— Благодарю, Тисса.
Часом позже, сидя в своем любимом кресле, я листала первую газету города — «Ведомости Аннасбурга» — и попивала душистый чай с чабрецом. Мои мысли с неведомых чертов и призраков на время переключились на расписание предновогодних ярмарок, которые уже вовсю устанавливали свои палатки на улицах занесенного снегом города. Вот бы сейчас отправиться на горки и есть горячие вафли на морозе, а не сидеть дома, не в состоянии даже спуститься по лестнице на первый этаж, не заработав отдышку.
Я оторвала взгляд от печатных строчек и посмотрела в окно. Яркое, но холодное солнце заглядывало в комнату, сияя на безоблачном голубом небе. Мороз и солнце — чудесно. Жаль, что без меня.
От созерцания хорошей зимней погода меня отвлек тихий стук в дверь. Матисса приоткрыла дверь и прошмыгнула в комнату. Ее глаза странно поблескивали, словно она задумала какую-то шалость.
— Княжна, к вам тут пришли…
— Тисса? — удивилась я и возразила: — Но я никого не жду.
— Это помощник доктора Дега, пришел вас проведать, — продолжала говорить громким шепотом камеристка, наводя на мысль, что этот самый помощник стоит прямо за дверью. — И он ужасно импозантный.
Я усмехнулась. Вот и причина блеска в глазах Тиссы. Девушка приходила в восторг каждый раз, когда видела привлекательное мужское лицо, и не важно сколько ему было лет, пять или пятьдесят.
— Я не знала, что у доктора Дега есть помощник, по крайней мере, к нам доктор приходил всегда сам.
— Он сказал, что доктор Дега сейчас очень занят, но беспокоится о вашем здоровье.
— Вот как? Возможно, княгиня попросила проводить ко мне помощника доктора?
— Я не видела ее, княжна. Утром она была в гостиной, занималась корреспонденцией. Мне ее найти?
— Нет, можешь пригласить этого таинственного помощника, посмотрим на него.
Матисса просияла, но перед тем, как выйти из спальни, подошла ко мне и поправила шаль у меня на плечах, а также несколько прядей в прическе. Я благодарна кивнула. Что-что, а за моим внешним видом Тисса следила непрестанно.
Когда камеристка вышла, на ее месте появился высокий светловолосый мужчина с бородкой, на глаз лет тридцати пяти. В идеально отглаженном коричневом костюме-тройке и с небольшим чемоданчиком в руках. Он поклонился и поприветствовал меня:
— Княжна, рад, что вы смогли меня принять. Как ваше здоровье?
Его фигура казалась мне отчего-то знакомой, но разве мы встречались раньше?
— Доктор Дега очень заботлив, раз послал вас узнать о моем здоровье. Хотя немного странно, ведь вчера он сам сказал, что прибудет лишь через неделю.
Мужчина нисколько не смутился, а лишь улыбнулся. Правда, улыбка не тронула его глаз, цвет которых я не могла распознать. Карие или зеленые? Он сделал два шага вперед, пристально разглядывая меня и сказал:
— Осмотрительность не помешает. Особенно в вашем случае, когда болезнь разыгралась так внезапно. Вы были в саду, верно? Поздно ночью?
Его вопросы показались мне странными, впрочем, как и его визит. Разве он не должен был осмотреть меня и померить температуру, а затем быстро удалиться, оставив меня отдыхать?
— Как вы сказали вас зовут?
— Я не говорил, княжна. Расскажите мне, что с вами произошло в тот ужасный вечер после бала?
— Но доктор Дега все уже знает, зачем вам…
— Конечно, но я хотел бы лично услышать эту историю из ваших уст.
И тут меня осенило, где я уже видела этого «помощника».
— Это вы! — воскликнула я, прикрывая рот ладонью.
— Да?
— Вы спасли меня от падения на балу баронессы Свирнитской. Неужели не помните?
— Вы ошиблись, княжна. Я никогда не бывал в доме баронессы. Куда уж мне? Я человек простой.
Вот уж на кого, а на «простого» человека он точно не походил.
— Я уверена, что это были вы. Так как мне к вам обращаться, сударь? Кто вас впустил? Моя камеристка не могла сама открыть входную дверь.
— Разумеется, меня впустил дворецкий, княжна. Я хочу всего лишь узнать о вашем здоровье. Позвольте? — он подошел совсем близко и протянул руку к моему лицу. Я вздрогнула и вжалась в кресло. Меня прошиб страх. Кто этот человек?
— Не смейте трогать меня! — взвизгнула, зажмурившись, но было слишком поздно. Его указательный палец коснулся моего лба, и по всему телу прошлась волна тока, будто бы резко включили электричество в каждой комнате дома.
Перед глазами заплясали солнечные зайчики, а шея в том месте, где меня укусил мелкий черт, зачесалась.
— Княжна, вы меня слышите? — спросил низкий мужской голос. Казалось, он раздавался в моей голове.
— Да, — промямлила хрипло, не смея открыть глаза.
— Когда я досчитаю до пяти, вы не будете помнить, что сейчас произошло. Мы встретимся позже, и тогда ваши воспоминания вернутся к вам.
— Да, — я послушно кивнула, пока голос считал от одного до пяти.
Когда я открыла глаза, в моей комнате никого не было. Разве помощник доктора Дега не попрощался? Неужели я заснула прямо перед ним в кресле? Какой стыд…
Я поднялась на ноги и потянула за шнур у камина, вызывая Тису. Камеристка пришла довольно быстро, присела в реверансе, словно мы не виделись совсем недавно, и обеспокоено спросила:
— Княжна, вы звали меня? Плохо себя чувствуете? Вам помочь устроиться на кровати?
— Нет, я… он уже ушел? — уточнила я, чувствуя головокружение. Возможно, мне и правда стоило лечь.
— О ком вы, княжна?
— О помощнике доктора Дега, разумеется. Я задремала, пока он меня осматривал, и мне ужасно неловко от этого.
— Какой помощник, княжна? Доктор Дега должен приехать к вам лично через неделю. Так мне сообщила ее сиятельство.
— Но как же тот мужчина, что тебе понравился? Светловолосый, с бородкой, кажется, на нем был коричневый костюм.
Матисса была явно ошеломлена. Она удивленно приподняла брови и улыбнулась мне, как будто ребенку, сморозившему какую-то нелепицу.
— Княжна, видно, вы и впрямь задремали. Ну и красочные же у вас сны! А что, тот мужчина, который мне понравился, был достаточно высоким? — на последней фразе Тисса хихикнула. — Давайте я все же помогу вам перебраться в кровать и вы хорошенько отдохнете.
Медленно, но верно я шла на поправку. На пятый день заточения в комнате я готова была начать лазить по стенам, чтобы доказать свою способность выйти на улицу.
Мама смилостивилась и позволила мне посидеть с ней в оранжерее. Хотя на коленях у меня лежало незаконченное вязание, я неотрывно глядела на небо сквозь стекла. Было забавно наблюдать сочетание зеленых кустов роз по эту сторону и белых сугробов по ту.
— Доктор Дега скоро прибудет и, возможно, разрешит тебе выходить, так что не страдай так сильно, — проговорила мама, вскрывая письмо.
Уже почти час она брала конверты с серебряного подноса и сортировала все приглашения на важные и менее, а также те, где требуется ответ и которые она «милостиво» проигнорирует.
— Как интересно! — воскликнула мама, отрывая взгляд от желтоватого листа бумаги.
— Хорошие вести? — спросила я, видя ее радость.
— Нас пригласили на вечер к графу Родамирову. Он устраивает костюмированный бал в сочельник.
— Граф Родамиров? Тот самый, что уехала из города семь лет назад, когда я еще не выходила в свет? Он вернулся в Аннасбург?
— Именно так, и, видимо, хочет феерично заявить об этом. Подумать только, костюмированный бал…
— Разве мы не собирались провести сочельник дома? За небольшим ужином?
— Да, но я очень заинтригована таким внезапным приглашением. Расскажу сегодня об этом твоему отцу, послушаю, что скажет он.
— Но ты хочешь пойти? — спросила я, уже зная ответ.
— Я была в бальной зале Родамировых всего однажды, еще до того, как старый граф умер. Поверь, такую лепнину во всем городе не сыщешь. Мне тогда, кажется, было столько же, как и тебе сейчас. Или чуть больше…
— Что случилось потом? Почему они не устраивали вечеров?
— Сначала был траур по графине, затем от той же болезни умерла их младшая дочь, бедняжка, а затем и сам Родамиров старший. Говорили, что новый граф не жалует светских развлечений, и он закрыл городской особняк, а вскоре покинул Аннасбург, но это ты уже знаешь.
— Печальная история, — вздохнула я, даже не представляя, какого это — потерять всех близких за столь короткий срок. Не мудрено, что граф стал затворником. — Как думаешь, почему он решил устроить бал именно сейчас? Да еще разослал приглашения так внезапно… о костюмированных вечерах надо сообщать не меньше, чем за месяц. Кто же успеет сшить платье?
— Истина твоя. Может, граф решился в последний момент, или из-за отсутствия опыта он не совсем сведущ в таких делах, к тому же, насколько я знаю, он еще не женат. Так что богатому и родовитому холостяку Аннасбург сможет простить такое упущение.
Я усмехнулась и спросила:
— Сколько графу Родамирову сейчас лет?
— Должно быть… — мама задумалась на несколько секунд, а затем кивнула своим мыслям и ответила: — Где-то около пятидесяти.
— Если он до сих пор не женился, можно ли его считать таким уж завидным холостяком?
— Молодость — вовсе не обязательный пункт.
— Но предпочтительный, — пожала я плечами, возвращая взгляд на кружащиеся за стеклом снежинки.
— Кстати, о предпочтительности. Ты поблагодарила господина Свирнитского за цветы?
Я не могла не уловить лукавый тон княгини, что заставило меня возмутиться:
— Разумеется, вот только не могу понять, как он узнал о моей болезни?
— Возможно, я обмолвилась об этом в переписке с баронессой.
— Мама!
— Я ведь должна была как-то объяснить наше отсутствие на ее пятничном чаепитии.
— Ты не должна себе отказывать в развлечениях из-за меня.
— На самом деле я рада небольшой передышке перед предстоящими новогодними балами. Конечно, я не рада обстоятельствам, из-за которых эта передышка возникла.
— Но ты пытаешься видеть хорошее в плохом, да? — улыбнулась я, чувствуя, что мое настроение улучшилось.
Неужели на меня так подействовала новость о бале графа Родамирова? Надо сказать, вся история вокруг него и правда очень загадочна. Затворник-граф, внезапно решивший открыть дом для гостей прямо в сочельник… звучит как начало романа. В свете того, что произошло со мной, выглядело еще более таинственно. Хотя после странного сна, в котором мне явился несуществующий помощник доктора Дега, ничего странного не происходило. Никаких нападений чертей, никаких призраков, никаких видений.
Еще больше я обрадовалась, когда на следующее утро наш доктор объявил свой вердикт: я полностью здорова и готова к полноценной жизни в обществе.
— Попрошу только, княжна, стараться не проводить на холоде много времени. Я не запрещаю вам прогулки на свежем воздухе, но в меру.
— Да, доктор, — кивнула я, улыбаясь маме, нянюшке и Матиссе, которые попросили разрешения присутствовать при моем осмотре.
Тисса счастливо вздохнула. Без меня она тоже мало выходила на улицу, а уж моей неугомонной камеристке хотелось побывать на всех новогодних ярмарках и катках города. И я планировала в ближайшее время утолить как ее пыл, так и свой.
Моей первой вылазкой должна была стать лекция профессора Светлого. Несколько мне пришлось пропустить из-за болезни, но теперь ничто не помешает мне наведаться в университет.
— Как же быть, княжна? Мне подождать вас в карете? — спросила Матисса, когда мы въехали на подъездную дорогу к величественному зданию университета. Белые колоны сверкали под зимнем солнцем и казались высеченными из самого льда.
— Не говори глупостей, хочешь здесь околеть? Ты пойдешь со мной. Уверена, что можно будет подождать меня в холле, там есть на что посмотреть.
Мама настояла, чтобы камеристка сопровождала меня, хотя я не могла взять в толк, как Тисса остановит новый приступ лихорадки, если та решит взять свое. Видимо, будет следить, дабы я не решила вдруг снова полежать в сугробе.
Кучер помог мне с Матисс выйти из кареты, и к нам тут же поспешила женщина в длинном тулупе и красочном платке, продававшая самодельные пряники.
— Барышни, красавицы, угоститесь сладостями, и будет вам счастье в Новом году!
Я вежливо улыбнулась, но прошла мимо, заметив правда, что камеристка заинтересовано взглянула на угощения в корзинке.
— Какие у вас хорошенькие прянички, — похвалила она зарумянившуюся на морозе женщину.
— Это вы еще не видели леденцов и пирогов с цветами из ягод.
— Цветы из ягод? Где же такое чудо? — тут же спросила камеристка.
— Так ярмарка за углом. Там каких яств только нет, барышня. Глаза разбегаются, а потом в кучку назад, — засмеялась женщина, так заразительно, что я сама не удержалась от веселой улыбки.
Видя нетерпение и любопытство камеристки, я шепнула ей:
— Тисса, можешь погулять на ярмарке, но через час обязательно вернись к университету. Я буду ждать тебя в холле.
— Правда можно, княжна? — обрадовалась девушка, а я услышала недовольное ворчание кучера за спиной.
— И вы, Егор, как пристроите лошадей, можете сходить посмотреть на эти дивные угощения, о которых нам рассказали.
Кучер вытянулся в струнку, явно пристыженной, что я разоблачила его, но быстро собрался и поклонился с благодарностями.
Женщина же, торгующая пряниками, завидев все это, тоже начала кланяться.
— Простите меня, княжна. Если бы я знала, я бы никогда…
— Все хорошо. Вы быстрее моего нашли развлечение для моих людей, за что я вам очень благодарна. И пожалуй, я возьму у вас один пряник.
— Княжна, как вы добры! Вот, самый ровный и румяный для вас, — женщина засуетилась, складывая угощение в бумагу и перевязывая ее простой бечевкой.
Я заплатила, попрощалась с Тиссой, напомнив, чтобы она не задерживалась и в срок вернулась к университету, а сама отправилась ко входу, держа в руках небольшой сюрприз для профессора. Я знала, что он не жаловал подарки от своих учеников, но был неравнодушен к сладкому, и на силу последнего факта я надеялась больше, чем на влияние первого.
Холл университета блистал. В центре, под хрустальную люстру, похожую на трехъярусный пирог, установили пышную ель. Ее украшали красные и золотые банты — традиционные цвета Аннасбругского Королевского университета.
Я посещала его уже третий год, как вольный слушатель курса лекций по литературе, математике, астрономии, биологии и истории. Иногда в кабинетах университета проводили встречи любители культуры и искусств, тогда княгиня тоже присоединялась ко мне. Будучи одной из главных меценатов учебного заведения, семья Лансере всегда была почетным гостем в стенах университета.
Перед тем, как меня свалила лихорадка, я записалась на цикл лекций по древней истории к своему любимом профессору Константину Абрамовичу Светлому. С ним я познакомилась в тот день, когда впервые попала в университет, и наша встреча действительно была запоминающейся. Седовласый бодрый старик сначала напугал меня до ужаса, выскочив из-под стола. Потом долго извинялся и принялся отпаивать чаем. Именно за этим делом нас и нашла мама вместе с главой университетского совета, проводивший нам экскурсию, от которой я отстала в картиной галерее. Отправившись на поиски выхода, я попала в пустой лекторий, пораженная высотой его потолков, а затем и внезапным появлением профессора.
— Вы знали, что если в лекторий поместить десять слонов, еще останется место для бальных танцев? — были его первые слова, обращенные ко мне.
***
Часом позже, сидя в своем любимом кресле, я листала первую газету города — «Ведомости Аннасбурга» — и попивала душистый чай с чабрецом. Мои мысли с неведомых чертов и призраков на время переключились на расписание предновогодних ярмарок, которые уже вовсю устанавливали свои палатки на улицах занесенного снегом города. Вот бы сейчас отправиться на горки и есть горячие вафли на морозе, а не сидеть дома, не в состоянии даже спуститься по лестнице на первый этаж, не заработав отдышку.
Я оторвала взгляд от печатных строчек и посмотрела в окно. Яркое, но холодное солнце заглядывало в комнату, сияя на безоблачном голубом небе. Мороз и солнце — чудесно. Жаль, что без меня.
От созерцания хорошей зимней погода меня отвлек тихий стук в дверь. Матисса приоткрыла дверь и прошмыгнула в комнату. Ее глаза странно поблескивали, словно она задумала какую-то шалость.
— Княжна, к вам тут пришли…
— Тисса? — удивилась я и возразила: — Но я никого не жду.
— Это помощник доктора Дега, пришел вас проведать, — продолжала говорить громким шепотом камеристка, наводя на мысль, что этот самый помощник стоит прямо за дверью. — И он ужасно импозантный.
Я усмехнулась. Вот и причина блеска в глазах Тиссы. Девушка приходила в восторг каждый раз, когда видела привлекательное мужское лицо, и не важно сколько ему было лет, пять или пятьдесят.
— Я не знала, что у доктора Дега есть помощник, по крайней мере, к нам доктор приходил всегда сам.
— Он сказал, что доктор Дега сейчас очень занят, но беспокоится о вашем здоровье.
— Вот как? Возможно, княгиня попросила проводить ко мне помощника доктора?
— Я не видела ее, княжна. Утром она была в гостиной, занималась корреспонденцией. Мне ее найти?
— Нет, можешь пригласить этого таинственного помощника, посмотрим на него.
Матисса просияла, но перед тем, как выйти из спальни, подошла ко мне и поправила шаль у меня на плечах, а также несколько прядей в прическе. Я благодарна кивнула. Что-что, а за моим внешним видом Тисса следила непрестанно.
Когда камеристка вышла, на ее месте появился высокий светловолосый мужчина с бородкой, на глаз лет тридцати пяти. В идеально отглаженном коричневом костюме-тройке и с небольшим чемоданчиком в руках. Он поклонился и поприветствовал меня:
— Княжна, рад, что вы смогли меня принять. Как ваше здоровье?
Его фигура казалась мне отчего-то знакомой, но разве мы встречались раньше?
— Доктор Дега очень заботлив, раз послал вас узнать о моем здоровье. Хотя немного странно, ведь вчера он сам сказал, что прибудет лишь через неделю.
Мужчина нисколько не смутился, а лишь улыбнулся. Правда, улыбка не тронула его глаз, цвет которых я не могла распознать. Карие или зеленые? Он сделал два шага вперед, пристально разглядывая меня и сказал:
— Осмотрительность не помешает. Особенно в вашем случае, когда болезнь разыгралась так внезапно. Вы были в саду, верно? Поздно ночью?
Его вопросы показались мне странными, впрочем, как и его визит. Разве он не должен был осмотреть меня и померить температуру, а затем быстро удалиться, оставив меня отдыхать?
— Как вы сказали вас зовут?
— Я не говорил, княжна. Расскажите мне, что с вами произошло в тот ужасный вечер после бала?
— Но доктор Дега все уже знает, зачем вам…
— Конечно, но я хотел бы лично услышать эту историю из ваших уст.
И тут меня осенило, где я уже видела этого «помощника».
— Это вы! — воскликнула я, прикрывая рот ладонью.
— Да?
— Вы спасли меня от падения на балу баронессы Свирнитской. Неужели не помните?
— Вы ошиблись, княжна. Я никогда не бывал в доме баронессы. Куда уж мне? Я человек простой.
Вот уж на кого, а на «простого» человека он точно не походил.
— Я уверена, что это были вы. Так как мне к вам обращаться, сударь? Кто вас впустил? Моя камеристка не могла сама открыть входную дверь.
— Разумеется, меня впустил дворецкий, княжна. Я хочу всего лишь узнать о вашем здоровье. Позвольте? — он подошел совсем близко и протянул руку к моему лицу. Я вздрогнула и вжалась в кресло. Меня прошиб страх. Кто этот человек?
— Не смейте трогать меня! — взвизгнула, зажмурившись, но было слишком поздно. Его указательный палец коснулся моего лба, и по всему телу прошлась волна тока, будто бы резко включили электричество в каждой комнате дома.
Перед глазами заплясали солнечные зайчики, а шея в том месте, где меня укусил мелкий черт, зачесалась.
— Княжна, вы меня слышите? — спросил низкий мужской голос. Казалось, он раздавался в моей голове.
— Да, — промямлила хрипло, не смея открыть глаза.
— Когда я досчитаю до пяти, вы не будете помнить, что сейчас произошло. Мы встретимся позже, и тогда ваши воспоминания вернутся к вам.
— Да, — я послушно кивнула, пока голос считал от одного до пяти.
Когда я открыла глаза, в моей комнате никого не было. Разве помощник доктора Дега не попрощался? Неужели я заснула прямо перед ним в кресле? Какой стыд…
Я поднялась на ноги и потянула за шнур у камина, вызывая Тису. Камеристка пришла довольно быстро, присела в реверансе, словно мы не виделись совсем недавно, и обеспокоено спросила:
— Княжна, вы звали меня? Плохо себя чувствуете? Вам помочь устроиться на кровати?
— Нет, я… он уже ушел? — уточнила я, чувствуя головокружение. Возможно, мне и правда стоило лечь.
— О ком вы, княжна?
— О помощнике доктора Дега, разумеется. Я задремала, пока он меня осматривал, и мне ужасно неловко от этого.
— Какой помощник, княжна? Доктор Дега должен приехать к вам лично через неделю. Так мне сообщила ее сиятельство.
— Но как же тот мужчина, что тебе понравился? Светловолосый, с бородкой, кажется, на нем был коричневый костюм.
Матисса была явно ошеломлена. Она удивленно приподняла брови и улыбнулась мне, как будто ребенку, сморозившему какую-то нелепицу.
— Княжна, видно, вы и впрямь задремали. Ну и красочные же у вас сны! А что, тот мужчина, который мне понравился, был достаточно высоким? — на последней фразе Тисса хихикнула. — Давайте я все же помогу вам перебраться в кровать и вы хорошенько отдохнете.
Прода от 27.12.2023, 09:58
***
Медленно, но верно я шла на поправку. На пятый день заточения в комнате я готова была начать лазить по стенам, чтобы доказать свою способность выйти на улицу.
Мама смилостивилась и позволила мне посидеть с ней в оранжерее. Хотя на коленях у меня лежало незаконченное вязание, я неотрывно глядела на небо сквозь стекла. Было забавно наблюдать сочетание зеленых кустов роз по эту сторону и белых сугробов по ту.
— Доктор Дега скоро прибудет и, возможно, разрешит тебе выходить, так что не страдай так сильно, — проговорила мама, вскрывая письмо.
Уже почти час она брала конверты с серебряного подноса и сортировала все приглашения на важные и менее, а также те, где требуется ответ и которые она «милостиво» проигнорирует.
— Как интересно! — воскликнула мама, отрывая взгляд от желтоватого листа бумаги.
— Хорошие вести? — спросила я, видя ее радость.
— Нас пригласили на вечер к графу Родамирову. Он устраивает костюмированный бал в сочельник.
— Граф Родамиров? Тот самый, что уехала из города семь лет назад, когда я еще не выходила в свет? Он вернулся в Аннасбург?
— Именно так, и, видимо, хочет феерично заявить об этом. Подумать только, костюмированный бал…
— Разве мы не собирались провести сочельник дома? За небольшим ужином?
— Да, но я очень заинтригована таким внезапным приглашением. Расскажу сегодня об этом твоему отцу, послушаю, что скажет он.
— Но ты хочешь пойти? — спросила я, уже зная ответ.
— Я была в бальной зале Родамировых всего однажды, еще до того, как старый граф умер. Поверь, такую лепнину во всем городе не сыщешь. Мне тогда, кажется, было столько же, как и тебе сейчас. Или чуть больше…
— Что случилось потом? Почему они не устраивали вечеров?
— Сначала был траур по графине, затем от той же болезни умерла их младшая дочь, бедняжка, а затем и сам Родамиров старший. Говорили, что новый граф не жалует светских развлечений, и он закрыл городской особняк, а вскоре покинул Аннасбург, но это ты уже знаешь.
— Печальная история, — вздохнула я, даже не представляя, какого это — потерять всех близких за столь короткий срок. Не мудрено, что граф стал затворником. — Как думаешь, почему он решил устроить бал именно сейчас? Да еще разослал приглашения так внезапно… о костюмированных вечерах надо сообщать не меньше, чем за месяц. Кто же успеет сшить платье?
— Истина твоя. Может, граф решился в последний момент, или из-за отсутствия опыта он не совсем сведущ в таких делах, к тому же, насколько я знаю, он еще не женат. Так что богатому и родовитому холостяку Аннасбург сможет простить такое упущение.
Я усмехнулась и спросила:
— Сколько графу Родамирову сейчас лет?
— Должно быть… — мама задумалась на несколько секунд, а затем кивнула своим мыслям и ответила: — Где-то около пятидесяти.
— Если он до сих пор не женился, можно ли его считать таким уж завидным холостяком?
— Молодость — вовсе не обязательный пункт.
— Но предпочтительный, — пожала я плечами, возвращая взгляд на кружащиеся за стеклом снежинки.
— Кстати, о предпочтительности. Ты поблагодарила господина Свирнитского за цветы?
Я не могла не уловить лукавый тон княгини, что заставило меня возмутиться:
— Разумеется, вот только не могу понять, как он узнал о моей болезни?
— Возможно, я обмолвилась об этом в переписке с баронессой.
— Мама!
— Я ведь должна была как-то объяснить наше отсутствие на ее пятничном чаепитии.
— Ты не должна себе отказывать в развлечениях из-за меня.
— На самом деле я рада небольшой передышке перед предстоящими новогодними балами. Конечно, я не рада обстоятельствам, из-за которых эта передышка возникла.
— Но ты пытаешься видеть хорошее в плохом, да? — улыбнулась я, чувствуя, что мое настроение улучшилось.
Неужели на меня так подействовала новость о бале графа Родамирова? Надо сказать, вся история вокруг него и правда очень загадочна. Затворник-граф, внезапно решивший открыть дом для гостей прямо в сочельник… звучит как начало романа. В свете того, что произошло со мной, выглядело еще более таинственно. Хотя после странного сна, в котором мне явился несуществующий помощник доктора Дега, ничего странного не происходило. Никаких нападений чертей, никаких призраков, никаких видений.
Еще больше я обрадовалась, когда на следующее утро наш доктор объявил свой вердикт: я полностью здорова и готова к полноценной жизни в обществе.
— Попрошу только, княжна, стараться не проводить на холоде много времени. Я не запрещаю вам прогулки на свежем воздухе, но в меру.
— Да, доктор, — кивнула я, улыбаясь маме, нянюшке и Матиссе, которые попросили разрешения присутствовать при моем осмотре.
Тисса счастливо вздохнула. Без меня она тоже мало выходила на улицу, а уж моей неугомонной камеристке хотелось побывать на всех новогодних ярмарках и катках города. И я планировала в ближайшее время утолить как ее пыл, так и свой.
Моей первой вылазкой должна была стать лекция профессора Светлого. Несколько мне пришлось пропустить из-за болезни, но теперь ничто не помешает мне наведаться в университет.
Прода от 04.01.2024, 16:48
— Как же быть, княжна? Мне подождать вас в карете? — спросила Матисса, когда мы въехали на подъездную дорогу к величественному зданию университета. Белые колоны сверкали под зимнем солнцем и казались высеченными из самого льда.
— Не говори глупостей, хочешь здесь околеть? Ты пойдешь со мной. Уверена, что можно будет подождать меня в холле, там есть на что посмотреть.
Мама настояла, чтобы камеристка сопровождала меня, хотя я не могла взять в толк, как Тисса остановит новый приступ лихорадки, если та решит взять свое. Видимо, будет следить, дабы я не решила вдруг снова полежать в сугробе.
Кучер помог мне с Матисс выйти из кареты, и к нам тут же поспешила женщина в длинном тулупе и красочном платке, продававшая самодельные пряники.
— Барышни, красавицы, угоститесь сладостями, и будет вам счастье в Новом году!
Я вежливо улыбнулась, но прошла мимо, заметив правда, что камеристка заинтересовано взглянула на угощения в корзинке.
— Какие у вас хорошенькие прянички, — похвалила она зарумянившуюся на морозе женщину.
— Это вы еще не видели леденцов и пирогов с цветами из ягод.
— Цветы из ягод? Где же такое чудо? — тут же спросила камеристка.
— Так ярмарка за углом. Там каких яств только нет, барышня. Глаза разбегаются, а потом в кучку назад, — засмеялась женщина, так заразительно, что я сама не удержалась от веселой улыбки.
Видя нетерпение и любопытство камеристки, я шепнула ей:
— Тисса, можешь погулять на ярмарке, но через час обязательно вернись к университету. Я буду ждать тебя в холле.
— Правда можно, княжна? — обрадовалась девушка, а я услышала недовольное ворчание кучера за спиной.
— И вы, Егор, как пристроите лошадей, можете сходить посмотреть на эти дивные угощения, о которых нам рассказали.
Кучер вытянулся в струнку, явно пристыженной, что я разоблачила его, но быстро собрался и поклонился с благодарностями.
Женщина же, торгующая пряниками, завидев все это, тоже начала кланяться.
— Простите меня, княжна. Если бы я знала, я бы никогда…
— Все хорошо. Вы быстрее моего нашли развлечение для моих людей, за что я вам очень благодарна. И пожалуй, я возьму у вас один пряник.
— Княжна, как вы добры! Вот, самый ровный и румяный для вас, — женщина засуетилась, складывая угощение в бумагу и перевязывая ее простой бечевкой.
Я заплатила, попрощалась с Тиссой, напомнив, чтобы она не задерживалась и в срок вернулась к университету, а сама отправилась ко входу, держа в руках небольшой сюрприз для профессора. Я знала, что он не жаловал подарки от своих учеников, но был неравнодушен к сладкому, и на силу последнего факта я надеялась больше, чем на влияние первого.
Холл университета блистал. В центре, под хрустальную люстру, похожую на трехъярусный пирог, установили пышную ель. Ее украшали красные и золотые банты — традиционные цвета Аннасбругского Королевского университета.
Я посещала его уже третий год, как вольный слушатель курса лекций по литературе, математике, астрономии, биологии и истории. Иногда в кабинетах университета проводили встречи любители культуры и искусств, тогда княгиня тоже присоединялась ко мне. Будучи одной из главных меценатов учебного заведения, семья Лансере всегда была почетным гостем в стенах университета.
Перед тем, как меня свалила лихорадка, я записалась на цикл лекций по древней истории к своему любимом профессору Константину Абрамовичу Светлому. С ним я познакомилась в тот день, когда впервые попала в университет, и наша встреча действительно была запоминающейся. Седовласый бодрый старик сначала напугал меня до ужаса, выскочив из-под стола. Потом долго извинялся и принялся отпаивать чаем. Именно за этим делом нас и нашла мама вместе с главой университетского совета, проводивший нам экскурсию, от которой я отстала в картиной галерее. Отправившись на поиски выхода, я попала в пустой лекторий, пораженная высотой его потолков, а затем и внезапным появлением профессора.
— Вы знали, что если в лекторий поместить десять слонов, еще останется место для бальных танцев? — были его первые слова, обращенные ко мне.
