— Она держится за меня… — нахмурившись, прошептал Локи. — Если бы не озеро и валуны, то сейчас она бы всецело управляла мной и не спешила бы уходить в ваш Хельхейм…
На рассвете, уже успокоившись, селяне разошлись. В гостях остались лишь Локи, Стефан и Софья. Локи попросил Анику сварить глинтвейн и с большим бокалом в руках пристроился у жаркой печки. Мелкими, частыми глотками попивая пряный напиток, он тихонько о чём-то разговаривал с огнём, а остальные старались ему не мешать. Сделав последний глоток, Злокозненный поднялся, и по выражению его лица Софья поняла, что огонь дал ему подсказку.
Уже уходя, Локи подозвал Михала и что-то ему объяснил, жестикулируя. Тот выслушал сбивчивые речи принца, снисходительно улыбнулся и кивнул головой, а проводив гостей, поспешил в кузницу.
Спустя пару часов кузнец с небольшим свёртком в руках уже стучал в дверь ведьминого дома. По той скорости, что открылась дверь, можно было понять, что его ждали. Вот только для чего и что за заказ сделал ему колдун?
Ближе к вечеру Локи и Михал отправились в обход домов, где ночью побывала ведьма. Было видно, что у них уже есть чёткий сговор. Поднявшись на крыльцо, Локи прикладывал к двери небольшой лоскут бересты с вырезанными символами, которые складывались в витиеватый узор, а Михал умело вбивал в центр гвоздь со странной формы шляпкой. Особо не таясь, Злокозненный легко касался гвоздя, как бы закрепляя его чуть заметным зелёным огоньком. Небольшая компания мальчишек с любопытством сопровождала их, взрослые предпочли наблюдать за магическим действом на расстоянии.
Последующие несколько дней прошли достаточно спокойно. Ведьма больше никого не навещала и никаких видимых козней никому не строила. Берестяные «охранки» колдуна сработали. Жизнь в поселении постепенно вернулась в прежнее русло.
Как-то Стефан заметил, что Софья быстрыми стежками шьёт из льняного лоскута небольшой мешочек. Готовый мешочек она положила в берестяной короб, сплетённый накануне и обхватила кожаным ремнём. Увидев, как внимательно наблюдает за её действиями отец, Софья пояснила:
— Локи заказал.
Стефан понятливо кивнул головой и ничего не сказал. Принц сам всё объяснит, если сочтёт нужным.
В один из ясных тёплых дней Локи, оторвавшись от своих записей, попросил Стефана составить ему компанию в новой прогулке до озера. К его поясу был прикреплен знакомый берестяной короб.
Лес встретил Стефана и Локи шорохом уже начавшей опадать листвы и неприятным запахом: то тлели торфяники. Пришлый Локи не обратил на запах внимания, а Стефан насторожился. До сезона дождей ещё далеко, как бы не случилось беды типа той, когда огонь с болот перекинулся на дома… Задумавшись, он не сразу заметил, что Локи остановился:
— Всё. Дальше я один.
— Хорошо.
Стефан подхватил на руки лиса, рвущегося за хозяином и присел на заросший мхом пень. Он видел, как Локи, немного не дойдя до озера, скинул сапоги и последние шаги сделал уже босиком. И с каждым его шагом озеро уменьшалось в размерах, быстро уходя в песок. Остановившись у самого края песчаного круга, Локи прижал ладонь правой руки к сердцу и слегка поклонился. Его губы шевелились, но за расстоянием слова расслышать оказалось невозможным. «Словно просит разрешения!» — подумал Стефан. Как бы в подтверждение этому, Локи положил трость на траву и осторожно ступил на уже слегка подсохший песок. Оказавшись в центре, он стал, огляделся и медленно опустился на колени. Разровнял ладонями песок, внимательно рассмотрел его, а потом взял горсть и какое-то время пересыпал из руки в руку, следя за сухим ручейком. Стефан узнал взгляд Локи. Так тот смотрел, когда магичил с огнём.
Каким-то образом убедившись, что нашёл то, что надо, Злокозненный отцепил от пояса короб и достал из него мешочек. Быстро наполнил его песком, тщательно завязал и убрал обратно в короб. После чего аккуратно открепил от цепочки браслета один кристалл и положил его в воронку, из которой брал песок. Воронка моментально затянулась. Плата была принята. Прикрыв глаза, Локи ещё какое-то время провел на коленях, потом поднялся и неспешно покинул озёрный круг. Уже стоя на траве, он обернулся и вновь поклонился, прижимая руку к груди. Подхватил трость и сапоги и знакомым неслышным шагом зверя вернулся к Стефану.
Пока Локи обувался, лис крутился рядом. Ему явно не понравился запах, исходивший от короба. Фыркнув, он покинул хозяина, вышагивая в сторону кустов с таким оскорблённым видом, что ни Локи, ни Стефан не сумели удержаться от хохота. Отсмеявшись, они направились домой.
Листва под ногами шуршала всё громче и иногда Стефану казалось, что в шорохе он слышит шепот леса, который хотел о чём-то предупредить или попросить. Но о чём?
На поляне, где когда-то Тор напугал Софью и Косму, Локи остановился:
— Давай присядем?
Стефан охотно согласился. Он понял, что Локи хочет поговорить без лишних свидетелей, да и у него самого были к принцу вопросы.
Опустившись на бревно, они какое-то время сидели молча. Стефан, чуть повернувшись, смотрел на Локи, а тот, облокотившись подбородком на лежащие на рукояти трости руки, казалось, мыслями блуждал где-то далеко. Селянин заметил, что Локи бледен, будто прогулка до озера и обратно отняла у него много сил:
— Устал?
— Да. Но не от прогулки. Последние дни здорово вымотали.
— Почему?
— Тяжело поддерживать магию «охранок», их слишком много. И оставить без присмотра нельзя. Что-то недавно пыталось вломиться в пару домов, но наговор «гостя» остановил…
Стефан слушал Локи со смешанным чувством. Он думал, что уже понял, что из себя представляет асгардский принц, но тот сумел вновь удивить, открывшись с неожиданной стороны. Одно дело — просто магичить и совсем другое — жертвовать своими силами, постоянно охраняя покой и жизни людей, когда сам нуждаешься в покое и поддержке.
— Не слишком ли тяжёлую ношу взвалил на себя, сынок? — Стефан старался говорить мягко, но Локи всё же расслышал в интонациях укоризну, вздохнул чуть виновато:
— А выбора особо и не было.
— Не было? Значит, теперь есть? — Стефан с надеждой взглянул на собеседника.
— Песок. Озеро разрешило мне воспользоваться его силой, часть которой хранится в песке. Вспомни. Ведь именно купания в озере освободили меня от бОльшей части власти ведьмы. А это значит, что он может стать защитой от неё и тем, кого она приговорила. Как бы не была сильна когда-то старуха, но сейчас она мертва. А озеро — живо. И его сила превосходит силу магии нежити. Надо только всё тщательно подготовить.
Но ведь тебя беспокоит не только это! Я видел, как ты прислушивался к шепоту листьев. Хоть ты и не кровный родственник ведьмы, но кое-что тебе дано.
Слова Локи смутили Стефана. Он не то, чтобы стеснялся своей природы, просто не хотел выставлять её напоказ, откровенничая. Мало кто из односельчан догадывался, что несостоявшийся зять ведьмы тоже не прост. Да, ему было далеко до старухи и даже Софья во многом превосходила отца по умениям и знаниям, но что-то и он мог. Например, слышать, что говорит лес. Рассказывать про это чужаку?
И вдруг Стефану стало стыдно. Он вспомнил поляну и рыдающего Локи, вспомнил, как тот без утайки открыл ему свою историю… Что ж, честность в ответ на честность.
— Да, я слышу лес. Но не всегда ясно и разборчиво. Иногда я понимаю его шепот, как будто слыша слова, а иногда — просто сердцем.
Локи слушал, заинтересованно чуть наклонив вбок голову. Он не задавал вопросов и не говорил более ничего. Просто ждал продолжения рассказа.
— Сейчас я слышу про гарь. Про опасность нового пожара из-за засухи. И опасность возрастает с каждым новым днём, а до сезона дождей ещё так далеко! Хороший ливень, способный затушить тлеющие торфяники, нам бы сейчас не помешал.
— Тора на вас нет! — хохотнул Локи. Замер, прищурившись. Потом мотнул головой, будто хотел отогнать какую-то нелепую мысль. Внезапно ехидно улыбнулся, встал и крикнул, глядя в безоблачное небо:
— Хеймдалль!
Всевидящий наблюдал за Тором и старательно прятал улыбку. Он не любил шкодника, его поступки и проступки вызывали у благородного аса отторжение. Но сегодня Хеймдалль одобрительно отнёсся к выходке Локи. То, ради чего он обратился к Всевидящему… Это было непохоже на прежнего трикстера. К тому же он не кривил душой и в своей просьбе был искренним.
Но Локи не был бы Локи, если б и в такой просьбе упустил возможность лишний раз поддразнить Тора. Даже находясь в другом мире, он остался верен себе и умудрился взбесить сына Одина. И взбесить сильно. Громовержец носился по обсерватории ураганом и крутил Мьёлнир, будто хотел добросить его до Локи.
— Я придушу этого паршивца, как только доберусь до него! — грозный рык Тора разнёсся по дворцу, усиливаясь эхом в многочисленных коридорах.
Вопль, полный бешенства, не остался неуслышанным Одином. ВсеОтец недовольно поморщился. Не для того он дал распоряжение Тору наблюдать вместе с Хеймдаллем за братом. Дождаться момента, удобного для возвращения в Асгард Локи так, чтобы тот не пустил в ход магию трёх миров — неужели это такая непосильная для сына задача? Ещё не зная, чем Локи сумел вызвать такой взрыв эмоций у Тора, Один напрягся.
День, когда Хеймдалль доложил, что вновь видит младшего принца, стал для него настоящим праздником. Правда, Всевидящий сразу предупредил, что видение слабое, ведь психологическая связь Локи с Асгардом так и не восстановилась. Исчезло чужое влияние, но мидгардская магия так и осталась в нём, слишком плотно переплетясь с магией, обретённой в Асгарде.
Увы, времени оставалось всё меньше и ждать, когда и навязанная принцу магия уйдет, не было возможности. Локи был нужен Асгарду. А от мидгардской заразы пусть его излечат дворцовые лекари. Но для начала стоило вернуть паршивца. Как — Один не знал. Верная же спутница по жизни повела себя чисто по-женски, заявив, что на её помощь не стоит рассчитывать. Одину было крайне неприятно понимать, что Фригг сделала выбор не в его пользу. Оставалась последняя надежда — Тор. Вот только в буйстве своём он мог принести больше вреда, чем пользы. Пусть успокоится.
Но Тор и не пытался успокоиться. Просьба, которую Локи передал через Стража, была оскорбительной для Громовержца. Ему, богу, предлагалось устроить дождь! Всего лишь для того, чтобы затушить какие-то болота! Это было уже перебором даже для Локи. Не в силах угомониться, Тор сделал очередной резкий круговой взмах рукой. Всего каких-то несколько секунд Мьёлнир был обращён в небо, но и этого вполне хватило. Дворец потряс небывалой мощи грохот грома, сопровождаемый яркой вспышкой молнии. Ливень водопадом обрушился из чёрных туч на затерянное во времени поселение Мидгарда, где ждал ответа ненавистный Тору пакостник. Локи вновь получил, что хотел.
Прошло всего несколько дней после устроенного Тором ливня, а солнце и ветер уже успели по новой иссушить землю и торфяники.
Запах гари ощущался уже не только в лесу, иногда вечерний ветер доносил его и до поселения.
Локи разрывался. Ему уже давно не было так плохо. Он великолепно понимал, что второй раз шутка с Тором уже не получится, да и опасно было продолжать его так злить.
Собственное бессилие угнетало. Он владел наговорами, мог создавать морок, перемещаться, преображаться, разговаривать с огнём, но не мог создать элементарную преграду ему. Все умения оказались бесполезны в противостоянии стихии. Максимум, что он мог сделать в этой ситуации, так это временами изменять направление ветра, отворачивая его от поселения.
Но гораздо сильнее угнетало знание того, что люди верили: предсказание — о нём. И ждали от него ответа, что им принёс бегущий лис…
Почему его это так волновало, Локи не понимал. Чувствовал только одно: если не поможет он, не поможет никто. На помощь богов, которых он когда-то считал родственниками, Злокозненный не рассчитывал, он даже и не думал о них в этом ключе.
Опять пришли тяжелые, нехорошие сны, от которых перехватывало дыхание, а сердце начинало бешено колотиться. И сны эти шли не от ведьмы. Локи уже практически не ощущал её присутствия, хоть и понимал, что она всё ещё где-то рядом. И будет рядом, пока он не пройдёт третье, последнее очищение, способное не только освободить его, но и окончательно уничтожить колдунью. Какое оно, Локи не ведал. Озеро больше не могло ему помочь, разговоры с огнём ни к чему не привели. Пламя будто отказывалось показать то, что Злокозненный желал узнать.
Был ещё вариант — Зеркало. Вот только свечи, необходимые для ритуалов, подходили к концу, а Локи знал лишь в общих чертах, как изготовить новые для видений. Всё чаще возвращаясь в мыслях к работе с Зеркалом, он как-то обмолвился об изготовлении свечей Софье и Анике. Каково же было его удивление, когда подружки согласились помочь, проявив недюжие познания в этом вопросе! Гаданием на зеркалах занимались многие девушки поселения: кто-то хотел увидеть своё будущее, кто-то — хотя бы суженного. Считалось, что простые свечи для гаданий мало подходят, нужны заговорённые, и лучше всех их делала внучка ведьмы. Так что сговорились заняться отливкой свечей сразу после ярмарки с горняками, которых ждали со дня на день.
Бестолковая стороннему взгляду суматоха в поселении накануне ярмарки вызвала у Локи дикую головную боль и желание уединения. Даже прожив среди этих странных людей какое-то время, он так и не сумел привыкнуть к подобным бурным эмоциональным всплескам. Отказавшись принять участие в предпраздничном ужине, Локи заперся в доме. Травяной отвар и гребень частично уняли боль, а берестяные листы с записями отвлекли от мрачных дум. Спать Локи отправился уже спокойным.
Ярмарка, закрывающая жаркий сезон, прошла немного скомкано. Горняки не скрывали, что хотели бы поскорее отправиться в обратную дорогу. Их, как и поселян, беспокоили болота, мимо которых пролегал путь домой.
Горняки уже были готовы выступить, когда Локи, весь день безучастно следивший за торговлей, вдруг остановил выход. Подойдя к небольшой кучке мужчин, испуганных внезапным вниманием колдуна, он провел ладонью по рукаву одного из них. Зелёный огонёк, уже знакомый поселянам, быстро пробежал по горнякам, покрыв чуть заметной переливом зелёного и голубого цветов паутинкой:
— Должно хватить. А теперь идите! Быстро! — он махнул рукой старосте, который стоял у ворот, и тот с помощниками распахнул тяжёлые створы, выпуская гостей. В суматохе прощания никто не углядел, как к горнякам присоединилась почти неразличимая из-за своей прозрачности фигура. С помощью следящего морока Локи собирался пронаблюдать, как горняки доберутся до родных мест.
Вечерело. Утомлённое ярмаркой поселение успокаивалось. Постепенно утихали разговоры, что велись соседями прямо через забор, и даже мальчишкам не доставляло прежней радости обсуждение покупок родителей.
Локи наблюдал за гомонящими мидгардцами со своего крыльца, расслабленно прислонившись к двери. Спать ещё рано, а что-то делать — поздно. Он уже собирался войти в дом, когда увидел идущего Михала. Кузнец явно шёл к нему и не просто так. Недовольно поморщившись, Локи опустился на ступени. Вести какие-либо разговоры не хотелось, но отказать такому вечернему гостю он не мог.
***
На рассвете, уже успокоившись, селяне разошлись. В гостях остались лишь Локи, Стефан и Софья. Локи попросил Анику сварить глинтвейн и с большим бокалом в руках пристроился у жаркой печки. Мелкими, частыми глотками попивая пряный напиток, он тихонько о чём-то разговаривал с огнём, а остальные старались ему не мешать. Сделав последний глоток, Злокозненный поднялся, и по выражению его лица Софья поняла, что огонь дал ему подсказку.
Уже уходя, Локи подозвал Михала и что-то ему объяснил, жестикулируя. Тот выслушал сбивчивые речи принца, снисходительно улыбнулся и кивнул головой, а проводив гостей, поспешил в кузницу.
Спустя пару часов кузнец с небольшим свёртком в руках уже стучал в дверь ведьминого дома. По той скорости, что открылась дверь, можно было понять, что его ждали. Вот только для чего и что за заказ сделал ему колдун?
Ближе к вечеру Локи и Михал отправились в обход домов, где ночью побывала ведьма. Было видно, что у них уже есть чёткий сговор. Поднявшись на крыльцо, Локи прикладывал к двери небольшой лоскут бересты с вырезанными символами, которые складывались в витиеватый узор, а Михал умело вбивал в центр гвоздь со странной формы шляпкой. Особо не таясь, Злокозненный легко касался гвоздя, как бы закрепляя его чуть заметным зелёным огоньком. Небольшая компания мальчишек с любопытством сопровождала их, взрослые предпочли наблюдать за магическим действом на расстоянии.
Последующие несколько дней прошли достаточно спокойно. Ведьма больше никого не навещала и никаких видимых козней никому не строила. Берестяные «охранки» колдуна сработали. Жизнь в поселении постепенно вернулась в прежнее русло.
Как-то Стефан заметил, что Софья быстрыми стежками шьёт из льняного лоскута небольшой мешочек. Готовый мешочек она положила в берестяной короб, сплетённый накануне и обхватила кожаным ремнём. Увидев, как внимательно наблюдает за её действиями отец, Софья пояснила:
— Локи заказал.
Стефан понятливо кивнул головой и ничего не сказал. Принц сам всё объяснит, если сочтёт нужным.
Прода от 08.11.2019, 11:19
***
В один из ясных тёплых дней Локи, оторвавшись от своих записей, попросил Стефана составить ему компанию в новой прогулке до озера. К его поясу был прикреплен знакомый берестяной короб.
Лес встретил Стефана и Локи шорохом уже начавшей опадать листвы и неприятным запахом: то тлели торфяники. Пришлый Локи не обратил на запах внимания, а Стефан насторожился. До сезона дождей ещё далеко, как бы не случилось беды типа той, когда огонь с болот перекинулся на дома… Задумавшись, он не сразу заметил, что Локи остановился:
— Всё. Дальше я один.
— Хорошо.
Стефан подхватил на руки лиса, рвущегося за хозяином и присел на заросший мхом пень. Он видел, как Локи, немного не дойдя до озера, скинул сапоги и последние шаги сделал уже босиком. И с каждым его шагом озеро уменьшалось в размерах, быстро уходя в песок. Остановившись у самого края песчаного круга, Локи прижал ладонь правой руки к сердцу и слегка поклонился. Его губы шевелились, но за расстоянием слова расслышать оказалось невозможным. «Словно просит разрешения!» — подумал Стефан. Как бы в подтверждение этому, Локи положил трость на траву и осторожно ступил на уже слегка подсохший песок. Оказавшись в центре, он стал, огляделся и медленно опустился на колени. Разровнял ладонями песок, внимательно рассмотрел его, а потом взял горсть и какое-то время пересыпал из руки в руку, следя за сухим ручейком. Стефан узнал взгляд Локи. Так тот смотрел, когда магичил с огнём.
Каким-то образом убедившись, что нашёл то, что надо, Злокозненный отцепил от пояса короб и достал из него мешочек. Быстро наполнил его песком, тщательно завязал и убрал обратно в короб. После чего аккуратно открепил от цепочки браслета один кристалл и положил его в воронку, из которой брал песок. Воронка моментально затянулась. Плата была принята. Прикрыв глаза, Локи ещё какое-то время провел на коленях, потом поднялся и неспешно покинул озёрный круг. Уже стоя на траве, он обернулся и вновь поклонился, прижимая руку к груди. Подхватил трость и сапоги и знакомым неслышным шагом зверя вернулся к Стефану.
Пока Локи обувался, лис крутился рядом. Ему явно не понравился запах, исходивший от короба. Фыркнув, он покинул хозяина, вышагивая в сторону кустов с таким оскорблённым видом, что ни Локи, ни Стефан не сумели удержаться от хохота. Отсмеявшись, они направились домой.
Листва под ногами шуршала всё громче и иногда Стефану казалось, что в шорохе он слышит шепот леса, который хотел о чём-то предупредить или попросить. Но о чём?
На поляне, где когда-то Тор напугал Софью и Косму, Локи остановился:
— Давай присядем?
Стефан охотно согласился. Он понял, что Локи хочет поговорить без лишних свидетелей, да и у него самого были к принцу вопросы.
Опустившись на бревно, они какое-то время сидели молча. Стефан, чуть повернувшись, смотрел на Локи, а тот, облокотившись подбородком на лежащие на рукояти трости руки, казалось, мыслями блуждал где-то далеко. Селянин заметил, что Локи бледен, будто прогулка до озера и обратно отняла у него много сил:
— Устал?
— Да. Но не от прогулки. Последние дни здорово вымотали.
— Почему?
— Тяжело поддерживать магию «охранок», их слишком много. И оставить без присмотра нельзя. Что-то недавно пыталось вломиться в пару домов, но наговор «гостя» остановил…
Стефан слушал Локи со смешанным чувством. Он думал, что уже понял, что из себя представляет асгардский принц, но тот сумел вновь удивить, открывшись с неожиданной стороны. Одно дело — просто магичить и совсем другое — жертвовать своими силами, постоянно охраняя покой и жизни людей, когда сам нуждаешься в покое и поддержке.
Прода от 09.11.2019, 11:03
— Не слишком ли тяжёлую ношу взвалил на себя, сынок? — Стефан старался говорить мягко, но Локи всё же расслышал в интонациях укоризну, вздохнул чуть виновато:
— А выбора особо и не было.
— Не было? Значит, теперь есть? — Стефан с надеждой взглянул на собеседника.
— Песок. Озеро разрешило мне воспользоваться его силой, часть которой хранится в песке. Вспомни. Ведь именно купания в озере освободили меня от бОльшей части власти ведьмы. А это значит, что он может стать защитой от неё и тем, кого она приговорила. Как бы не была сильна когда-то старуха, но сейчас она мертва. А озеро — живо. И его сила превосходит силу магии нежити. Надо только всё тщательно подготовить.
Но ведь тебя беспокоит не только это! Я видел, как ты прислушивался к шепоту листьев. Хоть ты и не кровный родственник ведьмы, но кое-что тебе дано.
Слова Локи смутили Стефана. Он не то, чтобы стеснялся своей природы, просто не хотел выставлять её напоказ, откровенничая. Мало кто из односельчан догадывался, что несостоявшийся зять ведьмы тоже не прост. Да, ему было далеко до старухи и даже Софья во многом превосходила отца по умениям и знаниям, но что-то и он мог. Например, слышать, что говорит лес. Рассказывать про это чужаку?
И вдруг Стефану стало стыдно. Он вспомнил поляну и рыдающего Локи, вспомнил, как тот без утайки открыл ему свою историю… Что ж, честность в ответ на честность.
— Да, я слышу лес. Но не всегда ясно и разборчиво. Иногда я понимаю его шепот, как будто слыша слова, а иногда — просто сердцем.
Локи слушал, заинтересованно чуть наклонив вбок голову. Он не задавал вопросов и не говорил более ничего. Просто ждал продолжения рассказа.
— Сейчас я слышу про гарь. Про опасность нового пожара из-за засухи. И опасность возрастает с каждым новым днём, а до сезона дождей ещё так далеко! Хороший ливень, способный затушить тлеющие торфяники, нам бы сейчас не помешал.
— Тора на вас нет! — хохотнул Локи. Замер, прищурившись. Потом мотнул головой, будто хотел отогнать какую-то нелепую мысль. Внезапно ехидно улыбнулся, встал и крикнул, глядя в безоблачное небо:
— Хеймдалль!
***
Всевидящий наблюдал за Тором и старательно прятал улыбку. Он не любил шкодника, его поступки и проступки вызывали у благородного аса отторжение. Но сегодня Хеймдалль одобрительно отнёсся к выходке Локи. То, ради чего он обратился к Всевидящему… Это было непохоже на прежнего трикстера. К тому же он не кривил душой и в своей просьбе был искренним.
Но Локи не был бы Локи, если б и в такой просьбе упустил возможность лишний раз поддразнить Тора. Даже находясь в другом мире, он остался верен себе и умудрился взбесить сына Одина. И взбесить сильно. Громовержец носился по обсерватории ураганом и крутил Мьёлнир, будто хотел добросить его до Локи.
— Я придушу этого паршивца, как только доберусь до него! — грозный рык Тора разнёсся по дворцу, усиливаясь эхом в многочисленных коридорах.
Вопль, полный бешенства, не остался неуслышанным Одином. ВсеОтец недовольно поморщился. Не для того он дал распоряжение Тору наблюдать вместе с Хеймдаллем за братом. Дождаться момента, удобного для возвращения в Асгард Локи так, чтобы тот не пустил в ход магию трёх миров — неужели это такая непосильная для сына задача? Ещё не зная, чем Локи сумел вызвать такой взрыв эмоций у Тора, Один напрягся.
День, когда Хеймдалль доложил, что вновь видит младшего принца, стал для него настоящим праздником. Правда, Всевидящий сразу предупредил, что видение слабое, ведь психологическая связь Локи с Асгардом так и не восстановилась. Исчезло чужое влияние, но мидгардская магия так и осталась в нём, слишком плотно переплетясь с магией, обретённой в Асгарде.
Увы, времени оставалось всё меньше и ждать, когда и навязанная принцу магия уйдет, не было возможности. Локи был нужен Асгарду. А от мидгардской заразы пусть его излечат дворцовые лекари. Но для начала стоило вернуть паршивца. Как — Один не знал. Верная же спутница по жизни повела себя чисто по-женски, заявив, что на её помощь не стоит рассчитывать. Одину было крайне неприятно понимать, что Фригг сделала выбор не в его пользу. Оставалась последняя надежда — Тор. Вот только в буйстве своём он мог принести больше вреда, чем пользы. Пусть успокоится.
Но Тор и не пытался успокоиться. Просьба, которую Локи передал через Стража, была оскорбительной для Громовержца. Ему, богу, предлагалось устроить дождь! Всего лишь для того, чтобы затушить какие-то болота! Это было уже перебором даже для Локи. Не в силах угомониться, Тор сделал очередной резкий круговой взмах рукой. Всего каких-то несколько секунд Мьёлнир был обращён в небо, но и этого вполне хватило. Дворец потряс небывалой мощи грохот грома, сопровождаемый яркой вспышкой молнии. Ливень водопадом обрушился из чёрных туч на затерянное во времени поселение Мидгарда, где ждал ответа ненавистный Тору пакостник. Локи вновь получил, что хотел.
Прода от 09.11.2019, 20:03
Глава 33
Прошло всего несколько дней после устроенного Тором ливня, а солнце и ветер уже успели по новой иссушить землю и торфяники.
Запах гари ощущался уже не только в лесу, иногда вечерний ветер доносил его и до поселения.
Локи разрывался. Ему уже давно не было так плохо. Он великолепно понимал, что второй раз шутка с Тором уже не получится, да и опасно было продолжать его так злить.
Собственное бессилие угнетало. Он владел наговорами, мог создавать морок, перемещаться, преображаться, разговаривать с огнём, но не мог создать элементарную преграду ему. Все умения оказались бесполезны в противостоянии стихии. Максимум, что он мог сделать в этой ситуации, так это временами изменять направление ветра, отворачивая его от поселения.
Но гораздо сильнее угнетало знание того, что люди верили: предсказание — о нём. И ждали от него ответа, что им принёс бегущий лис…
Почему его это так волновало, Локи не понимал. Чувствовал только одно: если не поможет он, не поможет никто. На помощь богов, которых он когда-то считал родственниками, Злокозненный не рассчитывал, он даже и не думал о них в этом ключе.
Опять пришли тяжелые, нехорошие сны, от которых перехватывало дыхание, а сердце начинало бешено колотиться. И сны эти шли не от ведьмы. Локи уже практически не ощущал её присутствия, хоть и понимал, что она всё ещё где-то рядом. И будет рядом, пока он не пройдёт третье, последнее очищение, способное не только освободить его, но и окончательно уничтожить колдунью. Какое оно, Локи не ведал. Озеро больше не могло ему помочь, разговоры с огнём ни к чему не привели. Пламя будто отказывалось показать то, что Злокозненный желал узнать.
Был ещё вариант — Зеркало. Вот только свечи, необходимые для ритуалов, подходили к концу, а Локи знал лишь в общих чертах, как изготовить новые для видений. Всё чаще возвращаясь в мыслях к работе с Зеркалом, он как-то обмолвился об изготовлении свечей Софье и Анике. Каково же было его удивление, когда подружки согласились помочь, проявив недюжие познания в этом вопросе! Гаданием на зеркалах занимались многие девушки поселения: кто-то хотел увидеть своё будущее, кто-то — хотя бы суженного. Считалось, что простые свечи для гаданий мало подходят, нужны заговорённые, и лучше всех их делала внучка ведьмы. Так что сговорились заняться отливкой свечей сразу после ярмарки с горняками, которых ждали со дня на день.
***
Бестолковая стороннему взгляду суматоха в поселении накануне ярмарки вызвала у Локи дикую головную боль и желание уединения. Даже прожив среди этих странных людей какое-то время, он так и не сумел привыкнуть к подобным бурным эмоциональным всплескам. Отказавшись принять участие в предпраздничном ужине, Локи заперся в доме. Травяной отвар и гребень частично уняли боль, а берестяные листы с записями отвлекли от мрачных дум. Спать Локи отправился уже спокойным.
Ярмарка, закрывающая жаркий сезон, прошла немного скомкано. Горняки не скрывали, что хотели бы поскорее отправиться в обратную дорогу. Их, как и поселян, беспокоили болота, мимо которых пролегал путь домой.
Горняки уже были готовы выступить, когда Локи, весь день безучастно следивший за торговлей, вдруг остановил выход. Подойдя к небольшой кучке мужчин, испуганных внезапным вниманием колдуна, он провел ладонью по рукаву одного из них. Зелёный огонёк, уже знакомый поселянам, быстро пробежал по горнякам, покрыв чуть заметной переливом зелёного и голубого цветов паутинкой:
— Должно хватить. А теперь идите! Быстро! — он махнул рукой старосте, который стоял у ворот, и тот с помощниками распахнул тяжёлые створы, выпуская гостей. В суматохе прощания никто не углядел, как к горнякам присоединилась почти неразличимая из-за своей прозрачности фигура. С помощью следящего морока Локи собирался пронаблюдать, как горняки доберутся до родных мест.
Вечерело. Утомлённое ярмаркой поселение успокаивалось. Постепенно утихали разговоры, что велись соседями прямо через забор, и даже мальчишкам не доставляло прежней радости обсуждение покупок родителей.
Локи наблюдал за гомонящими мидгардцами со своего крыльца, расслабленно прислонившись к двери. Спать ещё рано, а что-то делать — поздно. Он уже собирался войти в дом, когда увидел идущего Михала. Кузнец явно шёл к нему и не просто так. Недовольно поморщившись, Локи опустился на ступени. Вести какие-либо разговоры не хотелось, но отказать такому вечернему гостю он не мог.
