Она не услышала его, но почуяла. От разошедшихся мужчин пахло далеко не розами. От Ларона исходил почти незаметный травяной запах, от Барста несло как от десятка сдохших лошадей, от Ворона же пахло вполне обычным потом, кожей и ветром. Агнет не была оборотнем, который уловил бы все нюансы запахов, но даже ее нечуткого обоняния хватило, чтобы определить, кто к ней подошел.
— Как бы тебя отвлечь? — вслух принялся размышлять Ворон.
Агнет лишь улыбнулась, думая о том, что неплохо было бы оказаться в объятиях этого чересчур строптивого мужчины. Она скучала по их совместным ночевкам в Рестании — в пути они никогда не оставались наедине, да и Ворон приставал к ней гораздо меньше. Не то что бы она хотела предаться любви прямо на голых камнях — все же Агнет в силу возраста предпочитала удобную кровать, — однако она бы не отказалась хотя бы от легких заигрываний. Проклятый оборотень…
— Может, пощекотать? — предложил Ворон.
— Я тебя убью, — предупредила Агнет, ненавидевшая щекотку. Впрочем, Ворон уже давно об этом знал и всего лишь провоцировал ее. Зря, ведь ни один шарик так и не сбился со своего пути.
Тогда Ворон решил изменить тактику. Запах усилился, к нему добавилось тепло разгоряченного тела. Еще до того, как он коснулся ее, Агнет почувствовала легкую дрожь возбуждения. На мгновение она замерла, шарики замедлили свой ход, но не остановились. Он коснулся поцелуем ее обветренных губ, постепенно распаляясь. Так как она сидела на большом камне, сейчас они были почти на одной высоте, и Ворону даже не нужно было склоняться к ней. Он целовал все жарче, раздвигая ее губы своим юрким языком. Агнет полностью отдалась этому страстному поцелую, лишь крохотной частичкой сознания продолжая контролировать синие шарики пламени, скользящие вокруг них. Видимо, такой результат не устроил Ворона: он решительно сдернул Агнет с камня, впиваясь, вгрызаясь в ее губы поцелуем и прижимая ее к себе. Его наглые ручки скользнули по спине, вниз…
Агнет почти отдалась их страсти, позабыв о невольных свидетелях, жестких камнях и пронизывающем ветре… Синие шарики врезались в Ворона и с громким хлопком взорвались. Оборотень отскочил от нее, цедя сквозь зубы ругань и отряхиваясь. Его потрепанная годами и боями кожаная куртка приобрела вид еще более несчастный "благодаря" подпалинам.
— Не поранился? — со смешком поинтересовалась Агнет, поправляя платье и плащ. Ворон ответил ей высокомерным взглядом и обратил внимание на Ларона с Барстом, которые вместо того, чтобы доставать меч со дна оврага, глазели на них.
— Вы интереснее, — честно признался орк, пока эльф краснел. — Вдруг подеретесь.
— Нам пора, — напомнил Ворон и бросил на внешне безмятежную Агнет странный взгляд. Она заметила, что в последние пару недель он часто так смотрит. Словно подозревает ее или оценивает. Это "слегка" напрягало Агнет. Она привыкла жить не совсем честно, хотя никогда не приступала собственных моральных принципов. Но тот, кто лезет во власть, обречен на жизнь под множеством масок. Агнет привыкла к этому. Она была честна со своими новыми друзьями. Но не до конца. К счастью, ее редко ловили на лжи, почти никогда. И теперь, когда Ворон стал смотреть на нее с подозрением, она вдруг подумала, что он может стать первым, кто разгадает все ее секреты. И почему это ее так волнует? Нет, конечно, ясно, вот только Агнет запретила себе привязываться к этому ветреному мужчине. Короткий роман с Вороном она одобряла, но долгосрочных планов лучше было не строить, хотя если бы все зависело от Агнет, она бы никогда не отпустила этого мужчину…
На следующий день компания вышла к воротам подземного города гномов. Несколько минут все молчали.
— Я ожидал другого, — признался Ларон. После впечатляющих ворот возле Поднебесного Чертога — огромной каменной арки с выточенными прямо в глыбах фигурами кузнецов и древними символами, чуть светящимися в свете солнца — так называемый, черный ход не впечатлял. Это была обычная яма, больше напоминающая полуразрушенный вход в шахту.
— Чую, — пробасил Барст, — низкорослики тож драконов не любят.
— Больше их так не называй, — предупредил Ворон. — Иначе придется драться со всем подземным народом.
— Весело… — протянул орк.
— Нет, — отрезал оборотень. — У нас здесь другая задача. Идем.
Ворон уверенно направился к небольшой кучке гномов, часть из которых явно охраняла "ворота". Друзья потянулись следом.
— Эй, бородатые, пустите к себе или драться будем?! — крикнул Ворон.
Барст открыл было рот, чтобы возмутиться (ему гномов оскорблять нельзя, а Ворону — можно!), но его незаметно пихнул Ларон. Агнет обогнала мужчин и приблизилась к Ворону — если дело не удастся решить миром, придется прикрывать говорливого оборотня. Магия в Кериане действовала прекрасно, правда, с перемещением возникали трудности — драконы хоть сами не колдовали, но были существами с магией в крови, чересчур могущественными и независимыми, их воля настолько довлела над этими землями, что никакой, даже самый умелый маг, не смог бы преодолеть границу с помощью заклинания. Об этом Агнет уже давно поведала друзьям, и только по этой причине они были вынуждены топтать землю Керианы своими ногами. Но то — перемещение, а вот простые заклинания здесь прекрасно действовали, и Агнет могла защитить одного наглого оборотня. Впрочем, что Ворон умел, так это располагать к себе людей и нелюдей (если они не принадлежали к презираемой знати). Вот и в этот раз гномы вместо того, чтобы одним ударом молота окончить жизнь наглого наемника, вдруг расхохотались.
— Белый Ворон! — заорал какой-то черноволосый гном с длинной шикарной бородой, в которую были вплетены железные бусины. Агнет неплохо разбиралась в гномьей культуре и знала немало представителей этой немногочисленной и трудолюбивой расы, но у Ворона явно получалось намного быстрее наладить с ними контакт. Оборотень переобнимался с половиной гномьего отряда, пожал руки старшим, похлопал по плечам младших. Все галдели, обменивались новостями. Агнет, Ларон и Барст стояли чуть в стороне, ожидая, когда их представят. Женщина в очередной раз поразилась странному мужскому поведению и демоническому обаянию Ворона. Казалось, у оборотня везде есть знакомые. И враги.
— Да-да, помню, — хохотал Ворон, а потом обернулся и небрежно кивнул: — Это со мной.
Гномы, как по команде, повернули головы к троице. С минуты обе стороны рассматривали друг друга. Гномы были невысокими, весьма сбитыми и крепкими созданиями, с широкими плечами и массивными телами. Пусть макушкой они едва ли доставали до плеч маленькой Агнет, зато в их руках тяжелые боевые секиры летали, как перышки. Широкие ладони в перчатках мозолей казались грубыми. Ни капли изящества не было в гномах, зато чувствовалась сила и мощь гор. На лицо они тоже не блистали красотой: нос картошкой, толстые губы и шикарные брови, гуще которых были только бороды гномов. Ларон, единственный из компании никогда не видевший гномов, смотрел с едва скрываемым любопытством. Даже Барсту и Агнет было интересно, ведь те гномы, которых они встречали в Рестании, являлись, по сути, отщепенцами. Наемники, изгнанники, кузнецы-одиночки — все они давным-давно покинули родину и отделились от своего народа. Они привыкли жить среди чужаков, и сами стали чужими бывшим родичам. Их больше ничего не связывало с Подгорным королевством. Здесь же были самые настоящие гномы, буквально воплощение гор, подземных шахт, огромных горнов и древних традиций. Так что как гномам были интересны чужаки, так и троице друзей было любопытно посмотреть на истинных сынов гномьего народа.
— Эх, плохой топор, кто с таким ходит?! — возмутился рыжебородый гном, глядя на Барста.
Орк не остался в долгу:
— Так мне гномы топор не ковали! Вот помог бы, я б гордился! Топор на века!
Гномов это повеселило. Они с бо?льшим одобрением стали посматривать на незваных гостей. Ворон незаметно ухмыльнулся.
Храм Забытых Богов располагался в Старом Квартале Рестании. Говорят, он стоял у величавой Асдель еще на заре эпохи. Самое главное пристанище Забытых Богов. Немало строилось храмов в их честь, но этот, центральный, хранил их силу. Ворон бессчетное количество раз проходил мимо этого серого здания со шпилем. Его мало интересовала религия, как и большинство людей и нелюдей, веривших в Забытых Богов, Ворон делал это от безысходности. Ни Свет, ни Тьма не привлекали его серую душонку, а Забытые Боги не требовали от своих последователей особенно злых или добрых поступков. Вот Ворон в них и "верил". Лишь дважды он заходил в Храм. Первый раз — когда был еще совсем молодым оборотнем. Он учился в Академии Трех Солнц (сам поступил!), денег на еду и съем жилья катастрофически не хватало. Он бегал, как гном с горящими портками, но все равно ничего не успевал. И в один из серых осенних дней он вдруг зашел в Храм. В первые мгновения его поразила величественность и загадочность, царящие внутри. По серым стенам плыли блики и тени, острый слух оборотня ловил неразборчивый шепот, а пол… он казался стеклянным или ледяным — под ним бродили тени. В Рестании ходили слухи, что если долго вглядываться в них, то можно сойти с ума. Ворон рисковать не собирался, глянул с любопытством и тут же отвернулся. Величественность момента прошла, загадка осталась загадкой, и на душу практичного оборотня опустилось разочарование. В отличие от Света и Тьмы, Забытые Боги никак не проявляли себя в мире. В храмах жила их сила, там даже проводили обряды — брака и погребения, — но вот своим последователям Боги не отвечали. Паладины призывали Свет, тролли и чернокнижники — Тьму, а всем тем, кто верил в Забытых Богов, оставалось рассчитывать лишь на себя. По крайней мере, Ворон ни о каких чудесах не слышал.
Второй раз он забрел в Храм Забытых Богов, когда возвращался из Управления на следующий день после боя с демоном и смерти Ральфа. Он так и не понял, что его дернуло зайти в Храм. Зашел, послушал неразборчивый шепот. Подошел к пляшущим в углу теням и вдруг произнес:
— У нас тут демоны по миру шастают… Вы бы хоть помогли.
Естественно, ему никто не ответил. Он вышел из Храма и совершенно позабыл об этом странном визите. Теперь вот вспомнил, тоже непонятно почему.
Они шли по подземным туннелям уже несколько дней. Ворона и его спутников постигло жестокое разочарование — проклятой чернокнижницы в городе-кузне не оказалось. Один знакомый гном поведал, что Кэриста ушла к западным шахтам — заброшенным, между прочим, — и друзья, не успев полюбоваться красотами подземного города, отправились в путь. Величественные залы с арками, уходящими так высоко в скалы, что утопали во мраке, огромные горны, многочисленные кузни, длинные мосты, выбитые из удивительных пород камней — все это осталось позади, а впереди четверку ждали лишь мрачные однообразные туннели, преимущественно серого и черного цвета.
Первое время путь их скрашивали гномы — отряд охранников, направляющихся к северо-западным шахтам. Они угостили четверку своим элем (голова после него трещала, как после настойки троллей), пожаловались на жестоких темных эльфов — своих подземных соседей — и пересказали Ворону и Барсту ворох похабных историй. Ларон краснел и терпел, Агнет мысленно вздыхала — ее типично мужские шуточки не развлекали. Наконец на развилке гномы свернули в северные туннели, и с четверкой пошел только один, совсем еще юный гном. У него к западным шахтам месяц назад отправился отец с другими рабочими — расчищать проходы, — и теперь паренек одновременно сопровождал чужаков, показывая им путь, и сам находился под присмотром старших. Он представился Олисом, на вид ему было не больше пятнадцати, даже борода еще не выросла. Он робел перед грозными воинами — Вороном и Барстом, — но при этом с недоверием относился к Ларону, ведь он был эльфом. Особенно он привязался к Агнет, которая на пару с Вороном рассказывала Олису про жизнь за пределами подземного города. Его огромные серые глаза каждый раз принимали блюдцеобразную форму, когда он слышал что-нибудь необычное — про химер на западе, про бескрайнюю пустыню на юге, про лес, наделенный душой и разумом, на востоке. Это было единственное развлечение в серых днях пути. Время под землей тянулось особенно медленно. Даже одинокий пустынный север был куда живее, чем темно-серые туннели подземного мира. Особенно тяжело было Ларону, не привыкшему к такому давлению. Горная масса, казалось, вот-вот упадет ему на голову. Она пригибала, давила, уничтожала — медленно, но верно. Барст хмурился, Ворон не подавал виду, что его что-то беспокоит — так же вела себя Агнет. Маг вообще редко теряла самообладание (сходу наемник и не мог припомнить, когда женщина не удержала эмоции). Оборотень же думал о многих важных вещах, которые беспокоили его куда сильнее, чем тяжелый серый свод над головой. К его сожалению, женщины привлекали куда больше внимания, чем реальные опасности. С другой стороны, эти прекрасные создания могли создать столько проблем, что "невинные" орды демонов, камнепад и разъяренные драконы казались чем-то несущественным.
На четвертый день пути по бесконечным серым туннелям случилось то, что и следовало ожидать — на них напали. Но началось все с безобидного привала. Под землей время текло иначе, день сливался с ночью. Зато привал можно было устроить где и когда угодно. Туннели пересекались, поднимались и опускались, проходили через подземные реки. Путь освещали гномьи факелы, которые почти не чадили. Иди себе спокойно и иди.
Остановились на обед — время под землей определял лишь Олис (точно) и Ворон (весьма примерно), — голод терзал всех присутствующих, тем более что еда их была весьма скудной. С собой много припасов не унесешь, а Кериана оказалась не самым дружелюбным королевством, поэтому пришлось ввести режим экономии. И без того скудные припасы таяли на глазах. Четверка смирилась, и даже Барст вспоминал жареного кабана всего лишь раз в день (а не десять, как раньше). У гномов друзья тоже не разжились едой — подземные жители сами голодали. Драконы не щадили никого, налоги росли, у гномов забирали почти все, что они производили, при этом не давая ничего взамен. Так что обед у четверки и их сопровождающего был очень бедным — пара сухих галет на каждого. Зато во время привала можно было отдохнуть.
Олис с интересом слушал рассказ Барста о какой-то драке. Судя по восклицаниям "Бац!" и "Его туда!", история была в самом разгаре. Рядом с увлеченной парочкой сидела Агнет, задумчиво глядя по сторонам. Она чуть прищурилась, а в ее голубых глазах Ворон заметил подозрение. Он и сам чуял опасность. Эти туннели не охранялись, гномы говорили, что здесь водятся разные подземные твари — чудовища и звери, — а еще любят погулять темные эльфы. Последние были хуже всех местных обитателей вместе взятых, и Ворон надеялся, что им не придется "знакомиться". Опасный участок пути заставлял оборотня быть постоянно настороже, однако это не помешало ему делать другие наблюдения.
Пока Барст с Олисом увлеклись рассказом, а Агнет думала, Ворон приблизился к Ларону и сел рядом. В этом месте туннель выныривал в огромную подземную пещеру, явно рукотворную. Когда-то здесь были величественные дворцы гномов, выбитые прямо внутри скалы, но после прихода в эти земли темных эльфов и последовавших за этим войн, гномам пришлось отступить, бросив свои творения.
— Как бы тебя отвлечь? — вслух принялся размышлять Ворон.
Агнет лишь улыбнулась, думая о том, что неплохо было бы оказаться в объятиях этого чересчур строптивого мужчины. Она скучала по их совместным ночевкам в Рестании — в пути они никогда не оставались наедине, да и Ворон приставал к ней гораздо меньше. Не то что бы она хотела предаться любви прямо на голых камнях — все же Агнет в силу возраста предпочитала удобную кровать, — однако она бы не отказалась хотя бы от легких заигрываний. Проклятый оборотень…
— Может, пощекотать? — предложил Ворон.
— Я тебя убью, — предупредила Агнет, ненавидевшая щекотку. Впрочем, Ворон уже давно об этом знал и всего лишь провоцировал ее. Зря, ведь ни один шарик так и не сбился со своего пути.
Тогда Ворон решил изменить тактику. Запах усилился, к нему добавилось тепло разгоряченного тела. Еще до того, как он коснулся ее, Агнет почувствовала легкую дрожь возбуждения. На мгновение она замерла, шарики замедлили свой ход, но не остановились. Он коснулся поцелуем ее обветренных губ, постепенно распаляясь. Так как она сидела на большом камне, сейчас они были почти на одной высоте, и Ворону даже не нужно было склоняться к ней. Он целовал все жарче, раздвигая ее губы своим юрким языком. Агнет полностью отдалась этому страстному поцелую, лишь крохотной частичкой сознания продолжая контролировать синие шарики пламени, скользящие вокруг них. Видимо, такой результат не устроил Ворона: он решительно сдернул Агнет с камня, впиваясь, вгрызаясь в ее губы поцелуем и прижимая ее к себе. Его наглые ручки скользнули по спине, вниз…
Агнет почти отдалась их страсти, позабыв о невольных свидетелях, жестких камнях и пронизывающем ветре… Синие шарики врезались в Ворона и с громким хлопком взорвались. Оборотень отскочил от нее, цедя сквозь зубы ругань и отряхиваясь. Его потрепанная годами и боями кожаная куртка приобрела вид еще более несчастный "благодаря" подпалинам.
— Не поранился? — со смешком поинтересовалась Агнет, поправляя платье и плащ. Ворон ответил ей высокомерным взглядом и обратил внимание на Ларона с Барстом, которые вместо того, чтобы доставать меч со дна оврага, глазели на них.
— Вы интереснее, — честно признался орк, пока эльф краснел. — Вдруг подеретесь.
— Нам пора, — напомнил Ворон и бросил на внешне безмятежную Агнет странный взгляд. Она заметила, что в последние пару недель он часто так смотрит. Словно подозревает ее или оценивает. Это "слегка" напрягало Агнет. Она привыкла жить не совсем честно, хотя никогда не приступала собственных моральных принципов. Но тот, кто лезет во власть, обречен на жизнь под множеством масок. Агнет привыкла к этому. Она была честна со своими новыми друзьями. Но не до конца. К счастью, ее редко ловили на лжи, почти никогда. И теперь, когда Ворон стал смотреть на нее с подозрением, она вдруг подумала, что он может стать первым, кто разгадает все ее секреты. И почему это ее так волнует? Нет, конечно, ясно, вот только Агнет запретила себе привязываться к этому ветреному мужчине. Короткий роман с Вороном она одобряла, но долгосрочных планов лучше было не строить, хотя если бы все зависело от Агнет, она бы никогда не отпустила этого мужчину…
На следующий день компания вышла к воротам подземного города гномов. Несколько минут все молчали.
— Я ожидал другого, — признался Ларон. После впечатляющих ворот возле Поднебесного Чертога — огромной каменной арки с выточенными прямо в глыбах фигурами кузнецов и древними символами, чуть светящимися в свете солнца — так называемый, черный ход не впечатлял. Это была обычная яма, больше напоминающая полуразрушенный вход в шахту.
— Чую, — пробасил Барст, — низкорослики тож драконов не любят.
— Больше их так не называй, — предупредил Ворон. — Иначе придется драться со всем подземным народом.
— Весело… — протянул орк.
— Нет, — отрезал оборотень. — У нас здесь другая задача. Идем.
Ворон уверенно направился к небольшой кучке гномов, часть из которых явно охраняла "ворота". Друзья потянулись следом.
— Эй, бородатые, пустите к себе или драться будем?! — крикнул Ворон.
Барст открыл было рот, чтобы возмутиться (ему гномов оскорблять нельзя, а Ворону — можно!), но его незаметно пихнул Ларон. Агнет обогнала мужчин и приблизилась к Ворону — если дело не удастся решить миром, придется прикрывать говорливого оборотня. Магия в Кериане действовала прекрасно, правда, с перемещением возникали трудности — драконы хоть сами не колдовали, но были существами с магией в крови, чересчур могущественными и независимыми, их воля настолько довлела над этими землями, что никакой, даже самый умелый маг, не смог бы преодолеть границу с помощью заклинания. Об этом Агнет уже давно поведала друзьям, и только по этой причине они были вынуждены топтать землю Керианы своими ногами. Но то — перемещение, а вот простые заклинания здесь прекрасно действовали, и Агнет могла защитить одного наглого оборотня. Впрочем, что Ворон умел, так это располагать к себе людей и нелюдей (если они не принадлежали к презираемой знати). Вот и в этот раз гномы вместо того, чтобы одним ударом молота окончить жизнь наглого наемника, вдруг расхохотались.
— Белый Ворон! — заорал какой-то черноволосый гном с длинной шикарной бородой, в которую были вплетены железные бусины. Агнет неплохо разбиралась в гномьей культуре и знала немало представителей этой немногочисленной и трудолюбивой расы, но у Ворона явно получалось намного быстрее наладить с ними контакт. Оборотень переобнимался с половиной гномьего отряда, пожал руки старшим, похлопал по плечам младших. Все галдели, обменивались новостями. Агнет, Ларон и Барст стояли чуть в стороне, ожидая, когда их представят. Женщина в очередной раз поразилась странному мужскому поведению и демоническому обаянию Ворона. Казалось, у оборотня везде есть знакомые. И враги.
— Да-да, помню, — хохотал Ворон, а потом обернулся и небрежно кивнул: — Это со мной.
Гномы, как по команде, повернули головы к троице. С минуты обе стороны рассматривали друг друга. Гномы были невысокими, весьма сбитыми и крепкими созданиями, с широкими плечами и массивными телами. Пусть макушкой они едва ли доставали до плеч маленькой Агнет, зато в их руках тяжелые боевые секиры летали, как перышки. Широкие ладони в перчатках мозолей казались грубыми. Ни капли изящества не было в гномах, зато чувствовалась сила и мощь гор. На лицо они тоже не блистали красотой: нос картошкой, толстые губы и шикарные брови, гуще которых были только бороды гномов. Ларон, единственный из компании никогда не видевший гномов, смотрел с едва скрываемым любопытством. Даже Барсту и Агнет было интересно, ведь те гномы, которых они встречали в Рестании, являлись, по сути, отщепенцами. Наемники, изгнанники, кузнецы-одиночки — все они давным-давно покинули родину и отделились от своего народа. Они привыкли жить среди чужаков, и сами стали чужими бывшим родичам. Их больше ничего не связывало с Подгорным королевством. Здесь же были самые настоящие гномы, буквально воплощение гор, подземных шахт, огромных горнов и древних традиций. Так что как гномам были интересны чужаки, так и троице друзей было любопытно посмотреть на истинных сынов гномьего народа.
— Эх, плохой топор, кто с таким ходит?! — возмутился рыжебородый гном, глядя на Барста.
Орк не остался в долгу:
— Так мне гномы топор не ковали! Вот помог бы, я б гордился! Топор на века!
Гномов это повеселило. Они с бо?льшим одобрением стали посматривать на незваных гостей. Ворон незаметно ухмыльнулся.
***
Храм Забытых Богов располагался в Старом Квартале Рестании. Говорят, он стоял у величавой Асдель еще на заре эпохи. Самое главное пристанище Забытых Богов. Немало строилось храмов в их честь, но этот, центральный, хранил их силу. Ворон бессчетное количество раз проходил мимо этого серого здания со шпилем. Его мало интересовала религия, как и большинство людей и нелюдей, веривших в Забытых Богов, Ворон делал это от безысходности. Ни Свет, ни Тьма не привлекали его серую душонку, а Забытые Боги не требовали от своих последователей особенно злых или добрых поступков. Вот Ворон в них и "верил". Лишь дважды он заходил в Храм. Первый раз — когда был еще совсем молодым оборотнем. Он учился в Академии Трех Солнц (сам поступил!), денег на еду и съем жилья катастрофически не хватало. Он бегал, как гном с горящими портками, но все равно ничего не успевал. И в один из серых осенних дней он вдруг зашел в Храм. В первые мгновения его поразила величественность и загадочность, царящие внутри. По серым стенам плыли блики и тени, острый слух оборотня ловил неразборчивый шепот, а пол… он казался стеклянным или ледяным — под ним бродили тени. В Рестании ходили слухи, что если долго вглядываться в них, то можно сойти с ума. Ворон рисковать не собирался, глянул с любопытством и тут же отвернулся. Величественность момента прошла, загадка осталась загадкой, и на душу практичного оборотня опустилось разочарование. В отличие от Света и Тьмы, Забытые Боги никак не проявляли себя в мире. В храмах жила их сила, там даже проводили обряды — брака и погребения, — но вот своим последователям Боги не отвечали. Паладины призывали Свет, тролли и чернокнижники — Тьму, а всем тем, кто верил в Забытых Богов, оставалось рассчитывать лишь на себя. По крайней мере, Ворон ни о каких чудесах не слышал.
Второй раз он забрел в Храм Забытых Богов, когда возвращался из Управления на следующий день после боя с демоном и смерти Ральфа. Он так и не понял, что его дернуло зайти в Храм. Зашел, послушал неразборчивый шепот. Подошел к пляшущим в углу теням и вдруг произнес:
— У нас тут демоны по миру шастают… Вы бы хоть помогли.
Естественно, ему никто не ответил. Он вышел из Храма и совершенно позабыл об этом странном визите. Теперь вот вспомнил, тоже непонятно почему.
Они шли по подземным туннелям уже несколько дней. Ворона и его спутников постигло жестокое разочарование — проклятой чернокнижницы в городе-кузне не оказалось. Один знакомый гном поведал, что Кэриста ушла к западным шахтам — заброшенным, между прочим, — и друзья, не успев полюбоваться красотами подземного города, отправились в путь. Величественные залы с арками, уходящими так высоко в скалы, что утопали во мраке, огромные горны, многочисленные кузни, длинные мосты, выбитые из удивительных пород камней — все это осталось позади, а впереди четверку ждали лишь мрачные однообразные туннели, преимущественно серого и черного цвета.
Первое время путь их скрашивали гномы — отряд охранников, направляющихся к северо-западным шахтам. Они угостили четверку своим элем (голова после него трещала, как после настойки троллей), пожаловались на жестоких темных эльфов — своих подземных соседей — и пересказали Ворону и Барсту ворох похабных историй. Ларон краснел и терпел, Агнет мысленно вздыхала — ее типично мужские шуточки не развлекали. Наконец на развилке гномы свернули в северные туннели, и с четверкой пошел только один, совсем еще юный гном. У него к западным шахтам месяц назад отправился отец с другими рабочими — расчищать проходы, — и теперь паренек одновременно сопровождал чужаков, показывая им путь, и сам находился под присмотром старших. Он представился Олисом, на вид ему было не больше пятнадцати, даже борода еще не выросла. Он робел перед грозными воинами — Вороном и Барстом, — но при этом с недоверием относился к Ларону, ведь он был эльфом. Особенно он привязался к Агнет, которая на пару с Вороном рассказывала Олису про жизнь за пределами подземного города. Его огромные серые глаза каждый раз принимали блюдцеобразную форму, когда он слышал что-нибудь необычное — про химер на западе, про бескрайнюю пустыню на юге, про лес, наделенный душой и разумом, на востоке. Это было единственное развлечение в серых днях пути. Время под землей тянулось особенно медленно. Даже одинокий пустынный север был куда живее, чем темно-серые туннели подземного мира. Особенно тяжело было Ларону, не привыкшему к такому давлению. Горная масса, казалось, вот-вот упадет ему на голову. Она пригибала, давила, уничтожала — медленно, но верно. Барст хмурился, Ворон не подавал виду, что его что-то беспокоит — так же вела себя Агнет. Маг вообще редко теряла самообладание (сходу наемник и не мог припомнить, когда женщина не удержала эмоции). Оборотень же думал о многих важных вещах, которые беспокоили его куда сильнее, чем тяжелый серый свод над головой. К его сожалению, женщины привлекали куда больше внимания, чем реальные опасности. С другой стороны, эти прекрасные создания могли создать столько проблем, что "невинные" орды демонов, камнепад и разъяренные драконы казались чем-то несущественным.
На четвертый день пути по бесконечным серым туннелям случилось то, что и следовало ожидать — на них напали. Но началось все с безобидного привала. Под землей время текло иначе, день сливался с ночью. Зато привал можно было устроить где и когда угодно. Туннели пересекались, поднимались и опускались, проходили через подземные реки. Путь освещали гномьи факелы, которые почти не чадили. Иди себе спокойно и иди.
Остановились на обед — время под землей определял лишь Олис (точно) и Ворон (весьма примерно), — голод терзал всех присутствующих, тем более что еда их была весьма скудной. С собой много припасов не унесешь, а Кериана оказалась не самым дружелюбным королевством, поэтому пришлось ввести режим экономии. И без того скудные припасы таяли на глазах. Четверка смирилась, и даже Барст вспоминал жареного кабана всего лишь раз в день (а не десять, как раньше). У гномов друзья тоже не разжились едой — подземные жители сами голодали. Драконы не щадили никого, налоги росли, у гномов забирали почти все, что они производили, при этом не давая ничего взамен. Так что обед у четверки и их сопровождающего был очень бедным — пара сухих галет на каждого. Зато во время привала можно было отдохнуть.
Олис с интересом слушал рассказ Барста о какой-то драке. Судя по восклицаниям "Бац!" и "Его туда!", история была в самом разгаре. Рядом с увлеченной парочкой сидела Агнет, задумчиво глядя по сторонам. Она чуть прищурилась, а в ее голубых глазах Ворон заметил подозрение. Он и сам чуял опасность. Эти туннели не охранялись, гномы говорили, что здесь водятся разные подземные твари — чудовища и звери, — а еще любят погулять темные эльфы. Последние были хуже всех местных обитателей вместе взятых, и Ворон надеялся, что им не придется "знакомиться". Опасный участок пути заставлял оборотня быть постоянно настороже, однако это не помешало ему делать другие наблюдения.
Пока Барст с Олисом увлеклись рассказом, а Агнет думала, Ворон приблизился к Ларону и сел рядом. В этом месте туннель выныривал в огромную подземную пещеру, явно рукотворную. Когда-то здесь были величественные дворцы гномов, выбитые прямо внутри скалы, но после прихода в эти земли темных эльфов и последовавших за этим войн, гномам пришлось отступить, бросив свои творения.
