Глянул охотник, а она из чистого золота! Тут то он и понял, что не с простым мужичком беседу вел. А когда домой отправился с полным мешком зайцев и куропаток, наткнулся на небольшой участок с зеленой травой и подснежниками. Правда, основную часть цветов уже кто-то оборвал. А рядом следы с человеческую руку. Ну кто еще это мог быть?
Я похлопала ресницами, подражая почитательницам Эберга.
– Действительно, кто бы это мог быть? – нежным тоном пропела в ответ. Судя по тому, как Дана перекосило, он впечатлился. Или испугался. – Наверное, наш лысеющий гулящий друг, да? В твоей версии сказки романтики нет.
– Как нет? – возмутился спасатель. – Несчастный бог страдает из-за жены. Даже цветочки вырастил.
– Угу, – покивала я. Где-то в глубине мне отозвался озадаченный филин. – Страдает он. Сначала изменил, а потом страдать принялся. А чего ж в процессе совесть не проснулась?
– Совесть в этом процессе не участвует, – виновато развел руками Эберг. – И не только у мужчин. Неделю назад мы ездили на вызов к одной дамочке, проживающей на улице Восьмого движения. У нее любовник в трубе застрял. Муж без предупреждения вернулся из командировки. В общем-то, классическая ситуация. Не знаю, чем мотивировался любовник, почему-то спрятаться он решил в камине. А точнее, выбраться из трубы на крышу. Видимо, возомнил себя пауком, и ловко принялся враскорячку ползти вверх к свободе. Ретивый трубочист не учел, что дымоход сужается ближе к трубе. Ведь главное в деле спасения свой шкуры – упорство. Некоторое время он еще пытался протиснуться, пока не застрял окончательно, сжатый в каменные тиски плечами. Жена быстро сбежала в ванную комнату на водные процедуры, а муж пока решил романтик устроить. Разжег огонь в камине и отправился в погреб за вином. Там и прикорнул. Устал с дороги, бедняга. Именно устал. Початая бутылка настойки совсем здесь ни при чем. Счастливые люди: живут в двухэтажном доме с погребом. И любовником в камине. Спасать несчастного мы прибыли одновременно с огнеборцами, которых вызвали добренькие соседи из-за валившего из окна черного дыма. Конечно, дымоход же закрыт подкопченной тушкой бычка. Изменщица вышла из ванной комнаты, привлеченная странным завыванием, и увидела, что камин чадит, а из дымохода доносятся жалобные стоны. Естественно, дамочка не придумала ничего лучше, как полежать в обмороке. Хорошо, что соседи любят пристально следить за чужой личной жизнью. К нашему прибытию сомлевшая дама пришла в себя и потушила камин, но ситуацию это не сильно изменило. Пришлось ломать дымоход. Выдернуть неудачника, не содрав ему кожу, было невозможно. Идиот решил покорять вершины, не удосужившись накинуть рубашку. А тут проснулся в погребе муж, разбуженный шумом, и сильно удивился строительными работами в спальне. Когда рогоносец узнал о причине скопления мужчин в его доме, он, мягко говоря, остался недоволен, и норовил сначала устроить драку с вытащенным из камина сюрпризом. Любовник так жалко выглядел, что в итоге просто махнул рукой и даже налил бедняге стакан настойки.
Я так смеялась, что выступили слезы. Причина веселья не только в мимике рассказчика, благодаря которой можно вживую представить эмоции ребят-спасателей на месте происшествия, да еще и похоже мы были на этом адресе за две недели до происшествия с дымоходом.
– А случаем, дом не шестой? – с трудом отдышалась я.
– Знакомое местечко? – блондинистые брови насмешливо изогнулись.
– Мы туда тоже приезжали. Тогда ситуация была несколько противоположной. Жена вернулась из гостей на день раньше и застала мужа в постели с любовницей. Практически застала. Ушлый муж быстро выпихнул подружку… в окно. Там у них крыша веранды. Беда в том, что она оказалась не рассчитана на вес вполне себе с формами дамы. Упитанная лань поскакала навстречу счастью и увитой лозой стене, чтобы спуститься. Но опора начала рушиться прямо у нее под ногами. Кажется, крыша веранды повидала много любовниц с любовниками, и последняя стала пределом ее терпения. Со страха дамочка рванула строго вверх и оказалась на крыше дома. Мы долго гадали, как это ей удалось, там даже зацепиться не за что. И ты правильно заметил, соседи у них наблюдательные. Нас вызвали вместе со стражами закона, приняв любовницу за домушницу. А то, что она в провокационном белье скулит на раскаленной крыше, так это просто ритуал странный. Вот за одеждой она и полезла. Любовник-то додумался ее платье выкинуть в окно, и оно теперь украшало куст шиповника. Когда мы сняли этот эротичный флюгер, дамочка успела уже приобрести нежный розовый оттенок.
Дан, в отличие от меня, смеялся практически беззвучно, лишь плечи его тряслись, выдавая веселье. В голубых глазах вспыхивали искры. А еще у него есть ямочки на щеках. Очень милые. Сейчас он выглядел настолько расслабленным, что хотелось потискать его за щеки. В общем, такой Эберг рождал во мне совсем неправильные и необъяснимые желания.
– Какое интересное семейство, – спасатель зачерпнул снега и потер им лицо, умываясь. Его щеки раскраснелись, словно я действительно ущипнула за них. – Кстати, вроде веранды не было. Точнее, там лежали строительные материалы рядом со входом в дом.
– Веранда при нас рухнула, – я притворилась, будто занята разглядыванием огня. – Сначала Мадс хотел к ней приставить лестницу и по краю забраться на крышу, но конструкция подвела, сложилась, как подпиленная. И не это самое веселое, – заговорщическим тоном поведала я. – Я когда маме рассказывала о вызове, она сразу их фамилию назвала. Экланн. Ты же знаешь, что целители – это братство. Многие дружат между собой, несмотря на отделения, где работают. У мамы подруга в больнице лечит людей от… специфических болезней, полученных вследствие ненормированной половой жизни. Мама была на смене, когда поступил вызов о приступе острой боли у женщины внизу живота. Подозрение на аппендицит, исходя из симптомов. При осмотре выяснилось, что дамочка обратилась не по адресу. Нет, обезболивание ей сделали, остальное лечение по другому профилю. Мама через недельку решила заглянуть к подружке на чай. А та со смехом рассказала, как эта семейная чета на приеме узнала, что у мужа и у жены разные заболевания. Видимо, их вылечили, а мозги на место не встали, так и продолжают изменять друг другу.
– Слышу в твоем голосе неодобрение, конопатая, – с усмешкой заметил Эберг.
– А что, это нормально? – тут же вскинулась я. Если он вступится за изменщиков, точно проверю, так ли устойчивы к огню наши костюмы. Уже и палочку возмездия присмотрела. Она же полено.
– Для меня? – белобрысый еще не знал, насколько он близок к зажигательному веселью. – Нет, конечно. Я на себя подобное поведение даже никогда и не примерял. Кажется, этот вопрос мы уже успели выяснить. Вереницу из любовниц элементарно некуда впихнуть в наш график работы. Просто советую не принимать близко к сердцу чужую распущенность. Им так удобно жить. Они к тебе же не лезут с неприличными предложениями? Поэтому просто наплюй на них.
– Но… – я нерешительно прикусила губу.
– Сердобольность – это хорошее качество, но не для спасателей. Тебе нужно стать немного более черствой. Заодно и нервы сбережешь. Знаю, это трудно. Я сам первое время переживал за каждую кошечку. Пришлось со временем втянуться. Эмоции нужно тратить на близких людей. На меня, к примеру.
– Ой, все, – махнула я на него рукой. – Сейчас договоришься, и я пущу слух по участку, будто ты без ума от меня. Побудешь бедненьким и несчастненьким влюбленным, которому отказала дама.
– Какая жестокая месть! – Дан патетично схватился за сердце. – Точнее – страшная. Я да в тебя… У меня нет слов. Зато ты не учла в своем определенно продуманном плане, что бедненьких девушки особенно любят жалеть. Ты всего лишь повысишь мою привлекательность. Или… – он выдержал длинную паузу, чтобы продолжить ехидным тоном: – Я пущу встречную сплетню. Будто это ты в меня влюбилась и мстишь за отказ, очерняя мой мужественный образ. – Я возмущенно ахнула. – Или вообще скажу, что мы тайно обожаем друг друга, просто не хотим демонстрировать чувства из-за твоего дедушки.
– Так. Стоп, – я выставила ладони перед собой в защитном жесте. – Мы сейчас договоримся до чего-то нехорошего. В праздник ругаться не стоит.
– Вовремя ты вспомнила эту примету, – Эберг взял палку и пошевелил угли под поленьями, разбрызгивая красные частицы на снег, где они моментально становились черными. – По этой же логике, снег в ночь Смены Года – к обильному урожаю. Ты это жителям деревень на краю Снежного леса скажи. Белая Сова здесь вообще никогда не спит.
– Одна конкретная? – я озадаченно нахмурилась. Совы, насколько мне известно, любят обитать в этом лесу. – Она тоже родственница Лесного бога?
Дан снова снял котелок с рогатины и подлил нам кипятка в чашки. Очень хотелось сладенького к чаю. Хотя бы печеньку. В стандартный набор продуктов для поиска пропавших за пределами города входят галеты. Правда, они скорее безвкусные, и призваны быстро утолять голод.
Я покосилась на вещмешок, сколько там лежат эти галеты? Кажется, все три года, что я служу в спасателях. Можно сказать, они старожилы. Пока я не такая и голодная, чтобы ломать зубы о них.
– Рыжая, – хитрым тоном позвал Эберг, – смотри, что у меня есть. – Жестом фокусника он вытащил из кармана конфету в шуршащей обертке. – Хочешь?
– А как ты давно ее носишь при себе? – медленно спросила я, подозрительно изучая подношение на протянутой ладони.
– Дай-ка подумать, – судя по интригующему тону, верить Эбергу не стоит. – Утром угостили.
– Точно? – еще более насторожено уточнила я.
– Слово даю. Но если ты не хочешь…
Договорить Дан не успел, я сцапала конфетку и, быстро развернув, отправила ее в рот за щеку.
– Эх, конопатая, – весело фыркнул спасатель, – все в курсе о твоей слабости, сладкоежка. А что касаемо Белой Совы… так она младшая сестра Змеи, которая живет в Холодном море. – Я чуть чаем не подавилась. Родственные связи обитателей Снежного леса постоянно множатся. – Вот снег идет, – Дан подставил ладонь, чтобы поймать одну снежинку, – как ты думаешь, почему?
– Про температуру и облака говорить не стоит? – уточнила я. – Ты же меня сейчас поразишь очередной интересной легендой.
– Само собой, – самодовольно улыбнулся Дан, демонстрируя ямочки. И почему я их раньше не замечала? – Белая Сова раз в пять крупнее обычной. Она летает над этим лесом, и каждый взмах ее крыльев сыпет снег.
– Позволь, угадаю, – я взболтала в чашке напиток, наблюдая, как чаинки закручиваются в спираль, – это месть за сестру? Да?
– Какая ты сообразительная, – от души похвалил Эберг, не забывая насмешливо хмыкнуть. – Это чтобы Лесной бог страдал, ведь его угодья всегда покрыты снегом.
– А ты уверен, что он бог? – со скепсисом спросила я. – Жена бросила, лысеет и даже с совой справиться не может, а по идее она должна ему подчиняться. Мне кажется, это просто медведь?
– Да как ты можешь, – наигранно возмущенно вскинулся Дан. – Лесной бог тебя точно унесет в свою берлогу, где сделает прислугой. А что касается обличий, то их у него много.
– Убираться в берлоге? – я попыталась представить себе картину, но не смогла. – Это должна быть очень комфортабельная берлога. Комнат на пять, не меньше.
– А может, еще с какими целями, – продолжил Эберг, игнорируя мое справедливое замечание. – Хотя… пожалуй, нет. Он же не извращенец.
– У него жена – Белая Змея, – сухим тоном напомнила я.
Мне показалось, будто я услышала в лесу какой-то шум. Даже привстала, чтобы попытаться разглядеть что-то в темноте между деревьями.
– Это снег с ветки упал, – равнодушно пояснил Эберг, не повернув головы на шум. – Не будь такой пугливой, рыжая.
– Кто испугался? Я? – пришлось срочно вставать на ноги и с деловым видом потягиваться. – Ничего подобного, просто отсидела себе все.
– Да, – с сочувствием и участием покивал Эберг, – попу надо беречь. Хочешь пройтись? Собери еще дров. Из поля зрения не вздумай пропасть.
Я уже хотела двинуться в сторону, противоположной той, где был шум, но остановилась и протянула ладонь Дану:
– Дай инструмент, запасливый ты наш. Голыми руками я много веток не наломаю.
– Опасная это затея, – на меня снисходительно посмотрели. – Ты да с пилой, да в лесу. Боюсь, бедным животным и птичкам жить негде станет после твоего произвола. Просто хворост собери. Так будет безопаснее для всех.
– Эберг, – с угрозой протянула я и многообещающе сжала ладонь в кулак.
– Ты хоть ей пользоваться умеешь, конопатая? – Дан упрямо сложил руки на груди. – Поранишься ведь. Как я Мадсу тебя верну? Скажет, что я не смог присмотреть за одной девушкой. Позор на мою блондинистую голову.
Дух противоречия, почувствовав, что настало его время, решил показать себя во всей красе.
– Я не просто девушка, а спасатель, – прошипела сквозь зубы. – Уже три года как.
Вот умеет Эберг ткнуть в самое больное место. Пусть и не осознанно. Даже тренер в учебном корпусе, в первый раз осмотрев меня с головы до ног, тяжело вздохнул и попытался сам себя успокоить, буркнув «Ну хоть в труднодоступные места будет кому пролезать». А я как была самой мелкой и тощей, так ей и осталась.
– С чем я тебя и поздравляю, – снисходительный тон Дана явно сейчас был лишним. – В данной ситуации я за главного. И это не обсуждается.
– Да с чего ты это решил? – всплеснула я руками. – Мы с тобой коллеги.
– Конечно, – охотно согласился Эберг. Видимо, призрачные силы, он же Лесной бог, подсказал глупцу, что он ходит по тонкому льду. – У меня всего лишь больше опыта. Исключительно поэтому и командую. Никакой другой причины, рыжая.
В общем, отправилась я за хворостом без пилы и чуточку обиженной. Хотела обидеться сильнее, только Эберга этим не проймешь.
Заходить далеко не рискнула. Не хватало еще, чтобы Дан бросился меня искать. А потом лет пять это припоминал.
Мне повезло, из сугроба торчало сразу несколько больших веток. Так я дрова добуду и без пилы.
Уже представляла, как с гордым и независимым видом предъявлю свою добычу Эбергу, а следовало внимательней смотреть под ноги.
Наш коллектив хоть преимущественно и мужской, зато культурный. Не всегда, конечно. В общем, когда моя нога провалилась под снег до середины бедра, я пожалела, что все-таки не ходила на занятия балетом, и продемонстрировала богатый запас ругательств.
Осторожно высвободив ногу из плена, я заглянула в образовавшуюся нору. Показалось, или там что-то блеснуло похожее на воду?
Странно, вроде ударилась не головой, а попой, а галлюцинации почему-то появились. Это все Эберг со своими сказками.
– Эй, зимние шептуны, – тихо позвала я. – Вы тут?
Естественно, что мне никто не ответил. Это и хорошо. Думаю, если бы из норы донесся голос – заикалась бы я всю оставшуюся жизнь.
– Линда! – раздалось взволнованное за спиной. – Что ты уже успела натворить?
– Это не я, – пришлось поспешно заметать следы преступления, засыпая снегом образовавшуюся нору. – Оно тут было.
– И ты этому несказанно обрадовалась? – усмехнулся Дан, с силой поднимая меня на ноги. – Я заслушался поэтичными эпитетами, которыми ты описывала этот лес, этот снег, этих студентов, эту Смену Года. Странно, что я в замечательным списке не оказался. Или до меня просто не дошла очередь?
Я похлопала ресницами, подражая почитательницам Эберга.
– Действительно, кто бы это мог быть? – нежным тоном пропела в ответ. Судя по тому, как Дана перекосило, он впечатлился. Или испугался. – Наверное, наш лысеющий гулящий друг, да? В твоей версии сказки романтики нет.
– Как нет? – возмутился спасатель. – Несчастный бог страдает из-за жены. Даже цветочки вырастил.
– Угу, – покивала я. Где-то в глубине мне отозвался озадаченный филин. – Страдает он. Сначала изменил, а потом страдать принялся. А чего ж в процессе совесть не проснулась?
– Совесть в этом процессе не участвует, – виновато развел руками Эберг. – И не только у мужчин. Неделю назад мы ездили на вызов к одной дамочке, проживающей на улице Восьмого движения. У нее любовник в трубе застрял. Муж без предупреждения вернулся из командировки. В общем-то, классическая ситуация. Не знаю, чем мотивировался любовник, почему-то спрятаться он решил в камине. А точнее, выбраться из трубы на крышу. Видимо, возомнил себя пауком, и ловко принялся враскорячку ползти вверх к свободе. Ретивый трубочист не учел, что дымоход сужается ближе к трубе. Ведь главное в деле спасения свой шкуры – упорство. Некоторое время он еще пытался протиснуться, пока не застрял окончательно, сжатый в каменные тиски плечами. Жена быстро сбежала в ванную комнату на водные процедуры, а муж пока решил романтик устроить. Разжег огонь в камине и отправился в погреб за вином. Там и прикорнул. Устал с дороги, бедняга. Именно устал. Початая бутылка настойки совсем здесь ни при чем. Счастливые люди: живут в двухэтажном доме с погребом. И любовником в камине. Спасать несчастного мы прибыли одновременно с огнеборцами, которых вызвали добренькие соседи из-за валившего из окна черного дыма. Конечно, дымоход же закрыт подкопченной тушкой бычка. Изменщица вышла из ванной комнаты, привлеченная странным завыванием, и увидела, что камин чадит, а из дымохода доносятся жалобные стоны. Естественно, дамочка не придумала ничего лучше, как полежать в обмороке. Хорошо, что соседи любят пристально следить за чужой личной жизнью. К нашему прибытию сомлевшая дама пришла в себя и потушила камин, но ситуацию это не сильно изменило. Пришлось ломать дымоход. Выдернуть неудачника, не содрав ему кожу, было невозможно. Идиот решил покорять вершины, не удосужившись накинуть рубашку. А тут проснулся в погребе муж, разбуженный шумом, и сильно удивился строительными работами в спальне. Когда рогоносец узнал о причине скопления мужчин в его доме, он, мягко говоря, остался недоволен, и норовил сначала устроить драку с вытащенным из камина сюрпризом. Любовник так жалко выглядел, что в итоге просто махнул рукой и даже налил бедняге стакан настойки.
Прода от 17 декабря
Я так смеялась, что выступили слезы. Причина веселья не только в мимике рассказчика, благодаря которой можно вживую представить эмоции ребят-спасателей на месте происшествия, да еще и похоже мы были на этом адресе за две недели до происшествия с дымоходом.
– А случаем, дом не шестой? – с трудом отдышалась я.
– Знакомое местечко? – блондинистые брови насмешливо изогнулись.
– Мы туда тоже приезжали. Тогда ситуация была несколько противоположной. Жена вернулась из гостей на день раньше и застала мужа в постели с любовницей. Практически застала. Ушлый муж быстро выпихнул подружку… в окно. Там у них крыша веранды. Беда в том, что она оказалась не рассчитана на вес вполне себе с формами дамы. Упитанная лань поскакала навстречу счастью и увитой лозой стене, чтобы спуститься. Но опора начала рушиться прямо у нее под ногами. Кажется, крыша веранды повидала много любовниц с любовниками, и последняя стала пределом ее терпения. Со страха дамочка рванула строго вверх и оказалась на крыше дома. Мы долго гадали, как это ей удалось, там даже зацепиться не за что. И ты правильно заметил, соседи у них наблюдательные. Нас вызвали вместе со стражами закона, приняв любовницу за домушницу. А то, что она в провокационном белье скулит на раскаленной крыше, так это просто ритуал странный. Вот за одеждой она и полезла. Любовник-то додумался ее платье выкинуть в окно, и оно теперь украшало куст шиповника. Когда мы сняли этот эротичный флюгер, дамочка успела уже приобрести нежный розовый оттенок.
Дан, в отличие от меня, смеялся практически беззвучно, лишь плечи его тряслись, выдавая веселье. В голубых глазах вспыхивали искры. А еще у него есть ямочки на щеках. Очень милые. Сейчас он выглядел настолько расслабленным, что хотелось потискать его за щеки. В общем, такой Эберг рождал во мне совсем неправильные и необъяснимые желания.
– Какое интересное семейство, – спасатель зачерпнул снега и потер им лицо, умываясь. Его щеки раскраснелись, словно я действительно ущипнула за них. – Кстати, вроде веранды не было. Точнее, там лежали строительные материалы рядом со входом в дом.
– Веранда при нас рухнула, – я притворилась, будто занята разглядыванием огня. – Сначала Мадс хотел к ней приставить лестницу и по краю забраться на крышу, но конструкция подвела, сложилась, как подпиленная. И не это самое веселое, – заговорщическим тоном поведала я. – Я когда маме рассказывала о вызове, она сразу их фамилию назвала. Экланн. Ты же знаешь, что целители – это братство. Многие дружат между собой, несмотря на отделения, где работают. У мамы подруга в больнице лечит людей от… специфических болезней, полученных вследствие ненормированной половой жизни. Мама была на смене, когда поступил вызов о приступе острой боли у женщины внизу живота. Подозрение на аппендицит, исходя из симптомов. При осмотре выяснилось, что дамочка обратилась не по адресу. Нет, обезболивание ей сделали, остальное лечение по другому профилю. Мама через недельку решила заглянуть к подружке на чай. А та со смехом рассказала, как эта семейная чета на приеме узнала, что у мужа и у жены разные заболевания. Видимо, их вылечили, а мозги на место не встали, так и продолжают изменять друг другу.
– Слышу в твоем голосе неодобрение, конопатая, – с усмешкой заметил Эберг.
– А что, это нормально? – тут же вскинулась я. Если он вступится за изменщиков, точно проверю, так ли устойчивы к огню наши костюмы. Уже и палочку возмездия присмотрела. Она же полено.
– Для меня? – белобрысый еще не знал, насколько он близок к зажигательному веселью. – Нет, конечно. Я на себя подобное поведение даже никогда и не примерял. Кажется, этот вопрос мы уже успели выяснить. Вереницу из любовниц элементарно некуда впихнуть в наш график работы. Просто советую не принимать близко к сердцу чужую распущенность. Им так удобно жить. Они к тебе же не лезут с неприличными предложениями? Поэтому просто наплюй на них.
– Но… – я нерешительно прикусила губу.
– Сердобольность – это хорошее качество, но не для спасателей. Тебе нужно стать немного более черствой. Заодно и нервы сбережешь. Знаю, это трудно. Я сам первое время переживал за каждую кошечку. Пришлось со временем втянуться. Эмоции нужно тратить на близких людей. На меня, к примеру.
– Ой, все, – махнула я на него рукой. – Сейчас договоришься, и я пущу слух по участку, будто ты без ума от меня. Побудешь бедненьким и несчастненьким влюбленным, которому отказала дама.
– Какая жестокая месть! – Дан патетично схватился за сердце. – Точнее – страшная. Я да в тебя… У меня нет слов. Зато ты не учла в своем определенно продуманном плане, что бедненьких девушки особенно любят жалеть. Ты всего лишь повысишь мою привлекательность. Или… – он выдержал длинную паузу, чтобы продолжить ехидным тоном: – Я пущу встречную сплетню. Будто это ты в меня влюбилась и мстишь за отказ, очерняя мой мужественный образ. – Я возмущенно ахнула. – Или вообще скажу, что мы тайно обожаем друг друга, просто не хотим демонстрировать чувства из-за твоего дедушки.
– Так. Стоп, – я выставила ладони перед собой в защитном жесте. – Мы сейчас договоримся до чего-то нехорошего. В праздник ругаться не стоит.
– Вовремя ты вспомнила эту примету, – Эберг взял палку и пошевелил угли под поленьями, разбрызгивая красные частицы на снег, где они моментально становились черными. – По этой же логике, снег в ночь Смены Года – к обильному урожаю. Ты это жителям деревень на краю Снежного леса скажи. Белая Сова здесь вообще никогда не спит.
– Одна конкретная? – я озадаченно нахмурилась. Совы, насколько мне известно, любят обитать в этом лесу. – Она тоже родственница Лесного бога?
Дан снова снял котелок с рогатины и подлил нам кипятка в чашки. Очень хотелось сладенького к чаю. Хотя бы печеньку. В стандартный набор продуктов для поиска пропавших за пределами города входят галеты. Правда, они скорее безвкусные, и призваны быстро утолять голод.
Я покосилась на вещмешок, сколько там лежат эти галеты? Кажется, все три года, что я служу в спасателях. Можно сказать, они старожилы. Пока я не такая и голодная, чтобы ломать зубы о них.
– Рыжая, – хитрым тоном позвал Эберг, – смотри, что у меня есть. – Жестом фокусника он вытащил из кармана конфету в шуршащей обертке. – Хочешь?
– А как ты давно ее носишь при себе? – медленно спросила я, подозрительно изучая подношение на протянутой ладони.
– Дай-ка подумать, – судя по интригующему тону, верить Эбергу не стоит. – Утром угостили.
– Точно? – еще более насторожено уточнила я.
– Слово даю. Но если ты не хочешь…
Договорить Дан не успел, я сцапала конфетку и, быстро развернув, отправила ее в рот за щеку.
– Эх, конопатая, – весело фыркнул спасатель, – все в курсе о твоей слабости, сладкоежка. А что касаемо Белой Совы… так она младшая сестра Змеи, которая живет в Холодном море. – Я чуть чаем не подавилась. Родственные связи обитателей Снежного леса постоянно множатся. – Вот снег идет, – Дан подставил ладонь, чтобы поймать одну снежинку, – как ты думаешь, почему?
– Про температуру и облака говорить не стоит? – уточнила я. – Ты же меня сейчас поразишь очередной интересной легендой.
– Само собой, – самодовольно улыбнулся Дан, демонстрируя ямочки. И почему я их раньше не замечала? – Белая Сова раз в пять крупнее обычной. Она летает над этим лесом, и каждый взмах ее крыльев сыпет снег.
– Позволь, угадаю, – я взболтала в чашке напиток, наблюдая, как чаинки закручиваются в спираль, – это месть за сестру? Да?
– Какая ты сообразительная, – от души похвалил Эберг, не забывая насмешливо хмыкнуть. – Это чтобы Лесной бог страдал, ведь его угодья всегда покрыты снегом.
– А ты уверен, что он бог? – со скепсисом спросила я. – Жена бросила, лысеет и даже с совой справиться не может, а по идее она должна ему подчиняться. Мне кажется, это просто медведь?
– Да как ты можешь, – наигранно возмущенно вскинулся Дан. – Лесной бог тебя точно унесет в свою берлогу, где сделает прислугой. А что касается обличий, то их у него много.
– Убираться в берлоге? – я попыталась представить себе картину, но не смогла. – Это должна быть очень комфортабельная берлога. Комнат на пять, не меньше.
– А может, еще с какими целями, – продолжил Эберг, игнорируя мое справедливое замечание. – Хотя… пожалуй, нет. Он же не извращенец.
– У него жена – Белая Змея, – сухим тоном напомнила я.
Прода от 19 декабря
ГЛАВА 6
Мне показалось, будто я услышала в лесу какой-то шум. Даже привстала, чтобы попытаться разглядеть что-то в темноте между деревьями.
– Это снег с ветки упал, – равнодушно пояснил Эберг, не повернув головы на шум. – Не будь такой пугливой, рыжая.
– Кто испугался? Я? – пришлось срочно вставать на ноги и с деловым видом потягиваться. – Ничего подобного, просто отсидела себе все.
– Да, – с сочувствием и участием покивал Эберг, – попу надо беречь. Хочешь пройтись? Собери еще дров. Из поля зрения не вздумай пропасть.
Я уже хотела двинуться в сторону, противоположной той, где был шум, но остановилась и протянула ладонь Дану:
– Дай инструмент, запасливый ты наш. Голыми руками я много веток не наломаю.
– Опасная это затея, – на меня снисходительно посмотрели. – Ты да с пилой, да в лесу. Боюсь, бедным животным и птичкам жить негде станет после твоего произвола. Просто хворост собери. Так будет безопаснее для всех.
– Эберг, – с угрозой протянула я и многообещающе сжала ладонь в кулак.
– Ты хоть ей пользоваться умеешь, конопатая? – Дан упрямо сложил руки на груди. – Поранишься ведь. Как я Мадсу тебя верну? Скажет, что я не смог присмотреть за одной девушкой. Позор на мою блондинистую голову.
Дух противоречия, почувствовав, что настало его время, решил показать себя во всей красе.
– Я не просто девушка, а спасатель, – прошипела сквозь зубы. – Уже три года как.
Вот умеет Эберг ткнуть в самое больное место. Пусть и не осознанно. Даже тренер в учебном корпусе, в первый раз осмотрев меня с головы до ног, тяжело вздохнул и попытался сам себя успокоить, буркнув «Ну хоть в труднодоступные места будет кому пролезать». А я как была самой мелкой и тощей, так ей и осталась.
– С чем я тебя и поздравляю, – снисходительный тон Дана явно сейчас был лишним. – В данной ситуации я за главного. И это не обсуждается.
– Да с чего ты это решил? – всплеснула я руками. – Мы с тобой коллеги.
– Конечно, – охотно согласился Эберг. Видимо, призрачные силы, он же Лесной бог, подсказал глупцу, что он ходит по тонкому льду. – У меня всего лишь больше опыта. Исключительно поэтому и командую. Никакой другой причины, рыжая.
В общем, отправилась я за хворостом без пилы и чуточку обиженной. Хотела обидеться сильнее, только Эберга этим не проймешь.
Заходить далеко не рискнула. Не хватало еще, чтобы Дан бросился меня искать. А потом лет пять это припоминал.
Мне повезло, из сугроба торчало сразу несколько больших веток. Так я дрова добуду и без пилы.
Уже представляла, как с гордым и независимым видом предъявлю свою добычу Эбергу, а следовало внимательней смотреть под ноги.
Наш коллектив хоть преимущественно и мужской, зато культурный. Не всегда, конечно. В общем, когда моя нога провалилась под снег до середины бедра, я пожалела, что все-таки не ходила на занятия балетом, и продемонстрировала богатый запас ругательств.
Осторожно высвободив ногу из плена, я заглянула в образовавшуюся нору. Показалось, или там что-то блеснуло похожее на воду?
Странно, вроде ударилась не головой, а попой, а галлюцинации почему-то появились. Это все Эберг со своими сказками.
– Эй, зимние шептуны, – тихо позвала я. – Вы тут?
Естественно, что мне никто не ответил. Это и хорошо. Думаю, если бы из норы донесся голос – заикалась бы я всю оставшуюся жизнь.
– Линда! – раздалось взволнованное за спиной. – Что ты уже успела натворить?
– Это не я, – пришлось поспешно заметать следы преступления, засыпая снегом образовавшуюся нору. – Оно тут было.
– И ты этому несказанно обрадовалась? – усмехнулся Дан, с силой поднимая меня на ноги. – Я заслушался поэтичными эпитетами, которыми ты описывала этот лес, этот снег, этих студентов, эту Смену Года. Странно, что я в замечательным списке не оказался. Или до меня просто не дошла очередь?
