Глава 9. Полон загадок
Новый день задался не очень то радужно. В комнату ворвался Габриэль, помятый и взъерошенный. С порога он заорал так громко, что она подпрыгнула в постели и долго не могла понять где находится.
– Как ты могла скрывать от меня что-то? Я жизнью ради тебя рисковал! А ты? Решила утаить от меня письмо? Молодец! Не знаю как ты вытащила меня, но сделала это зря! Потому что я не хочу тебя больше видеть! Лгунья! – Она не успела ничего возразить, он выскочил из спальни как ошпаренный, сильно хлопнув дверью, слетевшей с одной петли.
«Только этого мне не хватало». Она понимала его чувства, ведь и сама требовала от него безоговорочной честности, но не могла посвятить его во всё. Как и говорила бабуля, полностью доверять она могла только себе самой. Катарина вспомнила кошмары и поёжилась. «Ну почему я не могу отключать мозг во сне сознательно? Ему не мешало бы тоже немного отдохнуть». Она принимала душ и размышляла. «Так значит дом проецирует воспоминания, и я могу их использовать. Придётся запастись хладнокровием и подиграть маленькой Чере. Учитывая её боевой характер, это будет не просто. С другой стороны, это не плохой способ узнать побольше». Она спустилась вниз к завтраку, ожидавшему её на столе. Габриэль жевал с каменным лицом и ни разу не взглянул в её сторону. Создавалось впечатление, будто у него в тарелке нечто до крайности интересное, раз он никак не мог от неё оторваться. Она же не спешила заводить разговор по душам, считая его поведение неподобающе–истеричным, и предпочла дать ему немного личного пространства и позволить остыть. «Бродяга» прыгнул к ней на колени, его шерсть блестела и лоснилась.
– А тебя, я смотрю, привели в порядок! Ты прямо красавчик! – Тот довольно заурчал. Габриэль фыркнул. – Знаешь, если бы не кот, нас бы здесь не было Габи. Так что не фыркай!
– В каком это смысле? – Он наконец поднял на неё глаза, по выражению лица было понятно, что он злится, и сильно.
– Мог бы и мне тоже сказать спасибо! Если бы не заклинание моей прабабки, ты не очнулся бы сегодня утром! А «Бродяга» спас нас от тех двоих, которые возвращались, чтобы прикончить, пока ты находился в отключке! – Теперь разозлилась и она сама, нервно выкрикивая слова ему в лицо и сверкая глазами полными негодования.
Она ведь спасла ему жизнь, рискуя своей, а он устраивает истерики и дуется как младенец! Катарина и раньше частенько злилась, но могла держать эмоции под строжайшим контролем, и никто никогда не догадывался о том, что происходит у неё в душе. Сейчас же, она перестала сдерживаться в принципе, принимая правду, открытую ей бабушкой. Она всю жизнь подстраивалась под других, скрывала себя настоящую за толщей страхов и подозрений, и от того была одинока. И вот, она твёрдо решила положить этому конец и быть самой собой, такой, какой должна была быть всегда. Она отметила про себя, что злость накапливается в ней, разъяряя её постепенно. Не вспыльчивая натура, но более опасная, с такими людьми ни в коем случае нельзя переступать определённую черту, иначе они разойдутся настолько, что испепелят вас и уничтожат.
Габриэль побледнел и осунулся, вновь опустил взгляд и стал рассматривать пальцы. А потом резко поднялся и с вызовом посмотрел на неё.
– Я не знал. Прости. И…Спасибо. Но это не меняет того факта, что ты лгунья! – Она взорвалась, и за не имением аргументов способных вразумить его, зарычала, закатив глаза.
– Ты невыносим! Я не могла рассказать, неужели не ясно? Письмо личное и принадлежало только мне! Или я что в какой-то момент перестала иметь право на крохотный кусочек личной жизни? – Он надулся и спешно покинул зал.
«Идиот! Зануда! Не благодарный! Все мужики одинаковые!». Катарина ходила кругами по залу с бархатными креслами и диванами, придя туда в надежде на встречу с воспоминанием дома. Но там оказалось пусто. Изредка, она останавливалась, прислушиваясь, и снова начинала ходить. Она не раз прикладывала ухо к стене, но слышала лишь мерное посапывание. «Похоже, дом спит. И почему меня это удивляет? Любому организму нужен отдых время от времени», - заключила она, оставив попытки, и отправившись в каминный зал. Она достала ту самую книгу, которую припрятала вчера за камином, и стала читать, преобразовывая буквы в нужные внимательностью. Предисловие она пропустила, на чтение итак уходило слишком много энергии. Далее начались рекомендации от автора: «Во-первых, моя дорогая, ты должна принять магическую составляющую дома. Полностью поверив и отпустив любые сомнения, ты станешь сильнее. Дом отныне будет заботиться о тебе и твоих потребностях. Здесь ты найдёшь всё, что нужно. Не стоит задаваться вопросами кто и как это делает для тебя, всё равно не узнаешь. По крайне мере, я так и не смогла этого сделать за свою продолжительную жизнь. За порог выходить опасно и глупо. Когда-нибудь ты сможешь конечно, но для этого сначала необходимо обучиться хотя бы себя защитить. Колдун о котором я тебе говорила - самое опасное существо, которое я когда-либо встречала. Эта книга поможет тебе с азами. Я выписала важнейшие из заклинаний на все предвиденные случаи. Конечно же буквы зашифрованы магически и тебе придётся постараться. Далее, с каждым днём ты будешь чувствовать связь с домом всё крепче. Не вздумай противиться, ведь это главный козырь в борьбе против зла в твоём рукаве. Соединившись с ним целиком, ты сможешь использовать его как орудие. Держи себя в тонусе постоянно, не расслабляйся ни на минуту. Он может нагрянуть в любой момент. Да, попасть за порог он не сможет, но манипулировать умеет великолепно. К тому же, долгие годы он работает над ослаблением защиты дома, и не приведи Господь если ему это удастся! Изучи заклинания как следует, слово в слово, визуализируй сказанное. Но главное во всём этом – вера. Как только ты поверишь в свои слова, в то, что изрекаешь, оно произойдёт немедленно. Запомни, способность к колдовству дремлет в твоей крови, также как и когда-то в моей. Время пошло звёздочка! Очень скоро он прибудет и начнётся борьба! Удачи! С любовью, бабуля». Катарина выдохнула. Глаза вновь устали и слипались. Книга была не простой, теперь она это понимала. Петунья заколдовала её от посторонних вторжений. «Интересно, Чере было так же тяжело читать? Или она с лёгкостью вызубрила каждую букву?». Она зевнула. В комнату проникало слишком мало света и клонило в сон, тем более после еды. И вдруг её осенило. «Письмо проявилось от тепла камина! Быть может мне станет легче читать при его свете?». Она плотнее задернула массивные шторы, разожгла поленья и устроилась у огня. «Не получилось! Видимо моя бабушка была более продвинутой». Она ещё раз перечитала указания Петуньи, и в голове мелькнула интересная мысль. «Смысл – вера! Что если мне мешает её отсутствие?». Она стала думать о том сколько непонятного произошло с ней недавно, как заклинание из этой самой книги спасло жизнь Габриэлю, как подтверждалось каждое слово Черы. «Глупо всё это отрицать! Я открыла другую сторону медали, другой мир! И признаю это!». Как только она решила это для себя, обложка книги сменила цвет на тёплый, золотой. Она открыла её и охнула. Буквы были читаемы, абсолютно все. «Одной проблемой меньше».
– Кхм. Можно войти? – Пробасил Габриэль, переминаясь с ноги на ногу.
– Конечно да. – Он зашёл и присел в противоположное кресло.
– Не рановато для камина? – Робко спросил он.
– Я замёрзла, и мой мужчина для этого сегодня здорово постарался.
– Слушай, прости Кэти. Я и правда перегнул. Я благодарен тебе за спасение. Ты рисковала собой. И ты достойна личного пространства, но лишь самую малость. – И он заигрывающе улыбнулся.
Она ничего не ответила, и тогда он встал перед ней на колени, потянулся и поцеловал в губы легко, практически невесомо.
– Простишь? – Прошептал он вновь, и она закивала.
Груз свалился с души, обида исчезла, и она радовалась тому, что он всё-таки образумился. Да и потом, проведя половину дня в одиночестве, она по нему очень соскучилась. Утопая в его объятиях, она вспомнила про книгу и показала её ему.
– Она поможет мне научиться защищать дом и нас. Только так можно ему противостоять! – Он повертел книгу, открыл и нахмурился.
– Что это за язык? Как ты собираешься выучить это?
– Ах, да! Неважно. Не все видят то, что там написано. – Он понимающе кивнул и поцеловал её вновь. – Габи! Нам нужно поторопиться! Или хочешь помереть ещё разок? – Он застыл на месте, вспоминая свою смерть.
– Ты права. Занимайся. А я поищу что-нибудь на обычном языке в библиотеке.
И они разделились, принимаясь штудировать книги.
На горизонте появилась луна, практически полная, до начала нового цикла оставалось всего несколько дней. Огромная и сияющая, она притягивала её взгляд к себе снова и снова, и Катарина в конечном итоге отложила книгу в сторону. Она окончательно потерялась во времени и удивленно заморгала, взглянув на настенные часы. «И как это я не заметила, как оно быстро пролетело?». За окном раздался пронзительный волчий вой, и она слегка вздрогнула, озираясь. Затем она потянулась, разминая мышцы уставшей спины. «На сегодня достаточно. Я изучила практически весь первый раздел». Работа была проделана колоссальная, ведь она честно выучила порядка десяти заклинаний слово в слово. Все они носили скорее оборонительный характер. Как и говорила прабабка, она должна была научиться защищаться. Катарина боролась с непреодолимым желанием пропустить самозащиту и приняться за настоящие заклинания, способные раздавить гада за всё, что тот натворил. Но здравый смысл подсказывал не торопиться, есть вещи которые необходимо впускать в свою жизнь порционно. Она вспомнила его слова, злобные глаза и шипящий голосок. «Если он и правда убил мою бабушку, я его уничтожу! Спасибо, что показал мне мою цель, Серж!». Она ослабила машинально сжатые кулаки, шёпот дома раздался так близко, будто кто-то стоял у неё за спиной.
– Готова к воспоминаниям хозяйка?
– Да. – Уверенно ответила она, немного напрягшись.
Зазвучала музыка, песня была старой, звук напоминал граммофон, который изредка заедало. Посреди комнаты появилась молодая Чера, но на этот раз она не видела её и не собиралась препираться. Она кружилась в платье василькового цвета, смеясь и напевая игравшую песенку. Дом подпевал ей в ответ, бесконечная радость царила здесь. Быть может из за неё в воздухе стали появляться разноцветные лучики, наподобие радуги. Катарина невольно улыбалась, наблюдая за причудливым, но не лишённым грациозности, танцем. Она почувствовала его приближение вместе с ней в один миг. Не только дом, вся долина, окружавшая его, и даже горы, были подвластны Чере, в столь юном возрасте обладавшей над всем этим беспредельной властью. Ощущение её пьянило. Катарина осознала, что чувствует всё, что и сама бабушка. Его сапоги позвякивали на ходу, третья ступень заскрипела под тяжестью ног. Чера изменилась в лице, поджала губы, взгляд стал холоднее арктических льдов. Катарина проследовала за ней до двери. Также как и она сама, та отворила её с вызовом. Колдун заискивал и угрожал, а она лишь улыбалась в ответ, но внутри у неё бушевал шторм, готовый снести угрозу с лица Земли. Катарина восхищалась её выдержкой и хладнокровием, сама она в последнее время сдерживалась с большим трудом. Он взбесился из за исходящей от неё доброжелательности и уже не совладал с собой. Как и в случае с Габриэлем, он внимательно посмотрел на неё, подбираясь так близко, как только мог. Катарина заметила, что Чера читает про себя заклинание, медленно и сосредоточенно. Колдуна отбросило назад, и он влетел спиной в перила крыльца, вытаращив глаза.
– Ты будешь умирать в агонии Чера! Это я тебе обещаю! – Прокричал он гневно и испарился.
Бабушка шумно вздохнула, ветерок растрепал её густые, каштановые волосы. Это была благодарность дома, которую она ощущала физически. Одной лишь мыслью она затворила входную дверь. Видение исчезло. Катарина очнулась в кресле. Стрелки часов показывали четыре утра.
– Ох! Я и правда засиделась! Спасибо за информацию. – Сказала она в пустоту комнаты и почувствовала тот же ветерок в своих волосах.
Слабо и сонно она ступала по коридорам, из неё будто выкачали все силы, но с каждым шагом становилась бодрее. Она нашла Габриэля в библиотеке, пускающего слюни в одну из древних и возможно ценнейших её книг. Разбудив, она уложила его в кровать и рухнула рядом. Одеяло само укрыло её, закутав поуютнее. А утром, пребывая в лучшем расположении духа, она встала с первыми лучами и обхаживала свои владения, внимательно изучая каждую комнату. Ощущение, что дом полон загадок, не покидало её. На ходу она повторяла заклинания, освежая их в памяти. На втором этаже, в одной из спален, она заметила картину, похожую на предыдущие, и долго всматривалась в изображение. Её уже не удивлял тот факт, что там была нарисована она сама, а напротив неё бабушка в возрасте шестнадцати лет в васильковом платье. Дом фиксировал события, и раз это было важным, значит вчера она преодолела ещё одну ступень. Она довольно заулыбалась. Вид из окна комнаты был сказочно красив. Какое-то время она любовалась им, пока не зазвонил телефон. На другом конце провода оказался отец, судя по всему переживавший за неё. Она взяла трубку и успокоила его, объяснив что хочет остаться здесь ещё ненадолго. Он не стал возражать, но взял обещание ни во что не вляпываться и периодически связываться с ним. Это она могла себе позволить. Убрав в карман телефон, она собиралась отправиться вниз, но тот зазвонил вновь. На экране мигало знакомое имя – Артур. «Я и забыла о нём», - виновато подумала она, но всё же взяла трубку.
– Привет! Как дела? Разобралась с наследством? – Жизнерадостно спрашивал он, наверняка улыбаясь.
– Привет! Да, что-то вроде того. Ещё в процессе. Ты как?
– Соскучился по тебе! Решил сделать сюрприз! Я в Цюрихе Катарина! Скажи куда мне подъехать, и я буду у тебя очень скоро! Разве не круто, а? – У неё от напряжения вспотела ладошка в которой она держала телефон.
– Да. Пожалуй. Круто. Я не знаю как обьяснить. – Растерянно бормотала она.
– Ты говорила это в Фибурге. Я скоро приеду. – Она похолодела от ужаса, дом отреагировал, стекла окон завибрировали, издавая неприятный звон.
– Я тебе ничего не говорила.
– Да? А я думаю наоборот. – Голос Артура сменился на противный шипящий, басовитый, она сразу узнала его.
Следующее открытие заставило её присесть на кровать, разговор она прервала. «Всё это время он преследовал меня. С самого начала. И он…целовал меня. Дал почувствовать себя желанной впервые после смерти мужа». Она не понимала зачем он так поступил. Какой смысл был в гнусной игре с раздавленной смертью мужа девочкой? Возможно, это именно он подтолкнул её к поездке, поддерживая в ней надежду на новую жизнь и отношения, стараясь дать ситуации развитие. Так мерзко ей ещё не было никогда, тошнота подкатила к горлу, чувство стыда отразилось краской на лице, уши горели. «Хорошая попытка Серж. Могло бы сработать, если бы я была совсем дурой». В комнате заиграла весёлая мелодия, некогда одна из любимых, дом пытался её подбодрить. Она оценила старания, заулыбавшись.
– Ты прав. Что было, то было. Запишем мерзость на его счёт, за который совсем скоро ему придётся заплатить. – Сказала она и заметила четкие линии на потолке. «Должно быть чердак».
