Этот идиот, не стесняясь, ржал надо мной со своими дружками. В плане брака я выгодная партия, а вот внешняя привлекательность покрывалась только хорошим приданым. И зачем ему жена лицензированный зельевар? Особенно если талантливей его. Гораздо лучше подстроить ее исключение. Тогда она полностью будет зависеть от мужа. А вот он-то уж развернется. И любовницу заведет, и дело свое откроет.
В шоковом состоянии я проходила тогда часа два. Не помню, как взяла флакон. Не помню, как скрутила предателя. Очнулась только под истеричные крики его друзей. Обезболивающее с обратным эффектом – та еще пытка. Женишок выл, катался по полу, обмочился. Но когда магистры откачали его и привели в сознание – пожалела, что не убила. Этот паршивец открыл рот и обвинил во всем меня. Мол, я ревнивая дура, невоспитанная истеричка. Никакой свадьбы с неуравновешенной деревенской клушей ему не надо. Еще много чего было сказано и от прихлебателей-дружков о моих незаконных экспериментах.
Итог ясен. Я за воротами академии без лицензии и помолвочного кольца. Его, к слову, я с наслаждением запустила прямо в глаз бывшему так, что он заплыл и не открывался.
Мою версию родители выслушали внимательно, но, увы, не поверили. По взглядам видно было, хотя мама и пыталась сочувствовать. Несмотря на воспитание, я с детства подвержена вспышкам агрессии. Так она считает. А все из-за несносного младшего братца Оксиниона Храунта. Когда мама вышла за отчима, мне исполнилось восемь лет. Его сыну – шесть. В то время уже понимала, как тоскливо матери было в одиночестве. Она плакала в подушку по ночам. Мой настоящий отец – военный летчик на драконах. Его отряд нарвался на пиратский флот. Из наших не выжил никто. Но сражались они, как герои, за что и получили звания посмертно. Семьям был выделен приличный капитал в связи с потерей кормильца, но не все можно исправить деньгами. Положенный год траура мама прожила благопристойно. Но спустя пару месяцев, после того как черные платья были задвинуты в дальний угол шкафа, в нашей судьбе появился Уильям Храунтер, преуспевающий предприниматель, владелец городской сетью чайных. С довеском.
Оксинион по своему характеру оказался веселым бесшабашным парнем, который сразу же принял меня в свою компанию по проделкам. Мы пугали горничных, разыгрывали дворецкого, воровали с кухни. Однажды даже устроили заезд на сторожевых собаках. И попадались практически всегда. Брату, как мужчине, доставалось наказание и лекция о недостойном поведении наследника. Меня же отчим терпел молча. Только иногда тяжело и трагически вздыхал. Но стоило мне обратиться к нему с какой-либо просьбой – чек на нужную трату выписывался незамедлительно. А затем на семейном ужине он всегда об этом хвастался супруге.
Так вот, о вспышках агрессии. Видя мою безнаказанность, домашний учитель этикета решил объяснить мне, что такое розги. Даже ударил один раз. От второго удара я уклонилась. Дальше, не задумываясь (только это у меня всегда хорошо получается), я выбила из рук ошалевшего мужчины карательный инструмент. На его рев сбежалась вся домашняя прислуга. Мама долго допытывалась, откуда я знаю подобные приемы. Но Оксиниона я не сдала.
Тогда-то меня и начали подозревать в агрессивности. А из-за случая в академии точно запишут в ненормальные.
Даже братец после исключения прочитал мне длинную нотацию, смысл сводился в ней к простой истине: не умеешь незаметно пакостить – не берись. Ведь пятно позора ложится на всю семью. Бог с ним, родительским бизнесом, как процветал, так и будет процветать, но вот его, Оксиниона Храунта, наконец-то зачислили в отряд дворцовой гвардии. Туда тяжело попасть, а вот вылететь – раз плюнуть. Мои нервы не выдержали. Последующий скандал с истерикой, криками и швырянием подручных средств до сих пор стыдно вспоминать. С Оксом мы с того дня не общались.
И вот домой. Ни с чем.
У отчима останется только вариант выдать меня замуж. Правда, за кого, это он уже будет выбирать сам. Наверняка из своих партнеров, для укрепления бизнеса. Моему бывшему жениху господин Храунт намекал на увеличение приданого на один-два нуля в конце суммы, если тот согласится забыть об инциденте. Редкий случай – победил разум, а не жадность. Женишок не рискнул иметь под боком обиженного зельевара.
Ладно, попробую уснуть. У меня впереди три дня полета. Успею упиться жалостью к себе.
Судьба повернулась ко мне задом. На ум пришли только эти строки популярной среди студентов песни, когда я мрачно разглядывала объявление в драконопорте: «В связи со штормовым предупреждением все вылеты отменены на ближайшие три дня». Рядом кто-то надрывно стонал об опоздании на работу, женщина грозилась сотрудникам карами небесными, чей-то ребенок громко плакал, а мне просто хотелось швырнуть сумку, зажать руками уши, и завизжать. С одной стороны – что такое три дня? У меня тут номер со скидкой и питанием. На билет обратно все равно будет хватать. Но с другой – это объявление как вишенка на громадном торте, завершающий штрих абсурда.
До «Ешь, пей, отдыхай» я добралась злая, как обманутая торговка. В трактире сегодня было людно, все столы, кроме одного, заняты. Господин Вакс трудился за стойкой, то и дело посылая воздушной волной появляющиеся из портала блюда, и разливая по огромным кружкам напитки.
Я присела возле маленького стола в темной части зала. Ближайшие соседи покосились на меня, но перекошенное от ярости лицо прозрачно намекнуло на мое нежелание общаться.
Рядом возникла вчерашняя девушка Кима, и с вежливой улыбкой и блокнотом наизготовке замерла в ожидании заказа.
– Чай с листьями мяты есть? – Аппетит визит в драконопорт убил на корню.
Профессиональная моська кирпичом поплыла.
– Зачем? – удивилась девушка. – Мята зачем?
Теперь удивилась я. Не знать, для чего в чай мяту добавляют – как-то странно.
– Пить, – ничего умнее в голову не пришло.
– Мяту?!
– Чай с мятой. Чтоб ароматней было.
Девушка подумала. Покосилась на трактирщика. Пожевала губу и сказала:
– Нет у нас такого. Из безалкогольного могу предложить квас и морс. Еще можно в соседнюю торговую лавку сбегать, купить простого чая. За мятой – это на рынок, но сегодня не базарный день.
– Квасу тогда, – отмахнулась я от подавальщицы. Нет, странные люди в этом городке, настолько усложнить добычу чая.
Напитки господин Вакс также отправлял заказчикам по воздуху, поэтому я удивленно вскинула брови, когда мою чашку принесла подавальщица.
– Я Эмми Дорсен, – она без разрешения плюхнулась на соседний стул. – Ваша настойка для мужской силы – это нечто!
– Угу, прекрасно слышала, – буркнула я.
Вцепившись в кружку, сделала вид, что просто умираю от жажды, но кто-то слишком толстокожая для понимания столь прозрачных намеков.
– День не задался, госпожа?
– Судьба повернулась ко мне задом, – со злым сарказмом пропела я.
– О, так вы переживаете из-за непогоды? Не стоит. – Она ободряюще улыбнулась. Еле сдержалась, чтобы не оскалиться в ответ. – У нас такое часто бывает. Скоро все наладится.
– Не наладится! – не выдержала я. От желания швырнуть в подавальщицу кружкой остановило только то, что сделана она была из грубой глины, а не изящного фарфора. – Уже ничего не наладится. Дома никаких перспектив, кроме замужества, мне не светит! А вот желания прогуляться до алтаря в белом платье совсем нет.
– Так чего тогда домой едешь? – огорошила меня Эмми, резко перейдя на «ты». – Оставайся тут и торгуй зельями, тем более, они у тебя качественные.
– Лицензии нет. Места, где готовить новые – тоже. Денег только на обратный билет.
– Хм. Положим, незаконно продавать из-под полы гораздо прибыльней. Те, что у тебя есть готовые, можно пустить на начальный капитал. А вот с местом, это беда, да. Даже не в земле дело – домов пустых много на продажу выставляют. Приезжают в погоне за большими деньгами, а у нас одни санатории, там обычно на полном пансионе пациенты. Так что торговля – для местных. Но есть другая проблема – господин Жорж Эдин, следователь отдела магического порядка. Принципиальный, умный, и расчетливый гад. У него незарегистрированный маг даже не чихнет, чтобы в каталажке не оказаться. Нюх, как у собаки.
Я растерянно хлопнула ресницами.
– А ваш портальщик? Гвардейцы точно не пропустили бы такого ценного и редкого кадра. Он лицензированный маг?
Эмми наклонилась ко мне и заговорчески прошептала:
– Связи.
Плечи невольно сами расправились, ведь я теперь тоже со «связями». Но поданая девушкой идея заманчиво уцепилась в сознании. Мне так хотелось вернуться домой с высоко поднятой головой и звеня увесистым кошельком, чтобы увидеть в глазах отчима хоть какое-то одобрение.
- Нет, зелья — это рискованно, - решительно заявила я. Картина себя за решеткой слишком живо встала перед глазами. – Может, магазин?
– Дело, – поддержала мою идею Эмми. – Тех же чаев, например. Если хорошие сорта подберешь, будут еще и санатории закупать.
Чай. Хм.
А может… Нет, определенно, не может, а стоит открыть чайную. А что? Отчима порадую расширением сети. Братцу покажу, что не являюсь позорным пятном на родовом древе.
В какой-то степени мне повезло: Оксимион еще в детстве отказался от светлого будущего в бизнесе отца, и интересовался только боевыми искусствами и магией. Меня же терзали законодательством, налогами, управлением, и прочими радостями предпринимательства. А на летних каникулах отчим даже разрешал помогать ему проверять документацию. И только поэтому прекрасно понимала, какой огромный объем работы меня ждет.
– Я вижу, ты уже сообразила, чем займешься? – выдернул из раздумий голос Эмми. – Только сразу предупрежу – разрешение на торговлю выдает сам бургомистр. Записаться на прием можно в ратуше по четным дням. Где-то месяц ждать, пока подойдет твоя очередь. Но… – она выразительно поиграла бровями, – ты же у нас со связями. Я позову Шона, он подскажет, куда лучше обратиться.
Грабитель и трактирщик — люди, которые помогают решить все проблемы в жизни? Серьезно?
Господина Вакса пришлось ждать больше часа. Но время я не теряла. Третья кружка кваса, в которую хотелось откровенно плюнуть, была оставлена. Из сумки извлечен любимый блокнот и самопишущее перо. Правильное планирование – залог успеха, это знает каждый зельевар. Ведь, например, ту же крапиву на отворотное зелье нужно собирать строго после грозы, а на маску для волос – в полнолуние. У нас в академии только по лечебным травам огромный трехтомник считался разгрузочным чтивом.
Смету, не зная ни уровня цен, ни ассортимента, я сейчас не составлю. Но общую концепцию и начальный план – можно. Главное – придумать изюминку.
Эх, жалко, у меня нет лицензии. Взгляд сам зацепился за уголок учебника, торчащего из приоткрытой сумки. Вот чему-чему я научилась за пять лет в академии, так это тому, что невозможное возможно. Можно за ночь выучить предмет, по которому ни разу не открывала учебник. Можно переделать пять лабораторных за час. Можно создать сивуху из подорожника.
Есть один вариант применить мои алхимические навыки, только он очень скользкий. Напрямую добавлять зелье в напиток запрещено, но можно вымачивать в нем компоненты. Студентки часто так делали, чтобы поддерживать свежесть дыхания изо рта. В коробку с листьями чая добавляли пару капель «Чистоты», после настоя чашка напитка заменяла зубную щетку с утра.
Это не противозаконно. Почти. Только для слабых эффектов, не несущих вред моральному и физическому здоровью человека.
– Госпожа Храунт, – неожиданно раздалось над ухом, в результате чего я подпрыгнула вместе со стулом и столом, – Эмми сказала, что у вас ко мне дело?
– Хочу чайную открыть, – все еще летая в своих грезах, рассеянно ответила трактирщику.
– А-а-а-а, в столице сейчас такое модно. – Его тон насторожил меня. Слишком ехидно уж прозвучало. – Только тут одним чаем мало кого заманишь.
– Почему же одним? – я уже этот момент продумала. – Будут еще пирожные, пироги, печенье и бутерброды.
– Вы меня не так поняли, госпожа Храунт. Вопрос не в еде, а в напитках. Кроме чая, что-то еще будет?
– Зачем? Это ж чайная.
– Чай, госпожа, у нас принято пить дома, – произнес трактирщик учительским тоном. – Вы поймите, это не столица. Тут живет народ гораздо проще. Нет, ради любопытства обязательно зайдет кто-нибудь, но вот о прибыли вам мечтать не придется.
Его доводы понятны и логичны. Но какое кому дело до такой мелочи, как логика, когда сумасшедшая идея уже укрепилась в голове.
– А если у меня будет особый чай, который нигде больше не купишь? Зельечай. Чай с зельями. М-да, над названием еще поработать нужно.
Трактирщик не впечатлился моими креативными идеями. Ретроград, сразу видно.
– У вас, госпожа Храунт, лицензии нет.
– Зато справка есть! – Я радостно подпрыгнула на стуле. Мебель моей эйфории не оценила. Как, впрочем, и трактирщик.
– Любит наш следователь липовые бумажки, угу.
– Настоящая она, – искренне возмутилась я. – Всего-то год до диплома не доучилась!
Господин Вакс явно не был в курсе таких правил, поэтому скептический взгляд, коим он окинул мою персону, вызвал желание опустить сборник законов прямо ему на темечко, для лучшего усвоения.
– А давайте спросим у того, кто точно знает, что легально, а что нет, – разрушил мой кровожадный порыв трактирщик. В этот момент хлопнула входная дверь. – Вот господин Эдин нас и рассудит.
Мне не быть благовоспитанной девушкой. С этим я смирилась, и беззастенчиво принялась разглядывать нового посетителя. Высок. Хорошо сшитая одежда ладно сидела на его явно перекаченных плечах. Прямая гордая осанка. Мой брат три месяца тренировался так держать голову. Темные волосы торчали забавным ежиком. На заостренном лице тонкий нос и сжатые губы терялись на фоне пристального зеленого взгляда. Таких, как он, отчим называл человек-пружина. Постоянно в напряжении, того и смотри, выстрелит. Абсолютно точно – не мой тип.
Может, не стоило так откровенно кривиться, но удержать лицо я не смогла. В ответ мне досталась сладкая улыбка. От внезапного и острого желания лягнуть хама меня спасла только трезвая мысль: ссориться со следователем в городке, где хочу начать бизнес, глупо. Тем более, зельевару со справкой.
Реабилитироваться будем флиртом. Как там мои сокурсницы строили глазки парням?
Я пару раз хлопнула ресницами и сложила губы в неуверенной улыбке.
– Госпожа неважно себя чувствует? – с фальшивым участием спросил мужлан… у трактирщика.
Да я, может, никогда не флиртовала, даже с собственным женихом! Но сдаваться я не собиралась. Во что бы то ни стало расположу к себе следователя.
– Эльза Храунт, – пропела я сладким голосом. – Благодарю за беспокойство, но у меня все замечательно. Такой приятный город и люди, а главное – безопасно. Говорят, тут следователь за магическим порядком – мастер своего дела. У него все преступники на учете и строем ходят.
– Вот как? – заливисто рассмеялся мужчина. – Лестно слышать это из уст милой девочки. – Я скрипнула зубами, но сомнительный комплимент комментировать не стала. – Позвольте представиться: Жорж Эдин. Тот самый следователь, который занимается строевой подготовкой преступников.
– Ах! Простите меня. Я никак не хотела вас обидеть. – В лучших традиция кокеток мои щеки запылали нежным румянцем. Неважно, что покраснела от злости. Главное, вовремя. – Это такая честь, господин Эдин, мне столько о вас рассказывали.
В шоковом состоянии я проходила тогда часа два. Не помню, как взяла флакон. Не помню, как скрутила предателя. Очнулась только под истеричные крики его друзей. Обезболивающее с обратным эффектом – та еще пытка. Женишок выл, катался по полу, обмочился. Но когда магистры откачали его и привели в сознание – пожалела, что не убила. Этот паршивец открыл рот и обвинил во всем меня. Мол, я ревнивая дура, невоспитанная истеричка. Никакой свадьбы с неуравновешенной деревенской клушей ему не надо. Еще много чего было сказано и от прихлебателей-дружков о моих незаконных экспериментах.
Итог ясен. Я за воротами академии без лицензии и помолвочного кольца. Его, к слову, я с наслаждением запустила прямо в глаз бывшему так, что он заплыл и не открывался.
Мою версию родители выслушали внимательно, но, увы, не поверили. По взглядам видно было, хотя мама и пыталась сочувствовать. Несмотря на воспитание, я с детства подвержена вспышкам агрессии. Так она считает. А все из-за несносного младшего братца Оксиниона Храунта. Когда мама вышла за отчима, мне исполнилось восемь лет. Его сыну – шесть. В то время уже понимала, как тоскливо матери было в одиночестве. Она плакала в подушку по ночам. Мой настоящий отец – военный летчик на драконах. Его отряд нарвался на пиратский флот. Из наших не выжил никто. Но сражались они, как герои, за что и получили звания посмертно. Семьям был выделен приличный капитал в связи с потерей кормильца, но не все можно исправить деньгами. Положенный год траура мама прожила благопристойно. Но спустя пару месяцев, после того как черные платья были задвинуты в дальний угол шкафа, в нашей судьбе появился Уильям Храунтер, преуспевающий предприниматель, владелец городской сетью чайных. С довеском.
Оксинион по своему характеру оказался веселым бесшабашным парнем, который сразу же принял меня в свою компанию по проделкам. Мы пугали горничных, разыгрывали дворецкого, воровали с кухни. Однажды даже устроили заезд на сторожевых собаках. И попадались практически всегда. Брату, как мужчине, доставалось наказание и лекция о недостойном поведении наследника. Меня же отчим терпел молча. Только иногда тяжело и трагически вздыхал. Но стоило мне обратиться к нему с какой-либо просьбой – чек на нужную трату выписывался незамедлительно. А затем на семейном ужине он всегда об этом хвастался супруге.
Так вот, о вспышках агрессии. Видя мою безнаказанность, домашний учитель этикета решил объяснить мне, что такое розги. Даже ударил один раз. От второго удара я уклонилась. Дальше, не задумываясь (только это у меня всегда хорошо получается), я выбила из рук ошалевшего мужчины карательный инструмент. На его рев сбежалась вся домашняя прислуга. Мама долго допытывалась, откуда я знаю подобные приемы. Но Оксиниона я не сдала.
Тогда-то меня и начали подозревать в агрессивности. А из-за случая в академии точно запишут в ненормальные.
Даже братец после исключения прочитал мне длинную нотацию, смысл сводился в ней к простой истине: не умеешь незаметно пакостить – не берись. Ведь пятно позора ложится на всю семью. Бог с ним, родительским бизнесом, как процветал, так и будет процветать, но вот его, Оксиниона Храунта, наконец-то зачислили в отряд дворцовой гвардии. Туда тяжело попасть, а вот вылететь – раз плюнуть. Мои нервы не выдержали. Последующий скандал с истерикой, криками и швырянием подручных средств до сих пор стыдно вспоминать. С Оксом мы с того дня не общались.
И вот домой. Ни с чем.
У отчима останется только вариант выдать меня замуж. Правда, за кого, это он уже будет выбирать сам. Наверняка из своих партнеров, для укрепления бизнеса. Моему бывшему жениху господин Храунт намекал на увеличение приданого на один-два нуля в конце суммы, если тот согласится забыть об инциденте. Редкий случай – победил разум, а не жадность. Женишок не рискнул иметь под боком обиженного зельевара.
Ладно, попробую уснуть. У меня впереди три дня полета. Успею упиться жалостью к себе.
Судьба повернулась ко мне задом. На ум пришли только эти строки популярной среди студентов песни, когда я мрачно разглядывала объявление в драконопорте: «В связи со штормовым предупреждением все вылеты отменены на ближайшие три дня». Рядом кто-то надрывно стонал об опоздании на работу, женщина грозилась сотрудникам карами небесными, чей-то ребенок громко плакал, а мне просто хотелось швырнуть сумку, зажать руками уши, и завизжать. С одной стороны – что такое три дня? У меня тут номер со скидкой и питанием. На билет обратно все равно будет хватать. Но с другой – это объявление как вишенка на громадном торте, завершающий штрих абсурда.
ГЛАВА 2
До «Ешь, пей, отдыхай» я добралась злая, как обманутая торговка. В трактире сегодня было людно, все столы, кроме одного, заняты. Господин Вакс трудился за стойкой, то и дело посылая воздушной волной появляющиеся из портала блюда, и разливая по огромным кружкам напитки.
Я присела возле маленького стола в темной части зала. Ближайшие соседи покосились на меня, но перекошенное от ярости лицо прозрачно намекнуло на мое нежелание общаться.
Рядом возникла вчерашняя девушка Кима, и с вежливой улыбкой и блокнотом наизготовке замерла в ожидании заказа.
– Чай с листьями мяты есть? – Аппетит визит в драконопорт убил на корню.
Профессиональная моська кирпичом поплыла.
– Зачем? – удивилась девушка. – Мята зачем?
Теперь удивилась я. Не знать, для чего в чай мяту добавляют – как-то странно.
– Пить, – ничего умнее в голову не пришло.
– Мяту?!
– Чай с мятой. Чтоб ароматней было.
Девушка подумала. Покосилась на трактирщика. Пожевала губу и сказала:
– Нет у нас такого. Из безалкогольного могу предложить квас и морс. Еще можно в соседнюю торговую лавку сбегать, купить простого чая. За мятой – это на рынок, но сегодня не базарный день.
– Квасу тогда, – отмахнулась я от подавальщицы. Нет, странные люди в этом городке, настолько усложнить добычу чая.
Напитки господин Вакс также отправлял заказчикам по воздуху, поэтому я удивленно вскинула брови, когда мою чашку принесла подавальщица.
– Я Эмми Дорсен, – она без разрешения плюхнулась на соседний стул. – Ваша настойка для мужской силы – это нечто!
– Угу, прекрасно слышала, – буркнула я.
Вцепившись в кружку, сделала вид, что просто умираю от жажды, но кто-то слишком толстокожая для понимания столь прозрачных намеков.
– День не задался, госпожа?
– Судьба повернулась ко мне задом, – со злым сарказмом пропела я.
– О, так вы переживаете из-за непогоды? Не стоит. – Она ободряюще улыбнулась. Еле сдержалась, чтобы не оскалиться в ответ. – У нас такое часто бывает. Скоро все наладится.
– Не наладится! – не выдержала я. От желания швырнуть в подавальщицу кружкой остановило только то, что сделана она была из грубой глины, а не изящного фарфора. – Уже ничего не наладится. Дома никаких перспектив, кроме замужества, мне не светит! А вот желания прогуляться до алтаря в белом платье совсем нет.
– Так чего тогда домой едешь? – огорошила меня Эмми, резко перейдя на «ты». – Оставайся тут и торгуй зельями, тем более, они у тебя качественные.
– Лицензии нет. Места, где готовить новые – тоже. Денег только на обратный билет.
– Хм. Положим, незаконно продавать из-под полы гораздо прибыльней. Те, что у тебя есть готовые, можно пустить на начальный капитал. А вот с местом, это беда, да. Даже не в земле дело – домов пустых много на продажу выставляют. Приезжают в погоне за большими деньгами, а у нас одни санатории, там обычно на полном пансионе пациенты. Так что торговля – для местных. Но есть другая проблема – господин Жорж Эдин, следователь отдела магического порядка. Принципиальный, умный, и расчетливый гад. У него незарегистрированный маг даже не чихнет, чтобы в каталажке не оказаться. Нюх, как у собаки.
Я растерянно хлопнула ресницами.
– А ваш портальщик? Гвардейцы точно не пропустили бы такого ценного и редкого кадра. Он лицензированный маг?
Эмми наклонилась ко мне и заговорчески прошептала:
– Связи.
Плечи невольно сами расправились, ведь я теперь тоже со «связями». Но поданая девушкой идея заманчиво уцепилась в сознании. Мне так хотелось вернуться домой с высоко поднятой головой и звеня увесистым кошельком, чтобы увидеть в глазах отчима хоть какое-то одобрение.
- Нет, зелья — это рискованно, - решительно заявила я. Картина себя за решеткой слишком живо встала перед глазами. – Может, магазин?
– Дело, – поддержала мою идею Эмми. – Тех же чаев, например. Если хорошие сорта подберешь, будут еще и санатории закупать.
Чай. Хм.
А может… Нет, определенно, не может, а стоит открыть чайную. А что? Отчима порадую расширением сети. Братцу покажу, что не являюсь позорным пятном на родовом древе.
В какой-то степени мне повезло: Оксимион еще в детстве отказался от светлого будущего в бизнесе отца, и интересовался только боевыми искусствами и магией. Меня же терзали законодательством, налогами, управлением, и прочими радостями предпринимательства. А на летних каникулах отчим даже разрешал помогать ему проверять документацию. И только поэтому прекрасно понимала, какой огромный объем работы меня ждет.
– Я вижу, ты уже сообразила, чем займешься? – выдернул из раздумий голос Эмми. – Только сразу предупрежу – разрешение на торговлю выдает сам бургомистр. Записаться на прием можно в ратуше по четным дням. Где-то месяц ждать, пока подойдет твоя очередь. Но… – она выразительно поиграла бровями, – ты же у нас со связями. Я позову Шона, он подскажет, куда лучше обратиться.
Грабитель и трактирщик — люди, которые помогают решить все проблемы в жизни? Серьезно?
Господина Вакса пришлось ждать больше часа. Но время я не теряла. Третья кружка кваса, в которую хотелось откровенно плюнуть, была оставлена. Из сумки извлечен любимый блокнот и самопишущее перо. Правильное планирование – залог успеха, это знает каждый зельевар. Ведь, например, ту же крапиву на отворотное зелье нужно собирать строго после грозы, а на маску для волос – в полнолуние. У нас в академии только по лечебным травам огромный трехтомник считался разгрузочным чтивом.
Смету, не зная ни уровня цен, ни ассортимента, я сейчас не составлю. Но общую концепцию и начальный план – можно. Главное – придумать изюминку.
Эх, жалко, у меня нет лицензии. Взгляд сам зацепился за уголок учебника, торчащего из приоткрытой сумки. Вот чему-чему я научилась за пять лет в академии, так это тому, что невозможное возможно. Можно за ночь выучить предмет, по которому ни разу не открывала учебник. Можно переделать пять лабораторных за час. Можно создать сивуху из подорожника.
Есть один вариант применить мои алхимические навыки, только он очень скользкий. Напрямую добавлять зелье в напиток запрещено, но можно вымачивать в нем компоненты. Студентки часто так делали, чтобы поддерживать свежесть дыхания изо рта. В коробку с листьями чая добавляли пару капель «Чистоты», после настоя чашка напитка заменяла зубную щетку с утра.
Это не противозаконно. Почти. Только для слабых эффектов, не несущих вред моральному и физическому здоровью человека.
– Госпожа Храунт, – неожиданно раздалось над ухом, в результате чего я подпрыгнула вместе со стулом и столом, – Эмми сказала, что у вас ко мне дело?
– Хочу чайную открыть, – все еще летая в своих грезах, рассеянно ответила трактирщику.
– А-а-а-а, в столице сейчас такое модно. – Его тон насторожил меня. Слишком ехидно уж прозвучало. – Только тут одним чаем мало кого заманишь.
– Почему же одним? – я уже этот момент продумала. – Будут еще пирожные, пироги, печенье и бутерброды.
– Вы меня не так поняли, госпожа Храунт. Вопрос не в еде, а в напитках. Кроме чая, что-то еще будет?
– Зачем? Это ж чайная.
– Чай, госпожа, у нас принято пить дома, – произнес трактирщик учительским тоном. – Вы поймите, это не столица. Тут живет народ гораздо проще. Нет, ради любопытства обязательно зайдет кто-нибудь, но вот о прибыли вам мечтать не придется.
Его доводы понятны и логичны. Но какое кому дело до такой мелочи, как логика, когда сумасшедшая идея уже укрепилась в голове.
– А если у меня будет особый чай, который нигде больше не купишь? Зельечай. Чай с зельями. М-да, над названием еще поработать нужно.
Трактирщик не впечатлился моими креативными идеями. Ретроград, сразу видно.
– У вас, госпожа Храунт, лицензии нет.
– Зато справка есть! – Я радостно подпрыгнула на стуле. Мебель моей эйфории не оценила. Как, впрочем, и трактирщик.
– Любит наш следователь липовые бумажки, угу.
– Настоящая она, – искренне возмутилась я. – Всего-то год до диплома не доучилась!
Господин Вакс явно не был в курсе таких правил, поэтому скептический взгляд, коим он окинул мою персону, вызвал желание опустить сборник законов прямо ему на темечко, для лучшего усвоения.
– А давайте спросим у того, кто точно знает, что легально, а что нет, – разрушил мой кровожадный порыв трактирщик. В этот момент хлопнула входная дверь. – Вот господин Эдин нас и рассудит.
Мне не быть благовоспитанной девушкой. С этим я смирилась, и беззастенчиво принялась разглядывать нового посетителя. Высок. Хорошо сшитая одежда ладно сидела на его явно перекаченных плечах. Прямая гордая осанка. Мой брат три месяца тренировался так держать голову. Темные волосы торчали забавным ежиком. На заостренном лице тонкий нос и сжатые губы терялись на фоне пристального зеленого взгляда. Таких, как он, отчим называл человек-пружина. Постоянно в напряжении, того и смотри, выстрелит. Абсолютно точно – не мой тип.
Может, не стоило так откровенно кривиться, но удержать лицо я не смогла. В ответ мне досталась сладкая улыбка. От внезапного и острого желания лягнуть хама меня спасла только трезвая мысль: ссориться со следователем в городке, где хочу начать бизнес, глупо. Тем более, зельевару со справкой.
Реабилитироваться будем флиртом. Как там мои сокурсницы строили глазки парням?
Я пару раз хлопнула ресницами и сложила губы в неуверенной улыбке.
– Госпожа неважно себя чувствует? – с фальшивым участием спросил мужлан… у трактирщика.
Да я, может, никогда не флиртовала, даже с собственным женихом! Но сдаваться я не собиралась. Во что бы то ни стало расположу к себе следователя.
– Эльза Храунт, – пропела я сладким голосом. – Благодарю за беспокойство, но у меня все замечательно. Такой приятный город и люди, а главное – безопасно. Говорят, тут следователь за магическим порядком – мастер своего дела. У него все преступники на учете и строем ходят.
– Вот как? – заливисто рассмеялся мужчина. – Лестно слышать это из уст милой девочки. – Я скрипнула зубами, но сомнительный комплимент комментировать не стала. – Позвольте представиться: Жорж Эдин. Тот самый следователь, который занимается строевой подготовкой преступников.
– Ах! Простите меня. Я никак не хотела вас обидеть. – В лучших традиция кокеток мои щеки запылали нежным румянцем. Неважно, что покраснела от злости. Главное, вовремя. – Это такая честь, господин Эдин, мне столько о вас рассказывали.
