За стеклами висели занавесочки в крупную ромашку, и болтались какие-то пучки трав. Дверь массивная, деревянная, с ручкой из изогнутого корня, и солидное крыльцо, опять же вырезанное из цельного ствола. Миленько и со вкусом! Сбоку — скромная вывеска с каллиграфически выведенным: «Аптека».
Мы уже собрались, было, взойти на крылечко, когда дверь распахнулась, и оттуда вылетел взъерошенный гном с едва ли не дыбом вставшей бородой. Он остановился на пороге, одернул жилет и заорал в дверной проем:
— Дилетантка! Шарлатанка!
— Пошел вон, маньяк озабоченный! – звонко донеслось в ответ, а после в поле зрения появилась метла, которая самостоятельно вытолкала бородача взашей, и тот едва не скатился по ступеням. А после она прыгнула в руки появившейся на пороге рыженькой девушке с яркими зелеными глазами, которая еще и крикнула вослед гному:
– Я, между прочим, дипломированный фармацевт! Потому попрошу без оскорблений!
Гном, что-то гневно бормоча, погрозил ведьме кулаком и торопливо пошел вниз по улице, тут же скрывшись в ближайшем проулке.
Хозяйка аптеки, тем временем, спустилась на одну ступеньку и, ухватившись за черенок метлы, наклонила голову и внимательно нас разглядывала. Мы отвечали ей тем же... Ведьма оказалась не такой юной, как померещилось вначале. Вблизи было очевидно, что ей уже около тридцати, а тонкость стана скорее болезненная, чем девичья.
— Ну, заходите, коли пришли! — дрогнули уголки бледных губ и, развернувшись, женщина скрылась в лавке. Нам ничего не оставалось, кроме как последовать ее примеру.
Изнутри в убранстве тоже царствовали дерево и травы, правда, и остальные атрибуты приличной аптеки имелись. На самом видном месте висело несколько цветных листков, по всей видимости, лицензия на деятельность, копия диплома школы травников и прочая необходимая для работы документация.
Женщина прошла за стойку и, направившись в подсобное помещение, не оборачиваясь, бросила:
— Ждите, я сейчас все принесу!
Прошло меньше минуты, и она вышла с небольшой фирменной корзиночкой в руках, в которой стояло несколько бутылочек, и лежала парочка свернутых рулончиками бумажек.
— Итак! Тут — три очень редких препарата. То, что с красной этикеткой – усилитель. Любое лекарство или зелье, в которое его ты добавишь, увеличит силу воздействия в три раза. Потому используй крайне осторожно!
Ого! Реально редкое и отчасти даже противозаконное средство. Ведь можно усилить действие не только лекарственных препаратов! Да и они… При передозировке многие "усиленные" медикаменты запросто могут стать ядом.
— Да, я понимаю! — серьезно ответил пакостник, задумчиво повертев в руках пресловутый усилитель. После покосился в сторону корзиночки и ненавязчиво поинтересовался:
— А инструкция, вероятно…
Паузу восприняли верно и тотчас ответили:
— Да, она прилагается! При том, как ты и заказывал, максимально полная. Со всеми известными мне побочными эффектами, и так далее. Короче говоря, все то, о чем обычно умалчивается.
Парень протянул руку, завладев ладошкой ведьмы, и неторопливо поднес ее к губам, запечатлев на пальчиках легкий поцелуй.
— Спасибо, Селия! Ты меня, как всегда, радуешь.
— Я счастлива за тебя... — сухо откликнулась рыжая аптекарша и высвободила руку. Одернула кружевные манжеты скромного темно-зеленого платья и, с иронией взглянув на нашего франта, сказала: — Надеюсь, на вознаграждение, соразмерное твоим, несомненно, заоблачным эмоциям!
Личину бабника с нашего коммерсанта как ветром сдуло.
— На что договаривались, то и заплачу. И ни копейкой больше!
Я едва не рассмеялась... М-да, женщины женщинами, а деньги — это деньги!
— Пакостник! – припечатала его Селия, да таким тоном, словно диагноз поставила. Хотя, отчасти, так оно и было.
Те, кто пошел по стопам василиска, ставили во главу угла именно финансовое благополучие, справедливо полагая, что к нему прилагается и большая часть остальных радостей жизни. Но, если полюбоваться на свершения Эдана Хрона, то могут появиться большие сомнения в том, кто именно организовал факультет интриганов и пакостников! Впрочем, успех ректора заключается в правильном подборе команды... А у него такие личности под крылышком, что при правильном их использовании можно получить нехилые девиденты! Что черный лис и делает.
— Так... Продолжаем! — Ведьма вытащила из корзинки вторую бутылочку, с тихим стуком поставила ее на деревянную стойку перед Грэгом и метнула на меня странный взгляд. – Универсальное противоядие, ориентированное на воздействие мавок.
— Отлично! — Спокойно кивнул лорд. – А третье?
— Как ты и просил, это — самое сильное отворотное зелье, которое я смогла достать.
— Замечательно! — Парень выудил из-за пазухи кожаный кошелек и вытащил из особого отделения пухлую пачку разноцветных купюр. Мне дурно стало при одном взгляде на этот "кирпичик" от осознания того, что в скором времени мне точно такой же придется приятелю отдавать. Эх, надо будет все же сдавать камни в скупку! А так не хотелось...
Грэгори передал деньги Селии, и та, не считая, закинула их в ящик стола. Пакостник же неторопливо сложил препараты обратно и накрыл их сверху входящей в упаковочный набор салфеткой, учтиво попрощался и направился к выходу. А потом, остановившись буквально за пару шагов до двери, непринужденно сказал:
— Селия, надеюсь, сведения о содержимом моего заказа не уйдут дальше твоей лавки? Мне, кажется, замечание о том, что это конфеденциальная информация, будет лишним, не так ли?
— Разумеется! — ровно отозвалась рыжая ведьма. – Ты же знаешь, это одно из правил моей работы.
— Вот и чудесно! И напоследок... Когда мы пришли, то стали свидетелями одного инцидента. Тебе не нужна помощь?
— Спасибо за участие, Грэгори, но я справлюсь! Просто этот гном покупал средство для мужской силы, а после приходил возмущаться по поводу того, что оно не действует. И как-то незаметно он перешел к доказательствам в стиле «А я вот вас тут пощупаю, и никакой реакции не будет!». Лично я считаю свое тело частной собственностью, а не тренажером, и потому возмутилась.
После этой шутки атмосфера заметно разрядилась и, еще немного поболтав о пустяках, мы направили стопы к родным пенатам.
О полировке статуй, чувств и отношений
Ох, рано встает охрана...
(М/ф "Бременские музыканты")
К сожалению, этот так позитивно начавшийся день завершаться ровно и гладко даже не подумал. Видимо, сыграл пресловутый закон подлости, который явно вообще решил обосноваться неподалеку от меня. Иной причины для появления такого количества неприятностей на квадратный метр моей жизни я не вижу!
Сначала, минуя уже знакомого гоблина-привратника, мы дружно проскандировали:
— Пока, Жан!
Гоблин побледнел от гнева до того бледно-зеленого оттенка кожи, который дивно гармонировал с медными, пышно взбитыми кудрями прически. А после гора, затянутая в розовый шелк, медленно поднялась и, продемонстрировав немалые клыки, гневно рыкнула:
— Я – Жаннет!
Мы с ужасом «полюбовались» пудовыми кулаками, мощными руками с бугрящимися бицепсами и перекошенной кровожадной улыбкой, красовавшейся на редкость брутальной физиономии дамы-охранницы.
— Ой, Жанни, милая! Я просто договорить не успел, а тут ты со своим волшебным приветствием!.. — робко улыбнулся Грэгори и попытался сделать комплимент: – Ты сегодня чудесно выглядишь!
— Я знаю! — таким зловещим тоном подтвердила осведомленность о собственной привлекательности гоблинша, что мне стало жутко.
— А где Жан? Он же тут еще недавно был... — встряла в разговор Айлири.
Гоблинша погрустнела и села обратно, зябко передернув плечами.
— Он — на смотре! Боевом. Его вашество, глава Службы Безопасности Академии изволил восстать из могилы и первое, что он пожелал увидеть – свой личный состав.
Хм-м-м… лично меня это наводит на определенные мысли... и ассоциации. Нехорошие такие!
— Ну, смотр — это еще не конец света! — оптимистично заметил Грэгори, перекладывая корзиночку с лекарствами из одной руки в другую.
— Кому как, кому как… — уныло протянула Жаннет и подтащила к себе большую ведомость. Полистала и поставила напротив наших фамилий крестики. Типа — вернулись! А потом последовал очередной виток жуткостей из жизни привратников, стражей и иже с ними.
– Между прочим, этот гад упокоенный спросонья всегда жрать хочет! То есть, если его сейчас там что-то не устроит, то он может решить поужинать, не отходя от плаца!
— А это разве разрешено? – со страхом пролепетала Айлири, сжимая локоть Грэгори, который в это время с интересом изучал декольте дриады.
— А кто ему запретит?! – угрюмо фыркнула гоблинша. – Разве ректор или его правая рука. Которая призрачная... Но и Черному Принцу, и Ильсору нет никого дела до того, как Нифигасэй-Сибэль муштрует свой личный состав!
— Кто?! – Я нервно хихикнула, подумав, что ослышалась.
Мне повторили. Я повторно удивилась.
Неужели, упокоенный глава СБ и есть наше знакомое умертвие? Имя-то созвучно! Нет, ну все же, как его родители недолюбливали, если так обласкали?..
— Так, я вас отметила! — Жаннет захлопнула книжечку учета. – Свободны! Только вы это… Лучше окружной дорогой идите, ага?
— А что на прямой?
Скорбно и тихо:
— Нифигасэй-Сибэль…
— Спасибо за совет! — дружно сказали мы и, пожелав гоблинше хорошего вечера, также дружно свернули на прямую аллею.
Спустя полминуты я, нервно сжимая ладошки, поведала Айли и Грэгу:
— Я никогда себе не прощу, если этого не увижу!
— Аналогично!
— А если ОН нас увидит? – вполне здраво засомневалась дриада, слегка затормозив.
М-да, причина... Мы замедлили шаг, тоже убоявшись перспектив. Все же этот… ха!.. Нифигасибэль на всех тогда произвел поистине неизгладимое впечатление. Я даже улыбнулась, от забавного прозвища, которое сложилось в уме.
— А мы — по кустам! — громким шепотом предложил выход пакостник.
— А если заметит?
— На этот случай есть универсальная отмазка всех времен и народов. «Мимо проползали»!
Собственно, решение было принято, и мы не собирались отступать. Идиоты… Все же любопытство, порой болезненное — это общая черта факультета интриганов и пакостников. Почему болезненное? Ведь последствия бывают иногда отнюдь не радужными!
Так что мы неторопливо шли по центральной аллее, отмечая странную тишину. Птицы не пели, цикады не стрекотали, домовые с матами не носились. Ненормально. Да и деревьев с прочими растениями почему-то стало меньше, и половина беседок больше не была увита плющами... Половины статуй мы тоже недосчитались. Короче – дело нечисто!
Когда мы подходили к большой полянке, которая находилась в стороне от основной дорожки, то услышали чей-то злобно матерящийся голос. Мы осторожно подобрались поближе и, замирая от страха, выглянули из-за ближайшего дерева.
Во-первых, поляну мы не узнали. Из ниоткуда там появилась большая площадка, вымощенная старыми плитами, которые словно бы из-под земли поднялись. А на площадке было много зелени... Деревья, у которых внезапно нарисовались весьма виноватые лица, стояли, понурившись. За ними прятались свившиеся гигантскими змеями лозы и лианы.
В вольных позах по всему периметру плаца застыли статуи из сада. Химеры и горгульи зябко ежились и старались лишний раз не шевелиться. А еще мелко дрожала вся округа, потому как от земляного дракона на поверхности остались только страдальчески подведенные к небу глаза, а остальное тельце старательно заныкалось в той матушке, которая сыра земля, и надеялось, что авось пронесет.
Во-вторых, между всей этой красотой носился злобный серый эльф с красными глазами, и уж его-то мы опознали сразу — и в профиль, и в анфас. Надо заметить, что с нашего последнего рандеву в склепе некро-эльф стал выглядеть гораздо лучше... Саван он сменил на нормальную одежду, помылся и заплел волосы, так что сейчас на мой, исключительно девичий взгляд, он выглядел довольно привлекательно.
Я покосилась на Айлири. Судя по тому, с каким интересом дриада ме-е-едленно скользила взглядом по тренированному телу ругающегося главного охранника, она мою позицию разделяла. Вот только…
— Айли, он же мертвый! – громко прошептала я, дернув девушку за рукав. – Так что ты это… Без фанатизма!
— Мертвый-то мертвый... — согласилась девушка, а потом ткнула пальцем в сторону площадки. – Зато посмотри, какой активный!
Я взглянула. Эльф как раз орал на каменного дракончика, который медленно закапывался в почву, судя по всему, всерьез рассчитывая там избежать упыриного гнева.
— Нет, это что такое?! – разорялся Сибэль, расхаживая перед … уже надбровными дугами статуи. – Это у меня отпуск, а не у вас, уважаемый!
— На Академию не нападали... — виновато пробулькала земля.
— И что? Вы должны быть готовы!
Умертвие, наконец, заметил, что объект нравоучений фактически скрылся с глаз, а потому наклонился… И вытащил его обратно. Аж, по самую пасть!
— Силен! – восхитился Грэгори.
— Какой мужчина!.. – поддержала его Айлири.
— Это некрофилия называется... — любезно просветила ее я.
— Это неполадки с мавковым мозгом называется! – прошипела в ответ дриада. – Если я не могу употребить его по назначению, еще не значит, что я не могу им восхищаться! А тут есть чем!
Тем временем, эта дохлая, но активная девичья мечта обернулась к остальным и рявкнула:
— Вы все должны находится в боевой готовности!
— Мы готовы… — подала голос какая-то горгулья.
— Да что вы говорите?! Я просыпаюсь, а у меня боевые големы стоят по всему саду в обнимку во фривольных позах!
Статуи поникли и пообещали исправиться.
— Как?! – Остроухий покойничек всплеснул руками. – Как, я вас спрашиваю, из томной девы с кувшином, в которую превратились вы, Нол-24, сделать что-то устрашающее?!
— Я — не Нол! — капризно заявила указанная статуя. – Я — Нола, между прочим!
Некро-эльф отчетливо скрипнул зубами.
— И что это меняет? Как вообще такое... – он ткнул пальцем в деву, наделенную приятными глазу, хотя и каменными очертаниями, — ...получилось из такого?!
Несколько пассов, и в воздухе застыло изображение эдакой груды камней, у которого были руки-ноги-голова с кучей шипов и по каменной дубине в каждой лапе.
— Ну… — Нола потупилась и погладила кувшинчик. – Нас хорошо отполировали.
— Дубинки-то где?!
Голем вздохнула и протянула вперед кувшинчик:
— Вот!
— …. и …, а потом …! И всем по хыр-ли шеру! – обозначил маршрут ближайшего марш-броска своих подчиненных начальник СБ Академии.
— Есть, господин начальник! – козырнули все, даже деревья.
— Стоять! – опомнился некро-эльф. – Вы же оттуда еще нескоро вернетесь…
Увлекшись разворачивающимся действием, я слегка сместилась с первоначально занятой позиции и тут же шарахнулась обратно, часто дыша и прижимая руку к груди. Просто раньше с моего наблюдательного пункта глазу открывалась не вся площадка! А вот теперь… Теперь я вполне сумела видеть не только сам плац, но и братьев-лисов, разлегшихся неподалеку в гамаках между деревьями. Лисов, которые с интересом наблюдали за спектаклем «Теперь ты в армии, нах!» и грызли семечки, передавая друг другу кулек.
Спектакль же набирал обороты, и на сей раз доставалось зелени.
Мы уже собрались, было, взойти на крылечко, когда дверь распахнулась, и оттуда вылетел взъерошенный гном с едва ли не дыбом вставшей бородой. Он остановился на пороге, одернул жилет и заорал в дверной проем:
— Дилетантка! Шарлатанка!
— Пошел вон, маньяк озабоченный! – звонко донеслось в ответ, а после в поле зрения появилась метла, которая самостоятельно вытолкала бородача взашей, и тот едва не скатился по ступеням. А после она прыгнула в руки появившейся на пороге рыженькой девушке с яркими зелеными глазами, которая еще и крикнула вослед гному:
– Я, между прочим, дипломированный фармацевт! Потому попрошу без оскорблений!
Гном, что-то гневно бормоча, погрозил ведьме кулаком и торопливо пошел вниз по улице, тут же скрывшись в ближайшем проулке.
Хозяйка аптеки, тем временем, спустилась на одну ступеньку и, ухватившись за черенок метлы, наклонила голову и внимательно нас разглядывала. Мы отвечали ей тем же... Ведьма оказалась не такой юной, как померещилось вначале. Вблизи было очевидно, что ей уже около тридцати, а тонкость стана скорее болезненная, чем девичья.
— Ну, заходите, коли пришли! — дрогнули уголки бледных губ и, развернувшись, женщина скрылась в лавке. Нам ничего не оставалось, кроме как последовать ее примеру.
Изнутри в убранстве тоже царствовали дерево и травы, правда, и остальные атрибуты приличной аптеки имелись. На самом видном месте висело несколько цветных листков, по всей видимости, лицензия на деятельность, копия диплома школы травников и прочая необходимая для работы документация.
Женщина прошла за стойку и, направившись в подсобное помещение, не оборачиваясь, бросила:
— Ждите, я сейчас все принесу!
Прошло меньше минуты, и она вышла с небольшой фирменной корзиночкой в руках, в которой стояло несколько бутылочек, и лежала парочка свернутых рулончиками бумажек.
— Итак! Тут — три очень редких препарата. То, что с красной этикеткой – усилитель. Любое лекарство или зелье, в которое его ты добавишь, увеличит силу воздействия в три раза. Потому используй крайне осторожно!
Ого! Реально редкое и отчасти даже противозаконное средство. Ведь можно усилить действие не только лекарственных препаратов! Да и они… При передозировке многие "усиленные" медикаменты запросто могут стать ядом.
— Да, я понимаю! — серьезно ответил пакостник, задумчиво повертев в руках пресловутый усилитель. После покосился в сторону корзиночки и ненавязчиво поинтересовался:
— А инструкция, вероятно…
Паузу восприняли верно и тотчас ответили:
— Да, она прилагается! При том, как ты и заказывал, максимально полная. Со всеми известными мне побочными эффектами, и так далее. Короче говоря, все то, о чем обычно умалчивается.
Парень протянул руку, завладев ладошкой ведьмы, и неторопливо поднес ее к губам, запечатлев на пальчиках легкий поцелуй.
— Спасибо, Селия! Ты меня, как всегда, радуешь.
— Я счастлива за тебя... — сухо откликнулась рыжая аптекарша и высвободила руку. Одернула кружевные манжеты скромного темно-зеленого платья и, с иронией взглянув на нашего франта, сказала: — Надеюсь, на вознаграждение, соразмерное твоим, несомненно, заоблачным эмоциям!
Личину бабника с нашего коммерсанта как ветром сдуло.
— На что договаривались, то и заплачу. И ни копейкой больше!
Я едва не рассмеялась... М-да, женщины женщинами, а деньги — это деньги!
— Пакостник! – припечатала его Селия, да таким тоном, словно диагноз поставила. Хотя, отчасти, так оно и было.
Те, кто пошел по стопам василиска, ставили во главу угла именно финансовое благополучие, справедливо полагая, что к нему прилагается и большая часть остальных радостей жизни. Но, если полюбоваться на свершения Эдана Хрона, то могут появиться большие сомнения в том, кто именно организовал факультет интриганов и пакостников! Впрочем, успех ректора заключается в правильном подборе команды... А у него такие личности под крылышком, что при правильном их использовании можно получить нехилые девиденты! Что черный лис и делает.
— Так... Продолжаем! — Ведьма вытащила из корзинки вторую бутылочку, с тихим стуком поставила ее на деревянную стойку перед Грэгом и метнула на меня странный взгляд. – Универсальное противоядие, ориентированное на воздействие мавок.
— Отлично! — Спокойно кивнул лорд. – А третье?
— Как ты и просил, это — самое сильное отворотное зелье, которое я смогла достать.
— Замечательно! — Парень выудил из-за пазухи кожаный кошелек и вытащил из особого отделения пухлую пачку разноцветных купюр. Мне дурно стало при одном взгляде на этот "кирпичик" от осознания того, что в скором времени мне точно такой же придется приятелю отдавать. Эх, надо будет все же сдавать камни в скупку! А так не хотелось...
Грэгори передал деньги Селии, и та, не считая, закинула их в ящик стола. Пакостник же неторопливо сложил препараты обратно и накрыл их сверху входящей в упаковочный набор салфеткой, учтиво попрощался и направился к выходу. А потом, остановившись буквально за пару шагов до двери, непринужденно сказал:
— Селия, надеюсь, сведения о содержимом моего заказа не уйдут дальше твоей лавки? Мне, кажется, замечание о том, что это конфеденциальная информация, будет лишним, не так ли?
— Разумеется! — ровно отозвалась рыжая ведьма. – Ты же знаешь, это одно из правил моей работы.
— Вот и чудесно! И напоследок... Когда мы пришли, то стали свидетелями одного инцидента. Тебе не нужна помощь?
— Спасибо за участие, Грэгори, но я справлюсь! Просто этот гном покупал средство для мужской силы, а после приходил возмущаться по поводу того, что оно не действует. И как-то незаметно он перешел к доказательствам в стиле «А я вот вас тут пощупаю, и никакой реакции не будет!». Лично я считаю свое тело частной собственностью, а не тренажером, и потому возмутилась.
После этой шутки атмосфера заметно разрядилась и, еще немного поболтав о пустяках, мы направили стопы к родным пенатам.
Глава 15
О полировке статуй, чувств и отношений
Ох, рано встает охрана...
(М/ф "Бременские музыканты")
К сожалению, этот так позитивно начавшийся день завершаться ровно и гладко даже не подумал. Видимо, сыграл пресловутый закон подлости, который явно вообще решил обосноваться неподалеку от меня. Иной причины для появления такого количества неприятностей на квадратный метр моей жизни я не вижу!
Сначала, минуя уже знакомого гоблина-привратника, мы дружно проскандировали:
— Пока, Жан!
Гоблин побледнел от гнева до того бледно-зеленого оттенка кожи, который дивно гармонировал с медными, пышно взбитыми кудрями прически. А после гора, затянутая в розовый шелк, медленно поднялась и, продемонстрировав немалые клыки, гневно рыкнула:
— Я – Жаннет!
Мы с ужасом «полюбовались» пудовыми кулаками, мощными руками с бугрящимися бицепсами и перекошенной кровожадной улыбкой, красовавшейся на редкость брутальной физиономии дамы-охранницы.
— Ой, Жанни, милая! Я просто договорить не успел, а тут ты со своим волшебным приветствием!.. — робко улыбнулся Грэгори и попытался сделать комплимент: – Ты сегодня чудесно выглядишь!
— Я знаю! — таким зловещим тоном подтвердила осведомленность о собственной привлекательности гоблинша, что мне стало жутко.
— А где Жан? Он же тут еще недавно был... — встряла в разговор Айлири.
Гоблинша погрустнела и села обратно, зябко передернув плечами.
— Он — на смотре! Боевом. Его вашество, глава Службы Безопасности Академии изволил восстать из могилы и первое, что он пожелал увидеть – свой личный состав.
Хм-м-м… лично меня это наводит на определенные мысли... и ассоциации. Нехорошие такие!
— Ну, смотр — это еще не конец света! — оптимистично заметил Грэгори, перекладывая корзиночку с лекарствами из одной руки в другую.
— Кому как, кому как… — уныло протянула Жаннет и подтащила к себе большую ведомость. Полистала и поставила напротив наших фамилий крестики. Типа — вернулись! А потом последовал очередной виток жуткостей из жизни привратников, стражей и иже с ними.
– Между прочим, этот гад упокоенный спросонья всегда жрать хочет! То есть, если его сейчас там что-то не устроит, то он может решить поужинать, не отходя от плаца!
— А это разве разрешено? – со страхом пролепетала Айлири, сжимая локоть Грэгори, который в это время с интересом изучал декольте дриады.
— А кто ему запретит?! – угрюмо фыркнула гоблинша. – Разве ректор или его правая рука. Которая призрачная... Но и Черному Принцу, и Ильсору нет никого дела до того, как Нифигасэй-Сибэль муштрует свой личный состав!
— Кто?! – Я нервно хихикнула, подумав, что ослышалась.
Мне повторили. Я повторно удивилась.
Неужели, упокоенный глава СБ и есть наше знакомое умертвие? Имя-то созвучно! Нет, ну все же, как его родители недолюбливали, если так обласкали?..
— Так, я вас отметила! — Жаннет захлопнула книжечку учета. – Свободны! Только вы это… Лучше окружной дорогой идите, ага?
— А что на прямой?
Скорбно и тихо:
— Нифигасэй-Сибэль…
— Спасибо за совет! — дружно сказали мы и, пожелав гоблинше хорошего вечера, также дружно свернули на прямую аллею.
Спустя полминуты я, нервно сжимая ладошки, поведала Айли и Грэгу:
— Я никогда себе не прощу, если этого не увижу!
— Аналогично!
— А если ОН нас увидит? – вполне здраво засомневалась дриада, слегка затормозив.
М-да, причина... Мы замедлили шаг, тоже убоявшись перспектив. Все же этот… ха!.. Нифигасибэль на всех тогда произвел поистине неизгладимое впечатление. Я даже улыбнулась, от забавного прозвища, которое сложилось в уме.
— А мы — по кустам! — громким шепотом предложил выход пакостник.
— А если заметит?
— На этот случай есть универсальная отмазка всех времен и народов. «Мимо проползали»!
Собственно, решение было принято, и мы не собирались отступать. Идиоты… Все же любопытство, порой болезненное — это общая черта факультета интриганов и пакостников. Почему болезненное? Ведь последствия бывают иногда отнюдь не радужными!
Так что мы неторопливо шли по центральной аллее, отмечая странную тишину. Птицы не пели, цикады не стрекотали, домовые с матами не носились. Ненормально. Да и деревьев с прочими растениями почему-то стало меньше, и половина беседок больше не была увита плющами... Половины статуй мы тоже недосчитались. Короче – дело нечисто!
Когда мы подходили к большой полянке, которая находилась в стороне от основной дорожки, то услышали чей-то злобно матерящийся голос. Мы осторожно подобрались поближе и, замирая от страха, выглянули из-за ближайшего дерева.
Во-первых, поляну мы не узнали. Из ниоткуда там появилась большая площадка, вымощенная старыми плитами, которые словно бы из-под земли поднялись. А на площадке было много зелени... Деревья, у которых внезапно нарисовались весьма виноватые лица, стояли, понурившись. За ними прятались свившиеся гигантскими змеями лозы и лианы.
В вольных позах по всему периметру плаца застыли статуи из сада. Химеры и горгульи зябко ежились и старались лишний раз не шевелиться. А еще мелко дрожала вся округа, потому как от земляного дракона на поверхности остались только страдальчески подведенные к небу глаза, а остальное тельце старательно заныкалось в той матушке, которая сыра земля, и надеялось, что авось пронесет.
Во-вторых, между всей этой красотой носился злобный серый эльф с красными глазами, и уж его-то мы опознали сразу — и в профиль, и в анфас. Надо заметить, что с нашего последнего рандеву в склепе некро-эльф стал выглядеть гораздо лучше... Саван он сменил на нормальную одежду, помылся и заплел волосы, так что сейчас на мой, исключительно девичий взгляд, он выглядел довольно привлекательно.
Я покосилась на Айлири. Судя по тому, с каким интересом дриада ме-е-едленно скользила взглядом по тренированному телу ругающегося главного охранника, она мою позицию разделяла. Вот только…
— Айли, он же мертвый! – громко прошептала я, дернув девушку за рукав. – Так что ты это… Без фанатизма!
— Мертвый-то мертвый... — согласилась девушка, а потом ткнула пальцем в сторону площадки. – Зато посмотри, какой активный!
Я взглянула. Эльф как раз орал на каменного дракончика, который медленно закапывался в почву, судя по всему, всерьез рассчитывая там избежать упыриного гнева.
— Нет, это что такое?! – разорялся Сибэль, расхаживая перед … уже надбровными дугами статуи. – Это у меня отпуск, а не у вас, уважаемый!
— На Академию не нападали... — виновато пробулькала земля.
— И что? Вы должны быть готовы!
Умертвие, наконец, заметил, что объект нравоучений фактически скрылся с глаз, а потому наклонился… И вытащил его обратно. Аж, по самую пасть!
— Силен! – восхитился Грэгори.
— Какой мужчина!.. – поддержала его Айлири.
— Это некрофилия называется... — любезно просветила ее я.
— Это неполадки с мавковым мозгом называется! – прошипела в ответ дриада. – Если я не могу употребить его по назначению, еще не значит, что я не могу им восхищаться! А тут есть чем!
Тем временем, эта дохлая, но активная девичья мечта обернулась к остальным и рявкнула:
— Вы все должны находится в боевой готовности!
— Мы готовы… — подала голос какая-то горгулья.
— Да что вы говорите?! Я просыпаюсь, а у меня боевые големы стоят по всему саду в обнимку во фривольных позах!
Статуи поникли и пообещали исправиться.
— Как?! – Остроухий покойничек всплеснул руками. – Как, я вас спрашиваю, из томной девы с кувшином, в которую превратились вы, Нол-24, сделать что-то устрашающее?!
— Я — не Нол! — капризно заявила указанная статуя. – Я — Нола, между прочим!
Некро-эльф отчетливо скрипнул зубами.
— И что это меняет? Как вообще такое... – он ткнул пальцем в деву, наделенную приятными глазу, хотя и каменными очертаниями, — ...получилось из такого?!
Несколько пассов, и в воздухе застыло изображение эдакой груды камней, у которого были руки-ноги-голова с кучей шипов и по каменной дубине в каждой лапе.
— Ну… — Нола потупилась и погладила кувшинчик. – Нас хорошо отполировали.
— Дубинки-то где?!
Голем вздохнула и протянула вперед кувшинчик:
— Вот!
— …. и …, а потом …! И всем по хыр-ли шеру! – обозначил маршрут ближайшего марш-броска своих подчиненных начальник СБ Академии.
— Есть, господин начальник! – козырнули все, даже деревья.
— Стоять! – опомнился некро-эльф. – Вы же оттуда еще нескоро вернетесь…
Увлекшись разворачивающимся действием, я слегка сместилась с первоначально занятой позиции и тут же шарахнулась обратно, часто дыша и прижимая руку к груди. Просто раньше с моего наблюдательного пункта глазу открывалась не вся площадка! А вот теперь… Теперь я вполне сумела видеть не только сам плац, но и братьев-лисов, разлегшихся неподалеку в гамаках между деревьями. Лисов, которые с интересом наблюдали за спектаклем «Теперь ты в армии, нах!» и грызли семечки, передавая друг другу кулек.
Спектакль же набирал обороты, и на сей раз доставалось зелени.
