Я нахмурилась.
— Хорошо, давай Ардэна.
— Доступ к данным закрыт.
— Кто закрыл? — поинтересовалась я.
— Тайлар командир Ардэн, — ответила Система и замолчала.
— Вот же гуманоидное жлобье, — проворчала я.
В этот момент дверь открылась, и в каюту вошел Рома. Он радужно улыбнулся, подошел ко мне и навалился сверху, подминая мое замотанное в полотенце тельце под себя.
— Я соскучился, — объявил он.
— Заметно, — усмехнулась я, ощущая через комбинезон растущую мужскую тоску, хотя я бы ЭТО назвала другим именем. — Рома, ты старый хрыч, — обвинила я его и выбралась на свободу.
Рома поскрипел мозгами и вопросительно посмотрел на меня. Но спросить ничего не успел, потому что его срочно вызвали на капитанский мостик. Мой синеглазик закатил глаза, обозвал кого-то одноглазым поршнем, я даже догадываюсь, кого, и ушел, пообещав вернуться, как можно скорей.
— Рома, одежда! — крикнула я, вскакивая с кровати, в закрывающуюся дверь.
Меня не услышали, и я с досады пнула кровать и взвыла, прыгая на одной ноге. Кровать глумливо промолчала на все мои эпитеты в ее адрес. Допрыгав до кресла, я упала в него.
— Хоть окно откройте, сатрапы! — выкрикнула я, и панорамный иллюминатор открылся. — Ого, — произнесла я и подошла к нему.
Мы были на земле, то есть на Крайгоне. Не просто зависли, а стояли на космодроме, или как тут у них это называется. Серый бетон, выглядело покрытие, как бетон, на котором стояли металлические гиганты разнообразных форм, снующие между ними люди, машины, подвозящие и отвозящие что-то к кораблям и от кораблей. Ничего не напоминает? Ага, вот и мне нормальный такой земной аэропорт напомнило.
Я прижалась носом к прозрачной стене, с любопытством разглядывая происходящее снаружи, когда за спиной раздалось покашливание. Черт его знает как, но у Ардэна даже покашливание было ехидным, по этому-то признаку я его и вычислила сразу.
— Что надо? — спросила я, не оборачиваясь.
— Я бы на твоем месте закрыл панораму, — сунулся ко мне инопланетное мурло со своим советом.
— Без сопливых разберемся, — проворчала я.
— Э-эм, подозреваю, что речь идет о насморке, — ты погляди, какой сообразительный, — у нас этой болезни нет уже несколько столетий. — Обалдеть, сейчас облезу от зависти. — Но дело в том, что не только ты смотришь, но и на тебя смотрят.
И как доказательство, перед "Гордостью" остановилось двое мужиков. Один — человек и человек, только рожа протокольная, а вот второй…
— Мать моя женщина, — выдохнула я, разглядывая жвала, торчавшие из-под большого серебристого шлема.
Эта парочка пялилась, аккурат, на мое величество, даже пальцами потыкали. Я показала им оттопыренный средний палец и царственно удалилась в кресло. Стена за моей спиной восстановилась, и я обратила взор на вторженца, повторив свой вопрос:
— Что надо?
Командир плавно подплыл ближе, верней, его изображение. Он скрестил на груди руки, и некоторое время молчал, разглядывая меня неожиданно серьезно.
— Долго будешь булки мять? — полюбопытствовала я.
Мое эго наслаждалось видом зависшего Ардэна. Я осклабилась, ожидая, когда меня — таки одарят сообщением о цели очередного визита.
— Ну, — сурово произнесла я.
— Ты влезла в базу данных, — не менее сурово произнес командир. — Ты не имела на это право. Ты понимаешь, что за подобное я могу наказать тебя?
— Не-а, мне Система сама предложила, — сдала я всезнайку. — Почему, кстати, был закрыт доступ?
Кареглазый хмыкнул и стер с лица заносчивое выражение.
— Не страшно? — поинтересовался он.
— Дрожу и плачу, — усмехнулась я. — Так почему закрыл допуск?
— Хочешь узнать обо мне, спроси у меня, — с намеком ответил Ардэн.
Не проняло. Я продолжала вопросительно смотреть на командира "Гордости". Он не только себя, но и Рому закрыл, я продолжала ждать пояснений. Изображение кареглазого пошло рябью и исчезло. И только я решила, что он сбежал, как Ардэн новь объявился.
— Грейн сегодня на вахте, так что скоро сможешь задать мне свои вопросы лично, — быстро проговорил он и опять собрался линять, но я взвилась:
— Какая вахта, нехристь? У нас шоппинг! Кто меня по магазинам поведет? Мне прибарахлиться надо!
Должно быть, совесть все-таки есть и аттарийцев, потому что мне бросили:
— Не понял половину из того, что ты сказала, но на вахту Грейн заступит вечером. Перед ужином зайду.
И исчез, а я осталась в очередном офигее и с четким желанием нажаловаться Роме. Что за беспредел, в конце концов?! Да это использование должностных полномочий в личных целях! Хотя... Еще одна опция Инессы Журавлевой подняла голову — любопытство. А какого, собственно говоря, хрена я теряюсь? Ну, послушаю инфу из первых рук. Заодно прощупаю почву на тему собственного будущего на Аттарии, а то Рома заходится от восторга при словах о своей планете, а я пока не вижу там для себя светлых перспектив. А еще узнаю, нельзя ли меня вернуть домой.
Посмотрела на ложе страсти и сразу загрустила — мне в жизни такой марафон не устраивали, да и такого шикарного мужика я даже в своих мечтах не видела. Но есть стойкое убеждение, что мужики везде одинаковые, хоть на Земле, хоть на Аттарии. А затем мысли перетекли на Рому и Ардэна. Интересно, какие у них отношения, если Дима позволяет себе такой наглый подкат.
— Однако я одеться хочу, — произнесла я вслух, устав сидеть в полотенце.
Дверь зашипела, и в каюту ворвался Рома. Физиономия у него была такая, что я благоразумно придержала свой яд, решив выплеснуть его попозже. Мой синеглазик остановился посреди каюты, закрыл глаза и шумно выдохнул. После посмотрел на меня и настороженно спросил:
— Ардэн появлялся?
— Нет, — честно соврала я. — А должен был?
Рома промолчал, он стремительно приблизился ко мне, подхватил за талию и поставил на ноги.
— У нас мало времени, дорогая, — сказал мой личный инопланетянин. — Быстро одевайся и бежим по магазинам. Жаль, я хотел тебе показать Кайро, здесь есть, на что посмотреть, — вздохнул он. — Вечером я на вахту.
— Ардэн, — неуверенно произнесла я, все же думая, настучать или нет, но не успела, потому что Рома истолковал произнесенное имя, как мою догадку о причинах изменения планов.
— Взбесился придурок, — с негодованием воскликнул синеглазый, нагло умыкнув очередное мое словечко. — То никому ненужную проверку старого оборудования придумал, загонял техников, а я за ними, как старший по выполнению задания. Потом вдруг вахту придумал, потом отменил, сократив до ночной.
Закончив свою гневную тираду, Рома притянул меня к себе, отвел в сторону волосы и коснулся губами плеча. И как он умеет так целовать, что сразу мурашечный десант высаживается на кожу и стремительно захватывает всю территорию под кодовым названием "Тело Инки Журавлевой"? Нет, правда, он только в плечо поцеловал, а мне уже горизонтальное положение принять захотелось. Тут же стыдливо покраснела и ненароком уронила полотенце.
— Ой, упало, — до отвращения фальшиво расстроилась я и нагнулась, чтобы его поднять.
Поднимала, красиво изогнувшись, повернувшись задом к моему жеребцу, даже потерлась об него бедром.
— Потом пойдем за одеждой? — с надеждой спросил жеребец, и я сразу же распрямилась.
— А я голой буду ходить? — праведно возмутилась я.
— Тебе идет, — осклабился Роман.
— Шоппинг — это святое, — назидательно произнесла я. — Вот вернемся...
— Не успеем, — вздохнул синеглазый, окинул меня пристальным взглядом, отнял полотенце, с которым я уже сроднилась и утащил на кровать. — А может и успеем.
— Если ты меня не оденешь, то я хрен еще хоть раз разденусь! — вскрикнула я и унеслась в мир, заполненный синеглазым наслаждением...
Спустя час мы неслись по коридорам "Гордости". Рома крепко держал меня за руку и тащил за собой. Я отчаянно ругалась и время от времени награждала его шлепком по мускулистой спине. Роман веселился. А как не ругаться?! Меня нарядили в комбинезон цвета хаки, напялили высокие ботинки, кстати, легкие, как пух, не смотря на массивный вид, хорошо, хоть родные трусы-шортики отдали.
Комбинезон был мне велик, и я в нем была похожа на пупса переростка. Ботинки каким-то волшебным образом сели на ногу, повторив каждый анатомический изгиб, классная обувь, кстати. Но комбез!
— Да меня в таком виде даже на колхозное поле ставить стремно, вороны засмеют, — возмущалась я. — Если придумали такие умные ботинки, не могли и комбинезоны с мозгами сделать?
— Инночка, ты очень милая, — успокаивал меня Рома. — Так бы и потискал.
— Уже потискал, теперь бежим, — ворчала я, облагодетельствуя синеглазого очередным звонким шлепком.
— Будешь напоминать, вернемся, — пообещал похотливый бабуин.
— Хрен тебе, — не без угрозы ответила я, примерилась еще для одного шлепка, но Рома быстро сориентировался.
Он подхватил меня на руки и потащил вперед, не снижая темпа, словно на его руках не висели пятьдесят килограмм чистого золота, то есть я. И если кто-то подумал, что меня несли романтично, то фиг вам. Я была прижата спереди Ромы, причем, мои руки тоже были прижаты, ноги пришлось согнуть в коленях, чтобы не мешать инопланетному негодяю унижать честную землянку, шоппинг же. А если прибавить к этому большой комбез, стянутый на талии, закатанные рукава, из которых торчали мои маленькие ладошки, то можете себе представить, как мое рабоче-крестьянское величество страдало от своей схожести с какой-нибудь плюшевой игрушкой, которую прижимает к груди большой синеглазый мальчик.
— Рома, я тебя убью, — шипящим шепотом пообещала я. — Нет, сначала займусь с тобой любовью, чтобы было, что вспомнить, а потом убью.
— Ради первой части твоей угрозы, я согласен и на вторую, — хохотнул недобитый гуманоид и перекинул меня себе на плечо.
Я щипнула его, вздохнула и подняла голову, убирая с лица обвисшие пряди. Нас провожал мрачноватым взглядом сам ехидина Ардэн. Заметив, что я на него смотрю, убрал уже знакомое мне выражение Хмурой Морды, вздернул подбородок и скрылся в одной из дверей. А наш забег закончился у открытого люка, за которым виднелся космодром. Слава вам инопланетные боги, никакого луча и зала перемещений!
Прохладный ветер ударил в лицо, взметнув волосы, и меня поставили на землю возле... ну, назовем это автомобилем. Он был низким, обтекаемым, как капля и совершенно мне не понравился.
— Что за горбатый запорожец? — презрительно спросила я.
— Хрен его знает, что такое запорожец, а это спайлер, — пояснил Рома. — Новейшая модель, между прочим.
— Система, — произнес Рома.
— Приветствую, тайлар Грейн, — ответил очередной приятный женский голос, — проложите маршрут.
— Торговый квартал, магазины одежды. Точка прибытия — площадь Раздора.
— Маршрут принят, тайлар Грейн, приятной поездки.
И спайлер повез нас на площадь Раздора... ну и названьице. Сиденье вдруг мягко опустилось, укладывая меня в горизонтальное положение, и надо мной нависла улыбающаяся физиономия Романа.
— Ты красивая, — не знаю, в какой раз сказал он и ненадолго завладел моими губами.
— Ромочка, давай поговорим, — предложила я, когда мужчина оторвался от меня, и в его глазах зажглась уже знакомая мне страсть.
— Может, в другой раз? — заискивающе спросил он, но я была непреклонна.
— Сейчас, — твердо заявила я.
Рома вздохнул и кивнул. Ну и ладушки. Хотя в полусидячее положение меня не вернули, но теперь синеглазый не спешил с поцелуями, ожидая моих вопросов.
— Для начала, — собрав разбегающиеся мысли воедино, сказала я, — вернемся к вчерашним вопросам. Я хочу понять, что такое спутница. Чем это отличает меня от любовницы? Или это она и есть?
— У нас нет понятия — любовница, поясни, — ответил Рома.
Нет, вот скажите, это нормально? У них нет понятия слова — любовница. Любовница есть, а понятия нет.
— Ну, вот мы сейчас с тобой любовники, то есть состоим в близких отношениях без обязательств, — начала я свои пояснения.
— Как это — без обязательств? — возмутился синеглазый. — Я несу за тебя ответственность, слежу за тем, чтобы ты была здорова, сыта, обута, одета.
— Угу, опять домашний питомец? — насупилась я.
— Глупость какая, — фыркнул Рома, и я сузила глаза. Он спешно поцеловал меня, лишая боевого пыла, вот подлец! — С домашним питомцем не занимаются любовью. Его можно доверить обслуживающему персоналу, родным и друзьям. А ты моя женщина, и заботиться о тебе моя обязанность. И я никому не передоверю эту обязанность.
— Какой шустрый, — пробурчала я, скрывая то, что мне было приятно слышать его слова. — Ну а дальше? Что будет, когда ты встретишь, или тебе подберут, твою идеальную пару? Куда денусь я? Перейду в разряд приживалки?
Представила, что синеглазый приводит в наш с ним дом какую-нибудь очередную заносчивую стервозину... да к черту, вообще приводит! Чего-то даже психанула. Рома, чутко уловивший перемены в моем настроении, широко улыбнулся.
— Чего лыбишься, как эскадронный конь? — сердито спросила я, упираясь ему в грудь руками и отодвигая от себя.
— Я уже отправил запрет на подбор, — ответил он.
— Что так? — я перестала его отталкивать, тем более Рома так ни на миллиметр и не сдвинулся, не смотря на все мои усилия.
— А мне это больше не надо, — на его губах заиграла загадочная улыбка. — Я уже все нашел.
Я потерла подбородок, поскрипела мозгами и поняла.
— Инна, ты опять на меня плохо смотришь, — вот теперь он сам отодвинулся. — Что не так?
— Ах, ты ж кобелище блохастый, — я резко села и нацелила на него палец. — Решил, значит, себе такой нехилый мальчишник устроить перед свадьбой, да? Сейчас с примой порезвишься, а потом под теплое крылышко госпожи Кокнар?
— Какой госпожи? — опешил синеглазый.
— Классику знать надо, — рявкнула я. — Дома, значит, баба ждет, а он пока решил напоследок покувыркаться. Спутница, — ядовито произнесла я. — Конечно, спутница. Эскорт, млин. Близко ко мне не подходи!
— Какая баба? Какой эскорт? Инна, ты о чем? — вконец опешил мерзавец.
— А вот не надо мне тут невинную морду делать, — я все более расходилась. — Нашел он, поглядите на него, а Инна, значит, так, потусить — развлечься. И кто она? — ешкин-лукошкин, я даже сама обалдела от ревнивых ноток в своем голосе.
— Ты, — выпалил Рома.
— Я! — торжествующе выпалила я и осеклась. — Я? Почему я? В смысле, я? Как это я? А чего это я?
— Ты. Потому что ты. В прямом смысле. Так это ты. А того это ты, — подробно ответил синеглазый на все мои вопросы и снова улыбнулся. — Пока ты была в регенераторе, он составил твою генную карту. Я полюбопытствовал, полное совпадение.
— Э-э-э... А-а... хы, — изрекла я и замолчала, осмысливая слова Романа. — Ах, ты ж, Терминатор недобитый...
— Что не так?! — взвыл Рома.
— Гены значит, — я уперла руки в бока. — Значит, ты со мной из-за чертовых генов...
— Журавлева! — зарычал тайлар Грейн, и я поперхнулась очередной порцией яда. — Ты земное чудовище! Но просто дико мне нравишься, — закончил в мертвой тишине спайлера Роман и вновь уронил меня на сиденье, затыкая рот крышесносным поцелуем.
— Хорошо, давай Ардэна.
— Доступ к данным закрыт.
— Кто закрыл? — поинтересовалась я.
— Тайлар командир Ардэн, — ответила Система и замолчала.
— Вот же гуманоидное жлобье, — проворчала я.
В этот момент дверь открылась, и в каюту вошел Рома. Он радужно улыбнулся, подошел ко мне и навалился сверху, подминая мое замотанное в полотенце тельце под себя.
— Я соскучился, — объявил он.
— Заметно, — усмехнулась я, ощущая через комбинезон растущую мужскую тоску, хотя я бы ЭТО назвала другим именем. — Рома, ты старый хрыч, — обвинила я его и выбралась на свободу.
Рома поскрипел мозгами и вопросительно посмотрел на меня. Но спросить ничего не успел, потому что его срочно вызвали на капитанский мостик. Мой синеглазик закатил глаза, обозвал кого-то одноглазым поршнем, я даже догадываюсь, кого, и ушел, пообещав вернуться, как можно скорей.
— Рома, одежда! — крикнула я, вскакивая с кровати, в закрывающуюся дверь.
Меня не услышали, и я с досады пнула кровать и взвыла, прыгая на одной ноге. Кровать глумливо промолчала на все мои эпитеты в ее адрес. Допрыгав до кресла, я упала в него.
— Хоть окно откройте, сатрапы! — выкрикнула я, и панорамный иллюминатор открылся. — Ого, — произнесла я и подошла к нему.
Мы были на земле, то есть на Крайгоне. Не просто зависли, а стояли на космодроме, или как тут у них это называется. Серый бетон, выглядело покрытие, как бетон, на котором стояли металлические гиганты разнообразных форм, снующие между ними люди, машины, подвозящие и отвозящие что-то к кораблям и от кораблей. Ничего не напоминает? Ага, вот и мне нормальный такой земной аэропорт напомнило.
Я прижалась носом к прозрачной стене, с любопытством разглядывая происходящее снаружи, когда за спиной раздалось покашливание. Черт его знает как, но у Ардэна даже покашливание было ехидным, по этому-то признаку я его и вычислила сразу.
— Что надо? — спросила я, не оборачиваясь.
— Я бы на твоем месте закрыл панораму, — сунулся ко мне инопланетное мурло со своим советом.
— Без сопливых разберемся, — проворчала я.
— Э-эм, подозреваю, что речь идет о насморке, — ты погляди, какой сообразительный, — у нас этой болезни нет уже несколько столетий. — Обалдеть, сейчас облезу от зависти. — Но дело в том, что не только ты смотришь, но и на тебя смотрят.
И как доказательство, перед "Гордостью" остановилось двое мужиков. Один — человек и человек, только рожа протокольная, а вот второй…
— Мать моя женщина, — выдохнула я, разглядывая жвала, торчавшие из-под большого серебристого шлема.
Эта парочка пялилась, аккурат, на мое величество, даже пальцами потыкали. Я показала им оттопыренный средний палец и царственно удалилась в кресло. Стена за моей спиной восстановилась, и я обратила взор на вторженца, повторив свой вопрос:
— Что надо?
Командир плавно подплыл ближе, верней, его изображение. Он скрестил на груди руки, и некоторое время молчал, разглядывая меня неожиданно серьезно.
— Долго будешь булки мять? — полюбопытствовала я.
Мое эго наслаждалось видом зависшего Ардэна. Я осклабилась, ожидая, когда меня — таки одарят сообщением о цели очередного визита.
— Ну, — сурово произнесла я.
— Ты влезла в базу данных, — не менее сурово произнес командир. — Ты не имела на это право. Ты понимаешь, что за подобное я могу наказать тебя?
— Не-а, мне Система сама предложила, — сдала я всезнайку. — Почему, кстати, был закрыт доступ?
Кареглазый хмыкнул и стер с лица заносчивое выражение.
— Не страшно? — поинтересовался он.
— Дрожу и плачу, — усмехнулась я. — Так почему закрыл допуск?
— Хочешь узнать обо мне, спроси у меня, — с намеком ответил Ардэн.
Не проняло. Я продолжала вопросительно смотреть на командира "Гордости". Он не только себя, но и Рому закрыл, я продолжала ждать пояснений. Изображение кареглазого пошло рябью и исчезло. И только я решила, что он сбежал, как Ардэн новь объявился.
— Грейн сегодня на вахте, так что скоро сможешь задать мне свои вопросы лично, — быстро проговорил он и опять собрался линять, но я взвилась:
— Какая вахта, нехристь? У нас шоппинг! Кто меня по магазинам поведет? Мне прибарахлиться надо!
Должно быть, совесть все-таки есть и аттарийцев, потому что мне бросили:
— Не понял половину из того, что ты сказала, но на вахту Грейн заступит вечером. Перед ужином зайду.
И исчез, а я осталась в очередном офигее и с четким желанием нажаловаться Роме. Что за беспредел, в конце концов?! Да это использование должностных полномочий в личных целях! Хотя... Еще одна опция Инессы Журавлевой подняла голову — любопытство. А какого, собственно говоря, хрена я теряюсь? Ну, послушаю инфу из первых рук. Заодно прощупаю почву на тему собственного будущего на Аттарии, а то Рома заходится от восторга при словах о своей планете, а я пока не вижу там для себя светлых перспектив. А еще узнаю, нельзя ли меня вернуть домой.
Посмотрела на ложе страсти и сразу загрустила — мне в жизни такой марафон не устраивали, да и такого шикарного мужика я даже в своих мечтах не видела. Но есть стойкое убеждение, что мужики везде одинаковые, хоть на Земле, хоть на Аттарии. А затем мысли перетекли на Рому и Ардэна. Интересно, какие у них отношения, если Дима позволяет себе такой наглый подкат.
— Однако я одеться хочу, — произнесла я вслух, устав сидеть в полотенце.
Дверь зашипела, и в каюту ворвался Рома. Физиономия у него была такая, что я благоразумно придержала свой яд, решив выплеснуть его попозже. Мой синеглазик остановился посреди каюты, закрыл глаза и шумно выдохнул. После посмотрел на меня и настороженно спросил:
— Ардэн появлялся?
— Нет, — честно соврала я. — А должен был?
Рома промолчал, он стремительно приблизился ко мне, подхватил за талию и поставил на ноги.
— У нас мало времени, дорогая, — сказал мой личный инопланетянин. — Быстро одевайся и бежим по магазинам. Жаль, я хотел тебе показать Кайро, здесь есть, на что посмотреть, — вздохнул он. — Вечером я на вахту.
— Ардэн, — неуверенно произнесла я, все же думая, настучать или нет, но не успела, потому что Рома истолковал произнесенное имя, как мою догадку о причинах изменения планов.
— Взбесился придурок, — с негодованием воскликнул синеглазый, нагло умыкнув очередное мое словечко. — То никому ненужную проверку старого оборудования придумал, загонял техников, а я за ними, как старший по выполнению задания. Потом вдруг вахту придумал, потом отменил, сократив до ночной.
Закончив свою гневную тираду, Рома притянул меня к себе, отвел в сторону волосы и коснулся губами плеча. И как он умеет так целовать, что сразу мурашечный десант высаживается на кожу и стремительно захватывает всю территорию под кодовым названием "Тело Инки Журавлевой"? Нет, правда, он только в плечо поцеловал, а мне уже горизонтальное положение принять захотелось. Тут же стыдливо покраснела и ненароком уронила полотенце.
— Ой, упало, — до отвращения фальшиво расстроилась я и нагнулась, чтобы его поднять.
Поднимала, красиво изогнувшись, повернувшись задом к моему жеребцу, даже потерлась об него бедром.
— Потом пойдем за одеждой? — с надеждой спросил жеребец, и я сразу же распрямилась.
— А я голой буду ходить? — праведно возмутилась я.
— Тебе идет, — осклабился Роман.
— Шоппинг — это святое, — назидательно произнесла я. — Вот вернемся...
— Не успеем, — вздохнул синеглазый, окинул меня пристальным взглядом, отнял полотенце, с которым я уже сроднилась и утащил на кровать. — А может и успеем.
— Если ты меня не оденешь, то я хрен еще хоть раз разденусь! — вскрикнула я и унеслась в мир, заполненный синеглазым наслаждением...
Глава 6
Спустя час мы неслись по коридорам "Гордости". Рома крепко держал меня за руку и тащил за собой. Я отчаянно ругалась и время от времени награждала его шлепком по мускулистой спине. Роман веселился. А как не ругаться?! Меня нарядили в комбинезон цвета хаки, напялили высокие ботинки, кстати, легкие, как пух, не смотря на массивный вид, хорошо, хоть родные трусы-шортики отдали.
Комбинезон был мне велик, и я в нем была похожа на пупса переростка. Ботинки каким-то волшебным образом сели на ногу, повторив каждый анатомический изгиб, классная обувь, кстати. Но комбез!
— Да меня в таком виде даже на колхозное поле ставить стремно, вороны засмеют, — возмущалась я. — Если придумали такие умные ботинки, не могли и комбинезоны с мозгами сделать?
— Инночка, ты очень милая, — успокаивал меня Рома. — Так бы и потискал.
— Уже потискал, теперь бежим, — ворчала я, облагодетельствуя синеглазого очередным звонким шлепком.
— Будешь напоминать, вернемся, — пообещал похотливый бабуин.
— Хрен тебе, — не без угрозы ответила я, примерилась еще для одного шлепка, но Рома быстро сориентировался.
Он подхватил меня на руки и потащил вперед, не снижая темпа, словно на его руках не висели пятьдесят килограмм чистого золота, то есть я. И если кто-то подумал, что меня несли романтично, то фиг вам. Я была прижата спереди Ромы, причем, мои руки тоже были прижаты, ноги пришлось согнуть в коленях, чтобы не мешать инопланетному негодяю унижать честную землянку, шоппинг же. А если прибавить к этому большой комбез, стянутый на талии, закатанные рукава, из которых торчали мои маленькие ладошки, то можете себе представить, как мое рабоче-крестьянское величество страдало от своей схожести с какой-нибудь плюшевой игрушкой, которую прижимает к груди большой синеглазый мальчик.
— Рома, я тебя убью, — шипящим шепотом пообещала я. — Нет, сначала займусь с тобой любовью, чтобы было, что вспомнить, а потом убью.
— Ради первой части твоей угрозы, я согласен и на вторую, — хохотнул недобитый гуманоид и перекинул меня себе на плечо.
Я щипнула его, вздохнула и подняла голову, убирая с лица обвисшие пряди. Нас провожал мрачноватым взглядом сам ехидина Ардэн. Заметив, что я на него смотрю, убрал уже знакомое мне выражение Хмурой Морды, вздернул подбородок и скрылся в одной из дверей. А наш забег закончился у открытого люка, за которым виднелся космодром. Слава вам инопланетные боги, никакого луча и зала перемещений!
Прохладный ветер ударил в лицо, взметнув волосы, и меня поставили на землю возле... ну, назовем это автомобилем. Он был низким, обтекаемым, как капля и совершенно мне не понравился.
— Что за горбатый запорожец? — презрительно спросила я.
— Хрен его знает, что такое запорожец, а это спайлер, — пояснил Рома. — Новейшая модель, между прочим.
Часть серебристой капли отъехала в сторону, и мне предстали два сиденья. Рома кивнул на них, обошел сие чудо инопланетной техники и уселся на второе сиденье. Вздохнув, я угнездилась на первом, примяла руками взбугрившийся комбинезон и мрачно подумала, что теперь я похожа на пингвина. Точно убью синеглазого, но потом, сначала шоппинг. Капля собралась воедино.
— Система, — произнес Рома.
— Приветствую, тайлар Грейн, — ответил очередной приятный женский голос, — проложите маршрут.
— Торговый квартал, магазины одежды. Точка прибытия — площадь Раздора.
— Маршрут принят, тайлар Грейн, приятной поездки.
И спайлер повез нас на площадь Раздора... ну и названьице. Сиденье вдруг мягко опустилось, укладывая меня в горизонтальное положение, и надо мной нависла улыбающаяся физиономия Романа.
— Ты красивая, — не знаю, в какой раз сказал он и ненадолго завладел моими губами.
— Ромочка, давай поговорим, — предложила я, когда мужчина оторвался от меня, и в его глазах зажглась уже знакомая мне страсть.
— Может, в другой раз? — заискивающе спросил он, но я была непреклонна.
— Сейчас, — твердо заявила я.
Рома вздохнул и кивнул. Ну и ладушки. Хотя в полусидячее положение меня не вернули, но теперь синеглазый не спешил с поцелуями, ожидая моих вопросов.
— Для начала, — собрав разбегающиеся мысли воедино, сказала я, — вернемся к вчерашним вопросам. Я хочу понять, что такое спутница. Чем это отличает меня от любовницы? Или это она и есть?
— У нас нет понятия — любовница, поясни, — ответил Рома.
Нет, вот скажите, это нормально? У них нет понятия слова — любовница. Любовница есть, а понятия нет.
— Ну, вот мы сейчас с тобой любовники, то есть состоим в близких отношениях без обязательств, — начала я свои пояснения.
— Как это — без обязательств? — возмутился синеглазый. — Я несу за тебя ответственность, слежу за тем, чтобы ты была здорова, сыта, обута, одета.
— Угу, опять домашний питомец? — насупилась я.
— Глупость какая, — фыркнул Рома, и я сузила глаза. Он спешно поцеловал меня, лишая боевого пыла, вот подлец! — С домашним питомцем не занимаются любовью. Его можно доверить обслуживающему персоналу, родным и друзьям. А ты моя женщина, и заботиться о тебе моя обязанность. И я никому не передоверю эту обязанность.
— Какой шустрый, — пробурчала я, скрывая то, что мне было приятно слышать его слова. — Ну а дальше? Что будет, когда ты встретишь, или тебе подберут, твою идеальную пару? Куда денусь я? Перейду в разряд приживалки?
Представила, что синеглазый приводит в наш с ним дом какую-нибудь очередную заносчивую стервозину... да к черту, вообще приводит! Чего-то даже психанула. Рома, чутко уловивший перемены в моем настроении, широко улыбнулся.
— Чего лыбишься, как эскадронный конь? — сердито спросила я, упираясь ему в грудь руками и отодвигая от себя.
— Я уже отправил запрет на подбор, — ответил он.
— Что так? — я перестала его отталкивать, тем более Рома так ни на миллиметр и не сдвинулся, не смотря на все мои усилия.
— А мне это больше не надо, — на его губах заиграла загадочная улыбка. — Я уже все нашел.
Я потерла подбородок, поскрипела мозгами и поняла.
— Инна, ты опять на меня плохо смотришь, — вот теперь он сам отодвинулся. — Что не так?
— Ах, ты ж кобелище блохастый, — я резко села и нацелила на него палец. — Решил, значит, себе такой нехилый мальчишник устроить перед свадьбой, да? Сейчас с примой порезвишься, а потом под теплое крылышко госпожи Кокнар?
— Какой госпожи? — опешил синеглазый.
— Классику знать надо, — рявкнула я. — Дома, значит, баба ждет, а он пока решил напоследок покувыркаться. Спутница, — ядовито произнесла я. — Конечно, спутница. Эскорт, млин. Близко ко мне не подходи!
— Какая баба? Какой эскорт? Инна, ты о чем? — вконец опешил мерзавец.
— А вот не надо мне тут невинную морду делать, — я все более расходилась. — Нашел он, поглядите на него, а Инна, значит, так, потусить — развлечься. И кто она? — ешкин-лукошкин, я даже сама обалдела от ревнивых ноток в своем голосе.
— Ты, — выпалил Рома.
— Я! — торжествующе выпалила я и осеклась. — Я? Почему я? В смысле, я? Как это я? А чего это я?
— Ты. Потому что ты. В прямом смысле. Так это ты. А того это ты, — подробно ответил синеглазый на все мои вопросы и снова улыбнулся. — Пока ты была в регенераторе, он составил твою генную карту. Я полюбопытствовал, полное совпадение.
— Э-э-э... А-а... хы, — изрекла я и замолчала, осмысливая слова Романа. — Ах, ты ж, Терминатор недобитый...
— Что не так?! — взвыл Рома.
— Гены значит, — я уперла руки в бока. — Значит, ты со мной из-за чертовых генов...
— Журавлева! — зарычал тайлар Грейн, и я поперхнулась очередной порцией яда. — Ты земное чудовище! Но просто дико мне нравишься, — закончил в мертвой тишине спайлера Роман и вновь уронил меня на сиденье, затыкая рот крышесносным поцелуем.
