— Дьявол! Нет, погоди! Не трогай её. Вот. Вот, смотри, Зу.
Сквозь пелену застивших глаза слёз я наблюдала, как Эрчин вытаскивает из-за пазухи небольшой кинжал, изогнутый полумесяцем, резной. На костяной рукоятке поблёскивал выложенный красными камнями узор.
— Лагох, — бросил Саул, — отсекатель душ.
Рука профессора, держащая нож, подрагивала, но взгляд он от меня не отвёл ни на секунду.
— Так вот, милая, знакомься, это лагох – единственное на свете средство, кроме проклятий, позволяющее отрезать душу от тела, не убивая. Настоящий… возможно, тот же, что использовал я… может, потому я и почуял…
— Ты… ты забрал у Санни душу? Но как же она… она же теперь… она же нормальная… — прошептала я потрясённо.
— Так и есть. И твой дружок хотел сделать то же. Видишь ли, милая, у Санни очень… хм… специфичные родители. Да ты в курсе, должно быть, в общих чертах. Саниэль… это даже не её имя. Впрочем, не будем о подробностях, она сама расскажет, если захочет. Просто скажу, что она уникальна. У неё девять душ. Вернее, — поправился инкуб, — было девять, уже несколько лет на одну меньше. Мою.
— Ты отнял у неё душу? — возмутилась я, на мгновение позабыв о сжимающих шею когтях.
— Э-э… не совсем… но это не только моя история. Я не причинил её вреда, если хочешь знать. И никогда не причиню, — заявил он твёрдо. — Это лезвие не коснётся её, пока она сама не решит иного, ясно? Поэтому ты отдашь мне его. Сейчас же. Или я убью Зулину, а потом и тебя, Мавинус.
— Я закую тебя в кандалы, если хоть волос упадёт с её головы.
— Не успеешь, — демон подцепил когтем один выбившийся из моей прически локон, лежавший у щеки. Миг – и прядка легла на пол. — Ты должен быть ближе, но не рекомендую рисковать. Вот, — он раскрыл вторую, свободную, ладонь, — «драконья кость» с кое-какими добавками. Я проткну ей артерию и тут же исчезну. А потом вернусь, чтобы добить тебя самого, и ты не будешь знать, откуда. Но мы можем поменяться: тебе — девушку, мне — нож. Кидай его, и я отпущу её, обещаю. Почти невредимую, не считая пары царапин.
Время словно застыло.
Потом, словно в замедленной съёмке, я увидела, как летит в мою сторону, сверкая лезвием, кинжал, ощутила, как рука освобождает мою шею, а другая рука сильно толкает меня в спину… шаг вперёд, ещё один… я споткнулась и упала Эрчину в объятия. За моей спиной клацнули когти, смыкаясь на рукояти ножа. Комнату заполнил сильный запах концентрированного порошка «кости»… хлопок… и мы остались в кабинете вдвоём.
Я не плакала, просто дрожала вся, постепенно начиная осознавать, какой опасности только что избежала. Профессор успокаивающе гладил меня по волосам, целовал в макушку:
— Зу, любимая, всё в порядке. Он ушёл. Он тебе не навредил? Нет же? — я отстранилась.
— Не сейчас, — отойдя чуть в сторону, я заставила себя поднять на Эрчина глаза. — Мне надо это всё переварить. Санни, отрезание душ, демон, этот вон кусочек статуэтки тоже… И ты… ты скрывал такое…. Погоди, не говори ничего. Я понимаю мотивы. Понимаю. Но сейчас не готова обсуждать. Я хочу домой. Просто домой. Одна. Позже найдём Вулфрока… или сам можешь к нему пойти… я потом. Пришло время рассказать ему, что мы выяснили. И о себе тоже. И Тахони… они должны знать. Но сейчас я хочу домой.
Проводив меня до дома, профессор нехотя ушёл.
В состоянии некоей заторможенности я умылась, выпила чаю, начала ни с того ни с сего наводить порядок, разбирать вещи для стирки, потом принялась поливать цветы, в какой-то момент остановилась, осмотрелась, впитывая взглядом каждый уголок своей гостиной, выпустила кувшин с водой из онемевших пальцев, осела на пол прямо в образовавшуюся лужу и разрыдалась.
Слёзы текли нескончаемым потоком, унося испуг, разочарование, боль. Впрочем, воспоминания о том, что я уже спасена, тоже вызывали очередной солёный водопад, льющийся со щёк.
Я плакала долго, до рези в опухших глазах, до колик в боку.
Плиниус, давно усевшийся напротив, не сводил с меня взгляда, но и не подходил, лишь едва слышно протяжно взмуркивал иногда. Только когда мои всхлипы почти перешли в икоту, он приблизился и прижался к моему боку: сразу почуял, что буря миновала, мохнатый пройдоха.
— Ох, Плюх, ты знаешь, он же спас меня… ну, как спас… Ты не думай, Саул… он бы не стал меня убивать, да вообще бы всерьёз не тронул… правда, — чотта поднял голову и громко мурлыкнул, будто спрашивая «а это что»; я коснулась пальцем маленькой отметины на шее – ранка затянулась почти сразу, но ощущалась вполне отчётливо. — Он блефовал… ну, как может блефовать демон… не знаю, мне показалось. Эрчин, вот, тоже поверил, решил, что всё всерьёз. И отдал тот жуткий нож, представляешь? Отдал…
Мягкая шёрстка Плюха под моей рукой и его впившиеся мне в коленку коготки – он так проявлял наивысшую степень наслаждения – вызвали странные противоречивые мысли.
Это оружие, что было у профессора, оно же могло обратиться против Санни. Неужели Мавинус смог бы… Каково это – отрезать душу? Должно быть, настоящая пытка. Или же нет? Но не потому ли Санни так боялась инкуба? Хотя боялась ли? Вон, оказывается, сколько я о своей подруге не знаю. Девять душ! Девять душ, сказал Саул. Минус одна для него. Как такое вообще возможно? Я не слышала ничего подобного ни разу. Но Саниэль… она точно сильнее, чем показывает, это-то мне известно. И демон… он говорил так, будто хотел уберечь её. Что за чушь! Они же едва выносили друг друга. Почти как с Адирэ… хотя иначе. А теперь у него тот кинжал. Что он с ним сделает? Что может сделать? Надо бы предупредить Санни…
Но Эрчин… Эрчин-то тоже хотел его применить, значит, он знает…
Я чуть было не вскочила, чтобы кинуться к профессору и вытрясти из него всю информацию до крошки немедленно. Но что-то меня остановило.
Он использовал и меня саму, чтобы добраться до Саниэль (сколько б там душ у неё ни было и… к чёрту!.. не о том речь). Да, я понимаю, честно, понимаю: он хочет помочь брату, по сути, вернуть того к жизни. Но достаточная ли это причина, чтобы использовать других вот так? Потихоньку вливаться в чужую жизнь. Подбираться к сердцу. Оставлять нестираемые следы в душе… Вот, чёрт! Я снова влюбилась в негодяя!
Он же спас тебя, — встрял внутренний голос, — пожертвовал способом спасти Карема, чтобы демон освободил тебя, разве нет?
Так и есть. Только, вот, почему? Может, чтобы сохранить шансы добраться до Санни? В конце концов, я не в курсе всей истории: вдруг, потеря кинжала не лишит его возможности провернуть всё задуманное… ну, с чужой душой для брата? Или… так хочется поверить и так трудно… он пожертвовал благом близкого ради меня потому, что я ему дорога. Потому что он… любит меня?
Я вдруг словно увидела себя со стороны: сижу на мокром холодном полу, обнимаюсь с чоттой и сама себе ломаю голову предположениями. Зачем? Можно же встать, собраться и пойти спросить его прямо. Мол, так и так, мой любимый монстролог, какого дьявола это было все последние дни между нами? Я взрослая, состоявшаяся и сильная. Что, спросить не смогу?
Вскочив на ноги, я перешагнула через недовольно зашипевшего Плюха, свалившегося с моих колен точно в лужу разлитой воды, и пошла переодеваться – не дело было кидаться на улицу в промокших вещах. Зима на дворе.
Звонок интеркома поймал меня как раз в момент стаскивания штанов, так что я не успела допрыгать до него через комнату и поднять трубку. Однако гадать о звонившем не пришлось: тут же пришло сообщение – комиссар Вулфрок желает видеть меня как можно быстрее в кабинете ректора Тахони. Дело безотлагательное, и они ждут моего прибытия незамедлительно по получении этого вызова. Требуются мои пояснения по фактам, изложенным им профессором Мавинусом.
Вот тебе и раз!
Эрчин всё-таки пошёл к следователю. Ох, завертится теперь. Остаётся надеяться, что нас не решат наказать за помехи расследованию… помочь же хотели. Да уж, хороши, помощнички! Между собой разобраться не могут, а туда же…
Не знаю, какого приёма я ожидала, но обстановка в кабинете у сэра Архибальда оказалась довольно милой. Особого напряжения между присутствующими не ощущалось. Тахони спокойно пил кофе, удобно устроившись за своим столом, помощник Вулфрока – довольно ещё юный парень — что-то сосредоточенно писал в блокноте, а сам следователь негромко переговаривался с профессором.
Оба тут же повернулись в мою сторону, стоило двери открыться. Эрчин вскочил, пристально оглядел меня всю с ног до головы, будто снова убеждаясь, что я цела, тут же преодолел разделяющее нас расстояние и обнял меня, не обращая внимания на очевидное удивление присутствующих.
— Зу, ты как? В порядке? — он чуть отстранился, вглядываясь мне в лицо, но из своих рук меня не выпустил. — Ты не переживай: я всё уже объяснил. Ну, постарался. Кристоф хочет просто уточнить, хорошо?
Я кивнула и попыталась отстраниться: под изучающими взглядами ректора и следователя я чувствовала себя неуютно. Особенно этот Вулфрок… словно хочет разглядеть тебя насквозь… бр…
Эрчин будто бы не заметил моей скованности, но всё же провёл меня в комнату и усадил в кресло, с которого сам поднялся чуть раньше, прямо напротив комиссара. Яркие голубые глаза уставились на меня, заставляя чувствовать себя зайчонком в свете фар. Чёрт, чего он так смотрит? Я ни в чём не виновата. Ничего плохого не сделала, ну, почти…
Профессор, вставший за моей спиной, успокаивающе похлопал меня по плечу.
— Да, господин Мавинус уже изложил нам с ректором ваши похождения. Не находите глупым затеять частное расследование, учитывая, что никто из вас не является в этом не то что профессионалом, но даже любителем?
— Эм-м… наверное… — протянула я (ну а что на такое ответишь?), — вы правы, комиссар.
Он только вздохнул, не скрывая усталости и некоторого разочарования. Впрочем, раздражения или злости из-за нашей авантюры я тоже в нём не ощутила.
— Итак, давайте сверим показания. Расскажите нам свою версию событий. Пожалуйста.
С трудом подбирая слова, что обычно мне несвойственно, я кое-как продиралась сквозь описание всей этой нашей затеи. Как глупо это звучало сейчас, в таком пересказе. Двое учёных решили поиграть в сыщиков и нарвались на неприятности. Декан университета и прославленный монстролог… взрослые люди, а вели себя как детишки, играющие в охоту за разбойниками… Мне стало стыдно, щёки горели, в ушах покалывало. Однако Вулфрок слушал внимательно, не перебивая, не выказывая пренебрежения. Просто слушал и кивал, уточнял время от времени.
Когда я добралась до истории с отрезанием душ, Эрчин вдруг едва заметно сжал моё плечо – свою руку с него он так и не убрал – и я подняла взгляд наверх, к нему, ища поддержки и одновременно пытаясь понять, что он хочет от меня.
— В общем… э… я не совсем поняла… можно забрать душу, чтоб переместить её в кого-то другого – демон сказал, что так свою и приобрёл – но я не знаю… Этот нож… Эрчин, он, понимаете, хотел помочь брату…
— Да-да, найти когда-нибудь душу, если повезёт, — вставил до этого молчавший сэр Архибальд, — мечтательный молодой человек, да? Но помощь брату – это похвально.
Пальцы профессора снова чуть надавили на мою кожу.
Так вот что ты им не сказал. О Санни, да? Эх, жаль, я мысли не читаю. Но почему? Может, Тахони в курсе. И вообще, Саниэль нужно бы предупредить… Но ты не сказал. Надо ли мне говорить?
— Я… ну да, он хочет вернуть брата к нормальной жизни. Разве это плохо? Но я не знала про кинжал, хотя это не важно. Ну и профессор же его заработал, разве нет? За исследования. Странная плата, признаю, но они честно договорились с заказчиком…
— О котором вы так и не узнали ничего наверняка.
— Да… нет… Это же Саул должен быть, раз он украл Азуина?
— А он ли? Вы убеждены в этом, госпожа Чимер? — пытливый взгляд следователя улавливал мельчайшие признаки сомнения в моём лице. — Ваш демонический приятель теперь главный подозреваемый, и не без оснований, — он мотнул головой на стол ректора, где в небольшой прозрачной коробочке лежала найденная нами эмалированная чешуйка, — но как вам самой кажется? На уровне ощущений, интуиции, если хотите? Мне её тут многие расхвалили.
Я озадаченно переглянулась с Тахони, потом с Эрчином, снова посмотрела на Кристофа.
— Не знаю, комиссар. Мне не хочется в это верить. Я даже предположить не могу, для чего бы Саулу понадобилось красть артефакт с древним змеем. Не вяжется. Но улики.
— Объекты, факты, — поправил он меня, — давайте не будем торопиться с классификацией.
— Да, конечно. То есть, я хочу сказать, я думаю, вор – демон. Но вот этот ли демон… — я развела руками, — странно как-то. С другой стороны, он пытался меня убить, — я вздохнула, потёрла шею, — хотя, мне кажется, он блефовал, пусть и жёстко. Саул не навредил бы мне серьёзно…
— Ты не можешь этого знать, — встрял профессор, в его голосе послышались металлические нотки.
— Не могу. Было очень… очень правдоподобно. Но всё же… это только ощущение: он бы ускользнул от нас сразу, как увидел найденный кусочек статуэтки, но до этого он почуял нож у Эрчина, понял, что это за нож… Саул хотел забрать его, потому и воспользовался мной.
— Знал, на что может надавить, собака, — зарычал Эрчин.
— Действовал наугад: ты мог бы и не помогать мне. В конце концов речь идёт о жизни твоего брата. Что тебя я?
— Не мог бы, — безапелляционность в голосе Мавинуса заставила меня снова поднять к нему голову. — Ты для меня всё! — припечатал он, а я внутренне ахнула от алого жара, сверкнувшего в серебре его глаз.
— Кхм… — кашлянул Вулфрок привлекая наше внимание; я с трудом отвернулась от Эрчина, — Итак, у нас есть подозреваемый в серьёзной краже высший демон, пытавшийся убить одного из сотрудников университета. Есть отпечатки, приводящие к роду этого самого демона. Есть исследование господина Мавинуса по драконам и ваши изыскания по холмам творения. Спасибо за переданные материалы, кстати. Есть крохотный обломок, возможно принадлежащий похищенному артефакту – это выяснят эксперты. И всё. Негусто, — он устало потёр виски, поднялся с кресла, — ладно, будем работать с тем, что есть. Видимо нужно отправляться в Тёмный мир, хоть мне это и не по душе. Спасибо, госпожа Кинтиану согласилась помогать: без демонолога сейчас, очевидно, не обойтись. Может, с нею нам удастся отыскать беглеца, как думаете?
— Адирэ – профессионал, — подтвердила я, — но и Саул не промах. Высший, как-никак. Да и пропасть он мог куда угодно: он использовал грязную «драконью кость».
— И концентрированную. Теперь не отследить, — добавил Эрчин.
— Да, вы упоминали. Что ж, пока вы свободны. Не пропадайте из виду или хотя бы сообщайте, где будете, вдруг потребуется уточнить.
Мы вдвоём согласно кивнули.
— Вы кое о чём забыли, — тихие слова сэра Архибальда заставили нас всех повернуться к нему. — Лагох. У демона теперь с собой лагох. Вам, Мавинус, кстати, ещё предстоят разбирательства и с Тёмным департаментом, и с Комиссией по магической безопасности: никто не имеет права держать у себя подобную вещь без кипы разрешений, а тем более тайно.
— Я собирался испросить право владения…
— Не сомневаюсь. Но не испросили. А теперь кинжал у возможного преступника. А лагох – это вам не просто нож. Имейте это в виду, Кристоф, — обратился он к следователю, — теперь ваша миссия становится по-настоящему опасной, понимаете.
Сквозь пелену застивших глаза слёз я наблюдала, как Эрчин вытаскивает из-за пазухи небольшой кинжал, изогнутый полумесяцем, резной. На костяной рукоятке поблёскивал выложенный красными камнями узор.
— Лагох, — бросил Саул, — отсекатель душ.
Рука профессора, держащая нож, подрагивала, но взгляд он от меня не отвёл ни на секунду.
— Так вот, милая, знакомься, это лагох – единственное на свете средство, кроме проклятий, позволяющее отрезать душу от тела, не убивая. Настоящий… возможно, тот же, что использовал я… может, потому я и почуял…
— Ты… ты забрал у Санни душу? Но как же она… она же теперь… она же нормальная… — прошептала я потрясённо.
— Так и есть. И твой дружок хотел сделать то же. Видишь ли, милая, у Санни очень… хм… специфичные родители. Да ты в курсе, должно быть, в общих чертах. Саниэль… это даже не её имя. Впрочем, не будем о подробностях, она сама расскажет, если захочет. Просто скажу, что она уникальна. У неё девять душ. Вернее, — поправился инкуб, — было девять, уже несколько лет на одну меньше. Мою.
— Ты отнял у неё душу? — возмутилась я, на мгновение позабыв о сжимающих шею когтях.
— Э-э… не совсем… но это не только моя история. Я не причинил её вреда, если хочешь знать. И никогда не причиню, — заявил он твёрдо. — Это лезвие не коснётся её, пока она сама не решит иного, ясно? Поэтому ты отдашь мне его. Сейчас же. Или я убью Зулину, а потом и тебя, Мавинус.
— Я закую тебя в кандалы, если хоть волос упадёт с её головы.
— Не успеешь, — демон подцепил когтем один выбившийся из моей прически локон, лежавший у щеки. Миг – и прядка легла на пол. — Ты должен быть ближе, но не рекомендую рисковать. Вот, — он раскрыл вторую, свободную, ладонь, — «драконья кость» с кое-какими добавками. Я проткну ей артерию и тут же исчезну. А потом вернусь, чтобы добить тебя самого, и ты не будешь знать, откуда. Но мы можем поменяться: тебе — девушку, мне — нож. Кидай его, и я отпущу её, обещаю. Почти невредимую, не считая пары царапин.
Время словно застыло.
Потом, словно в замедленной съёмке, я увидела, как летит в мою сторону, сверкая лезвием, кинжал, ощутила, как рука освобождает мою шею, а другая рука сильно толкает меня в спину… шаг вперёд, ещё один… я споткнулась и упала Эрчину в объятия. За моей спиной клацнули когти, смыкаясь на рукояти ножа. Комнату заполнил сильный запах концентрированного порошка «кости»… хлопок… и мы остались в кабинете вдвоём.
Я не плакала, просто дрожала вся, постепенно начиная осознавать, какой опасности только что избежала. Профессор успокаивающе гладил меня по волосам, целовал в макушку:
— Зу, любимая, всё в порядке. Он ушёл. Он тебе не навредил? Нет же? — я отстранилась.
— Не сейчас, — отойдя чуть в сторону, я заставила себя поднять на Эрчина глаза. — Мне надо это всё переварить. Санни, отрезание душ, демон, этот вон кусочек статуэтки тоже… И ты… ты скрывал такое…. Погоди, не говори ничего. Я понимаю мотивы. Понимаю. Но сейчас не готова обсуждать. Я хочу домой. Просто домой. Одна. Позже найдём Вулфрока… или сам можешь к нему пойти… я потом. Пришло время рассказать ему, что мы выяснили. И о себе тоже. И Тахони… они должны знать. Но сейчас я хочу домой.
Проводив меня до дома, профессор нехотя ушёл.
В состоянии некоей заторможенности я умылась, выпила чаю, начала ни с того ни с сего наводить порядок, разбирать вещи для стирки, потом принялась поливать цветы, в какой-то момент остановилась, осмотрелась, впитывая взглядом каждый уголок своей гостиной, выпустила кувшин с водой из онемевших пальцев, осела на пол прямо в образовавшуюся лужу и разрыдалась.
Слёзы текли нескончаемым потоком, унося испуг, разочарование, боль. Впрочем, воспоминания о том, что я уже спасена, тоже вызывали очередной солёный водопад, льющийся со щёк.
Я плакала долго, до рези в опухших глазах, до колик в боку.
Плиниус, давно усевшийся напротив, не сводил с меня взгляда, но и не подходил, лишь едва слышно протяжно взмуркивал иногда. Только когда мои всхлипы почти перешли в икоту, он приблизился и прижался к моему боку: сразу почуял, что буря миновала, мохнатый пройдоха.
— Ох, Плюх, ты знаешь, он же спас меня… ну, как спас… Ты не думай, Саул… он бы не стал меня убивать, да вообще бы всерьёз не тронул… правда, — чотта поднял голову и громко мурлыкнул, будто спрашивая «а это что»; я коснулась пальцем маленькой отметины на шее – ранка затянулась почти сразу, но ощущалась вполне отчётливо. — Он блефовал… ну, как может блефовать демон… не знаю, мне показалось. Эрчин, вот, тоже поверил, решил, что всё всерьёз. И отдал тот жуткий нож, представляешь? Отдал…
Мягкая шёрстка Плюха под моей рукой и его впившиеся мне в коленку коготки – он так проявлял наивысшую степень наслаждения – вызвали странные противоречивые мысли.
Это оружие, что было у профессора, оно же могло обратиться против Санни. Неужели Мавинус смог бы… Каково это – отрезать душу? Должно быть, настоящая пытка. Или же нет? Но не потому ли Санни так боялась инкуба? Хотя боялась ли? Вон, оказывается, сколько я о своей подруге не знаю. Девять душ! Девять душ, сказал Саул. Минус одна для него. Как такое вообще возможно? Я не слышала ничего подобного ни разу. Но Саниэль… она точно сильнее, чем показывает, это-то мне известно. И демон… он говорил так, будто хотел уберечь её. Что за чушь! Они же едва выносили друг друга. Почти как с Адирэ… хотя иначе. А теперь у него тот кинжал. Что он с ним сделает? Что может сделать? Надо бы предупредить Санни…
Но Эрчин… Эрчин-то тоже хотел его применить, значит, он знает…
Я чуть было не вскочила, чтобы кинуться к профессору и вытрясти из него всю информацию до крошки немедленно. Но что-то меня остановило.
Он использовал и меня саму, чтобы добраться до Саниэль (сколько б там душ у неё ни было и… к чёрту!.. не о том речь). Да, я понимаю, честно, понимаю: он хочет помочь брату, по сути, вернуть того к жизни. Но достаточная ли это причина, чтобы использовать других вот так? Потихоньку вливаться в чужую жизнь. Подбираться к сердцу. Оставлять нестираемые следы в душе… Вот, чёрт! Я снова влюбилась в негодяя!
Он же спас тебя, — встрял внутренний голос, — пожертвовал способом спасти Карема, чтобы демон освободил тебя, разве нет?
Так и есть. Только, вот, почему? Может, чтобы сохранить шансы добраться до Санни? В конце концов, я не в курсе всей истории: вдруг, потеря кинжала не лишит его возможности провернуть всё задуманное… ну, с чужой душой для брата? Или… так хочется поверить и так трудно… он пожертвовал благом близкого ради меня потому, что я ему дорога. Потому что он… любит меня?
Я вдруг словно увидела себя со стороны: сижу на мокром холодном полу, обнимаюсь с чоттой и сама себе ломаю голову предположениями. Зачем? Можно же встать, собраться и пойти спросить его прямо. Мол, так и так, мой любимый монстролог, какого дьявола это было все последние дни между нами? Я взрослая, состоявшаяся и сильная. Что, спросить не смогу?
Вскочив на ноги, я перешагнула через недовольно зашипевшего Плюха, свалившегося с моих колен точно в лужу разлитой воды, и пошла переодеваться – не дело было кидаться на улицу в промокших вещах. Зима на дворе.
Звонок интеркома поймал меня как раз в момент стаскивания штанов, так что я не успела допрыгать до него через комнату и поднять трубку. Однако гадать о звонившем не пришлось: тут же пришло сообщение – комиссар Вулфрок желает видеть меня как можно быстрее в кабинете ректора Тахони. Дело безотлагательное, и они ждут моего прибытия незамедлительно по получении этого вызова. Требуются мои пояснения по фактам, изложенным им профессором Мавинусом.
Вот тебе и раз!
Эрчин всё-таки пошёл к следователю. Ох, завертится теперь. Остаётся надеяться, что нас не решат наказать за помехи расследованию… помочь же хотели. Да уж, хороши, помощнички! Между собой разобраться не могут, а туда же…
***
Не знаю, какого приёма я ожидала, но обстановка в кабинете у сэра Архибальда оказалась довольно милой. Особого напряжения между присутствующими не ощущалось. Тахони спокойно пил кофе, удобно устроившись за своим столом, помощник Вулфрока – довольно ещё юный парень — что-то сосредоточенно писал в блокноте, а сам следователь негромко переговаривался с профессором.
Оба тут же повернулись в мою сторону, стоило двери открыться. Эрчин вскочил, пристально оглядел меня всю с ног до головы, будто снова убеждаясь, что я цела, тут же преодолел разделяющее нас расстояние и обнял меня, не обращая внимания на очевидное удивление присутствующих.
— Зу, ты как? В порядке? — он чуть отстранился, вглядываясь мне в лицо, но из своих рук меня не выпустил. — Ты не переживай: я всё уже объяснил. Ну, постарался. Кристоф хочет просто уточнить, хорошо?
Я кивнула и попыталась отстраниться: под изучающими взглядами ректора и следователя я чувствовала себя неуютно. Особенно этот Вулфрок… словно хочет разглядеть тебя насквозь… бр…
Эрчин будто бы не заметил моей скованности, но всё же провёл меня в комнату и усадил в кресло, с которого сам поднялся чуть раньше, прямо напротив комиссара. Яркие голубые глаза уставились на меня, заставляя чувствовать себя зайчонком в свете фар. Чёрт, чего он так смотрит? Я ни в чём не виновата. Ничего плохого не сделала, ну, почти…
Профессор, вставший за моей спиной, успокаивающе похлопал меня по плечу.
— Да, господин Мавинус уже изложил нам с ректором ваши похождения. Не находите глупым затеять частное расследование, учитывая, что никто из вас не является в этом не то что профессионалом, но даже любителем?
— Эм-м… наверное… — протянула я (ну а что на такое ответишь?), — вы правы, комиссар.
Он только вздохнул, не скрывая усталости и некоторого разочарования. Впрочем, раздражения или злости из-за нашей авантюры я тоже в нём не ощутила.
— Итак, давайте сверим показания. Расскажите нам свою версию событий. Пожалуйста.
С трудом подбирая слова, что обычно мне несвойственно, я кое-как продиралась сквозь описание всей этой нашей затеи. Как глупо это звучало сейчас, в таком пересказе. Двое учёных решили поиграть в сыщиков и нарвались на неприятности. Декан университета и прославленный монстролог… взрослые люди, а вели себя как детишки, играющие в охоту за разбойниками… Мне стало стыдно, щёки горели, в ушах покалывало. Однако Вулфрок слушал внимательно, не перебивая, не выказывая пренебрежения. Просто слушал и кивал, уточнял время от времени.
Когда я добралась до истории с отрезанием душ, Эрчин вдруг едва заметно сжал моё плечо – свою руку с него он так и не убрал – и я подняла взгляд наверх, к нему, ища поддержки и одновременно пытаясь понять, что он хочет от меня.
— В общем… э… я не совсем поняла… можно забрать душу, чтоб переместить её в кого-то другого – демон сказал, что так свою и приобрёл – но я не знаю… Этот нож… Эрчин, он, понимаете, хотел помочь брату…
— Да-да, найти когда-нибудь душу, если повезёт, — вставил до этого молчавший сэр Архибальд, — мечтательный молодой человек, да? Но помощь брату – это похвально.
Пальцы профессора снова чуть надавили на мою кожу.
Так вот что ты им не сказал. О Санни, да? Эх, жаль, я мысли не читаю. Но почему? Может, Тахони в курсе. И вообще, Саниэль нужно бы предупредить… Но ты не сказал. Надо ли мне говорить?
— Я… ну да, он хочет вернуть брата к нормальной жизни. Разве это плохо? Но я не знала про кинжал, хотя это не важно. Ну и профессор же его заработал, разве нет? За исследования. Странная плата, признаю, но они честно договорились с заказчиком…
— О котором вы так и не узнали ничего наверняка.
— Да… нет… Это же Саул должен быть, раз он украл Азуина?
— А он ли? Вы убеждены в этом, госпожа Чимер? — пытливый взгляд следователя улавливал мельчайшие признаки сомнения в моём лице. — Ваш демонический приятель теперь главный подозреваемый, и не без оснований, — он мотнул головой на стол ректора, где в небольшой прозрачной коробочке лежала найденная нами эмалированная чешуйка, — но как вам самой кажется? На уровне ощущений, интуиции, если хотите? Мне её тут многие расхвалили.
Я озадаченно переглянулась с Тахони, потом с Эрчином, снова посмотрела на Кристофа.
— Не знаю, комиссар. Мне не хочется в это верить. Я даже предположить не могу, для чего бы Саулу понадобилось красть артефакт с древним змеем. Не вяжется. Но улики.
— Объекты, факты, — поправил он меня, — давайте не будем торопиться с классификацией.
— Да, конечно. То есть, я хочу сказать, я думаю, вор – демон. Но вот этот ли демон… — я развела руками, — странно как-то. С другой стороны, он пытался меня убить, — я вздохнула, потёрла шею, — хотя, мне кажется, он блефовал, пусть и жёстко. Саул не навредил бы мне серьёзно…
— Ты не можешь этого знать, — встрял профессор, в его голосе послышались металлические нотки.
— Не могу. Было очень… очень правдоподобно. Но всё же… это только ощущение: он бы ускользнул от нас сразу, как увидел найденный кусочек статуэтки, но до этого он почуял нож у Эрчина, понял, что это за нож… Саул хотел забрать его, потому и воспользовался мной.
— Знал, на что может надавить, собака, — зарычал Эрчин.
— Действовал наугад: ты мог бы и не помогать мне. В конце концов речь идёт о жизни твоего брата. Что тебя я?
— Не мог бы, — безапелляционность в голосе Мавинуса заставила меня снова поднять к нему голову. — Ты для меня всё! — припечатал он, а я внутренне ахнула от алого жара, сверкнувшего в серебре его глаз.
— Кхм… — кашлянул Вулфрок привлекая наше внимание; я с трудом отвернулась от Эрчина, — Итак, у нас есть подозреваемый в серьёзной краже высший демон, пытавшийся убить одного из сотрудников университета. Есть отпечатки, приводящие к роду этого самого демона. Есть исследование господина Мавинуса по драконам и ваши изыскания по холмам творения. Спасибо за переданные материалы, кстати. Есть крохотный обломок, возможно принадлежащий похищенному артефакту – это выяснят эксперты. И всё. Негусто, — он устало потёр виски, поднялся с кресла, — ладно, будем работать с тем, что есть. Видимо нужно отправляться в Тёмный мир, хоть мне это и не по душе. Спасибо, госпожа Кинтиану согласилась помогать: без демонолога сейчас, очевидно, не обойтись. Может, с нею нам удастся отыскать беглеца, как думаете?
— Адирэ – профессионал, — подтвердила я, — но и Саул не промах. Высший, как-никак. Да и пропасть он мог куда угодно: он использовал грязную «драконью кость».
— И концентрированную. Теперь не отследить, — добавил Эрчин.
— Да, вы упоминали. Что ж, пока вы свободны. Не пропадайте из виду или хотя бы сообщайте, где будете, вдруг потребуется уточнить.
Мы вдвоём согласно кивнули.
— Вы кое о чём забыли, — тихие слова сэра Архибальда заставили нас всех повернуться к нему. — Лагох. У демона теперь с собой лагох. Вам, Мавинус, кстати, ещё предстоят разбирательства и с Тёмным департаментом, и с Комиссией по магической безопасности: никто не имеет права держать у себя подобную вещь без кипы разрешений, а тем более тайно.
— Я собирался испросить право владения…
— Не сомневаюсь. Но не испросили. А теперь кинжал у возможного преступника. А лагох – это вам не просто нож. Имейте это в виду, Кристоф, — обратился он к следователю, — теперь ваша миссия становится по-настоящему опасной, понимаете.
