– Третья попытка, – потряс шапкой аспирант.
Далее мне повезло с языком мертвых рас. Я для разминки попробовала прошепелявить, как исчезнувшие много веков назад арахниды. Мужчины вздрогнули и попросили больше не пытаться вызвать потустороннюю сущность.
С ритуальными песнопениями вампиров тоже не сложилось. Не наделила меня природа слухом. Максимум – могу подвывать не в такт.
– Ну это хоть что-то, – я продемонстрировала последний листик, на котором значилось «Домоводство».
– Может, рукопашная борьба? – неожиданно предложил аспирант, пытаясь отобрать у меня бумажку. – И то больше шансов выжить.
Я чего-то не знаю о ведении домашнего хозяйства?
Как выяснилось, наглость у некромагов – это врожденное. Особая приправа к молоку матери. А как иначе объяснить, что меня снова послали. Раз, Нэка, ты последняя кто выбирал руководство кружком, то тебе и относить документы в ректорат. А ты же все- равно туда идешь, поэтому прихвати еще пару листочков. В итоге за стопкой бумаги меня практически не было видно. Шла я и качалась под весом «передачки».
Вот когда начинаешь ценить окна и широкие подоконники у них. Вот я и примостилась на одном, переводя дыхание недалеко от ректората. А чтобы неугомонные студенты не дергали, прикрылась шторкой.
Сижу, расслабляюсь, перебираю в уме ругательства с надеждой, что весь факультет некромагии сейчас икает. Наслаждаюсь минуткой отдыха, можно сказать. А тут сюрприз – выруливают из приемной Офелия с какой-то студенткой, а с ними сыночек министра Перье. Причем ненормальная дамочка отчитывает парня. Эх, жалко, я не подготовилась. Кто ж знал, что при себе надо постоянно носить свой не совсем законный арсенал. Хоть и последние прослушки изготавливала во время учебы, но руки-то помнят.
Пришлось воспользоваться тем, чем одарила меня природа. В общем гаме расслышать было что-либо сложно, но я ухватила отдельные реплики. Мою женскую чуйку можно поздравить. Не зря меня насторожил интерес золотого мальчика. Офелия решила избавиться от соперницы в моем лице самым тривиальным способом. Уж лучше бы отравить попыталась, честное слово. И как только она так оперативно успела выявить студента, который согласится на ее аферу?
Троица уже скрылась из виду, я все еще сидела за занавеской, дыша через раз. Никогда не думала, что возникнут в жизни проблемы из-за мужика, на которого и видов не имела. Да мне Рудольф гораздо симпатичнее, нежели его подниматель!
– Ты чего тут расселась? – раздался неожиданно близко голос некромага. Вот вспомнишь про неприятную личность, а она уже рядом. – У нас еще дел немерено. Некогда прохлаждаться.
Я в ответ только скривилась и молча сняла с подоконника большую стопку бумаг, чтобы сгрузить ее на руки крякнувшему от нагрузки Родену.
– Ой, как хорошо, что ты мимо проходил, – я невинно похлопала ресницами. – Это сдать в ректорат надо.
Я же тоже на факультете некромагии, поэтому имею полное право быть наглой.
Самое неожиданное при входе в приемную – это увидеть летящую тебе прямо в лицо горящую вазу. В такие секунду остается лишь вскидывать руки и радоваться, что ты маг с активной силой. Легко отразив снаряд в окно, я поняла, что и сама лечу, только в стену.
– Нэка! – мое имя проорали аж тремя голосами.
– Осторожнее! – это ректор. Видимо, дроу решил потренироваться в меткости метания снарядов, а тут посетители не вовремя зашли.
– С дороги! – это декан. Вот он-то и отправил мое тельце навстречу со стеной легким тычком. Пол под нами был щедро устелен бумагой.
– Моя любимая ваза! – это секретарь. Меня она наградила очень злым взглядом, словно лучше бы осколки лежали тут, а не на улице.
Туфли привычно свалились, и теперь я чувствовала пятками холод пола. Кое-как отлипнув от спасительной стены, я кивнула на разбросанные бумаги:
– Документы на подпись. Сами соберете?
И кого в итоге ректор заставил ползать на коленях? Я всерьез задумываюсь, чтобы усилить свой защитный артефакт. Уж больно добрыми глазами смотрела на меня секретарь.
– Эллиса все сделает, – махнул ректор покрасневшей от злости дамочке. Я на всякий случай передвинулась за плечо некромага. Так меня проклясть будет сложнее, а Родена не жалко. – Извините, Нэка. День выдался нервным. А еще и новости о комиссии. Эти кровопийцы и гады не желают оглашать точную дату приезда. Мол, сюрприз будет. А мой источник в министерстве сообщил, что они нам заслали шпиона. Приедут, а отчет уже готов со всеми нарушениями. Вот я и вспылил.
– Бывает, – ломким голосом пискнула я. Не следует злить и без того злого дроу, который владеет огнем и воздухом. Вместо вазы ты сам можешь ощутить всю прелесть свободного полета.
– Тинор, – недовольно фыркнул некромаг, – выпей своих травок. Успокойся. Все под контролем. Шпиона найдем и накажем. С особой жестокостью.
– А вот этого не надо, – рубанул ладонью воздух ректор. – Лучше сосредоточьтесь на первокурсниках. Явно же, что засланец среди них. Пускай уроки будут проходить образцово, чтобы придраться было не к чему. Но травки — это хорошая идея. Нэка, вам бы тоже не мешало, вон вы какая бледная.
Всего лишь бледная? Вот счастье-то. А то уже раз десять вспотевшие ладони об платье вытерла.
Мне насильно вручили чашку. Ректор смотрел выжидательно, декан – нетерпеливо, секретарь – с ненавистью. И как в таких условиях не подавиться?
Махнула я залпом. В академии нам часто приходилось пробовать экспериментальные зелья в рамках обмена «подопытными». Целители на нас проверяли настойки и порошки, мы на них артефакты. По языку прокатился горький привкус.
– Валерьяна? – тихим голосом уточнила я.
– Там более двадцати трав, – успокоил меня дроу.
– Только доза взрослого мужика, – припечатал ухмыляющийся некромаг. – И на спирту.
Не знаю, как действовало это снадобье на ректора, но я успокоилась совсем. Мне даже злиться лень было. Некромаг меня отправил проверять готовность аудиторий к урокам. И я пошла. Хорошо пошла, бойко, цокая каблуками.
В себя я пришла только вечером, сидя на дереве. И это, надо заметить, весьма странно. Еще страннее пытающийся снять меня с насеста начальник.
– Нэка! – бушевал внизу некромаг, подпрыгивая и пытаясь дотянуться. – Слезай, паршивка!
И все-таки там была валериана. Я от нее дурная становлюсь, точно кошка. Хотя… судя по тому, что я сижу на дереве, видимо, мяу. Голова трещит, язык во рту распух и не хочет двигаться, на коленях что-то волосатое лежит. Пригляделась… и с визгом отшвырнула от себя чужую отрубленную голову. И как только с ветки не кувыркнулась, ума не приложу.
– Наконец-то! – раздался чей-то счастливый возглас.
Я даже падать передумала. Если там внизу люди радуются части тела, то мне туда не надо. Тем более что Роден уже практически допрыгнул до моих грязных пальчиков на ногах. Туфель, естественно, не было.
– Кошка дикая! – раздраженно бросил некромаг, поймав мой осмысленный взгляд. – Ты зачем муляж у целителей стащила? Чуть детей без наглядного пособия не оставила!
То есть, голова была не настоящей? Какое непередаваемое облегчение! Но все равно ответа на этот вопрос нет. Как, впрочем, и о причинах, побудивших меня свить гнездо на дереве, ничего путного не скажу.
– Слезай, – уже нормальным тоном позвал декан и пальцем поманил. – Бить не буду. Даже несмотря на то, что ты меня лягнула. В самое незащищенное у мужчин место.
Некромаг, сам того не подозревая, упрочил меня в решении высиживать яйца. Не свои, конечно, а чьи найду. Надеюсь, когда я изволила заниматься ногоприкладством, обуви на мне уже не было.
Я открыла рот, но из горла вырвалось только хриплое мычание.
– Голос сорвала? – проявил чудеса догадливости некромаг. – Ты так громко требовала свободы лабораторным мышам от притеснителей и экспериментов. Вообще, не пойму, откуда эта внезапная любовь к животным? Особенно после того, как ты обещала побрить налысо декана целителей. Бедняга просто хотел вернуть собственность факультета. А ты ему чуть хвост не оторвала, когда он обернулся волком. А все Эллиса.
– Ш-ш-ш-шта? – с трудом попыталась сформулировать гневный вопрос я. На моем фоне Рудольф даже выглядит общительным малым.
– Давай без этого, – устало вздохнул Роден. – Она просто перепутала. Тинор сильно нервничал, а его расе это вообще противопоказано. А он, ко всему прочему, и огненный. Тройную дозу Эллиса ему навела. Только чашки случайно местами поменяла.
Вот права я была, когда решила ничего не пить из рук секретарши. Женская интуиция – это сила. Только пользоваться ей еще бы научиться. И прислушиваться хоть иногда.
– Слезай, а то Рудольфа за тобой отправлю, – перешел к угрозам некромаг.
Я помахала ногами и развела руками, демонстрируя, что спрыгнуть с ветки высотой метра три страшновато. Жалко, фиксатора ни у кого не было, я бы посмотрела на свое покорение дерева. Или, наоборот, к счастью?
– Ладно, – с тяжелым вздохом вытянул руки перед собой Роден, – прыгай. Поймаю, так уж и быть.
Почему-то складывалось стойкой ощущение, что меня пытаются обмануть. Вряд ли, пока я чудила, наука шагнула далеко вперед и был изобретен эликсир добра и всепрощения. Но не очень умно выражать так открыто недоверие начальству, которое ты уже пнула. Если что – стихией себя подстрахую. Да я даже во времена учебы столько не использовала силу, сколько за эти дни.
Но, вопреки своему решению, я зажмурилась и оттолкнулась от ветки. Приземление вышло очень болезненным – руки у декана точно две железки. Роден хоть и зашатался, но не уронил.
Я даже успела себе комплимент сделать – вешу, сколько и кошка – как некромаг решил, что быть героем хватит:
– Могла бы и спланировать, – проворчал он, подбрасывая меня словно мешок с картошкой в попытке перехватить поудобнее. Зубами я лязгнула, будто голодный волк. – А не падать как бревно. Руки у меня не казенные.
– Извини, – прохрипела я и прижала кулачки к груди. Но тут же передумала и обхватила декана за шею, потому что он куда-то пошел. Вместе со мной. – А на территории академии есть пруд? – осторожно поинтересовалась я.
– Утопить тебя, думаешь, решил? – губы некромага дрогнули в улыбке. – А что? Идея-то недурна. Но сначала еда. Уже время ужина. А пока за тобой гонялся, проголодался, жуть как.
Путь к сердцу Родена определенно лежит через желудок. По крайней мере, мое живое состояние стало ценнее мертвого.
– А что, вообще, случилось? – решилась я выслушать приговор. А то вечер приобрел странные романтические нотки.
Меня на руках носили еще на первом курсе два одногруппника, когда я лодыжку неудачно вывихнула. С туфлями мне всегда не везло. Так эти доходяги пока до лазарета дотащили, самим помощь от больных спин понадобилась.
– В академии случилась взбесившаяся девица, – некромаг скосил на меня глаза. – Ты от ректората далеко не ушла. Сознание потеряла прямо перед деканом лекарей, Иденом Кальефером. А он, идиот, еще радовался, что практикум у детишек начнется раньше на целый день. И потащил не в лазарет, а к себе на кафедру. Там ты благополучно пришла в сознание. Увидела мышей в клетках и стала требовать свободы грызунам. Потом оторвала голову у муляжа, чтобы ей отбиваться от лекаря. Он попытался тебя усыпить, но травки Тинора временно укрепили твой иммунитет к магии до состояния дроу. Поэтому он запер тебя и побежал за подмогой. Мной. Но ты к тому времени вырвалась на свободу. – У меня похолодело… все. Афишировать умения сейчас как бы рискованно. – Еще никогда не видел такой способ взлома, – продолжал тем временем Роден, приближая меня к заиканию, – замок отдельно, дверь отдельно. Только туфли на месте преступления остались и муляж без головы. Далее я тебя ловил, а ты уходила от погони, да так, что боевики скромненько вытирают скупые слезы зависти. Теперь никто не поверит, что ты не имеешь отношение к Арденской Закрытой Школе. Затем тебе надоело или ты устала, после чего и залезла на дерево. Есть еще какие-нибудь вопросы?
– Я никогда больше ничего пить не буду, – прохрипела в ответ, понимая, что в этой академии мне минимум год надо продержаться.
Некромаг был хмур, собран и ехиден. Казалось, его уже ничего не сможет удивить сегодня. Но за пару десятков метров до моего домика он встал, как вкопанный.
– Что он тащит? – потрясенно прошептал Роден, разглядывая Рудольфа, который одной рукой прижимал к себе любимца, а другой катил за собой тележку. Тинор К’Хор всегда держит слово, особенно если это касается факультета некромагии.
– Это кактус, – щегольнула я знаниями. – И он еще небольшой. Они вообще до четырех метров вырастают. – А зомби катил в тележке нового питомца всего лишь в человеческий рост.
Лежа ночью в кровати и любуясь спящим домом некромага в свете луны, я ругалась на свой организм. Отдохнул он днем, видите ли. А то, что мне с самого утра нужно до занятий проверить склеп для первокурсников, его не сильно заботит.
На ужин Рэм явился злым и пыхтящим. Отобрать у Рудольфа подарок ректора было невозможно, а упокоивать зомби некромаг не хотел, так как «привязался к этому паршивцу».
Клара тоже почтила мой домик визитом, и теперь я переживаю – где мина. Уж больно белая кошечка была довольной.
Как ни странно, после сумасшедшего дня ужин мы провели за неспешной беседой. Правда, разговаривали не о погоде, а строили теории, кто же в академии мог быть засланцем.
– Знаешь, – задумчиво наморщил лоб некромаг, промокнув губы салфеткой, – первой на должность шпиона я бы назначил тебя. Ты новенькая. Артефактор. Наверняка можешь всякие прослушки разместить по Академии. Опять же взрыв дома в день твоего приезда. И не надо так угрожающе сжимать вилку и сопеть, словно медвежонок. Только потому, что это самый очевидный вариант, я тебя и исключаю.
– Ой, ли, – ехидство Родена оказалось заразным. Я тут ему, значит, еду готовлю, а он меня во враги записал?
– Историю со штрафом проверить было несложно, – намекнул некромаг. – Тинору на это потребовалось всего лишь полдня. Уж больно выдающийся фонтан получился. Да и будем честны, не тянешь ты на предателя, Нэкария. – Я аж икнула от того, что Роден помнит мое настоящее имя. – С таким упоением влезать в неприятности может только человек с чистой совестью и неугомонной попой.
– Благодарю, – сухо ответила я на сомнительный комплимент. – Кто у тебя второй в списке?
– Сынок министра, – декан заглянул в пустую чашку и выразительно подвинул ее в мою сторону. Я так же молча сдвинула к нему заварочный чайничек. – Льеш Перье один из немногих, кто не хочет здесь находиться. А уж учиться и подавно. Папаня запихнул сюда оболтуса силой и угрозами. Так что парень будет рад провалу проверки.
– Вполне возможно. – Я, как и положено радушной хозяйке (ну или проштрафившейся сотруднице), выставила на стол корзиночку с печеньями из личной заначки. Купила я их примерно с полгода назад, поэтому резко вспомнила, что сладкое на ночь есть вредно. – На самом деле, он тоже весьма очевидный подозреваемый. И на момент взрыва Перье еще не было на территории академии. А новых преподавателей в этом году много?
– Трое, вроде, – некромаг громко захрустел, надеюсь, печеньками, а не зубами. – Аспирант у боевиков, один на факультете целителей и у артефакторов помощница. – Я аж встрепенулась, но декан осадил полет моей фантазии: – Девушка точно мимо. Она Тинору приходится какой-то родней. Очень дальней. Но дроу фанатики, узы чтут, как будто постоянно друг у друга в долг занимают.
Далее мне повезло с языком мертвых рас. Я для разминки попробовала прошепелявить, как исчезнувшие много веков назад арахниды. Мужчины вздрогнули и попросили больше не пытаться вызвать потустороннюю сущность.
С ритуальными песнопениями вампиров тоже не сложилось. Не наделила меня природа слухом. Максимум – могу подвывать не в такт.
– Ну это хоть что-то, – я продемонстрировала последний листик, на котором значилось «Домоводство».
– Может, рукопашная борьба? – неожиданно предложил аспирант, пытаясь отобрать у меня бумажку. – И то больше шансов выжить.
Я чего-то не знаю о ведении домашнего хозяйства?
Как выяснилось, наглость у некромагов – это врожденное. Особая приправа к молоку матери. А как иначе объяснить, что меня снова послали. Раз, Нэка, ты последняя кто выбирал руководство кружком, то тебе и относить документы в ректорат. А ты же все- равно туда идешь, поэтому прихвати еще пару листочков. В итоге за стопкой бумаги меня практически не было видно. Шла я и качалась под весом «передачки».
Вот когда начинаешь ценить окна и широкие подоконники у них. Вот я и примостилась на одном, переводя дыхание недалеко от ректората. А чтобы неугомонные студенты не дергали, прикрылась шторкой.
Сижу, расслабляюсь, перебираю в уме ругательства с надеждой, что весь факультет некромагии сейчас икает. Наслаждаюсь минуткой отдыха, можно сказать. А тут сюрприз – выруливают из приемной Офелия с какой-то студенткой, а с ними сыночек министра Перье. Причем ненормальная дамочка отчитывает парня. Эх, жалко, я не подготовилась. Кто ж знал, что при себе надо постоянно носить свой не совсем законный арсенал. Хоть и последние прослушки изготавливала во время учебы, но руки-то помнят.
Пришлось воспользоваться тем, чем одарила меня природа. В общем гаме расслышать было что-либо сложно, но я ухватила отдельные реплики. Мою женскую чуйку можно поздравить. Не зря меня насторожил интерес золотого мальчика. Офелия решила избавиться от соперницы в моем лице самым тривиальным способом. Уж лучше бы отравить попыталась, честное слово. И как только она так оперативно успела выявить студента, который согласится на ее аферу?
Троица уже скрылась из виду, я все еще сидела за занавеской, дыша через раз. Никогда не думала, что возникнут в жизни проблемы из-за мужика, на которого и видов не имела. Да мне Рудольф гораздо симпатичнее, нежели его подниматель!
– Ты чего тут расселась? – раздался неожиданно близко голос некромага. Вот вспомнишь про неприятную личность, а она уже рядом. – У нас еще дел немерено. Некогда прохлаждаться.
Я в ответ только скривилась и молча сняла с подоконника большую стопку бумаг, чтобы сгрузить ее на руки крякнувшему от нагрузки Родену.
– Ой, как хорошо, что ты мимо проходил, – я невинно похлопала ресницами. – Это сдать в ректорат надо.
Я же тоже на факультете некромагии, поэтому имею полное право быть наглой.
Самое неожиданное при входе в приемную – это увидеть летящую тебе прямо в лицо горящую вазу. В такие секунду остается лишь вскидывать руки и радоваться, что ты маг с активной силой. Легко отразив снаряд в окно, я поняла, что и сама лечу, только в стену.
– Нэка! – мое имя проорали аж тремя голосами.
– Осторожнее! – это ректор. Видимо, дроу решил потренироваться в меткости метания снарядов, а тут посетители не вовремя зашли.
– С дороги! – это декан. Вот он-то и отправил мое тельце навстречу со стеной легким тычком. Пол под нами был щедро устелен бумагой.
– Моя любимая ваза! – это секретарь. Меня она наградила очень злым взглядом, словно лучше бы осколки лежали тут, а не на улице.
Туфли привычно свалились, и теперь я чувствовала пятками холод пола. Кое-как отлипнув от спасительной стены, я кивнула на разбросанные бумаги:
– Документы на подпись. Сами соберете?
И кого в итоге ректор заставил ползать на коленях? Я всерьез задумываюсь, чтобы усилить свой защитный артефакт. Уж больно добрыми глазами смотрела на меня секретарь.
– Эллиса все сделает, – махнул ректор покрасневшей от злости дамочке. Я на всякий случай передвинулась за плечо некромага. Так меня проклясть будет сложнее, а Родена не жалко. – Извините, Нэка. День выдался нервным. А еще и новости о комиссии. Эти кровопийцы и гады не желают оглашать точную дату приезда. Мол, сюрприз будет. А мой источник в министерстве сообщил, что они нам заслали шпиона. Приедут, а отчет уже готов со всеми нарушениями. Вот я и вспылил.
– Бывает, – ломким голосом пискнула я. Не следует злить и без того злого дроу, который владеет огнем и воздухом. Вместо вазы ты сам можешь ощутить всю прелесть свободного полета.
– Тинор, – недовольно фыркнул некромаг, – выпей своих травок. Успокойся. Все под контролем. Шпиона найдем и накажем. С особой жестокостью.
– А вот этого не надо, – рубанул ладонью воздух ректор. – Лучше сосредоточьтесь на первокурсниках. Явно же, что засланец среди них. Пускай уроки будут проходить образцово, чтобы придраться было не к чему. Но травки — это хорошая идея. Нэка, вам бы тоже не мешало, вон вы какая бледная.
Всего лишь бледная? Вот счастье-то. А то уже раз десять вспотевшие ладони об платье вытерла.
Мне насильно вручили чашку. Ректор смотрел выжидательно, декан – нетерпеливо, секретарь – с ненавистью. И как в таких условиях не подавиться?
Махнула я залпом. В академии нам часто приходилось пробовать экспериментальные зелья в рамках обмена «подопытными». Целители на нас проверяли настойки и порошки, мы на них артефакты. По языку прокатился горький привкус.
– Валерьяна? – тихим голосом уточнила я.
– Там более двадцати трав, – успокоил меня дроу.
– Только доза взрослого мужика, – припечатал ухмыляющийся некромаг. – И на спирту.
Не знаю, как действовало это снадобье на ректора, но я успокоилась совсем. Мне даже злиться лень было. Некромаг меня отправил проверять готовность аудиторий к урокам. И я пошла. Хорошо пошла, бойко, цокая каблуками.
В себя я пришла только вечером, сидя на дереве. И это, надо заметить, весьма странно. Еще страннее пытающийся снять меня с насеста начальник.
– Нэка! – бушевал внизу некромаг, подпрыгивая и пытаясь дотянуться. – Слезай, паршивка!
И все-таки там была валериана. Я от нее дурная становлюсь, точно кошка. Хотя… судя по тому, что я сижу на дереве, видимо, мяу. Голова трещит, язык во рту распух и не хочет двигаться, на коленях что-то волосатое лежит. Пригляделась… и с визгом отшвырнула от себя чужую отрубленную голову. И как только с ветки не кувыркнулась, ума не приложу.
– Наконец-то! – раздался чей-то счастливый возглас.
Я даже падать передумала. Если там внизу люди радуются части тела, то мне туда не надо. Тем более что Роден уже практически допрыгнул до моих грязных пальчиков на ногах. Туфель, естественно, не было.
– Кошка дикая! – раздраженно бросил некромаг, поймав мой осмысленный взгляд. – Ты зачем муляж у целителей стащила? Чуть детей без наглядного пособия не оставила!
То есть, голова была не настоящей? Какое непередаваемое облегчение! Но все равно ответа на этот вопрос нет. Как, впрочем, и о причинах, побудивших меня свить гнездо на дереве, ничего путного не скажу.
– Слезай, – уже нормальным тоном позвал декан и пальцем поманил. – Бить не буду. Даже несмотря на то, что ты меня лягнула. В самое незащищенное у мужчин место.
Некромаг, сам того не подозревая, упрочил меня в решении высиживать яйца. Не свои, конечно, а чьи найду. Надеюсь, когда я изволила заниматься ногоприкладством, обуви на мне уже не было.
Я открыла рот, но из горла вырвалось только хриплое мычание.
– Голос сорвала? – проявил чудеса догадливости некромаг. – Ты так громко требовала свободы лабораторным мышам от притеснителей и экспериментов. Вообще, не пойму, откуда эта внезапная любовь к животным? Особенно после того, как ты обещала побрить налысо декана целителей. Бедняга просто хотел вернуть собственность факультета. А ты ему чуть хвост не оторвала, когда он обернулся волком. А все Эллиса.
– Ш-ш-ш-шта? – с трудом попыталась сформулировать гневный вопрос я. На моем фоне Рудольф даже выглядит общительным малым.
– Давай без этого, – устало вздохнул Роден. – Она просто перепутала. Тинор сильно нервничал, а его расе это вообще противопоказано. А он, ко всему прочему, и огненный. Тройную дозу Эллиса ему навела. Только чашки случайно местами поменяла.
Вот права я была, когда решила ничего не пить из рук секретарши. Женская интуиция – это сила. Только пользоваться ей еще бы научиться. И прислушиваться хоть иногда.
– Слезай, а то Рудольфа за тобой отправлю, – перешел к угрозам некромаг.
Я помахала ногами и развела руками, демонстрируя, что спрыгнуть с ветки высотой метра три страшновато. Жалко, фиксатора ни у кого не было, я бы посмотрела на свое покорение дерева. Или, наоборот, к счастью?
– Ладно, – с тяжелым вздохом вытянул руки перед собой Роден, – прыгай. Поймаю, так уж и быть.
Почему-то складывалось стойкой ощущение, что меня пытаются обмануть. Вряд ли, пока я чудила, наука шагнула далеко вперед и был изобретен эликсир добра и всепрощения. Но не очень умно выражать так открыто недоверие начальству, которое ты уже пнула. Если что – стихией себя подстрахую. Да я даже во времена учебы столько не использовала силу, сколько за эти дни.
Но, вопреки своему решению, я зажмурилась и оттолкнулась от ветки. Приземление вышло очень болезненным – руки у декана точно две железки. Роден хоть и зашатался, но не уронил.
Я даже успела себе комплимент сделать – вешу, сколько и кошка – как некромаг решил, что быть героем хватит:
– Могла бы и спланировать, – проворчал он, подбрасывая меня словно мешок с картошкой в попытке перехватить поудобнее. Зубами я лязгнула, будто голодный волк. – А не падать как бревно. Руки у меня не казенные.
– Извини, – прохрипела я и прижала кулачки к груди. Но тут же передумала и обхватила декана за шею, потому что он куда-то пошел. Вместе со мной. – А на территории академии есть пруд? – осторожно поинтересовалась я.
– Утопить тебя, думаешь, решил? – губы некромага дрогнули в улыбке. – А что? Идея-то недурна. Но сначала еда. Уже время ужина. А пока за тобой гонялся, проголодался, жуть как.
Путь к сердцу Родена определенно лежит через желудок. По крайней мере, мое живое состояние стало ценнее мертвого.
– А что, вообще, случилось? – решилась я выслушать приговор. А то вечер приобрел странные романтические нотки.
Меня на руках носили еще на первом курсе два одногруппника, когда я лодыжку неудачно вывихнула. С туфлями мне всегда не везло. Так эти доходяги пока до лазарета дотащили, самим помощь от больных спин понадобилась.
– В академии случилась взбесившаяся девица, – некромаг скосил на меня глаза. – Ты от ректората далеко не ушла. Сознание потеряла прямо перед деканом лекарей, Иденом Кальефером. А он, идиот, еще радовался, что практикум у детишек начнется раньше на целый день. И потащил не в лазарет, а к себе на кафедру. Там ты благополучно пришла в сознание. Увидела мышей в клетках и стала требовать свободы грызунам. Потом оторвала голову у муляжа, чтобы ей отбиваться от лекаря. Он попытался тебя усыпить, но травки Тинора временно укрепили твой иммунитет к магии до состояния дроу. Поэтому он запер тебя и побежал за подмогой. Мной. Но ты к тому времени вырвалась на свободу. – У меня похолодело… все. Афишировать умения сейчас как бы рискованно. – Еще никогда не видел такой способ взлома, – продолжал тем временем Роден, приближая меня к заиканию, – замок отдельно, дверь отдельно. Только туфли на месте преступления остались и муляж без головы. Далее я тебя ловил, а ты уходила от погони, да так, что боевики скромненько вытирают скупые слезы зависти. Теперь никто не поверит, что ты не имеешь отношение к Арденской Закрытой Школе. Затем тебе надоело или ты устала, после чего и залезла на дерево. Есть еще какие-нибудь вопросы?
– Я никогда больше ничего пить не буду, – прохрипела в ответ, понимая, что в этой академии мне минимум год надо продержаться.
Некромаг был хмур, собран и ехиден. Казалось, его уже ничего не сможет удивить сегодня. Но за пару десятков метров до моего домика он встал, как вкопанный.
– Что он тащит? – потрясенно прошептал Роден, разглядывая Рудольфа, который одной рукой прижимал к себе любимца, а другой катил за собой тележку. Тинор К’Хор всегда держит слово, особенно если это касается факультета некромагии.
– Это кактус, – щегольнула я знаниями. – И он еще небольшой. Они вообще до четырех метров вырастают. – А зомби катил в тележке нового питомца всего лишь в человеческий рост.
Лежа ночью в кровати и любуясь спящим домом некромага в свете луны, я ругалась на свой организм. Отдохнул он днем, видите ли. А то, что мне с самого утра нужно до занятий проверить склеп для первокурсников, его не сильно заботит.
На ужин Рэм явился злым и пыхтящим. Отобрать у Рудольфа подарок ректора было невозможно, а упокоивать зомби некромаг не хотел, так как «привязался к этому паршивцу».
Клара тоже почтила мой домик визитом, и теперь я переживаю – где мина. Уж больно белая кошечка была довольной.
Как ни странно, после сумасшедшего дня ужин мы провели за неспешной беседой. Правда, разговаривали не о погоде, а строили теории, кто же в академии мог быть засланцем.
– Знаешь, – задумчиво наморщил лоб некромаг, промокнув губы салфеткой, – первой на должность шпиона я бы назначил тебя. Ты новенькая. Артефактор. Наверняка можешь всякие прослушки разместить по Академии. Опять же взрыв дома в день твоего приезда. И не надо так угрожающе сжимать вилку и сопеть, словно медвежонок. Только потому, что это самый очевидный вариант, я тебя и исключаю.
– Ой, ли, – ехидство Родена оказалось заразным. Я тут ему, значит, еду готовлю, а он меня во враги записал?
– Историю со штрафом проверить было несложно, – намекнул некромаг. – Тинору на это потребовалось всего лишь полдня. Уж больно выдающийся фонтан получился. Да и будем честны, не тянешь ты на предателя, Нэкария. – Я аж икнула от того, что Роден помнит мое настоящее имя. – С таким упоением влезать в неприятности может только человек с чистой совестью и неугомонной попой.
– Благодарю, – сухо ответила я на сомнительный комплимент. – Кто у тебя второй в списке?
– Сынок министра, – декан заглянул в пустую чашку и выразительно подвинул ее в мою сторону. Я так же молча сдвинула к нему заварочный чайничек. – Льеш Перье один из немногих, кто не хочет здесь находиться. А уж учиться и подавно. Папаня запихнул сюда оболтуса силой и угрозами. Так что парень будет рад провалу проверки.
– Вполне возможно. – Я, как и положено радушной хозяйке (ну или проштрафившейся сотруднице), выставила на стол корзиночку с печеньями из личной заначки. Купила я их примерно с полгода назад, поэтому резко вспомнила, что сладкое на ночь есть вредно. – На самом деле, он тоже весьма очевидный подозреваемый. И на момент взрыва Перье еще не было на территории академии. А новых преподавателей в этом году много?
– Трое, вроде, – некромаг громко захрустел, надеюсь, печеньками, а не зубами. – Аспирант у боевиков, один на факультете целителей и у артефакторов помощница. – Я аж встрепенулась, но декан осадил полет моей фантазии: – Девушка точно мимо. Она Тинору приходится какой-то родней. Очень дальней. Но дроу фанатики, узы чтут, как будто постоянно друг у друга в долг занимают.
