Асиновская одобрительно кивнула Галке, решив, что Матрёшкина быстро умнеет и набирается опыта. «Скоро соседке наставница не понадобится», – с грустью подумала она.
На вид Кукушкиной было лет восемнадцать. Стройная, среднего роста, с короткой мальчишеской стрижкой. На бледном лице выделялись красивые карие глаза и брови. Было понятно, что её внешнее безразличие вызвано переживаемым стрессом. Вряд ли она сможет сейчас рассказать что-то связное и значимое для следствия, – решила Елена Анатольевна.
Так и вышло. На все вопросы девушка отвечала коротко. Либо соглашалась и кивала головой, либо отрицала утверждение следователя, мотая ею из стороны в сторону. Помучавшись так полчаса, Галка замолчала, просительно посмотрев на Асиновскую.
– Как вы думаете, за что Морозов мог убить Иванова? – спросила у Антонины Елена Анатольевна.
Кукушкина оживилась, закивала головой и заговорила.
– Он псих, ревновал Витю ко всем друзьям. Считал своим братом и не хотел ни с кем делить. Хотел, чтобы мы расстались. Когда узнал, что будет ребёнок, начал придумывать про меня гадости, – запальчиво выкрикнула она.
Потом, повернувшись к Матрёшкиной, спросила: – Почему вы думаете, что убил он? Обрадованная тем, что свидетельница вышла из транса, Галка рассказала про бомжей, упомянув, что сейчас собирается ехать в спецприёмник, чтобы допросить их подробнее.
Кукушкина сначала слушала внимательно, но постепенно теряла интерес. К концу истории она расплакалась и попросила отпустить её домой. Галина спохватилась, понимая, что Антонине подробности неприятны и поспешила закончить допрос.
После ухода Кукушкиной она угостила наставницу любимым зелёным чаем.
В кабинет неожиданно вошёл знакомый Асиновской по прежнему делу об убийстве старика из-за голландских дукатов сотрудник уголовного розыска Евгений Мыльников. Он привёз Морозова – его удалось уговорить дать показания. Мыльников предупредил, что подозреваемый категорически не признаёт свою вину. Пока он ходил за Игорем, женщины обсудили вопросы, которые у того необходимо выяснить.
Морозов выглядел помятым, невыспавшимся и злым. Не успев усесться на предложенный стул, он агрессивно заявил, глядя на Матрёшкину:
– Я не убивал Витю! Я вообще никого не убивал!
Достав бланк протокола, Галина молча начала его заполнять. Не отрываясь от этого занятия, она спокойно проговорила:
– Я допрашиваю вас в качестве подозреваемого и пока ни в чём не обвиняю. Расскажите, когда в последний раз вы видели Виктора Иванова.
Сбавив тон, но всё еще заметно нервничая, Игорь резко бросил:
– Вечером, накануне его пропажи.
– При каких обстоятельствах это произошло? – спросила Галина, продолжая заполнять бланк.
Асиновская восхитилось её выдержкой. Матрёшкина вела себя именно так, как было нужно, чтобы погасить истерику допрашиваемого. Елена Анатольевна перехватила взгляд Галки и, пользуясь тем, что сидела за спиной Морозова, показала ей большой палец.
Игорь описал события так.
Когда он прогнал попрошаек, они с Виктором решили спуститься в люк, чтобы ход осмотреть. Вниз вела крутая винтовая лестница со ступеньками. Глубина до пола была метра три. Внизу площадка небольшая – метра четыре на два с половиной. Почти всё пространство занимала лежанка стариков, составленная из ящиков с каким-то тряпьём. Рядом стояло ведро, судя по запаху с нечистотами, прикрытое чем-то, и батарея разных бутылок.
Они осмотрели стены, насколько хватило света телефонных фонариков. Три стены были кирпичными, а та, что напротив спуска с лестницы – деревянная. Широкие, толстые плотно пригнанные друг к другу плахи сверху до низу. Потолок тоже обшит толстыми досками. Они с Ивановым сразу решили, что дверь в подземелье должна быть в деревянной стене. Никаких замков или ручек на ней не было. Значит, опять нужно искать какой-то секрет. Целый час они ощупывали доски руками. Но уже стемнело и никакого контура двери не было видно. В итоге они решили вернуться на следующий день, запасясь настоящими фонарями. На случай, если секретного замка не найдут, воспользуются ломиком-гвоздодёром. Иванов нажал на крышку люка где-то с краю, и она со скрипом закрылась.
По дороге парни чуть не поссорились. Счастливый и радостный по случаю находки подземелья Иванов хотел на следующий день позвать Кукушкину и друзей из клуба реконструкторов, чтобы вместе осмотреть подземный ход. Морозов категорически возражал. Он заявил, что и так придётся государству большую часть найденного отдать, а делиться со всеми знакомыми – идиотизм.
Виктор подшучивал над ним, пугая тем, что никаких сокровищ в тайниках нет. Морозов еле уговорил друга, что сначала сами попробуют попасть в подземелье, а уж если не получиться, то позовут остальных.
При расставании условились, что созвонятся на следующий день в обед, сразу после занятий в институте Иванова. Однако, на следующий день все звонки Игоря другу остались без ответа. Ещё через день он узнал от общих знакомых, что Кукушкина обзванивает всех и ищет жениха.
Он уверен, что Виктор не полез бы в подземелье один. Скорее всего, Иванов рассказал про находку кому-то в институте, и его убили, чтобы завладеть кладом.
Заканчивая рассказ, Морозов опять занервничал, начал махать руками, порывался встать со стула. Сидящий рядом Мыльников, придержал парня и вопросительно посмотрел на следователя. Галка перевела взгляд на Асиновскую, молча спрашивая есть ли у той вопросы.
– Расскажите нам про отношения между Ивановым и Кукушкиной, – спросила Елена Анатольевна.
– Вы знали, что она ждёт ребёнка?
Не хочу про неё говорить! Бабские сплетни не передаю! – презрительно процедил Морозов.
Галина открыла рот, чтобы что-то возразить, но в это время дверь распахнулась, и в комнату быстро вошёл начальник Матрёшкиной. В кабинете наступила тишина.
«Немая сцена», – подумала Асиновская и чуть не рассмеялась, вспомнив про гоголевского ревизора. Но, глядя на испуганную Галку, Елена Анатольевна взяла себя в руки и вежливо поздоровалась. Руководитель что-то буркнул в ответ и, повернувшись к Матрёшкиной, строго отчеканил:
– Жду вас после допроса в своём кабинете с докладом.
Потом резко развернулся и вышел.
Общее молчание прервал Морозов, догадавшейся, что произошло что-то неприятное.
– Про ребёнка мне Виктор рассказал. Он был доволен и решил жениться на Кукушкиной. Не хотел, чтобы ребёнок без отца рос, хоть я его и отговаривал.
Дверь кабинета опять распахнулась, и в неё вбежал Рыбин.
– Вы почему на звонки не отвечаете?! – обратился он к Асиновской и Матрёшкиной. – Я пытался вас про начальника предупредить. Я, вообще, собирался вас в спецприёмник везти бомжей допрашивать. И тут увидел, что шеф в кабинет рвётся.
Затем, спохватившись, Слава повернулся к подозреваемому и спросил:
– У тебя отпечатки пальцев в КПЗ брали?
Тот отрицательно покачал головой.
– Мне нужно осмотреть Морозова, его одежду и взять отпечатки, – заявил Слава Матрёшкиной.
Повернувшись к Мыльникову, криминалист попросил отвести Морозова в лабораторию, где ждёт предупреждённый им сотрудник. Мыльников вопросительно взглянул на следователя и получив согласие, вывел подозреваемого из кабинета.
Как только дверь захлопнулась, оставшиеся заговорили одновременно. Матрёшкина возмущалась поведением начальника, Рыбин рассуждал о том, кто из сотрудников «настучал», а Асиновская извинялась за доставленные неприятности. После того, как все выговорились, Елена Анатольевна напомнила Галине, что той нужно готовиться к докладу и засобиралась уходить.
– Был бы с нами Сергей Николаевич, – жалобно проговорила Галка, – он бы отчитал шефа, не постеснявшись.
– Когда у него встреча с руководством СКР? – повернулась она к Славе. – Через два дня, – ответил тот. – Забыла, что в отделе подарок и фуршет готовят?!
– Елена Анатольевна, – обратился Рыбин к Асиновской, – давайте мы к вам завтра на мозговой штурм заедем, все версии спокойно обсудим.
– Сначала нужно бомжей допросить и вход в подземелье осмотреть, – заметила Асиновская. –
Там, на крышке люка, отпечатки убийцы должны быть, если она открывается и закрывается нажатием руки. Не в перчатках же он работал! – Она повернулась к Галке: – Ни пуха тебе, ни пера! Скажи шефу, что я сама пришла, без приглашения! И позвони мне вечером, а то я буду переживать пока не узнаю, чем дело кончилось.
Попрощавшись, она вышла из кабинета.
Дома, дожидаясь звонка Галины, хозяйка не находила себе места. Всё валилось из рук. Она поклялась, что больше никогда её нога не ступит на порог отдела при действующем руководителе.
Наконец Матрёшкина позвонила и рассказала последние новости. Начальник замучил её вопросами, по целому часу выясняя каждую деталь. В итоге он заявил, что толку от её совместной работы с Асиновской нет никакого, так как доказательств для обвинения Морозова в убийстве недостаточно. По приказу шефа ей пришлось отпустить Игоря домой. Она уверена, что начальник сделал это назло, хотя против такого решения вместе с ней были и Рыбин с Мыльниковым.
Поскольку все эти споры закончились только минут двадцать назад, она решила допрашивать бомжей завтра с утра. А сейчас они со Славой договорились устроить вечеринку и пойти в кафе. Асиновская пообещала быть завтра на связи и пожелала ребятам хорошего отдыха.
Утро выдалось каким-то бестолковым. Накануне Елена Анатольевна долго не могла уснуть, перебирая в голове различные версии событий и варианты расследования дела об убийстве Иванова. Её мучили нехорошие предчувствия, казалось, что упустила, что-то очень важное для раскрытия преступления.
Галка позвонила, когда Елена Анатольевна ещё первую чашку кофе не успела выпить.
Расстроенным голосом Матрёшкина прокричала в трубку, что они выезжают в спецприёмник по вызову. Пока удалось узнать от начальника учреждения только, что в подсобке электрика обнаружены трупы наших бомжей без видимых насильственных признаков. Оказывается, их пропажу заметили ещё вечером после ужина и обыскали все помещения по нескольку раз, но к электрику никто заглянуть не подумал. Дежурный не очень волновался, поскольку забор на территории хоть и не высокий, но сплошной с сигнализацией и видеонаблюдением. Тревожных сигналов на пульт не поступало. Ночью просмотрели записи с камеры ограждения и нашли эпизод, где какой-то паренёк с улицы через забор свёрток перебросил. Камера на внутренней территории оказалась не исправна, и кто подобрал посылку, выяснить не удалось. Конкретные данные она сообщит ближе к обеду, когда во всём разберётся.
Следующий звонок раздался часа через два. По голосу Галки было понятно, что она на грани истерики.
– Мне только что на сотовый Кукушкина сообщение прислала, – задыхаясь, частила Галина, – ей плохо, очень болит живот. Она думает, что теряет ребёнка и не знает, что делать. Мы со Славой едем к ней в квартиру Иванова. Скорую помощь я уже вызвала. Кстати, это недалеко от вас, в шестнадцатом микрорайоне. Может подойдёте, пока мы едем – попросила она. Я совсем запуталась и не понимаю, что делать. Адрес вам сейчас скину!
Запыхавшаяся Асиновская, завернув за угол нужного дома, успела увидеть, как от второго подъезда отъехала машина скорой помощи. Она поняла, что квартира Иванова находится в этом подъезде и на её глазах увезли в больницу именно Кукушкину. Поднявшись на седьмой этаж, Елена Анатольевна увидела, что дверь квартиры, которую она искала, распахнута и в ней слышны громкие голоса Галки, Славы и неизвестной ей женщины. Зайдя внутрь, Асиновская увидела разговаривающую с аккуратной седовласой старушкой в домашнем халате Матрёшкину и Рыбина в перчатках, аккуратно переставляющего вещи на книжной полке.
– Спасибо, что пришли, – радостно сказала Галка. – Это соседка из квартиры напротив. Антонину только, что увезла скорая помощь, у неё маточное кровотечение. Медики предполагают выкидыш, повезли Кукушкину в больницу. Мы решили пока квартиру осмотреть, раз уж приехали. Потом к ней поедем. Проходите, будете с соседкой понятыми, – безапелляционно заявила она.
Асиновская замерла на месте. Увидев Славу за работой, она сразу поняла, что за мысль с вечера не давала ей покоя.
– Нужно срочно снять отпечатки пальцев с крышки люка, – обратилась Елена Анатольевна к Рыбину, – пока дождь не пошёл или другие бродяги там всё не заляпали.
– Установили причину смерти супругов? – повернулась она к Галке, – рассказывай! Слава засмеялся, – Теперь понятно откуда у нашего следователя прокурорские замашки, – констатировал он.
– Отвезу Галину к Кукушкиной, возьму с собой Мыльникова и съездим с ним в Никольское. Только отдельное поручение пусть нам следователь напишет, – подмигнул он Галке. Она кивнула и принялась вводить наставницу в курс дела.
– Судмедэксперт Юрий Карлович не сомневается, что смерть бомжей наступила от отравления метанолом. Сказал, что по синюшной окраске лица, губ и тканей конечностей без вскрытия видно, что причиной стал технический спирт. Бутылку из-под водки с остатками жидкости изъяли. Экспертизу я назначила, – отчиталась Матрёшкина. С собой они её привезти не могли. Вопрос – где взяли отраву.
Мыльников остался видео с камер наблюдения смотреть. Должен позвонить. Кстати, электрик оказался бывшим соседом наших бродяг. Они же в этом спецприёмнике завсегдатаями были. Вот он им по старой памяти и показал, где ключи от подсобки прячет, чтобы они могли ночью уединяться, если захотят. Но сам рабочий клянётся и божится, что никаких бутылок у него в подсобке не было и соседей бывших он ничем не угощал.
Рассказ Матрёшкиной прервал звонок сотового телефона.
– Это Мыльников, – сказала Галка, глянув на экран, и включила громкую связь. – Ты там стоишь? – раздался голос оперуполномоченного, – лучше присядь, советую ради твоей же безопасности, – резко сказал он. – Я нашёл ролик с парнем, который пакет перебросил. Кстати, пакет очень похож на тот бумажный, что в подсобке на полу валялся, Рыбин его изъял. Изображение нечёткое и ракурс неудачный, человека видно только в профиль и со спины, но курьер очень похож на нашего подозреваемого Морозова. Тот же коричневый спортивный костюм и худосочное телосложение. Получается, что он прямо из отдела сюда побежал бомжей убивать. Не понятно только где бутылку с отравой нашёл.
- Короче, я Игорька нашего дома поищу и если не найду, то в розыск объявляю? – спросил Мыльников. Ошеломлённая Галка посмотрела на Асиновскую и Рыбина. Потом спохватилась, – Да, да объявляй! – громко крикнула она в трубку. Отключив телефон, она повернулась к Елене Анатольевне.
– Я же говорила шефу, что не нужно Морозова отпускать! Теперь ищи его по всей стране, наверняка в бегах уже со вчерашнего вечера! – с досадой выпалила Галка.
На вид Кукушкиной было лет восемнадцать. Стройная, среднего роста, с короткой мальчишеской стрижкой. На бледном лице выделялись красивые карие глаза и брови. Было понятно, что её внешнее безразличие вызвано переживаемым стрессом. Вряд ли она сможет сейчас рассказать что-то связное и значимое для следствия, – решила Елена Анатольевна.
Так и вышло. На все вопросы девушка отвечала коротко. Либо соглашалась и кивала головой, либо отрицала утверждение следователя, мотая ею из стороны в сторону. Помучавшись так полчаса, Галка замолчала, просительно посмотрев на Асиновскую.
– Как вы думаете, за что Морозов мог убить Иванова? – спросила у Антонины Елена Анатольевна.
Кукушкина оживилась, закивала головой и заговорила.
– Он псих, ревновал Витю ко всем друзьям. Считал своим братом и не хотел ни с кем делить. Хотел, чтобы мы расстались. Когда узнал, что будет ребёнок, начал придумывать про меня гадости, – запальчиво выкрикнула она.
Потом, повернувшись к Матрёшкиной, спросила: – Почему вы думаете, что убил он? Обрадованная тем, что свидетельница вышла из транса, Галка рассказала про бомжей, упомянув, что сейчас собирается ехать в спецприёмник, чтобы допросить их подробнее.
Кукушкина сначала слушала внимательно, но постепенно теряла интерес. К концу истории она расплакалась и попросила отпустить её домой. Галина спохватилась, понимая, что Антонине подробности неприятны и поспешила закончить допрос.
После ухода Кукушкиной она угостила наставницу любимым зелёным чаем.
В кабинет неожиданно вошёл знакомый Асиновской по прежнему делу об убийстве старика из-за голландских дукатов сотрудник уголовного розыска Евгений Мыльников. Он привёз Морозова – его удалось уговорить дать показания. Мыльников предупредил, что подозреваемый категорически не признаёт свою вину. Пока он ходил за Игорем, женщины обсудили вопросы, которые у того необходимо выяснить.
Морозов выглядел помятым, невыспавшимся и злым. Не успев усесться на предложенный стул, он агрессивно заявил, глядя на Матрёшкину:
– Я не убивал Витю! Я вообще никого не убивал!
Достав бланк протокола, Галина молча начала его заполнять. Не отрываясь от этого занятия, она спокойно проговорила:
– Я допрашиваю вас в качестве подозреваемого и пока ни в чём не обвиняю. Расскажите, когда в последний раз вы видели Виктора Иванова.
Сбавив тон, но всё еще заметно нервничая, Игорь резко бросил:
– Вечером, накануне его пропажи.
– При каких обстоятельствах это произошло? – спросила Галина, продолжая заполнять бланк.
Асиновская восхитилось её выдержкой. Матрёшкина вела себя именно так, как было нужно, чтобы погасить истерику допрашиваемого. Елена Анатольевна перехватила взгляд Галки и, пользуясь тем, что сидела за спиной Морозова, показала ей большой палец.
Игорь описал события так.
Когда он прогнал попрошаек, они с Виктором решили спуститься в люк, чтобы ход осмотреть. Вниз вела крутая винтовая лестница со ступеньками. Глубина до пола была метра три. Внизу площадка небольшая – метра четыре на два с половиной. Почти всё пространство занимала лежанка стариков, составленная из ящиков с каким-то тряпьём. Рядом стояло ведро, судя по запаху с нечистотами, прикрытое чем-то, и батарея разных бутылок.
Они осмотрели стены, насколько хватило света телефонных фонариков. Три стены были кирпичными, а та, что напротив спуска с лестницы – деревянная. Широкие, толстые плотно пригнанные друг к другу плахи сверху до низу. Потолок тоже обшит толстыми досками. Они с Ивановым сразу решили, что дверь в подземелье должна быть в деревянной стене. Никаких замков или ручек на ней не было. Значит, опять нужно искать какой-то секрет. Целый час они ощупывали доски руками. Но уже стемнело и никакого контура двери не было видно. В итоге они решили вернуться на следующий день, запасясь настоящими фонарями. На случай, если секретного замка не найдут, воспользуются ломиком-гвоздодёром. Иванов нажал на крышку люка где-то с краю, и она со скрипом закрылась.
По дороге парни чуть не поссорились. Счастливый и радостный по случаю находки подземелья Иванов хотел на следующий день позвать Кукушкину и друзей из клуба реконструкторов, чтобы вместе осмотреть подземный ход. Морозов категорически возражал. Он заявил, что и так придётся государству большую часть найденного отдать, а делиться со всеми знакомыми – идиотизм.
Виктор подшучивал над ним, пугая тем, что никаких сокровищ в тайниках нет. Морозов еле уговорил друга, что сначала сами попробуют попасть в подземелье, а уж если не получиться, то позовут остальных.
При расставании условились, что созвонятся на следующий день в обед, сразу после занятий в институте Иванова. Однако, на следующий день все звонки Игоря другу остались без ответа. Ещё через день он узнал от общих знакомых, что Кукушкина обзванивает всех и ищет жениха.
Он уверен, что Виктор не полез бы в подземелье один. Скорее всего, Иванов рассказал про находку кому-то в институте, и его убили, чтобы завладеть кладом.
Заканчивая рассказ, Морозов опять занервничал, начал махать руками, порывался встать со стула. Сидящий рядом Мыльников, придержал парня и вопросительно посмотрел на следователя. Галка перевела взгляд на Асиновскую, молча спрашивая есть ли у той вопросы.
– Расскажите нам про отношения между Ивановым и Кукушкиной, – спросила Елена Анатольевна.
– Вы знали, что она ждёт ребёнка?
Не хочу про неё говорить! Бабские сплетни не передаю! – презрительно процедил Морозов.
Галина открыла рот, чтобы что-то возразить, но в это время дверь распахнулась, и в комнату быстро вошёл начальник Матрёшкиной. В кабинете наступила тишина.
«Немая сцена», – подумала Асиновская и чуть не рассмеялась, вспомнив про гоголевского ревизора. Но, глядя на испуганную Галку, Елена Анатольевна взяла себя в руки и вежливо поздоровалась. Руководитель что-то буркнул в ответ и, повернувшись к Матрёшкиной, строго отчеканил:
– Жду вас после допроса в своём кабинете с докладом.
Потом резко развернулся и вышел.
Общее молчание прервал Морозов, догадавшейся, что произошло что-то неприятное.
– Про ребёнка мне Виктор рассказал. Он был доволен и решил жениться на Кукушкиной. Не хотел, чтобы ребёнок без отца рос, хоть я его и отговаривал.
Дверь кабинета опять распахнулась, и в неё вбежал Рыбин.
– Вы почему на звонки не отвечаете?! – обратился он к Асиновской и Матрёшкиной. – Я пытался вас про начальника предупредить. Я, вообще, собирался вас в спецприёмник везти бомжей допрашивать. И тут увидел, что шеф в кабинет рвётся.
Затем, спохватившись, Слава повернулся к подозреваемому и спросил:
– У тебя отпечатки пальцев в КПЗ брали?
Тот отрицательно покачал головой.
– Мне нужно осмотреть Морозова, его одежду и взять отпечатки, – заявил Слава Матрёшкиной.
Повернувшись к Мыльникову, криминалист попросил отвести Морозова в лабораторию, где ждёт предупреждённый им сотрудник. Мыльников вопросительно взглянул на следователя и получив согласие, вывел подозреваемого из кабинета.
Как только дверь захлопнулась, оставшиеся заговорили одновременно. Матрёшкина возмущалась поведением начальника, Рыбин рассуждал о том, кто из сотрудников «настучал», а Асиновская извинялась за доставленные неприятности. После того, как все выговорились, Елена Анатольевна напомнила Галине, что той нужно готовиться к докладу и засобиралась уходить.
– Был бы с нами Сергей Николаевич, – жалобно проговорила Галка, – он бы отчитал шефа, не постеснявшись.
– Когда у него встреча с руководством СКР? – повернулась она к Славе. – Через два дня, – ответил тот. – Забыла, что в отделе подарок и фуршет готовят?!
– Елена Анатольевна, – обратился Рыбин к Асиновской, – давайте мы к вам завтра на мозговой штурм заедем, все версии спокойно обсудим.
– Сначала нужно бомжей допросить и вход в подземелье осмотреть, – заметила Асиновская. –
Там, на крышке люка, отпечатки убийцы должны быть, если она открывается и закрывается нажатием руки. Не в перчатках же он работал! – Она повернулась к Галке: – Ни пуха тебе, ни пера! Скажи шефу, что я сама пришла, без приглашения! И позвони мне вечером, а то я буду переживать пока не узнаю, чем дело кончилось.
Попрощавшись, она вышла из кабинета.
Дома, дожидаясь звонка Галины, хозяйка не находила себе места. Всё валилось из рук. Она поклялась, что больше никогда её нога не ступит на порог отдела при действующем руководителе.
Наконец Матрёшкина позвонила и рассказала последние новости. Начальник замучил её вопросами, по целому часу выясняя каждую деталь. В итоге он заявил, что толку от её совместной работы с Асиновской нет никакого, так как доказательств для обвинения Морозова в убийстве недостаточно. По приказу шефа ей пришлось отпустить Игоря домой. Она уверена, что начальник сделал это назло, хотя против такого решения вместе с ней были и Рыбин с Мыльниковым.
Поскольку все эти споры закончились только минут двадцать назад, она решила допрашивать бомжей завтра с утра. А сейчас они со Славой договорились устроить вечеринку и пойти в кафе. Асиновская пообещала быть завтра на связи и пожелала ребятам хорошего отдыха.
Глава 7
Утро выдалось каким-то бестолковым. Накануне Елена Анатольевна долго не могла уснуть, перебирая в голове различные версии событий и варианты расследования дела об убийстве Иванова. Её мучили нехорошие предчувствия, казалось, что упустила, что-то очень важное для раскрытия преступления.
Галка позвонила, когда Елена Анатольевна ещё первую чашку кофе не успела выпить.
Расстроенным голосом Матрёшкина прокричала в трубку, что они выезжают в спецприёмник по вызову. Пока удалось узнать от начальника учреждения только, что в подсобке электрика обнаружены трупы наших бомжей без видимых насильственных признаков. Оказывается, их пропажу заметили ещё вечером после ужина и обыскали все помещения по нескольку раз, но к электрику никто заглянуть не подумал. Дежурный не очень волновался, поскольку забор на территории хоть и не высокий, но сплошной с сигнализацией и видеонаблюдением. Тревожных сигналов на пульт не поступало. Ночью просмотрели записи с камеры ограждения и нашли эпизод, где какой-то паренёк с улицы через забор свёрток перебросил. Камера на внутренней территории оказалась не исправна, и кто подобрал посылку, выяснить не удалось. Конкретные данные она сообщит ближе к обеду, когда во всём разберётся.
Следующий звонок раздался часа через два. По голосу Галки было понятно, что она на грани истерики.
– Мне только что на сотовый Кукушкина сообщение прислала, – задыхаясь, частила Галина, – ей плохо, очень болит живот. Она думает, что теряет ребёнка и не знает, что делать. Мы со Славой едем к ней в квартиру Иванова. Скорую помощь я уже вызвала. Кстати, это недалеко от вас, в шестнадцатом микрорайоне. Может подойдёте, пока мы едем – попросила она. Я совсем запуталась и не понимаю, что делать. Адрес вам сейчас скину!
Запыхавшаяся Асиновская, завернув за угол нужного дома, успела увидеть, как от второго подъезда отъехала машина скорой помощи. Она поняла, что квартира Иванова находится в этом подъезде и на её глазах увезли в больницу именно Кукушкину. Поднявшись на седьмой этаж, Елена Анатольевна увидела, что дверь квартиры, которую она искала, распахнута и в ней слышны громкие голоса Галки, Славы и неизвестной ей женщины. Зайдя внутрь, Асиновская увидела разговаривающую с аккуратной седовласой старушкой в домашнем халате Матрёшкину и Рыбина в перчатках, аккуратно переставляющего вещи на книжной полке.
– Спасибо, что пришли, – радостно сказала Галка. – Это соседка из квартиры напротив. Антонину только, что увезла скорая помощь, у неё маточное кровотечение. Медики предполагают выкидыш, повезли Кукушкину в больницу. Мы решили пока квартиру осмотреть, раз уж приехали. Потом к ней поедем. Проходите, будете с соседкой понятыми, – безапелляционно заявила она.
Асиновская замерла на месте. Увидев Славу за работой, она сразу поняла, что за мысль с вечера не давала ей покоя.
– Нужно срочно снять отпечатки пальцев с крышки люка, – обратилась Елена Анатольевна к Рыбину, – пока дождь не пошёл или другие бродяги там всё не заляпали.
– Установили причину смерти супругов? – повернулась она к Галке, – рассказывай! Слава засмеялся, – Теперь понятно откуда у нашего следователя прокурорские замашки, – констатировал он.
– Отвезу Галину к Кукушкиной, возьму с собой Мыльникова и съездим с ним в Никольское. Только отдельное поручение пусть нам следователь напишет, – подмигнул он Галке. Она кивнула и принялась вводить наставницу в курс дела.
– Судмедэксперт Юрий Карлович не сомневается, что смерть бомжей наступила от отравления метанолом. Сказал, что по синюшной окраске лица, губ и тканей конечностей без вскрытия видно, что причиной стал технический спирт. Бутылку из-под водки с остатками жидкости изъяли. Экспертизу я назначила, – отчиталась Матрёшкина. С собой они её привезти не могли. Вопрос – где взяли отраву.
Мыльников остался видео с камер наблюдения смотреть. Должен позвонить. Кстати, электрик оказался бывшим соседом наших бродяг. Они же в этом спецприёмнике завсегдатаями были. Вот он им по старой памяти и показал, где ключи от подсобки прячет, чтобы они могли ночью уединяться, если захотят. Но сам рабочий клянётся и божится, что никаких бутылок у него в подсобке не было и соседей бывших он ничем не угощал.
Рассказ Матрёшкиной прервал звонок сотового телефона.
– Это Мыльников, – сказала Галка, глянув на экран, и включила громкую связь. – Ты там стоишь? – раздался голос оперуполномоченного, – лучше присядь, советую ради твоей же безопасности, – резко сказал он. – Я нашёл ролик с парнем, который пакет перебросил. Кстати, пакет очень похож на тот бумажный, что в подсобке на полу валялся, Рыбин его изъял. Изображение нечёткое и ракурс неудачный, человека видно только в профиль и со спины, но курьер очень похож на нашего подозреваемого Морозова. Тот же коричневый спортивный костюм и худосочное телосложение. Получается, что он прямо из отдела сюда побежал бомжей убивать. Не понятно только где бутылку с отравой нашёл.
- Короче, я Игорька нашего дома поищу и если не найду, то в розыск объявляю? – спросил Мыльников. Ошеломлённая Галка посмотрела на Асиновскую и Рыбина. Потом спохватилась, – Да, да объявляй! – громко крикнула она в трубку. Отключив телефон, она повернулась к Елене Анатольевне.
– Я же говорила шефу, что не нужно Морозова отпускать! Теперь ищи его по всей стране, наверняка в бегах уже со вчерашнего вечера! – с досадой выпалила Галка.
