Пипец…
Кажется, нарвалась на самого настоящего маньячину озабоченного! Жесть какая!
В комнате работал кондиционер, поэтому телу стало немного холодно. И прежде, чем успела вспомнить, что не люблю носить лифчики, ощутила, как соски мгновенно затвердели, отчётливо проявившись через полупрозрачную материю.
Смутившись, быстренько прикрыла груди руками, но было уже поздно… Рудковский, широко расставив ноги, расстегнул рубашку на две верхние пуговички, тем самым, давая понять, что реально возбудился и застыл как голодный самец при виде мокрой сучки.
— Теперь, волосы распусти.
Сделала.
Тяжелые локоны, длиной чуть выше талии, роскошным каскадом рассыпались по спине.
— Встань и покрутись.
Что ж, пока ничего сложного.
— Отлично. — Похвалил шакал, истекая слюной, — Ну а теперь, дверь на замок закрой.
После этой фразы, в груди что-то лопнуло.
Наверно, сердце всё-таки не выдержало…
Медленно двигаюсь к парадной и надавливаю на щеколду. Правда не получается с первого раза с замком справиться, потому что руки, как у старушки столетней трясутся и не совладают с мозговым центром. Всё это время, преодолевая мизерное расстояние от стула до двери, сражаюсь с мощным желанием забить на всё и наутёк броситься. Благо мысль о том, что снаружи поджидают два жутко злющих койота, находящихся в подчинении этого монстра, облачённого в костюм от «Армани», напрочь отбивает всяческое желание снова совершить очередную необдуманную глупость.
Оскар, тем временем, восторгаясь спектаклем, деловито докуривает уже третью сигарку. А затем, впечатав бычок в хрустальную поверхность пепельницы, надменно чеканит:
— Теперь… штаны снимай.
Руки неторопливо тянуться к пояску брюк, но разум резко даёт заднюю.
— Чё?? Офонарел что ли??
— Всё никак не могу понять… Ты что, кошкой себя возомнила?? У которой девять жизней? А? — руки кретина с силой надавливают на рукоять пистолета и у меня перед глазам чёрные пятнышки плясать начинают, — Но ничего… папочка научит хорошим манерам, дерзкая шкурка! Неужели, до сих пор не понимаешь, в какое болото вляпалась?? Неужели, так сложно принять моё милосердие и подчиниться?? Я ведь не шучу на счёт тюрьмы. У меня связи… Я, можно сказать, самый главный мент в законе. И арестовать тебя, как карамельку у малого отжать.
Уффф… Это ведь моя любимая фраза!!
Усмехнувшись, тиран продолжил:
— По выходным я пью чай с президентом, а генерал — мой крёстный. Ну а ты, дорогуша, уж очень сильно попала! Если не ошибаюсь, у тебя, куколка, уже условочка имеется!?
Вот же ш!!!
Действительно, чёрт всевышний!!!
Чуть было собственной слюной от возмущения не поперхнулась, ведь базарил этот нечистый весьма убедительно. Настолько, что ни одна жилка на его идеальном обличии не смела дрогнуть.
Блефует или нет, но мажорику ничего не стоит растоптать меня как пылинку никчёмную ботинком своего дорогущего сапога из черепашьей кожи!
— Последний раз приказываю! СНИМАЙ, СУКА, ШТАНЫ!!!
Всё.
Раздавлена. Унижена. Повержена...
Обречённо сжимаю челюсть и одним резким движением сбрасываю треники на пол. Сейчас на мне красуются простенькие хлопковые трусики, купленные на барахолке за пять рублей.
Доволен, гавнюк бездушный??
В глазах деспота полыхает настоящей фейерверк безумия.
А мне вот трудно понять, чего это он так радуется? Словно великую Афродиту лицезрел. Кожа да кости… Впалый живот. Ребра как у индийской коровы.
Тоже мне, мисс Вселенная! В бикини «Made in Dolce & Gabbini».
— На стул, — кивает, продолжая без конца теребить свой клятый галстук, будто тут климат как в пустыне «Сахара». Хотя, на самом деле, кондёр во всю пашет.
Покорно присаживаюсь на табуретку, смущённо сжимаю колени и прячу пылающее лицо в пышной шевелюре густых иссиня-чёрных локонов.
Так отвратительно себя ещё никогда не ощущала!
Как самая последняя шлюха на аукционе.
— Трусики. — Следующий приказ, будто ножом в спину лупит.
Резко вздрагиваю, награждая извращенца ядовитым взглядом.
— Я.СКАЗАЛ.ТРУСИКИ! — повторяет каждое слово с ледяной интонацией, а для пущего эффекта хватает пистолет, направляет в мою сторону и… нажимает на курок.
БАБАХ!
Нечто звонкое разбивается прямо за спиной! Осколки неизвестного хрупкого предмета больно ударяют в спину.
Боже…
Так страшно мне ещё никогда не было.
Господи…
НЕНОРМАЛЬНЫЙ!
ПСИХ ШИЗАНУТЫЙ!!!
СОВСЕМ СБРЕНДИЛ??
Хлопок, звон стекла и мой собственный крик мигом наполняют хоромы, принадлежащие свихнувшемуся маньяку.
Затыкаю уши, прижимаю подбородок к груди, испуганно постанываю.
— Следующий… в ногу получишь.
Делаю несколько глубоких выдохов и треморными руками стягиваю бельё, отшвыривая к штанам.
Его взяла, браво!
Крутой ведь, с “ракетницей” то!
Была бы и у меня такая — ох, поплясал бы, выродок фигов!
Оборачиваюсь, отмечая что пуля угодила в небольшую вазу, которая меньше чем за секунду превратилась в кучку осколков.
— Отлично. Теперь, ноги раздвинь... И покажи мне свою девочку.
Ну окей!
Покажу!
Покажу, млять! Лишь для того, дабы отстал! Когда убедишься, что я не Памела Андерсон! То бишь, ни одна из тех тёлок которых вы, наглые крутелики, еб*ть во все дырки предпочитаете, а простая, никчемная замарашка, понятие не имеющая о значении слова «тушь» и «лабутены».
Лицезрей, урод, и обломись!
Не красотка я вовсе… А грязная преступница, с тонной недостатков за спиной!
Проклиная каждый миллиметрик его чёрной души, стараясь не обращать внимание на дрожь в скованных конечностях, раздвигаю колени до максимума.
И вдруг… слышу удовлетворенный гортанный рык.
Будто огромный кошара мурлыкнул.
Боюсь даже в глаза своему персональному дьяволу взглянуть, но судя по всему, урод возбудился.
— Отлично… Ты мне подходишь, — бросает заключительный диагноз, продолжая глумиться, — Оближи пальчики… и погладь себя.
Ох*еть просто!!
Каков мудак…
Ладно. Чёрт с тобой!
Всё равно, так или иначе, на панель собиралась.
Придётся привыкать.
Во рту пересохло. Но кое-как собираю немного слюны, облизываю ладошку, и, исполняя приказ, поглаживаю нежные лепестки маленькой розочки.
— О, Господи… — Оскар закатывает глаза и, обезумев от зрелища, прямо на себе разрывает свой грёбанный галстук. Так дерзко, словно это не галстук вовсе, а смертельная удавка. — Ко мне иди, ЖИВО!
Мурашки от его арктического голоса накатывают по всему телу. Нехотя, отлипаю от табуретки и двигаюсь к истекающему слюнями, изголодалому самцу.
Серьёзно??
Можно подумать моя тощая задница и вправду кого-то может возбуждать!?
— На стол. — Деловито кивает, ожидая беспрекословного подчинения.
Что блин задумал этот трутень ядовитый?!
В шоке застываю в шаге от столешницы, отказываясь верить в действительность. А может это глупое представление всего лишь страшный сон?
— Я не стану повторять дважды. Не отличаюсь терпением, уясни это на будущее! — чёрные брови наглеца соединяются в единую линии у переносицы, и я забываю, как дышать, ведь этот высокомерный тип буквально душит своей опасной энергетикой.
Не знаю с чего начать… Он словно на вьетнамском со мной общается. Не могу понять ни единого слова. Слишком смущена и слишком напугана.
Тогда, тиран ловко перехватывает меня за запястье, обеими руками впивается в талию, отрывает от пола и резко на стол забрасывает.
Невольно взвизгиваю.
Но больше от неожиданности, чем от холодной поверхности столешницы, по которой моя обнажённая попа проехалась.
Какой позор…
Стыд и срам!
Как я могла позволить кому-либо настолько сильно унизить собственное достоинство?
Но то, что начинает твориться в следующие минуты, плавит мой разум, превращая извилины в ртуть. Оскар встаёт с кресла, вклинивается меж моими ватными ногами и своим твёрдым коленом, властно раздвигает бёдра на максимальную ширину. Его горячие руки падают на талию, одаривая нежными прикосновениями.
Боже!
Наверно, в данный момент, мои чёрные зрачки полностью поглотили синюю радужку, как во время передоза. И похоже… я начинаю возбуждаться. Так как чувствую тёплую влагу прямо в центре пульсирующего лона.
Оскар, словно полоумный, во всю кайфует от собственной власти, мечтая унизить очередную глупенькую жертву. Ибо он есть Бог…
Примерно с полминуты домогатель тупо пялится на мои искусанные до мяса губы, а затем, одним резким рывком прижимает к себе и я, даже сквозь плотную брючную ткань, тотчас же ощущаю небывалую мощь его королевской эрекции.
Мамам дорогая…
У него там что, дробовик в штанах припрятан??
Ну как член, даже в согнутом состоянии, может быть настолько гигантским??
Да и вообще удивительно… Почему он стоит??
Неужели на меня.
— Тепленькая и такая влажная… — обхватывает прядь непослушных волос, собирает в хвост на затылке и грубо дёргает от себя, наматывая несколько локонов на крепкий кулак. Из моего рта вырывается жалкий хнык, а мажорчик, улыбнувшись, наклоняется на сумасшедшее расстояние и прямо в ухо эротично шепчет, — Из-за меня течёшь?
Я.ПРОСТО. В ШОКЕ.
Не могу ни говорить, ни дышать…
Попросту разум теряю.
Острые пальцы ещё больней вплетаются в волосы, заставляя ответить. Что ж, боль — это отличный манипулятор.
Утвердительно киваю.
Лишь бы скальп в покое оставил.
В ответ, маньячина лыбиться ещё шире.
А затем… он начинает толкаться.
Вот так вот. Тупо в одежде. Трётся своим бугристым комком в мою бедную щёлочку, намеренно возбуждая.
Идиотка!
Теперь я ненавижу и себя тоже.
За то, что реагирую на его сумасшедшие ласки, как самая последняя похотливая сука.
Всё это время мужчина, одной рукой держал меня за волосы, а другой — за талию, пытаясь насадится до упора. С каждой фрикцией, хрен в штанах становился все твёрже и твёрже. А спустя минуту подобных издевательств показалось, что ширинка модельных брюк, так и норовила по швам треснуть.
Судя по блаженному выражению лица мучителя и твёрдости его немалого достоинства, он собирался кончить. Правда прервался. Буквально за долю секунды до пика эйфории.
Всё это время за период странного сношения его движения становились грубей и жёстче. А у меня же появлялись какие-то странные ощущения. Кажется, будто мне нравились его ненормальные игры. Ведь в моей киске-предательнице стало как в океане… мокро, неспокойно, волнительно.
Пряное дыхание лютого дракона, вплетаясь в волосы, обжигало кожу, сводило с ума. Ибо от Оскара пахло настоящим дерзким пафосом. Или же, чем-то более мощным. Феромонами, например.
Неожиданно, поймала себя на жуткой мысли… что ещё никого и никогда так страстно не жаждала. Ну ещё бы! Кто же не захочет этого напыщенного Альфа-самца, горделиво плескающегося в бесконечных денежных потоках, красоте, власти, величии?
Только слепой. Или дурной.
Внезапно Рудковский отрывается от «недо-секса», проводит ладонью по насквозь промокшему паху, подносит ладонь, пропитанную моими соками к лицу, и, закатив глаза, удовлетворительно вдыхает аромат течи.
Я же в этот ненормальны момент, буквально челюсть на пол роняю.
Вот ведь!!!
Ну как же так можно!!??
Надышавшись, счастливо ухмыляется, а затем резко падает спиной на кожаное кресло и, прямо за волосы, увлекает за собой. Взвизгнув больше от неожиданности, нежели от боли, насаживаюсь точно на его выпирающий кол, багровея от столь мощных приступов накатывающего желание.
Честно, не понимаю, что с моими чувствами (как и с телом) твориться?
Всё очень просто…
Я страсть как хочу этого осеменителя.
Оскар, взглядом похотливого хищника, смотрит мне точно в глаза. Его медово-ореховые глаза искрятся вожделением, а мои, небесно-синие, гадкой порочностью.
Взгляд олигарха падает на сочные губы.
Я бы не прочь воплотить его безбашенные мысли в реальность. Ибо в данный момент, думаю не мозгами, а влагалищем.
— Хороша, шлюшка! — хрипит олигарх и дерзко хлопает по бедру, — Поцелуй меня…
Ч-что?
Поцеловать??
Серьёзно?!
Неужели золотой мальчик действительно жаждет поцелуя с грязной беспризорницей?!
Стопроцентный извращенец!
Интересно, а какие на вкус эти губы миллионера?
Грех не воспользоваться моментом. Соблазн слишком велик…
Да разве может кто-нибудь устоять перед таким красавчиком??
Неуверенно обхватываю прекрасное лицо ладонями и, зачарованная аппетитными на вид губами, накрываю его рот своим.
И тут же отстраняюсь. Будто его губы — как розетка поломанная. Моментально током херакнула.
Блиииин!
Жуть как стыдно…
Ну кто он, а кто я?
Просто жалкая гусеница под его золотыми ботинками.
— И это все? — голос маньяка наполняется сталью, смешанной с недовольством.
— Н-наверное…
Боже!
Я превращаюсь в заику!
Осталось только очки напялить, да в библиотеке прописаться! Ведь от этого безумного наглеца можно с ума сойти. Или же ослепнуть… От столь чарующей красоты и идеально-пропорциональной внешности.
Тем временем, замечаю, что в глазах мужчины будто атомная бомба взрывается.
Кое-кто начинает злиться.
Ибо волосы на моём затылке болезненно натягиваются, а штырь, на котором словно на троне восседаю, увеличивается до максимальных размеров, опаляя мои нежные складочки сквозь тканевую преграду.
Упс!
Что же сейчас будет??
Одной рукой он грубо хватает мои локоны, другой — клешнями впивается в правую грудь. Я истерически взвизгиваю, ощущая с какой яростью его утончённые пальцы смыкаются на ни в чем не повинном соске.
Теперь, изверг всерьёз решил заняться сиськами.
Никто ещё не смел вытворять с моим телом подобную дичь!
Но властный язык наглеца всё-таки не успели трахнуть мой бедный ротик. Так как в его штанах настойчиво запиликал смартфон.
— Бл*ть! — Оскар грубо выругался и резко сбросил меня прямо на пол. Настолько бездушно, что я, рыкнув от фантастической боли, невольно копчиком о ножку кресла ударилась.
Бизнесмен, даже не подумав извиниться, отошёл к окну и ответил на звонок. С минуту он что-то бурно обсуждал, явно вращаясь на грани бешенства, а затем, вырубив «Айфошу» обо мне вспомнил.
Пока я смущённо прикрывала ладонями промежность, он, походкой горделивого петуха, ещё раз обошёл меня по часовой стрелке, оценивая так деловито, словно товар на рынке. При этом мудачелло намеренно наступил ботинком на брошенные на полу белоснежные трусики... и, направив на белье дуло пистолета, неожиданно выстрелил!
— Дешёвка. — Брезгливо скривился, глядя на дырку от пули, образовавшуюся точно в центре тряпья.
Я же, испуганно вскрикнув, закрыла уши руками, чуть было не обмочившись от страха.
Совсем уже офонарел, придурок ненормальный!!!
Трусы-то в чём виноваты??
Наверно, в том, что в подпольном цехе якутяночками клепались.
Далее, золотой мальчонок круто развернулся и своими красивыми, как янтарный камень глазами, мигом нашёл стыренные бикини, стоимостью как неплохой смартфон, подобрал и деловито швырнул точно в раскрасневшееся от шока лицо:
— Дарю. На время. Надевай. И чтобы завтра в них была.
Выждал небольшую паузу. Затем, привычно королевским тоном, дерзко отчеканил:
— А теперь, проваливай. Вечером завтрашнего дня к тебе автомобиль явится. Не забудь хорошенько подмыться и побриться.
Не помню даже как так быстро штаны напялила, да из кабинета вылетела. В себя пришла только тогда, когда до эскалатора добежала. Голова раскалывалась, ноги подкашивались, а сердце громыхало настолько дико, словно мне только что лошадиную дозу адреналина внутривенно всандалили.
Кажется, нарвалась на самого настоящего маньячину озабоченного! Жесть какая!
В комнате работал кондиционер, поэтому телу стало немного холодно. И прежде, чем успела вспомнить, что не люблю носить лифчики, ощутила, как соски мгновенно затвердели, отчётливо проявившись через полупрозрачную материю.
Смутившись, быстренько прикрыла груди руками, но было уже поздно… Рудковский, широко расставив ноги, расстегнул рубашку на две верхние пуговички, тем самым, давая понять, что реально возбудился и застыл как голодный самец при виде мокрой сучки.
— Теперь, волосы распусти.
Сделала.
Тяжелые локоны, длиной чуть выше талии, роскошным каскадом рассыпались по спине.
— Встань и покрутись.
Что ж, пока ничего сложного.
— Отлично. — Похвалил шакал, истекая слюной, — Ну а теперь, дверь на замок закрой.
После этой фразы, в груди что-то лопнуло.
Наверно, сердце всё-таки не выдержало…
Медленно двигаюсь к парадной и надавливаю на щеколду. Правда не получается с первого раза с замком справиться, потому что руки, как у старушки столетней трясутся и не совладают с мозговым центром. Всё это время, преодолевая мизерное расстояние от стула до двери, сражаюсь с мощным желанием забить на всё и наутёк броситься. Благо мысль о том, что снаружи поджидают два жутко злющих койота, находящихся в подчинении этого монстра, облачённого в костюм от «Армани», напрочь отбивает всяческое желание снова совершить очередную необдуманную глупость.
Оскар, тем временем, восторгаясь спектаклем, деловито докуривает уже третью сигарку. А затем, впечатав бычок в хрустальную поверхность пепельницы, надменно чеканит:
— Теперь… штаны снимай.
Руки неторопливо тянуться к пояску брюк, но разум резко даёт заднюю.
— Чё?? Офонарел что ли??
— Всё никак не могу понять… Ты что, кошкой себя возомнила?? У которой девять жизней? А? — руки кретина с силой надавливают на рукоять пистолета и у меня перед глазам чёрные пятнышки плясать начинают, — Но ничего… папочка научит хорошим манерам, дерзкая шкурка! Неужели, до сих пор не понимаешь, в какое болото вляпалась?? Неужели, так сложно принять моё милосердие и подчиниться?? Я ведь не шучу на счёт тюрьмы. У меня связи… Я, можно сказать, самый главный мент в законе. И арестовать тебя, как карамельку у малого отжать.
Уффф… Это ведь моя любимая фраза!!
Усмехнувшись, тиран продолжил:
— По выходным я пью чай с президентом, а генерал — мой крёстный. Ну а ты, дорогуша, уж очень сильно попала! Если не ошибаюсь, у тебя, куколка, уже условочка имеется!?
Вот же ш!!!
Действительно, чёрт всевышний!!!
Чуть было собственной слюной от возмущения не поперхнулась, ведь базарил этот нечистый весьма убедительно. Настолько, что ни одна жилка на его идеальном обличии не смела дрогнуть.
Блефует или нет, но мажорику ничего не стоит растоптать меня как пылинку никчёмную ботинком своего дорогущего сапога из черепашьей кожи!
— Последний раз приказываю! СНИМАЙ, СУКА, ШТАНЫ!!!
Всё.
Раздавлена. Унижена. Повержена...
Обречённо сжимаю челюсть и одним резким движением сбрасываю треники на пол. Сейчас на мне красуются простенькие хлопковые трусики, купленные на барахолке за пять рублей.
Доволен, гавнюк бездушный??
В глазах деспота полыхает настоящей фейерверк безумия.
А мне вот трудно понять, чего это он так радуется? Словно великую Афродиту лицезрел. Кожа да кости… Впалый живот. Ребра как у индийской коровы.
Тоже мне, мисс Вселенная! В бикини «Made in Dolce & Gabbini».
— На стул, — кивает, продолжая без конца теребить свой клятый галстук, будто тут климат как в пустыне «Сахара». Хотя, на самом деле, кондёр во всю пашет.
Покорно присаживаюсь на табуретку, смущённо сжимаю колени и прячу пылающее лицо в пышной шевелюре густых иссиня-чёрных локонов.
Так отвратительно себя ещё никогда не ощущала!
Как самая последняя шлюха на аукционе.
— Трусики. — Следующий приказ, будто ножом в спину лупит.
Резко вздрагиваю, награждая извращенца ядовитым взглядом.
— Я.СКАЗАЛ.ТРУСИКИ! — повторяет каждое слово с ледяной интонацией, а для пущего эффекта хватает пистолет, направляет в мою сторону и… нажимает на курок.
БАБАХ!
Нечто звонкое разбивается прямо за спиной! Осколки неизвестного хрупкого предмета больно ударяют в спину.
Боже…
Так страшно мне ещё никогда не было.
ГЛАВА 4.
Господи…
НЕНОРМАЛЬНЫЙ!
ПСИХ ШИЗАНУТЫЙ!!!
СОВСЕМ СБРЕНДИЛ??
Хлопок, звон стекла и мой собственный крик мигом наполняют хоромы, принадлежащие свихнувшемуся маньяку.
Затыкаю уши, прижимаю подбородок к груди, испуганно постанываю.
— Следующий… в ногу получишь.
Делаю несколько глубоких выдохов и треморными руками стягиваю бельё, отшвыривая к штанам.
Его взяла, браво!
Крутой ведь, с “ракетницей” то!
Была бы и у меня такая — ох, поплясал бы, выродок фигов!
Оборачиваюсь, отмечая что пуля угодила в небольшую вазу, которая меньше чем за секунду превратилась в кучку осколков.
— Отлично. Теперь, ноги раздвинь... И покажи мне свою девочку.
Ну окей!
Покажу!
Покажу, млять! Лишь для того, дабы отстал! Когда убедишься, что я не Памела Андерсон! То бишь, ни одна из тех тёлок которых вы, наглые крутелики, еб*ть во все дырки предпочитаете, а простая, никчемная замарашка, понятие не имеющая о значении слова «тушь» и «лабутены».
Лицезрей, урод, и обломись!
Не красотка я вовсе… А грязная преступница, с тонной недостатков за спиной!
Проклиная каждый миллиметрик его чёрной души, стараясь не обращать внимание на дрожь в скованных конечностях, раздвигаю колени до максимума.
И вдруг… слышу удовлетворенный гортанный рык.
Будто огромный кошара мурлыкнул.
Боюсь даже в глаза своему персональному дьяволу взглянуть, но судя по всему, урод возбудился.
— Отлично… Ты мне подходишь, — бросает заключительный диагноз, продолжая глумиться, — Оближи пальчики… и погладь себя.
Ох*еть просто!!
Каков мудак…
Ладно. Чёрт с тобой!
Всё равно, так или иначе, на панель собиралась.
Придётся привыкать.
Во рту пересохло. Но кое-как собираю немного слюны, облизываю ладошку, и, исполняя приказ, поглаживаю нежные лепестки маленькой розочки.
— О, Господи… — Оскар закатывает глаза и, обезумев от зрелища, прямо на себе разрывает свой грёбанный галстук. Так дерзко, словно это не галстук вовсе, а смертельная удавка. — Ко мне иди, ЖИВО!
Мурашки от его арктического голоса накатывают по всему телу. Нехотя, отлипаю от табуретки и двигаюсь к истекающему слюнями, изголодалому самцу.
Серьёзно??
Можно подумать моя тощая задница и вправду кого-то может возбуждать!?
— На стол. — Деловито кивает, ожидая беспрекословного подчинения.
Что блин задумал этот трутень ядовитый?!
В шоке застываю в шаге от столешницы, отказываясь верить в действительность. А может это глупое представление всего лишь страшный сон?
— Я не стану повторять дважды. Не отличаюсь терпением, уясни это на будущее! — чёрные брови наглеца соединяются в единую линии у переносицы, и я забываю, как дышать, ведь этот высокомерный тип буквально душит своей опасной энергетикой.
Не знаю с чего начать… Он словно на вьетнамском со мной общается. Не могу понять ни единого слова. Слишком смущена и слишком напугана.
Тогда, тиран ловко перехватывает меня за запястье, обеими руками впивается в талию, отрывает от пола и резко на стол забрасывает.
Невольно взвизгиваю.
Но больше от неожиданности, чем от холодной поверхности столешницы, по которой моя обнажённая попа проехалась.
Какой позор…
Стыд и срам!
Как я могла позволить кому-либо настолько сильно унизить собственное достоинство?
Но то, что начинает твориться в следующие минуты, плавит мой разум, превращая извилины в ртуть. Оскар встаёт с кресла, вклинивается меж моими ватными ногами и своим твёрдым коленом, властно раздвигает бёдра на максимальную ширину. Его горячие руки падают на талию, одаривая нежными прикосновениями.
Боже!
Наверно, в данный момент, мои чёрные зрачки полностью поглотили синюю радужку, как во время передоза. И похоже… я начинаю возбуждаться. Так как чувствую тёплую влагу прямо в центре пульсирующего лона.
Оскар, словно полоумный, во всю кайфует от собственной власти, мечтая унизить очередную глупенькую жертву. Ибо он есть Бог…
Примерно с полминуты домогатель тупо пялится на мои искусанные до мяса губы, а затем, одним резким рывком прижимает к себе и я, даже сквозь плотную брючную ткань, тотчас же ощущаю небывалую мощь его королевской эрекции.
Мамам дорогая…
У него там что, дробовик в штанах припрятан??
Ну как член, даже в согнутом состоянии, может быть настолько гигантским??
Да и вообще удивительно… Почему он стоит??
Неужели на меня.
— Тепленькая и такая влажная… — обхватывает прядь непослушных волос, собирает в хвост на затылке и грубо дёргает от себя, наматывая несколько локонов на крепкий кулак. Из моего рта вырывается жалкий хнык, а мажорчик, улыбнувшись, наклоняется на сумасшедшее расстояние и прямо в ухо эротично шепчет, — Из-за меня течёшь?
Я.ПРОСТО. В ШОКЕ.
Не могу ни говорить, ни дышать…
Попросту разум теряю.
Острые пальцы ещё больней вплетаются в волосы, заставляя ответить. Что ж, боль — это отличный манипулятор.
Утвердительно киваю.
Лишь бы скальп в покое оставил.
В ответ, маньячина лыбиться ещё шире.
А затем… он начинает толкаться.
Вот так вот. Тупо в одежде. Трётся своим бугристым комком в мою бедную щёлочку, намеренно возбуждая.
Идиотка!
Теперь я ненавижу и себя тоже.
За то, что реагирую на его сумасшедшие ласки, как самая последняя похотливая сука.
Всё это время мужчина, одной рукой держал меня за волосы, а другой — за талию, пытаясь насадится до упора. С каждой фрикцией, хрен в штанах становился все твёрже и твёрже. А спустя минуту подобных издевательств показалось, что ширинка модельных брюк, так и норовила по швам треснуть.
Судя по блаженному выражению лица мучителя и твёрдости его немалого достоинства, он собирался кончить. Правда прервался. Буквально за долю секунды до пика эйфории.
Всё это время за период странного сношения его движения становились грубей и жёстче. А у меня же появлялись какие-то странные ощущения. Кажется, будто мне нравились его ненормальные игры. Ведь в моей киске-предательнице стало как в океане… мокро, неспокойно, волнительно.
Пряное дыхание лютого дракона, вплетаясь в волосы, обжигало кожу, сводило с ума. Ибо от Оскара пахло настоящим дерзким пафосом. Или же, чем-то более мощным. Феромонами, например.
Неожиданно, поймала себя на жуткой мысли… что ещё никого и никогда так страстно не жаждала. Ну ещё бы! Кто же не захочет этого напыщенного Альфа-самца, горделиво плескающегося в бесконечных денежных потоках, красоте, власти, величии?
Только слепой. Или дурной.
Внезапно Рудковский отрывается от «недо-секса», проводит ладонью по насквозь промокшему паху, подносит ладонь, пропитанную моими соками к лицу, и, закатив глаза, удовлетворительно вдыхает аромат течи.
Я же в этот ненормальны момент, буквально челюсть на пол роняю.
Вот ведь!!!
Ну как же так можно!!??
Надышавшись, счастливо ухмыляется, а затем резко падает спиной на кожаное кресло и, прямо за волосы, увлекает за собой. Взвизгнув больше от неожиданности, нежели от боли, насаживаюсь точно на его выпирающий кол, багровея от столь мощных приступов накатывающего желание.
Честно, не понимаю, что с моими чувствами (как и с телом) твориться?
Всё очень просто…
Я страсть как хочу этого осеменителя.
***
Оскар, взглядом похотливого хищника, смотрит мне точно в глаза. Его медово-ореховые глаза искрятся вожделением, а мои, небесно-синие, гадкой порочностью.
Взгляд олигарха падает на сочные губы.
Я бы не прочь воплотить его безбашенные мысли в реальность. Ибо в данный момент, думаю не мозгами, а влагалищем.
— Хороша, шлюшка! — хрипит олигарх и дерзко хлопает по бедру, — Поцелуй меня…
Ч-что?
Поцеловать??
Серьёзно?!
Неужели золотой мальчик действительно жаждет поцелуя с грязной беспризорницей?!
Стопроцентный извращенец!
Интересно, а какие на вкус эти губы миллионера?
Грех не воспользоваться моментом. Соблазн слишком велик…
Да разве может кто-нибудь устоять перед таким красавчиком??
Неуверенно обхватываю прекрасное лицо ладонями и, зачарованная аппетитными на вид губами, накрываю его рот своим.
И тут же отстраняюсь. Будто его губы — как розетка поломанная. Моментально током херакнула.
Блиииин!
Жуть как стыдно…
Ну кто он, а кто я?
Просто жалкая гусеница под его золотыми ботинками.
— И это все? — голос маньяка наполняется сталью, смешанной с недовольством.
— Н-наверное…
Боже!
Я превращаюсь в заику!
Осталось только очки напялить, да в библиотеке прописаться! Ведь от этого безумного наглеца можно с ума сойти. Или же ослепнуть… От столь чарующей красоты и идеально-пропорциональной внешности.
Тем временем, замечаю, что в глазах мужчины будто атомная бомба взрывается.
Кое-кто начинает злиться.
Ибо волосы на моём затылке болезненно натягиваются, а штырь, на котором словно на троне восседаю, увеличивается до максимальных размеров, опаляя мои нежные складочки сквозь тканевую преграду.
Упс!
Что же сейчас будет??
Одной рукой он грубо хватает мои локоны, другой — клешнями впивается в правую грудь. Я истерически взвизгиваю, ощущая с какой яростью его утончённые пальцы смыкаются на ни в чем не повинном соске.
Теперь, изверг всерьёз решил заняться сиськами.
Никто ещё не смел вытворять с моим телом подобную дичь!
Но властный язык наглеца всё-таки не успели трахнуть мой бедный ротик. Так как в его штанах настойчиво запиликал смартфон.
— Бл*ть! — Оскар грубо выругался и резко сбросил меня прямо на пол. Настолько бездушно, что я, рыкнув от фантастической боли, невольно копчиком о ножку кресла ударилась.
Бизнесмен, даже не подумав извиниться, отошёл к окну и ответил на звонок. С минуту он что-то бурно обсуждал, явно вращаясь на грани бешенства, а затем, вырубив «Айфошу» обо мне вспомнил.
Пока я смущённо прикрывала ладонями промежность, он, походкой горделивого петуха, ещё раз обошёл меня по часовой стрелке, оценивая так деловито, словно товар на рынке. При этом мудачелло намеренно наступил ботинком на брошенные на полу белоснежные трусики... и, направив на белье дуло пистолета, неожиданно выстрелил!
— Дешёвка. — Брезгливо скривился, глядя на дырку от пули, образовавшуюся точно в центре тряпья.
Я же, испуганно вскрикнув, закрыла уши руками, чуть было не обмочившись от страха.
Совсем уже офонарел, придурок ненормальный!!!
Трусы-то в чём виноваты??
Наверно, в том, что в подпольном цехе якутяночками клепались.
Далее, золотой мальчонок круто развернулся и своими красивыми, как янтарный камень глазами, мигом нашёл стыренные бикини, стоимостью как неплохой смартфон, подобрал и деловито швырнул точно в раскрасневшееся от шока лицо:
— Дарю. На время. Надевай. И чтобы завтра в них была.
Выждал небольшую паузу. Затем, привычно королевским тоном, дерзко отчеканил:
— А теперь, проваливай. Вечером завтрашнего дня к тебе автомобиль явится. Не забудь хорошенько подмыться и побриться.
ГЛАВА 5.
Не помню даже как так быстро штаны напялила, да из кабинета вылетела. В себя пришла только тогда, когда до эскалатора добежала. Голова раскалывалась, ноги подкашивались, а сердце громыхало настолько дико, словно мне только что лошадиную дозу адреналина внутривенно всандалили.
