- 16 июня.
Мне очень хотелось, чтобы Элеонора нашла хорошую отговорку, и она-таки нашла. Но весьма шаткую.
- Я с Дюлаком познакомилась только в конце июля, а про Помону узнала и того позже.
- Слова, Элеонора, слова.
Горгона раздраженно фыркнула.
- Что ты заладил, как Гамлет? У меня достаточно денег, чтобы не влезать в рискованные предприятия. Дюлака я не убивала, я была с тобой той ночью, а спереть мой паспорт мог кто угодно.
Кстати, Дюлака эта пушинка точно не убивала. Только если в состоянии аффекта. Да и драгоценности в ее несессере... такая женщина получает бриллиант едва улыбнувшись. Мне, увы, не улыбается; в отпуске.
- Верю, вздохнул я.
- Ну и слава Богу, - Элеонора прекратила разглядывать свой кофе и решила его все-таки выпить.
- Элеонора, выполнишь одну мою просьбу?
Она вскинула голову и настороженно на меня посмотрела.
- Будь у меня на глазах. Мне так спокойнее.
- Не доверяешь? Горгона недобро сощурилась.
- Скорее, беспокоюсь за твою жизнь. И потом, я уже четвертый раз на тебя натыкаюсь в подходящий момент. Всяко - карма плохая.
Элеонора хмыкнула. Кажется, она была со мной согласна. Впрочем, она быстро все испортила, заметив мрачно.
- Ничего не выйдет, Джони, раз ты мне не доверяешь.
- Доверяю. Будем считать, что у тебя просто неудачные знакомства.
- О да, более чем! - раздраженно проворчала Элеонора.
Квинни
Вот уж не думала, что его реакция так меня заденет. Гораздо больше, чем сам факт: мое имя фигурирует в каких-то левых документах, которых я прежде и в глаза не видела. Ну как же, Джонни не доверяет Квинни! Трагедия космического масштаба! Он сидел напротив, пил кофе, просматривал бумаги, а я его рассматривала. Мрачный, сосредоточенный. Ты и сам - темная лошадка, друг мой. Что ты так привязался к этой типографии? И что твоя Помона так ко мне привязалась?
Впрочем, последнее я кое-как могла восстановить. Если типографию продали подставному лицу (нашему покойному другу Базилю Нино), а потом оформили на другое подставное лицо. И оно в конце концов якобы убило своего подельщика - Поля Дюлака, чтобы забрать все деньги. Все рыдают, а настоящий злодей отмывает денежки на мальдивах. Если бы я могла глянуть хоть глазком на бухгалтерию типографии...
Спокойно, Элеонора, детективами ты с двенадцати лет не интересуешься.
Я вновь посмотрела на Джони: мрачный, растрепанный. Таким он мне совершенно не нравился. Так и тянет его причесать.
Кстати, вроде бы, голову отпустило. Я допила кофе.
- Мир?
Он посмотрел на меня.
- Мир. Кстати, нашла под домом нефть?
Я фыркнула.
- Мне срочно надо от этого безумия отвлечься... - Джони сунул бумаги в папку. - Можем найти пару лопат и копнуть. Может, здесь редкие трюфели растут.
- А может просто земля дорогая? - парировала я.
- Документы на дом у тебя? - Джони потянулся. - Могу взглянуть. Если ты расскажешь все, что помнишь о Дюлаке и Помоне.
- Джони, в нашем договоре нет пункта "Око за око", - напомнила я.
- Никогда не поздно его вписать. Кровью мы, кстати, тоже не расписывались. Ну как, мне нести иглу?
Джонни подпер щеку рукой. Я целых три секунды им любовалась, потом опомнилась, поднялась и сунула нос в бумажные пакеты с эмблемой супермаркета. Губа не дурра, однако. Яйца, ветчина, сыр, лук, баночка бри, бутылка Пино Нуар...
- Откуда деньги?
- Из сейфа типографии, - беззаботно отмахнулся Джони.
- Эй! Это воровство!
- Элеонора, - непереносимо слащавым тоном произнес Джони. - Ты зарабатываешь деньги, дуря мужчинам головы. Это тоже не совсем законно и уж как минимум, аморально.
Да, человеку, ворующему деньги и документы самое то - обвинять хрупкую невинную девушку в аморальности. Дожили! Я фыркнула, раскрыла несессер и выудила оттуда пачку документов. Пускай читает на здоровье и даже не надеется на омлет. Для приготовления которого мне пришлось сначала отмыть кухонную утварь от наслоений пыли. Потом я порезала ветчину, взбила яйца со сливками, разогрела сковородку, то и дело поглядывая на Джони, сосредоточенно читающего мои бумаги. Запустив левую руку в волосы, он путал пряди, а в правой держал карандаш, который медленно грыз.
Омлет. Жарим омлет. Я отвернулась к плите.
- Похоже, все-таки золото под паркетом...
Я обернулась. Джони смотрел на меня, хитро сощурившись.
- В смысле?
- У тебя омлет сейчас сгорит, - любезно сказал он. - Я предлагаю компаньонство, Элеонора. Я помогаю тебе выяснить, что не так с домом, ты - что не так с Помоной.
- Компаньонство?
- На прежних условиях. Глазками не смотреть, ручками не щупать, не обзывать. Плюс, полное взаимное доверие.
Я воспользовалась паузой для раздумий. Сняла омлет, разложила его (о, природное мое прекраснодушие) по тарелкам, посыпала сверху тертым сыром. Не скажу, что это помогло мне выиграть время.
- Хорошо. Компаньонство. Твой омлет.
- Новое слово в юриспруденции, - хмыкнул Джони. - Скреплять договор омлетом.
Я села, открыла пакет с соком (у моего, гм, компаньона удивительная для мужчины запасливость) и посмотрела на омлет. Увы, он не смог мне подсказать, что же делать теперь.
- Хорошо, я расскажу, что знаю. Но это будет всего лишь история знакомства с Дюлаком.
- Этого достаточно, - кивнул великодушно Джони.
- Только ты первый.
Джони сощурился. Ясно, сейчас он опять будет врать. Он отложил карандаш, взял вилку и повертел ее в руках. Натурально тянул время.
- Ладно. Дело в том, что ни ты, ни Мерсер, ни кто-либо другой не могут распоряжаться землей, на которой построен дом. Она... это что-то вроде аренды. Домом ты можешь располагать, а землей под ним - нет. То есть, ты не имеешь право снести этот предмет старины и построить здесь что-то другое. Земля бесполезна.
- Тогда с чего Бобби так вцепился в дом? - я была в полном недоумении.
- Ты его лучше знаешь. Кстати, твоя очередь.
Не удержавшись, я поморщилась. Терпеть не могу говорить о бывших. Это редко бывают приятные воспоминания. Quodcumque retro est*. И все в том же духе.
- М-м-м, ладно. С Дюлаком нас познакомила Надин....
Джони
Эльнор о прошлой жизни рассказывала, как о тараканах: словно это было что-то грязное и отталкивающее. Что в таком случае заставило ее заниматься всем этим? Красивая, ведь, неплохо эрудированная женщина. Могла бы по телевизору о погоде рассказывать.
- С Дюлаком нас познакомила Надин. Жена Болье.
Я насторожился.
- Так-так. А говорила, что ничего не знала о Помоне.
- Джони, знать женщин вроде Надин и знать бизнес их мужчин - совершенно разные вещи. Она была в свое время такой же, как я, разве что, чуть больше любила бриллианты и золото, и чуть меньше - себя. Где и как она подцепила богатея, не знаю. Но даже остепенившись, она нас не забывала, не то, что Шанталь. Она подкидывала... клиентов. Щедрых мужчин, которым нравятся красивые женщины. И когда я в июле порвала с очередным жадным идиотом, Надин познакомила меня с Дюлаком. Представила, как свою подругу. Дюлак мне совершенно не нравился, надо сказать, хотя был чертовски богат.
- Резонная причина, - согласился я.
Горгона обожгла меня яростным, гневным взглядом. Потрясающая женщина, честное слово!
- Итак, ты познакомилась с Дюлаком.
Горгона качнулась на стуле.
- Итак, я познакомилась с Дюлаком. Щедрый, хотя и неприятный парень. Дарил бриллианты, покупал манто, водил по катастрофически дорогим ресторанам. Шикарный мужчина.
Щедрый мужчина - жадный идиот - шикарный мужчина. Какая, однако, эффектная эволюция. Мне, если честно, хотелось попасть в какой-нибудь другой, более приятный список. Поэтому я собрал посуду и занялся ее мытьем. Женщинам это почему-то нравится. Элеонора даже хмыкнула одобрительно.
- Я действительно не слишком интересовалась делами Дюлака. Все эти цифры. Они меня еще в школе достали. Эль, посчитай. Элли, сделай для меня домашнее задание. Элли, у меня что-то дебет с кредитом не сходятся, посмотри.
Я едва не выронил тарелку.
- Ты разбираешься в бухгалтерии?
Элеонора мученически застонала.
- Джонни, если у меня туфли от Прада, это еще не значит, что я дурра. Я разбираюсь в математике.
Я посмотрел на ее кроссовки из дешевого торгового центра.
- А для Дюлака ты что-нибудь считала?
Мученический стон повторился.
- Я - не - дурра! Нет, конечно! Он даже не подозревал, что я школу закончила. Думал, я кукла. Я звала его "пупсиком"! Здоровенного мужика! Я один раз взглянула на бумажки ради Надин. Там была какая-то мекая ошибка, пришлось ее исправить.
Я аккуратно поставил тарелку в сушку.
- Какая ошибка?
Очень не хотелось спугнуть удачу, которая вроде бы повернулась ко мне лицом. Могла ведь мадам Болье показать моей новоявленной компаньонке что-то стоящее? Ну, рано или поздно, должно же было мне повезти!
- Джони, а я помню? Какая-то мелкая ошибка, я ее исправила. Вот и все. Кто-то из помоновских бухгалтеров допустил ляп. Возможно даже, это был ты.
Я опустился на стул и заглянул Горгоне в лицо.
- Что за ошибка?
Если я достаточно мило улыбнусь, эта особа расскажет мне наконец, что это за ляп? Кажется, я сел слишком близко, потому что Горгона вдруг отшатнулась.
- Приписка, если хочешь знать. Сущая мелочь, но в итоге потери существенно увеличились. Я ее исправила. Вот и все.
- А к чему относился документ?
Элеонора скрестила руки на груди и посмотрела на меня исподлобья.
- Джони, я конечно могу перемножить в уме 1604 на 837, но это не значит, что мне нравятся цифры. Я ненавижу цифры, Джони, и начисто забываю все, с ними связанное. И я не собираюсь вмешиваться в ваши дела.
Что ж, я по крайней мере попытался.
- Кстати, 1604 на 837, это сколько?
- Один миллион, триста сорок две тысячи пятьсот сорок восемь, - ледяным тоном ответила Горгона, поднялась и пулей вылетела из кухни.
Вот это действительно было круто. А еще мне нужен был калькулятор, чтобы все проверить.
Квинни
Он не доверял мне! Он хамил мне! Он смеялся надо мной! Он воспринимал меня, как ручную обезьянку! Ну почему стоит мужчине узнать о моих способностях к математике, он начинает за мой счет развлекаться?
Нет, этот ощипанный петух осмелился мне не доверять!
Спокойно, дорогая. Потому что это далеко не самая серьезная твоя проблема.
Кажется, именно это называется: из огня, да в полымя. Не успела я разобраться с шантажистом и получить назад свои вещи, как объявился Жув. А с ним и кое-что похуже. Каким образом на меня оказалась оформлена одна из типографий Помоны?
Начнем по-другому: кто вообще знал, как меня зовут по-настоящему? Даже тем, кого я (чисто номинально на самом деле) называла своими подругами, я своего имени не говорила. Это другая жизнь, и нечего их смешивать. Кроме того, чтобы оформить на меня предприятие, нужно было раздобыть мой паспорт. И иметь отношение к Помоне. Тогда кто: Дюлак или Надин? И что мне делать? Если с предприятиями что-то не так, то судить, как владельца, будут меня. И сколько еще их на мне висит?
Я рухнула в кресло, потом привстала и вытащила из-под себя папку с документами. Финансовые отчеты за два года, судя по ярлычкам. Интересно, а я богатая женщина? Я сунула папку подмышку и вернулась на кухню.
- Джони, можно узнать, сколько фирм на меня зарегистрировано?
Джони посмотрел на меня с недоумением.
- Мне будет так гораздо, гораздо спокойнее.
Этот поганец протянул руку.
- Телефон дай.
Я вытащила из несессера сотовый. Надеюсь, Шанталь запаслива, и на нем остались еще деньги. Джони набрал номер и указал мне на стул.
- Посиди. Это может быть долго. Алло, Стелла. Как там бабушка? Пожелай ей здоровья. Надеюсь, в Милане не холодно? У меня свои источники, Стелла. Найди для меня кое-что. Мне нужно знать, где и сколько раз в бумагах Помоны упоминается Элеонора Лермонт. Все до последней записи. Это меньшее, что ты можешь сделать в извинение за свою милую маленькую ложь. Я позвоню позднее, Стелла.
Джони вернул мне телефон.
- И что, эта твоя Стелла, - кстати, а кто такая Стелла? - отыщет информацию в документах крупного холдинга, в котором ты больше не работаешь бухгалтером?
Джони беззаботно пожал плечами, налил себе вина и сделал вид, что страшно занят изучением бумаг. Я открыла папку. Элеонора, ты помнишь, что тебя эта история не касается, а этот насупленный красавчик тебе не доверяет? Да помню, конечно.
Отчет за нынешний год был чертовски хорош собой. Хоть на стенку вешай в золоченой рамочке, хоть в учебники включай. История о том, как разумное руководство вытащило убыточную фирму из глубокой жо... ямы. В общем, он был фальшивый. Не говоря уже о том, что он был заверен Элеонорой Лермонт (подпись ничего общего не имеет с моей) и пристукнут печатью, на которой значилось пятнадцатое декабря этого года.
- Кхм, Джони, а в Помоне всегда принято составлять отчеты загодя?
- Что? - он резко вскинул голову.
- Это липа. Настолько явная, что в руках держать противно. Я даже без образования вижу, что это вранье. Ты же вроде бухгалтер.
Я сощурилась. Джони сощурился в ответ.
- Интересная выходит штука... Пожар. После него находят тело владелицы, а также - о чудо! - в сейфе вполне невредимы фальшивые документы и куча денег. Дело закрыто.
Я поежилась.
- Джони, мне это не нравится.
- Мне тоже, - кивнул компаньон. - Нам нужны настоящие бумаги.
- Тебе, - поправила я. Сама я уже достаточно влипла в эту историю, хватит. - И, кстати, где ты их возьмешь?
Джони усмехнулся.
- У мсье Дениза Ронда, юриста, советника, занимавшегося оформлением сделки. Он, что удачно, проживает то в Париже, то в Реймсе, и имеет и там и там офисы. Навестим?
- Похоже, ты его знаешь...
Усмешка стала неприятной, даже пугающей.
- О да. Так ты со мной*
Я придвинулась почти вплотную. Увы, у меня не получалось выглядеть столь же внушительно, хотя на каблуках я даже выше выйду.
- Значит, ты все-таки доверяешь мне, а?
Джони качнулся с пятки на носок.
- Безусловно. А куда мне деваться?
Джони
Дениз Ронда... Одно это имя разозлило меня, и притом основательно. Из всех циничных, бездарных, наглых и дешевых юристов, с которыми мне приходилось сталкиваться, он был самым циничным, дешевым и наглым. Мы учились вместе, и этого времени хватило, чтобы довести друг друга. Если бы я был мелочным злопамятным гаденышем (ну, то есть, походил на него), то ратовал бы сейчас за то, чтобы посадить Ронда за махинации. Я же был славным парнем и просто хотел свернуть ему шею. Но для начала следовало убедиться, что Ронда действительно замешан в этой истории. Она и без него достаточно грязная.
Я посмотрел на Элеонору. Ей не понравится моя просьба, явно. Она же у нас особа принципиальная, и закон не нарушает.
- Элеонора, можешь оказать мне услугу?
Горгона напряглась. Мы стояли почти вплотную друг к другу, и я заметил, как глаза у нее потемнели. Вот, интересно, о чем она сейчас подумала?
- Что именно?
Горгона скрестила руки на груди и привстала на цыпочки.
Мне очень хотелось, чтобы Элеонора нашла хорошую отговорку, и она-таки нашла. Но весьма шаткую.
- Я с Дюлаком познакомилась только в конце июля, а про Помону узнала и того позже.
- Слова, Элеонора, слова.
Горгона раздраженно фыркнула.
- Что ты заладил, как Гамлет? У меня достаточно денег, чтобы не влезать в рискованные предприятия. Дюлака я не убивала, я была с тобой той ночью, а спереть мой паспорт мог кто угодно.
Кстати, Дюлака эта пушинка точно не убивала. Только если в состоянии аффекта. Да и драгоценности в ее несессере... такая женщина получает бриллиант едва улыбнувшись. Мне, увы, не улыбается; в отпуске.
- Верю, вздохнул я.
- Ну и слава Богу, - Элеонора прекратила разглядывать свой кофе и решила его все-таки выпить.
- Элеонора, выполнишь одну мою просьбу?
Она вскинула голову и настороженно на меня посмотрела.
- Будь у меня на глазах. Мне так спокойнее.
- Не доверяешь? Горгона недобро сощурилась.
- Скорее, беспокоюсь за твою жизнь. И потом, я уже четвертый раз на тебя натыкаюсь в подходящий момент. Всяко - карма плохая.
Элеонора хмыкнула. Кажется, она была со мной согласна. Впрочем, она быстро все испортила, заметив мрачно.
- Ничего не выйдет, Джони, раз ты мне не доверяешь.
- Доверяю. Будем считать, что у тебя просто неудачные знакомства.
- О да, более чем! - раздраженно проворчала Элеонора.
Квинни
Вот уж не думала, что его реакция так меня заденет. Гораздо больше, чем сам факт: мое имя фигурирует в каких-то левых документах, которых я прежде и в глаза не видела. Ну как же, Джонни не доверяет Квинни! Трагедия космического масштаба! Он сидел напротив, пил кофе, просматривал бумаги, а я его рассматривала. Мрачный, сосредоточенный. Ты и сам - темная лошадка, друг мой. Что ты так привязался к этой типографии? И что твоя Помона так ко мне привязалась?
Впрочем, последнее я кое-как могла восстановить. Если типографию продали подставному лицу (нашему покойному другу Базилю Нино), а потом оформили на другое подставное лицо. И оно в конце концов якобы убило своего подельщика - Поля Дюлака, чтобы забрать все деньги. Все рыдают, а настоящий злодей отмывает денежки на мальдивах. Если бы я могла глянуть хоть глазком на бухгалтерию типографии...
Спокойно, Элеонора, детективами ты с двенадцати лет не интересуешься.
Я вновь посмотрела на Джони: мрачный, растрепанный. Таким он мне совершенно не нравился. Так и тянет его причесать.
Кстати, вроде бы, голову отпустило. Я допила кофе.
- Мир?
Он посмотрел на меня.
- Мир. Кстати, нашла под домом нефть?
Я фыркнула.
- Мне срочно надо от этого безумия отвлечься... - Джони сунул бумаги в папку. - Можем найти пару лопат и копнуть. Может, здесь редкие трюфели растут.
- А может просто земля дорогая? - парировала я.
- Документы на дом у тебя? - Джони потянулся. - Могу взглянуть. Если ты расскажешь все, что помнишь о Дюлаке и Помоне.
- Джони, в нашем договоре нет пункта "Око за око", - напомнила я.
- Никогда не поздно его вписать. Кровью мы, кстати, тоже не расписывались. Ну как, мне нести иглу?
Джонни подпер щеку рукой. Я целых три секунды им любовалась, потом опомнилась, поднялась и сунула нос в бумажные пакеты с эмблемой супермаркета. Губа не дурра, однако. Яйца, ветчина, сыр, лук, баночка бри, бутылка Пино Нуар...
- Откуда деньги?
- Из сейфа типографии, - беззаботно отмахнулся Джони.
- Эй! Это воровство!
- Элеонора, - непереносимо слащавым тоном произнес Джони. - Ты зарабатываешь деньги, дуря мужчинам головы. Это тоже не совсем законно и уж как минимум, аморально.
Да, человеку, ворующему деньги и документы самое то - обвинять хрупкую невинную девушку в аморальности. Дожили! Я фыркнула, раскрыла несессер и выудила оттуда пачку документов. Пускай читает на здоровье и даже не надеется на омлет. Для приготовления которого мне пришлось сначала отмыть кухонную утварь от наслоений пыли. Потом я порезала ветчину, взбила яйца со сливками, разогрела сковородку, то и дело поглядывая на Джони, сосредоточенно читающего мои бумаги. Запустив левую руку в волосы, он путал пряди, а в правой держал карандаш, который медленно грыз.
Омлет. Жарим омлет. Я отвернулась к плите.
- Похоже, все-таки золото под паркетом...
Я обернулась. Джони смотрел на меня, хитро сощурившись.
- В смысле?
- У тебя омлет сейчас сгорит, - любезно сказал он. - Я предлагаю компаньонство, Элеонора. Я помогаю тебе выяснить, что не так с домом, ты - что не так с Помоной.
- Компаньонство?
- На прежних условиях. Глазками не смотреть, ручками не щупать, не обзывать. Плюс, полное взаимное доверие.
Я воспользовалась паузой для раздумий. Сняла омлет, разложила его (о, природное мое прекраснодушие) по тарелкам, посыпала сверху тертым сыром. Не скажу, что это помогло мне выиграть время.
- Хорошо. Компаньонство. Твой омлет.
- Новое слово в юриспруденции, - хмыкнул Джони. - Скреплять договор омлетом.
Я села, открыла пакет с соком (у моего, гм, компаньона удивительная для мужчины запасливость) и посмотрела на омлет. Увы, он не смог мне подсказать, что же делать теперь.
- Хорошо, я расскажу, что знаю. Но это будет всего лишь история знакомства с Дюлаком.
- Этого достаточно, - кивнул великодушно Джони.
- Только ты первый.
Джони сощурился. Ясно, сейчас он опять будет врать. Он отложил карандаш, взял вилку и повертел ее в руках. Натурально тянул время.
- Ладно. Дело в том, что ни ты, ни Мерсер, ни кто-либо другой не могут распоряжаться землей, на которой построен дом. Она... это что-то вроде аренды. Домом ты можешь располагать, а землей под ним - нет. То есть, ты не имеешь право снести этот предмет старины и построить здесь что-то другое. Земля бесполезна.
- Тогда с чего Бобби так вцепился в дом? - я была в полном недоумении.
- Ты его лучше знаешь. Кстати, твоя очередь.
Не удержавшись, я поморщилась. Терпеть не могу говорить о бывших. Это редко бывают приятные воспоминания. Quodcumque retro est*. И все в том же духе.
- М-м-м, ладно. С Дюлаком нас познакомила Надин....
Джони
Эльнор о прошлой жизни рассказывала, как о тараканах: словно это было что-то грязное и отталкивающее. Что в таком случае заставило ее заниматься всем этим? Красивая, ведь, неплохо эрудированная женщина. Могла бы по телевизору о погоде рассказывать.
- С Дюлаком нас познакомила Надин. Жена Болье.
Я насторожился.
- Так-так. А говорила, что ничего не знала о Помоне.
- Джони, знать женщин вроде Надин и знать бизнес их мужчин - совершенно разные вещи. Она была в свое время такой же, как я, разве что, чуть больше любила бриллианты и золото, и чуть меньше - себя. Где и как она подцепила богатея, не знаю. Но даже остепенившись, она нас не забывала, не то, что Шанталь. Она подкидывала... клиентов. Щедрых мужчин, которым нравятся красивые женщины. И когда я в июле порвала с очередным жадным идиотом, Надин познакомила меня с Дюлаком. Представила, как свою подругу. Дюлак мне совершенно не нравился, надо сказать, хотя был чертовски богат.
- Резонная причина, - согласился я.
Горгона обожгла меня яростным, гневным взглядом. Потрясающая женщина, честное слово!
- Итак, ты познакомилась с Дюлаком.
Горгона качнулась на стуле.
- Итак, я познакомилась с Дюлаком. Щедрый, хотя и неприятный парень. Дарил бриллианты, покупал манто, водил по катастрофически дорогим ресторанам. Шикарный мужчина.
Щедрый мужчина - жадный идиот - шикарный мужчина. Какая, однако, эффектная эволюция. Мне, если честно, хотелось попасть в какой-нибудь другой, более приятный список. Поэтому я собрал посуду и занялся ее мытьем. Женщинам это почему-то нравится. Элеонора даже хмыкнула одобрительно.
- Я действительно не слишком интересовалась делами Дюлака. Все эти цифры. Они меня еще в школе достали. Эль, посчитай. Элли, сделай для меня домашнее задание. Элли, у меня что-то дебет с кредитом не сходятся, посмотри.
Я едва не выронил тарелку.
- Ты разбираешься в бухгалтерии?
Элеонора мученически застонала.
- Джонни, если у меня туфли от Прада, это еще не значит, что я дурра. Я разбираюсь в математике.
Я посмотрел на ее кроссовки из дешевого торгового центра.
- А для Дюлака ты что-нибудь считала?
Мученический стон повторился.
- Я - не - дурра! Нет, конечно! Он даже не подозревал, что я школу закончила. Думал, я кукла. Я звала его "пупсиком"! Здоровенного мужика! Я один раз взглянула на бумажки ради Надин. Там была какая-то мекая ошибка, пришлось ее исправить.
Я аккуратно поставил тарелку в сушку.
- Какая ошибка?
Очень не хотелось спугнуть удачу, которая вроде бы повернулась ко мне лицом. Могла ведь мадам Болье показать моей новоявленной компаньонке что-то стоящее? Ну, рано или поздно, должно же было мне повезти!
- Джони, а я помню? Какая-то мелкая ошибка, я ее исправила. Вот и все. Кто-то из помоновских бухгалтеров допустил ляп. Возможно даже, это был ты.
Я опустился на стул и заглянул Горгоне в лицо.
- Что за ошибка?
Если я достаточно мило улыбнусь, эта особа расскажет мне наконец, что это за ляп? Кажется, я сел слишком близко, потому что Горгона вдруг отшатнулась.
- Приписка, если хочешь знать. Сущая мелочь, но в итоге потери существенно увеличились. Я ее исправила. Вот и все.
- А к чему относился документ?
Элеонора скрестила руки на груди и посмотрела на меня исподлобья.
- Джони, я конечно могу перемножить в уме 1604 на 837, но это не значит, что мне нравятся цифры. Я ненавижу цифры, Джони, и начисто забываю все, с ними связанное. И я не собираюсь вмешиваться в ваши дела.
Что ж, я по крайней мере попытался.
- Кстати, 1604 на 837, это сколько?
- Один миллион, триста сорок две тысячи пятьсот сорок восемь, - ледяным тоном ответила Горгона, поднялась и пулей вылетела из кухни.
Вот это действительно было круто. А еще мне нужен был калькулятор, чтобы все проверить.
Квинни
Он не доверял мне! Он хамил мне! Он смеялся надо мной! Он воспринимал меня, как ручную обезьянку! Ну почему стоит мужчине узнать о моих способностях к математике, он начинает за мой счет развлекаться?
Нет, этот ощипанный петух осмелился мне не доверять!
Спокойно, дорогая. Потому что это далеко не самая серьезная твоя проблема.
Кажется, именно это называется: из огня, да в полымя. Не успела я разобраться с шантажистом и получить назад свои вещи, как объявился Жув. А с ним и кое-что похуже. Каким образом на меня оказалась оформлена одна из типографий Помоны?
Начнем по-другому: кто вообще знал, как меня зовут по-настоящему? Даже тем, кого я (чисто номинально на самом деле) называла своими подругами, я своего имени не говорила. Это другая жизнь, и нечего их смешивать. Кроме того, чтобы оформить на меня предприятие, нужно было раздобыть мой паспорт. И иметь отношение к Помоне. Тогда кто: Дюлак или Надин? И что мне делать? Если с предприятиями что-то не так, то судить, как владельца, будут меня. И сколько еще их на мне висит?
Я рухнула в кресло, потом привстала и вытащила из-под себя папку с документами. Финансовые отчеты за два года, судя по ярлычкам. Интересно, а я богатая женщина? Я сунула папку подмышку и вернулась на кухню.
- Джони, можно узнать, сколько фирм на меня зарегистрировано?
Джони посмотрел на меня с недоумением.
- Мне будет так гораздо, гораздо спокойнее.
Этот поганец протянул руку.
- Телефон дай.
Я вытащила из несессера сотовый. Надеюсь, Шанталь запаслива, и на нем остались еще деньги. Джони набрал номер и указал мне на стул.
- Посиди. Это может быть долго. Алло, Стелла. Как там бабушка? Пожелай ей здоровья. Надеюсь, в Милане не холодно? У меня свои источники, Стелла. Найди для меня кое-что. Мне нужно знать, где и сколько раз в бумагах Помоны упоминается Элеонора Лермонт. Все до последней записи. Это меньшее, что ты можешь сделать в извинение за свою милую маленькую ложь. Я позвоню позднее, Стелла.
Джони вернул мне телефон.
- И что, эта твоя Стелла, - кстати, а кто такая Стелла? - отыщет информацию в документах крупного холдинга, в котором ты больше не работаешь бухгалтером?
Джони беззаботно пожал плечами, налил себе вина и сделал вид, что страшно занят изучением бумаг. Я открыла папку. Элеонора, ты помнишь, что тебя эта история не касается, а этот насупленный красавчик тебе не доверяет? Да помню, конечно.
Отчет за нынешний год был чертовски хорош собой. Хоть на стенку вешай в золоченой рамочке, хоть в учебники включай. История о том, как разумное руководство вытащило убыточную фирму из глубокой жо... ямы. В общем, он был фальшивый. Не говоря уже о том, что он был заверен Элеонорой Лермонт (подпись ничего общего не имеет с моей) и пристукнут печатью, на которой значилось пятнадцатое декабря этого года.
- Кхм, Джони, а в Помоне всегда принято составлять отчеты загодя?
- Что? - он резко вскинул голову.
- Это липа. Настолько явная, что в руках держать противно. Я даже без образования вижу, что это вранье. Ты же вроде бухгалтер.
Я сощурилась. Джони сощурился в ответ.
- Интересная выходит штука... Пожар. После него находят тело владелицы, а также - о чудо! - в сейфе вполне невредимы фальшивые документы и куча денег. Дело закрыто.
Я поежилась.
- Джони, мне это не нравится.
- Мне тоже, - кивнул компаньон. - Нам нужны настоящие бумаги.
- Тебе, - поправила я. Сама я уже достаточно влипла в эту историю, хватит. - И, кстати, где ты их возьмешь?
Джони усмехнулся.
- У мсье Дениза Ронда, юриста, советника, занимавшегося оформлением сделки. Он, что удачно, проживает то в Париже, то в Реймсе, и имеет и там и там офисы. Навестим?
- Похоже, ты его знаешь...
Усмешка стала неприятной, даже пугающей.
- О да. Так ты со мной*
Я придвинулась почти вплотную. Увы, у меня не получалось выглядеть столь же внушительно, хотя на каблуках я даже выше выйду.
- Значит, ты все-таки доверяешь мне, а?
Джони качнулся с пятки на носок.
- Безусловно. А куда мне деваться?
Джони
Дениз Ронда... Одно это имя разозлило меня, и притом основательно. Из всех циничных, бездарных, наглых и дешевых юристов, с которыми мне приходилось сталкиваться, он был самым циничным, дешевым и наглым. Мы учились вместе, и этого времени хватило, чтобы довести друг друга. Если бы я был мелочным злопамятным гаденышем (ну, то есть, походил на него), то ратовал бы сейчас за то, чтобы посадить Ронда за махинации. Я же был славным парнем и просто хотел свернуть ему шею. Но для начала следовало убедиться, что Ронда действительно замешан в этой истории. Она и без него достаточно грязная.
Я посмотрел на Элеонору. Ей не понравится моя просьба, явно. Она же у нас особа принципиальная, и закон не нарушает.
- Элеонора, можешь оказать мне услугу?
Горгона напряглась. Мы стояли почти вплотную друг к другу, и я заметил, как глаза у нее потемнели. Вот, интересно, о чем она сейчас подумала?
- Что именно?
Горгона скрестила руки на груди и привстала на цыпочки.
