А Елена Алексеевна не могла промолчать, потому что переживала за судьбу Влады. Такая успешная, вызывающая гордость единственная дочь вдруг оказалась разведёнкой с ребёнком. У всех приятельниц Елены Алексеевны дети разводились не по одному разу, а некоторые даже вовсе не сумели создать семью. Приятельницы постоянно сквозь зубы бросали: «Не наше дело, пусть живут как хотят, но…», и дальше начиналось «но» – кто-то жаловался на пьющего зятя, кто-то на невестку-эгоистку, у кого-то сын не мог найти работу, чья-то дочь запуталась в кредитах. А у Елены Алексеевны было всё так хорошо, что ей даже порой бывало неудобно перед подругами. Дочь на престижной работе, внучка – умница, зять – труженик и семьянин, дом – полная чаша. И вдруг всё у дочери рухнуло. Елена Алексеевна всякий раз содрогалась, вспоминая, как год назад приехала к ней Влада, осунувшаяся, с глазами полными горя. И заботливая мать вновь набрала телефон дочери.
– Владюш, извини, что отвлекаю, но я вот что думаю. Давай ты ко мне вечерком заедешь, выговоришься, обсудим. Ты вот всё в себе держишь, а это неправильно.
– Мама, я уже все выговорила и не по одному разу. Мне вечером машину из ремонта ехать забирать.
– А что случилось? Ты попала в аварию?!
– Я никуда не попадала, просто текущий ремонт. Извини, мне надо работать.
Едва Влада положила телефон на стол, как вновь раздался звонок. Не глядя на экран, Влада поднесла телефон к уху.
– Мам, прекращай придумывать страшилки. Со мной всё в порядке.
– Это не мама, это твоя первая любовь, – хохотнул незнакомый бас.
– Извините, с кем я разговариваю?
– Как быстро ты меня забыла!
Влада нажала на сброс. Через полминуты неизвестный номер вновь дал о себе знать.
– Королёва, ты чего без предупреждения трубки бросаешь!
– Представьтесь, пожалуйста.
– Жаров Александр, твой школьный друг и первая любовь.
– Жаров, ты никогда не был моей любовью.
– Но ты-то моей любовью была, а вот исчезла с горизонта. Я твой телефон еле нашёл. Хорошо, у Буреевой каким-то образом домашний твоей матери сохранился.
– Спасибо, что нашёл. Мне мама передала, что ты ей звонил. Когда встреча и где?
– Какая ты, Королёва, сухая и невесёлая. На службе что ли?
– Работаю, – честно говоря, дел срочных не было, но перспектива встретиться с Ликой пугала. Наверное, мама права: не стоит туда ходить. Двадцать лет с одноклассниками не виделась, можно ещё столько же не встречаться.
– Тогда записывай, в эту субботу в пятнадцать ноль-ноль, в Плизнере на Маяковской.
– Спасибо, записала. До встречи!
– Как у тебя все по-взрослому. Ваниной передай, что встречаемся.
– Мы давно не общались. Напиши ей в Контакт или в Одноклассники. Извини, мне надо работать.
Интересно, кого уже предупредили, кто придёт, и почему-то в пивном ресторане собираются. Впрочем, Влада решила, что ей до этого дела нет. Она, разумеется, не пойдет, чтобы не видеть довольное лицо Лики и не слышать, что она будет говорить о своей успешной жизни. Год прошёл, всё улеглось, и не надо ворошить.
Неделя была напряженной, но в заботах и хлопотах Влада постоянно возвращалась мыслями к субботней встрече. И в конце концов решила: она пойдёт, а, если Лика там будет, пусть видит и Олегу расскажет, что Влада не та мокрая курица, что ворвалась год назад ночью к ней в квартиру. Пусть знают, что несмотря на все Олеговы аферы, на все суды, на то, что из дома-гнезда выгнали, Влада выпрямила спину – держит вертикаль.
В пятницу после работы Влада поехала к маникюрше, в субботу утром помчалась к косметичке, от неё – в парикмахерскую… И когда в два часа дня Влада в брендовом бежевом платье, купленном накануне специально для субботней встречи (расход непредусмотренный, но ничего не поделаешь: понты дороже денег), красила губы перед зеркалом, Аришка восхищенно прошептала:
– Мама, ты принцесса.
– Королева! – задорно поправила Влада, надевая плащ.
В ресторане за длинным столом собрался почти весь класс. Узнавали друг друга в лысых пузатых дядьках и накрашенных тётках, радовались встрече. Влада и Лика столкнулись при входе.
– Привет! – Лика постаралась произнести это радостно.
– Привет! – Влада смерила взором бывшую подругу. Было видно, что и Лика тщательно готовилась к встрече: волосы уложены, шлейф дорогих духов.
За столом их заметили:
– Вот они, наши попугайчики-неразлучники – Королёва и Ванина.
Смеялись, вспоминали школу, учителей. Запищало сообщение в вацапе – это был Кирилл. Он всю неделю присылал какие-то стикеры с цветочками и сердечками (как бы сказала Вероничка, «банально до пошлости»), пожеланиями хорошего дня и предложениями встретиться. Сейчас был прислан привычный текст «Когда же мы увидимся?». Влада отложила телефон – не до него. Она даже не думала, что ей будет так легко сидеть рядом с Ликой и не чувствовать никакой обиды. Первой на скользкий лёд беседы вступила Лика:
– Как дела у тебя?
– Отлично. Адвоката хорошего нашла, – улыбнулась Влада.
– Ариша как? Давно не приезжала к нам.
«К нам» должно было смутить, но не смутило, даже насмешила попытка Лики её задеть.
– С ребятами попрощаюсь да пойду. Завтра вставать рано, – Влада решила, что пора уходить, пока спокойное состояние не испарилось и она не наговорила Лике лишнего.
– Я тоже, пожалуй, буду собираться. Ты же знаешь, мне теперь далеко ехать, – прощебетала Лика.
Влада ничего не ответила, только удивленно подумала: «Как я раньше не замечала, какая она стерва. Зачем она меня дразнит?». Стало понятно: Лика приехала, чтобы бывшую подругу пожалеть, посмотреть, как она раздавлена, а не может найти этому подтверждения.
У лестницы остановились. Влада не торопясь надевала плащ, Лика красила губы.
– Молчишь. Всё боишься, что корона упадёт? – ехидно ухмыльнулась Лика. Ей хотелось выплеснуть эмоции, хотелось скандала, видимо, накопилось в душе много невысказанного.
– Лика, тебе доставляет удовольствие гадить тем, кто тебя любил? – Влада понимала, что втягивается в ненужные разборки.
– А ты никого никогда не любила, кроме себя. Ты же всегда свысока на всё смотрела. Все в дерьме, а ты, – Лика бросила взгляд на дорогую обновку Влады, – а ты в бежевом платье. Тебе – всё, а другим – ничего.
– Лика, опомнись! Что мне – всё? Было как у всех, а теперь и того нет. Ты отняла.
– У тебя как у всех? Ты, как на облаке, жила, вот теперь поживи как все – на земле!
Со стороны казалось две подруги не могут наговориться. К ним подошёл пьяный Сашка Жаров, полез обниматься:
– Девчонки, красавицы вы наши! А ты, Королёва, ваще – премиум-класс.
Лика злобно посмотрела на Жарова, «премиум-класс» её явно рассердил. Влада только сейчас осознала, что её лучшая подруга, с которой она дружила с первого класса и доверяла все свои тайны, делилась самыми смелыми мечтами, все эти годы ей просто завидовала. Достала из сумочки телефон и набрала «Кирилл, добрый вечер! Я выхожу из Плизнера на Тверской. А Вы сейчас где?». Тут же пришёл ответ «Я в Думе, но тоже собрался выходить. Буду через 10 минут». Хорошо бы, действительно, за десять минут домчался из Георгиевского, впрочем, здесь и пяти минут хватит. Пусть Лика полюбуется.
К ним подошли ещё одноклассники, стояли в дверях, опять смеялись, начались пьяные заверения в любви и дружбе. Кто-то тоже стал собираться домой. Наконец, после долгих прощальных объятий школьных друзей Влада с Ликой вышли на улицу. Жаров плелся за ними, бормоча: «Девчонки, не уходите, ещё посидим».
Перед выходом стоял огромный майбах. Из него навстречу Владе вышел улыбающийся Кирилл, по-рекламному красивый, в дорогом костюме с депутатским значком на лацкане.
– За мной такси приехало, – как можно веселее сказала Влада, демонстративно, чтобы Лика видела, чмокнула щеку Кирилла и впорхнула в автомобиль.
Она не слышала пьяного Жарова, подлившего масла в огонь: «Да, Ванина, Королёва – птица не нашего полёта», не видела злобного выражения Ликиного лица.
Машина плавно неслась по вечерней Москве. Тверская, расцвеченная тысячами огней, дарила ощущение праздника. Влада была довольна собой: не опустилась до бабских разборок, но Лику, благодаря Кириллу, душевного покоя лишила. Какое кому дело, какие у неё с Кириллом отношения, то, что Лика увидела, ей хватит, чтобы остальное додумать. И особенно сладкая мысль вертелась в голове: «Хорошо бы Лика рассказала Олегу, как и с кем я уехала».
– Владислава, я понимаю, что из-за стола, но, может быть, заедем выпить по бокалу вина. Кстати, в Метрополе чудесный обожженный лосось. Сочная рыба с хрустящей корочкой.
Влада понимала, что Кирилл не знает, о чем с ней говорить, но подсказать ему тему или поддержать беседу не пыталась. Она думала о Лике. Неожиданно стало очевидным то, что она тридцать лет не замечала. Вспомнилось, как Лика ещё в школе всем давала оценку: «дура Архипова», «толстожопая Макеева», «тупой Савельев», а повзрослев, только усилила негатив: «свекровь – старая идиотка», «начальник – похотливая скотина». Владе казалось, что подруга просто иронизирует, и только сейчас поняла: Лика именно такими и видит окружающих. Владе даже страшно стало, когда осознала, на какую вечную муку от досады и раздражения обрекла зависть Лику.
– Владислава, Вы чем-то расстроены? Разочаровали одноклассники?
Кирилл взял руку Влады и стал медленно перебирать пальцы. И снова, как неделю назад, по спине побежали мурашки. Кирилл, не отрываясь, смотрел на неё, и его взгляд был обжигающе горячим – пугающим и манящим одновременно. Она подумала, что не хочет сидеть в ресторане и вести с ним светскую беседу. Она хочет, чтобы эти руки дотронулись до её груди, чтобы этот мужчина прижал её к себе.
– Поехали к тебе или в гостиницу, – неожиданно для себя прошептала Влада.
Кирилл жил в центре, в пентхаусе. За огромными панорамными окнами искрился тысячами огней сказочный город, отражаясь фантастическими переливами в Москве-реке. Влада на секунду замерла от открывшейся перед ней красоты. Кирилл подошёл и обнял её сзади. У неё перехватило дыхание, и она почувствовала, что впервые в жизни хочет секса сейчас, немедленно. Ничего того, что называется предварительными ласками, ей не нужно, она хочет ощущать этого мужчину внутри себя. Такого у Влады никогда не было: она перестала слышать, видеть, а вся превратилась в ощущение. Их движения были синхронны, и когда взорвался внутри её фейерверк и тело изогнулось навстречу наслаждению, она почувствовала, что и с партнером происходит то же. Никогда прежде не испытывала Влада такого блаженства страсти, какое испытала с Кириллом.
Выйдя из ванной, Влада стала искать телефон, чтобы вызвать такси.
Кирилл с удивлением смотрел на неё.
– Ты хочешь уехать?
– Мне надо домой, чтобы дочь не волновалась, – соврала Влада.
Дома её никто не ждал. Аришка уехала к бабушке: рано утром им предстояло поехать на экскурсию в Константиново, на родину столь любимого Еленой Алексеевной Есенина. Но Владе хотелось домой, её почему-то давила роскошная обстановка пентхауса, да и само присутствие Кирилла было ей (Влада удивилась себе, всё же вроде бы хорошо) в тягость.
Уже дома, вспоминая прошедший день, Влада подумала о Кирилле только раз, когда в памяти всплыло её ехидно-издевательское «за мной такси» и сузившиеся при этих словах глаза Лики.
Виктор Петрович перенес обширный инсульт, и хотя он пока находился на больничном, но все понимали: на работу шеф не вернется. На время его болезни Владу назначили исполнять обязанности руководителя проекта. Это ни у кого не вызвало вопросов – кому, как не Владиславе Андреевне, занимать эту должность. Влада не была слишком честолюбива, да и расширение функционала её не привлекало, но увеличение в зарплате давало возможность серьёзно рассчитывать на возможность взять ипотеку и беспроблемно выплачивать. Именно сайты новостроек субботним днём изучала Влада, когда ей позвонила Вероничка:
–Я к тебе сейчас приеду. Какой у тебя теперь адрес?
Влада обрадовалась подруге: сама собиралась съездить в Салтыковку, поделиться своими переживаниями и попросить Вероничку разложить таро. Но и без карт Вероничка была желанным гостем.
И вот они сидят на кухне, пьют кофе с эклерами («Ну, зачем ты привезла! Это же смерть талии!» и через полчаса «Ой, какой же вкуснятинг! Надо было побольше взять!») и Влада рассказывает о своих сложновыстроенных отношениях с Кириллом. Прошёл месяц с начала их связи, а она так и не определилась, что это – роман или просто буйство плоти.
– Понимаешь, это как-то ненормально. Я всегда думала, что только у мужиков такой подход – я с тобой сплю и не лезь мне в душу, мне от тебя кроме постели ничего не надо. А теперь сама так же поступаю.
– Я не пойму, – Вероника с аппетитом доедала пирожное, – он тебе совсем не в кайф?
– Кайф как раз есть. Причем, такой, что аж дрожь по телу. Я сначала думала, что давно мужчины не было, но потом поняла, что братец твой – Паганини секса, он такие мелодии с моим телом исполняет, даже не догадывалась, что бывает такое!
– Тогда в чём дело?
– Он мне кроме как для постели вообще не нужен. Насколько в горизонтали хорошо, настолько в вертикали погано. Он вроде умные вещи говорит, а мне противно, как он себя нахваливает, как свысока на всех смотрит. Ни его нравоучения слушать не хочу, ни сама говорить. Но нельзя же общаться с человеком как с ходячим фаллоимитатором.
– Спи для здоровья и не заморачивайся. В постели хорошо – это уже великое дело. У меня вообще никого ни для души, ни для тела. В тиндере полгода сижу.
– И что? За полгода ни с кем не встречалась?
– Конечно, встречалась, – Вероника сокрушенно вздохнула. – Владка, ты не представляешь, какой парад придурков и дебилов передо мной прошёл!
– А у нас секретарша в тиндере познакомилась c нормальным парнем и замуж за него вышла.
– В двадцать лет там можно нормального найти, но после тридцати пяти начинаются моральные уроды. Кстати, меня знаешь сколько малолеток на свидания приглашали! Понятно, что им просто переспать без обязательств. Но сорокалетние мужики, все как на подбор – обнять и плакать. Я зареклась в Интернете мужиков искать.
– Говорила тебе: не гони Лепёхина. Он, может, и так себе был, но у него сколько знакомых скульпторов-художников!
– Я тебя умоляю! – Вероника закатила глаза. – Ты Лепёхина вспомни: выпьет сто грамм и начитает бить себя цыплячьим кулачком в куриную грудь – спасатель искусства. И друзья не лучше. Таких и в тиндере полно. А я хочу нормального, сильного-спортивного. Только где такого взять!
– Есть такой! Сильный, спортивный, классный мужик. То, что тебе надо, – Влада открыла записную книжку в телефоне. – Вот он. «Вадим. Котёнок». Сейчас позвоним.
– В смысле «котёнок»? – Вероника чуть не подавилась кофе. – Это он такой игривый?
Дурочка, – фыркнула Влада. – Он котёнка Аришкиного приютил, которого ты не смогла пристроить.
– Кошки, ты знаешь, не мой вид спорта. Женат?
– Вроде, нет. Во всяком случае, живёт один. Аришка ходила кошачье приданое относить, рассказывала, что у него типичная холостяцкая берлога.
Вадиму позвонили, поинтересовались самочувствием Месси и предложили составить компанию по поеданию узбекской дыни. Дыня была куплена Владой накануне и оказалась очень кстати – прекрасный повод для вечерних посиделок.
Вадим пришел через полчаса, благоухающий парфюмом, улыбающийся хорошей, открытой улыбкой, с бутылкой французского шардоне «под дыню».
– Владюш, извини, что отвлекаю, но я вот что думаю. Давай ты ко мне вечерком заедешь, выговоришься, обсудим. Ты вот всё в себе держишь, а это неправильно.
– Мама, я уже все выговорила и не по одному разу. Мне вечером машину из ремонта ехать забирать.
– А что случилось? Ты попала в аварию?!
– Я никуда не попадала, просто текущий ремонт. Извини, мне надо работать.
Едва Влада положила телефон на стол, как вновь раздался звонок. Не глядя на экран, Влада поднесла телефон к уху.
– Мам, прекращай придумывать страшилки. Со мной всё в порядке.
– Это не мама, это твоя первая любовь, – хохотнул незнакомый бас.
– Извините, с кем я разговариваю?
– Как быстро ты меня забыла!
Влада нажала на сброс. Через полминуты неизвестный номер вновь дал о себе знать.
– Королёва, ты чего без предупреждения трубки бросаешь!
– Представьтесь, пожалуйста.
– Жаров Александр, твой школьный друг и первая любовь.
– Жаров, ты никогда не был моей любовью.
– Но ты-то моей любовью была, а вот исчезла с горизонта. Я твой телефон еле нашёл. Хорошо, у Буреевой каким-то образом домашний твоей матери сохранился.
– Спасибо, что нашёл. Мне мама передала, что ты ей звонил. Когда встреча и где?
– Какая ты, Королёва, сухая и невесёлая. На службе что ли?
– Работаю, – честно говоря, дел срочных не было, но перспектива встретиться с Ликой пугала. Наверное, мама права: не стоит туда ходить. Двадцать лет с одноклассниками не виделась, можно ещё столько же не встречаться.
– Тогда записывай, в эту субботу в пятнадцать ноль-ноль, в Плизнере на Маяковской.
– Спасибо, записала. До встречи!
– Как у тебя все по-взрослому. Ваниной передай, что встречаемся.
– Мы давно не общались. Напиши ей в Контакт или в Одноклассники. Извини, мне надо работать.
Интересно, кого уже предупредили, кто придёт, и почему-то в пивном ресторане собираются. Впрочем, Влада решила, что ей до этого дела нет. Она, разумеется, не пойдет, чтобы не видеть довольное лицо Лики и не слышать, что она будет говорить о своей успешной жизни. Год прошёл, всё улеглось, и не надо ворошить.
Неделя была напряженной, но в заботах и хлопотах Влада постоянно возвращалась мыслями к субботней встрече. И в конце концов решила: она пойдёт, а, если Лика там будет, пусть видит и Олегу расскажет, что Влада не та мокрая курица, что ворвалась год назад ночью к ней в квартиру. Пусть знают, что несмотря на все Олеговы аферы, на все суды, на то, что из дома-гнезда выгнали, Влада выпрямила спину – держит вертикаль.
В пятницу после работы Влада поехала к маникюрше, в субботу утром помчалась к косметичке, от неё – в парикмахерскую… И когда в два часа дня Влада в брендовом бежевом платье, купленном накануне специально для субботней встречи (расход непредусмотренный, но ничего не поделаешь: понты дороже денег), красила губы перед зеркалом, Аришка восхищенно прошептала:
– Мама, ты принцесса.
– Королева! – задорно поправила Влада, надевая плащ.
В ресторане за длинным столом собрался почти весь класс. Узнавали друг друга в лысых пузатых дядьках и накрашенных тётках, радовались встрече. Влада и Лика столкнулись при входе.
– Привет! – Лика постаралась произнести это радостно.
– Привет! – Влада смерила взором бывшую подругу. Было видно, что и Лика тщательно готовилась к встрече: волосы уложены, шлейф дорогих духов.
За столом их заметили:
– Вот они, наши попугайчики-неразлучники – Королёва и Ванина.
Смеялись, вспоминали школу, учителей. Запищало сообщение в вацапе – это был Кирилл. Он всю неделю присылал какие-то стикеры с цветочками и сердечками (как бы сказала Вероничка, «банально до пошлости»), пожеланиями хорошего дня и предложениями встретиться. Сейчас был прислан привычный текст «Когда же мы увидимся?». Влада отложила телефон – не до него. Она даже не думала, что ей будет так легко сидеть рядом с Ликой и не чувствовать никакой обиды. Первой на скользкий лёд беседы вступила Лика:
– Как дела у тебя?
– Отлично. Адвоката хорошего нашла, – улыбнулась Влада.
– Ариша как? Давно не приезжала к нам.
«К нам» должно было смутить, но не смутило, даже насмешила попытка Лики её задеть.
– С ребятами попрощаюсь да пойду. Завтра вставать рано, – Влада решила, что пора уходить, пока спокойное состояние не испарилось и она не наговорила Лике лишнего.
– Я тоже, пожалуй, буду собираться. Ты же знаешь, мне теперь далеко ехать, – прощебетала Лика.
Влада ничего не ответила, только удивленно подумала: «Как я раньше не замечала, какая она стерва. Зачем она меня дразнит?». Стало понятно: Лика приехала, чтобы бывшую подругу пожалеть, посмотреть, как она раздавлена, а не может найти этому подтверждения.
У лестницы остановились. Влада не торопясь надевала плащ, Лика красила губы.
– Молчишь. Всё боишься, что корона упадёт? – ехидно ухмыльнулась Лика. Ей хотелось выплеснуть эмоции, хотелось скандала, видимо, накопилось в душе много невысказанного.
– Лика, тебе доставляет удовольствие гадить тем, кто тебя любил? – Влада понимала, что втягивается в ненужные разборки.
– А ты никого никогда не любила, кроме себя. Ты же всегда свысока на всё смотрела. Все в дерьме, а ты, – Лика бросила взгляд на дорогую обновку Влады, – а ты в бежевом платье. Тебе – всё, а другим – ничего.
– Лика, опомнись! Что мне – всё? Было как у всех, а теперь и того нет. Ты отняла.
– У тебя как у всех? Ты, как на облаке, жила, вот теперь поживи как все – на земле!
Со стороны казалось две подруги не могут наговориться. К ним подошёл пьяный Сашка Жаров, полез обниматься:
– Девчонки, красавицы вы наши! А ты, Королёва, ваще – премиум-класс.
Лика злобно посмотрела на Жарова, «премиум-класс» её явно рассердил. Влада только сейчас осознала, что её лучшая подруга, с которой она дружила с первого класса и доверяла все свои тайны, делилась самыми смелыми мечтами, все эти годы ей просто завидовала. Достала из сумочки телефон и набрала «Кирилл, добрый вечер! Я выхожу из Плизнера на Тверской. А Вы сейчас где?». Тут же пришёл ответ «Я в Думе, но тоже собрался выходить. Буду через 10 минут». Хорошо бы, действительно, за десять минут домчался из Георгиевского, впрочем, здесь и пяти минут хватит. Пусть Лика полюбуется.
К ним подошли ещё одноклассники, стояли в дверях, опять смеялись, начались пьяные заверения в любви и дружбе. Кто-то тоже стал собираться домой. Наконец, после долгих прощальных объятий школьных друзей Влада с Ликой вышли на улицу. Жаров плелся за ними, бормоча: «Девчонки, не уходите, ещё посидим».
Перед выходом стоял огромный майбах. Из него навстречу Владе вышел улыбающийся Кирилл, по-рекламному красивый, в дорогом костюме с депутатским значком на лацкане.
– За мной такси приехало, – как можно веселее сказала Влада, демонстративно, чтобы Лика видела, чмокнула щеку Кирилла и впорхнула в автомобиль.
Она не слышала пьяного Жарова, подлившего масла в огонь: «Да, Ванина, Королёва – птица не нашего полёта», не видела злобного выражения Ликиного лица.
Машина плавно неслась по вечерней Москве. Тверская, расцвеченная тысячами огней, дарила ощущение праздника. Влада была довольна собой: не опустилась до бабских разборок, но Лику, благодаря Кириллу, душевного покоя лишила. Какое кому дело, какие у неё с Кириллом отношения, то, что Лика увидела, ей хватит, чтобы остальное додумать. И особенно сладкая мысль вертелась в голове: «Хорошо бы Лика рассказала Олегу, как и с кем я уехала».
– Владислава, я понимаю, что из-за стола, но, может быть, заедем выпить по бокалу вина. Кстати, в Метрополе чудесный обожженный лосось. Сочная рыба с хрустящей корочкой.
Влада понимала, что Кирилл не знает, о чем с ней говорить, но подсказать ему тему или поддержать беседу не пыталась. Она думала о Лике. Неожиданно стало очевидным то, что она тридцать лет не замечала. Вспомнилось, как Лика ещё в школе всем давала оценку: «дура Архипова», «толстожопая Макеева», «тупой Савельев», а повзрослев, только усилила негатив: «свекровь – старая идиотка», «начальник – похотливая скотина». Владе казалось, что подруга просто иронизирует, и только сейчас поняла: Лика именно такими и видит окружающих. Владе даже страшно стало, когда осознала, на какую вечную муку от досады и раздражения обрекла зависть Лику.
– Владислава, Вы чем-то расстроены? Разочаровали одноклассники?
Кирилл взял руку Влады и стал медленно перебирать пальцы. И снова, как неделю назад, по спине побежали мурашки. Кирилл, не отрываясь, смотрел на неё, и его взгляд был обжигающе горячим – пугающим и манящим одновременно. Она подумала, что не хочет сидеть в ресторане и вести с ним светскую беседу. Она хочет, чтобы эти руки дотронулись до её груди, чтобы этот мужчина прижал её к себе.
– Поехали к тебе или в гостиницу, – неожиданно для себя прошептала Влада.
Кирилл жил в центре, в пентхаусе. За огромными панорамными окнами искрился тысячами огней сказочный город, отражаясь фантастическими переливами в Москве-реке. Влада на секунду замерла от открывшейся перед ней красоты. Кирилл подошёл и обнял её сзади. У неё перехватило дыхание, и она почувствовала, что впервые в жизни хочет секса сейчас, немедленно. Ничего того, что называется предварительными ласками, ей не нужно, она хочет ощущать этого мужчину внутри себя. Такого у Влады никогда не было: она перестала слышать, видеть, а вся превратилась в ощущение. Их движения были синхронны, и когда взорвался внутри её фейерверк и тело изогнулось навстречу наслаждению, она почувствовала, что и с партнером происходит то же. Никогда прежде не испытывала Влада такого блаженства страсти, какое испытала с Кириллом.
Выйдя из ванной, Влада стала искать телефон, чтобы вызвать такси.
Кирилл с удивлением смотрел на неё.
– Ты хочешь уехать?
– Мне надо домой, чтобы дочь не волновалась, – соврала Влада.
Дома её никто не ждал. Аришка уехала к бабушке: рано утром им предстояло поехать на экскурсию в Константиново, на родину столь любимого Еленой Алексеевной Есенина. Но Владе хотелось домой, её почему-то давила роскошная обстановка пентхауса, да и само присутствие Кирилла было ей (Влада удивилась себе, всё же вроде бы хорошо) в тягость.
Уже дома, вспоминая прошедший день, Влада подумала о Кирилле только раз, когда в памяти всплыло её ехидно-издевательское «за мной такси» и сузившиеся при этих словах глаза Лики.
Глава 7
Виктор Петрович перенес обширный инсульт, и хотя он пока находился на больничном, но все понимали: на работу шеф не вернется. На время его болезни Владу назначили исполнять обязанности руководителя проекта. Это ни у кого не вызвало вопросов – кому, как не Владиславе Андреевне, занимать эту должность. Влада не была слишком честолюбива, да и расширение функционала её не привлекало, но увеличение в зарплате давало возможность серьёзно рассчитывать на возможность взять ипотеку и беспроблемно выплачивать. Именно сайты новостроек субботним днём изучала Влада, когда ей позвонила Вероничка:
–Я к тебе сейчас приеду. Какой у тебя теперь адрес?
Влада обрадовалась подруге: сама собиралась съездить в Салтыковку, поделиться своими переживаниями и попросить Вероничку разложить таро. Но и без карт Вероничка была желанным гостем.
И вот они сидят на кухне, пьют кофе с эклерами («Ну, зачем ты привезла! Это же смерть талии!» и через полчаса «Ой, какой же вкуснятинг! Надо было побольше взять!») и Влада рассказывает о своих сложновыстроенных отношениях с Кириллом. Прошёл месяц с начала их связи, а она так и не определилась, что это – роман или просто буйство плоти.
– Понимаешь, это как-то ненормально. Я всегда думала, что только у мужиков такой подход – я с тобой сплю и не лезь мне в душу, мне от тебя кроме постели ничего не надо. А теперь сама так же поступаю.
– Я не пойму, – Вероника с аппетитом доедала пирожное, – он тебе совсем не в кайф?
– Кайф как раз есть. Причем, такой, что аж дрожь по телу. Я сначала думала, что давно мужчины не было, но потом поняла, что братец твой – Паганини секса, он такие мелодии с моим телом исполняет, даже не догадывалась, что бывает такое!
– Тогда в чём дело?
– Он мне кроме как для постели вообще не нужен. Насколько в горизонтали хорошо, настолько в вертикали погано. Он вроде умные вещи говорит, а мне противно, как он себя нахваливает, как свысока на всех смотрит. Ни его нравоучения слушать не хочу, ни сама говорить. Но нельзя же общаться с человеком как с ходячим фаллоимитатором.
– Спи для здоровья и не заморачивайся. В постели хорошо – это уже великое дело. У меня вообще никого ни для души, ни для тела. В тиндере полгода сижу.
– И что? За полгода ни с кем не встречалась?
– Конечно, встречалась, – Вероника сокрушенно вздохнула. – Владка, ты не представляешь, какой парад придурков и дебилов передо мной прошёл!
– А у нас секретарша в тиндере познакомилась c нормальным парнем и замуж за него вышла.
– В двадцать лет там можно нормального найти, но после тридцати пяти начинаются моральные уроды. Кстати, меня знаешь сколько малолеток на свидания приглашали! Понятно, что им просто переспать без обязательств. Но сорокалетние мужики, все как на подбор – обнять и плакать. Я зареклась в Интернете мужиков искать.
– Говорила тебе: не гони Лепёхина. Он, может, и так себе был, но у него сколько знакомых скульпторов-художников!
– Я тебя умоляю! – Вероника закатила глаза. – Ты Лепёхина вспомни: выпьет сто грамм и начитает бить себя цыплячьим кулачком в куриную грудь – спасатель искусства. И друзья не лучше. Таких и в тиндере полно. А я хочу нормального, сильного-спортивного. Только где такого взять!
– Есть такой! Сильный, спортивный, классный мужик. То, что тебе надо, – Влада открыла записную книжку в телефоне. – Вот он. «Вадим. Котёнок». Сейчас позвоним.
– В смысле «котёнок»? – Вероника чуть не подавилась кофе. – Это он такой игривый?
Дурочка, – фыркнула Влада. – Он котёнка Аришкиного приютил, которого ты не смогла пристроить.
– Кошки, ты знаешь, не мой вид спорта. Женат?
– Вроде, нет. Во всяком случае, живёт один. Аришка ходила кошачье приданое относить, рассказывала, что у него типичная холостяцкая берлога.
Вадиму позвонили, поинтересовались самочувствием Месси и предложили составить компанию по поеданию узбекской дыни. Дыня была куплена Владой накануне и оказалась очень кстати – прекрасный повод для вечерних посиделок.
Вадим пришел через полчаса, благоухающий парфюмом, улыбающийся хорошей, открытой улыбкой, с бутылкой французского шардоне «под дыню».
