- Не ругайся, - строго велел Дед Мороз и заорал. – Яга! Совсем совести нет, старая?!
- Сам ты старый, - послышался возмущенный скрипучий голос. – А совести у меня отродясь не было!
- Оно и видать, - усмехнулся Дед.
- Верни Настеньку, карга костеногая! – вдруг ожила Снегурочка.
- Сопля леденелая! – отозвалась Баба Яга.
Белоснежная тройка уже нагнала ступу, и Иван мог лучше разглядеть старуху, махавшую помелом. Но углубляться мужчина не стал, вновь закрывая глаза.
- От же старуха вредная! – воскликнул Дед.
И тут же закаркало воронье, и сани окружило черное облако. Иван приоткрыл один глаз, решив снова встретиться со своим бредом, но тут же опять его закрыл, потому что облако оказалось стаей ворон, мешавшая тройке, везущей сани прорваться дальше.
- А ну вон пошли! – гаркнул Дед Мороз, размахивая посохом, покрывшемся льдисто-голубоватым сиянием. Воронье шарахнулось в сторону, но ступа уже исчезла. Лошади еще некоторое время несли сани по небу, но вскоре пошли на снижение. Ивана кинуло вперед, и Снегурочка придержала его.
- Тише ты, добрый молодец, - усмехнулась она. – Кто ж жену за тебя выручать будет?
- Ася! – Иван открыл глаза. – Твою мать, да что за бред-то?!
Теперь он сидел не в санях, а на телеге. Правил ею седой мужик в косоворотке, рядом с ним восседала девка в красном сарафане и кокошнике. Но главное, вокруг буйным цветом цвело и благоухало лето. Тройка коней резво бежала по лесной дороге. Бубенцы отчаянно бренчавшие, когда сани неслись за ступой, теперь издавали мелодичный перезвон, показавшийся Ивану неожиданно успокаивающим. Но подобное состояние вызвало бурный протест мужчины.
- Стой! – гаркнул он и спрыгнул с телеги, как только она остановилась. – Что, черт вас всех дери, тут происходит?!
- Тихо ты, дурень, накличешь еще рогатого пакостника, - погрозил мужчине Дед, слезая с телеги.
Снегурочка слезла следом, подбоченилась и с интересом посмотрела на мужчину, озирающегося вокруг себя. Он периодически щипал себя, шипел, изумленно разглядывал след от щипка, но продолжал озираться и издавать восклицания:
- Бред! Белочка! Что мне подмешали в водку?!
- Ничего тебе не подмешивали, добрый молодец, - усмехнулась Снегурочка. – А вот про «белочку» в точку. Пить меньше надо.
- Снежа, - Дед укоризненно покачал головой. – Тут не насмехаться надо, тут объяснить надо, с толком, с понятием.
- А что – Снежа?! – возмутилась Снегурочка. – Я сто лет Снежа, а таких дураков учить уже притомилась. И что не ценят, что имеют? Им помогают, а они еще недовольны. Скучно им стало, погляди на них! Вот пущай и развлекаются.
- Цыц! – цыкнул на нее Дед Мороз. – Ты, мил человек, ее не слушай. Вредная, как все девки, но добрая ведь, отходчивая.
Иван слушал деда с внучкой и никак не мог до конца понять смысл их слов. Дураков учат? Помогают? Стоп! Что она там про скуку сказала? Подслушивали что ли? Хотя, что там подслушивать, они с Асей орали под входными дверями, наверное, весь подъезд слышал. Ну, да. Эти, как раз, спускались, когда Аська убежала. Вот, черт…
- Ты пойми, Иванушка, - заговорил Дед, сияя доброй улыбкой, - тебе назад хода нет, пока жену свою не вызволишь.
Мужчина очнулся от своих мыслей. Он смерил Деда подозрительным взглядом и стремительно приблизился к нему, хватая за грудки.
- Где моя жена? – тихо зверея, спросил Иван. – Куда вы ее дели?
- Тихо-тихо, Ваня, тихо! – Дед Мороз аккуратно отцепил от себя руки мужчины. – Тут криком не возьмешь. Да и не знаем мы, куда Яга Настеньку унесла. Это надо у нее спрашивать.
- Какая Яга?! – заорал Иван. – Хватит мне голову дурить! Где моя жена?!!
- Костяная нога, - усмехнулась Снегурочка, подходя ближе. – Сказок что ли в детстве не читали? Говорят тебе, Яга Настю твою увезла, у нее и нужно спрашивать. Мы тебе тут не помощники, сам все сделать должен.
Мужчина схватился за голову и тяжело осел на траву. Бред не желал заканчиваться, все более укореняясь и превращаясь в странную реальность, в которую он начинал верить против собственной воли. А как не поверить, когда запах травы и цветов дурманит голову? Когда солнце припекает так, что пот уже струится по спине, а ведь он выскочил на улицу в рубашке и брюках. Птицы щебечут в ветвях, а дед и девка стоят напротив и внимательно следят за ним.
Иван поднял взгляд на Снегурочку, неожиданно понимая, что ее возраст далек от тех сорока, что он дал ей в лифте. И не то, чтобы она помолодела, просто возраст было совершенно невозможно угадать. Вроде и девка, не старше лет пятнадцати-шестнадцати, а глаза взрослые, мудрые. Мотнув головой, Иван перевел взгляд на Деда.
- Принял? – спросил тот.
- В порядке бреда, - усмехнулся Иван.
- Тогда слушай, Иванушка, - Дед Мороз приосанился. – Дано тебе испытание, Ваня, великое. Найти и спасти жену свою из лап злодейских, злокозненных. Коли сердце твое полно смелости, да отваги, коли живет в нем любовь горячая, да верность неколебимая, то найдешь ее и вызволишь Настеньку. Вместе с ней домой вернешься. Коли же душа твоя стылая и равнодушная, то и Настю не спасешь, и сам сгинешь.
- Я смотрю, у вас тут с выбором-то не густо, - покачал головой Иван.
- Не мои правила, - развел Дед руками. – Мы тебе со Снежкой поможем, чем сможем, но идти тебе придется одному, нам нельзя. Не место нам в лете-то.
Иван поднялся на ноги, решительно отряхнул руки и спросил:
- Где эта ваша Яга живет?
- Да погоди ты, Ваня, - подступила к нему Снегурка. – Не дело по сказочному лесу-то да в такой одеже.
Она втянула с шумом воздух, а затем дохнула. Из алых губ вырвались снежинки, деловито закружившие вокруг мужчины. Холода он не почувствовал, не смотря на то, что вокруг него кружила настоящая вьюга. Раздался хлопок в ладоши, и снежинки истаяли, испаряясь прямо в воздухе. Дед и внучка одинаково скрестили руки на груди и довольно оглядели добра молодца. Иван опустил взгляд, обнаруживая на себе белую рубаху с красным шитьем, широкие синие штаны, подпоясанные широким красным кушаком. Затем с интересом рассмотрел сапоги, притопнул и на всякий случай потрогал голову, но шапки там не появилось.
- Сойдет, - деловито кивнул Иван, после закатил глаза и буркнул. – А психиатру я, пожалуй, запишусь. Дальше что? – спросил он уже громче.
- А дальше… - Дед Мороз приложил к губам пальцы и залихватски свистнул так, что у Ивана заложило уши.
За деревьями послышался топот лошадиных копыт, и к ним выскочил красавец конь с золотой гривой.
- Сивка-бурка, - хмыкнул мужчина.
- Он самый, - горделиво приосанился Дед. – Верным товарищем тебе будет.
Иван погладил коня по шее и нервно хохотнул.
- Господи, неужели это все со мной происходит? – вопросил он в пустоту.
- С тобой, Иванушка, с тобой, - осклабилась Снегурка. – Вот, - она добыла из недр сарафана клубок, - держи, путеводный. Принцип его работы знаешь.
Иван кивнул и взял клубок в руку.
- Не забывай говорить, куда тебе нужно, а то выведет к черту на куличики, а от того запросто не выберешься, - назидательно произнесла Снежка, отходя к деду.
- Ваня, вот еще, - Дед Мороз почесал в затылке. – Ты на всех чудищ-то не кидайся, не все, что мордой не вышло, злобное. Говорящих зверей не пугайся. Русалкам не доверяй, защекочут и на дно утащат. Лешего не обижай, да и Ягу сильно не тряси. Вредная, конечно, но при верном подходе помощницей станет. Если Кладенец будет нужен, то он у Горыныча, попросишь по-хорошему, даст.
- Вас послушать, так и сложностей никаких, - усмехнулся Иван.
- Да какие сложности, Ваня, - отмахнулась Снегурка. – Коли с умом, то все легко и просто будет.
- Пора, Иванушка, - прервал ее Дед Мороз. – Мы сделали все, что могли, теперь на холодке подождем.
Иван проследил, как дед и внучка садятся на телегу. Дед Мороз свистнул, и тройка коней сорвалась с места. Сначала копыта, а после и колеса телеги оторвались от земли. И чем выше они поднимались, тем все сильней менялись очертания телеги, превращаясь в сани. Снова послышался свист, и тройка исчезла, звеня бубенцами.
* * *
Иван еще некоторое время смотрел туда, где исчезли сани с Дедом Морозом и Снегурочкой, после перевел взгляд на Сивку-Бурку, сжал в ладони клубок и растерянно усмехнулся:
- Бред какой-то.
Сивка фыркнул и тряхнул золотой гривой, нетерпеливо переступив с ноги на ногу. Мужчина машинально погладил лоснящийся лошадиный бок, затем решительно тряхнул головой.
- Хорошо. Допустим. – Снова осмотрел своего скакуна и почесал в затылке – Как на тебя садится?
Сивка скосил на Ивана влажный глаз, но ответа, разумеется, не дал. Мужчина обошел коня по кругу, вспоминая многочисленные фильмы, где актеры лихо зализали в седло, снова почесал в затылке и махнул рукой:
- Как два пальца!
После этого поставил ногу в стремя, ухватился за луку седла и оттолкнулся от земли. Не рассчитав замаха, заехал второй ногой по крупу коня. Сивка возмущенно заржал, и незадачливый всадник полетел на землю, бранясь совсем уж непристойными словами. Тут же вскочив на ноги, Иван потер зад, поджал губы и вновь поставил ногу в стремя. Во второй руке его все еще был сжат путеводный клубок. Мужчина кинул его на землю, и клубок замер, словно пес, готовый сорваться с места, как только ему укажут направление.
Направление никто указывать не спешил. Иван по-прежнему ругался, потому что следующая попытка сесть в седло закончилась еще более позорно. Уже не спеша задирать вторую ногу, он оттолкнулся от земли и завалился поперек Сивки. Попробовал принять вертикальное положение, но опять перестарался и съехал со скакуна вниз головой. Сивка вновь заржал, но теперь уже явно издевательски.
- Да чтоб вас всех! – зарычал Иван и вновь атаковал седло, уже больше из принципа.
Третья попытка закончилась почти удачно, но… Сивка-бурка вдруг взбрыкнул, и Иван опять полетел на землю под ржач скакуна. Мужчина смерил его ненавидящим взглядом, на мгновение прикрыл глаза, собираясь с силами, и снова направился к коню. Сивка переступил копытами, делая шаг от Ивана. Тот замер с подозрением глядя на жеребца, но Сивка имел на морде совершенно не винное выражение, и даже покивал большой головой, подбадривая седока. Мужчина направился к нему, но конь вновь переступил копытами, отпрянув от него, и Иван взорвался. Он стремительно направился к коню, тот игриво тряхнул гривой и сделал скачок в сторону. Иван заскрежетал зубами, сжимая кулаки.
- Да иди ты! – в сердцах выкрикнул мужчина.
Плюнув на все попытки поймать зарвавшегося коня, Иван направился по дороге, по которой недавно ехала телега с Дедом Морозом. За спиной послышался топот, и Сивка ткнулся носом в плечо добра молодца.
- Отстань, - отмахнулся Иван.
- Иго-го, - не согласился Сивка.
- Отвали, говорю, - рассвирепел мужчина, отталкивая морду жеребца.
Сивка обежал его по кругу и подставил бок, но Иван обошел его и продолжил путь. Сивка вновь обогнал Ивана и преградил дорогу.
- Иго-го, - попытался конь вразумить человека.
- Ладно, - ворчливо протянул мужчина и снова поставил ногу в стремя.
Новая попытка оказалась более удачной, но не до конца. Под ноги Сивки вдруг выкатилась лиса, тот отпрянул, и Иван, почти утвердившийся в седле, полетел на землю.
- Достали! – взвыл Иван. Он вскочил на ноги, выругался так, что лиса стыдливо прикрыла глаза хвостом, морда коня шокировано вытянулась, но мужчина был так зол, что, продолжая браниться, взлетел в седло, сам не заметив, как лихо у него это получилось, и выдохнул с ожесточение. – К черту!
Клубок, все еще ждавший указаний, сорвался с места и понесся вперед. Сивка, уже не дожидаясь понуканий, сорвался следом за ним. Иван едва успел вцепиться в поводья, как лес слился в сплошную зеленую стену, стремительно сменившуюся на голубые росчерки неба, как только лес закончился. После все вновь позеленело, посерело и, наконец, почернело. Потянуло тухловатым запахом серы, полыхнуло жаром, и клубок сиганул с обрыва. Не успевший, затормозить, конь заржал и сверзься следом.
- А-а-а!!! – заорал Иван, летя рядом с конем, отчаянно колотившим в воздухе копытами.
Казавшееся бесконечным падение, неожиданно закончилось. Первым цокнул о камни копытами Сивка деловито зафыркав. Уже простившийся с жизнью Иван, так и не выпустивший повода из онемевших пальцев, на секунду завис над каменным полом пещеры, затем все-таки шмякнулся, продолжая орать благим матом.
- Иго-го, - Сивка лизнул его в лицо большим жарким языком.
Мужчина от неожиданности замер, после открыл сожмуренные до черных мушек глаза и огляделся.
- Что за черт? – выдохнул он, ощупывая себя дрожащими руками.
- Нормальный такой черт, - послышался хриплый голос. – Я бы даже сказал, загляденье, а не черт.
Иван вскочил на ноги и уставился на создание с рогами и копытами. Черт махнул хвостом и деловито застучал по полу пещеры копытцами, приближаясь к обалдевшему мужчине. Пятачок, заменявший рогатому нос, забавно дернулся, и волосатая лапа протянула Ивану бутыль с мутноватой жидкостью.
- Хлебни. Полегчает.
Иван автоматически протянул руку, схватил бутыль за горлышко и поднес к губам. Жидкость обожгла горло. Мужчина закашлялся и сипло уточнил:
- Сивуха?
- Она, родимая, - согласно кивнул черт, после этого сделал богатырский глоток, не поморщившись, лишь крякнув и утерев рот тыльной стороной ладони. – Ты кто?
- Иван, - ответил мужчина, все еще неверяще рассматривая рогатое создание. – А ты?
- Дурак что ли? – возмутился черт. – Рога, копыта, хвост – и кто я? Скажешь – корова, дам в глаз.
Иван поднялся на ноги и посмотрел сверху вниз на черта, оказавшегося ему по плечо. Затем осторожно протянул руку и дотронулся до рогов. Черт отскочил назад, погрозив мужчине пальцем. После снова отпил из бутыли и с интересом оглядел незваного гостя.
- Зачем пожаловал? – полюбопытствовал рогатый.
Иван вновь тяжело опустился на пол пещеры, рассеянно потрепав по морде Сивку, мягко ткнувшегося ему в плечо. Теперь еще и черт… Почему черт? Неожиданно он вспомнил, как выкрикнул: «К черту», - и взгляд сам собой нашел путеводный клубок, замерший посреди пещеры.
- Навигатор, блин, - криво усмехнулся Иван и посмотрел на хозяина пещеры и произнес. – Я ищу свою жену.
Черт почесал промеж рогов, опять отпил и кокетливо обмахнулся кисточкой, венчавшей хвост.
- Я как бы не по этому делу, - ответил рогатый. – Не интересуюсь бабами… давно.
Это прозвучало двусмысленно. Иван поднялся на ноги и взглянул на черта исподлобья.
- Голубой что ли?
- Чаво? – не понял черт и снова почесал между рогов. Затем оглядел себя. – Рыжий я. Голубых чертей вообще не бывает, брешут все.
- Кто брешет? – недоуменно переспросил Иван.
- Кто тебе про голубого черта сказал, тот и брешет, - пренебрежительно отмахнулся черт. – Еще будешь?
Мужчина протянул было руку к бутыли, но отдернул ее и с подозрением взглянул на рогатого:
- Спаиваешь?
- Зачем? – удивился черт.
- Чтобы я бдительность потерял, - уверенно кивнул Иван. – Ты же не по бабам.
Черт вдруг печально вздохнул и утер скупую пьяную слезу. Затем размахнулся бутылью, словно намереваясь разбить ее, но передумал и снова поднес к губам. Иван заворожено смотрел, как в глотке рогатого исчезает примерно литр сивухи разом. После черт размахнулся и жахнул пустой тарой об пол.
- Она все злокозненная! – с надрывом воскликнул он. – Уже лет двести на баб не смотрю, не надо мне это. Вся сила в пьянку ушла. Э-эх, проклятая.
- Сам ты старый, - послышался возмущенный скрипучий голос. – А совести у меня отродясь не было!
- Оно и видать, - усмехнулся Дед.
- Верни Настеньку, карга костеногая! – вдруг ожила Снегурочка.
- Сопля леденелая! – отозвалась Баба Яга.
Белоснежная тройка уже нагнала ступу, и Иван мог лучше разглядеть старуху, махавшую помелом. Но углубляться мужчина не стал, вновь закрывая глаза.
- От же старуха вредная! – воскликнул Дед.
И тут же закаркало воронье, и сани окружило черное облако. Иван приоткрыл один глаз, решив снова встретиться со своим бредом, но тут же опять его закрыл, потому что облако оказалось стаей ворон, мешавшая тройке, везущей сани прорваться дальше.
- А ну вон пошли! – гаркнул Дед Мороз, размахивая посохом, покрывшемся льдисто-голубоватым сиянием. Воронье шарахнулось в сторону, но ступа уже исчезла. Лошади еще некоторое время несли сани по небу, но вскоре пошли на снижение. Ивана кинуло вперед, и Снегурочка придержала его.
- Тише ты, добрый молодец, - усмехнулась она. – Кто ж жену за тебя выручать будет?
- Ася! – Иван открыл глаза. – Твою мать, да что за бред-то?!
Теперь он сидел не в санях, а на телеге. Правил ею седой мужик в косоворотке, рядом с ним восседала девка в красном сарафане и кокошнике. Но главное, вокруг буйным цветом цвело и благоухало лето. Тройка коней резво бежала по лесной дороге. Бубенцы отчаянно бренчавшие, когда сани неслись за ступой, теперь издавали мелодичный перезвон, показавшийся Ивану неожиданно успокаивающим. Но подобное состояние вызвало бурный протест мужчины.
- Стой! – гаркнул он и спрыгнул с телеги, как только она остановилась. – Что, черт вас всех дери, тут происходит?!
- Тихо ты, дурень, накличешь еще рогатого пакостника, - погрозил мужчине Дед, слезая с телеги.
Снегурочка слезла следом, подбоченилась и с интересом посмотрела на мужчину, озирающегося вокруг себя. Он периодически щипал себя, шипел, изумленно разглядывал след от щипка, но продолжал озираться и издавать восклицания:
- Бред! Белочка! Что мне подмешали в водку?!
- Ничего тебе не подмешивали, добрый молодец, - усмехнулась Снегурочка. – А вот про «белочку» в точку. Пить меньше надо.
- Снежа, - Дед укоризненно покачал головой. – Тут не насмехаться надо, тут объяснить надо, с толком, с понятием.
- А что – Снежа?! – возмутилась Снегурочка. – Я сто лет Снежа, а таких дураков учить уже притомилась. И что не ценят, что имеют? Им помогают, а они еще недовольны. Скучно им стало, погляди на них! Вот пущай и развлекаются.
- Цыц! – цыкнул на нее Дед Мороз. – Ты, мил человек, ее не слушай. Вредная, как все девки, но добрая ведь, отходчивая.
Иван слушал деда с внучкой и никак не мог до конца понять смысл их слов. Дураков учат? Помогают? Стоп! Что она там про скуку сказала? Подслушивали что ли? Хотя, что там подслушивать, они с Асей орали под входными дверями, наверное, весь подъезд слышал. Ну, да. Эти, как раз, спускались, когда Аська убежала. Вот, черт…
- Ты пойми, Иванушка, - заговорил Дед, сияя доброй улыбкой, - тебе назад хода нет, пока жену свою не вызволишь.
Мужчина очнулся от своих мыслей. Он смерил Деда подозрительным взглядом и стремительно приблизился к нему, хватая за грудки.
- Где моя жена? – тихо зверея, спросил Иван. – Куда вы ее дели?
- Тихо-тихо, Ваня, тихо! – Дед Мороз аккуратно отцепил от себя руки мужчины. – Тут криком не возьмешь. Да и не знаем мы, куда Яга Настеньку унесла. Это надо у нее спрашивать.
- Какая Яга?! – заорал Иван. – Хватит мне голову дурить! Где моя жена?!!
- Костяная нога, - усмехнулась Снегурочка, подходя ближе. – Сказок что ли в детстве не читали? Говорят тебе, Яга Настю твою увезла, у нее и нужно спрашивать. Мы тебе тут не помощники, сам все сделать должен.
Мужчина схватился за голову и тяжело осел на траву. Бред не желал заканчиваться, все более укореняясь и превращаясь в странную реальность, в которую он начинал верить против собственной воли. А как не поверить, когда запах травы и цветов дурманит голову? Когда солнце припекает так, что пот уже струится по спине, а ведь он выскочил на улицу в рубашке и брюках. Птицы щебечут в ветвях, а дед и девка стоят напротив и внимательно следят за ним.
Иван поднял взгляд на Снегурочку, неожиданно понимая, что ее возраст далек от тех сорока, что он дал ей в лифте. И не то, чтобы она помолодела, просто возраст было совершенно невозможно угадать. Вроде и девка, не старше лет пятнадцати-шестнадцати, а глаза взрослые, мудрые. Мотнув головой, Иван перевел взгляд на Деда.
- Принял? – спросил тот.
- В порядке бреда, - усмехнулся Иван.
- Тогда слушай, Иванушка, - Дед Мороз приосанился. – Дано тебе испытание, Ваня, великое. Найти и спасти жену свою из лап злодейских, злокозненных. Коли сердце твое полно смелости, да отваги, коли живет в нем любовь горячая, да верность неколебимая, то найдешь ее и вызволишь Настеньку. Вместе с ней домой вернешься. Коли же душа твоя стылая и равнодушная, то и Настю не спасешь, и сам сгинешь.
- Я смотрю, у вас тут с выбором-то не густо, - покачал головой Иван.
- Не мои правила, - развел Дед руками. – Мы тебе со Снежкой поможем, чем сможем, но идти тебе придется одному, нам нельзя. Не место нам в лете-то.
Иван поднялся на ноги, решительно отряхнул руки и спросил:
- Где эта ваша Яга живет?
- Да погоди ты, Ваня, - подступила к нему Снегурка. – Не дело по сказочному лесу-то да в такой одеже.
Она втянула с шумом воздух, а затем дохнула. Из алых губ вырвались снежинки, деловито закружившие вокруг мужчины. Холода он не почувствовал, не смотря на то, что вокруг него кружила настоящая вьюга. Раздался хлопок в ладоши, и снежинки истаяли, испаряясь прямо в воздухе. Дед и внучка одинаково скрестили руки на груди и довольно оглядели добра молодца. Иван опустил взгляд, обнаруживая на себе белую рубаху с красным шитьем, широкие синие штаны, подпоясанные широким красным кушаком. Затем с интересом рассмотрел сапоги, притопнул и на всякий случай потрогал голову, но шапки там не появилось.
- Сойдет, - деловито кивнул Иван, после закатил глаза и буркнул. – А психиатру я, пожалуй, запишусь. Дальше что? – спросил он уже громче.
- А дальше… - Дед Мороз приложил к губам пальцы и залихватски свистнул так, что у Ивана заложило уши.
За деревьями послышался топот лошадиных копыт, и к ним выскочил красавец конь с золотой гривой.
- Сивка-бурка, - хмыкнул мужчина.
- Он самый, - горделиво приосанился Дед. – Верным товарищем тебе будет.
Иван погладил коня по шее и нервно хохотнул.
- Господи, неужели это все со мной происходит? – вопросил он в пустоту.
- С тобой, Иванушка, с тобой, - осклабилась Снегурка. – Вот, - она добыла из недр сарафана клубок, - держи, путеводный. Принцип его работы знаешь.
Иван кивнул и взял клубок в руку.
- Не забывай говорить, куда тебе нужно, а то выведет к черту на куличики, а от того запросто не выберешься, - назидательно произнесла Снежка, отходя к деду.
- Ваня, вот еще, - Дед Мороз почесал в затылке. – Ты на всех чудищ-то не кидайся, не все, что мордой не вышло, злобное. Говорящих зверей не пугайся. Русалкам не доверяй, защекочут и на дно утащат. Лешего не обижай, да и Ягу сильно не тряси. Вредная, конечно, но при верном подходе помощницей станет. Если Кладенец будет нужен, то он у Горыныча, попросишь по-хорошему, даст.
- Вас послушать, так и сложностей никаких, - усмехнулся Иван.
- Да какие сложности, Ваня, - отмахнулась Снегурка. – Коли с умом, то все легко и просто будет.
- Пора, Иванушка, - прервал ее Дед Мороз. – Мы сделали все, что могли, теперь на холодке подождем.
Иван проследил, как дед и внучка садятся на телегу. Дед Мороз свистнул, и тройка коней сорвалась с места. Сначала копыта, а после и колеса телеги оторвались от земли. И чем выше они поднимались, тем все сильней менялись очертания телеги, превращаясь в сани. Снова послышался свист, и тройка исчезла, звеня бубенцами.
* * *
Иван еще некоторое время смотрел туда, где исчезли сани с Дедом Морозом и Снегурочкой, после перевел взгляд на Сивку-Бурку, сжал в ладони клубок и растерянно усмехнулся:
- Бред какой-то.
Сивка фыркнул и тряхнул золотой гривой, нетерпеливо переступив с ноги на ногу. Мужчина машинально погладил лоснящийся лошадиный бок, затем решительно тряхнул головой.
- Хорошо. Допустим. – Снова осмотрел своего скакуна и почесал в затылке – Как на тебя садится?
Сивка скосил на Ивана влажный глаз, но ответа, разумеется, не дал. Мужчина обошел коня по кругу, вспоминая многочисленные фильмы, где актеры лихо зализали в седло, снова почесал в затылке и махнул рукой:
- Как два пальца!
После этого поставил ногу в стремя, ухватился за луку седла и оттолкнулся от земли. Не рассчитав замаха, заехал второй ногой по крупу коня. Сивка возмущенно заржал, и незадачливый всадник полетел на землю, бранясь совсем уж непристойными словами. Тут же вскочив на ноги, Иван потер зад, поджал губы и вновь поставил ногу в стремя. Во второй руке его все еще был сжат путеводный клубок. Мужчина кинул его на землю, и клубок замер, словно пес, готовый сорваться с места, как только ему укажут направление.
Направление никто указывать не спешил. Иван по-прежнему ругался, потому что следующая попытка сесть в седло закончилась еще более позорно. Уже не спеша задирать вторую ногу, он оттолкнулся от земли и завалился поперек Сивки. Попробовал принять вертикальное положение, но опять перестарался и съехал со скакуна вниз головой. Сивка вновь заржал, но теперь уже явно издевательски.
- Да чтоб вас всех! – зарычал Иван и вновь атаковал седло, уже больше из принципа.
Третья попытка закончилась почти удачно, но… Сивка-бурка вдруг взбрыкнул, и Иван опять полетел на землю под ржач скакуна. Мужчина смерил его ненавидящим взглядом, на мгновение прикрыл глаза, собираясь с силами, и снова направился к коню. Сивка переступил копытами, делая шаг от Ивана. Тот замер с подозрением глядя на жеребца, но Сивка имел на морде совершенно не винное выражение, и даже покивал большой головой, подбадривая седока. Мужчина направился к нему, но конь вновь переступил копытами, отпрянув от него, и Иван взорвался. Он стремительно направился к коню, тот игриво тряхнул гривой и сделал скачок в сторону. Иван заскрежетал зубами, сжимая кулаки.
- Да иди ты! – в сердцах выкрикнул мужчина.
Плюнув на все попытки поймать зарвавшегося коня, Иван направился по дороге, по которой недавно ехала телега с Дедом Морозом. За спиной послышался топот, и Сивка ткнулся носом в плечо добра молодца.
- Отстань, - отмахнулся Иван.
- Иго-го, - не согласился Сивка.
- Отвали, говорю, - рассвирепел мужчина, отталкивая морду жеребца.
Сивка обежал его по кругу и подставил бок, но Иван обошел его и продолжил путь. Сивка вновь обогнал Ивана и преградил дорогу.
- Иго-го, - попытался конь вразумить человека.
- Ладно, - ворчливо протянул мужчина и снова поставил ногу в стремя.
Новая попытка оказалась более удачной, но не до конца. Под ноги Сивки вдруг выкатилась лиса, тот отпрянул, и Иван, почти утвердившийся в седле, полетел на землю.
- Достали! – взвыл Иван. Он вскочил на ноги, выругался так, что лиса стыдливо прикрыла глаза хвостом, морда коня шокировано вытянулась, но мужчина был так зол, что, продолжая браниться, взлетел в седло, сам не заметив, как лихо у него это получилось, и выдохнул с ожесточение. – К черту!
Клубок, все еще ждавший указаний, сорвался с места и понесся вперед. Сивка, уже не дожидаясь понуканий, сорвался следом за ним. Иван едва успел вцепиться в поводья, как лес слился в сплошную зеленую стену, стремительно сменившуюся на голубые росчерки неба, как только лес закончился. После все вновь позеленело, посерело и, наконец, почернело. Потянуло тухловатым запахом серы, полыхнуло жаром, и клубок сиганул с обрыва. Не успевший, затормозить, конь заржал и сверзься следом.
- А-а-а!!! – заорал Иван, летя рядом с конем, отчаянно колотившим в воздухе копытами.
Казавшееся бесконечным падение, неожиданно закончилось. Первым цокнул о камни копытами Сивка деловито зафыркав. Уже простившийся с жизнью Иван, так и не выпустивший повода из онемевших пальцев, на секунду завис над каменным полом пещеры, затем все-таки шмякнулся, продолжая орать благим матом.
- Иго-го, - Сивка лизнул его в лицо большим жарким языком.
Мужчина от неожиданности замер, после открыл сожмуренные до черных мушек глаза и огляделся.
- Что за черт? – выдохнул он, ощупывая себя дрожащими руками.
- Нормальный такой черт, - послышался хриплый голос. – Я бы даже сказал, загляденье, а не черт.
Иван вскочил на ноги и уставился на создание с рогами и копытами. Черт махнул хвостом и деловито застучал по полу пещеры копытцами, приближаясь к обалдевшему мужчине. Пятачок, заменявший рогатому нос, забавно дернулся, и волосатая лапа протянула Ивану бутыль с мутноватой жидкостью.
- Хлебни. Полегчает.
Иван автоматически протянул руку, схватил бутыль за горлышко и поднес к губам. Жидкость обожгла горло. Мужчина закашлялся и сипло уточнил:
- Сивуха?
- Она, родимая, - согласно кивнул черт, после этого сделал богатырский глоток, не поморщившись, лишь крякнув и утерев рот тыльной стороной ладони. – Ты кто?
- Иван, - ответил мужчина, все еще неверяще рассматривая рогатое создание. – А ты?
- Дурак что ли? – возмутился черт. – Рога, копыта, хвост – и кто я? Скажешь – корова, дам в глаз.
Иван поднялся на ноги и посмотрел сверху вниз на черта, оказавшегося ему по плечо. Затем осторожно протянул руку и дотронулся до рогов. Черт отскочил назад, погрозив мужчине пальцем. После снова отпил из бутыли и с интересом оглядел незваного гостя.
- Зачем пожаловал? – полюбопытствовал рогатый.
Иван вновь тяжело опустился на пол пещеры, рассеянно потрепав по морде Сивку, мягко ткнувшегося ему в плечо. Теперь еще и черт… Почему черт? Неожиданно он вспомнил, как выкрикнул: «К черту», - и взгляд сам собой нашел путеводный клубок, замерший посреди пещеры.
- Навигатор, блин, - криво усмехнулся Иван и посмотрел на хозяина пещеры и произнес. – Я ищу свою жену.
Черт почесал промеж рогов, опять отпил и кокетливо обмахнулся кисточкой, венчавшей хвост.
- Я как бы не по этому делу, - ответил рогатый. – Не интересуюсь бабами… давно.
Это прозвучало двусмысленно. Иван поднялся на ноги и взглянул на черта исподлобья.
- Голубой что ли?
- Чаво? – не понял черт и снова почесал между рогов. Затем оглядел себя. – Рыжий я. Голубых чертей вообще не бывает, брешут все.
- Кто брешет? – недоуменно переспросил Иван.
- Кто тебе про голубого черта сказал, тот и брешет, - пренебрежительно отмахнулся черт. – Еще будешь?
Мужчина протянул было руку к бутыли, но отдернул ее и с подозрением взглянул на рогатого:
- Спаиваешь?
- Зачем? – удивился черт.
- Чтобы я бдительность потерял, - уверенно кивнул Иван. – Ты же не по бабам.
Черт вдруг печально вздохнул и утер скупую пьяную слезу. Затем размахнулся бутылью, словно намереваясь разбить ее, но передумал и снова поднес к губам. Иван заворожено смотрел, как в глотке рогатого исчезает примерно литр сивухи разом. После черт размахнулся и жахнул пустой тарой об пол.
- Она все злокозненная! – с надрывом воскликнул он. – Уже лет двести на баб не смотрю, не надо мне это. Вся сила в пьянку ушла. Э-эх, проклятая.
