Комбинация «ALTERNATIVE» привела меня в мир, очень похожий на мою родную Землю, где история везде пошла наперекосяк по сравнению с «оригиналом». Там до сих пор сохранялась Российская империя, оккупировавшая, правда, всю Европу вместо северной половины Азии; и Москва располагалась на месте Берлина. Европейские государства изначального варианта находились как раз на территории моей России. Китайская Народная Республика имела, как и в мире «ноль», население в полтора миллиарда человек, которое было распределено – где бы вы думали? – по Ближнему Востоку, Центральной Азии (Среднюю занимала Монголия) и полуострову Индостан с окружающими территориями; единая Корея оккупировала Кавказ, а Япония – Малую Азию. И в этих трёх странах процветал нацизм, а в Объединённой Арабской Восточной и Юго-Восточной Азии – социализм; коммунизм всё-таки оказался принципиально недостижим. Соединённые Штаты Северной Америки, протянувшиеся от Гренландии до Панамского канала, были под контролем мусульманской теократии, а Южная Америка была пространством просвещённой анархии – один в один по Бакунину. На Чёрном континенте, который там никогда не был местом ведения колониальных войн, всем руководил Африканский Союз – могущественная конфедерация независимых государств. Колониями АС являлись Новая Гвинея, Австралия и те острова Тихого океана, до которых вовремя не добрались мусульманские Штаты. Антарктида, как и в моей родной реальности, была ничья. И во всём этом мире назревал грандиозный бардак, который затем должен был перерасти в ядерную войну, так что я, разузнав всё необходимое, поспешил смыться от греха подальше: не хотелось мне доживать свои дни в качестве носителя лучевой болезни или умирать, превращаясь в радиоактивный пепел. По всей видимости, это место эндерам не очень нравилось, вот они и не заморачивались насчёт контроля.
Побывав там, я окончательно смирился с мыслью о том, что во Вселенной реально всё – любые варианты развития как биосферы, так и разумных цивилизаций; надо просто отыскать наиболее подходящий мир.
Набрав «FUTURE», я переместился в бывшую утопию, – какой её представлял себе Иван Ефремов, – из-за своей «идеальности» безуспешно пытающуюся противостоять ордам пришельцев-захватчиков. Меня там хотели взять в плен, чуть не застрелили из лазерной пушки, но мне удалось оттуда сбежать.
Оказывается, «звёздные войны» возможны не только в чьих-либо фантазиях. Но, получается, и на Земле они когда-нибудь будут – не в фильмах или книгах, а на самом деле.
Много было разных миров, много… Например, реальность «INVERSE» представляла собой опять-таки землеподобную планету, география которой была прямой противоположностью географии Земли: где у меня на родине находились моря и океаны, там была суша – и наоборот. Реки, бежавшие с высоких плато в немногочисленные водоёмы, были созданы людьми, которым вода позарез была нужна везде, в любой точке планеты. И жили там люди вполне счастливо, так что я не стал вмешиваться в ход истории и по-тихому свалил.
Были миры, где люди селились на облаках, обладавших каменной твёрдостью; где постоянно извергались вулканы и шли кислотные дожди; где всё ещё продолжалась Первая или Вторая, а кое-где и Третья мировая война; где вообще не было никого; где люди не появились в результате эволюции, а вместо них миров управляли разумные рептилии; где…
Много было разных миров, очень много. И ни в одном из них мне не захотелось оставаться больше нескольких часов. Я понял, как же сильно тоскую по родине – по той реальности, где меня, скорее всего, объявили пропавшим без вести или – хуже того – погибшим.
Однако, наконец, настал момент, когда мне осточертела эта сумасшедшая гонка по различным то ли планетам, то ли параллельным вселенным, что невозможно было установить, не обладая достаточным количеством данных. Я решил, что сам не смогу двигаться без определённого пути, а если всё же попробую, то просто сойду с ума.
И поэтому, сбежав из этого адского континуума на остров Мрака (по-моему, Вселенной это название тоже подходило), я смог найти в себе силы вновь открыть дневник Смита и узнать, куда же он отправился после мира с каньоном.
«…День пятьсот пятидесятый.
У меня появилась новая идея насчёт того, куда мне отправиться. Ночевал я около каньона, на всякий случай обхватив рукам стойку портала, от которой всё-таки смог отвязать верёвку; в моих карманах лежали взятые в пещере драгоценности. Кто бы мог подумать, что целое состояние можно найти здесь, на окраине Вселенной?..
Выбранное мной сочетание символов выглядело и звучало как «TERRA», что означает – что бы вы думали? – «Земля» на каком-то (не могу вспомнить – на каком именно) языке. Вот мне и показалось любопытным проверить, насколько этот мир похож на ту Землю, которую я знаю.
…Портал «высадил» меня на берегу моря, на ровной поляне, поросшей травой, около небольшого селения. Было пасмурно, и при таком недостатке освещения угрюмые деревянные строения, выстроившиеся в ряд по обеим сторонам дороги, как с натяжкой можно было назвать широкую тропу, служащую улицей, смотрелись особенно неприветливо. Казалось, здесь произошло какое-то несчастье, и дома (а значит, и люди) до сих пор помнят его.
Я решил узнать побольше о здешней ситуации, поэтому смело направился в селение.
Отыскал дом, больше всего похожий на местную гостиницу, и вошёл, боясь ошибиться в своих предположениях.
Наверное, не ошибся: первый этаж здания занимал то ли бар, то ли ресторан, а постояльцы, судя по всему, жили наверху.
В зале было практически пусто; очевидно, в этом месте царил полный упадок. Только бармен, высокий крепкий черноволосый тип лет сорока, какой уже, наверное, по счёту день протирал за своей стойкой стаканы.
При моём появлении он сначала насторожился, потом оживился.
– Привет, друг, – сказал он на хорошем английском; интересно, это простое совпадение или совсем не случайное стечение обстоятельств. – Ты откуда такой?
Взгляд бармены вдруг упал на меч, болтавшийся у меня на поясе, и улыбка его несколько поблекла. Но я постарался поддержать начатую непринуждённую беседу:
– Издалека я; ты даже не можешь представить себе – откуда. А ещё у меня нет местных денег, чтобы заплатить за выпивку.
– Ай, какие сейчас деньги! Мне в последний раз заплатили полгода назад, – сказал он, доставая из-под стойки бутылку чего-то, подозрительно похожего на виски. – Теперь у нас что-то вроде натурального хозяйства: если нет денег, даём тем, что есть; мне поставляют еду за то, что я даю поставщикам выпить. Заводик у меня свой, – добавил он, наполняя собственной продукцией стакан и ставя его передо мной, – но за качество отвечаю.
Я выпил. Хм, действительно – вполне приличный виски. Даже добавки захотелось.
Приканчивая второй стакан – уже не так поспешно, как первый: градусы начинали пускать корни в мой мозг, – я задал волновавший меня вопрос:
– А что же у вас такого случилось, что всё вдруг стало так плохо? И, кстати, когда?
– Да-а-а, друг, видно, ты совсем издалека пришёл, что ничего не знаешь, – удивлённо протянул бармен. Впрочем, никаких подозрений моё невежество у него не вызвало, потому что он придвинул стул, сел за стойкой напротив меня, налил и себе, горестно вздохнул – и начал рассказывать.
– Раньше наш край процветал: было много людей, денег, вещей… Я за день порой загребал до двадцати золотых… – Одним глотком он отправил в себя как минимум полстакана своего пойла и смахнул выступившую скупую слезу. – Все жили счастливо, а с трудностями справлялись быстро и легко. Но год назад или около того всё изменилось. – Он сделал паузу, но, видя, что я жду продолжения, прибавил: – В страну пришёл он.
– Кто – он? – спросил я, всё ещё не понимая.
Бармен вдруг пугливо посмотрел по сторонам, никого не обнаружил («Нас что, кто-то может подслушать?» – подумал я) и громким шёпотом произнёс только одно слово:
– Скелетрон!
– Кто? – спросил я в полном недоумении – тоже громким шёпотом. – Кто это вообще такой?
– Лучше бы тебе этого не знать… – тихо ответил бармен, но я продолжал с любопытством смотреть на него, поэтому он вздохнул и возобновил свой рассказ.
– Скелетрон – это огромный, раза в полтора выше тебя, ходячий скелет. Он появился год назад вместе с целой армией скелетов, убил нашего старого короля и стал новым правителем. И с тех пор всё пошло хуже некуда…
Бармен ещё что-то говорил, живописуя несчастья, вызванные внезапной сменой власти, но я его не слушал, тем временем напряжённо думая.
Получается, скелеты начали свою межпланетную (от слов «мир» и «реальность» образовать аналогичное понятие я не смог) экспансию, когда я мирно прохлаждался в деревне, мало что вообще зная о Вселенной! Как я мог не обратить внимания на то, что в борьбе с монстрами наступила глубокая передышка?! Почему я не догадался, что это не случайно?!
Но теперь уже поздно всё предотвращать, надо останавливать узурпаторов, чтобы освободить этот мир и помешать им захватить ещё сколько-то реальностей.
– Эй, ты вообще меня слышишь? – донёсся до меня недовольный голос бармена.
– Я тут подумал… – сказал я, пропустив мимо ушей негодующий вопрос. – Если вы так недовольны Скелетроном, – при звуке этого имени бармен зажал уши и зажмурился, и я понял, что об этом громко говорить нельзя, – если всё на самом деле так плохо, почему бы вам не… – Я тоже огляделся, проверяя, нет ли рядом с нами чужих ушей или микрофона. – Почему бы вам не… свергнуть Скелетрона?
– Мы пытались, – ответил бармен. Поймав мой недоверчивый взгляд, продолжил: – Честно. Два раза. И обе попытки провалились; а участников эти гвардейцы… ну, короче говоря, казнили.
– Какой ужас, – произнёс я.
– Слушай, ты умеешь хранить секреты? – внезапно спросил бармен.
– Конечно. А в чём дело?
Прежде чем ответить, мой собеседник опять просканировал помещение на предмет прослушки, которая, на мой взгляд, существовала лишь в его воображении.
– Мы готовим новую попытку свержения этого диктатора. И она, если всё пойдёт по плану, должна удаться. А ты, – бармен испытующе посмотрел на меня, – если захочешь, нам в этом поможешь. Если откажешься, то никому не рассказывай про то, о чём услышал, – по крайней мере, до того как у нас всё получится.
– Ну, допустим, я согласен. И что дальше?
Вместо ответа бармен встал и незаметным жестом поманил меня за собой. Я, мало что понимая, волей-неволей последовал за ним.
Мы прошли через зал к лестнице, поднялись по скрипящим ступенькам на второй этаж, зашли в какую-то комнату; бармен повернул торчащую из стены рукоятку, и участок пола, на котором мы стояли, медленно поехал вниз. Через несколько секунд мы опустились в другую комнату - не такую большую и без окон, сошли с платформы лифта; здесь из стены выпирала точно такая же рукоятка, бармен повернул её в противоположную сторону, и кусок пола вернулся на своё законное место, подталкиваемый снизу распрямляющейся пружиной.
Здесь было довольно темно; лишь горела в углу единственная свечка. Бармен отошёл к стене, опустился на колени и стал ощупывать пальцами пол, видимо, ища таким способом спрятанный люк. Наконец, он его нашёл и, с трудом подцепив чуть ли не ногтями, откинул крышку; открылся вход в подвал. Бармен взял в углу сложенную лестницу и, постепенно раздвигая её секции, спустил её в дыру в полу. Начал спускаться сам и позвал меня вместе с собой. Я, уже ничему не удивляясь, полез вслед за ним в подполье.
А вот там уж ярко горело множество керосиновых, как мне показалось, ламп – и было полно народу. Причём все, кто там находился, подозрительно на меня смотрели, сжимая в руках оружие. И только после замечания бармена: «Не волнуйтесь, он с нами», – их взгляды несколько смягчились, а мечи и арбалеты вернулись на пояса или за спины.
– Вот здесь и располагается штаб нашей организации, – сказал бармен, подводя меня к самой большой группе заговорщиков; их было человек десять, и выглядели они внушительнее всех остальных; видимо, это были зачинщики готовящегося мятежа. – Меня, кстати, Редж зовут, – негромко добавил бармен.
Я представился, и как раз в тот момент мы подошли к группе главных заговорщиков.
– Ну и кто это? – спросил один из них – высокий, худощавый, коротко стриженный, лет тридцати, с узким, но волевым лицом – наверное, единоличный инициатор всей этой революционной шумихи.
– Это Адам; он нездешний, но согласился нам помогать. Он за нас, – кратко отрекомендовал меня Редж.
– Оружие есть? – спросил инициатор.
Я молча хлопнул ладонью по эфесу своего меча.
– Драться умеешь?
Я кивнул.
– Говорить умеешь?
Вопрос, без сомнения, был мотивирован моим молчанием; но он был в данный момент настолько неуместен, что я не удержался – заржал в голос. Мой смех подхватили и остальные заговорщики. Главный терпеливо ждал.
Придя в норму, я ответил:
– Ну конечно, умею; что за дурацкие вопросы… Слушайте, я тут совсем недавно, и Редж мало о чём успел мне рассказать; может, вы введёте меня в курс дела?
– Докажи, что ты за нас, – веско обронил главный.
– За последние полтора года мне довелось убить нескольких скелетов, – соврал я; на самом деле моими противниками были одни зомби.
– Ты сказал – «полтора года»?! Ты что, знал о них и до того, как они пришли сюда? – изумился главный.
– Да. Мне довелось побывать там, откуда они пришли, и то, что там происходило, заставило ненавидеть их…»
Я, если честно, не собирался читать так много – просто хотел получить основные сведения о мире, в который думал отправиться, но история так меня захватила, что я не мог остановиться и поэтому продолжал чтение…
«…Постепенно я втянулся в доверие и уже через пару часов принимал активное участие в обсуждении плана, как же пробраться во дворец, где жил Скелетрон (здание находилось в городе, до которого отсюда было несколько миль), и убить нежелательного правителя.
Две прошлые попытки дали заговорщикам базовую информацию о местоположении дворца и его внутренней планировке, включая сведения более чем о половине - по оценкам «аналитического центра», который здесь составляли семь человек разного пола, роста и возраста, - постов охраны, состоящей исключительно из зомби: вряд ли Скелетрону в этом мире сочувствовал хотя бы один человек.
Всё это было довольно сложно, поэтому я не стану записывать в дневник ход наших дискуссий, протекавших каждый день с раннего утра до поздней ночи с перерывами на еду, сон для «ночной смены» - так мы называли часовых, которые следили за люком в подполье, и «аналитический центр», иногда работавший сверхурочно, - а также физические упражнения для местных спортсменов. Еду и выпивку носил Редж трижды в день; туалетом служило боковое ответвление туннеля, служившего здесь чёрным ходом: через него в случае чего мы могли бы сбежать отсюда, – но мы искренне надеялись, что воспользоваться им раньше времени не придётся; если нам повезёт, то конспирация станет больше не нужна.
Тем не менее, чёрный ход был залогом выполнения разработанного плана. В одном из примыкавших к нему туннелей заговорщики содержали нескольких гигантских синих слизней. Это были прожорливые полусферы биомассы голубого цвета, которые в ночь восстания (а восстания, как известно, очень редко начинаются днём) послужат нашей главной ударной силой.
Побывав там, я окончательно смирился с мыслью о том, что во Вселенной реально всё – любые варианты развития как биосферы, так и разумных цивилизаций; надо просто отыскать наиболее подходящий мир.
Набрав «FUTURE», я переместился в бывшую утопию, – какой её представлял себе Иван Ефремов, – из-за своей «идеальности» безуспешно пытающуюся противостоять ордам пришельцев-захватчиков. Меня там хотели взять в плен, чуть не застрелили из лазерной пушки, но мне удалось оттуда сбежать.
Оказывается, «звёздные войны» возможны не только в чьих-либо фантазиях. Но, получается, и на Земле они когда-нибудь будут – не в фильмах или книгах, а на самом деле.
Много было разных миров, много… Например, реальность «INVERSE» представляла собой опять-таки землеподобную планету, география которой была прямой противоположностью географии Земли: где у меня на родине находились моря и океаны, там была суша – и наоборот. Реки, бежавшие с высоких плато в немногочисленные водоёмы, были созданы людьми, которым вода позарез была нужна везде, в любой точке планеты. И жили там люди вполне счастливо, так что я не стал вмешиваться в ход истории и по-тихому свалил.
Были миры, где люди селились на облаках, обладавших каменной твёрдостью; где постоянно извергались вулканы и шли кислотные дожди; где всё ещё продолжалась Первая или Вторая, а кое-где и Третья мировая война; где вообще не было никого; где люди не появились в результате эволюции, а вместо них миров управляли разумные рептилии; где…
Много было разных миров, очень много. И ни в одном из них мне не захотелось оставаться больше нескольких часов. Я понял, как же сильно тоскую по родине – по той реальности, где меня, скорее всего, объявили пропавшим без вести или – хуже того – погибшим.
Однако, наконец, настал момент, когда мне осточертела эта сумасшедшая гонка по различным то ли планетам, то ли параллельным вселенным, что невозможно было установить, не обладая достаточным количеством данных. Я решил, что сам не смогу двигаться без определённого пути, а если всё же попробую, то просто сойду с ума.
И поэтому, сбежав из этого адского континуума на остров Мрака (по-моему, Вселенной это название тоже подходило), я смог найти в себе силы вновь открыть дневник Смита и узнать, куда же он отправился после мира с каньоном.
«…День пятьсот пятидесятый.
У меня появилась новая идея насчёт того, куда мне отправиться. Ночевал я около каньона, на всякий случай обхватив рукам стойку портала, от которой всё-таки смог отвязать верёвку; в моих карманах лежали взятые в пещере драгоценности. Кто бы мог подумать, что целое состояние можно найти здесь, на окраине Вселенной?..
Выбранное мной сочетание символов выглядело и звучало как «TERRA», что означает – что бы вы думали? – «Земля» на каком-то (не могу вспомнить – на каком именно) языке. Вот мне и показалось любопытным проверить, насколько этот мир похож на ту Землю, которую я знаю.
…Портал «высадил» меня на берегу моря, на ровной поляне, поросшей травой, около небольшого селения. Было пасмурно, и при таком недостатке освещения угрюмые деревянные строения, выстроившиеся в ряд по обеим сторонам дороги, как с натяжкой можно было назвать широкую тропу, служащую улицей, смотрелись особенно неприветливо. Казалось, здесь произошло какое-то несчастье, и дома (а значит, и люди) до сих пор помнят его.
Я решил узнать побольше о здешней ситуации, поэтому смело направился в селение.
Отыскал дом, больше всего похожий на местную гостиницу, и вошёл, боясь ошибиться в своих предположениях.
Наверное, не ошибся: первый этаж здания занимал то ли бар, то ли ресторан, а постояльцы, судя по всему, жили наверху.
В зале было практически пусто; очевидно, в этом месте царил полный упадок. Только бармен, высокий крепкий черноволосый тип лет сорока, какой уже, наверное, по счёту день протирал за своей стойкой стаканы.
При моём появлении он сначала насторожился, потом оживился.
– Привет, друг, – сказал он на хорошем английском; интересно, это простое совпадение или совсем не случайное стечение обстоятельств. – Ты откуда такой?
Взгляд бармены вдруг упал на меч, болтавшийся у меня на поясе, и улыбка его несколько поблекла. Но я постарался поддержать начатую непринуждённую беседу:
– Издалека я; ты даже не можешь представить себе – откуда. А ещё у меня нет местных денег, чтобы заплатить за выпивку.
– Ай, какие сейчас деньги! Мне в последний раз заплатили полгода назад, – сказал он, доставая из-под стойки бутылку чего-то, подозрительно похожего на виски. – Теперь у нас что-то вроде натурального хозяйства: если нет денег, даём тем, что есть; мне поставляют еду за то, что я даю поставщикам выпить. Заводик у меня свой, – добавил он, наполняя собственной продукцией стакан и ставя его передо мной, – но за качество отвечаю.
Я выпил. Хм, действительно – вполне приличный виски. Даже добавки захотелось.
Приканчивая второй стакан – уже не так поспешно, как первый: градусы начинали пускать корни в мой мозг, – я задал волновавший меня вопрос:
– А что же у вас такого случилось, что всё вдруг стало так плохо? И, кстати, когда?
– Да-а-а, друг, видно, ты совсем издалека пришёл, что ничего не знаешь, – удивлённо протянул бармен. Впрочем, никаких подозрений моё невежество у него не вызвало, потому что он придвинул стул, сел за стойкой напротив меня, налил и себе, горестно вздохнул – и начал рассказывать.
– Раньше наш край процветал: было много людей, денег, вещей… Я за день порой загребал до двадцати золотых… – Одним глотком он отправил в себя как минимум полстакана своего пойла и смахнул выступившую скупую слезу. – Все жили счастливо, а с трудностями справлялись быстро и легко. Но год назад или около того всё изменилось. – Он сделал паузу, но, видя, что я жду продолжения, прибавил: – В страну пришёл он.
– Кто – он? – спросил я, всё ещё не понимая.
Бармен вдруг пугливо посмотрел по сторонам, никого не обнаружил («Нас что, кто-то может подслушать?» – подумал я) и громким шёпотом произнёс только одно слово:
– Скелетрон!
– Кто? – спросил я в полном недоумении – тоже громким шёпотом. – Кто это вообще такой?
– Лучше бы тебе этого не знать… – тихо ответил бармен, но я продолжал с любопытством смотреть на него, поэтому он вздохнул и возобновил свой рассказ.
– Скелетрон – это огромный, раза в полтора выше тебя, ходячий скелет. Он появился год назад вместе с целой армией скелетов, убил нашего старого короля и стал новым правителем. И с тех пор всё пошло хуже некуда…
Бармен ещё что-то говорил, живописуя несчастья, вызванные внезапной сменой власти, но я его не слушал, тем временем напряжённо думая.
Получается, скелеты начали свою межпланетную (от слов «мир» и «реальность» образовать аналогичное понятие я не смог) экспансию, когда я мирно прохлаждался в деревне, мало что вообще зная о Вселенной! Как я мог не обратить внимания на то, что в борьбе с монстрами наступила глубокая передышка?! Почему я не догадался, что это не случайно?!
Но теперь уже поздно всё предотвращать, надо останавливать узурпаторов, чтобы освободить этот мир и помешать им захватить ещё сколько-то реальностей.
– Эй, ты вообще меня слышишь? – донёсся до меня недовольный голос бармена.
– Я тут подумал… – сказал я, пропустив мимо ушей негодующий вопрос. – Если вы так недовольны Скелетроном, – при звуке этого имени бармен зажал уши и зажмурился, и я понял, что об этом громко говорить нельзя, – если всё на самом деле так плохо, почему бы вам не… – Я тоже огляделся, проверяя, нет ли рядом с нами чужих ушей или микрофона. – Почему бы вам не… свергнуть Скелетрона?
– Мы пытались, – ответил бармен. Поймав мой недоверчивый взгляд, продолжил: – Честно. Два раза. И обе попытки провалились; а участников эти гвардейцы… ну, короче говоря, казнили.
– Какой ужас, – произнёс я.
– Слушай, ты умеешь хранить секреты? – внезапно спросил бармен.
– Конечно. А в чём дело?
Прежде чем ответить, мой собеседник опять просканировал помещение на предмет прослушки, которая, на мой взгляд, существовала лишь в его воображении.
– Мы готовим новую попытку свержения этого диктатора. И она, если всё пойдёт по плану, должна удаться. А ты, – бармен испытующе посмотрел на меня, – если захочешь, нам в этом поможешь. Если откажешься, то никому не рассказывай про то, о чём услышал, – по крайней мере, до того как у нас всё получится.
– Ну, допустим, я согласен. И что дальше?
Вместо ответа бармен встал и незаметным жестом поманил меня за собой. Я, мало что понимая, волей-неволей последовал за ним.
Мы прошли через зал к лестнице, поднялись по скрипящим ступенькам на второй этаж, зашли в какую-то комнату; бармен повернул торчащую из стены рукоятку, и участок пола, на котором мы стояли, медленно поехал вниз. Через несколько секунд мы опустились в другую комнату - не такую большую и без окон, сошли с платформы лифта; здесь из стены выпирала точно такая же рукоятка, бармен повернул её в противоположную сторону, и кусок пола вернулся на своё законное место, подталкиваемый снизу распрямляющейся пружиной.
Здесь было довольно темно; лишь горела в углу единственная свечка. Бармен отошёл к стене, опустился на колени и стал ощупывать пальцами пол, видимо, ища таким способом спрятанный люк. Наконец, он его нашёл и, с трудом подцепив чуть ли не ногтями, откинул крышку; открылся вход в подвал. Бармен взял в углу сложенную лестницу и, постепенно раздвигая её секции, спустил её в дыру в полу. Начал спускаться сам и позвал меня вместе с собой. Я, уже ничему не удивляясь, полез вслед за ним в подполье.
А вот там уж ярко горело множество керосиновых, как мне показалось, ламп – и было полно народу. Причём все, кто там находился, подозрительно на меня смотрели, сжимая в руках оружие. И только после замечания бармена: «Не волнуйтесь, он с нами», – их взгляды несколько смягчились, а мечи и арбалеты вернулись на пояса или за спины.
– Вот здесь и располагается штаб нашей организации, – сказал бармен, подводя меня к самой большой группе заговорщиков; их было человек десять, и выглядели они внушительнее всех остальных; видимо, это были зачинщики готовящегося мятежа. – Меня, кстати, Редж зовут, – негромко добавил бармен.
Я представился, и как раз в тот момент мы подошли к группе главных заговорщиков.
– Ну и кто это? – спросил один из них – высокий, худощавый, коротко стриженный, лет тридцати, с узким, но волевым лицом – наверное, единоличный инициатор всей этой революционной шумихи.
– Это Адам; он нездешний, но согласился нам помогать. Он за нас, – кратко отрекомендовал меня Редж.
– Оружие есть? – спросил инициатор.
Я молча хлопнул ладонью по эфесу своего меча.
– Драться умеешь?
Я кивнул.
– Говорить умеешь?
Вопрос, без сомнения, был мотивирован моим молчанием; но он был в данный момент настолько неуместен, что я не удержался – заржал в голос. Мой смех подхватили и остальные заговорщики. Главный терпеливо ждал.
Придя в норму, я ответил:
– Ну конечно, умею; что за дурацкие вопросы… Слушайте, я тут совсем недавно, и Редж мало о чём успел мне рассказать; может, вы введёте меня в курс дела?
– Докажи, что ты за нас, – веско обронил главный.
– За последние полтора года мне довелось убить нескольких скелетов, – соврал я; на самом деле моими противниками были одни зомби.
– Ты сказал – «полтора года»?! Ты что, знал о них и до того, как они пришли сюда? – изумился главный.
– Да. Мне довелось побывать там, откуда они пришли, и то, что там происходило, заставило ненавидеть их…»
Я, если честно, не собирался читать так много – просто хотел получить основные сведения о мире, в который думал отправиться, но история так меня захватила, что я не мог остановиться и поэтому продолжал чтение…
«…Постепенно я втянулся в доверие и уже через пару часов принимал активное участие в обсуждении плана, как же пробраться во дворец, где жил Скелетрон (здание находилось в городе, до которого отсюда было несколько миль), и убить нежелательного правителя.
Две прошлые попытки дали заговорщикам базовую информацию о местоположении дворца и его внутренней планировке, включая сведения более чем о половине - по оценкам «аналитического центра», который здесь составляли семь человек разного пола, роста и возраста, - постов охраны, состоящей исключительно из зомби: вряд ли Скелетрону в этом мире сочувствовал хотя бы один человек.
Всё это было довольно сложно, поэтому я не стану записывать в дневник ход наших дискуссий, протекавших каждый день с раннего утра до поздней ночи с перерывами на еду, сон для «ночной смены» - так мы называли часовых, которые следили за люком в подполье, и «аналитический центр», иногда работавший сверхурочно, - а также физические упражнения для местных спортсменов. Еду и выпивку носил Редж трижды в день; туалетом служило боковое ответвление туннеля, служившего здесь чёрным ходом: через него в случае чего мы могли бы сбежать отсюда, – но мы искренне надеялись, что воспользоваться им раньше времени не придётся; если нам повезёт, то конспирация станет больше не нужна.
Тем не менее, чёрный ход был залогом выполнения разработанного плана. В одном из примыкавших к нему туннелей заговорщики содержали нескольких гигантских синих слизней. Это были прожорливые полусферы биомассы голубого цвета, которые в ночь восстания (а восстания, как известно, очень редко начинаются днём) послужат нашей главной ударной силой.
