***
Его клыки легко скользили по ее бледной коже, заставляя женщину дрожать от предвкушения. Они любили постельные игры ничуть не меньше охоты на людей. Это возбуждало также сильно, дарило ни с чем не сравнимое удовольствие. Сегодня их вел Марк, а значит, Мелитэе придется потерпеть, чтобы получить то, что она так страстно желала. Любимый супруг был куда сдержаннее нее и не отказывал себе в удовольствии поддразнить нетерпеливую супругу.
— Ты опять нарушаешь правила, — заметил Марк, перехватывая руки Мелитэе и прижимая ее запястья к постели. В прямой схватке он был сильнее нее, зато она — коварнее. Однако сегодня она собиралась подыграть ему.
— Я лишь стимулирую тебя, — прошептала она и тихо рассмеялась, заставляя его глаза разгореться пламенем желания. Ее изящная ножка в ажурном чулке скользнула по его бедру. Он перехватил ее, и тут же она, пользуясь тем, что он отвлекся, вырвалась из захвата. Он настиг ее у самого края постели, всем телом прижимая к себе. Она принялась извиваться, сводя его с ума своими движениями. Он тихо зашипел на нее, касаясь легкими поцелуями шеи. Она любила ласку, жаждала ее всегда. Вот и сейчас Мелитэя отвлеклась от своих провокаций, замирая под чувственными губами и руками мужа.
— Марк… — простонала она, и он тихо застонал, не в силах терпеть желание, которое они делили на двоих.
***
— Он мне не доверяет! Относится ко мне как к мальчишке! — разорялся Ленар, маршируя по комнате и взмахивая руками.
Анабель сидела на милом маленьком диванчике и листала скучную книгу о любви, периодически вставляя фразы в монолог мужа.
— Это Мелитэя его настраивает, я-то знаю, — проронила вампирша, и глаза ее загорелись злобой, при упоминании соперницы.
Ленар резко остановился и поджал губы, едва не всадив в них клыки.
— Не думаю, что Ликрас послушал бы Мелитэю, его не так просто настроить… Нет, я верю, что он не думает то, что говорит. Он всегда относился ко мне с отеческой заботой, после смерти Левериса я заменил ему сына. Кто у него еще есть, кроме меня?
— И все же он преступно невнимателен к тебе, — с обидой за любимого заметила Анабель.
Ленар вздохнул, думая о брате не самым лучшим образом. Иногда Ликрас перебарщивал со своими стариковскими причудами. В этом смысле все старшее поколение "удивляло" — стоило только послушать, что говорили Марк с Мелитэей! А как к ним относились! Ну, ладно, сестра, а Марк? Его же все боготворили, заглядывали ему в рот, слушали с придыханием. Как же! Великая ищейка! Ладно еще Валери и Дейр с Диамом, они тоже ищейки, но остальные? Да и почему столько восторгов по поводу охотников? Это ведь просто призвание, да еще какое! Ленар бы постеснялся гордиться тем, что ему нравится загонять людей, как дичь! Великие убийцы! И перед ними преклоняются, их слушают, их благодарят!
Ленар любил Мелитэю, она была неплохой сестрой, но он никогда не мог понять, чем она постоянно гордится. Сражаться с демонами отправилась вся Твердыня, а то, что Марк с Мелитэей вернулись, доказывает не их мастерство, а только умение выживать. К тому же мир спасли не они, а Боги! Так чем тут гордиться? Тем, что выжили? Или тем, что сражались за мир? Так Ленар бы и сам отправился, а не отсиживался в Твердыне, как Ликрас, прикрываясь поручением отца. Но молодого вампира попросту не пустили. Еще ребенок! Какое глупое утверждение! Ленар до сих пор не мог от него избавиться, брат упорно видел в нем несмышленое дитя. Ликрас даже к Анабель относился серьезнее, чем к нему. Как же это бесило!
***
Горгульи были вечными слугами, воинами и спутникам вампиров. Испокон веков они жили рядом со своими повелителями, не желая иной судьбы. Огромные, покрытые жесткой шерстью создания с перепончатыми крыльями, они были лучшими из возможных воинов и защитников. Жили горгульи очень долго, пусть и не были бессмертными, как вампиры. Сейчас в Твердыне осталось очень мало тех, кто помнил времена до Великого Нашествия, но, в отличие от вампиров, горгульям удалось сохранить преемственность поколений, они верно служили своим повелителям — как два тысячелетия назад, так и сейчас.
Дарру был одной из старейших горгулий, его отец охранял Твердыню во время Великого Нашествия и многое рассказал своему сыну. Теперь сам Дарру наставлял молодняк, чтобы господину Марку не стыдно было брать их на тренировки с юными вампирами.
— Шевели своей мохнатой задницей, Агру! — рявкнул он и, тут же обернувшись, накинулся на парочку бездельников: — Сарш, Огну, хватит болтать, сейчас пятьдесят кругов над Твердыней отправлю летать, будете знать, как своими языками трепать! Я вам не ваши подружки, меня не умаслите!
Попавшие впросак горгульи ринулись отрабатывать упражнения, чтобы острый на язык Дарру не продолжил проходиться на из счет. Своего старшего они очень уважали и боялись.
— Бездарность, — проворчал Дарру и услышал за спиной смешок.
— Опять ругаешься? Хоть что-то вечное в этой быстротечной жизни, — фыркнула Каана, подруга Дарру. Она подошла и встала рядом, наблюдая, как внизу сражаются молодые горгульи.
— Всегда готов тебя радовать, что ж еще остается, — пробасил Дарру, почесывая спину между крыльями. Как верная спутница жизни, Каана пришла ему на помощь.
— Готовишь?
— Ага, Марк обещал к ночи зайти.
— Раз Марк! В прошлый раз, слышала, ты тут повеселился.
— Какое уж тут веселье, — нахмурил Дарру свои и без того кустистые, тяжелые брови, выделяющиеся даже на фоне густой жесткой шерсти. — Анабель на Мелитэю взъелась, на нашу госпожу! Эх, не видит отец…
— Позор, кому мы теперь служим, — заметила Каана, имея в виду брата Владыки. Этот разговор происходил между горгульями не в первый раз.
— Не нам это обсуждать, — ответил Дарру. — Но как представлю, что с господином Марком и госпожой Мелитэей что-то случится, на кого мы останемся? Госпожа Валери хороша, но молода, а господа Дейр и Диам слишком порывисты. Но лучше они — они свои, — чем этот Ленар. Гнилая кровь… Помнишь твоего брата?
— А, да, как не помнить! Раану позорил наш род, неудивительно, что отец избавился от него. Эх, раньше другие порядки были.
Дарру вздохнул в тон подруге. Да, раньше было лучше. Но, может, и дальше будет неплохо? Дарру был философом и верил, что все идет по начерченному Тьмой пути.
Глава 7. Тринадцать девушек, или Жертва
Крохотный лучик солнца, последний вестник уходящего лета, скользнул меж хмурых осенних туч и ловко проник через маленькое оконце в кабинет старшего инспектора Тейры Рос. Он пробежался по многочисленным бумагам и игриво скользнул по лицу девушки. Та отмахнулась, даже не обращая внимания на то, что ее отвлекло. Зато стук в дверь ей пришлось заметить, ведь явившийся был тем, кого она всегда была рада видеть. И не потому что так сильно дорожила Стефаном, а потому что он не имел привычки дубасить ногой в дверь, как это делали "свои". Все же у паладинов и друзей Шелиаса имелось какое-то воспитание.
— Светлого дня, Тейра, — приветствовал ее лорд Стефан. — Не отвлекаю?
— Не больше, чем остальные, — хмыкнула она, потирая глаза. — Забрал-таки нашего колдуна?
— Да, мне даже удалось согласовать это с вашим начальством.
Тейра улыбнулась шутке, которая сквозила в словах паладина.
— Так и знала, что он по вашей сфере…
— Куда деваться, — вздохнул Стефан, бросая на сидящую Тейру взгляд, полный белой зависти.
— Устал? Я тоже уже сутки на ногах…
— С тех пор, как Шелиас реорганизовал Инквизицию, работы у нас прибавилось, мягко говоря…
— Это да, Шели кого угодно к чему угодно припахает.
— Он делает и говорит правильные вещи, — серьезно ответил Стефан, не поддержав шутку. — Поэтому мы идем за ним.
— Идите, — зевнув, разрешила Тейра. — У вас всегда скучновато было.
— Зато вы веселитесь!
— Еще как! Знаешь, что тут мои коллеги устроили? — произнесла она, отрываясь от работы.
— Что? — заинтересовался Стефан, облокачиваясь о ее стол.
— Есть у меня паренек, стажер, приставили его ко мне на мою же беду. Ну он себе нос при задержании того колдуна расквасил, я его и повела к нашим лекарям, которые трупы и пострадавших осматривают. Повела, как ты понимаешь, в подвал, в трупную. А ребята как прознали, что я молодняк веду, так придумали шутку: один из лекарей залез на стол и накрылся покрывалом, ну, прямо как труп, у них же их с десяток там лежит. Приходим мы со стажером, ребята давайте ему нос залечивать, и тут "труп" хватает мальчишку за руку и спрашивает: "Который час? Я тут немного задремал".
Стефан тихо засмеялся, Тейра покачала головой, ухмыляясь.
— Можешь себе представить, что произошло. Паренек тут же глазки кверху и упал. Полчаса его в сознание приводила, наконец он очнулся, дрожащим голосом спрашивает: "Вы видели? Труп ожил!". Я ему говорю: "Конечно видела, вон он, сидит, котлеты наворачиват вчерашние". Ну и все, опять полчаса в сознание приводила.
Стефан уже в открытую ржал, как конь, пытаясь прикрыть лицо рукой.
— Я б тоже посмеялась, если бы этот стажер за мной не таскался, — вздохнула Тейра и все же усмехнулась.
— У нас тоже старички над новичками подшучивают, — заверил ее Стефан. — Так что мы, паладины, не такие скучные.
— Верю охотно. Как семья?
— Младший уже сидит, старший бегает, жена ругается, что такой же шустрый, как его отец, — улыбнулся паладин, вспоминая своих. — А как твой прекрасный эльф?
— Ты его видишь почаще меня.
— Зато ты качественнее. Он сегодня собирался, кстати, домой заглянуть.
Тейра собиралась уже что-то ответить ненавязчиво сводившему ее с Шелиасом Стефану, но тут в кабинет лихо постучались, словно за незваным гостем бежала стая ликанов, и дверь распахнулась, явив болтающей парочке нерадивого стажера.
— Найден труп, госпожа старший инспектор! — провозгласил мальчишка. — Ваш труп, — добавил он, подумав.
Хорошо еще, что лорду Стефану хватило такта промолчать, потому что Тейра и так прожгла парнишку гневным взглядом.
— Вы уверены, стажер, что труп мой? Может, я все же жива?
— Я пойду, пожалуй, светлого дня, — пробормотал паладин, изо всех сил сдерживая улыбку.
— Э, да, уверен, — промямлил стажер. — Там труп… ну, труп такой… девушки… убитой… сказали вам, тринадцатая…
Тейра вздохнула — и над стажером, и над ситуацией. Тринадцатая…
…Тучи все же прогнали солнце, и теперь с неба моросил противный дождик. Тейра стояла в достаточно чистой — на удивление — подворотне и рассматривала труп еще молодой девушки со следами удушения. Платье на ней было порвано, на руках ссадины, на бедрах кровь, все это заливает мелкий противный дождик.
Совсем рядом, за углом, раздались неприятные звуки — это стажер расстался со своим завтраком. Тейра вздохнула и присела у трупа. Смерть никого не красит, особенно такая: лицо опухло и посинело. Может, девушка и была красива, сейчас по ней этого не скажешь.
— Надругались, избили, задушили, — кратко постановил лекарь, осматривающий труп — к слову, тот самый шутник, разыгравший несчастного стажера. — Подробности напишу в отчете.
— А тут есть что-то новое? — поинтересовалась Тейра, тоже осматривая девушку. Тяжело их видеть, таких беззащитных, уже давно мертвых. Тяжело, даже спустя столько лет службы.
— Да нет, что я тебе еще нового тут скажу. Девушка вроде здоровая, без уродств и болезней, девственницей не была, с насильником боролась, но он оказался сильнее. Он сам мужчина среднего роста среднего тела, руки сильные, но не очень. Обычный мужчина.
— Да, немного, — вновь вздохнула Тейра и зацепилась взглядом за краешек черного кружева, проглядывающего из-под порванного платья.
— Что ты там нашла? — удивился лекарь, уже собираясь уходить.
— А белье-то у нашей жертвы красивое, — заметила Тейра. — Дешевое, но красивое. И под скромное платье такое не надевают, если только ты собою не торгуешь.
— Продажные девицы поярче одеваются.
— Да, но тут может быть что-то попроще, — отозвалась Тейра, думая о своем. В ее голове медленно начинала зарождаться идея. Надо было кое-что проверить. Если она права, то кое-что общее у жертв найдется.
***
Темный пустой дом встретил его тишиной. Сегодня слуги не ждали своего хозяина и легли спать пораньше. Шелиас бесшумной походкой, которая может быть лишь у эльфов, прошел на второй этаж и расположился в кабинете. Сегодня был трудный день, впрочем, как и всегда. Шелиас надеялся, что Тейре удастся вырваться к нему, но ее вызвали на труп, и в глубине души лорд де Лантар расстроился. Но тут же одернул себя, напомнив, что ему следует держать дистанцию с любимой. А если она пострадает? Он ведь не знает, что должно произойти. Тейра была слишком близка с ним, ее могло зацепить. Шелиас и о братьях-то беспокоился, хотя Тели в последнее время жил самостоятельно, даже отселился и нашел работу, а Фелиас и вовсе пропадлал где-то в людских землях. Но этого было недостаточно Шелиасу, поэтому он принялся придумывать, куда бы отослать братьев, да так, чтобы они не догадались. И если с Фелиасом вопрос решился бы просто, тот всегда был нечувствителен к переменам в обстановке и чувствах, то вот Тели и так что-то подозревал. Однако Свет словно услышал своего служителя и послал ему решение. Несколько дней назад к Шелиасу за помощью обратился кронпринц Рассветного Леса, Лисэн Леранэ. Лорд де Лантар и раньше поддерживал с ним связь, в основном, посредствам переписки. Как глава Ордена Света, Шелиас считал необходимым налаживать отношения с правителями всех королевств. Даже того, откуда его когда-то изгнали. К счастью, кронпринц оказался более проницательным и умным, чем его отец (да простит Свет Шелиаса за столь кощунственные мысли). Сотрудничество с Лисэном уже принесло плоды обеим сторонам.
И вот недавно кронпринц обратился к Шелиасу с просьбой подыскать ему двух-трех эльфов, привыкших работать с людьми. Верховный паладин сразу увидел в этом возможность завязать еще более тесные связи — раз. Зарекомендовать Тели и Фелиаса перед будущим королем Рассветного Леса — два. И, наконец, гарантировано отослать братьев подальше от проблем, окружающих самого Шелиаса, — три. Конечно, паладин испытывал некоторую тревогу, ведь его высочество отправлялся в Проклятый лес, самое опасное место мира. Но, с другой стороны, братья были уже взрослыми, они сами могли решать свои проблемы, спасать свою жизнь и — самое главное — могли в любой момент умереть по собственной глупости. Шелиас старался не быть вечно беспокоящейся наседкой и давать Тели с Фелиасом столько свободы, сколько было нужно им самим. Справятся, он ведь сам их воспитал, знает, какие они у него.
Теперь Шелиас был спокоен за братьев — насколько это возможно. А вот что делать с Тейрой?.. Не стоило ему вовсе с ней начинать встречаться, он ведь знал, что его путь — путь одиночества и долга. А все Тели! Он "помог" — Шелиас не удержался. Тейра сразу ему понравилась, и зарождающееся чувство полностью поглотило его, он не смог, не захотел ему сопротивляться. Да и не умел. Он так долго был один, много лет отдавал всего себя братьям, Ордену, Свету, что когда появился кто-то, кто хотел жить для него, он не удержался, растворился в этом чувстве. Тейра была чудесной, лучшей из женщин, они понимали друг друга, им было хорошо вместе. Их не пугало ни время, ни расстояние. Шелиас мог уехать на полгода в другое королевство, и по возвращению Тейра встречала его улыбкой и объятиями.
