что рядом с ней Ницифера забыла напрочь о древней мудрости своего народа, о наших судьбах и шаткости Баланса, что променяла все это на стихийные, неизменно обреченные на погибель чувства! Эмоции смертны, разум – вечен! А этот чародей внушил Ницифере обратное!
- Боюсь, ты мне не поверишь, Октавия, но такое едва ли вообще возможно внушить. Чувства – это дар Творца людям, в их искренность верят безо всякого внушения, - тон Керы снова стал снисходительным. Будто учитель, она терпеливо поучала упрямую воспитанницу.
- А я тебе говорю, что этот маг обманом вбил в голову Нициферы революционные идеи. Не удивлюсь, если он и магию свою паршивую задействовал! – Октавия распалялась все больше и больше.
- Тебе лучше меня известно, что волшебство не имеет власти над Керами. Это закон Баланса. Чары всех трех миров нейтральны в отношении Цирилатара и его Стражей.
- Этот смертный не рядовой волшебник, Агата! Во всех трех измерениях он известен как Истинный Хозяин Магии, а это о чем-то, да говорит. Ему подвластна энергия четырех стихий, иными словами – Первородная Магия Творца, слышала о такой?! – вопрос был скорее риторическим, и Агата не стала отвечать, зато следующая фраза сестры заставила Керу содрогнуться: - Будь он трижды проклят этот злополучный Лорд Аттем!
Если до сего момента Агата не желала оборачиваться к сестре, которая в былые времена так легко от нее отказалась, то сейчас бы и рада подойти, расспросить, узнать все, что знает Октавия об этом имени, но не могла. Ноги ее и руки онемели, перестали слушаться, все тело била мелкая дрожь, а на сердце сомкнулось железное кольцо. Тихим, неуверенным голосом она прошептала:
- Октавия, повтори имя этого чародея…
Кера в недоумении вздернула брови, удивляясь, отчего вдруг поведение сестры так изменилось. А потом она ответила:
- Лорд Аттем - его имя.
- Аттем… - побелевшими губами произнесла изгнанница.
- Что вдруг в тебе проснулся интерес к делам Кер и душам, которые обещаны Властителю? – нахмурилась Надзирательница. – А хотя, знаешь, не отвечай мне, лучше прибереги пыл любопытства для виновницы. Я ее, пожалуй, приведу к тебе, но, конечно, не праздной болтовни ради, а в назидание. Пусть увидит воочию, какая участь ее ждет, если она вовремя не одумается!
Октавия резко повернулась на месте, ее едкий смешок разнесся по гулким коридорам запретного крыла, а затем ему вдогонку пустился звонкий стук каблуков. Уходя, она не представляла, какое смятение оставляет в душе Агаты.
Перворожденная дочь Морриали вновь обратила взор сквозь стекло к правому берегу реки забвения. Кера сложила руки в молитвенном жесте и тихо воззвала к собственному сердцу:
- О, Всемилостивый Творец, не допусти, чтобы Властитель забрал душу Лорда Аттема. Молю, убереги его от вечного рабства Мрачной Бездны…
Слезы, точно хрусталики скорби, осыпались на ладони Агаты. С этого момента ее вечность потянулась еще медленнее.
* * *
После того как Линара, Клаус и Отряд Особого Назначения покинули замок Араны, устремившись на юг Свободных Земель в порабощенный Уварг, Ноэль тотчас отправился в Долину Рос, чтобы как можно скорее увидеться с Нантарой, друидской колдуньей древности. Особой тяжестью на сердце Ноэля легли слова в ее письме к Верховному Жрецу, и он, не медля ни мгновения, поспешил домой за подробностями видения оракула и советом о дальнейших действиях. Пророчество эхом вторилось в его сознании, и как бы ни старался Ноэль найти в тех строках хотя бы призрачную возможность отвести проклятие, сердцем он понимал, что каждое роковое слово в нем непреложно и исполнится точно в назначенный срок. А если предсказанию суждено сбыться, мир живых обречен на погибель безо всякой надежды на спасение.
«Нет ни одной причины сомневаться в исполнении пророчества, ровно как сложить руки в бессилии перед злым роком. Мы не можем сдаться. Не сейчас, только не сейчас…» - мудрость Верховного Жреца взывала к его же храбрости.
Ноэль провел в пути долгих десять дней. Из-за проливных дождей, не прекращавшихся несколько суток, мост через реку Буйную разрушило до основания, а потому Верховному Жрецу пришлось покрыть расстояние в не одну сотню миль до следующей переправы. В томных мыслях без того долгая дорога превратилась для Ноэля в бесконечный переход. И вот наконец он прибыл в Долину Рос, где со времен самого мироздания находился город Друидов, древнейшего из всех народов царства живых.
Городом в привычном понимании поселение Друидов не являлось. Здесь не было высоких каменных построек и дворцов, завораживающих своим великолепием, сложностью архитектурных форм. Вместо этого, утопая в зелени, стояли одноэтажные бревенчатые избы с соломенными крышами и резными наличниками на окнах. Не найти было тут и роскошных площадей с фонтанами и белокаменными статуями, только несколько колодцев да молитвенный алтарь. Не сновали всюду ротозеи всяческих сословий, праздно прогуливающихся и глядящих по сторонам. Лишь на узких петляющих средь деревьев и жилищ тропах, вздымая пыль, резвился ветерок.
Друиды испокон веков жили в исключительной обособленности, никого не пуская на свои земли, да и сами неохотно выходили в большой мир. Только крайняя необходимость могла заставить этот самодостаточный магический народ переступить порог любимого дома. И вот сейчас этой необходимости пришла неизбежная пора.
Ноэль спустился в кельи, что находились под храмом и толкнул деревянные двери. Воздух в помещениях насквозь пропитали благовония, их сладковатый привкус оседал на небе и языке. Тонкие дымовые ленточки тянулись от ароматических палочек, рассеиваясь всюду в пространстве. Сквозь эту серебристо-белую завесу трудно было что-либо различить. Ноэль двинулся вглубь ритуального зала, и очертания интерьера стали постепенно обретать четкость перед взором Друида. Всюду горели свечи, их огоньки в густой дымке выглядели точно размытые желтые круги, что, вспыхнув однажды, так и застыли в вечности. В царящем здесь безмолвии Верховный Жрец разобрал едва слышное бормотание.
Нантара сидела в своем кресле с высокой резной спинкой, устало подпирая голову тонкими пальцами. Пепельно-белые волосы заслоняли ее лицо, они струились жидким шелком к ногам колдуньи, разбегаясь по полу серебристыми лентами. Взгляд бесцветных глаз был направлен вниз и не фокусировался на предметах реального мира. Ноэль знал наверняка, что ведьма сейчас в глубоком безвременье, там, где слышны голоса предков, где монотонно вторятся строки пророчеств. Среди бесчисленного множества предсказаний о днях грядущих или уже минувших она пытается различить слова единственно ценного в этот роковой, темный для них час. И только один Творец знает, как тяжела эта задача. Но Ноэлю по части прорицаний известно не мало. Именно потому он и не стал беспокоить Нантару, опасаясь своим вмешательством оборвать зыбкую нить, связывающую оракула с обителью предков.
Верховный Жрец вновь бесшумно двинулся вперед. Рядом с Нантарой располагался постамент, а на нем величественно покоилась огромная каменная чаша – Колодец Безвременья – до самых краев наполненная водой. Внешняя поверхность сосуда оставалась гладкой и не имела никаких изображений, зато на внутренних ее стенках значились рунические письмена и символы древнего языка, которые приглушенно светились серебром сквозь водную толщь. Обычно вода в Колодце Безвременья была покойна, открывая оракулу искомые знания или же те истины, о которых не просили, но коим пришел срок явиться в мир живых. Сегодня же все было иначе. Безмятежную гладь сменила судорожная рябь, грозящая выплеснуть наружу самое зловещее свое предсказание.
Ноэль подступился к чаше, уперев руки в ее широкие края, он с все более нарастающим в душе чувством тревоги заглянул в беспокойные воды. В одно мгновение калейдоскоп событий прошлого, настоящего и будущего завладел разумом и сердцем Друида. Видения менялись со скоростью мысли Нантары, которая ревностно искала лишь те из них, что были связаны с судьбой Ар’Д’Амара и его Вечной Любви. Поначалу образ Игана Аттема редко мелькал среди всеобщего хаоса видений, однако затем Ноэль стал все чаще различать события, в которых присутствовал Истинный Хозяин Магии. Вскоре хаотично появляющиеся фрагменты ближайшего будущего сложились в целостную картину. Увиденное поразило Ноэля в самое сердце. Остекленевшими глазами он взирал на то, как мир живых в одночасье теряет надежду на спасение от Высшего Зла. Избранная Творцом душа для борьбы за судьбу человечества становится пленницей Властителя, а Мрачная Бездна поглощает все святое, что есть на земле. Д’Амара безутешна и уязвима. Чтобы одержать окончательную победу над Творцом, Властителю останется сделать один шаг… Уничтожить Вечную Любовь.
В этот момент Нантара вскинула голову и обратила обезумевший взгляд на Верховного Жреца. Ее голос разрезал местное безмолвие своим вскриком отчаяния:
- Ар’Д’Амару суждено проиграть, Ноэль! Скоро все свершится, и ты должен вернуть Д’Амару в Долину Рос. Только здесь мы можем надеяться, что она не достанется Властителю! Только магия Друидов еще способна противостоять Высшему Злу!
Ноэль не потребовал объяснений, не пытался призвать оракула к спокойствию, вместо этого он еще раз заглянул в Колодец Безвременья и сдавленным голосом произнес:
- Как долго?..
Нантара непонимающе взглянула на Верховного Жреца, окончательно опомнившись от забытья мира мертвых и их посланий. Друид не стал дожидаться ее вопроса и уточнил:
- Как долго мы сможем сдерживать то зло, что возродилось на Востоке? Сколько у нас, по-твоему, времени, Нантара? И что будет, когда иссякнет и наша магия, кто тогда бережет Д’Амару от Властителя и его приспешников?
- Ты задаешь такие вопросы, ответы на которые сокрыты от моего пророческого взора и уставшего разума! – снова воскликнула она, резко поднявшись из своего кресла.
Она подошла к чаше, до краев наполненной водой, и опустила печальный взгляд на успокоившуюся водную гладь. Ноэль заговорил тихо, но была в его голосе какая-то уверенность, а вместе с тем и поддержка искренне сопереживающего друга:
- Возможно, отныне ответы нам должно искать в собственном сердце, Нантара?
- И что говорит тебе твое? – прошептала она, не смея обернуться.
- Вопреки всем пророчествам, что в один голос твердят о гибели мира живых, внутри меня все же теплится огонек надежды. Тот самый огонек, Нантара, что дарован Творцом каждому из нас. Вечная Любовь – имя той надежды, и только благодаря ей согреты наши души светом создателя. Мы не должны гасить ее своим неверием и страхом пред злом.
- Это неизбежно, Ноэль, - отрезала оракул. – Ар’Д’Амару суждено проиграть. Слова пророчества непреложны и на сей раз имеют лишь один вариант трактовки, ты знаешь об этом не хуже меня.
- Ты права, но я и не собирался оспаривать законы мертвых, лишь хочу сказать, что у нас нет никакого права отказываться от веры. Мы обязаны верить, и ты больше всех, Нантара!
После слов Верховного Жреца с ресниц колдуньи сорвалась слеза скорби и упала прямо в Колодец Безвременья, нарушив его покойное состояние. Когда же водная гладь вновь застыла в каменном сосуде, пред взором Нантары возникло видение, однако на сей раз оно было не о грядущем, а о далеком, но незабвенном прошлом.
Поверхность Колодца Безвременья показала отражение самой Нантары, качающей дитя в хрупких объятьях. Нантара из прошлого улыбалась ребенку, поглаживая его пепельные волосы и воркуя колыбельные себе под нос, а малыш радостно перебирал ручонками в воздухе.
Ноэль тихо продолжил:
- Быть может, Ар’Д’Амару и впрямь суждено потерпеть поражение, но он будет стоять за этот мир до самого конца, хоть бы и оставшись последним его защитником. Магия, которой он обладает, уникальна и безгранична, а еще внутри него живет бесконечно доброе, чуткое сердце, совсем как у твоего сына – Варруса Аттема – человека, с коего началась династия Истинных Владык Магии.
- Он похож на Варруса? – в ее голосе слышались теплые нотки. Нантара с надеждой посмотрела на старого друга.
- Очень многим, - улыбаясь, ответил Верховный Жрец. – Но внешне Иган точная копия Сардахира, твоего внука. Однако сквозь временную толщь и множество поколений он унаследовал и кое-что от тебя, Древней Ведьмы Баланса.
- Он способен читать пророчества?.. – с надеждой предположила Нантара.
- Его прорицательский дар еще совсем молод, и отрывки грядущего пока являются ему лишь во сне, но я убежден, что вскоре Ар’Д’Амар овладеет способностью видеть будущее. А однажды ты сама научишь его искать необходимые ответы в Колодце Безвременья.
- Творец Всемогущий, молю, сделай так, чтобы это будущее все же наступило. Сохрани этот мир и его светлые души от гнетущего мрака… - тихо шептала ведьма.
- Он уже сделал то, о чем ты просишь, Нантара. Творец послал нам истинно сильную душу, которая неистово борется с Высшим Злом. Настала и наша очередь доказать, что душа твоего сына не напрасно томится столько веков в гиблых лабиринтах Мрачной Бездны.
- А ведь мы по сей день не знаем о той, которая даровала жизнь Сардахиру, не ведаем, что стало с ее душой, Ноэль… - с горечью произнесла провидица.
- Надеюсь, Творец даровал ей вечный покой.
- Хотела бы и я надеяться. Однако не счесть, сколько раз заглядывала в Колодец Безвременья, чтобы найти хотя бы далекое упоминание о той, что носила под сердцем первого из рода Истинных Владык Магии. Но все попытки оказывались напрасными, она словно оставалась невидимой для моего взора. Вероятно, какая-то могущественная магия скрывала эту женщину, оттого и судьба ее осталась безызвестной, - вспоминала Нантара.
- Дар ее, вне всяких сомнений, был сильнее прочих. Только от союза двух могущественнейших энергий могла родиться истинно и единственно великая магия, которая все крепла и крепла от поколения к поколению и теперь проявилась в полную силу в избранной Творцом душе.
- Ноэль, ты знаешь лучше моего, что я не имею власти покинуть Долину Рос, ибо магия нашего дома уйдет вместе со мной, оставив без защиты теперь единственное место во всех трех мирах, куда нет доступа Высшему Злу. А посему тебе одному придется отправиться в Уварг, туда, где похоронена древняя цивилизация. Именно под руинами старинного города сокрыты тайны трех миров. Что бы там ни произошло в скором времени, ты, Верховный Жрец, нужен Д’Амаре, а, значит, поезжай немедленно, пока не стало слишком поздно.
Последние слова Нантара произнесла совсем тихо, она медленно опустилась в свое кресло, потирая виски. Вероятно, колдунья снова готовилась ступить в воды Колодца Безвременья, чтобы вновь попытаться увидеть грядущее и пути его развития. Ноэль незамедлительно покинул храм, а вместе с ним и Долину Рос. Не медля ни мгновения, он отправился на юг, в далекий Уварг...
* * *
Семеро путников въехали на большую дорогу, позволив лошадям перейти на шаг и вдоволь отдохнуть. Кони поравнялись в одну шеренгу, что было очень удобно для тихого дружеского разговора всадников. Четыре дня назад они покинули лагерь Черных стрел и вновь пустились на юг к землям Уварга.
- Боюсь, ты мне не поверишь, Октавия, но такое едва ли вообще возможно внушить. Чувства – это дар Творца людям, в их искренность верят безо всякого внушения, - тон Керы снова стал снисходительным. Будто учитель, она терпеливо поучала упрямую воспитанницу.
- А я тебе говорю, что этот маг обманом вбил в голову Нициферы революционные идеи. Не удивлюсь, если он и магию свою паршивую задействовал! – Октавия распалялась все больше и больше.
- Тебе лучше меня известно, что волшебство не имеет власти над Керами. Это закон Баланса. Чары всех трех миров нейтральны в отношении Цирилатара и его Стражей.
- Этот смертный не рядовой волшебник, Агата! Во всех трех измерениях он известен как Истинный Хозяин Магии, а это о чем-то, да говорит. Ему подвластна энергия четырех стихий, иными словами – Первородная Магия Творца, слышала о такой?! – вопрос был скорее риторическим, и Агата не стала отвечать, зато следующая фраза сестры заставила Керу содрогнуться: - Будь он трижды проклят этот злополучный Лорд Аттем!
Если до сего момента Агата не желала оборачиваться к сестре, которая в былые времена так легко от нее отказалась, то сейчас бы и рада подойти, расспросить, узнать все, что знает Октавия об этом имени, но не могла. Ноги ее и руки онемели, перестали слушаться, все тело била мелкая дрожь, а на сердце сомкнулось железное кольцо. Тихим, неуверенным голосом она прошептала:
- Октавия, повтори имя этого чародея…
Кера в недоумении вздернула брови, удивляясь, отчего вдруг поведение сестры так изменилось. А потом она ответила:
- Лорд Аттем - его имя.
- Аттем… - побелевшими губами произнесла изгнанница.
- Что вдруг в тебе проснулся интерес к делам Кер и душам, которые обещаны Властителю? – нахмурилась Надзирательница. – А хотя, знаешь, не отвечай мне, лучше прибереги пыл любопытства для виновницы. Я ее, пожалуй, приведу к тебе, но, конечно, не праздной болтовни ради, а в назидание. Пусть увидит воочию, какая участь ее ждет, если она вовремя не одумается!
Октавия резко повернулась на месте, ее едкий смешок разнесся по гулким коридорам запретного крыла, а затем ему вдогонку пустился звонкий стук каблуков. Уходя, она не представляла, какое смятение оставляет в душе Агаты.
Перворожденная дочь Морриали вновь обратила взор сквозь стекло к правому берегу реки забвения. Кера сложила руки в молитвенном жесте и тихо воззвала к собственному сердцу:
- О, Всемилостивый Творец, не допусти, чтобы Властитель забрал душу Лорда Аттема. Молю, убереги его от вечного рабства Мрачной Бездны…
Слезы, точно хрусталики скорби, осыпались на ладони Агаты. С этого момента ее вечность потянулась еще медленнее.
* * *
Глава 10
После того как Линара, Клаус и Отряд Особого Назначения покинули замок Араны, устремившись на юг Свободных Земель в порабощенный Уварг, Ноэль тотчас отправился в Долину Рос, чтобы как можно скорее увидеться с Нантарой, друидской колдуньей древности. Особой тяжестью на сердце Ноэля легли слова в ее письме к Верховному Жрецу, и он, не медля ни мгновения, поспешил домой за подробностями видения оракула и советом о дальнейших действиях. Пророчество эхом вторилось в его сознании, и как бы ни старался Ноэль найти в тех строках хотя бы призрачную возможность отвести проклятие, сердцем он понимал, что каждое роковое слово в нем непреложно и исполнится точно в назначенный срок. А если предсказанию суждено сбыться, мир живых обречен на погибель безо всякой надежды на спасение.
«Нет ни одной причины сомневаться в исполнении пророчества, ровно как сложить руки в бессилии перед злым роком. Мы не можем сдаться. Не сейчас, только не сейчас…» - мудрость Верховного Жреца взывала к его же храбрости.
Ноэль провел в пути долгих десять дней. Из-за проливных дождей, не прекращавшихся несколько суток, мост через реку Буйную разрушило до основания, а потому Верховному Жрецу пришлось покрыть расстояние в не одну сотню миль до следующей переправы. В томных мыслях без того долгая дорога превратилась для Ноэля в бесконечный переход. И вот наконец он прибыл в Долину Рос, где со времен самого мироздания находился город Друидов, древнейшего из всех народов царства живых.
Городом в привычном понимании поселение Друидов не являлось. Здесь не было высоких каменных построек и дворцов, завораживающих своим великолепием, сложностью архитектурных форм. Вместо этого, утопая в зелени, стояли одноэтажные бревенчатые избы с соломенными крышами и резными наличниками на окнах. Не найти было тут и роскошных площадей с фонтанами и белокаменными статуями, только несколько колодцев да молитвенный алтарь. Не сновали всюду ротозеи всяческих сословий, праздно прогуливающихся и глядящих по сторонам. Лишь на узких петляющих средь деревьев и жилищ тропах, вздымая пыль, резвился ветерок.
Друиды испокон веков жили в исключительной обособленности, никого не пуская на свои земли, да и сами неохотно выходили в большой мир. Только крайняя необходимость могла заставить этот самодостаточный магический народ переступить порог любимого дома. И вот сейчас этой необходимости пришла неизбежная пора.
Ноэль спустился в кельи, что находились под храмом и толкнул деревянные двери. Воздух в помещениях насквозь пропитали благовония, их сладковатый привкус оседал на небе и языке. Тонкие дымовые ленточки тянулись от ароматических палочек, рассеиваясь всюду в пространстве. Сквозь эту серебристо-белую завесу трудно было что-либо различить. Ноэль двинулся вглубь ритуального зала, и очертания интерьера стали постепенно обретать четкость перед взором Друида. Всюду горели свечи, их огоньки в густой дымке выглядели точно размытые желтые круги, что, вспыхнув однажды, так и застыли в вечности. В царящем здесь безмолвии Верховный Жрец разобрал едва слышное бормотание.
Нантара сидела в своем кресле с высокой резной спинкой, устало подпирая голову тонкими пальцами. Пепельно-белые волосы заслоняли ее лицо, они струились жидким шелком к ногам колдуньи, разбегаясь по полу серебристыми лентами. Взгляд бесцветных глаз был направлен вниз и не фокусировался на предметах реального мира. Ноэль знал наверняка, что ведьма сейчас в глубоком безвременье, там, где слышны голоса предков, где монотонно вторятся строки пророчеств. Среди бесчисленного множества предсказаний о днях грядущих или уже минувших она пытается различить слова единственно ценного в этот роковой, темный для них час. И только один Творец знает, как тяжела эта задача. Но Ноэлю по части прорицаний известно не мало. Именно потому он и не стал беспокоить Нантару, опасаясь своим вмешательством оборвать зыбкую нить, связывающую оракула с обителью предков.
Верховный Жрец вновь бесшумно двинулся вперед. Рядом с Нантарой располагался постамент, а на нем величественно покоилась огромная каменная чаша – Колодец Безвременья – до самых краев наполненная водой. Внешняя поверхность сосуда оставалась гладкой и не имела никаких изображений, зато на внутренних ее стенках значились рунические письмена и символы древнего языка, которые приглушенно светились серебром сквозь водную толщь. Обычно вода в Колодце Безвременья была покойна, открывая оракулу искомые знания или же те истины, о которых не просили, но коим пришел срок явиться в мир живых. Сегодня же все было иначе. Безмятежную гладь сменила судорожная рябь, грозящая выплеснуть наружу самое зловещее свое предсказание.
Ноэль подступился к чаше, уперев руки в ее широкие края, он с все более нарастающим в душе чувством тревоги заглянул в беспокойные воды. В одно мгновение калейдоскоп событий прошлого, настоящего и будущего завладел разумом и сердцем Друида. Видения менялись со скоростью мысли Нантары, которая ревностно искала лишь те из них, что были связаны с судьбой Ар’Д’Амара и его Вечной Любви. Поначалу образ Игана Аттема редко мелькал среди всеобщего хаоса видений, однако затем Ноэль стал все чаще различать события, в которых присутствовал Истинный Хозяин Магии. Вскоре хаотично появляющиеся фрагменты ближайшего будущего сложились в целостную картину. Увиденное поразило Ноэля в самое сердце. Остекленевшими глазами он взирал на то, как мир живых в одночасье теряет надежду на спасение от Высшего Зла. Избранная Творцом душа для борьбы за судьбу человечества становится пленницей Властителя, а Мрачная Бездна поглощает все святое, что есть на земле. Д’Амара безутешна и уязвима. Чтобы одержать окончательную победу над Творцом, Властителю останется сделать один шаг… Уничтожить Вечную Любовь.
В этот момент Нантара вскинула голову и обратила обезумевший взгляд на Верховного Жреца. Ее голос разрезал местное безмолвие своим вскриком отчаяния:
- Ар’Д’Амару суждено проиграть, Ноэль! Скоро все свершится, и ты должен вернуть Д’Амару в Долину Рос. Только здесь мы можем надеяться, что она не достанется Властителю! Только магия Друидов еще способна противостоять Высшему Злу!
Ноэль не потребовал объяснений, не пытался призвать оракула к спокойствию, вместо этого он еще раз заглянул в Колодец Безвременья и сдавленным голосом произнес:
- Как долго?..
Нантара непонимающе взглянула на Верховного Жреца, окончательно опомнившись от забытья мира мертвых и их посланий. Друид не стал дожидаться ее вопроса и уточнил:
- Как долго мы сможем сдерживать то зло, что возродилось на Востоке? Сколько у нас, по-твоему, времени, Нантара? И что будет, когда иссякнет и наша магия, кто тогда бережет Д’Амару от Властителя и его приспешников?
- Ты задаешь такие вопросы, ответы на которые сокрыты от моего пророческого взора и уставшего разума! – снова воскликнула она, резко поднявшись из своего кресла.
Она подошла к чаше, до краев наполненной водой, и опустила печальный взгляд на успокоившуюся водную гладь. Ноэль заговорил тихо, но была в его голосе какая-то уверенность, а вместе с тем и поддержка искренне сопереживающего друга:
- Возможно, отныне ответы нам должно искать в собственном сердце, Нантара?
- И что говорит тебе твое? – прошептала она, не смея обернуться.
- Вопреки всем пророчествам, что в один голос твердят о гибели мира живых, внутри меня все же теплится огонек надежды. Тот самый огонек, Нантара, что дарован Творцом каждому из нас. Вечная Любовь – имя той надежды, и только благодаря ей согреты наши души светом создателя. Мы не должны гасить ее своим неверием и страхом пред злом.
- Это неизбежно, Ноэль, - отрезала оракул. – Ар’Д’Амару суждено проиграть. Слова пророчества непреложны и на сей раз имеют лишь один вариант трактовки, ты знаешь об этом не хуже меня.
- Ты права, но я и не собирался оспаривать законы мертвых, лишь хочу сказать, что у нас нет никакого права отказываться от веры. Мы обязаны верить, и ты больше всех, Нантара!
После слов Верховного Жреца с ресниц колдуньи сорвалась слеза скорби и упала прямо в Колодец Безвременья, нарушив его покойное состояние. Когда же водная гладь вновь застыла в каменном сосуде, пред взором Нантары возникло видение, однако на сей раз оно было не о грядущем, а о далеком, но незабвенном прошлом.
Поверхность Колодца Безвременья показала отражение самой Нантары, качающей дитя в хрупких объятьях. Нантара из прошлого улыбалась ребенку, поглаживая его пепельные волосы и воркуя колыбельные себе под нос, а малыш радостно перебирал ручонками в воздухе.
Ноэль тихо продолжил:
- Быть может, Ар’Д’Амару и впрямь суждено потерпеть поражение, но он будет стоять за этот мир до самого конца, хоть бы и оставшись последним его защитником. Магия, которой он обладает, уникальна и безгранична, а еще внутри него живет бесконечно доброе, чуткое сердце, совсем как у твоего сына – Варруса Аттема – человека, с коего началась династия Истинных Владык Магии.
- Он похож на Варруса? – в ее голосе слышались теплые нотки. Нантара с надеждой посмотрела на старого друга.
- Очень многим, - улыбаясь, ответил Верховный Жрец. – Но внешне Иган точная копия Сардахира, твоего внука. Однако сквозь временную толщь и множество поколений он унаследовал и кое-что от тебя, Древней Ведьмы Баланса.
- Он способен читать пророчества?.. – с надеждой предположила Нантара.
- Его прорицательский дар еще совсем молод, и отрывки грядущего пока являются ему лишь во сне, но я убежден, что вскоре Ар’Д’Амар овладеет способностью видеть будущее. А однажды ты сама научишь его искать необходимые ответы в Колодце Безвременья.
- Творец Всемогущий, молю, сделай так, чтобы это будущее все же наступило. Сохрани этот мир и его светлые души от гнетущего мрака… - тихо шептала ведьма.
- Он уже сделал то, о чем ты просишь, Нантара. Творец послал нам истинно сильную душу, которая неистово борется с Высшим Злом. Настала и наша очередь доказать, что душа твоего сына не напрасно томится столько веков в гиблых лабиринтах Мрачной Бездны.
- А ведь мы по сей день не знаем о той, которая даровала жизнь Сардахиру, не ведаем, что стало с ее душой, Ноэль… - с горечью произнесла провидица.
- Надеюсь, Творец даровал ей вечный покой.
- Хотела бы и я надеяться. Однако не счесть, сколько раз заглядывала в Колодец Безвременья, чтобы найти хотя бы далекое упоминание о той, что носила под сердцем первого из рода Истинных Владык Магии. Но все попытки оказывались напрасными, она словно оставалась невидимой для моего взора. Вероятно, какая-то могущественная магия скрывала эту женщину, оттого и судьба ее осталась безызвестной, - вспоминала Нантара.
- Дар ее, вне всяких сомнений, был сильнее прочих. Только от союза двух могущественнейших энергий могла родиться истинно и единственно великая магия, которая все крепла и крепла от поколения к поколению и теперь проявилась в полную силу в избранной Творцом душе.
- Ноэль, ты знаешь лучше моего, что я не имею власти покинуть Долину Рос, ибо магия нашего дома уйдет вместе со мной, оставив без защиты теперь единственное место во всех трех мирах, куда нет доступа Высшему Злу. А посему тебе одному придется отправиться в Уварг, туда, где похоронена древняя цивилизация. Именно под руинами старинного города сокрыты тайны трех миров. Что бы там ни произошло в скором времени, ты, Верховный Жрец, нужен Д’Амаре, а, значит, поезжай немедленно, пока не стало слишком поздно.
Последние слова Нантара произнесла совсем тихо, она медленно опустилась в свое кресло, потирая виски. Вероятно, колдунья снова готовилась ступить в воды Колодца Безвременья, чтобы вновь попытаться увидеть грядущее и пути его развития. Ноэль незамедлительно покинул храм, а вместе с ним и Долину Рос. Не медля ни мгновения, он отправился на юг, в далекий Уварг...
* * *
Глава 11
Семеро путников въехали на большую дорогу, позволив лошадям перейти на шаг и вдоволь отдохнуть. Кони поравнялись в одну шеренгу, что было очень удобно для тихого дружеского разговора всадников. Четыре дня назад они покинули лагерь Черных стрел и вновь пустились на юг к землям Уварга.
