Деньги, как мне известно, он ей так и не передавал, поскольку здание, которое они присмотрели, все еще в списке арендных. Милый Жак вообще имел порядка десяти приводов в жандармерию. Правда, это было в студенческие годы. В секте он тогда состоял, вампиров пытались возродить. Красавица Виолетта во времена учебы подрабатывала в эскорте. Крутилась среди не самых законных элементов общества. Грымза вообще долгое время была содержанкой одного банкира, пока его жена не прознала. По непроверенным данным любовница пыталась отравить супружницу, а после искала наемника для мокрого дела. Элен тоже тот еще кадр. Содержит альфонсов, а те, как ты понимаешь, удовольствие недешевое. – Николас протяжно выдохнул: – И вот кого из этих милых людей я могу исключить из списка, по-твоему? И как ты вообще затесалась в этой компании?
– По факту, – я старательно отводила взгляд, – они в контору пришли все позже меня. Босс купил бизнес, но предыдущий штат распустил. Не сошелся с ними характером. И набирал людей под себя.
– А теперь уволиться не дает? – хитро прищурился Ник.
Я скорбно поджала губы. Мои две попытки можно не считать. Виолетта носила заявление ему целых шесть раз, но до сих пор с нами.
Мужчина резко остановился и развернулся лицом ко мне. Его ладонь накрыла мою кисть, лежащую на локте. Сердце тревожно забилось, а взгляд утонул в темно-серых глазах визави. Где-то рядом мелодично запел соловей.
– Ада, скажи мне честно, – проникновенным тоном проговорил ищейка. – Вы сами убрали своего босса и теперь старательно устраиваете цирк?
Облизнув пересохшие губы, я густо покраснела. Какой странный допрос.
– Нет, – мой голос чуть заметно дрожал в такт коленям, – меня просто отправили попросить тебя не копаться в прошлом. И все.
– Кстати о прошлом, – ищейка ловко перевел тему и снова зашагал по роще. – Ты думала, как снять наше проклятие?
– Бабушка условий не вносила, – нахмурилась я. – Может, просто извиниться друг перед другом?
– Рионон была колдуньей, – фыркнул Ник. – Я скорее поверю, что одного из нас надо обезглавить, чем в такую ерунду.
– Ты поэтому купил ее дом? – задала я вопрос, который меня мучил уже практически целый день.
– Отчасти, – пожал ищейка плечами. – Мне показалось, здорово иметь загородный домик рядом с родителями. А уж когда сюда назначили…
– Мне Хельга рассказывала, – усмехнулась я. – Ты все такой же непробиваемый и несгибаемый.
– Закон един для всех, – сухо заметил ищейка. – Иначе какой смысл в нем?
– И принципиальный, – дополнила я характеристику.
– Так что с проклятьем? – Ник старательно отводил лицо от меня. Но порозовевшие сквозь загар щечки мне понравились. – Еще идеи есть? Или тебя устраивают козлы в жизни?
– Я чародейка, – пришлось напомнить. – Не колдунья. У них свои знания.
– А не хочешь заглянуть в дом твоей бабки? – недовольным тоном предложил Николас. – Может, какую подсказку найдешь?
– На чаек зовешь? – рассмеялась я. Он так забавно сопел, что мое настроение само поднималось. – Поискать, конечно, можно. Только сначала с боссом бы разобраться.
– Переживаешь? – Ник заинтересованно скосил на меня глаза.
– Само собой. С кем я еще на работе скандалить буду?
Ищейка не выдержал и рассмеялся:
– У тебя там для этого целый коллектив имеется.
– Ну нет, – притворно надулась я. – Так неинтересно. Босс за меня всегда заступается. А вот уже тет-а-тет…
– Пришли, – Ник обогнул толстый дуб и оказался прямо рядом с будкой охраны. – Холт! – позвал он.
Из будки не спеша вышел здоровый мужик, на ходу отряхивая униформу от крошек.
– Да не может быть! – всплеснула я руками. – Малютка?
Охранник споткнулся и круглыми глазами уставился на меня:
– Кажется, мы все умрем, – пробасил он. – Сама Ада пожаловала. В желтых сапогах.
А я просто хлопала глазами, силясь понять, как из тощего нескладного подростка выросло это за каких-то девять лет!
– Мне бы журнал, – прозрачно намекнул ищейка.
– Да погоди ты, – отмахнулся от него Холт. – Тут такое эпохальное событие. Вы вместе, под ручку, и живы. Никак лягушки с неба сыпаться начнут.
– Ква! – раздалось недовольное откуда-то с крыши будки.
– Скажи мне честно, Адка, – пробасил Холт, – это ты мужика грохнула?
– Трупа же не нашли, – пробубнила я, понимая, что с репутацией спорить бесполезно.
– И съела, – хохотнул довольный своей шуткой Малютка. Мышцы нарастил, а вот на мозги витаминов не хватило.
– Я тебя сейчас прокляну, – пригрозила охраннику.
– Ада, – с нажимом напомнил Ник о себе как о представителе закона.
– И тебя прокляну, – по-детски показала Нику язык. – У меня стресс, мне можно. Как его там…?
– Состояние аффекта? – подсказал ищейка.
– Скорее офигения, – заржал Холт. Да, его в детстве часто били за шуточки, прилетало и по голове.
– Мне бы журнал, – со вздохом напомнил о цели нашего визита Николас.
– Ага, – охотно кивнул бритой головой Малютка и не двинулся с места. – А как ты вообще, с Адкой-то, нормально общаешься? Неужели нервных клеток не жалко?
– А зачем мне нервные? Вполне устраивают мои спокойные, – ищейка улыбнулся той самой кривой улыбкой, за которую лет девять назад я могла простить все, даже удар крапивой по мягкому месту. Хоть шортики и спасали, но обидно от этого меньше не было.
Но это дела прошлого, а сейчас-то я кремень.
– Да ладно вам, – буркнула, пряча покрасневшее лицо.
Журнал нам все же дали спустя незабываемые двадцать минут погружения в детство, когда очень по-взрослому хочется сказать: «Сам такой!».
Для ознакомления с отметками о входе и выходе из санатория людей нас пригласили в будку. Оказывается, есть шанс, что огромную амбарную книгу украдут, поэтому ее надо держать на привязи. Я прикинула вес талмуда. Действительно, если в хозяйстве не хватает молотка, журнал вполне пригодится. Других причин воровать собственность санатория я не придумала.
– Смена всего три человека? – удивился Ник. – Немало на такую территорию?
– Ну, ты же знаешь, все зависит от количества пациентов, – пожал мощными плечами охранник. Это он зря. И так в конуре дышать через раз приходилось, чтобы последние миллиметры не занимать. – Если такие, как эти, – мне достался небрежный кивок головой, который чуть не сделал дополнительное окно, – то Реноа много народа не зовет. Ну, а если уж психи пожаловали, то охрана будет усиленной. На смену до пятнадцати человек вызывают.
Недооценил нас директор. Надо было усиленный режим вводить сразу.
– То есть сейчас вас на территории шестеро? – задал уточняющий вопрос ищейка, задумчиво потирая пальцем страницу.
Во избежание порчи вверенного имущества Холт демонстративно захлопнул журнал, чуть не обеспечив Нику перелом руки.
– Пятеро, – он бережно погладил обложку. – Гай ночевать домой ходит, у него жена ревнивая и теща нервная. Вот со смены и тащит ноги в Пыталово, а не в администрации отсыпается.
– И он дежурил этой ночью, – пробормотал Николас. – Кто-нибудь видел, когда он уходил?
Охранник чуть не вынес нас из будки своим массивным телом. Пришлось самим выходить.
– А как же. Дневная смена, когда заступила, все расписывались. Я лично за ним ворота закрывал.
Николас окинул меня задумчивым взглядом профессионального мясника и поинтересовался:
– Не хочешь до Пыталово прогуляться?
За нашими спинами громко хохотнул Холт.
– Да, знаешь ли, не горю желанием, – я на всякий случай попятилась от этого любителя прогулок. – Я так устала от отдыха, что срочно жажду обнять подушку и укрыться одеялом.
– Брось, – Ник наступал на меня, – ты уже, поди, отвыкла от свежего воздуха. Я первый месяц надышаться нормально не мог. Да и физические нагрузки полезны.
– Кому? – возмутилась я. – Мои формы меня вполне устраивают. Так еще и диета вынужденная прибавилась.
– А кто стрескал всю еду, которую принесла Хельга? – ищейка обличительно покачал пальцем. – Теперь надо растрясти.
Я добрая девочка, но главное – разумная, и знаю, что наносить побои следует без свидетелей.
– Ты просто не хочешь меня оставлять без присмотра, – сдалась я со скорбью всего мира в голосе. – Боишься, что я еще кого-нибудь найду или, наоборот, потеряю?
– Не без этого, – не стал отрицать Ник. – Заодно и ко мне заглянем. Может, что найдешь для нас полезное.
– Хорошо, – кивнула я. – Но чай пить не буду.
– А у меня еще квас есть, – провокационно намекнул ищейка. – Сам делал.
В общем, если что, попью из родника, целее буду. Кто знает, может Николас решил подать не просто холодное, а замороженное блюдо в виде мести. Так сказать, основательно подготовился, накопил опыт, развил навыки. Вон квас даже настоял.
Смотрящим за группой не всегда адекватных людей, которые по недоразумению являются коллективом конторы Дамиана Охта, торжественно назначили Рэми. Парня, с одной стороны, было жалко, но, с другой, посочувствовать можно и его подопечным, ведь энергия у лопоухого неуемная.
Серый строгий костюм на мне все больше напоминал половую тряпку. Чисти магией, не чисти, а телу не очень приятно постоянно ходить в одном и том же. Поэтому в результате из ворот санатория «Пушистые мишки» я вышла в белом халате и желтых резиновых сапогах. В них по лесу безопаснее гулять, нежели в туфельках.
Но просто так сбежать от дружного коллектива у нас не получилось. Сначала Рэми, исполненный гордостью за порученное задание, требовал от наставника подробных инструкций на случай… всего. Он даже просил уточнить, в случае потопа кого спасать в приоритете. Местная мелкая речушка почувствовала себя польщенной от возложенных на нее надежд.
Затем небольшая кучка с зелеными, но посвежевшими лицами решила проявить чудеса адекватности. Подмигивали мне все и невпопад. Виолетта так вообще изобразила пантомиму чего-то исключительно неприличного. Представлением заинтересовался Ник, и посоветовал позвать врача по психическим отклонениям, благо тут такой имеется. А я не могу при нем намекнуть сотрудникам, что поздно – тайны все уже у ищейки в блокноте.
А вот после случилось эпохальное событие. Я нашла улику! Пока я стороной обходила наш зоопарк, случайно увидела в траве парочку золотых круглых блесток. И если припомнить, как я лежала на земле, то вполне могла принять их за звезды! Такие же украшают невысокие сапожки Элен. Но делиться находкой я с Ником не стала. Только аккуратно спрятала ее в карман. Зачем? Да что б я знала!
Обещанная приятная необременительная прогулка уже спустя десять минут стала пыткой. Ноги упорно отказывались двигаться вперед. Когда вернусь в столицу, приеду в парк, сяду на лавочку и буду целый день смотреть, как глупые люди куда-то идут.
Только подленькая мысль вторглась в мои сладкие грезы, заменяя «когда» на «если».
Через еще десять минут упорной борьбы гордости и усталости победила последняя. Спины Ника видно не было. Кому я что доказываю? И села прямо на свежую и мягкую травку, вытянув ноги поперек тропинки. Кто-нибудь непременно об них споткнется и заметит мой труп.
Как же здорово в лесу… сидеть. И всегда обязательно найдется личность, которая захочет все испортить.
– Аделаида! – надо мной грозно навис Ник. – Ты чего тут прохлаждаешься?
– Брось меня, – прохрипела я в лучших традициях раненого бойца. – На обратном пути подберешь.
– Да сейчас, – фыркнул ищейка и коварно нанес моей психике, сокрушающей удар: – Держись крепче. – Меня подняли на руки. – Всякую падаль на дороге я еще не подбирал. Эх, Адка, ломаешь такую мечту сбросить тебя с обрыва.
– Так что тебе мешает это сделать сейчас? – по-умному спросила я. Но мне простительно, стресс все же, картина мира пошатнулась.
– Должность, – нехотя признался Николас. – Ну и факт того, что ты можешь снять с нас проклятие.
Дорога до Пыталова неблизкая и я, затаив дыхание, ждала, когда ищейка сдастся. Начнет пыхтеть, сопеть и кряхтеть. Но Ник в своей любимой манере решил испортить мне удовольствие и только чуточку вспотел.
Въехать в деревню на руках завидного жениха я не рискнула. Здоровье у меня после санатория уже не то для визгливых драк с вырыванием волос. Да и хоть здесь глушь, но переговорники у некоторых определенно имеются. Не хочу, чтобы моим родителям звонили с поздравлениями или сочувствием.
Но от судьбоносной встречи меня это не спасло. Первыми на кого мы нарвались – Хельга и козел. Вот вчетвером мы и замерли в немом изумлении. Местная соблазнительница, решив, будто сегодня Ник в Пыталово уже не вернется, расслабилась. Макияжа на лице нет, одежда явно бабки прабабки, на голове гнездо, а в руках хворостина, которой козла подгоняет.
– Ада?! – с чего-то набросилась она возмущенно именно на меня. – Ты почему в таком виде?!
– Ме-е! – поддержала ее скотина.
Я озадаченно опустила глаза вниз. Халат вроде на месте. Сапоги тоже. Что за реакция? Когда Хельга выходит на тропу соблазнения, то в униформе у нее ткани в два раза меньше.
– Во что это вы тут играете? – она, угрожающе сжав хворостину, шагнула в мою сторону.
Козел оказался агрессивнее хозяйки и, приняв столь любимую мной позу, пошел в атаку. Взвизгнув, я решила, что раз Ник закон, то пусть меня и защищает, и спряталась за его спину. Только козлу-то никто не рассказал о статусе ищейки. Николасу было суждено познать весь ужас и боль от близкого знакомства с рогами скотины. Но мужчина не спешил сдаваться и попятился, вынимая посох. А сзади-то я. Сначала меня ощутимо приложили палкой, наступили на ногу, а после вовсе уронили, придавив немалой тушей.
– Я требую адвоката, – прохрипела я куда-то между лопаток Ника. – Пытки – это негуманно!
– Ой! – раздался сверху испуганный голос Хельги. Ник оперативно скатился с меня, давая возможность насладиться свежим деревенским воздухом. Или не таким свежим. Только я могла упасть рядом с коровьей лепешкой. – Простите Коленьку, он у меня нервный.
– Ада, – напряженный голосом позвал Николас. – Ты жива?
– По-моему, она не дышит, – радостным шепотом подсказала ему Хельга. – Только щеки почему-то надутые. Или такие и были? И лицо красное.
– Ада! – меня дернули за ворот халата. – Хватит притворяться!
А я, может быть, и не играю, я наслаждаюсь маленькой, но коварной местью. Но вырванные с мясом пуговицы, разлетевшиеся в разные стороны, все же вынудили меня открыть глаза и с укором уставиться на ищейку.
– Милое бельишко, – странным тоном заметил Ник, удерживая полы моей скромной одежки распахнутыми.
Хельга ревниво наклонилась, чтобы получше рассмотреть, чем же я впечатлила завидного жениха.
– Охальники! – раздался грозный крик тетушки Ули. – Бесстыдники!
– Предлагаю бежать, – мрачно заметил Ник. И правильно, на нас уже надвигалась клюка правосудия.
Храбро отступив, мне пришлось признать, что прокляты не только мы с Ником, но и все Пыталово. Вот стоит ступить на его границу, и на тебя начинают приключения сыпаться. Вполне возможно, это не обошлось без моей бабушки.
Осталось только порадоваться забытому в санатории переговорнику. Хотя бы есть время настроиться на лекцию от мамы.
– Нужно тебя переодеть, – решил Ник и потащил меня в свою берлогу.
Заходить в дом мне не хотелось. Понимала, что внутри уже другая непривычная обстановка, но халат так провокационно демонстрировал всем желающим мой любимый розовый комплектик. Парадно-выходной, между прочим, пусть и предназначенный для любования, но не каждым встречным.
– По факту, – я старательно отводила взгляд, – они в контору пришли все позже меня. Босс купил бизнес, но предыдущий штат распустил. Не сошелся с ними характером. И набирал людей под себя.
– А теперь уволиться не дает? – хитро прищурился Ник.
Я скорбно поджала губы. Мои две попытки можно не считать. Виолетта носила заявление ему целых шесть раз, но до сих пор с нами.
Мужчина резко остановился и развернулся лицом ко мне. Его ладонь накрыла мою кисть, лежащую на локте. Сердце тревожно забилось, а взгляд утонул в темно-серых глазах визави. Где-то рядом мелодично запел соловей.
– Ада, скажи мне честно, – проникновенным тоном проговорил ищейка. – Вы сами убрали своего босса и теперь старательно устраиваете цирк?
Облизнув пересохшие губы, я густо покраснела. Какой странный допрос.
– Нет, – мой голос чуть заметно дрожал в такт коленям, – меня просто отправили попросить тебя не копаться в прошлом. И все.
– Кстати о прошлом, – ищейка ловко перевел тему и снова зашагал по роще. – Ты думала, как снять наше проклятие?
– Бабушка условий не вносила, – нахмурилась я. – Может, просто извиниться друг перед другом?
– Рионон была колдуньей, – фыркнул Ник. – Я скорее поверю, что одного из нас надо обезглавить, чем в такую ерунду.
– Ты поэтому купил ее дом? – задала я вопрос, который меня мучил уже практически целый день.
– Отчасти, – пожал ищейка плечами. – Мне показалось, здорово иметь загородный домик рядом с родителями. А уж когда сюда назначили…
– Мне Хельга рассказывала, – усмехнулась я. – Ты все такой же непробиваемый и несгибаемый.
– Закон един для всех, – сухо заметил ищейка. – Иначе какой смысл в нем?
– И принципиальный, – дополнила я характеристику.
– Так что с проклятьем? – Ник старательно отводил лицо от меня. Но порозовевшие сквозь загар щечки мне понравились. – Еще идеи есть? Или тебя устраивают козлы в жизни?
– Я чародейка, – пришлось напомнить. – Не колдунья. У них свои знания.
– А не хочешь заглянуть в дом твоей бабки? – недовольным тоном предложил Николас. – Может, какую подсказку найдешь?
– На чаек зовешь? – рассмеялась я. Он так забавно сопел, что мое настроение само поднималось. – Поискать, конечно, можно. Только сначала с боссом бы разобраться.
– Переживаешь? – Ник заинтересованно скосил на меня глаза.
– Само собой. С кем я еще на работе скандалить буду?
Ищейка не выдержал и рассмеялся:
– У тебя там для этого целый коллектив имеется.
– Ну нет, – притворно надулась я. – Так неинтересно. Босс за меня всегда заступается. А вот уже тет-а-тет…
– Пришли, – Ник обогнул толстый дуб и оказался прямо рядом с будкой охраны. – Холт! – позвал он.
Из будки не спеша вышел здоровый мужик, на ходу отряхивая униформу от крошек.
– Да не может быть! – всплеснула я руками. – Малютка?
Охранник споткнулся и круглыми глазами уставился на меня:
– Кажется, мы все умрем, – пробасил он. – Сама Ада пожаловала. В желтых сапогах.
А я просто хлопала глазами, силясь понять, как из тощего нескладного подростка выросло это за каких-то девять лет!
– Мне бы журнал, – прозрачно намекнул ищейка.
– Да погоди ты, – отмахнулся от него Холт. – Тут такое эпохальное событие. Вы вместе, под ручку, и живы. Никак лягушки с неба сыпаться начнут.
– Ква! – раздалось недовольное откуда-то с крыши будки.
ГЛАВА 7
– Скажи мне честно, Адка, – пробасил Холт, – это ты мужика грохнула?
– Трупа же не нашли, – пробубнила я, понимая, что с репутацией спорить бесполезно.
– И съела, – хохотнул довольный своей шуткой Малютка. Мышцы нарастил, а вот на мозги витаминов не хватило.
– Я тебя сейчас прокляну, – пригрозила охраннику.
– Ада, – с нажимом напомнил Ник о себе как о представителе закона.
– И тебя прокляну, – по-детски показала Нику язык. – У меня стресс, мне можно. Как его там…?
– Состояние аффекта? – подсказал ищейка.
– Скорее офигения, – заржал Холт. Да, его в детстве часто били за шуточки, прилетало и по голове.
– Мне бы журнал, – со вздохом напомнил о цели нашего визита Николас.
– Ага, – охотно кивнул бритой головой Малютка и не двинулся с места. – А как ты вообще, с Адкой-то, нормально общаешься? Неужели нервных клеток не жалко?
– А зачем мне нервные? Вполне устраивают мои спокойные, – ищейка улыбнулся той самой кривой улыбкой, за которую лет девять назад я могла простить все, даже удар крапивой по мягкому месту. Хоть шортики и спасали, но обидно от этого меньше не было.
Но это дела прошлого, а сейчас-то я кремень.
– Да ладно вам, – буркнула, пряча покрасневшее лицо.
Журнал нам все же дали спустя незабываемые двадцать минут погружения в детство, когда очень по-взрослому хочется сказать: «Сам такой!».
Для ознакомления с отметками о входе и выходе из санатория людей нас пригласили в будку. Оказывается, есть шанс, что огромную амбарную книгу украдут, поэтому ее надо держать на привязи. Я прикинула вес талмуда. Действительно, если в хозяйстве не хватает молотка, журнал вполне пригодится. Других причин воровать собственность санатория я не придумала.
– Смена всего три человека? – удивился Ник. – Немало на такую территорию?
– Ну, ты же знаешь, все зависит от количества пациентов, – пожал мощными плечами охранник. Это он зря. И так в конуре дышать через раз приходилось, чтобы последние миллиметры не занимать. – Если такие, как эти, – мне достался небрежный кивок головой, который чуть не сделал дополнительное окно, – то Реноа много народа не зовет. Ну, а если уж психи пожаловали, то охрана будет усиленной. На смену до пятнадцати человек вызывают.
Недооценил нас директор. Надо было усиленный режим вводить сразу.
– То есть сейчас вас на территории шестеро? – задал уточняющий вопрос ищейка, задумчиво потирая пальцем страницу.
Во избежание порчи вверенного имущества Холт демонстративно захлопнул журнал, чуть не обеспечив Нику перелом руки.
– Пятеро, – он бережно погладил обложку. – Гай ночевать домой ходит, у него жена ревнивая и теща нервная. Вот со смены и тащит ноги в Пыталово, а не в администрации отсыпается.
– И он дежурил этой ночью, – пробормотал Николас. – Кто-нибудь видел, когда он уходил?
Охранник чуть не вынес нас из будки своим массивным телом. Пришлось самим выходить.
– А как же. Дневная смена, когда заступила, все расписывались. Я лично за ним ворота закрывал.
Николас окинул меня задумчивым взглядом профессионального мясника и поинтересовался:
– Не хочешь до Пыталово прогуляться?
За нашими спинами громко хохотнул Холт.
– Да, знаешь ли, не горю желанием, – я на всякий случай попятилась от этого любителя прогулок. – Я так устала от отдыха, что срочно жажду обнять подушку и укрыться одеялом.
– Брось, – Ник наступал на меня, – ты уже, поди, отвыкла от свежего воздуха. Я первый месяц надышаться нормально не мог. Да и физические нагрузки полезны.
– Кому? – возмутилась я. – Мои формы меня вполне устраивают. Так еще и диета вынужденная прибавилась.
– А кто стрескал всю еду, которую принесла Хельга? – ищейка обличительно покачал пальцем. – Теперь надо растрясти.
Я добрая девочка, но главное – разумная, и знаю, что наносить побои следует без свидетелей.
– Ты просто не хочешь меня оставлять без присмотра, – сдалась я со скорбью всего мира в голосе. – Боишься, что я еще кого-нибудь найду или, наоборот, потеряю?
– Не без этого, – не стал отрицать Ник. – Заодно и ко мне заглянем. Может, что найдешь для нас полезное.
– Хорошо, – кивнула я. – Но чай пить не буду.
– А у меня еще квас есть, – провокационно намекнул ищейка. – Сам делал.
В общем, если что, попью из родника, целее буду. Кто знает, может Николас решил подать не просто холодное, а замороженное блюдо в виде мести. Так сказать, основательно подготовился, накопил опыт, развил навыки. Вон квас даже настоял.
Смотрящим за группой не всегда адекватных людей, которые по недоразумению являются коллективом конторы Дамиана Охта, торжественно назначили Рэми. Парня, с одной стороны, было жалко, но, с другой, посочувствовать можно и его подопечным, ведь энергия у лопоухого неуемная.
Серый строгий костюм на мне все больше напоминал половую тряпку. Чисти магией, не чисти, а телу не очень приятно постоянно ходить в одном и том же. Поэтому в результате из ворот санатория «Пушистые мишки» я вышла в белом халате и желтых резиновых сапогах. В них по лесу безопаснее гулять, нежели в туфельках.
Но просто так сбежать от дружного коллектива у нас не получилось. Сначала Рэми, исполненный гордостью за порученное задание, требовал от наставника подробных инструкций на случай… всего. Он даже просил уточнить, в случае потопа кого спасать в приоритете. Местная мелкая речушка почувствовала себя польщенной от возложенных на нее надежд.
Затем небольшая кучка с зелеными, но посвежевшими лицами решила проявить чудеса адекватности. Подмигивали мне все и невпопад. Виолетта так вообще изобразила пантомиму чего-то исключительно неприличного. Представлением заинтересовался Ник, и посоветовал позвать врача по психическим отклонениям, благо тут такой имеется. А я не могу при нем намекнуть сотрудникам, что поздно – тайны все уже у ищейки в блокноте.
А вот после случилось эпохальное событие. Я нашла улику! Пока я стороной обходила наш зоопарк, случайно увидела в траве парочку золотых круглых блесток. И если припомнить, как я лежала на земле, то вполне могла принять их за звезды! Такие же украшают невысокие сапожки Элен. Но делиться находкой я с Ником не стала. Только аккуратно спрятала ее в карман. Зачем? Да что б я знала!
Обещанная приятная необременительная прогулка уже спустя десять минут стала пыткой. Ноги упорно отказывались двигаться вперед. Когда вернусь в столицу, приеду в парк, сяду на лавочку и буду целый день смотреть, как глупые люди куда-то идут.
Только подленькая мысль вторглась в мои сладкие грезы, заменяя «когда» на «если».
Через еще десять минут упорной борьбы гордости и усталости победила последняя. Спины Ника видно не было. Кому я что доказываю? И села прямо на свежую и мягкую травку, вытянув ноги поперек тропинки. Кто-нибудь непременно об них споткнется и заметит мой труп.
Как же здорово в лесу… сидеть. И всегда обязательно найдется личность, которая захочет все испортить.
– Аделаида! – надо мной грозно навис Ник. – Ты чего тут прохлаждаешься?
– Брось меня, – прохрипела я в лучших традициях раненого бойца. – На обратном пути подберешь.
– Да сейчас, – фыркнул ищейка и коварно нанес моей психике, сокрушающей удар: – Держись крепче. – Меня подняли на руки. – Всякую падаль на дороге я еще не подбирал. Эх, Адка, ломаешь такую мечту сбросить тебя с обрыва.
– Так что тебе мешает это сделать сейчас? – по-умному спросила я. Но мне простительно, стресс все же, картина мира пошатнулась.
– Должность, – нехотя признался Николас. – Ну и факт того, что ты можешь снять с нас проклятие.
Дорога до Пыталова неблизкая и я, затаив дыхание, ждала, когда ищейка сдастся. Начнет пыхтеть, сопеть и кряхтеть. Но Ник в своей любимой манере решил испортить мне удовольствие и только чуточку вспотел.
Въехать в деревню на руках завидного жениха я не рискнула. Здоровье у меня после санатория уже не то для визгливых драк с вырыванием волос. Да и хоть здесь глушь, но переговорники у некоторых определенно имеются. Не хочу, чтобы моим родителям звонили с поздравлениями или сочувствием.
Но от судьбоносной встречи меня это не спасло. Первыми на кого мы нарвались – Хельга и козел. Вот вчетвером мы и замерли в немом изумлении. Местная соблазнительница, решив, будто сегодня Ник в Пыталово уже не вернется, расслабилась. Макияжа на лице нет, одежда явно бабки прабабки, на голове гнездо, а в руках хворостина, которой козла подгоняет.
– Ада?! – с чего-то набросилась она возмущенно именно на меня. – Ты почему в таком виде?!
– Ме-е! – поддержала ее скотина.
Я озадаченно опустила глаза вниз. Халат вроде на месте. Сапоги тоже. Что за реакция? Когда Хельга выходит на тропу соблазнения, то в униформе у нее ткани в два раза меньше.
– Во что это вы тут играете? – она, угрожающе сжав хворостину, шагнула в мою сторону.
Козел оказался агрессивнее хозяйки и, приняв столь любимую мной позу, пошел в атаку. Взвизгнув, я решила, что раз Ник закон, то пусть меня и защищает, и спряталась за его спину. Только козлу-то никто не рассказал о статусе ищейки. Николасу было суждено познать весь ужас и боль от близкого знакомства с рогами скотины. Но мужчина не спешил сдаваться и попятился, вынимая посох. А сзади-то я. Сначала меня ощутимо приложили палкой, наступили на ногу, а после вовсе уронили, придавив немалой тушей.
– Я требую адвоката, – прохрипела я куда-то между лопаток Ника. – Пытки – это негуманно!
– Ой! – раздался сверху испуганный голос Хельги. Ник оперативно скатился с меня, давая возможность насладиться свежим деревенским воздухом. Или не таким свежим. Только я могла упасть рядом с коровьей лепешкой. – Простите Коленьку, он у меня нервный.
– Ада, – напряженный голосом позвал Николас. – Ты жива?
– По-моему, она не дышит, – радостным шепотом подсказала ему Хельга. – Только щеки почему-то надутые. Или такие и были? И лицо красное.
– Ада! – меня дернули за ворот халата. – Хватит притворяться!
А я, может быть, и не играю, я наслаждаюсь маленькой, но коварной местью. Но вырванные с мясом пуговицы, разлетевшиеся в разные стороны, все же вынудили меня открыть глаза и с укором уставиться на ищейку.
– Милое бельишко, – странным тоном заметил Ник, удерживая полы моей скромной одежки распахнутыми.
Хельга ревниво наклонилась, чтобы получше рассмотреть, чем же я впечатлила завидного жениха.
– Охальники! – раздался грозный крик тетушки Ули. – Бесстыдники!
– Предлагаю бежать, – мрачно заметил Ник. И правильно, на нас уже надвигалась клюка правосудия.
Храбро отступив, мне пришлось признать, что прокляты не только мы с Ником, но и все Пыталово. Вот стоит ступить на его границу, и на тебя начинают приключения сыпаться. Вполне возможно, это не обошлось без моей бабушки.
Осталось только порадоваться забытому в санатории переговорнику. Хотя бы есть время настроиться на лекцию от мамы.
– Нужно тебя переодеть, – решил Ник и потащил меня в свою берлогу.
Заходить в дом мне не хотелось. Понимала, что внутри уже другая непривычная обстановка, но халат так провокационно демонстрировал всем желающим мой любимый розовый комплектик. Парадно-выходной, между прочим, пусть и предназначенный для любования, но не каждым встречным.
