Правильное решение. Правильное решение. Ну, Жюои! Давай! Ты же умная девушка! Тебе не нравятся Сэм, Джефф, Бюшар и вся ситуация в целом. Но ты ведь можешь и не выбирать их. Ты можешь влиять на ситуацию. Потрясающее ощущение для такой Control Freak, как я. Власть… умиротворяет. Хотя, Жюли Нордье и большая политика – тот еще аттракцион.
- Спасибо, мсье Жером, - с чувством сказала я. – Я ваш должник.
Франсуа
Компания на сцене собралась… колоритная. Этакий цыганский джаз-бэнд. К обычной знакомой давно троице музыкантов, играющей почти каждый вечер, прибавилась девцшка-саксофонитска с задорной россыпью африканских косичек и молоденький барабанщик. И арфа.
- О“Ши они мне проспорили.
Я обернулся. Жюли была в ультрамариново-синем, ярковато для траура, но цвет этот шел ей невероятно. И ноги в узких брюках были восхитительные.
- Барабанщик, Нил О“Ши. Они мне его проспорили. Не поверили, что я умею играть на арфе.
- А ты умеешь?
- Я и на органе играю. Только его здесь не поставишь. Я, Франсуа, вообще чрезвычайно одаренная девушка.
Боже, я и не сомневаюсь.
- Кстати, я решила, как поступить с фондом.
- Сэм все-таки уговорила тебя?
Жюли фыркнула.
- Обижаешь. Я буду просить о временной заморозке счетов фонда, до полного прояснения всех обстоятельств. У меня решающий голос, а все буду голосовать за себя. Боже, я типичная Клэнси, верно?
- Есть немного, - кивнул я. - Но тебя это совсем не портит.
- Ну-ну, - Жюли хмыкнула, быстро улыбнулась и посмотрела на часы. - Пора. Что-то я волнуюсь.
- Глупости. Ты будешь великолепна, - пообещал я.
- Не сомневаюсь. Но волнуюсь ничуть не меньше.
Я осторожно взял ее за талию и поставил на сцену. Жюли улыбнулась, подмигнула мне и крутанулась вокруг своей оси, словно дикарка-колдунья. Только залихватского вопля не хватало.
- Ну что, поехали?
Как по мне, у этих ребят было большое будущее. Это было такое джаз-фолк-нечто, и низкий, волнующий голос Жюли прекрасно сочетался с контрабасом, арфой и саксофоном. Минут через пять, привлеченные этой сиреной, мужчины потянулись к сцене. Ее ноги, впрочем, тоже имели успех. Я ощутил очередной укол ревности, но, честное слово, это того стоит.
- Хороша, а? - Пьер похлопал меня по плечу. - Ей все совершенно очарованы. Ханс, мой поставщик, говорит, она лучше Нольвенн Лерау. Кто это, кстати?
- Бретонская певица.
Жюли, похоже, вытащила из небытия изрядную долю наследия Амандин, а музыканты добавили современную нотку. И все же, я словно вернулся в детство. Отцу бы понравилось.
- Ты должен начать с ней встречаться, - объявил Пьер.
- Тебе-то что за выгода? - удивился я.
- Тогда — раз ты мой друг — малышка будет выступать у меня каждую неделю
- Давай я лучше стану ее агентом, и ты станешь платить ей деньги, мой корыстный друг.
- В следующий раз устроим настоящий концерт, - пообещал Пьер.
- Я поговорю с Жюли.
- Брось, не станет же она отказываться.
Жюли была девушкой достаточно непредсказуемой, так что могло произойти все что угодно. Она могла согласиться, а могла и послать, причем в самой резкой форме. Все зависело от настроения и от того, как попросить.
- Я поговорю с ней, - пообещал я, не вполне, впрочем, убежденный, что переговоры выйдут. Впрочем, Жюли на сцене выглядела счастливой.
- Так вот чем она занимается.
В этот раз, когда я обернулся, зрелище было не настолько приятным. Саманта Клэнси, как всегда с бокалом.
- Предполагалось, что у нас траур.
Я посмотрел на юбку Сэм, открывающую много больше, чем я хотел видеть. Она села, закинула ногу на ногу и коснулась моей руки.
- Честное слово, не понимаю, что все в ней нашли. Она красотка, спору нет. Но ведь кукла куклой.
Я посмотрел на пальцы Жюли, перебирающие струны арфы. Она была обманчиво хрупкой, и тем неожиданнее была вдруг проявляемая ею сила. Но не думаю, что Сэм поняла бы, что я хочу сказать.
- Итак, вы проголосуете за меня?
Зу сообразил, о чем она. Ах, да. Фонд Клэнси, который начал уже надоедать мне.
- Я еще обдумываю этот вопрос.
- Голосование послезавтра.
- Вот значит, завтра я все и обдумаю, - пообещал я и фальшиво улыбнулся. - Прости…
Я подошел к Жюли, скрытой за огромным букетом.
- Это неспортивно, - проворчала она откуда-то из-за роз. - Паскаль подговорил брата. Это как клака.
- А я о цветах как-то не подумал…
- Упаси тебя Бог! - запротестовала Жюли. - Помоги слезть.
Я аккуратно снял ее и поставил на пол. От волос пряно пахло цветами.
- Ну как?
- Пьер предложил тебе выступать раз в неделю. Я сказал, что это стоит дорого.
Жюли хмыкнула.
- Но твой друг Пьер хочет все получить бесплатно.
- И как ты догадалась?
- Боже, это Саманта?! - Жюли попыталась спрятаться за букетом.
- Поздно. Она тебя уже видела.
- Черт! Черт-черт-черт! - Жюли попыталась спрятаться снова, на этот раз мне за спину. - Что она здесь вообще делает?
- Ну, я ей это место не показывал, но мы живем в свободном мире.
- О да. Глупость ходит, где ей вздумается, и всем светит*, - проворчала Жюли.
- Меня очаровывает твоя страсть к классической литературе.
Она невинно взмахнула ресницами.
- У моей подруги была книжка цитат.
- Как-то я сразу не подумал… - я взял ее за руку. - Пошли, сбежим черным ходом.
- Страшно романтично, - хихикнула Жюли. - Но в понедельник с Клэнси все равно придется встретиться.
- Это будет в понедельник, - кивнул я. - А пока — бежим!
Жюли
В воскресенье позвонил инспектор Форе, справиться, как я, и, кажется, был немного разочарован, что меня не убили.
- Вы вчера выступали в клубе…
- Это противозаконно? - поинтересовалась я.
- Кхм. Нет… - пробормотал Форе.
- У вас был такой осуждающий тон, инспектор, - пожаловалась я.
- Вам бы не помешало стать чуть серьезнее, мадемуазель, - строго одернул меня инспектор. - Вы завтра идете на эти выборы?
- Ну, особого выбора, уж простите за каламбур, у меня нет.
- Постарайтесь хотя бы быть благоразумной и осторожной, мадемуазель, - с мученическим вздохом попросил инспектор.
Забавно. Вчера, когда мы расставались, Франсуа сказал мне то же самое. И так же усомнился в моей способности быть благоразумной.
- Я всегда осторожна, инспектор.
К тому же, всю неделю было тихо, и начало казаться, что все — глупости. Детективная история была вовсе никакой не детективной, Тереза сама провалилась под лед (с нее станется расхаживать на шпильках по снегу), а мать Клэнси отравили из жалости собственные дети. Неприятно, даже гадко, но вполне объяснимо. С мыслью, что все нормально, просто, почти естественно, я в понедельник спустилась вниз.
Саманта поджидала в холле; видно, хотела убедиться, что я точно приеду и проголосую. И она, несмотря на ранний час, была уже навеселе.
- Я подвезу тебя, детка.
- Ты села за руль в таком виде? - даже моя маомчка, а она — женщина легкомысленная, себе такого не позволяет. - Давай ключи.
- Я могу вести машину! - возмутилась Саманта.
- Не сомневаюсь. Но меня ты везти не можешь, я слишком драгоценна. Ключи.
- Ты не знаешь, куда ехать.
- Я умею пользоваться картой. К тому же, дорогущий отель я не пропущу. Я по ним спец.
Я села за руль «японца» Сэм и невольно поежилась: в салоне сладко пахло ее духами, довольно-таки ядовитыми.
- Ты хоть водишь? - усомнилась Сэм.
- На пять с плюсом, - хотя нечасто, но это лишняя информация. Я повернула ключ захигания.
- Что у тебя с Франсуа?
- Хм.
- Я серьезно, Джули, детка, тебе лучше оставить его в покое. Эта рыбка не для тебя.
- Да уж, - согласилась я. - Франсуа, это скорее охота на Снарка.
- На кого?!
Саманта, похоже, ценительницей классической литературы не была, так что удивилась совершенно предсказуемо.
- Ну как же. Снарк был полный буджум*, - я улыбнулась. Это было достаточно точное определение, потому что Франсуа я совершенно не понимала. Впрочем, я люблю загадки.
- Здесь надо свернуть, - сказала Саманта.
Я посмотрела на карту. Как и все современные карты, эта была не слишком точной, и с масштабом не все было в порядке.
- Ты уверена? - уточнила я.
Саманта кивнула.
* У. Шекспир «Двенадцатая ночь или Что угодно»
* Л. Кэролл «Охота на снарка»
Франсуа
Мне с детства не нравились дорогие отели. Они прочно связаны у меня в детских воспоминаниях с родительской работой. Это было что-то бестолково-помпезное, место где пили шампанское и говорили ни о чем.
Сейчас, впрочем, пили минеральную воду.
- Вы — Лоран? - один из членов правления, седовласый и удивительно представительный, подсел ко мне. - Клэнси рассказывал о вас.
- Я погляжу, он вообще очень много говорил.
Он рассмеялся.
- Что есть, то есть. Наш старый Джо был своеобразным парнем. Рик Деверелл.
Я пожал протянутую руку.
- Мне сказали, вы дружите с дочерью Джо…
- Кто, интересно?
Деверелл смутился, впрочем, наиграно.
- В основном… Саманта.
- О, Саманта, - я кивнул.
- Она — славная девушка, но с детства и ее, и Джеффри все баловали, - посетовал Деверелл.
Меня тоже баловали, так что я никогда не считал это достойным оправданием. Тем временем появился один из баловней. Его сестрицу пока видно не было, но и одного Джеффри вполне хватало. Он сел рядом и резко потребовал:
- Не смейте голосовать за Сэм!
- Да? - я почти опешил. - А подкупать меня не будете? Саманта хотя бы потрудилась юбку надеть покороче. Хотя, вру, видеть вас в юбке мне не хочется.
Джеффри хотел ответить мне, очевидно, сходной гадостью, но не успел: появился Форе. И вид у него был… Я вдруг встревожился безо всякой разумной причины. Где Жюли?
- Мсье Клэнси, можно вас на полслова?
Джеффри медленно поднялся и вышел следом за инспектором. Я подошел к окну. Шел пакостный мелкий снег, и это отчего-то тревожило еще сильнее. Я набрал номер Жюли, но ответа так и не дождался. Уже почти полдень. Где она?
Вернулся Джеффри, подавленный, но как-то картинно, наиграно.
- Уважаемые члены правления, - произнес он по-английски, - к сожалению должен попросить всех вас… моя сестра… она…
- Мисс Клэнси и мисс Нордье попали в аварию, - прервал его Форе, также по-английски.
- Что?!
Джеффри посмотрел на меня с вызовом.
- Эта шлюха была за рулем и подозрительно легко отделалась.
- Я бы попросил вас не делать поспешных выводов, мсье, - мягко сказал Форе.
- Бросьте. На этот раз у этой стервы нет сомнительного алиби. Она была за рулем.
Я всегда был принципиальным противником насилия, но сейчас мне хотелось взять Джеффри Клэнси за волосы и хорошенько стукнуть лицом об стол. Может, так его мозги встанут на место. Я сдержался.
Сделал вдох.
Повернулся к Форе.
- Инспектор, где мадмуазель Нордье?
- В больнице, но едва ли вас пустят, Лоран. Ее состояние…
- О, я буду дипломатичен, - пообещал я. - Какая больница.
Форе сдался и назвал мне адрес, который, впрочем, и так был мне известен. Прекрасно, так даже проще. Я помчался в больницу, одной рукой вертя руль, а другой набирая номер и нарушая все мыслимые правила. К черту правила!
- Морис! Салют, это Лоран! У вас в отделении лежит девушка, Жюлиетт Нордье.
- И тебе здравствуй, - фыркнул Морис, здорово испытывая мое терпение. - Собственно да, но… мы не разглашаем информа…
- Считай, что я ее жених.
- Даже так? Что ж, жениху я могу сказать, что…
Я толкнул стеклянные двери и ворвался в холл. Морис стоял у стойки регистрации, отложив бумаги он посмотрел на меня удивленно и отключил телефон.
- Батюшки Святы! Франсуа Лоран растерял все свои манеры!
- Морис!
- Пошли, - он настойчиво взял меня за локоть и потянул за собой. - Пока ты не начал на людей бросаться. Все так серьезно?
- Это я должен спрашивать!
- Ну, мадмуазель родилась в рубашке. Они обе. Машина почти всмятку. Их спасло то, что обе они сидели спереди, и были исправны подушки безопасности. Аллилуйя, и все такое. Мадмуазель Клэнси тебя не интересует?
- У нее брать есть.
- Что ж… - Морис постучал ручкой по планшету. - У твоей «невесты» подозрение на сломанные ребра, повреждена нога и есть небольшая травма головы. Опасности для жизни нет.
Я выдохнул. Слава богу!
- Могу я ее увидеть?
- Принцесса под наркозом, как романтично! - саркастично хмыкнул Морис.
- То, что ты нашел врача для моей сестры, сейчас тебя не спасет, - предупредил я.
- Пошли. Глазами смотреть, руками не трогать. И с полицией разбирайся сам.
- О да, - кивнул я и шагнул следом за Морисом в палату. - Я буду дипломатичен.
Жюли лежала на постели, оплетенная датчиками и трубками, и как все в таком случае, выглядела крошечной и беспомощной.
- Она придет в себя через пару часов, - пообещал внезапно посереьезневший Морис. - К счастью, выглядит она хуже, чем есть на самом деле. А мадмуазель Клэнси и того легче отделалась.
Я протянул руку, но так и не решился коснуться Жюли, такой бледной сейчас.
- Ведь себя хорошо, жених, - хмыкнул Морис. - А у меня еще встреча с братом мадмуазель Клэнси.
- Запасись успокоительным, - посоветовал я.
- Для него или для себя? - поинтересовался Морис иронично и вышел.
Я поставил стул ближе к кровати и сел. Рука Жюли была холодной и совершенно белой, так что почти сливалась с простынями. Такая крошечная и слабая. Я вспомнил пальцы, перебирающие струны арфы. Ну нет, Жюли Нордье была какой угодно, но не слабой. Хрупкой, возможно. В чем-то беспомощной, но не слабой. Это-то в ней и привлекало: энергия и страсть.
Тут я понял, что пропал окончательно. Все сложнее становилось думать о ней, как о «парижской птичке» или «дочери Джо». Ну а мысли о «потомственной содержанке» вызывали саркастическую усмешку. Возможно, все это время она, как настоящая профессионалка, играла, но это уже было неважно. Я был теперь твердо намерен позаботиться о мадмуазель Нордье любым способом.
Я нагнулся и поцеловал ее. Будь она в сознании, и реакция была бы непредсказуемая. Ну надо же, и в наркозе есть своя прелесть!
- Я же сказал: руками не трогать! - возмутился Морис.
- Руки тут совершенно не при чем.
- Пошли, инспектор хочет с тобой поговорить.
Я бросил последний взгляд на Жюли. Что ж, поговорим с инспектором.
Жюли
Под наркозом порой странное мерещится. Мне вот мнилось, что я — спящая красавица, которую пытается поцеловать целая стая принцев, причем, квакающих, как лягушки. Я пришла в себя, но кваканье никуда не делось.
- Что вы здесь делаете?
Паскаль и Лу заговорили одновременно, и так быстро, что у меня начала кружиться голова. Я ткнула пальцем в О“Ши, самого юного, но и самого рассудительного.
- Говори.
- Мы приехали, как только узнали. Пришлось пробиваться через кордоны, но мы сказали: мы твоя группа и обязаны быть с тобой.
- И давно вы моя группа?
- Минут пятнадцать уже, - хмыкнул Паскаль. - Как раз название придумываем.
- Дрессированные лягушки, - предложила я и попыталась сесть. Это оказалось очень больно. - Ау.
Нет, я лучше еще полежу.
Минут через десять пришел молодой привлекательный доктор и выгнал всех вон. Больше посетителей не было. Нет, ко мне, конечно, рвался инспектор, и не один, а со свитой, но доктор — Морис, его звали — прописал мне только положительные эмоции. Так что больше никого.
Вообще, я и не ждала.
Да кого я обманываю?! Я хотела видеть Франсуа, хотела, чтобы он сидел у моей кровати и говорил что-нибудь утешительное. Мне нравился его голос, успокаивал. Мне все нравилось в нем.
- Спасибо, мсье Жером, - с чувством сказала я. – Я ваш должник.
Франсуа
Компания на сцене собралась… колоритная. Этакий цыганский джаз-бэнд. К обычной знакомой давно троице музыкантов, играющей почти каждый вечер, прибавилась девцшка-саксофонитска с задорной россыпью африканских косичек и молоденький барабанщик. И арфа.
- О“Ши они мне проспорили.
Я обернулся. Жюли была в ультрамариново-синем, ярковато для траура, но цвет этот шел ей невероятно. И ноги в узких брюках были восхитительные.
- Барабанщик, Нил О“Ши. Они мне его проспорили. Не поверили, что я умею играть на арфе.
- А ты умеешь?
- Я и на органе играю. Только его здесь не поставишь. Я, Франсуа, вообще чрезвычайно одаренная девушка.
Боже, я и не сомневаюсь.
- Кстати, я решила, как поступить с фондом.
- Сэм все-таки уговорила тебя?
Жюли фыркнула.
- Обижаешь. Я буду просить о временной заморозке счетов фонда, до полного прояснения всех обстоятельств. У меня решающий голос, а все буду голосовать за себя. Боже, я типичная Клэнси, верно?
- Есть немного, - кивнул я. - Но тебя это совсем не портит.
- Ну-ну, - Жюли хмыкнула, быстро улыбнулась и посмотрела на часы. - Пора. Что-то я волнуюсь.
- Глупости. Ты будешь великолепна, - пообещал я.
- Не сомневаюсь. Но волнуюсь ничуть не меньше.
Я осторожно взял ее за талию и поставил на сцену. Жюли улыбнулась, подмигнула мне и крутанулась вокруг своей оси, словно дикарка-колдунья. Только залихватского вопля не хватало.
- Ну что, поехали?
Как по мне, у этих ребят было большое будущее. Это было такое джаз-фолк-нечто, и низкий, волнующий голос Жюли прекрасно сочетался с контрабасом, арфой и саксофоном. Минут через пять, привлеченные этой сиреной, мужчины потянулись к сцене. Ее ноги, впрочем, тоже имели успех. Я ощутил очередной укол ревности, но, честное слово, это того стоит.
- Хороша, а? - Пьер похлопал меня по плечу. - Ей все совершенно очарованы. Ханс, мой поставщик, говорит, она лучше Нольвенн Лерау. Кто это, кстати?
- Бретонская певица.
Жюли, похоже, вытащила из небытия изрядную долю наследия Амандин, а музыканты добавили современную нотку. И все же, я словно вернулся в детство. Отцу бы понравилось.
- Ты должен начать с ней встречаться, - объявил Пьер.
- Тебе-то что за выгода? - удивился я.
- Тогда — раз ты мой друг — малышка будет выступать у меня каждую неделю
- Давай я лучше стану ее агентом, и ты станешь платить ей деньги, мой корыстный друг.
- В следующий раз устроим настоящий концерт, - пообещал Пьер.
- Я поговорю с Жюли.
- Брось, не станет же она отказываться.
Жюли была девушкой достаточно непредсказуемой, так что могло произойти все что угодно. Она могла согласиться, а могла и послать, причем в самой резкой форме. Все зависело от настроения и от того, как попросить.
- Я поговорю с ней, - пообещал я, не вполне, впрочем, убежденный, что переговоры выйдут. Впрочем, Жюли на сцене выглядела счастливой.
- Так вот чем она занимается.
В этот раз, когда я обернулся, зрелище было не настолько приятным. Саманта Клэнси, как всегда с бокалом.
- Предполагалось, что у нас траур.
Я посмотрел на юбку Сэм, открывающую много больше, чем я хотел видеть. Она села, закинула ногу на ногу и коснулась моей руки.
- Честное слово, не понимаю, что все в ней нашли. Она красотка, спору нет. Но ведь кукла куклой.
Я посмотрел на пальцы Жюли, перебирающие струны арфы. Она была обманчиво хрупкой, и тем неожиданнее была вдруг проявляемая ею сила. Но не думаю, что Сэм поняла бы, что я хочу сказать.
- Итак, вы проголосуете за меня?
Зу сообразил, о чем она. Ах, да. Фонд Клэнси, который начал уже надоедать мне.
- Я еще обдумываю этот вопрос.
- Голосование послезавтра.
- Вот значит, завтра я все и обдумаю, - пообещал я и фальшиво улыбнулся. - Прости…
Я подошел к Жюли, скрытой за огромным букетом.
- Это неспортивно, - проворчала она откуда-то из-за роз. - Паскаль подговорил брата. Это как клака.
- А я о цветах как-то не подумал…
- Упаси тебя Бог! - запротестовала Жюли. - Помоги слезть.
Я аккуратно снял ее и поставил на пол. От волос пряно пахло цветами.
- Ну как?
- Пьер предложил тебе выступать раз в неделю. Я сказал, что это стоит дорого.
Жюли хмыкнула.
- Но твой друг Пьер хочет все получить бесплатно.
- И как ты догадалась?
- Боже, это Саманта?! - Жюли попыталась спрятаться за букетом.
- Поздно. Она тебя уже видела.
- Черт! Черт-черт-черт! - Жюли попыталась спрятаться снова, на этот раз мне за спину. - Что она здесь вообще делает?
- Ну, я ей это место не показывал, но мы живем в свободном мире.
- О да. Глупость ходит, где ей вздумается, и всем светит*, - проворчала Жюли.
- Меня очаровывает твоя страсть к классической литературе.
Она невинно взмахнула ресницами.
- У моей подруги была книжка цитат.
- Как-то я сразу не подумал… - я взял ее за руку. - Пошли, сбежим черным ходом.
- Страшно романтично, - хихикнула Жюли. - Но в понедельник с Клэнси все равно придется встретиться.
- Это будет в понедельник, - кивнул я. - А пока — бежим!
Жюли
В воскресенье позвонил инспектор Форе, справиться, как я, и, кажется, был немного разочарован, что меня не убили.
- Вы вчера выступали в клубе…
- Это противозаконно? - поинтересовалась я.
- Кхм. Нет… - пробормотал Форе.
- У вас был такой осуждающий тон, инспектор, - пожаловалась я.
- Вам бы не помешало стать чуть серьезнее, мадемуазель, - строго одернул меня инспектор. - Вы завтра идете на эти выборы?
- Ну, особого выбора, уж простите за каламбур, у меня нет.
- Постарайтесь хотя бы быть благоразумной и осторожной, мадемуазель, - с мученическим вздохом попросил инспектор.
Забавно. Вчера, когда мы расставались, Франсуа сказал мне то же самое. И так же усомнился в моей способности быть благоразумной.
- Я всегда осторожна, инспектор.
К тому же, всю неделю было тихо, и начало казаться, что все — глупости. Детективная история была вовсе никакой не детективной, Тереза сама провалилась под лед (с нее станется расхаживать на шпильках по снегу), а мать Клэнси отравили из жалости собственные дети. Неприятно, даже гадко, но вполне объяснимо. С мыслью, что все нормально, просто, почти естественно, я в понедельник спустилась вниз.
Саманта поджидала в холле; видно, хотела убедиться, что я точно приеду и проголосую. И она, несмотря на ранний час, была уже навеселе.
- Я подвезу тебя, детка.
- Ты села за руль в таком виде? - даже моя маомчка, а она — женщина легкомысленная, себе такого не позволяет. - Давай ключи.
- Я могу вести машину! - возмутилась Саманта.
- Не сомневаюсь. Но меня ты везти не можешь, я слишком драгоценна. Ключи.
- Ты не знаешь, куда ехать.
- Я умею пользоваться картой. К тому же, дорогущий отель я не пропущу. Я по ним спец.
Я села за руль «японца» Сэм и невольно поежилась: в салоне сладко пахло ее духами, довольно-таки ядовитыми.
- Ты хоть водишь? - усомнилась Сэм.
- На пять с плюсом, - хотя нечасто, но это лишняя информация. Я повернула ключ захигания.
- Что у тебя с Франсуа?
- Хм.
- Я серьезно, Джули, детка, тебе лучше оставить его в покое. Эта рыбка не для тебя.
- Да уж, - согласилась я. - Франсуа, это скорее охота на Снарка.
- На кого?!
Саманта, похоже, ценительницей классической литературы не была, так что удивилась совершенно предсказуемо.
- Ну как же. Снарк был полный буджум*, - я улыбнулась. Это было достаточно точное определение, потому что Франсуа я совершенно не понимала. Впрочем, я люблю загадки.
- Здесь надо свернуть, - сказала Саманта.
Я посмотрела на карту. Как и все современные карты, эта была не слишком точной, и с масштабом не все было в порядке.
- Ты уверена? - уточнила я.
Саманта кивнула.
* У. Шекспир «Двенадцатая ночь или Что угодно»
* Л. Кэролл «Охота на снарка»
Франсуа
Мне с детства не нравились дорогие отели. Они прочно связаны у меня в детских воспоминаниях с родительской работой. Это было что-то бестолково-помпезное, место где пили шампанское и говорили ни о чем.
Сейчас, впрочем, пили минеральную воду.
- Вы — Лоран? - один из членов правления, седовласый и удивительно представительный, подсел ко мне. - Клэнси рассказывал о вас.
- Я погляжу, он вообще очень много говорил.
Он рассмеялся.
- Что есть, то есть. Наш старый Джо был своеобразным парнем. Рик Деверелл.
Я пожал протянутую руку.
- Мне сказали, вы дружите с дочерью Джо…
- Кто, интересно?
Деверелл смутился, впрочем, наиграно.
- В основном… Саманта.
- О, Саманта, - я кивнул.
- Она — славная девушка, но с детства и ее, и Джеффри все баловали, - посетовал Деверелл.
Меня тоже баловали, так что я никогда не считал это достойным оправданием. Тем временем появился один из баловней. Его сестрицу пока видно не было, но и одного Джеффри вполне хватало. Он сел рядом и резко потребовал:
- Не смейте голосовать за Сэм!
- Да? - я почти опешил. - А подкупать меня не будете? Саманта хотя бы потрудилась юбку надеть покороче. Хотя, вру, видеть вас в юбке мне не хочется.
Джеффри хотел ответить мне, очевидно, сходной гадостью, но не успел: появился Форе. И вид у него был… Я вдруг встревожился безо всякой разумной причины. Где Жюли?
- Мсье Клэнси, можно вас на полслова?
Джеффри медленно поднялся и вышел следом за инспектором. Я подошел к окну. Шел пакостный мелкий снег, и это отчего-то тревожило еще сильнее. Я набрал номер Жюли, но ответа так и не дождался. Уже почти полдень. Где она?
Вернулся Джеффри, подавленный, но как-то картинно, наиграно.
- Уважаемые члены правления, - произнес он по-английски, - к сожалению должен попросить всех вас… моя сестра… она…
- Мисс Клэнси и мисс Нордье попали в аварию, - прервал его Форе, также по-английски.
- Что?!
Джеффри посмотрел на меня с вызовом.
- Эта шлюха была за рулем и подозрительно легко отделалась.
- Я бы попросил вас не делать поспешных выводов, мсье, - мягко сказал Форе.
- Бросьте. На этот раз у этой стервы нет сомнительного алиби. Она была за рулем.
Я всегда был принципиальным противником насилия, но сейчас мне хотелось взять Джеффри Клэнси за волосы и хорошенько стукнуть лицом об стол. Может, так его мозги встанут на место. Я сдержался.
Сделал вдох.
Повернулся к Форе.
- Инспектор, где мадмуазель Нордье?
- В больнице, но едва ли вас пустят, Лоран. Ее состояние…
- О, я буду дипломатичен, - пообещал я. - Какая больница.
Форе сдался и назвал мне адрес, который, впрочем, и так был мне известен. Прекрасно, так даже проще. Я помчался в больницу, одной рукой вертя руль, а другой набирая номер и нарушая все мыслимые правила. К черту правила!
- Морис! Салют, это Лоран! У вас в отделении лежит девушка, Жюлиетт Нордье.
- И тебе здравствуй, - фыркнул Морис, здорово испытывая мое терпение. - Собственно да, но… мы не разглашаем информа…
- Считай, что я ее жених.
- Даже так? Что ж, жениху я могу сказать, что…
Я толкнул стеклянные двери и ворвался в холл. Морис стоял у стойки регистрации, отложив бумаги он посмотрел на меня удивленно и отключил телефон.
- Батюшки Святы! Франсуа Лоран растерял все свои манеры!
- Морис!
- Пошли, - он настойчиво взял меня за локоть и потянул за собой. - Пока ты не начал на людей бросаться. Все так серьезно?
- Это я должен спрашивать!
- Ну, мадмуазель родилась в рубашке. Они обе. Машина почти всмятку. Их спасло то, что обе они сидели спереди, и были исправны подушки безопасности. Аллилуйя, и все такое. Мадмуазель Клэнси тебя не интересует?
- У нее брать есть.
- Что ж… - Морис постучал ручкой по планшету. - У твоей «невесты» подозрение на сломанные ребра, повреждена нога и есть небольшая травма головы. Опасности для жизни нет.
Я выдохнул. Слава богу!
- Могу я ее увидеть?
- Принцесса под наркозом, как романтично! - саркастично хмыкнул Морис.
- То, что ты нашел врача для моей сестры, сейчас тебя не спасет, - предупредил я.
- Пошли. Глазами смотреть, руками не трогать. И с полицией разбирайся сам.
- О да, - кивнул я и шагнул следом за Морисом в палату. - Я буду дипломатичен.
Жюли лежала на постели, оплетенная датчиками и трубками, и как все в таком случае, выглядела крошечной и беспомощной.
- Она придет в себя через пару часов, - пообещал внезапно посереьезневший Морис. - К счастью, выглядит она хуже, чем есть на самом деле. А мадмуазель Клэнси и того легче отделалась.
Я протянул руку, но так и не решился коснуться Жюли, такой бледной сейчас.
- Ведь себя хорошо, жених, - хмыкнул Морис. - А у меня еще встреча с братом мадмуазель Клэнси.
- Запасись успокоительным, - посоветовал я.
- Для него или для себя? - поинтересовался Морис иронично и вышел.
Я поставил стул ближе к кровати и сел. Рука Жюли была холодной и совершенно белой, так что почти сливалась с простынями. Такая крошечная и слабая. Я вспомнил пальцы, перебирающие струны арфы. Ну нет, Жюли Нордье была какой угодно, но не слабой. Хрупкой, возможно. В чем-то беспомощной, но не слабой. Это-то в ней и привлекало: энергия и страсть.
Тут я понял, что пропал окончательно. Все сложнее становилось думать о ней, как о «парижской птичке» или «дочери Джо». Ну а мысли о «потомственной содержанке» вызывали саркастическую усмешку. Возможно, все это время она, как настоящая профессионалка, играла, но это уже было неважно. Я был теперь твердо намерен позаботиться о мадмуазель Нордье любым способом.
Я нагнулся и поцеловал ее. Будь она в сознании, и реакция была бы непредсказуемая. Ну надо же, и в наркозе есть своя прелесть!
- Я же сказал: руками не трогать! - возмутился Морис.
- Руки тут совершенно не при чем.
- Пошли, инспектор хочет с тобой поговорить.
Я бросил последний взгляд на Жюли. Что ж, поговорим с инспектором.
Жюли
Под наркозом порой странное мерещится. Мне вот мнилось, что я — спящая красавица, которую пытается поцеловать целая стая принцев, причем, квакающих, как лягушки. Я пришла в себя, но кваканье никуда не делось.
- Что вы здесь делаете?
Паскаль и Лу заговорили одновременно, и так быстро, что у меня начала кружиться голова. Я ткнула пальцем в О“Ши, самого юного, но и самого рассудительного.
- Говори.
- Мы приехали, как только узнали. Пришлось пробиваться через кордоны, но мы сказали: мы твоя группа и обязаны быть с тобой.
- И давно вы моя группа?
- Минут пятнадцать уже, - хмыкнул Паскаль. - Как раз название придумываем.
- Дрессированные лягушки, - предложила я и попыталась сесть. Это оказалось очень больно. - Ау.
Нет, я лучше еще полежу.
Минут через десять пришел молодой привлекательный доктор и выгнал всех вон. Больше посетителей не было. Нет, ко мне, конечно, рвался инспектор, и не один, а со свитой, но доктор — Морис, его звали — прописал мне только положительные эмоции. Так что больше никого.
Вообще, я и не ждала.
Да кого я обманываю?! Я хотела видеть Франсуа, хотела, чтобы он сидел у моей кровати и говорил что-нибудь утешительное. Мне нравился его голос, успокаивал. Мне все нравилось в нем.
