- СЛОМАТЬСЯ ХОЧЕШЬ, СОЛДАТ? СДЕЛАЕШЬ ЭТО, КОГДА МЫ УБЬЁМ ВСЕХ ТЁМНЫХ В ЭТОМ КВАДРАТЕ! А ТЕПЕРЬ ПОШЁЛ! ПОШЁЛ!
Крикливый мужчина бросил Мрачника в маленький каньон. ДА ЧТО ПРОИСХОДИТ, МАГИЯ ВСЕХ… А магия действительно была здесь. Но не всех, а только ближайших людей, которые пытались перебежать по земле в каньон впереди. В Мрачноглаза ударило чуть обгоревшее тело, и вместе они отлетели к земляной стенке.
Парень уже думал о том, как выбраться из-под него, когда тело открыло глаза и поднялось, но не как нормальный человек, а как будто кукла, голову и руки которой тянули вверх невидимые нити. Тот же самый трюк проделали другие тела и снова перебрались в передний каньон, в этот раз удачно.
“Маги! В первую очередь нужно убить магов. Потом дальнобойщиков и любую поддержку врага. Тогда станет легче,” – внезапно для себя подумал Мрачноглаз. Он обнаружил, что тоже движется вперёд, но быстро восстановил контроль над мыслями и телом. Нет, с убийством магов здесь справятся и без него, особенно бессмертные.
Оглядевшись, он заметил дверь в стороне. Перебежками добравшись до неё, Мрачник в последний раз оглянулся на поле боя и увидел, что оно довольно мало и замкнуто, и как другие солдаты поднимаются и продолжают свой бой.
На двери красовалась надпись “Камера ожидания Блейдгара”. Мрачноглаз открыл её, и за ней (в отличие от окружающего её пространства) его ожидало тёмное помещение. В последнее время Мрачноглаз стал отдавать предпочтение тёмным пространствам, в отличие от открытых и взрывающихся, поэтому без колебаний шагнул внутрь.
Пространством оказалась маленькая комнатка в процессе таянья. Внутри также имелись тающий человек (похожий на неудачливого Траурника Первого, но сохранившего свои цвета) и также тающий сужающийся в середине стеклянный сосуд с песком внутри. Подняв ногу, Мрачноглаз обнаружил, что комната липкая. Пахло гнилью. В кривом окне (или это был просто разрыв пространства) виднелась огромная вертикальная конструкция с широким лезвием на деревянных балках.
Блейдгар не обратил внимания на гостя и продолжил медленно стекать на пол. Его длинные тёмные волосы напоминали грязные водопады. А глаза – белые водопады, но тоже не производящие впечатления чистоты. Он апатично существовал (или уже нет), не предпринимая попыток покинуть комнату через незакрытую дверь или разорванную стену напротив, в которой в темноте мерцали настенные факелы.
Мрачноглаз оглянулся на дверь (на ней была надпись “Битва под Нюромом Тиберия”), затем посмотрел на стенную дыру. Обратно ему не хотелось, и если везде за этими дверями его захватывали чужие мысли, то и здесь он не желал задерживаться на любой промежуток времени.
Новым пространством оказался длинный коридор из древних руин и пещер (причём разных стилей, которые перетекали друг в друга. Например, эльфийский стиль, как у его знакомой арки, вплетался в кристаллические сталагмиты, а те, в свою очередь, с архитектурным стилем Столицы, сплетавшимся с обычными земляными сводами пещеры). В нём двигалась фигура, погребённая (это слово оправдано) в невероятно аляповатый доспех, состоящий из различных частей, сочетающихся так же, как окружение, и несущая на себе кучу (в этом случае это не фигура речи) разнообразного оружия. Время от времени на него гурьбой нападали уродливые чудовища, но атаки громоздкого существа быстро и щедро раздавали смерть врагам, и оно целенаправленно шагало вперёд. И существо, и монстры были заняты друг другом и игнорировали Мрачника, чему он был несказанно рад.
Явная зацикленность пространства и фигуры заставила Мрачника остановиться, сесть на пол и задуматься. Пока он размышлял, существо несколько раз прошло мимо него. Что я вообще делаю? Я должен выбраться отсюда, но как? Нет, сначала нужно найти друзей и вместе выбраться отсюда. Думай о друзьях, это место воплощает внутренние миры, значит, здесь мысль сильна как нигде больше. Крыс, Первак, Принцесса. Сэйфо. Пискля наверняка будет с Принцессой. Сэйфо, Крыс, Принцесса, Первак...
Мрачноглаз поднялся и пошёл в противоположную сторону от движения зацикленного существа. Первак, Сэйфо, Крыс, Принцесса. Он быстро дошёл до тупика с дверью, на которой было написано: “Дворец теней Принцессы”. Вот так удача! Если это, конечно, не какая-то другая Принцесса. Тогда, зная мощность его неудач, эта Принцесса должна будет одержима смертельными ловушками или сражениями с тысячами врагов. Или не “или”, а “и”.
Мрачноглазу был знаком этот дворец - ныне разрушенный дворец Столицы. Это увеличивало шансы на то, что он находится в разуме его Принцессы. Дворец оказался больше, чем он помнил, и намного темнее и холоднее. По его залам гулял ветер, колыхая красные полотна ткани, свисающие с потолка до пола. Казалось, на улице идёт тёмная гроза, но не было слышно ни звука.
Парень отправился во внутренний сад, но прямой путь ему преградил плотный туман. Он казался чем-то чужеродным, и Мрачноглаз не рискнул приближаться к нему. Благо, когда-то Принцесса провела для них с Занозой экскурсию по этому дворцу, и он знал обходной путь. Чем дольше Мрачноглаз шёл, тем более угнетающим казался дворец, особенно от осознания, что он находился внутри его подруги. Или и был его подругой. Это било куда сильнее, чем любой холод или ветер.
Мрачник оказался прав – Принцесса была в саду. Вернее, кто-то был в саду с её силуэтом, но её закрывала плотная чёрная тень, похожая на меч Доминики. Да и сам сад не был садом, а просто территорией с мёртвыми растениями.
- Принцесса? – осторожно спросил Мрачноглаз, шагнув в сад.
Тень Принцессы отвлеклась от созерцания мёртвых растений и настороженно повернула голову к источнику звука. По всему дворцу раздался голос Рексаны:
- Так дочь, любящая свою мать на 10, не поступает. Это больше похоже на 3. Не удивляйся, Дара, если и я буду к тебе относится на 3.
Тень вздрогнула и слегка уменьшилась.
- Принцесса, – Мрачноглаз сделал ещё один шаг к Принцессе.
Она не реагировала, только растения начали гнить.
- Принцесса! - Мрачноглаз решительно прошагал к Принцессе и дотронулся до неё.
И он понял. Её чувства стали его чувствами. Он понял, как одиноко расти в полупустом дворце. Он понял, как жить, когда твой отец пытается убить твою мать. Он понял, как иметь мать - главу культа Гордыни. Он понял, как можно циклами сдерживать любовь, и что его собственный внутренний контроль по сравнению с этим выглядит бледным и хилым. И что теперь сдерживания больше нет, и этот поток нельзя контролировать, как нельзя руками контролировать безумный водопад. И он понял, как радостно теперь иметь друзей и как радостно отправиться с ними в приключение. Он понял.
Перед ним стояла Принцесса, вернувшая свои цвета:
- Так ты её так любишь, да? – произнесла она, а затем обняла Мрачника.
Сгнившие растения начали наливаться жизнью и расти, к ним тоже вернулись цвета, на некоторых распустились цветы.
Им пришлось посетить ещё несколько разумов во время поиска остальных. В “Оружейной Пискли” Принцесса забрала Писклю, мирно спящего на оружейной стойке в окружении неживых мечей. Собственно, кроме оружейных стоек и мечей тут ничего не было, но выглядел мир обычным складом, что само по себе было необычно в окружении других миров. Когда девушка взяла его за рукоять, он недовольно звякнул, словно она пыталась разбудить того кто намеревался хорошенько поспать.
В другом месте, называвшемся “Великолепный дворец из алебастра и грутсланговой кости Широ”, их взору предстала ужасающая конструкция из костей, в том числе человеческих, которую строил ребёнок на небольшом острове посреди озера. И ребёнок, и дворец с любопытством посмотрели на них, прежде чем они поспешили прочь.
Так же они попали в весьма неприличное пространство. Или же его захватила толпа неприличных людей. Одна пара заметно бросалась в глаза свои контрастом – огромный северянин и южанка, напоминающая Самиру, с голубыми глазами и прямыми чёрными волосами. Она отвлеклась от очень плотного разговора со своим избранником и окинула Принцессу и Мрачноглаза надменным и чуть насмешливым взглядом. Точно родственница Самиры. Мрачноглаз чувствуя, как расширяются его границы смущения, поспешил к выходу, но Принцесса не желала уходить, и ему пришлось уволакивать её силой.
Сэйфо они нашли в “Плохой земле Сэйфо”. Надпись не обманула – там действительно была плохая земля, в виде огромной круглой впадины, в которую они и вывалились. Воздух тут тоже не был расположен к нахождению в лёгких. По краям впадины мерцали тёмные человеческие силуэты, а также Мрачноглаз заметил тот же туман, что и во дворце теней. Небо было плотно затянуто тёмными тучами, словно отражающими землю под ними.
- Сэйфо казался мне более весёлым, а он такой же мрачный, как мы, - заметила Принцесса.
Когда компания подошла к центру этой земной чаши, в нём взметнулся яростный огонь до небес (хоть и довольно низких). Воздух вокруг, и без того недружелюбный, стал расплывчатым, затрудняя теперь зрение.
- Принцесса, Мрачноглаз, - раздался пламенный голос Сэйфо. - Вы чувствуете, как легко гореть? Это так освобождает. Давайте гореть вместе!
- Его ярость воплотилась в огне? Как банально, - прокомментировал Пискля. – Но что ещё ожидать от этих Детей Огня?
Мрачноглаз взглянул на Принцессу, та ответила жестом неуверенности. Тогда Мрачник коснулся Сэйфо-огня.
Он понял, как можно ненавидеть Доминику и тех, кто не хочет ей сопротивляться. Он понял, как сложно найти общий язык с отцом, застрявшим в прошлом. Он понял, как жить, потеряв мать в раннем возрасте. Он понял, как можно сильно можно любить женщин вообще. И он понял, как можно чувствовать одиночество даже в окружении соотечественников.
Многие окружающие его люди испытывают одиночество. Что же это выходит? Это нормально? До этого он чувствовал стыд за своё чувство одиночества, хотя был окружён друзьями и родными. У него были Мясо и Хохотун, и лежать на траве и смотреть на завихрения облаков, желая большего, казалось неправильно. Но, наверное, это нормально, особенно когда теперь он в компании таких же одиноких людей. Теперь мы можем чувствовать себя одинокими вместе.
Сэйфо прекратил гореть и стал самим собой – мускулистым южанином из плоти и антагонизма.
- Мрачноглаз, ты пытался меня спасти, толкнув на землю, - сказал он обыденным тоном. – Попытка была ужасной и не увенчалась успехом, но она засчитана. Благодарю тебя.
Путешествие по чужим разумам уже стало для них обыденным делом. Они входили, оценивали обстановку, искали дверь и выходили. Лишь один разум заставил их остановиться – “Мир Ласковой”, бесконечные зелёные холмы, простирающиеся до самого горизонта, покрытые зелёной травой, напоминающей клинки, но при этом очень мягкой. Ветровые волны, словно морские, катились по этому морю зелени, разбиваясь лишь на редкие руины (настолько древние, что практически вернувшиеся в состояние природных камней), разбросанные по пейзажу. На голубом небе не было никаких руин, и ветер свободно гнал простые маленькие облака. Пахло, как и должно было пахнуть в таком месте, - красотой и чистотой.
Звеня шейным украшением, к ним подобралась довольно большая и толстая четвероногая альма. Она ткнула своей белой с чёрными пятнами головой в руку Мрачника, и, несмотря на её рога, он сразу понял, что она ищет не сражения, а чего-то другого. Он хорошенько почесал ей голову.
- Ты скучаешь по своим? - спросил Мрачноглаз.
Альма издала грустный звук. И ты туда же. Но её одиночество было оправдано, ведь она оказалась одна среди чужого вида, в большинстве своём с тёмными и тесными разумами.
Герои обрадовались, когда нашли "Бал Крыса", полагая, что наконец-то нашли своего Крыса. Однако внутри их ждал огромный зал, украшенный множеством золотых украшений. Столы ломились от еды (под ними Крыса не было, Мрачник сразу же проверил), люди носили дорогие одежды и кружились парами под странную музыку.
Компания хотела уже уйти, когда Мрачноглаз заметил Бергу, тоже в роскошном платье (выглядела она в нём, мягко говоря, необычно и оригинально), стоящую в самой большой толпе, что-то окружившей. Присмотревшись внимательнее, Мрачник заметил в этой толпе... Мрачника! И Принцессу, и Первака, и Сэйфо! И... Занозу? Все в дорогих одеждах!
Протолкавшись через своих друзей, а затем опять через них же, Мрачноглаз обнаружил, вокруг кого собралась толпа. Сначала он увидел его лицо и подумал, что это эльф – длинные светлые волосы, большие голубые глаза, а кожа без изъянов. И он был высоким, даже сидя на роскошном стуле, но всё же не таким высоким, как летаргик, и пропорции его были человеческими. Мужчина тоже заметил Мрачника, бросил на пол сосуд с ножкой, которым он отчаянно размахивал, рассказывая какую-то историю, и вскочил, став совсем неприлично высоким. Мрачноглаз из толпы смущенно растворился в воздухе.
- Мрачноглаз! Ты здесь! Во плоти! – великан одним шагом оказался рядом с Мрачником и, схватив его за руки (несмотря на полное сопротивление парня), начал легко кружить его вокруг себя. Мрачноглаза охватила волна радости, веселья и дружбы (что оказалась тоже чувством).
- Я разыскиваю своего друга. Ты не видел здесь большую, то есть для тебя маленькую, прямоходящую альму? – Мрачник попытался выжать пользу из этой ситуации.
Огромный красавец отпустил Мрачноглаза и присел перед ним на колено, чтобы смотреть на него свысока хотя бы под меньшим углом.
- Так вот он я! Крыс! Только до превращения, - заявил он, затем обратил внимание на подошедших Принцессу и Сэйфо (их копии, Первак, Заноза и Берга, также решили скромно убраться в небытие): - Значит, нам осталось только найти Первака? Здорово!
- Я бы удивился, но сегодня я видел такое, что не смогу удивляться до конца жизни, - сказал Сэйфо.
- Крыс! Ты выглядел как герой из баллады! – воскликнул Мрачноглаз.
- Я и сейчас выгляжу как из притчи, чтобы дети по ночам не шарились, - весело сказал Крыс.
- Ты такой большой... был... – похвалила его Принцесса.
- И глупым как камень. Ничего не изменилось, только теперь я нашёл правильных людей сдерживать мою глупость, - вздохнул Крыс. – Ну что, идём? Разыщем Первака, потом ту дьяволку и уберемся отсюда.
- А ты не хочешь побыть здесь подольше? – спросил Мрачноглаз.
- С этими так называемыми соратниками? – Крыс, не глядя, указал рукой на потерявшую смысл жизни толпу. – Ну, немного. Но они предали меня, так что моя ностальгия больше горькая, чем сладкая. Я расскажу вам позже, вернее, покажу, если вы попросите.
Как только он прошёл через дверь из уже пустого зала, его высокое и гордое тело сжалось, уши и нос вытянулись, кожа покрылась шерстью, а изящный силуэт сменился на привычные сгорбленные очертания Крыса. Он оглянулся на друзей, пискнул и поднял большие пальцы вверх, подтверждая, что всё в порядке.
Пространство Первака называлось “Тьма Первака”. Это... неожиданно зловеще, такого Мрачник не ожидал от своего друга. Он, конечно, знал, что Первак подавлен и мрачен, но чтобы его внутренний мир был определен дверью как тьма...
Внутри, на фоне тьмы, тьма другого оттенка черноты рисовала острые скалы, старающиеся пронзить небеса, если они тут есть. Что-то похожее на титаническую фигуру двигалось в дальней темноте. Знакомый инородный туман тоже клубился неподалёку. Несмотря на отсутствие внешнего источника света, тела компании были видны, словно они и были источниками света.
Крикливый мужчина бросил Мрачника в маленький каньон. ДА ЧТО ПРОИСХОДИТ, МАГИЯ ВСЕХ… А магия действительно была здесь. Но не всех, а только ближайших людей, которые пытались перебежать по земле в каньон впереди. В Мрачноглаза ударило чуть обгоревшее тело, и вместе они отлетели к земляной стенке.
Парень уже думал о том, как выбраться из-под него, когда тело открыло глаза и поднялось, но не как нормальный человек, а как будто кукла, голову и руки которой тянули вверх невидимые нити. Тот же самый трюк проделали другие тела и снова перебрались в передний каньон, в этот раз удачно.
“Маги! В первую очередь нужно убить магов. Потом дальнобойщиков и любую поддержку врага. Тогда станет легче,” – внезапно для себя подумал Мрачноглаз. Он обнаружил, что тоже движется вперёд, но быстро восстановил контроль над мыслями и телом. Нет, с убийством магов здесь справятся и без него, особенно бессмертные.
Оглядевшись, он заметил дверь в стороне. Перебежками добравшись до неё, Мрачник в последний раз оглянулся на поле боя и увидел, что оно довольно мало и замкнуто, и как другие солдаты поднимаются и продолжают свой бой.
На двери красовалась надпись “Камера ожидания Блейдгара”. Мрачноглаз открыл её, и за ней (в отличие от окружающего её пространства) его ожидало тёмное помещение. В последнее время Мрачноглаз стал отдавать предпочтение тёмным пространствам, в отличие от открытых и взрывающихся, поэтому без колебаний шагнул внутрь.
Пространством оказалась маленькая комнатка в процессе таянья. Внутри также имелись тающий человек (похожий на неудачливого Траурника Первого, но сохранившего свои цвета) и также тающий сужающийся в середине стеклянный сосуд с песком внутри. Подняв ногу, Мрачноглаз обнаружил, что комната липкая. Пахло гнилью. В кривом окне (или это был просто разрыв пространства) виднелась огромная вертикальная конструкция с широким лезвием на деревянных балках.
Блейдгар не обратил внимания на гостя и продолжил медленно стекать на пол. Его длинные тёмные волосы напоминали грязные водопады. А глаза – белые водопады, но тоже не производящие впечатления чистоты. Он апатично существовал (или уже нет), не предпринимая попыток покинуть комнату через незакрытую дверь или разорванную стену напротив, в которой в темноте мерцали настенные факелы.
Мрачноглаз оглянулся на дверь (на ней была надпись “Битва под Нюромом Тиберия”), затем посмотрел на стенную дыру. Обратно ему не хотелось, и если везде за этими дверями его захватывали чужие мысли, то и здесь он не желал задерживаться на любой промежуток времени.
Новым пространством оказался длинный коридор из древних руин и пещер (причём разных стилей, которые перетекали друг в друга. Например, эльфийский стиль, как у его знакомой арки, вплетался в кристаллические сталагмиты, а те, в свою очередь, с архитектурным стилем Столицы, сплетавшимся с обычными земляными сводами пещеры). В нём двигалась фигура, погребённая (это слово оправдано) в невероятно аляповатый доспех, состоящий из различных частей, сочетающихся так же, как окружение, и несущая на себе кучу (в этом случае это не фигура речи) разнообразного оружия. Время от времени на него гурьбой нападали уродливые чудовища, но атаки громоздкого существа быстро и щедро раздавали смерть врагам, и оно целенаправленно шагало вперёд. И существо, и монстры были заняты друг другом и игнорировали Мрачника, чему он был несказанно рад.
Явная зацикленность пространства и фигуры заставила Мрачника остановиться, сесть на пол и задуматься. Пока он размышлял, существо несколько раз прошло мимо него. Что я вообще делаю? Я должен выбраться отсюда, но как? Нет, сначала нужно найти друзей и вместе выбраться отсюда. Думай о друзьях, это место воплощает внутренние миры, значит, здесь мысль сильна как нигде больше. Крыс, Первак, Принцесса. Сэйфо. Пискля наверняка будет с Принцессой. Сэйфо, Крыс, Принцесса, Первак...
Мрачноглаз поднялся и пошёл в противоположную сторону от движения зацикленного существа. Первак, Сэйфо, Крыс, Принцесса. Он быстро дошёл до тупика с дверью, на которой было написано: “Дворец теней Принцессы”. Вот так удача! Если это, конечно, не какая-то другая Принцесса. Тогда, зная мощность его неудач, эта Принцесса должна будет одержима смертельными ловушками или сражениями с тысячами врагов. Или не “или”, а “и”.
Мрачноглазу был знаком этот дворец - ныне разрушенный дворец Столицы. Это увеличивало шансы на то, что он находится в разуме его Принцессы. Дворец оказался больше, чем он помнил, и намного темнее и холоднее. По его залам гулял ветер, колыхая красные полотна ткани, свисающие с потолка до пола. Казалось, на улице идёт тёмная гроза, но не было слышно ни звука.
Парень отправился во внутренний сад, но прямой путь ему преградил плотный туман. Он казался чем-то чужеродным, и Мрачноглаз не рискнул приближаться к нему. Благо, когда-то Принцесса провела для них с Занозой экскурсию по этому дворцу, и он знал обходной путь. Чем дольше Мрачноглаз шёл, тем более угнетающим казался дворец, особенно от осознания, что он находился внутри его подруги. Или и был его подругой. Это било куда сильнее, чем любой холод или ветер.
Мрачник оказался прав – Принцесса была в саду. Вернее, кто-то был в саду с её силуэтом, но её закрывала плотная чёрная тень, похожая на меч Доминики. Да и сам сад не был садом, а просто территорией с мёртвыми растениями.
- Принцесса? – осторожно спросил Мрачноглаз, шагнув в сад.
Тень Принцессы отвлеклась от созерцания мёртвых растений и настороженно повернула голову к источнику звука. По всему дворцу раздался голос Рексаны:
- Так дочь, любящая свою мать на 10, не поступает. Это больше похоже на 3. Не удивляйся, Дара, если и я буду к тебе относится на 3.
Тень вздрогнула и слегка уменьшилась.
- Принцесса, – Мрачноглаз сделал ещё один шаг к Принцессе.
Она не реагировала, только растения начали гнить.
- Принцесса! - Мрачноглаз решительно прошагал к Принцессе и дотронулся до неё.
И он понял. Её чувства стали его чувствами. Он понял, как одиноко расти в полупустом дворце. Он понял, как жить, когда твой отец пытается убить твою мать. Он понял, как иметь мать - главу культа Гордыни. Он понял, как можно циклами сдерживать любовь, и что его собственный внутренний контроль по сравнению с этим выглядит бледным и хилым. И что теперь сдерживания больше нет, и этот поток нельзя контролировать, как нельзя руками контролировать безумный водопад. И он понял, как радостно теперь иметь друзей и как радостно отправиться с ними в приключение. Он понял.
Перед ним стояла Принцесса, вернувшая свои цвета:
- Так ты её так любишь, да? – произнесла она, а затем обняла Мрачника.
Сгнившие растения начали наливаться жизнью и расти, к ним тоже вернулись цвета, на некоторых распустились цветы.
Им пришлось посетить ещё несколько разумов во время поиска остальных. В “Оружейной Пискли” Принцесса забрала Писклю, мирно спящего на оружейной стойке в окружении неживых мечей. Собственно, кроме оружейных стоек и мечей тут ничего не было, но выглядел мир обычным складом, что само по себе было необычно в окружении других миров. Когда девушка взяла его за рукоять, он недовольно звякнул, словно она пыталась разбудить того кто намеревался хорошенько поспать.
В другом месте, называвшемся “Великолепный дворец из алебастра и грутсланговой кости Широ”, их взору предстала ужасающая конструкция из костей, в том числе человеческих, которую строил ребёнок на небольшом острове посреди озера. И ребёнок, и дворец с любопытством посмотрели на них, прежде чем они поспешили прочь.
Так же они попали в весьма неприличное пространство. Или же его захватила толпа неприличных людей. Одна пара заметно бросалась в глаза свои контрастом – огромный северянин и южанка, напоминающая Самиру, с голубыми глазами и прямыми чёрными волосами. Она отвлеклась от очень плотного разговора со своим избранником и окинула Принцессу и Мрачноглаза надменным и чуть насмешливым взглядом. Точно родственница Самиры. Мрачноглаз чувствуя, как расширяются его границы смущения, поспешил к выходу, но Принцесса не желала уходить, и ему пришлось уволакивать её силой.
Сэйфо они нашли в “Плохой земле Сэйфо”. Надпись не обманула – там действительно была плохая земля, в виде огромной круглой впадины, в которую они и вывалились. Воздух тут тоже не был расположен к нахождению в лёгких. По краям впадины мерцали тёмные человеческие силуэты, а также Мрачноглаз заметил тот же туман, что и во дворце теней. Небо было плотно затянуто тёмными тучами, словно отражающими землю под ними.
- Сэйфо казался мне более весёлым, а он такой же мрачный, как мы, - заметила Принцесса.
Когда компания подошла к центру этой земной чаши, в нём взметнулся яростный огонь до небес (хоть и довольно низких). Воздух вокруг, и без того недружелюбный, стал расплывчатым, затрудняя теперь зрение.
- Принцесса, Мрачноглаз, - раздался пламенный голос Сэйфо. - Вы чувствуете, как легко гореть? Это так освобождает. Давайте гореть вместе!
- Его ярость воплотилась в огне? Как банально, - прокомментировал Пискля. – Но что ещё ожидать от этих Детей Огня?
Мрачноглаз взглянул на Принцессу, та ответила жестом неуверенности. Тогда Мрачник коснулся Сэйфо-огня.
Он понял, как можно ненавидеть Доминику и тех, кто не хочет ей сопротивляться. Он понял, как сложно найти общий язык с отцом, застрявшим в прошлом. Он понял, как жить, потеряв мать в раннем возрасте. Он понял, как можно сильно можно любить женщин вообще. И он понял, как можно чувствовать одиночество даже в окружении соотечественников.
Многие окружающие его люди испытывают одиночество. Что же это выходит? Это нормально? До этого он чувствовал стыд за своё чувство одиночества, хотя был окружён друзьями и родными. У него были Мясо и Хохотун, и лежать на траве и смотреть на завихрения облаков, желая большего, казалось неправильно. Но, наверное, это нормально, особенно когда теперь он в компании таких же одиноких людей. Теперь мы можем чувствовать себя одинокими вместе.
Сэйфо прекратил гореть и стал самим собой – мускулистым южанином из плоти и антагонизма.
- Мрачноглаз, ты пытался меня спасти, толкнув на землю, - сказал он обыденным тоном. – Попытка была ужасной и не увенчалась успехом, но она засчитана. Благодарю тебя.
Путешествие по чужим разумам уже стало для них обыденным делом. Они входили, оценивали обстановку, искали дверь и выходили. Лишь один разум заставил их остановиться – “Мир Ласковой”, бесконечные зелёные холмы, простирающиеся до самого горизонта, покрытые зелёной травой, напоминающей клинки, но при этом очень мягкой. Ветровые волны, словно морские, катились по этому морю зелени, разбиваясь лишь на редкие руины (настолько древние, что практически вернувшиеся в состояние природных камней), разбросанные по пейзажу. На голубом небе не было никаких руин, и ветер свободно гнал простые маленькие облака. Пахло, как и должно было пахнуть в таком месте, - красотой и чистотой.
Звеня шейным украшением, к ним подобралась довольно большая и толстая четвероногая альма. Она ткнула своей белой с чёрными пятнами головой в руку Мрачника, и, несмотря на её рога, он сразу понял, что она ищет не сражения, а чего-то другого. Он хорошенько почесал ей голову.
- Ты скучаешь по своим? - спросил Мрачноглаз.
Альма издала грустный звук. И ты туда же. Но её одиночество было оправдано, ведь она оказалась одна среди чужого вида, в большинстве своём с тёмными и тесными разумами.
Герои обрадовались, когда нашли "Бал Крыса", полагая, что наконец-то нашли своего Крыса. Однако внутри их ждал огромный зал, украшенный множеством золотых украшений. Столы ломились от еды (под ними Крыса не было, Мрачник сразу же проверил), люди носили дорогие одежды и кружились парами под странную музыку.
Компания хотела уже уйти, когда Мрачноглаз заметил Бергу, тоже в роскошном платье (выглядела она в нём, мягко говоря, необычно и оригинально), стоящую в самой большой толпе, что-то окружившей. Присмотревшись внимательнее, Мрачник заметил в этой толпе... Мрачника! И Принцессу, и Первака, и Сэйфо! И... Занозу? Все в дорогих одеждах!
Протолкавшись через своих друзей, а затем опять через них же, Мрачноглаз обнаружил, вокруг кого собралась толпа. Сначала он увидел его лицо и подумал, что это эльф – длинные светлые волосы, большие голубые глаза, а кожа без изъянов. И он был высоким, даже сидя на роскошном стуле, но всё же не таким высоким, как летаргик, и пропорции его были человеческими. Мужчина тоже заметил Мрачника, бросил на пол сосуд с ножкой, которым он отчаянно размахивал, рассказывая какую-то историю, и вскочил, став совсем неприлично высоким. Мрачноглаз из толпы смущенно растворился в воздухе.
- Мрачноглаз! Ты здесь! Во плоти! – великан одним шагом оказался рядом с Мрачником и, схватив его за руки (несмотря на полное сопротивление парня), начал легко кружить его вокруг себя. Мрачноглаза охватила волна радости, веселья и дружбы (что оказалась тоже чувством).
- Я разыскиваю своего друга. Ты не видел здесь большую, то есть для тебя маленькую, прямоходящую альму? – Мрачник попытался выжать пользу из этой ситуации.
Огромный красавец отпустил Мрачноглаза и присел перед ним на колено, чтобы смотреть на него свысока хотя бы под меньшим углом.
- Так вот он я! Крыс! Только до превращения, - заявил он, затем обратил внимание на подошедших Принцессу и Сэйфо (их копии, Первак, Заноза и Берга, также решили скромно убраться в небытие): - Значит, нам осталось только найти Первака? Здорово!
- Я бы удивился, но сегодня я видел такое, что не смогу удивляться до конца жизни, - сказал Сэйфо.
- Крыс! Ты выглядел как герой из баллады! – воскликнул Мрачноглаз.
- Я и сейчас выгляжу как из притчи, чтобы дети по ночам не шарились, - весело сказал Крыс.
- Ты такой большой... был... – похвалила его Принцесса.
- И глупым как камень. Ничего не изменилось, только теперь я нашёл правильных людей сдерживать мою глупость, - вздохнул Крыс. – Ну что, идём? Разыщем Первака, потом ту дьяволку и уберемся отсюда.
- А ты не хочешь побыть здесь подольше? – спросил Мрачноглаз.
- С этими так называемыми соратниками? – Крыс, не глядя, указал рукой на потерявшую смысл жизни толпу. – Ну, немного. Но они предали меня, так что моя ностальгия больше горькая, чем сладкая. Я расскажу вам позже, вернее, покажу, если вы попросите.
Как только он прошёл через дверь из уже пустого зала, его высокое и гордое тело сжалось, уши и нос вытянулись, кожа покрылась шерстью, а изящный силуэт сменился на привычные сгорбленные очертания Крыса. Он оглянулся на друзей, пискнул и поднял большие пальцы вверх, подтверждая, что всё в порядке.
Пространство Первака называлось “Тьма Первака”. Это... неожиданно зловеще, такого Мрачник не ожидал от своего друга. Он, конечно, знал, что Первак подавлен и мрачен, но чтобы его внутренний мир был определен дверью как тьма...
Внутри, на фоне тьмы, тьма другого оттенка черноты рисовала острые скалы, старающиеся пронзить небеса, если они тут есть. Что-то похожее на титаническую фигуру двигалось в дальней темноте. Знакомый инородный туман тоже клубился неподалёку. Несмотря на отсутствие внешнего источника света, тела компании были видны, словно они и были источниками света.
