но отчуждение, которое при этом еще имело место уже кончилось (вместе с классовой борьбой), а время, скручиваясь, скрутилось до того, что улетучилось и покинуло сей мир, хотя порой в виде (социального) торнадо, слепого бунта или восстания масс (а может сюда подключаются и подобные природные явления-стихии) оно посещает сей мир. Торнадо — событие, имеющее место быть в ирреальности человеческого в мире сем. Где вертикаль самостояния человека видимо занимается неким человекоподобным монстром цивилизации?!
Время ожидаемо оттуда-сюда вместе с «концом истории»…
И оно же требует своего онтологического переосмысления в обращенности человека и человечества к космосу. И может быть (даже) именно таким образом происходит переход от «предыстории» к «подлинной истории»? Если иметь в виду под «человеком и человечеством» «свободную индивидуальность» (По Марксу)? Как третью ступень в становлении человечества и «начало подлинной человеческой истории» в его понимании «коммунизма»?
Поэтому время и должно быть открыто как космический феномен в ноуменальности здешних порядков.
И относительно «свободной индивидуальности» (см. выше).
А что если «отношения личной зависимости», сменяющиеся в истории «отношениями личной независимости, построенных на вещной зависимости» и наконец в «свободной индивидуальности», которая должна быть ожидаема или уже наступает по человечеству ее пора — эти исторические ступени не исчезают в прошлом, а спрессовываются социо-топически из космо-хроноса, через встречу времени свободной индивидуальностью оттуда-сюда и таким образом осуществляется принцип одновременности разновременного наконец-то в самой истории? Ее линейность завершается (сворачивается, оборачивается) душевно-духовным самостоянием человека. Но в одновременности сохраняется относительность, а потому в ней имеют место общественные отношения, но уже не как исторически преходящие, а совмещенные, упорядоченные, гармоничные из времени в пространстве как строй цивилизации под лучами культуры.
Именно свободной индивидуальностью (а не случайной) может быть востребована идеальная тотальность, при том что в ней (свободной индивидуальности) судьба отдельного человека может быть «возложена на плечи» человечества, оборачиваясь его уделом. Все человечество в Мы-имярек предстает свободной индивидуальностью, а время ею воспринимаемое из неумолимости судьбы оказывается духовным предназначением все же конечного чело-века в человечестве. Но «в миру и смерть красна!» Т.е. и конечность жизни уместна по человечеству.
Да, родовой провал «основателен», он разверстан по кажимости сверху-вниз как бы от «от бытия к небытию» и он может быть возмещен, перекрыт свободной индивидуальностью же от небытия к бытию, снизу-вверх. Но этот провал обыден, обманчив, в нем нет времени, оно в нем лишь теряется. Он даже возможен, но не действителен, формален, но не содержателен.
Да, но все же откуда эта «свободная индивидуальность» может взяться? В обратном движении из провала как возвышении? К тому же ведь сказано, что «туда путей нет»? Хотя это и не путь, а состояние душевно-духовное, в котором и обнаруживается свободная индивидуальность через и во встрече времени.
Нужен голос свыше, на который она и отзывается!
Свободная индивидуальность может появиться между индивидами из точечной ничтойности, из конечности времени в душе, из нейтральности «я» в междусубъектности. А в целом из потерянности — точнее (конкретнее) утраченного — времени в «цивильном» пространстве «отношений личной зависимости», перекрытых «отношениями личной независимости на вещной зависимости» через опосредствующее их и сквозящее в них (самостийно) свободное время.
Время никуда не девается, кроме как в пространство. И чтобы оно не терялось (не растекалось), само пространство требуется переструктурировать под время.
В целом и формально это переворот упертой пирамиды, так что свободная индивидуальность и есть «упирающийся носом» в сей мир homo sapiens. Но при этом в ней то, что вверху оказывается внизу, а то что внизу, то вверху . «Власть разума» — точечной ничтойностью, а «преходящая чувственность» — возвышенным душевно-духовным «сподобием» (космосу) по человечеству.
Этот «переворот» и есть открытие космических ворот для впускания времени в цивилизацию.
Да, но что если это уже произошло вместе с интернетом? Ведь в нем мы здесь уже оказываемся «там», оттуда-сюда? Под «властью» времени, текущего оттуда-сюда? Правда, это точечное наше и разрозненно-омассовленное пребывание наряду друг с другом в качестве, хотя и глобализованных, но все же индивидов, а не свободных индивидуальностей? Время оттуда-сюда всегда текло и пропадало в том же, а проблема при этом, чтобы принять его и выстоять, воспринимать и выдерживать, распределяться по душам и со-держать в культуре самостояния. Технически время оттуда-сюда «сливается», но как бы в пустые, равно-душные друг к другу души? (Об этом уже говорилось, см.выше). Так что тут разницы нет, что оттуда-сюда и что отсюда-туда. А надобно именно оттуда-сюда и это технически не достигается? Не существует вселенского средства сообщения для нас «грешных на земле»!
Возможно, что переворот должен быть сопровожден возведением мостов не над индивидами, а между индивидами как раз в обратном порядке и в дополнение к возвышающейся и разворачивающейся свободной индивидуальности? Т.е. опрокинутая цивилизационная пирамида вместо прежних ее инстанций-отношений в собственности, властности, идольности (самодостаточности) обозначиться в разноцветии и много-цветии дуг-радуг: ? Не обломками опрокинутой пирамиды, а ее символическими замещениями? В переоцененных ценностях (по Ницше)?
Чтобы добро пересекло зло в добре-благе, истина прорвалась сквозь заблуждение, а красота перекрыла уродство?
Между прочим, над памятниками старины и веют такого рода радуги-всполохи! Возникают в воображении невидимые аура, покрывающие храмы, пирамиды, скульптуры. Но они не опрокидываются, а возвышаются духовно в воображении как очаровании!
Поэтому и может быть, что не надо историю перевертывать или ставить крест на прошлом. Свободная индивидуальность открывается не в прошлом (и не в будущем), а из настоящего. Да и с «концом истории» возникают сомнения с точки зрения свободной индивидуальности? Свободная индивидуальность не приходит на смену «отношений личной зависимости» и «отношений личной независимости, построенных на вещной зависимости» как будущее вместо прошлого. Даже под названием «эпохи коммунизма». И может быть даже сам Маркс полагал под «свободной индивидуальностью» не историческую ступень в становлении человечества, а поворот из времени к пространству с тем, чтобы человечество раскрепостилось (освободилось) в нем для времени? И это должно было случиться как мировое со-бытие? А не как революция политическая или впоследствии научно-техническая? Неслучайно он говорил в этом смысле и о «мировой революции».
Мировое событие как долженствующее случится в миру людей, правда, не рядовое, а из ряда вон выходящее, но все-таки событие, в котором бы люди открыли между собой что-то от них зависящее и достойное в их предназначении и подобии в бесподобии.
Под «коммунизмом» он (скорее) подразумевал фокус коммуны по человечеству, где и может быть определена «свободная индивидуальность». И коммунистическая революция осуществится одновременно во всех странах опять-таки. Что это, как не ожидание «времени в пространстве»? Правда, постепенно «свободная индивидуальность» и подменялась «гармонически и всесторонне развитой личностью», но это не суть важно. Потому что и при этом «свободное время — пространство для развития личности».
Может быть даже «точка зрения свободной индивидуальности» — это переосмысленная рефлексия мессианства, чтобы отсюда-туда посмотреть вместо «теории» как божественного взгляда оттуда-сюда? Открыть вообще время из ограниченного пространства, чтобы затем его развернуть, разверстать под распространяющимся временем?
Да собственно ведь, это «остановленная» обыденность? Ее моментальный срез? Как «точка опоры», в которой нуждался Галилей, чтобы «перевернуть мир»? А потому и «материализм диалектический и исторический»! В котором «не небесное сводится к земному, а земное возносится до небесного!»
… Но центральной точки опоры для свободной индивидуальности нет, в смысле как одной-единственной для всего человечества. Она повсюду между индивидами. Но потому это и не плюрализм мнений существующих индивидов. А как «остановленная обыденность» это и не само преходящее время от индивида к индивиду, а именно пространство, стиснутое до собственности из аккумулированного в нем времени, а потому и утерянного, истраченного, захлопнутого без намека на то, откуда оно взялось. Хотя преходящее время продолжает течь в неравности отношений, в связном различии (?) индивидов!
… Да, но может быть не небесное должно было свестись к земному, а земное вознесено до небесного, с упразднением его как «святого семейства»? Хотя достижимо ли это как путь, как предначертание отсюда-туда? Не есть ли тем самым коммунизм — латентный антропоцентризм как всечеловеческая амбициозность, общечеловеческая претенциозность, тоталитарная самоуверенность человечества? Хотя есть в марксизме и то, что «коммунизм не цель, которая должна быть достигнута, а самодвижение, в котором человечество может состояться». Но это теоретическое положение, а на практике дело обстояло по-другому.
15. Сон — предупреждение души в истине
(Сон — кошмар на 19.11.2019. Прочищаю от грязи какую-то посудину с бумагой. Руки измызганы. Я их тщательно протираю. Потом брожу по этажам и кабинетам — кафедрам, где идут заседания в Новому году. В том числе и кафедра философии, там где-то кажется присутстует Шереметов Н.Н., вхожу в сапогах кирзовых, спрашиваю свою жену, у которой ключи от квартиры, а мне нужно переодеться. Она говорит, что ключи у какой-то... которую я настигаю на улице, во дворе у ворот, хватаю за горло, требую ключи. Говорю, что отсутствовал из-за того, что убирал туалет).
Что это? Накануне мысль о мессианстве «свободной индивидуальности» как (отвернутого) взгляда отсюда-туда, точки зрения совершенно противоположной теории «как божественного взгляда» оттуда-сюда. Марксом, дескать, был выбран взгляд из меж-индивидности в теснине индивидов. И не поэтому ли Я сам теперь вслед за ним в реконструкции его мысли о «свободной индивидуальности» пытаюсь (буквально) посмотреть из «отхожего места», но (в кошмаре) прочищая его для этого оттуда-сюда, чтобы смотрелось отсюда-туда?! И притом же брожу в потерянности между кафедрами, потому что мысль моя пока может показатся (вообще или еще) неуместной даже для смежных специальностей?!
В кошмаре снится то неуместное, чего не хотелось бы наяву, о чем из него помнится. Но в обыденности «оно» не учитывается как нежелательное, а просто отсутствует. Возможно, кошмар и есть фонтанирующая точечность в том же ареале обыденности, где нет уже точности как тучности в яви, а есть лишь шарящая по телесным сводам-склонам-тупикам временная прожектность, повсюду и вкруговую упирающаяся в непреодолимые препятствия.
В кошмаре душа блуждает в телесной обыденности, где пространство тела «раздувается» до сего мира, который окружает нас. А связи с ним и переходы в нем свертываются до «мгновений ока». Поэтому сны как кошмары и видятся или (может быть) точнее, смотрятся, в смысле испытываются? Или наоборот, с точки зрения именно испытания?
Или вообще сон-кошмар и обнаруживается как рассыпающаяся точечность зрения из обыденной скованности и вообще должной раскованности из этого мира? В кошмаре пресекается точка зрения на истину от имени дьявола как адвоката обыденности, путающегося под ногами.
Но к тому же он — предупреждение для души, чтобы она не замыкалась на себе в телесной обыденности. Она должна именно из нее бодрствовать, быть открыта (к переменам в предожидании и предуготовленности) ко времени (в его нескончаемости) в своей временной конечности.
И может быть сон-кошмар и вопит о (неумолимости истины) или несводимости истины к точке зрения и в то же время о ее открытой возможности во взоре души? Истина не крутится в «беличьем колесе» обыденности (и в этом правдоподобие кошмара, что в нем она все-таки крутится), а разрешается со-бытием в пост-кошмарном душевно-духовном со-стоянии. И тогда кошмар — пред-родовые душевные муки в телесно-обыденном (еще) безвременьи? Потуги истины? Которая душой теснится из позывов времени?
Муки истины наяву не испытываются, потому что и сама душа при этом покойна (точна-тучна), что и позволяет миру впитыватся всеми ее «фибрами», познанию осуществляться. Но кошмар — крик души и предупреждение ее из опытного познания о (приходе) истины. А решающий поворот к истине происходит уже в жертвовании (самой) души познанию, а не в результате самого опыта, накапливаемого во времени и из времени. Т.е. результатом познания и является жертвоприношение как исчерпание души, а не голый итог познания, достигнутый рассудочными выкладками по разуму. Тут-то и обозначается обратное много-точие, восклицание и вопрос в поклоне перед вечностью (ср. выше). А истина открывается как время!
… Это все рефлексии по сну-кошмару, который был сменен другим, спокойным и даже любовно удовлетворительным сном. Где была встреча с юной и прелестной особой… Дорога к какому-то помещению, где должны были сохранится развешанные одежды… открылась его внутренность, где все выворочено… для ремонта. Пришла какая-то женщина, представившаяся соседкой. Жаловалась на то, что мы мешаем с затеянным ремонтом. Я убедил, представившись профессором, что мы не можем мусорить через стену. Она оказалась татаркой и пригласила в гости на какое-то угощение «тютіршік»!
Таким образом получается кошмар как туалетный тупик, затем прогулка с нежной спутницей и встреча в опустошенном доме с соседкой! Соответственно: «мир из-под-низу»- «променаж в миру к возвышенному удовольствию»- «встреча-разговор», знакомство в пустом доме. Не впустился ли в сей мир превышающий его мир иного?!
Не раскрутилась ли точка зрения отсюда-туда из-в-оттуда-сюда?
… Да, но к тому все же, что «кошмар — предупреждение души об истине», в которой она может быть растерзана? Но и вообще в познании душа отпадает от со-знания в точечную субъективность или снизводится до точки зрения сиречь «точечной ничтойности». При этом, разницы между внутренним и внешним нет. Т.е. различие, конечно, есть между точечной внутренностью и голой, пустой внешней средой как окружающим миром, но это всего лишь «точка» и «круг» или свернутый круг и развернутая, но пустая точечность.
Душа и пульсирует в точко-тучности, т.е. сменяющихся и кружащихся взглядах, в круговращениях точки зрения вовне и вкруг себя с отдалениями и приближениями.
… Да возможно, но все это лишь поверхностные раскладки мысли о душе и духе в связи со временем и пространством, с преимущественным акцентом на пространстве, все еще сохраняющегося.
А ведь надобно, чтобы в человеческом было обьято общественное? Что было заявлено в «третьем человеке» и теперь-то в «педалировании» на времени оттуда-сюда может быть в душевно-духовных измерениях или ипостасях и нужно добиватся
Время ожидаемо оттуда-сюда вместе с «концом истории»…
И оно же требует своего онтологического переосмысления в обращенности человека и человечества к космосу. И может быть (даже) именно таким образом происходит переход от «предыстории» к «подлинной истории»? Если иметь в виду под «человеком и человечеством» «свободную индивидуальность» (По Марксу)? Как третью ступень в становлении человечества и «начало подлинной человеческой истории» в его понимании «коммунизма»?
Поэтому время и должно быть открыто как космический феномен в ноуменальности здешних порядков.
И относительно «свободной индивидуальности» (см. выше).
А что если «отношения личной зависимости», сменяющиеся в истории «отношениями личной независимости, построенных на вещной зависимости» и наконец в «свободной индивидуальности», которая должна быть ожидаема или уже наступает по человечеству ее пора — эти исторические ступени не исчезают в прошлом, а спрессовываются социо-топически из космо-хроноса, через встречу времени свободной индивидуальностью оттуда-сюда и таким образом осуществляется принцип одновременности разновременного наконец-то в самой истории? Ее линейность завершается (сворачивается, оборачивается) душевно-духовным самостоянием человека. Но в одновременности сохраняется относительность, а потому в ней имеют место общественные отношения, но уже не как исторически преходящие, а совмещенные, упорядоченные, гармоничные из времени в пространстве как строй цивилизации под лучами культуры.
Именно свободной индивидуальностью (а не случайной) может быть востребована идеальная тотальность, при том что в ней (свободной индивидуальности) судьба отдельного человека может быть «возложена на плечи» человечества, оборачиваясь его уделом. Все человечество в Мы-имярек предстает свободной индивидуальностью, а время ею воспринимаемое из неумолимости судьбы оказывается духовным предназначением все же конечного чело-века в человечестве. Но «в миру и смерть красна!» Т.е. и конечность жизни уместна по человечеству.
Да, родовой провал «основателен», он разверстан по кажимости сверху-вниз как бы от «от бытия к небытию» и он может быть возмещен, перекрыт свободной индивидуальностью же от небытия к бытию, снизу-вверх. Но этот провал обыден, обманчив, в нем нет времени, оно в нем лишь теряется. Он даже возможен, но не действителен, формален, но не содержателен.
Да, но все же откуда эта «свободная индивидуальность» может взяться? В обратном движении из провала как возвышении? К тому же ведь сказано, что «туда путей нет»? Хотя это и не путь, а состояние душевно-духовное, в котором и обнаруживается свободная индивидуальность через и во встрече времени.
Нужен голос свыше, на который она и отзывается!
Свободная индивидуальность может появиться между индивидами из точечной ничтойности, из конечности времени в душе, из нейтральности «я» в междусубъектности. А в целом из потерянности — точнее (конкретнее) утраченного — времени в «цивильном» пространстве «отношений личной зависимости», перекрытых «отношениями личной независимости на вещной зависимости» через опосредствующее их и сквозящее в них (самостийно) свободное время.
Время никуда не девается, кроме как в пространство. И чтобы оно не терялось (не растекалось), само пространство требуется переструктурировать под время.
В целом и формально это переворот упертой пирамиды, так что свободная индивидуальность и есть «упирающийся носом» в сей мир homo sapiens. Но при этом в ней то, что вверху оказывается внизу, а то что внизу, то вверху . «Власть разума» — точечной ничтойностью, а «преходящая чувственность» — возвышенным душевно-духовным «сподобием» (космосу) по человечеству.
Этот «переворот» и есть открытие космических ворот для впускания времени в цивилизацию.
Да, но что если это уже произошло вместе с интернетом? Ведь в нем мы здесь уже оказываемся «там», оттуда-сюда? Под «властью» времени, текущего оттуда-сюда? Правда, это точечное наше и разрозненно-омассовленное пребывание наряду друг с другом в качестве, хотя и глобализованных, но все же индивидов, а не свободных индивидуальностей? Время оттуда-сюда всегда текло и пропадало в том же, а проблема при этом, чтобы принять его и выстоять, воспринимать и выдерживать, распределяться по душам и со-держать в культуре самостояния. Технически время оттуда-сюда «сливается», но как бы в пустые, равно-душные друг к другу души? (Об этом уже говорилось, см.выше). Так что тут разницы нет, что оттуда-сюда и что отсюда-туда. А надобно именно оттуда-сюда и это технически не достигается? Не существует вселенского средства сообщения для нас «грешных на земле»!
Возможно, что переворот должен быть сопровожден возведением мостов не над индивидами, а между индивидами как раз в обратном порядке и в дополнение к возвышающейся и разворачивающейся свободной индивидуальности? Т.е. опрокинутая цивилизационная пирамида вместо прежних ее инстанций-отношений в собственности, властности, идольности (самодостаточности) обозначиться в разноцветии и много-цветии дуг-радуг: ? Не обломками опрокинутой пирамиды, а ее символическими замещениями? В переоцененных ценностях (по Ницше)?
Чтобы добро пересекло зло в добре-благе, истина прорвалась сквозь заблуждение, а красота перекрыла уродство?
Между прочим, над памятниками старины и веют такого рода радуги-всполохи! Возникают в воображении невидимые аура, покрывающие храмы, пирамиды, скульптуры. Но они не опрокидываются, а возвышаются духовно в воображении как очаровании!
Поэтому и может быть, что не надо историю перевертывать или ставить крест на прошлом. Свободная индивидуальность открывается не в прошлом (и не в будущем), а из настоящего. Да и с «концом истории» возникают сомнения с точки зрения свободной индивидуальности? Свободная индивидуальность не приходит на смену «отношений личной зависимости» и «отношений личной независимости, построенных на вещной зависимости» как будущее вместо прошлого. Даже под названием «эпохи коммунизма». И может быть даже сам Маркс полагал под «свободной индивидуальностью» не историческую ступень в становлении человечества, а поворот из времени к пространству с тем, чтобы человечество раскрепостилось (освободилось) в нем для времени? И это должно было случиться как мировое со-бытие? А не как революция политическая или впоследствии научно-техническая? Неслучайно он говорил в этом смысле и о «мировой революции».
Мировое событие как долженствующее случится в миру людей, правда, не рядовое, а из ряда вон выходящее, но все-таки событие, в котором бы люди открыли между собой что-то от них зависящее и достойное в их предназначении и подобии в бесподобии.
Под «коммунизмом» он (скорее) подразумевал фокус коммуны по человечеству, где и может быть определена «свободная индивидуальность». И коммунистическая революция осуществится одновременно во всех странах опять-таки. Что это, как не ожидание «времени в пространстве»? Правда, постепенно «свободная индивидуальность» и подменялась «гармонически и всесторонне развитой личностью», но это не суть важно. Потому что и при этом «свободное время — пространство для развития личности».
Может быть даже «точка зрения свободной индивидуальности» — это переосмысленная рефлексия мессианства, чтобы отсюда-туда посмотреть вместо «теории» как божественного взгляда оттуда-сюда? Открыть вообще время из ограниченного пространства, чтобы затем его развернуть, разверстать под распространяющимся временем?
Да собственно ведь, это «остановленная» обыденность? Ее моментальный срез? Как «точка опоры», в которой нуждался Галилей, чтобы «перевернуть мир»? А потому и «материализм диалектический и исторический»! В котором «не небесное сводится к земному, а земное возносится до небесного!»
… Но центральной точки опоры для свободной индивидуальности нет, в смысле как одной-единственной для всего человечества. Она повсюду между индивидами. Но потому это и не плюрализм мнений существующих индивидов. А как «остановленная обыденность» это и не само преходящее время от индивида к индивиду, а именно пространство, стиснутое до собственности из аккумулированного в нем времени, а потому и утерянного, истраченного, захлопнутого без намека на то, откуда оно взялось. Хотя преходящее время продолжает течь в неравности отношений, в связном различии (?) индивидов!
… Да, но может быть не небесное должно было свестись к земному, а земное вознесено до небесного, с упразднением его как «святого семейства»? Хотя достижимо ли это как путь, как предначертание отсюда-туда? Не есть ли тем самым коммунизм — латентный антропоцентризм как всечеловеческая амбициозность, общечеловеческая претенциозность, тоталитарная самоуверенность человечества? Хотя есть в марксизме и то, что «коммунизм не цель, которая должна быть достигнута, а самодвижение, в котором человечество может состояться». Но это теоретическое положение, а на практике дело обстояло по-другому.
15. Сон — предупреждение души в истине
(Сон — кошмар на 19.11.2019. Прочищаю от грязи какую-то посудину с бумагой. Руки измызганы. Я их тщательно протираю. Потом брожу по этажам и кабинетам — кафедрам, где идут заседания в Новому году. В том числе и кафедра философии, там где-то кажется присутстует Шереметов Н.Н., вхожу в сапогах кирзовых, спрашиваю свою жену, у которой ключи от квартиры, а мне нужно переодеться. Она говорит, что ключи у какой-то... которую я настигаю на улице, во дворе у ворот, хватаю за горло, требую ключи. Говорю, что отсутствовал из-за того, что убирал туалет).
Что это? Накануне мысль о мессианстве «свободной индивидуальности» как (отвернутого) взгляда отсюда-туда, точки зрения совершенно противоположной теории «как божественного взгляда» оттуда-сюда. Марксом, дескать, был выбран взгляд из меж-индивидности в теснине индивидов. И не поэтому ли Я сам теперь вслед за ним в реконструкции его мысли о «свободной индивидуальности» пытаюсь (буквально) посмотреть из «отхожего места», но (в кошмаре) прочищая его для этого оттуда-сюда, чтобы смотрелось отсюда-туда?! И притом же брожу в потерянности между кафедрами, потому что мысль моя пока может показатся (вообще или еще) неуместной даже для смежных специальностей?!
В кошмаре снится то неуместное, чего не хотелось бы наяву, о чем из него помнится. Но в обыденности «оно» не учитывается как нежелательное, а просто отсутствует. Возможно, кошмар и есть фонтанирующая точечность в том же ареале обыденности, где нет уже точности как тучности в яви, а есть лишь шарящая по телесным сводам-склонам-тупикам временная прожектность, повсюду и вкруговую упирающаяся в непреодолимые препятствия.
В кошмаре душа блуждает в телесной обыденности, где пространство тела «раздувается» до сего мира, который окружает нас. А связи с ним и переходы в нем свертываются до «мгновений ока». Поэтому сны как кошмары и видятся или (может быть) точнее, смотрятся, в смысле испытываются? Или наоборот, с точки зрения именно испытания?
Или вообще сон-кошмар и обнаруживается как рассыпающаяся точечность зрения из обыденной скованности и вообще должной раскованности из этого мира? В кошмаре пресекается точка зрения на истину от имени дьявола как адвоката обыденности, путающегося под ногами.
Но к тому же он — предупреждение для души, чтобы она не замыкалась на себе в телесной обыденности. Она должна именно из нее бодрствовать, быть открыта (к переменам в предожидании и предуготовленности) ко времени (в его нескончаемости) в своей временной конечности.
И может быть сон-кошмар и вопит о (неумолимости истины) или несводимости истины к точке зрения и в то же время о ее открытой возможности во взоре души? Истина не крутится в «беличьем колесе» обыденности (и в этом правдоподобие кошмара, что в нем она все-таки крутится), а разрешается со-бытием в пост-кошмарном душевно-духовном со-стоянии. И тогда кошмар — пред-родовые душевные муки в телесно-обыденном (еще) безвременьи? Потуги истины? Которая душой теснится из позывов времени?
Муки истины наяву не испытываются, потому что и сама душа при этом покойна (точна-тучна), что и позволяет миру впитыватся всеми ее «фибрами», познанию осуществляться. Но кошмар — крик души и предупреждение ее из опытного познания о (приходе) истины. А решающий поворот к истине происходит уже в жертвовании (самой) души познанию, а не в результате самого опыта, накапливаемого во времени и из времени. Т.е. результатом познания и является жертвоприношение как исчерпание души, а не голый итог познания, достигнутый рассудочными выкладками по разуму. Тут-то и обозначается обратное много-точие, восклицание и вопрос в поклоне перед вечностью (ср. выше). А истина открывается как время!
… Это все рефлексии по сну-кошмару, который был сменен другим, спокойным и даже любовно удовлетворительным сном. Где была встреча с юной и прелестной особой… Дорога к какому-то помещению, где должны были сохранится развешанные одежды… открылась его внутренность, где все выворочено… для ремонта. Пришла какая-то женщина, представившаяся соседкой. Жаловалась на то, что мы мешаем с затеянным ремонтом. Я убедил, представившись профессором, что мы не можем мусорить через стену. Она оказалась татаркой и пригласила в гости на какое-то угощение «тютіршік»!
Таким образом получается кошмар как туалетный тупик, затем прогулка с нежной спутницей и встреча в опустошенном доме с соседкой! Соответственно: «мир из-под-низу»- «променаж в миру к возвышенному удовольствию»- «встреча-разговор», знакомство в пустом доме. Не впустился ли в сей мир превышающий его мир иного?!
Не раскрутилась ли точка зрения отсюда-туда из-в-оттуда-сюда?
… Да, но к тому все же, что «кошмар — предупреждение души об истине», в которой она может быть растерзана? Но и вообще в познании душа отпадает от со-знания в точечную субъективность или снизводится до точки зрения сиречь «точечной ничтойности». При этом, разницы между внутренним и внешним нет. Т.е. различие, конечно, есть между точечной внутренностью и голой, пустой внешней средой как окружающим миром, но это всего лишь «точка» и «круг» или свернутый круг и развернутая, но пустая точечность.
Душа и пульсирует в точко-тучности, т.е. сменяющихся и кружащихся взглядах, в круговращениях точки зрения вовне и вкруг себя с отдалениями и приближениями.
… Да возможно, но все это лишь поверхностные раскладки мысли о душе и духе в связи со временем и пространством, с преимущественным акцентом на пространстве, все еще сохраняющегося.
А ведь надобно, чтобы в человеческом было обьято общественное? Что было заявлено в «третьем человеке» и теперь-то в «педалировании» на времени оттуда-сюда может быть в душевно-духовных измерениях или ипостасях и нужно добиватся
