— Напугал в нашу первую встречу, но поверь, не нарочно! Откуда мне было знать, что новый светлый хозяин окажется настолько очаровательной человеч… ох, то есть девушкой, конечно! Предлагаю забыть этот инцидент. Что скажешь… Беа?
Мое имя он протянул нараспев, превращая короткое сочетания звуков в нечто волшебное, необыкновенное.
Нет, вы посмотрите, какая душка! Только вот свою королеву почему-то обаять не сумел…
— Айкен, — позвал узник. — Пожалуйста, разожги камин в холле! Замерз я что-то. Мы со светлой хозяйкой могли бы выпить по кружке глинтвейна… По разные стороны зеркала, конечно! — добавил он, заметив, что я дернулась. — Согласна, Беа? Посидим, поговорим…
Брауни метнулся к камину, а фейри вопросительно уставился на меня. В глазах его метались синие искры, не давая забыть о том, с КЕМ я на самом деле разговариваю.
— А скажи, что это за девица от тебя вылезла? — спросила я, придвигая к зеркалу низенький пуфик.
— Какая девица? — очень искренне удивился он, тоже усаживаясь. В отличие от неприхотливой меня — в огромное кресло с высокой спинкой и пухлыми подлокотниками.
— А такая… Вся в бриллиантах и парче. И совершенно невменяемая. Это…
— Ах, Беа… — протянул фейри. — Сущие пустяки. Скажи лучше, кем тебе приходится уважаемый Джон О’Рейли?
Он подпер рукой щеку и вытянул ноги в шикарных кожаных ботинках.
— Двоюродным дедушкой, — пояснила я, продолжая рассматривать его обувь. Что-то не так…
Слева от меня уже трещали дрова, а рядом протопал Айкен, протянул мне большую горячую кружку, вторую понес к зеркалу. Из которого торчали ноги узника, неторопливо вытягиваясь все дальше… и дальше… и дальше…
Моя кружка с грохотом покатилась по полу, а я, с визгом вскочив, выхватила из кармана бутылочку, выдернула пробку и щедро плеснула на непомерно длинные и наглые конечности фейри.
И ничегошеньки не случилось.
Настоянная на серебре святая вода, видимо, была просроченной… Ну или узник зазеркалья оказался чересчур крутым.
Он со вздохом втянул ноги обратно в зеркало и принялся отряхивать штанины. А потом с укоризной взглянул на меня, так и стоявшую с бутылкой в одной руке и грибом в другой.
— Беа, ну в самом деле… Я просто хотел погреться. Это всего лишь ноги! Я сам выйти никак не могу, ты же знаешь!
— Вот и убери их! — потребовала я, слегка успокоившись. — Знаю я ваши штучки!
— Убрал! — насмешливо хмыкнул дивный лорд. — И, между прочим, я не портил твою одежду!
Он посмотрел на свои штаны и перевел взгляд на лужицу около камина. Разлитый глинтвейн благоухал на весь холл — корицей и кардамоном.
Рядом тотчас материализовался Айкен Драм с половой тряпкой и крайне недовольным выражением лица.
— Право, мистер Джон мог бы воспитать внучку и получше! — прокомментировал мое поведение фейри по ту сторону. — Благородная леди — и такие манеры, это же ужасно!
— Да я вчера его впервые в жизни увидела! — возмутилась я. — И вообще, можно подумать, ты хорошо воспитан!
— О-о-о… — ухмыльнулся фейри. — Моими манерами занимались лучшие из лучших! Все-таки лорд Неблагого Двора.
— Понятно. А странных девиц в дом водить — это у лордов признак хорошего воспитания? — язвительно спросила я, опять присаживаясь на пуфик.
— Это совсем другое, — отмахнулся он.
— Ну конечно! И как часто они тут будут бегать? Не дом, а проходной двор! То кони по саду скачут, то…
— Какие кони? — напрягся фейри.
— Водяные, — любезно пояснила я. — Знаешь, такие… впечатляющие.
— Лорд Элвенрой?! Ты пускаешь его в сад?!
Он вскочил с кресла, даже кулаки сжал. И глаза вспыхнули — совершенно диким синим огнем. Я сглотнула и покрепче стиснула свой гриб.
— Хозяйка прогнала господина Зеленой Реки, — вмешался Айкен. — Но после ритуала…
— Запрети ему даже подходить к твоей территории! Во веки веков!
И чего так орать?
Я пожала плечами.
— Ну я ему сказала, чтобы убирался. Только кто бы меня послушал.
И, глядя на перекошенную физиономию зазеркального гада, с удовольствием добавила:
— Он ведь тоже мой сосед! Дружить хочет.
— Я скажу тебе формулу настоящего запрета, — чуть спокойнее сказал фейри.
— Зачем? — осведомилась я. — Он пока ничего плохого мне не сделал. Даже, в общем-то, наоборот. Девиц уж точно не приводил…
— Ох, да что тебе дались эти девицы! — поморщился узник. — Послушай, раз ты активировала амулет, может, зайдешь ко мне в гости? Все же очень неудобно разговаривать по разные стороны зеркала.
А я активировала амулет? Ну спасибо за информацию…
Кошмар позапрошлой ночи смотрел на меня очень добрыми глазами, без следа огня. А за его спиной призывно подмигивали оранжевые светильники, постоянно менявшие свою форму.
Холл за зеркалом манил. Странной, изломанной геометрией потолка. Колышущимися полупрозрачными шторами, прикрывавшими треугольные окна. Темными силуэтами шкафов и шкафчиков. Непонятными цветными пятнами, тут и там раскиданными по роскошной мебели.
Уникальный дизайн… Душа художника настойчиво тянула взглянуть на него поближе. Ведь бояться мне вроде бы нечего?
— Я приглашаю тебя, Беата О’Рейли, — мягко сказал лорд Неблагого Двора. — Будь моей гостьей.
Я вопросительно взглянула на брауни. Айкен Драм важно кивнул и взял меня за руку.
— Хозяйка может принять приглашение, — тихо сказал он и добавил, заметив мои сомнения: — Я пойду с тобой!
И я шагнула к зеркалу. Потрогала пальцем прохладное стекло, и оно словно растворилось от моего прикосновения.
На темной стороне дома витали, не смешиваясь, сразу несколько запахов. Пыльный бархат, вересковый мед и свежий ветер, тот, что дует с рассветом на вершинах ирландских холмов…
Я замерла, в той же позе, с чуть выставленной вперед рукой. Фейри возник в шаге от меня. Никаких дополнительных спецэффектов — просто появился. Оп, и все! Он уже всего в нескольких десятках сантиметров, улыбается и сжимает в ладони кончики моих пальцев.
Какое-то смутное ощущение неправильности прошлось по мозгу словно пуховка по гладкой коже красавицы. Но я все никак не могла понять, в чем дело.
Руки, что-то с руками...
— Я рад, — кратко проговорил хозяин темной стороны и, удостоив мое лицо лишь беглым взглядом, опустил взгляд. Тени длинных ресниц легли на скулы, и я тоже посмотрела на наши сомкнутые руки и вздрогнула, тотчас попытавшись вытащить пальцы из крепкой хватки. Он резко вскинул на меня глаза, и где-то на дне радужки начал разгораться оранжевый пожар. — Что же ты бьешься, красавица? Еще рано, поверь мне.
Вот зря, очень зря я решила таки прогуляться на другую сторону дома! Поверив этому с его приглашением и Айкену Драму, тоже одобрившему затею. И которого сейчас со мной не было! Сказал же, что пойдем вместе, ну и где он?!
А еще я никак не могла оторвать взора от слишком длинных пальцев зазеркального фейри. Несоразмерно длинных.
— Знаешь… — Он внезапно перевернул мою руку и аккуратно провел кончиком когтя по линии жизни. — Меня всегда зачаровывали эти черты. Такие резкие, такие… некрасивые. Но в них есть нечто затягивающее. Словно затейливое переплетение нитей в полотне. Узор жизни, судьбы и ума...
— Я конечно за вас рада, но было бы замечательно, если бы вы меня отпустили…
Он лишь улыбнулся и с нажимом провел по линии сердца. А после перевернул свою руку и показал идеально гладкую, совершенную ладонь.
И длинные, длинные пальцы…
У кельпи таких точно не было.
Это и есть легендарное уродство фейри? Столь слепящая красота не может быть идеальной. В ней обязан присутствовать изъян.
Хотя, признаться честно, уродством я бы это не назвала. Скорее необычной изюминкой.
И мне дико, просто безумно захотелось нарисовать его руки… Интересно, как они обхватывают кубок с вином? Или ствол дерева? Стан женщины…
Поймав себя на последней мысли, я покраснела, невольно сделала шаг назад, и на сей раз меня отпустили.
Я уже решила воспользоваться этой оказией и как можно скорее сбежать к себе, как фейри склонился в галантном поклоне и его губы тронула какая-то новая, совершенно особая улыбка. Я не знаю как у дивных выходит вложить столько невербалики в простое движение губ, но у него получилось. Там было извинение, сожаление о своей дерзости и просьба не торопиться с выводами.
И не иначе как вежливости ради лорд Неблагого Двора решил повторить это вслух:
— Прошу прощения за вольность, хозяйка светлой стороны. Я давно уже не общался с кем-то, кроме Джона, а жизнь без общества прекрасных дам дурно сказывается на манерах. Пройдемте?
И не успела я хоть что-то сказать в ответ, как фейри аккуратно ухватил меня за запястье, а второй рукой приобнял за талию и буквально заставил шагнуть вперед.
Парадная зала, что была тут вместо скромного холла, смазалась и мы оказались на широком балконе второго этажа. Хотя до земли тут было гораздо дальше, чем на моей стороне…
Перегнувшись через перила, я почти сразу отпрянула назад, так как голова закружилась… Хотя высота вряд ли насчитывала более семи метров!
— Во время моих визитов на светлую сторону я отметил, что наши обиталища несколько отличаются. Но в принципе это неудивительно. Сид — полуживой и весьма забавным образом шутит.
— Сид?
Так, но сиды ведь — это одно из названий дивного народа, разве нет? Ни черта не понимаю!
Да, все что я сейчас могла, — это задавать односложные вопросы. Слишком уж большим потрясением оказался тот вид, что открывался с балкона.
Ландшафт совсем не изменился, но ни следа человеческой цивилизации…
Никакого поселка внизу, лишь бескрайние поля, прорезанные Зеленой Рекой, и сейчас ее название не казалось мне чем-то странным или удивительным. Она сверкала даже в полумраке, словно болотные огоньки растворились в ее водах, рассеялись на мельчайшие искры.
— Ты так мало знаешь о добрых соседях, девочка? — над правым ухом раздался смешок, и чья-то рука осторожно поправила выбившийся из хвоста локон, но стоило мне резко повернуться, как там никого не было.
Голос доносился слева:
— Так что, Беата О’ Рейли? Что ты слышала о дивном народе, если не знаешь даже, почему нас называют сидами?
Я развернулась к чертову эльфу всем телом и во все глаза уставилась на паранормального гада. Чтобы точно не испарился!
— Мало.
— М-м-м… — на красивых губах мелькнула еще одна улыбка, но на этот раз я уловила в ней совсем иное.
Снисходительное презрение к человеческой расе, которое он опять же не поленился озвучить:
— Люди… вы не меняетесь. Не...
Я его прервала. Да, это грубо, но я не жалела.
— Да, я ничего не знаю о вас. Все, чего я хотела — рисовать картинки по мотивам древних эпосов ирландской земли, и точно не планировала сталкиваться со всем этим вживую. А ты? Ты, надменный фейри, который говорит мне, что Я ничего не знаю. Ты имеешь хоть какое-то понятие о молекулярной химии? Ты сможешь построить математическую модель и проанализировать огромную базу данных? Ты сможешь сконструировать огромный дом так, чтобы он не рухнул и через столетия?! — я горячилась, частила словами и злилась сама на себя, что никак не могла выдохнуть и бросить ему в лицо все это четко и холодно, без лишних эмоций.
— Эмоционально.
— Я не стану извиняться, — вскинула подбородок в ответ. — Некогда кто-то сказал “Человек — это звучит гордо”. И с тех пор мы стараемся соответствовать.
Поединок взглядов длился всего несколько секунд, но мне казалось, что прошла вечность. Тело звенело как туго натянутая, но расстроенная струна, и даже я сама не знала, какой звук сорвется в следующий раз.
— Сид — изначально значит “холм”, — вдруг спокойно пояснил фейри. — С древнего наречия. И называли нас сидами как раз потому, что мы “из холмов”. Если есть еще вопросы, то их можно и нужно задавать, Беа.
— Полуживой сид это как?
— Это совсем не полумертвый, — еще одна улыбка, на этот раз мягкая и словно нежная. Длинные пальцы нежным движением провели по балюстраде балкона, словно лаская изящную перекладину. — Он… обладает подобием разума и подстраивается под желания хозяина. Еще вопросы?
— Как только они вновь станут насущными — я поинтересуюсь.
— Хорошо. — Он вновь поклонился и подал мне руку. — А теперь прогуляемся еще?
Какой нормальный человек согласится гулять по территории, принадлежащей лорду Неблагого Двора? Разве что тот, кто не читал сказок о фейри. Тот, кто не знает: фейри хорошими не бывают. Они плохие. Очаровательные, обворожительные — и ужасные. Всегда.
Деление на Благой и Неблагой Дворы - не более, чем условности.
Но в темной половине моего дома ничего ужасного вроде бы не было. А вот обворожительного — сколько угодно! Я бродила по треугольным комнатам, заглядывала в круглые окна и уже не удивлялась, когда углов вдруг становилось пять, а оконные рамы вытягивались в ромбы.
Здесь даже мебель казалась слегка призрачной, какой-то ненастоящей. Зато зазеркалье оживляли яркие цветные пятна.
Ткани. Самые разные! Прозрачное и жесткое даже на вид органди, наброшенное на незажженные люстры. Невесомый шифон, небрежно перекинутый через подлокотник кресла. Велюр, комком лежащий возле стола. Кашемир на каминной решетке. Ленты сложных кружев и отрезы с потрясающей вышивкой…
Но частью интерьера все это точно не было. Слишком хаотично разбросано. Как будто какие-то сумасшедшие портные швырялись тканью друг в друга. И порой целыми рулонами, которые разматывались в полете и причудливо укладывались при падении. Даже шторы оказались то перекошены, то наполовину оборваны.
Странный дизайн очаровывал. И не только тканями.
Одна я бы тут точно заблудилась. Стоило тщательно все запоминать и нарисовать план. Но уже знакомый коридорчик вдруг вытягивался и расширялся, дверь открывалась в другую сторону, а диванчик, на который меня усадили отдохнуть, превращался в жесткий стул с высокой спинкой.
И да, я была заворожена. Как художник, не больше. Но до такой степени, что даже не сразу заметила, что локоть фейри исчез, и мои пальцы висят в пустоте.
— Тебе нравится, Беа… — с торжеством прошелестел его голос за спиной. — Я рад.
Лорд появился передо мной и театрально вздохнул.
— Я так одинок здесь, Беа-а-ата…
Мое имя рассыпалось вокруг хрустальным звоном тысячи колокольчиков.
— А как мне тебя называть? — спросила я, стараясь удерживать дивного гада в поле зрения.
Кажется, кому-то надоела скучная экскурсия и он решил добавить живости обстановке. На свой извращенный вкус, разумеется.
— Ты можешь называть меня Анлит. Это значит — находящийся вне света. Или Дарклин — находящийся в темноте. Или… — Он задумался, словно подбирая слово. — Обскур! Что значит смутный. Хотя мне больше нравится Хэйзи — туманный…
Голос хозяина темной стороны бархатом щекотал мои уши. Да он же меня очаровывает! Или просто издевается?
— Слушай, я же понимаю, что настоящего имени ты не скажешь. Но есть же какое-то… Ну, постоянное?
— Конечно, Беа. Прошу прощения, что не представился сразу. Обычно меня называют лорд Кэйворрейн, Сумрачный Плетущий.
Я невольно хмыкнула. И что плетем? Интриги?
— А покороче как-нибудь можно?
— Тебе можно, Беа. Зови меня Черный Меч, или Синий Лучник, или…
Видимо, фейри оценил мое выражение лица, усмехнулся и добавил:
— Или просто Кэйр.
— Спасибо, — оценила я снисхождение к смертной. — Так вот, достопочтимый Кэйр! У меня есть насущный вопрос... Чем ты насолил королеве Мэб?
Лорд рассмеялся. Настолько злобно, что мне закололо кожу, как будто его смех рассыпался по дому тысячью иголок.
Мое имя он протянул нараспев, превращая короткое сочетания звуков в нечто волшебное, необыкновенное.
Нет, вы посмотрите, какая душка! Только вот свою королеву почему-то обаять не сумел…
— Айкен, — позвал узник. — Пожалуйста, разожги камин в холле! Замерз я что-то. Мы со светлой хозяйкой могли бы выпить по кружке глинтвейна… По разные стороны зеркала, конечно! — добавил он, заметив, что я дернулась. — Согласна, Беа? Посидим, поговорим…
Брауни метнулся к камину, а фейри вопросительно уставился на меня. В глазах его метались синие искры, не давая забыть о том, с КЕМ я на самом деле разговариваю.
— А скажи, что это за девица от тебя вылезла? — спросила я, придвигая к зеркалу низенький пуфик.
— Какая девица? — очень искренне удивился он, тоже усаживаясь. В отличие от неприхотливой меня — в огромное кресло с высокой спинкой и пухлыми подлокотниками.
— А такая… Вся в бриллиантах и парче. И совершенно невменяемая. Это…
— Ах, Беа… — протянул фейри. — Сущие пустяки. Скажи лучше, кем тебе приходится уважаемый Джон О’Рейли?
Он подпер рукой щеку и вытянул ноги в шикарных кожаных ботинках.
— Двоюродным дедушкой, — пояснила я, продолжая рассматривать его обувь. Что-то не так…
Слева от меня уже трещали дрова, а рядом протопал Айкен, протянул мне большую горячую кружку, вторую понес к зеркалу. Из которого торчали ноги узника, неторопливо вытягиваясь все дальше… и дальше… и дальше…
Моя кружка с грохотом покатилась по полу, а я, с визгом вскочив, выхватила из кармана бутылочку, выдернула пробку и щедро плеснула на непомерно длинные и наглые конечности фейри.
И ничегошеньки не случилось.
Настоянная на серебре святая вода, видимо, была просроченной… Ну или узник зазеркалья оказался чересчур крутым.
Он со вздохом втянул ноги обратно в зеркало и принялся отряхивать штанины. А потом с укоризной взглянул на меня, так и стоявшую с бутылкой в одной руке и грибом в другой.
— Беа, ну в самом деле… Я просто хотел погреться. Это всего лишь ноги! Я сам выйти никак не могу, ты же знаешь!
— Вот и убери их! — потребовала я, слегка успокоившись. — Знаю я ваши штучки!
— Убрал! — насмешливо хмыкнул дивный лорд. — И, между прочим, я не портил твою одежду!
Он посмотрел на свои штаны и перевел взгляд на лужицу около камина. Разлитый глинтвейн благоухал на весь холл — корицей и кардамоном.
Рядом тотчас материализовался Айкен Драм с половой тряпкой и крайне недовольным выражением лица.
— Право, мистер Джон мог бы воспитать внучку и получше! — прокомментировал мое поведение фейри по ту сторону. — Благородная леди — и такие манеры, это же ужасно!
— Да я вчера его впервые в жизни увидела! — возмутилась я. — И вообще, можно подумать, ты хорошо воспитан!
— О-о-о… — ухмыльнулся фейри. — Моими манерами занимались лучшие из лучших! Все-таки лорд Неблагого Двора.
— Понятно. А странных девиц в дом водить — это у лордов признак хорошего воспитания? — язвительно спросила я, опять присаживаясь на пуфик.
— Это совсем другое, — отмахнулся он.
— Ну конечно! И как часто они тут будут бегать? Не дом, а проходной двор! То кони по саду скачут, то…
— Какие кони? — напрягся фейри.
— Водяные, — любезно пояснила я. — Знаешь, такие… впечатляющие.
— Лорд Элвенрой?! Ты пускаешь его в сад?!
Он вскочил с кресла, даже кулаки сжал. И глаза вспыхнули — совершенно диким синим огнем. Я сглотнула и покрепче стиснула свой гриб.
— Хозяйка прогнала господина Зеленой Реки, — вмешался Айкен. — Но после ритуала…
— Запрети ему даже подходить к твоей территории! Во веки веков!
И чего так орать?
Я пожала плечами.
— Ну я ему сказала, чтобы убирался. Только кто бы меня послушал.
И, глядя на перекошенную физиономию зазеркального гада, с удовольствием добавила:
— Он ведь тоже мой сосед! Дружить хочет.
— Я скажу тебе формулу настоящего запрета, — чуть спокойнее сказал фейри.
— Зачем? — осведомилась я. — Он пока ничего плохого мне не сделал. Даже, в общем-то, наоборот. Девиц уж точно не приводил…
— Ох, да что тебе дались эти девицы! — поморщился узник. — Послушай, раз ты активировала амулет, может, зайдешь ко мне в гости? Все же очень неудобно разговаривать по разные стороны зеркала.
А я активировала амулет? Ну спасибо за информацию…
Кошмар позапрошлой ночи смотрел на меня очень добрыми глазами, без следа огня. А за его спиной призывно подмигивали оранжевые светильники, постоянно менявшие свою форму.
Холл за зеркалом манил. Странной, изломанной геометрией потолка. Колышущимися полупрозрачными шторами, прикрывавшими треугольные окна. Темными силуэтами шкафов и шкафчиков. Непонятными цветными пятнами, тут и там раскиданными по роскошной мебели.
Уникальный дизайн… Душа художника настойчиво тянула взглянуть на него поближе. Ведь бояться мне вроде бы нечего?
— Я приглашаю тебя, Беата О’Рейли, — мягко сказал лорд Неблагого Двора. — Будь моей гостьей.
Я вопросительно взглянула на брауни. Айкен Драм важно кивнул и взял меня за руку.
— Хозяйка может принять приглашение, — тихо сказал он и добавил, заметив мои сомнения: — Я пойду с тобой!
И я шагнула к зеркалу. Потрогала пальцем прохладное стекло, и оно словно растворилось от моего прикосновения.
На темной стороне дома витали, не смешиваясь, сразу несколько запахов. Пыльный бархат, вересковый мед и свежий ветер, тот, что дует с рассветом на вершинах ирландских холмов…
Глава 6
Я замерла, в той же позе, с чуть выставленной вперед рукой. Фейри возник в шаге от меня. Никаких дополнительных спецэффектов — просто появился. Оп, и все! Он уже всего в нескольких десятках сантиметров, улыбается и сжимает в ладони кончики моих пальцев.
Какое-то смутное ощущение неправильности прошлось по мозгу словно пуховка по гладкой коже красавицы. Но я все никак не могла понять, в чем дело.
Руки, что-то с руками...
— Я рад, — кратко проговорил хозяин темной стороны и, удостоив мое лицо лишь беглым взглядом, опустил взгляд. Тени длинных ресниц легли на скулы, и я тоже посмотрела на наши сомкнутые руки и вздрогнула, тотчас попытавшись вытащить пальцы из крепкой хватки. Он резко вскинул на меня глаза, и где-то на дне радужки начал разгораться оранжевый пожар. — Что же ты бьешься, красавица? Еще рано, поверь мне.
Вот зря, очень зря я решила таки прогуляться на другую сторону дома! Поверив этому с его приглашением и Айкену Драму, тоже одобрившему затею. И которого сейчас со мной не было! Сказал же, что пойдем вместе, ну и где он?!
А еще я никак не могла оторвать взора от слишком длинных пальцев зазеркального фейри. Несоразмерно длинных.
— Знаешь… — Он внезапно перевернул мою руку и аккуратно провел кончиком когтя по линии жизни. — Меня всегда зачаровывали эти черты. Такие резкие, такие… некрасивые. Но в них есть нечто затягивающее. Словно затейливое переплетение нитей в полотне. Узор жизни, судьбы и ума...
— Я конечно за вас рада, но было бы замечательно, если бы вы меня отпустили…
Он лишь улыбнулся и с нажимом провел по линии сердца. А после перевернул свою руку и показал идеально гладкую, совершенную ладонь.
И длинные, длинные пальцы…
У кельпи таких точно не было.
Это и есть легендарное уродство фейри? Столь слепящая красота не может быть идеальной. В ней обязан присутствовать изъян.
Хотя, признаться честно, уродством я бы это не назвала. Скорее необычной изюминкой.
И мне дико, просто безумно захотелось нарисовать его руки… Интересно, как они обхватывают кубок с вином? Или ствол дерева? Стан женщины…
Поймав себя на последней мысли, я покраснела, невольно сделала шаг назад, и на сей раз меня отпустили.
Я уже решила воспользоваться этой оказией и как можно скорее сбежать к себе, как фейри склонился в галантном поклоне и его губы тронула какая-то новая, совершенно особая улыбка. Я не знаю как у дивных выходит вложить столько невербалики в простое движение губ, но у него получилось. Там было извинение, сожаление о своей дерзости и просьба не торопиться с выводами.
И не иначе как вежливости ради лорд Неблагого Двора решил повторить это вслух:
— Прошу прощения за вольность, хозяйка светлой стороны. Я давно уже не общался с кем-то, кроме Джона, а жизнь без общества прекрасных дам дурно сказывается на манерах. Пройдемте?
И не успела я хоть что-то сказать в ответ, как фейри аккуратно ухватил меня за запястье, а второй рукой приобнял за талию и буквально заставил шагнуть вперед.
Парадная зала, что была тут вместо скромного холла, смазалась и мы оказались на широком балконе второго этажа. Хотя до земли тут было гораздо дальше, чем на моей стороне…
Перегнувшись через перила, я почти сразу отпрянула назад, так как голова закружилась… Хотя высота вряд ли насчитывала более семи метров!
— Во время моих визитов на светлую сторону я отметил, что наши обиталища несколько отличаются. Но в принципе это неудивительно. Сид — полуживой и весьма забавным образом шутит.
— Сид?
Так, но сиды ведь — это одно из названий дивного народа, разве нет? Ни черта не понимаю!
Да, все что я сейчас могла, — это задавать односложные вопросы. Слишком уж большим потрясением оказался тот вид, что открывался с балкона.
Ландшафт совсем не изменился, но ни следа человеческой цивилизации…
Никакого поселка внизу, лишь бескрайние поля, прорезанные Зеленой Рекой, и сейчас ее название не казалось мне чем-то странным или удивительным. Она сверкала даже в полумраке, словно болотные огоньки растворились в ее водах, рассеялись на мельчайшие искры.
— Ты так мало знаешь о добрых соседях, девочка? — над правым ухом раздался смешок, и чья-то рука осторожно поправила выбившийся из хвоста локон, но стоило мне резко повернуться, как там никого не было.
Голос доносился слева:
— Так что, Беата О’ Рейли? Что ты слышала о дивном народе, если не знаешь даже, почему нас называют сидами?
Я развернулась к чертову эльфу всем телом и во все глаза уставилась на паранормального гада. Чтобы точно не испарился!
— Мало.
— М-м-м… — на красивых губах мелькнула еще одна улыбка, но на этот раз я уловила в ней совсем иное.
Снисходительное презрение к человеческой расе, которое он опять же не поленился озвучить:
— Люди… вы не меняетесь. Не...
Я его прервала. Да, это грубо, но я не жалела.
— Да, я ничего не знаю о вас. Все, чего я хотела — рисовать картинки по мотивам древних эпосов ирландской земли, и точно не планировала сталкиваться со всем этим вживую. А ты? Ты, надменный фейри, который говорит мне, что Я ничего не знаю. Ты имеешь хоть какое-то понятие о молекулярной химии? Ты сможешь построить математическую модель и проанализировать огромную базу данных? Ты сможешь сконструировать огромный дом так, чтобы он не рухнул и через столетия?! — я горячилась, частила словами и злилась сама на себя, что никак не могла выдохнуть и бросить ему в лицо все это четко и холодно, без лишних эмоций.
— Эмоционально.
— Я не стану извиняться, — вскинула подбородок в ответ. — Некогда кто-то сказал “Человек — это звучит гордо”. И с тех пор мы стараемся соответствовать.
Поединок взглядов длился всего несколько секунд, но мне казалось, что прошла вечность. Тело звенело как туго натянутая, но расстроенная струна, и даже я сама не знала, какой звук сорвется в следующий раз.
— Сид — изначально значит “холм”, — вдруг спокойно пояснил фейри. — С древнего наречия. И называли нас сидами как раз потому, что мы “из холмов”. Если есть еще вопросы, то их можно и нужно задавать, Беа.
— Полуживой сид это как?
— Это совсем не полумертвый, — еще одна улыбка, на этот раз мягкая и словно нежная. Длинные пальцы нежным движением провели по балюстраде балкона, словно лаская изящную перекладину. — Он… обладает подобием разума и подстраивается под желания хозяина. Еще вопросы?
— Как только они вновь станут насущными — я поинтересуюсь.
— Хорошо. — Он вновь поклонился и подал мне руку. — А теперь прогуляемся еще?
Какой нормальный человек согласится гулять по территории, принадлежащей лорду Неблагого Двора? Разве что тот, кто не читал сказок о фейри. Тот, кто не знает: фейри хорошими не бывают. Они плохие. Очаровательные, обворожительные — и ужасные. Всегда.
Деление на Благой и Неблагой Дворы - не более, чем условности.
Но в темной половине моего дома ничего ужасного вроде бы не было. А вот обворожительного — сколько угодно! Я бродила по треугольным комнатам, заглядывала в круглые окна и уже не удивлялась, когда углов вдруг становилось пять, а оконные рамы вытягивались в ромбы.
Здесь даже мебель казалась слегка призрачной, какой-то ненастоящей. Зато зазеркалье оживляли яркие цветные пятна.
Ткани. Самые разные! Прозрачное и жесткое даже на вид органди, наброшенное на незажженные люстры. Невесомый шифон, небрежно перекинутый через подлокотник кресла. Велюр, комком лежащий возле стола. Кашемир на каминной решетке. Ленты сложных кружев и отрезы с потрясающей вышивкой…
Но частью интерьера все это точно не было. Слишком хаотично разбросано. Как будто какие-то сумасшедшие портные швырялись тканью друг в друга. И порой целыми рулонами, которые разматывались в полете и причудливо укладывались при падении. Даже шторы оказались то перекошены, то наполовину оборваны.
Странный дизайн очаровывал. И не только тканями.
Одна я бы тут точно заблудилась. Стоило тщательно все запоминать и нарисовать план. Но уже знакомый коридорчик вдруг вытягивался и расширялся, дверь открывалась в другую сторону, а диванчик, на который меня усадили отдохнуть, превращался в жесткий стул с высокой спинкой.
И да, я была заворожена. Как художник, не больше. Но до такой степени, что даже не сразу заметила, что локоть фейри исчез, и мои пальцы висят в пустоте.
— Тебе нравится, Беа… — с торжеством прошелестел его голос за спиной. — Я рад.
Лорд появился передо мной и театрально вздохнул.
— Я так одинок здесь, Беа-а-ата…
Мое имя рассыпалось вокруг хрустальным звоном тысячи колокольчиков.
— А как мне тебя называть? — спросила я, стараясь удерживать дивного гада в поле зрения.
Кажется, кому-то надоела скучная экскурсия и он решил добавить живости обстановке. На свой извращенный вкус, разумеется.
— Ты можешь называть меня Анлит. Это значит — находящийся вне света. Или Дарклин — находящийся в темноте. Или… — Он задумался, словно подбирая слово. — Обскур! Что значит смутный. Хотя мне больше нравится Хэйзи — туманный…
Голос хозяина темной стороны бархатом щекотал мои уши. Да он же меня очаровывает! Или просто издевается?
— Слушай, я же понимаю, что настоящего имени ты не скажешь. Но есть же какое-то… Ну, постоянное?
— Конечно, Беа. Прошу прощения, что не представился сразу. Обычно меня называют лорд Кэйворрейн, Сумрачный Плетущий.
Я невольно хмыкнула. И что плетем? Интриги?
— А покороче как-нибудь можно?
— Тебе можно, Беа. Зови меня Черный Меч, или Синий Лучник, или…
Видимо, фейри оценил мое выражение лица, усмехнулся и добавил:
— Или просто Кэйр.
— Спасибо, — оценила я снисхождение к смертной. — Так вот, достопочтимый Кэйр! У меня есть насущный вопрос... Чем ты насолил королеве Мэб?
Лорд рассмеялся. Настолько злобно, что мне закололо кожу, как будто его смех рассыпался по дому тысячью иголок.
