцам, и, если тебя поймают... Впрочем, ты не пробудешь в его сознанье достаточно долго, – с грустью, произнесла богиня, продолжив рассказ:
– Рыцарь Магистр, подивился изобретательности кудесников и отныне решил действовать с ними более осторожно. Той же ночью, Алан рассказал – жене: Антарии, историю юного Тарока.
– «Ты, только подумай дорогая, насколько опасны, могут быть те, кто решают столь глобальные проблемы, находя простые решения», – добавил он, после повествования.
– Ведь я готов был отправить их всех в изгнание, а теперь у меня связаны руки: народ их боготворит. А лорды твоего отца! Я, конечно, понимаю, жизнь при дворе научила их осторожности. Но нельзя же всё время выжидать и стоять в стороне. Верховный Совет не заседал уже три года. Это ровно столько, сколько охотиться правитель. Может, вообще разогнать их по замкам, чтоб не путались под ногами, – неожиданно предложил Магистр.
– Конечно милый, – ответила принцесса, – поступай, как хочешь.
– Любовь моя, – смягчился Алан. – Ты правительница страны, так обрати внимание на положение вещей. Пришельцы пришли неоткуда, и цель их не ясна. Храмы Гертеи пустеют, на очереди Далусо и Асаю. Магия уходит через разлом. Всё, как в древних пророчествах. Я уже сказал первосвященникам призвать героев, но... Не думаю, что, что получиться. Все эти книги, манускрипты, такие старые. Я понимаю, кудесники тебе не кажутся, чем-то страшным. Но те, кому они служат, – вздохнул Алан.
Голубоглазая красавица, подняла прелестное личико, посмотрев на мужа. В лунном свете её волосы казались серебряными, кожа мраморной. – Ложись спать дорогой, – промурлыкала она, теребя, ночную сорочку. – Завтра я подпишу любой указ... Конечно, если не придётся его читать, – добавила ультиматум она.
– Думаю, с этим мы разберемся, – произнёс Алан, нежно заключая супругу в объятья, и валя её на кровать… но вдруг, он неожиданно вскрикнул. – Аутч, боги, милая, кто это? Ещё один дракон твоего отца. Понимаю, они тебе нравятся, но я против того, чтоб делить с ними ложе, – произнес Магистр в то время, как из-под подушки принцессы, тревожно шипя, появилась крохотная голова дракона.
– Золотистый Карликовый? Я думал они вымерли! Впрочем, неважно, посади его в клетку или будешь спать одна, – пригрозил Магистр жене.
– Злюка, – надула губки принцесса. – Но ты победил. Тебя я люблю больше, – проворковала Антария, бережно беря малыша, и вставая с постели: при этом её ночная сорочка сползла, обнажив крепкие груди. И в тот же миг, дракончик, не теряя время: обхватив пастью правый сосок принцессы, стал торопливо его посасывать. – Милый посмотри, он прямо как ребенок, ох, – вздрогнула девушка, – кусается.
– Дорогая ты в порядке! – Алан взволнованно вскочил с кровати и подбежал к жене.
– У тебя кровь! Старайся не шевелиться! – Приказал магистр, пытаясь разжать челюсти дракона пальцами. – Милый, ай не трогай его, – принцессе было больно, из глаз текли слезы, но за свою игрушку она боялась больше, чем за себя. – Да ни сделаю я ему ничего, – отвечал Магистр, стараясь, вытянуть сосок из зубов рептилии.
– Потеряв добычу, дракончик грозно зашипел, и, выпустил облачко пара с крохотным язычком пламени.
– А он уже взрослый, – констатировал Алан, беря дракона на руки.
– Огонек прорезался, значит пора в вольер, – задумчиво добавил он, погладив шею дракона.
– Ложись спать, я помещу его в клетку. И без возражений, – приказал он жене, отнимая у дракона свой средний палец. – И запомни, он может, есть всё, что угодно, но твоя грудь лишь для наших детей, ну и для меня, – полушутливо добавил Алан, целуя пораненный сосок жены.
Дракон снова зашипел, но уже менее грозно.
– Хорошо милый, я действительно устала, – принцесса сбросила сорочку, нырнув под одеяло. – Я жду, – промурлыкала она, поглаживая место, рядом с собой. Дракон посмотрел на принцессу, бросил жевать палец и расправив крылья, вырвался из рук Алана. Сначала он подлетел к Антарии, но, увидев приближающегося мужчину, стрелой взмыл к потолку, повиснув вниз головой, на гардине.
Принцесса натянула одеяло до самых глаз и тихонько засмеялась. – Так ты на его стороне, – Магистр был явно обескуражен. – Потешаешься? – Угрюмо спросил Алан, склонясь над супругой.
– Нет не смеюсь, – прикусив губу, отвечала принцесса.
– Смеёшься, у тебя глаза смеются, – настаивал Магистр.
– Нет это всё луна, – оправдывалась Антария.
– Не правда, это звезды, и они утонули в твоих очах, – нежно сказал Алан, целуя жену. Затем он, подмигнув дракону, скинул одежду, и тоже залез под одеяло.
…Луна скрылась за облаками, бриз, заплутал в гардинах. Дракон был забыт, «завтра утром его поймают слуги». Алан любовался спящей женой, пока не заснул. Но, едва человек отключился, дракон слетел вниз, и устроил своё тельце между возлюбленными. Вот он лизнул губы женщины, и положил голову ей на грудь. Антария пошевелилась во сне, обхватив детёныша. И тут, крылья смельчака распахнулись. И в тот же миг, серебряный луч поздней звезды, высветил на бирюзовой чешуе малыша, златой рисунок: «громадный глаз в огненном шаре…»
Глава 3. Пираты.
– Две недели ни одного корабля. Четырнадцать адских восходов и закатов, и ни одного судна, не считая – военной галеры с вооруженными до зубов охранниками. Да если, так пойдёт, мне и команде придется просить милостыню на ступенях Анторских храмов. – Причитал низкорослый крепыш, в короткой безрукавке и больших шароварах.
– Не выйдет кэп, нас вздёрнут раньше, чем позволят войти в столицу, – констатировал, высокий красивый эльф в серебряной тоге: отводя взгляд от горизонта.
– Тебе то боятся нечего Андок, надоест плавать, вернёшься к своему Древу, а вот мне куда с моими сиротами, – вздохнул коротышка.
– Думаешь так просто, – покачал головой эльф: при этом колокольчики, вплетённые в его волосы, слегка зазвенели. Да, меня не казнят, но лишат свободы лет на сто. Более того, каждый год придется спариваться с соплеменницами, для продолжения рода. Целый век трахать любвеобильных сучек, – поморщился жрец. Коротышка тяжело задышал, облизав губы.
– Хочешь сказать, самое тяжкое наказание, ожидающее тебя, это сто лет развлечений с молоденькими эльфийками? Причем каждый раз с новой женой? – удивился он.
– О нет, – жрец умудрился одновременно нахмурится и улыбнутся. – Это вовсе не рай. Все девы, будут гораздо старше меня, и намного могущественней. Эльфы не стареют, если не считать глаз. Лишь по ним, можно определить истинный возраст. И, у моих супруг, они будут очень старые, – вздрогнул Андок, как от холода. – Знаешь, когда-то я был влюблен в сестру королевы. Мне было не более двухсот, почти младенец, по нашим понятиям. Тогда я ещё не понимал истинный холод возраста. Принцесса Инталия вела у нас класс риторики. Внешностью она не отличалась от моих сверстниц, но была намного мудрей. Я был прилежен не пропускал уроки, и она заметила это. Мы обменялись взглядами, но не более, чем учитель с учеником. Но однажды я набрался смелости и прислал ей с нарочным, гортензию: это, означает любовь, на языке цветов. Я думал она никогда не догадается, кто послал подарок. Но на следующий день наставница велела мне остаться после урока.
Я повиновался, приказы принцессы крови, не обсуждаются. Нет, конечно, можно было отказаться: эльфы обладают всеми правами, они вольны, не подчинятся, в целом они свободны, делать всё, что захочется, пока не наносят вред себе, – пояснил эльф.
– Хочешь сказать, вы можете перечить своим правителям, и вам ничего не будет? – пробормотал коротышка, пуская слюни в бороду. При этом он потирал руки, и сучил ногами. – Ладно, рассказывай, что там твоя принцесса..., – поторопил жреца он.
– Остынь, – грустно улыбнулся эльф. Инталия велела мне зайти в её альков, взяла меня за руки и приказала её поцеловать. Я повиновался. Мне приходилось ласкать деревенских девушек, и я думал.... Впрочем, неважно, что я думал. В целом, ничего не получилось. Стоило мне приблизиться к её лицу, коснуться совершенных губ, и меня как заморозило...
… Это было страшно, холодно, безжизненно. Зелень её глаз, буквально вытягивала моё тепло. И лишь тогда я понял, насколько древней она была.
Это, как касаться статуи. Причем ледяной. Я смотрел на лицо без единой морщинки, трогал – водопад волос, кожу, что белее мрамора, и понимал – это лишь оболочка. Говорят: душа вечна. Возможно! Но если её приковать к телу заставив испытать; тревоги и волнения, радость и утрату, не один, а десятки тысяч раз, что от неё останется? Инталия жила с момента основанья Древа. Она наблюдала взлеты, и паденья цивилизаций, и не всегда, как сторонний зритель. Умелая жрица, непревзойдённый воин. Кто знает сколько приключений испытала принцесса прежде, чем стала наставником для молодых эльфов. И кто был я для неё? Очередной игрушкой. Эх, – тяжело вздохнул эльф, – пожалуй мне надо выпить. – Оно, у тебя Баки? – обратился к капитану он.
– Не называй меня так! – Выкрикнул пират, вспрыгнув на бочку, выхватив саблю, и поднеся её к самому горлу эльфа. – Как скажешь арокахан, – улыбнулся жрец, ногтем мизинца оттолкнув острое лезвие. – Что ж ладно уговорил:
– Прошу почтенный Барок, дай мне вина в горле пересохло. – Так, лучше? – поинтересовался Андок наблюдая, как корсар, спрыгнув с бочки, достал бурдюк из-за пазухи. Эльф уж было протянул руку, чтоб забрать подношение, но тут пират, выкрикнув, что-то типа: подавись, вспорол саблей мех, и с силой нажал на него, направив струю прямо в лицо эльфа. Андок даже не уклонился. Наоборот, он широко открыл рот и всосал в себя сладкую жидкость. Бурдюк мигом опустел. – Спасибо арокахан – поблагодарил жрец: он ещё не был пьян, но его язык уже заплетался. – Ты, даже открыл вино для меня. Несколько неловко, замечу... Но, – слегка пошатываясь Андок, шагнул к капитану.
Корсар, опустил саблю, и смотрел, то на пустой бурдюк, то на эльфа. Ни на палубе, ни на белоснежной одежде жреца, не было ни капли. – «Как это? Колдовство!» – Было видно, капитан сильно расстроен, и даже напуган. – Воздух арокахан, – объяснил эльф, пытаясь поклонится. – Я ик... маг, ик..., – не в силах стоять на ногах, жрец опустился на палубу, прислонившись к бочке. – Воронка, ик... обычный смерч, только маленький. – Наконец с трудом вымолвил он. – И я, кажется, не потерял ни капли, а всего там было..., – Андок нахмурил безукоризненный лоб, но даже прищуривание глаз не помогло. – Два, четыре, – считал жрец, загибая пальцы, – и всего бурдюк. Неважно! В любом случае спасибо за угощение. Но, что ж развезло то так, – с толикой удивления воскликнул Андок: в тщетной попытке подняться
Коротышка даже не знал, что сказать. Он смеялся из глаз текли слезы. – Пьяный эльф ха-ха никогда не видел ха-ха. – Ноги корсара подогнулись, и он стал кататься по палубе, держась за живот. Наконец успокоившись, капитан сел, с некой укоризной глядя на эльфа.
– Ты за раз выдул концентрированный, недельный запас, – наконец выдохнул он. Значит у нас осталось всего три меха, на всю команду. А без вина, сироты взбунтуются, и вздернут нас на рее, – плаксиво поведал он. – Не успеют, – пробормотал эльф, встряхнув пегой гривой, похожих на плащ волос: он уже начал трезветь. – Здесь недалеко, кто-то играет с ветром. Силы тратит ровно, на поддержание хода судна...
… И, это женщина, очень красивая женщина, – добавил он чуть погодя. – Корабль, женщина ты бредишь жрец, – корсар поднялся на ноги и, подобрав саблю, сунул её за пояс. Затем он сложил руки на могучей груди, недоверчиво глянув на друга. – Так смеёшься, или всё, правда? Откуда узнал хоть? Полагаю, у вас отличное зрение, но даже ты не можешь видеть дальше, смотрового на мачте.
А верно, ты же пьян..., – гордо заключил пират, подняв голову, и презрительно отвернувшись.
– Нет уже всё прошло, – отвечал жрец, легко вскочив на ноги. – Я трезв, как никогда, потому, как тебя ждёт добыча, а меня прекрасная фея, – хохотнул Андок, подняв руки вверх… И в тот же миг, воздух серебрясь, заструился меж его пальцами. – Какая чудная музыка, – шептал жрец, – ах, а она красавица, просто красавица, – вошёл в раж он, пробуя на язык бриз.
– Эй, погоди, – корсар подобрал подзорную трубу и вскочил на бочку, обозревая море. – Куда смотреть то? Где девица? Я ничего не вижу. Обманываешь да? Ну покажи, покажи, – заканючил коротышка, как маленький ребенок, пытаясь заглянуть эльфу в глаза. Но тому, похоже было не до того...
– Стоп, что-то странное, – вдруг произнес жрец, опуская руки. – И забудь я слышу ауру, но пока не вижу владелицу. Однако, странно, узоры рун, не от людей, и уж точно не от эльфов. Но раз просишь показать сейчас попробую. «Раз духи видят её, полагаю смогу передать образ», — произнес эльф, закрывая глаза, и чертя пентаграмму в воздухе.
– «А ведь похоже ему не сладко», – решил капитан, видя, как вздулись вены, на висках друга. – хотя сейчас карлика, это не особо волновало, – «Жрец здоров выдержит!» – «Другое дело глянуть на красавицу». «Только бы удержал образ», – молил про себя Баки, облизывая губы. Он подскакивал на бочке, пытаясь рассмотреть хоть, что-то в почти идеальной сфере, которою Андок создавал перед собой.
