За те три года, что она служила принцессе, она успела подняться из девушки на посылках до личной горничной ее высочества. В ее обязанности входил почти весь быт принцессы и обеспечение ее удобств. Ники не была знатной леди и не могла стать фрейлиной ее высочества, зато она жила в тени свиты принцессы и видела изнанку большинства интриг. И с ловкостью пресекала те, которые могли быть опасны для любимой хозяйки. Аврора, несмотря на свою обманчивую внешность, была куда умнее, чем казалась. Из всех своих слуг, фрейлин и других приближенных лиц она особенно выделяла Ники и доверяла ей такие тайны, которые, пожалуй, не знал больше никто в королевском дворце. Ники была умна, сообразительна и, в отличие от других служанок, образована. Это сыграло свою роль, и за три года маленькая горничная нашла свое место и крепко за него ухватилась. Прислуживать принцессе стало ее единственным и любимым делом. Аврора спасла ее из того ужаса, в котором она жила до семнадцати лет, и за это Ники была ей благодарна. Никто раньше столько не делал для Ники, и от этого ее привязанность к Авроре только усиливалась. Ради нее — на все!
Сама Ники своей жизнью была довольна — прислуживать она не любила, но для Авроры делала исключение. С другими слугами не ладила, те ее побаивались, тем более теперь она была старшей над горничными принцессы. Фрейлины ее тоже недолюбливали, но так как последнее слово оставалось за ее высочеством, сильно наглую служанку не цепляли. Тем более Ники было чем ответить. Пусть горничная — простая девушка, зато к ней требований меньше. Ники спокойно бегала на свидания к одному из конюхов, пока фрейлинам приходилось прятать следы своих интрижек. Конечно, если бы о романе Ники узнали, ей бы не поздоровилось, но фрейлинам было бы куда хуже — их бы отцы сослали в дальнее поместье, где те всю жизнь прожили бы взаперти. Для знатных девушек невинность и честь была на первом месте. Поэтому Ники в свое время жестко пресекла начинающееся увлечение принцессы — той как раз исполнилось шестнадцать, и она потеряла голову от одного молодого графа. Только советы и интриги Ники смогли расстроить будущий роман и спасли честь принцессы. Об этом так никто и не узнал, но после этого Аврора стала прощать Ники абсолютно все — в благодарность. Девушки действительно были очень близки, несмотря на разность характеров и положения.
К тому моменту, когда принцесса проснулась, солнце успело прочно обосноваться на небе, радуя жителей столицы яркими лучами, а Ники не только привела себя в порядок, но и успела подготовить все необходимое для своей госпожи.
— Ваше высочество, доброе утро. Как спалось? — довольно неформально поприветствовала свою госпожу Ники, входя в будуар. Еще немного сонная принцесса сидела возле зеркала и рассматривала себя, периодически хмурясь.
— Неплохо… Вот скажи, Ники, я ведь самая красивая девушка в нашем королевстве?
— Безусловно, ваше высочество, — ответила Ники, перебирая пряди волос принцессы. У Авроры была своя служанка, которая умела делать красивые прически, но иногда Ники ее подменяла, если принцессе хотелось о чем-нибудь посекретничать с лучшей подругой.
— Вы очень красивы, все женщины королевства вам завидуют, — продолжила лгать Ники. Впрочем, ее лицемерие не было злым — Аврора очень переживала из-за своей красоты, и подобная ложь была лучшим способом ее подбодрить. Тем более принцесса действительно была весьма недурна собой.
«Но если бы мне дали такое же платье, драгоценности и позволили выспаться, я бы выглядела не хуже», — с иронией заметила про себя Ники, продолжая "колдовать" над прической принцессы.
Некоторое время девушки болтали о пустяках: Ники пересказывала сплетни, а Аврора жадно слушала, иногда хихикая, иногда краснея. Принцессе было интересно знать, как живут другие, простые люди. Ники удовлетворяла ее любопытство, впрочем, не опускаясь до совсем неприличных подробностей. Все же жизнь иногда была не самой приятной штукой. Саму Николетт мало что могло шокировать, особенно после детства и юности в доме отца. Поселившись во дворце, она тоже не стала вести себя, как приличная девушка, а закрутила роман с одним из конюхов — смазливым красавчиком-блондином, который влюбился в нее по уши и который завалил ее прямо на ближайшем стогу сена, сделав женщиной. Не сказать, что он был приятным любовником, но некоторое время Ники наслаждалось открывшейся ей стороной жизни, чувствуя себя по-настоящему взрослой дамой. Потом новизна прошла, конюх надоел и был отправлен восвояси. После него Ники так ни с кем серьезных отношений не заводила — ее прельщала свобода незамужней девушки, да и негласные романы тяготили ее. Так что ни мужа, ни любовника она заводить не планировала, живя в свое удовольствие и варясь в котле дворцового яда.
Когда со всеми сплетнями было покончено, принцесса вскользь пожаловалась на одну из фрейлин, которая, кажется, говорила за ее спиной гадости, и отпустила верную служанку. Ники мысленно порадовалась тому, что Аврора дала негласное разрешение избавиться от стервы Виктории — та действительно трепала своим языком слишком много.
Оставив принцессу на парочку расторопных горничных, Ники отправилась в рейд по покоям ее высочество. Несколько десятков комнат, а также целый штат девиц требовал постоянного контроля. В одном из закутков Ники обнаружила молоденькую горничную с милым личиком и крысиными глазками — та усердно протирала многочисленные полочки.
— Доброго дня, Селина, — почти дружелюбно поприветствовала девушку Ники. — Убираешься?
— Как вы и распорядились, — поклонилась Селина, но Ники заметила поджатые губы и чуть дрогнувшие пальцы рук.
— Это хорошо, что ты помнишь мои распоряжения недельной давности, — заметила Ники ехидно, подходя все ближе, и неожиданно ловко выдернула из-за передника служанки тонкую золотую цепочку, которую та сняла с одного из платьев ее высочества.
— А воровать нехорошо, Селина, — холодно произнесла Ники, враз превращаясь из веселой девушки в стерву.
Служанка вздрогнула всем телом, в глазах ее появилась дикая злоба, которая тут же спряталась под пеленой покорности.
— Это случайность, — пролепетала девушка.
Ники цокнула языком, оценивая мастерство лжи служанки.
— Принцесса тоже будет такого мнения, когда ты расскажешь ей об этой "случайности"? — поинтересовалась Ники, поигрывая цепочкой.
Селина побледнела — за воровство принцесса могла сослать девушку на рудники, за преступления карали строго, особенно если Николетт будет шептать на ухо ее высочеству.
Ники внимательно следила за выражением глаз, в которых отражались все мысли девушки. Когда последняя дошла до полного осознания грядущих проблем и отчаялась, Ники "великодушно" предложила:
— Если сегодня же ты попросишь у управляющего расчет, то я "забуду" об этом маленьком прегрешении.
Селина быстро-быстро закивала и, как только Ники позволила, исчезла, напоследок зло подумав:
«Ну ты и змея, Николетт! Не зря в коридорах шепчутся, что ты дочка самого герцога Корского — тот тоже тварь первостепенная. Пригрела принцесса на груди змеюку».
Сама же Ники, прекрасно знавшая, что о ней думает большинство обитателей дворца, коварно улыбнулась и отправилась на поиски Виктории. Фрейлина обнаружилась в одной из малых гостиных вместе с другими графскими дочками. Они едва ли обратили внимания на Ники, но каждая вздохнула с облегчением, когда любимица принцессы закончила поправлять цветы в вазах и удалилась. И никто так и не узнал, что за это время она успела подбросить Виктории украденную горничной цепочку. А потом с самым невинным видом сообщила управляющему, что в покоях принцессы произошла кража. Она терпеть не могла заносчивую Викторию, а теперь той был обеспечен позор среди высшего общества.
Потратив немного времени на обмен остротами с дворецким, Ники помогла Анне, одной из самых адекватных и разумных фрейлин, избавиться от следов ночных приключений, потом проинструктировала новенькую горничную, проследила за парочкой бездельниц… В общем, день у Николетт прошел не зря. Впрочем, как и всегда, ведь иначе жить она не умела.
А вечером, когда бо?льшая часть дворца уже заснула, Ники забралась с ногами в свою кровать и открыла очередную книгу. У нее была одна маленькая слабость — она обожала читать приключенческие романы. Ники проглатывала книги одну за другой, втайне мечтая побывать в тех странах, которые описывались в романах. Это было ее самое заветное, но, увы, неосуществимое желание.
В просторном зале, который сегодня решили использовать в качестве комнаты для совещаний, было светло и как-то пусто. Наверное, потому что людей здесь было очень мало, ведь король доверял лишь узкому кругу придворных. А сегодня они обсуждали настолько серьезный вопрос, что до ушей посторонних его допускать было никак нельзя. Именно по этой причине король даже не взял с собой стражу, выставив ее только у дверей зала снаружи. Внутри же, у стола с картой, стояло всего четыре человека: сам монарх, Родерик Первый, его придворный маг, Мезерус, генерал Араон и герцог Корский. Уважаемы люди, первые мужи королевства, они обсуждали будущее своей родины. А оно было весьма печальным.
Королевство Алькала располагалось в центре континента в окружении четырех соседей, не имея при этом плодородных земель или выхода к морю. Другие государства занимались ловлей рыбы, выращивали редкие культуры растений — плоды, цветы, да что угодно. Каждое королевство на континенте жило с чего-то своего: ремесел, земледелия, рыболовства. А что было у Алькалы? Красивое название и бескрайние хвойные леса! Земля сухая и бесплодная, водоемов хоть и много, но они маленькие: деревеньки вокруг прокормятся, а вот целое королевство — уже нет. Ничего не было у Алькалы, неудачно она располагалась, в низине среди гор, среди богатых соседей. И все же одно преимущество у маленького королевства было — через него шли все торговые пути. И грозные северяне, промышляющие охотой и продающие редкие шкуры, и изнеженные южане со своими плодородными землями, и воинственные жители восточных земель, живущие с даров моря, и даже западные соседи, мастера и ремесленники — все они могли торговать друг с другом только через Алькалу. Не было больше других путей, мешали горы. А вот Алькала располагалась как раз между всеми другими королевствами, обеспечивая им связь с друг другом. Много лет она жила с больших пошлин, которые взимались на каждой границе, но последние года были отмечены цепочкой проблем, которые подкосили торговлю между королевствами. Сначала на северных границах стали случаться обвалы, король Родерик был вынужден перекрыть почти все дороги. Потом южане вдруг начали воевать друг с другом — до этого коалиция из пяти маленьких королевств вполне мирно сосуществовала, но, видимо, богатство ударило им в голову, и они принялись делить плодородные земли. Резкое прекращение торговли с югом подорвало экономику не только Алькалы, но и западных, и восточных соседей. Последние давно страдали от набегов пиратов, а теперь, когда на юге разгорелась война, восточное королевство и вовсе решило перекрыть границы. Запад же, вечно плетущий интриги, то собирался вступать в войну на юге, то не собирался. Каждый раз шпионы приносили новые сведения, кардинально меняющие взгляд на политическую обстановку. Его величество короля Родерика очень волновало отношения с западом, ведь если соседи решат вступить в войну, то их армия пройдет по территории Алькалы, причем интересы последней не будут учитываться. А королю Родерику вовсе не хотелось наблюдать за тем, как воинственные соседи превращают его земли в плацдарм для собственных амбиций. Еще восток… Они закрыли границы, но продолжали плести свои интриги. Алькала привыкла вариться в котле политической жизни, но никогда раньше королевству не приходилось по-настоящему отстаивать свои интересы. Ведь Алькала всем была нужна! Это она диктовала условия, а не ей!
Король Родерик был добрым, но не особо умным человеком. Он привык жить так, как жили его предки, наслаждаясь спокойной и сытой жизнью. Очень долго он не желал видеть проблемы, а те нарастали, словно снежный ком. Не хотелось Родерику Первому думать о плохом, лучшем еще раз прокатиться на верном Ветре да пострелять куропаток в ближайшем лесу. Именно этим и занимался король, отмахиваясь от советов герцога, пока положение не стало критическим. Больше нельзя было не обращать внимания на многочисленные проблемы. Ситуация обострилась, вынудив короля вникнуть в суть происходящего, вот только Родерик Первый никак не ожидал, что проблемы нельзя будет решить. Он до последнего думал, что все наладится, стоит его советникам собраться вместе, однако обсуждения длились уже не первый час, но внятного решения или хотя бы плана не было ни у кого — это понимал даже простоватый король.
— Но должны же мы хоть что-то делать! — не выдержав, воскликнул монарх — он мог себе позволить быть эмоциональным. Грузный, полный (если не сказать, толстый), с шапкой седых волос и вечно улыбчивым лицом, похожим на полную луну — таким король привык быть, и так он и правил. Просто и легко, наслаждаясь жизнью. Сейчас же его лицо сморщилось, начав походить на ссохшийся апельсин.
Король переводил отчаянный взгляд с одного приближенного на другого, но ни у кого не мог найти ответ на главный вопрос: что же делать? Как выйти из сложившейся ситуации? Экономика терпела крах, доходов не было. С падением торговли упали и они. Пока королевство перебивалось своими силами, жило на запасы, но Алькала не привыкла производить и существовать за собственный счет, почти все она поставляла из-за границы. Раньше, когда многочисленные пошлины обеспечивали казну золотом, таких проблем не было — Алькала все покупала у соседей. Теперь же ей приходилось выбираться самой, а как раз это она и не умела — не приспособлено было королевство, бедным было. Вот и Родерик был таким — пустым и ничего не решающим. Поэтому он так отчаянно цеплялся за своих советников — ну кто-то же из них должен знать, что делать!
Стоящие напротив короля государственные мужи отвечали ему по-разному. Кто-то отводил взгляд, кто-то пожимал плечами и качал головой, а кто-то искусно прятал истинное отношение.
Придворный маг Мезерус был уже немолод, он всю жизнь верой и правдой (как принято говорить) служил королю, однако он не был политиком. Его интересовала лишь магия, а она, к сожалению, не могла решить текущие проблемы, слишком уж глобальными они были. Так что Мезерус мог оказать королю лишь моральную поддержку — посочувствовать и развести руками. Это был неплохой человек, уже немолодой худой мужчина с опрятной бородой и костлявыми руками, которые он привык прятать в свой темно-синий балахон. Мезерус выглядел как большинство магов — загадочным, но безобидным.
Генерал Араон был куда более воинственным человеком. В молодости он немало воевал — дрался в трактирах, просаживая отцовское состояние. Потом понял, что золота не осталось — это осознание пришло к нему как раз после кончины достопочтенного родителя, — и решил податься в армию, благо Алькала много десятилетий ни с кем не воевала, и опасности умереть у юного графа Араона не было. В итоге, благодаря своему умению вовремя поддакнуть, некогда бесперспективный юноша поднялся до генерала и получил от короля несколько наград — исключительно за свою хорошую службу.
Сама Ники своей жизнью была довольна — прислуживать она не любила, но для Авроры делала исключение. С другими слугами не ладила, те ее побаивались, тем более теперь она была старшей над горничными принцессы. Фрейлины ее тоже недолюбливали, но так как последнее слово оставалось за ее высочеством, сильно наглую служанку не цепляли. Тем более Ники было чем ответить. Пусть горничная — простая девушка, зато к ней требований меньше. Ники спокойно бегала на свидания к одному из конюхов, пока фрейлинам приходилось прятать следы своих интрижек. Конечно, если бы о романе Ники узнали, ей бы не поздоровилось, но фрейлинам было бы куда хуже — их бы отцы сослали в дальнее поместье, где те всю жизнь прожили бы взаперти. Для знатных девушек невинность и честь была на первом месте. Поэтому Ники в свое время жестко пресекла начинающееся увлечение принцессы — той как раз исполнилось шестнадцать, и она потеряла голову от одного молодого графа. Только советы и интриги Ники смогли расстроить будущий роман и спасли честь принцессы. Об этом так никто и не узнал, но после этого Аврора стала прощать Ники абсолютно все — в благодарность. Девушки действительно были очень близки, несмотря на разность характеров и положения.
К тому моменту, когда принцесса проснулась, солнце успело прочно обосноваться на небе, радуя жителей столицы яркими лучами, а Ники не только привела себя в порядок, но и успела подготовить все необходимое для своей госпожи.
— Ваше высочество, доброе утро. Как спалось? — довольно неформально поприветствовала свою госпожу Ники, входя в будуар. Еще немного сонная принцесса сидела возле зеркала и рассматривала себя, периодически хмурясь.
— Неплохо… Вот скажи, Ники, я ведь самая красивая девушка в нашем королевстве?
— Безусловно, ваше высочество, — ответила Ники, перебирая пряди волос принцессы. У Авроры была своя служанка, которая умела делать красивые прически, но иногда Ники ее подменяла, если принцессе хотелось о чем-нибудь посекретничать с лучшей подругой.
— Вы очень красивы, все женщины королевства вам завидуют, — продолжила лгать Ники. Впрочем, ее лицемерие не было злым — Аврора очень переживала из-за своей красоты, и подобная ложь была лучшим способом ее подбодрить. Тем более принцесса действительно была весьма недурна собой.
«Но если бы мне дали такое же платье, драгоценности и позволили выспаться, я бы выглядела не хуже», — с иронией заметила про себя Ники, продолжая "колдовать" над прической принцессы.
Некоторое время девушки болтали о пустяках: Ники пересказывала сплетни, а Аврора жадно слушала, иногда хихикая, иногда краснея. Принцессе было интересно знать, как живут другие, простые люди. Ники удовлетворяла ее любопытство, впрочем, не опускаясь до совсем неприличных подробностей. Все же жизнь иногда была не самой приятной штукой. Саму Николетт мало что могло шокировать, особенно после детства и юности в доме отца. Поселившись во дворце, она тоже не стала вести себя, как приличная девушка, а закрутила роман с одним из конюхов — смазливым красавчиком-блондином, который влюбился в нее по уши и который завалил ее прямо на ближайшем стогу сена, сделав женщиной. Не сказать, что он был приятным любовником, но некоторое время Ники наслаждалось открывшейся ей стороной жизни, чувствуя себя по-настоящему взрослой дамой. Потом новизна прошла, конюх надоел и был отправлен восвояси. После него Ники так ни с кем серьезных отношений не заводила — ее прельщала свобода незамужней девушки, да и негласные романы тяготили ее. Так что ни мужа, ни любовника она заводить не планировала, живя в свое удовольствие и варясь в котле дворцового яда.
Когда со всеми сплетнями было покончено, принцесса вскользь пожаловалась на одну из фрейлин, которая, кажется, говорила за ее спиной гадости, и отпустила верную служанку. Ники мысленно порадовалась тому, что Аврора дала негласное разрешение избавиться от стервы Виктории — та действительно трепала своим языком слишком много.
Оставив принцессу на парочку расторопных горничных, Ники отправилась в рейд по покоям ее высочество. Несколько десятков комнат, а также целый штат девиц требовал постоянного контроля. В одном из закутков Ники обнаружила молоденькую горничную с милым личиком и крысиными глазками — та усердно протирала многочисленные полочки.
— Доброго дня, Селина, — почти дружелюбно поприветствовала девушку Ники. — Убираешься?
— Как вы и распорядились, — поклонилась Селина, но Ники заметила поджатые губы и чуть дрогнувшие пальцы рук.
— Это хорошо, что ты помнишь мои распоряжения недельной давности, — заметила Ники ехидно, подходя все ближе, и неожиданно ловко выдернула из-за передника служанки тонкую золотую цепочку, которую та сняла с одного из платьев ее высочества.
— А воровать нехорошо, Селина, — холодно произнесла Ники, враз превращаясь из веселой девушки в стерву.
Служанка вздрогнула всем телом, в глазах ее появилась дикая злоба, которая тут же спряталась под пеленой покорности.
— Это случайность, — пролепетала девушка.
Ники цокнула языком, оценивая мастерство лжи служанки.
— Принцесса тоже будет такого мнения, когда ты расскажешь ей об этой "случайности"? — поинтересовалась Ники, поигрывая цепочкой.
Селина побледнела — за воровство принцесса могла сослать девушку на рудники, за преступления карали строго, особенно если Николетт будет шептать на ухо ее высочеству.
Ники внимательно следила за выражением глаз, в которых отражались все мысли девушки. Когда последняя дошла до полного осознания грядущих проблем и отчаялась, Ники "великодушно" предложила:
— Если сегодня же ты попросишь у управляющего расчет, то я "забуду" об этом маленьком прегрешении.
Селина быстро-быстро закивала и, как только Ники позволила, исчезла, напоследок зло подумав:
«Ну ты и змея, Николетт! Не зря в коридорах шепчутся, что ты дочка самого герцога Корского — тот тоже тварь первостепенная. Пригрела принцесса на груди змеюку».
Сама же Ники, прекрасно знавшая, что о ней думает большинство обитателей дворца, коварно улыбнулась и отправилась на поиски Виктории. Фрейлина обнаружилась в одной из малых гостиных вместе с другими графскими дочками. Они едва ли обратили внимания на Ники, но каждая вздохнула с облегчением, когда любимица принцессы закончила поправлять цветы в вазах и удалилась. И никто так и не узнал, что за это время она успела подбросить Виктории украденную горничной цепочку. А потом с самым невинным видом сообщила управляющему, что в покоях принцессы произошла кража. Она терпеть не могла заносчивую Викторию, а теперь той был обеспечен позор среди высшего общества.
Потратив немного времени на обмен остротами с дворецким, Ники помогла Анне, одной из самых адекватных и разумных фрейлин, избавиться от следов ночных приключений, потом проинструктировала новенькую горничную, проследила за парочкой бездельниц… В общем, день у Николетт прошел не зря. Впрочем, как и всегда, ведь иначе жить она не умела.
А вечером, когда бо?льшая часть дворца уже заснула, Ники забралась с ногами в свою кровать и открыла очередную книгу. У нее была одна маленькая слабость — она обожала читать приключенческие романы. Ники проглатывала книги одну за другой, втайне мечтая побывать в тех странах, которые описывались в романах. Это было ее самое заветное, но, увы, неосуществимое желание.
Глава 2. Требование темного мага
В просторном зале, который сегодня решили использовать в качестве комнаты для совещаний, было светло и как-то пусто. Наверное, потому что людей здесь было очень мало, ведь король доверял лишь узкому кругу придворных. А сегодня они обсуждали настолько серьезный вопрос, что до ушей посторонних его допускать было никак нельзя. Именно по этой причине король даже не взял с собой стражу, выставив ее только у дверей зала снаружи. Внутри же, у стола с картой, стояло всего четыре человека: сам монарх, Родерик Первый, его придворный маг, Мезерус, генерал Араон и герцог Корский. Уважаемы люди, первые мужи королевства, они обсуждали будущее своей родины. А оно было весьма печальным.
Королевство Алькала располагалось в центре континента в окружении четырех соседей, не имея при этом плодородных земель или выхода к морю. Другие государства занимались ловлей рыбы, выращивали редкие культуры растений — плоды, цветы, да что угодно. Каждое королевство на континенте жило с чего-то своего: ремесел, земледелия, рыболовства. А что было у Алькалы? Красивое название и бескрайние хвойные леса! Земля сухая и бесплодная, водоемов хоть и много, но они маленькие: деревеньки вокруг прокормятся, а вот целое королевство — уже нет. Ничего не было у Алькалы, неудачно она располагалась, в низине среди гор, среди богатых соседей. И все же одно преимущество у маленького королевства было — через него шли все торговые пути. И грозные северяне, промышляющие охотой и продающие редкие шкуры, и изнеженные южане со своими плодородными землями, и воинственные жители восточных земель, живущие с даров моря, и даже западные соседи, мастера и ремесленники — все они могли торговать друг с другом только через Алькалу. Не было больше других путей, мешали горы. А вот Алькала располагалась как раз между всеми другими королевствами, обеспечивая им связь с друг другом. Много лет она жила с больших пошлин, которые взимались на каждой границе, но последние года были отмечены цепочкой проблем, которые подкосили торговлю между королевствами. Сначала на северных границах стали случаться обвалы, король Родерик был вынужден перекрыть почти все дороги. Потом южане вдруг начали воевать друг с другом — до этого коалиция из пяти маленьких королевств вполне мирно сосуществовала, но, видимо, богатство ударило им в голову, и они принялись делить плодородные земли. Резкое прекращение торговли с югом подорвало экономику не только Алькалы, но и западных, и восточных соседей. Последние давно страдали от набегов пиратов, а теперь, когда на юге разгорелась война, восточное королевство и вовсе решило перекрыть границы. Запад же, вечно плетущий интриги, то собирался вступать в войну на юге, то не собирался. Каждый раз шпионы приносили новые сведения, кардинально меняющие взгляд на политическую обстановку. Его величество короля Родерика очень волновало отношения с западом, ведь если соседи решат вступить в войну, то их армия пройдет по территории Алькалы, причем интересы последней не будут учитываться. А королю Родерику вовсе не хотелось наблюдать за тем, как воинственные соседи превращают его земли в плацдарм для собственных амбиций. Еще восток… Они закрыли границы, но продолжали плести свои интриги. Алькала привыкла вариться в котле политической жизни, но никогда раньше королевству не приходилось по-настоящему отстаивать свои интересы. Ведь Алькала всем была нужна! Это она диктовала условия, а не ей!
Король Родерик был добрым, но не особо умным человеком. Он привык жить так, как жили его предки, наслаждаясь спокойной и сытой жизнью. Очень долго он не желал видеть проблемы, а те нарастали, словно снежный ком. Не хотелось Родерику Первому думать о плохом, лучшем еще раз прокатиться на верном Ветре да пострелять куропаток в ближайшем лесу. Именно этим и занимался король, отмахиваясь от советов герцога, пока положение не стало критическим. Больше нельзя было не обращать внимания на многочисленные проблемы. Ситуация обострилась, вынудив короля вникнуть в суть происходящего, вот только Родерик Первый никак не ожидал, что проблемы нельзя будет решить. Он до последнего думал, что все наладится, стоит его советникам собраться вместе, однако обсуждения длились уже не первый час, но внятного решения или хотя бы плана не было ни у кого — это понимал даже простоватый король.
— Но должны же мы хоть что-то делать! — не выдержав, воскликнул монарх — он мог себе позволить быть эмоциональным. Грузный, полный (если не сказать, толстый), с шапкой седых волос и вечно улыбчивым лицом, похожим на полную луну — таким король привык быть, и так он и правил. Просто и легко, наслаждаясь жизнью. Сейчас же его лицо сморщилось, начав походить на ссохшийся апельсин.
Король переводил отчаянный взгляд с одного приближенного на другого, но ни у кого не мог найти ответ на главный вопрос: что же делать? Как выйти из сложившейся ситуации? Экономика терпела крах, доходов не было. С падением торговли упали и они. Пока королевство перебивалось своими силами, жило на запасы, но Алькала не привыкла производить и существовать за собственный счет, почти все она поставляла из-за границы. Раньше, когда многочисленные пошлины обеспечивали казну золотом, таких проблем не было — Алькала все покупала у соседей. Теперь же ей приходилось выбираться самой, а как раз это она и не умела — не приспособлено было королевство, бедным было. Вот и Родерик был таким — пустым и ничего не решающим. Поэтому он так отчаянно цеплялся за своих советников — ну кто-то же из них должен знать, что делать!
Стоящие напротив короля государственные мужи отвечали ему по-разному. Кто-то отводил взгляд, кто-то пожимал плечами и качал головой, а кто-то искусно прятал истинное отношение.
Придворный маг Мезерус был уже немолод, он всю жизнь верой и правдой (как принято говорить) служил королю, однако он не был политиком. Его интересовала лишь магия, а она, к сожалению, не могла решить текущие проблемы, слишком уж глобальными они были. Так что Мезерус мог оказать королю лишь моральную поддержку — посочувствовать и развести руками. Это был неплохой человек, уже немолодой худой мужчина с опрятной бородой и костлявыми руками, которые он привык прятать в свой темно-синий балахон. Мезерус выглядел как большинство магов — загадочным, но безобидным.
Генерал Араон был куда более воинственным человеком. В молодости он немало воевал — дрался в трактирах, просаживая отцовское состояние. Потом понял, что золота не осталось — это осознание пришло к нему как раз после кончины достопочтенного родителя, — и решил податься в армию, благо Алькала много десятилетий ни с кем не воевала, и опасности умереть у юного графа Араона не было. В итоге, благодаря своему умению вовремя поддакнуть, некогда бесперспективный юноша поднялся до генерала и получил от короля несколько наград — исключительно за свою хорошую службу.
