— Вы что тут творите? — раздался грозный голос над их головами. Со скоростью, сравнимой разве что с вампирской, они отскочили друг от друга и поднялись, глядя на вошедших мужчин.
— Господин Чесэр, светлого вам дня. Привет, пап, а мы тут... беседовали, чай пили.
— Заметно, — начальник Управления окинул их пристальным взглядом, подмечая все детали, от синяка под глазом у внука, до оторванного рукава у Лена. — Как чай?
— Сущая отрава.
— А я предупреждал, — влез притихший было Нелан.
Лен проигнорировал выскочку и повернулся к его деду.
— Господин Чесэр, я хотел кое-что вам рассказать...
— Не надо, — пихнул его локтем в бок Нелан.
— Уверен?
— Сам справлюсь, — отрезал кот. — Так даже лучше, не порть мне плохую репутацию.
— Ничего себе, а я-то думал, ты будешь использовать любой шанс мне отомстить!
— Я похож на стукача?
— Тебе честно ответить?
— А ты так можешь? — в изумлении этот мелкий кошак даже рот приоткрыл, даром что ладони к щекам не приложил, как кумушки на скамейках в парке при виде какого-нибудь непотребства.
— Не зарывайся, — Лен отвесил ему легкий подзатыльник под протестующие вопли. — Ладно, мне пора.
— Спешишь под каблучок к эльфийке?
— Нет, под юбку, там интереснее, — парировал Лен, хлопая дверью, за которой послышался смех мужчин и кошачье шипение.
Таверна "Медвежья охота" располагалась в Квартале Бедняков между двух торговых лавок самого низкого пошиба. Вывеску ее — трех медведей, преследующих человека — постоянно отламывали уличные хулиганы, да и в остальном внешний вид желал лучшего, но коренные рестанийцы знали цену таверне и могли найти ее с закрытыми глазами с похмелья. Внутреннее убранство намного превосходило ожидания случайного путешественника, кухня поражала своим разнообразием, а за кружку фирменного пива завсегдатаи готовы были отдать весь свой месячный заработок. При этом таверна имела репутацию приличного заведения и подходила не только для компаний пьяных рабочих и наемников. А еще, что немаловажно, здесь были весьма лояльные цены. Это стало решающим фактором при выборе места, где праздновать окончание третьего курса. Мила предлагала сходить в приличный ресторан, но Лен был категорически не согласен. Дескать, ему и так платить за двоих — за себя и свою девушку, — так еще и в ресторане. Заявив, что он не потянет такие расходы, не с его заработком управляющего в доме леди, предложил "Медвежью охоту". Всем остальным было неважно, где праздновать, даже Ребору, у которого Соня тоже захотела, чтобы он заплатил за нее. Что уж говорить про Деля? Он готов был просидеть с друзьями на бордюре у Академии с чашкой чая, главное, чтобы все были рядом. Так что Лен воевал исключительно с Милой и после жарких споров настоял на своем (девушка просто устала и смирилась). Так и получилось, что одним теплым летним вечером друзья оказались за столом в таверне "Медвежья охота" с кружками пива и карамельного эля (для дам). Весело смеясь, они по десятому кругу обсуждали события уходящего учебного года. Сидели впятером: Мэла не было. С того рокового разговора и драки в доме Милы он больше не общался ни с кем из друзей и даже в Академии, если встречался с ними, молча проходил мимо. Между Ребом, Делем и Леном установилось безмолвное соглашение не обсуждать произошедшее. Первому было все равно — дракон никогда не ладил с человеком, второй слишком болезненно переживал последствия произошедшего и из-за испытываемого чувства вины не мог осуждать теперь уже бывшего друга, а третий готов был рвать и метать при одном только упоминании его имени. Лен ни с кем, даже с Милой, не говорил на эту тему, он не простил Мэлу ни его слова, ни его поступки.
Поэтому пятым за их столом сидела Соня. Флегматичная дриада хорошо вписалась в их компанию. Она легко нашла общий язык с Милой, а тот факт, что она продержалась в статусе постоянной подружки Реба почти год, говорил о многом и давал Лену повод для шуток в адрес "остепенившегося ловеласа".
— Давайте тост, — предложила дриада, прерывая перепалку лиса с драконом.
Мила тут же поддержала ее:
— Давайте. Лен, налей мне еще эля.
— Если я тебе еще налью, домой я тебя понесу.
— Это оскорбление? Я не такой хлюпик, как ты, меня от пары бутылок не понесет признаваться в любви и рисовать на мостовой.
— До конца жизни будешь мне это припоминать? — скривился Лен, открывая новую бутылку и наполняя кружки дам.
— Буду, смирись и говори тост.
— Исполняю желание дам.
Подхватив свою полупустую кружку, он встал и, откашлявшись, заговорил:
— Несмотря на все трудности этого учебного года, мы его пережили! За эти несколько месяцев случилось многое, часть из этого хотелось бы навсегда забыть — Мила, не переживай, это не про тебя, — а другую часть — не забывать никогда. Наша компания пополнилась двумя прекрасными — проклятье, мне пришлось это сказать — девушками. Всем нам удалось сдать сессию и не вылететь из Академии, а также достаточно побузить, чтобы сокурсники нас запомнили. В общем, этот год был не менее прекрасен, чем остальные, и я хотел бы выпить за то хорошее, что он нам принес! А еще за вас, друзья мои!
Все радостно поддержали тост. Когда градус спиртного в телах достиг нужного уровня, разговоры из веселых перешли в разряд задумчиво-философских. И пока пьяный Реб доказывал трезвому Делю (ликан и раньше почти не пил, а после произошедшего даже не притрагивался к алкоголю, не допуская ни малейшей возможности потери контроля), что крендельки надо есть горстями по десять штук, а не по одной, Милу потянуло на рассуждения о магических артефактах. Ее очень заинтересовал рассказ Лена о Пелене Карсена, в Рассветном Лесу о таких вещах никто не слышал.
— Неужели можно так скрыть свою сущность, что никто не догадается?
— Догадаться то может и догадается, — неожиданно ответила Соня, пока Лен жевал рульку. — А вот увидеть... Магия, она на многое способна, особенно, древняя.
— Карсен не так уж и давно жил, каких-то пятьсот лет назад, — возразила бессмертная эльфийка.
— Всего-то, — иронично поддакнул Лен, за что получил подзатыльник.
— А я вот поддерживаю Милу, — встрял Реб, оставив наконец-то в покое Деля, давившегося крендельками. — Не верю, что можно с помощью какой-то маленькой штуковины изменить себя до неузнаваемости и никто не заметит. Разве маги не видят свои артефакты?
— А у тебя что, Карсен по Академии бегал? — саркастически поинтересовался Лен, стуча по спине Деля.
— А что, кроме Карсена у нас магов нет?
— Да какие сейчас маги, — неожиданно с презрением заметила Соня.
— Вот-вот, — поддержал ее Лен, и даже Мила печально качнула головой:
— Да, в Рестании с магами беда. Я не хвастаюсь, в Рассветном Лесу магов очень мало, но они хоть что-то могут.
— Вот поэтому мне всегда больше другие заклинатели нравились, — заявил Реб. — Ведьму же никогда не проведешь! А любой чернокнижник тебя на шпили Академии намотает, будь ты хоть трижды ликан! Дель, без обид.
— К слову о чернокнижниках, — припомнила Мила. — Помните первую лекцию Кэристы? "Леди Феланэ, представьте, что лежите на алтаре". Как думаете, это совпадение или она догадывалась?
Реб почесал подбородок, размышляя. Лен же припомнил кое-что из рассказа отца.
— Я думаю, она все знала. Она видела истинную суть и Деризы, и Верина, но не считала нужным вмешиваться. Зато дала подсказку и немного помогла.
— Могла бы и побольше, — придирчиво заметил Реб.
— С чего ей вообще было помогать именно нам? Или им? — резонно заметила Соня. — Ее никто к этому не обязывал.
— Ну как крендельки, Дель? — внезапно поинтересовался у откашлявшегося друга Реб.
— При девушках я не могу дать тебе ответ, который в полной мере бы отобразил мое отношение к ситуации и к заданному вопросу.
— Сразу видно — трезвый, — с сожалением вздохнул дракон, вызвав очередную волну смеха.
После третьей бутылки на двоих, Милу развезло окончательно, чтобы начать обрабатывать Лена на предмет знакомства с родителями.
— Два месяца как раз хватит, сейчас на западных границах спокойно, доберемся до поместья недели за две.
— Мила, — простонал Лен. — Зачем нам ехать?
— Я хочу познакомить тебя с семьей, — она начала откровенно ластится к нему — все же третья бутылка давала о себе знать — и даже положила голову на плечо. — Они милые, не переживай.
— Как-то в моей голове не укладывается вместе эти два слова: Бич Орков и милая.
— Не преувеличивай, мама хорошая, она не будет тебя бить, — от этого заявления Лен поперхнулся куриным крылышком, а Мила как ни в чем не бывало продолжала: — А папа тебе понравится. Только братья могут немного поупрямиться, особенно Адериэль, он очень строгий. Зануда, — припечатала девушка. — Так что, солнышко?
— Нет, я никуда не поеду.
— Ну-у Ле-ен!
— Я не хочу, Мила, тащиться в этот эльфятник. Ты мне не жена и даже не невеста, чтобы знакомить меня с родителями.
— Пока!
— Вот когда изменишь...
— Пфф, да хоть сейчас.
— Ого! — встрял Реб. — Вот это пьянка пошла!
Соня шикнула на него, для надежности потоптавшись каблучком по сапогу.
— Не, мы слишком пьяные для этого, — тем временем не согласился Лен.
— Тогда завтра протрезвеем и договоримся, — Мила явно не собиралась сдаваться.
— Нет, сначала закончим Академию, потом — свадьба.
— А родители?
— Никаких родителей, Мила. Этим летом точно. Я не хочу никуда ехать.
— А потом?
— Потом посмотрим.
— Лен!
— Мила, — передразнил он девушку, за что тут же получил и принялся потирать ушибленный бок.
— Ладно, твоя взяла. Не хочешь, не поедем. Но тольк... Папа!
Лицо Милы засветилось от счастья: пожалуй, Лен еще ни разу не видел ее такой... юной? Да, именно. Сейчас она стала похожа на молоденькую девчонку, особенно, когда повисла на шее у мимо проходящего мужчины. Он был человеком, лет пятидесяти на вид, с темно-каштановыми волосами и карими глазами. Внешне он больше всего походил на бывалого наемника, причем самого угрожающего вида. За его спиной топтались трое полуэльфов, явно сыновей — у них были его глаза и волосы, а вот стройные фигуры, изящные лица и острые уши явно указывали на текущую в их венах кровь дивных.
— Солнышко, как ты? — ласково спросил мужчина, на мгновение преващаясь из грозного воина в заботливого... отца?!
— Хорошо, — заверила его Мила, немного отстраняясь и окидывая взглядом полукровок за его спиной. — Рис, Рит, Дери, вас я тоже рада видеть. А мама где?
— Зацепилась языком со знакомым орков. Не спрашивай, — мужчина сделал страшные глаза. — Скоро будет, ты же ее знаешь.
— Вы давно здесь? Почему не предупредили?
— Только сегодня приехали, планы резко изменились. Мы гостим в особняке Рисанэ, решили тебе не беспокоить, раз уж не предупредили о визите...
Дверь в таверну с грохотом распахнулась и в наступившей тишине стало слышно, как спешно пытаются покинуть зал все орки и тролль-музыкант. Печатным шагом профессионального военного в таверну вошла эльфийка, как две капли воды похожая на Милу, только старше. Ее длинные золотые волосы были завязаны в сложную косу, а за спиной висел составной лук.
— Солнышко, — пока хозяин таверны, старый орк, нервно протирал дыру в кружке, привлекшая всеобщее внимание эльфийка ласково обняла за плечи дочь и поцеловала в щеку. — Не ожидали встретить тебя здесь, — старшая леди Феланэ окинула неодобрительным взглядом простецкую обстановку "Медвежьей охоты".
— А тебе мрамор и золото подавай? — язвительно поинтересовался отец Милы. — Хорошее место, дешевое, а качество получше, чем на ваших великосветских приемах.
Все это время друзья сидели в немом шоке, Лен и вовсе подпер голову рукой и смотрел вдаль взглядом человека, узнавшего, что ему вновь предстоит сдать сессию. Десять раз подряд. Он даже не обернулся, пока прямо за его спиной происходила встреча дочери с любящими родителями, что уж говорить об остальных. Но на этой фразе мужчины Реб не выдержал — слишком очевидно было сходство с Леном — и подавился смешком, привлекая ненужное внимание. Сапфировый взгляд леди Феланэ из нежно-ласкового превратился в сверлящий и перешел на сидящих за столом. Под ним смешался бы любой, даже самый храбрый нелюдь, но только не драконий бастард. Реб откинулся на спинку добротного дубового стула и насмешливо произнес:
— Что-то мне подсказывает, Лен, что спор о том, знакомиться тебе с Милиными родителями или нет, ты только что с треском проиграл.
Ответом ему был выразительный взгляд лиса, но всем было уже все равно. Едва сдерживая смех, Реб с Соней поглядывали на застывшего Лена, и даже Дель попытался скрыть улыбку. Это в конец доконало лиса, и он резко встал, поворачиваясь к Милиной семье:
— Давай, знакомь, только быстро.
От подобной наглости девушка лишь смогла открыть рот, но слова затерялись где-то по пути. Наконец она справилась с собой:
— Спасибо за одолжение.
Но Лена сейчас не особо интересовало, что за свою наглость он может потом долго расплачиваться — Мила умела быть мстительной стервой. Он, стыдно признаться, трясся от страха и нервничал почище первокурсника на сессии. Он мог как-то принять то, что Мила его любит (ну или он ей нравится) и не собирается бросать, но все равно продолжал считать, что он ей не пара. Что уж говорить про родителей? Какая нормальная мать, если она к тому же еще эльфийская леди, обрадуется такому зятю? Мелкий безродный оборотень с шрамами через все лицо — совсем не представительный вид, не такого спутника жизни захочешь для дочери. Пронизывающий взгляд леди Феланэ в полной мере подтвердил все опасения Лена, и только упрямство напополам с гордостью не позволили ему сбежать, а остаться спокойно стоять, всем своим видом показывая, как его утомила эта обязательная процедура знакомства с родителями.
— Мама, это Ален Крейл, можно просто Лен. Если он не повесится раньше, чем мы поженимся, то он мой будущий муж.
Теперь настал черед Лена искать слова, чтобы выразить палитру охвативших его эмоций.
— Лен, это мои родители — леди Астера Феланэ и Винсент Корт. А это мои братья — Адериэль, Аритэль и мелкий — Арис.
— Что это я мелкий? — запротестовал паренек лет тринадцати.
Ему ответил стоящий рядом ровесник Милы и Лена, едва ли старше:
— Потому что мелкий. Еще не подрос, — насмешливо заметил он.
— Аритэль, — укорил брата самый старший из полуэльфов.
— А ты значит тот самый "зануда Адериэль"? — ну не мог Лен смолчать: чем больше он нервничал, тем сильнее хотелось хамить всем подряд. Именно так отец всегда вычислял его ложь.
— Зануда? — с видом оскорбленной гордости переспросил Адериэль. Лен бросил выразительный взгляд на Милу, та скорчила рожицу, пока ее старший брат пылал возмущением. Все время короткой процедуры знакомства леди Астера продолжала сверлить Лена взглядом. Отец Милы был более сдержан, по его маске невозмутимости, надетой на лицо, сложно было понять, как он относится к внезапно образовавшемуся зятю, а вот скалящиеся Аритэль с Арисом — им пришлась по душе шутка над старшим братом — явно уже одобрили кандидатуру жениха сестры.
— Мам? — Мила тоже заметила острый интерес матери к Лену.
— Неплохо, — вынесла вердикт леди Феланэ.
За ее спиной Винсент и Аритэль закатили глаза, а Арис влез между взрослыми и заявил:
— Очень хорошо, мама с папой рады, а то они боялись, что тетка тебя сосватает за принца-кузена, и им придется от тебя отречься.
— Господин Чесэр, светлого вам дня. Привет, пап, а мы тут... беседовали, чай пили.
— Заметно, — начальник Управления окинул их пристальным взглядом, подмечая все детали, от синяка под глазом у внука, до оторванного рукава у Лена. — Как чай?
— Сущая отрава.
— А я предупреждал, — влез притихший было Нелан.
Лен проигнорировал выскочку и повернулся к его деду.
— Господин Чесэр, я хотел кое-что вам рассказать...
— Не надо, — пихнул его локтем в бок Нелан.
— Уверен?
— Сам справлюсь, — отрезал кот. — Так даже лучше, не порть мне плохую репутацию.
— Ничего себе, а я-то думал, ты будешь использовать любой шанс мне отомстить!
— Я похож на стукача?
— Тебе честно ответить?
— А ты так можешь? — в изумлении этот мелкий кошак даже рот приоткрыл, даром что ладони к щекам не приложил, как кумушки на скамейках в парке при виде какого-нибудь непотребства.
— Не зарывайся, — Лен отвесил ему легкий подзатыльник под протестующие вопли. — Ладно, мне пора.
— Спешишь под каблучок к эльфийке?
— Нет, под юбку, там интереснее, — парировал Лен, хлопая дверью, за которой послышался смех мужчин и кошачье шипение.
***
Таверна "Медвежья охота" располагалась в Квартале Бедняков между двух торговых лавок самого низкого пошиба. Вывеску ее — трех медведей, преследующих человека — постоянно отламывали уличные хулиганы, да и в остальном внешний вид желал лучшего, но коренные рестанийцы знали цену таверне и могли найти ее с закрытыми глазами с похмелья. Внутреннее убранство намного превосходило ожидания случайного путешественника, кухня поражала своим разнообразием, а за кружку фирменного пива завсегдатаи готовы были отдать весь свой месячный заработок. При этом таверна имела репутацию приличного заведения и подходила не только для компаний пьяных рабочих и наемников. А еще, что немаловажно, здесь были весьма лояльные цены. Это стало решающим фактором при выборе места, где праздновать окончание третьего курса. Мила предлагала сходить в приличный ресторан, но Лен был категорически не согласен. Дескать, ему и так платить за двоих — за себя и свою девушку, — так еще и в ресторане. Заявив, что он не потянет такие расходы, не с его заработком управляющего в доме леди, предложил "Медвежью охоту". Всем остальным было неважно, где праздновать, даже Ребору, у которого Соня тоже захотела, чтобы он заплатил за нее. Что уж говорить про Деля? Он готов был просидеть с друзьями на бордюре у Академии с чашкой чая, главное, чтобы все были рядом. Так что Лен воевал исключительно с Милой и после жарких споров настоял на своем (девушка просто устала и смирилась). Так и получилось, что одним теплым летним вечером друзья оказались за столом в таверне "Медвежья охота" с кружками пива и карамельного эля (для дам). Весело смеясь, они по десятому кругу обсуждали события уходящего учебного года. Сидели впятером: Мэла не было. С того рокового разговора и драки в доме Милы он больше не общался ни с кем из друзей и даже в Академии, если встречался с ними, молча проходил мимо. Между Ребом, Делем и Леном установилось безмолвное соглашение не обсуждать произошедшее. Первому было все равно — дракон никогда не ладил с человеком, второй слишком болезненно переживал последствия произошедшего и из-за испытываемого чувства вины не мог осуждать теперь уже бывшего друга, а третий готов был рвать и метать при одном только упоминании его имени. Лен ни с кем, даже с Милой, не говорил на эту тему, он не простил Мэлу ни его слова, ни его поступки.
Поэтому пятым за их столом сидела Соня. Флегматичная дриада хорошо вписалась в их компанию. Она легко нашла общий язык с Милой, а тот факт, что она продержалась в статусе постоянной подружки Реба почти год, говорил о многом и давал Лену повод для шуток в адрес "остепенившегося ловеласа".
— Давайте тост, — предложила дриада, прерывая перепалку лиса с драконом.
Мила тут же поддержала ее:
— Давайте. Лен, налей мне еще эля.
— Если я тебе еще налью, домой я тебя понесу.
— Это оскорбление? Я не такой хлюпик, как ты, меня от пары бутылок не понесет признаваться в любви и рисовать на мостовой.
— До конца жизни будешь мне это припоминать? — скривился Лен, открывая новую бутылку и наполняя кружки дам.
— Буду, смирись и говори тост.
— Исполняю желание дам.
Подхватив свою полупустую кружку, он встал и, откашлявшись, заговорил:
— Несмотря на все трудности этого учебного года, мы его пережили! За эти несколько месяцев случилось многое, часть из этого хотелось бы навсегда забыть — Мила, не переживай, это не про тебя, — а другую часть — не забывать никогда. Наша компания пополнилась двумя прекрасными — проклятье, мне пришлось это сказать — девушками. Всем нам удалось сдать сессию и не вылететь из Академии, а также достаточно побузить, чтобы сокурсники нас запомнили. В общем, этот год был не менее прекрасен, чем остальные, и я хотел бы выпить за то хорошее, что он нам принес! А еще за вас, друзья мои!
Все радостно поддержали тост. Когда градус спиртного в телах достиг нужного уровня, разговоры из веселых перешли в разряд задумчиво-философских. И пока пьяный Реб доказывал трезвому Делю (ликан и раньше почти не пил, а после произошедшего даже не притрагивался к алкоголю, не допуская ни малейшей возможности потери контроля), что крендельки надо есть горстями по десять штук, а не по одной, Милу потянуло на рассуждения о магических артефактах. Ее очень заинтересовал рассказ Лена о Пелене Карсена, в Рассветном Лесу о таких вещах никто не слышал.
— Неужели можно так скрыть свою сущность, что никто не догадается?
— Догадаться то может и догадается, — неожиданно ответила Соня, пока Лен жевал рульку. — А вот увидеть... Магия, она на многое способна, особенно, древняя.
— Карсен не так уж и давно жил, каких-то пятьсот лет назад, — возразила бессмертная эльфийка.
— Всего-то, — иронично поддакнул Лен, за что получил подзатыльник.
— А я вот поддерживаю Милу, — встрял Реб, оставив наконец-то в покое Деля, давившегося крендельками. — Не верю, что можно с помощью какой-то маленькой штуковины изменить себя до неузнаваемости и никто не заметит. Разве маги не видят свои артефакты?
— А у тебя что, Карсен по Академии бегал? — саркастически поинтересовался Лен, стуча по спине Деля.
— А что, кроме Карсена у нас магов нет?
— Да какие сейчас маги, — неожиданно с презрением заметила Соня.
— Вот-вот, — поддержал ее Лен, и даже Мила печально качнула головой:
— Да, в Рестании с магами беда. Я не хвастаюсь, в Рассветном Лесу магов очень мало, но они хоть что-то могут.
— Вот поэтому мне всегда больше другие заклинатели нравились, — заявил Реб. — Ведьму же никогда не проведешь! А любой чернокнижник тебя на шпили Академии намотает, будь ты хоть трижды ликан! Дель, без обид.
— К слову о чернокнижниках, — припомнила Мила. — Помните первую лекцию Кэристы? "Леди Феланэ, представьте, что лежите на алтаре". Как думаете, это совпадение или она догадывалась?
Реб почесал подбородок, размышляя. Лен же припомнил кое-что из рассказа отца.
— Я думаю, она все знала. Она видела истинную суть и Деризы, и Верина, но не считала нужным вмешиваться. Зато дала подсказку и немного помогла.
— Могла бы и побольше, — придирчиво заметил Реб.
— С чего ей вообще было помогать именно нам? Или им? — резонно заметила Соня. — Ее никто к этому не обязывал.
— Ну как крендельки, Дель? — внезапно поинтересовался у откашлявшегося друга Реб.
— При девушках я не могу дать тебе ответ, который в полной мере бы отобразил мое отношение к ситуации и к заданному вопросу.
— Сразу видно — трезвый, — с сожалением вздохнул дракон, вызвав очередную волну смеха.
После третьей бутылки на двоих, Милу развезло окончательно, чтобы начать обрабатывать Лена на предмет знакомства с родителями.
— Два месяца как раз хватит, сейчас на западных границах спокойно, доберемся до поместья недели за две.
— Мила, — простонал Лен. — Зачем нам ехать?
— Я хочу познакомить тебя с семьей, — она начала откровенно ластится к нему — все же третья бутылка давала о себе знать — и даже положила голову на плечо. — Они милые, не переживай.
— Как-то в моей голове не укладывается вместе эти два слова: Бич Орков и милая.
— Не преувеличивай, мама хорошая, она не будет тебя бить, — от этого заявления Лен поперхнулся куриным крылышком, а Мила как ни в чем не бывало продолжала: — А папа тебе понравится. Только братья могут немного поупрямиться, особенно Адериэль, он очень строгий. Зануда, — припечатала девушка. — Так что, солнышко?
— Нет, я никуда не поеду.
— Ну-у Ле-ен!
— Я не хочу, Мила, тащиться в этот эльфятник. Ты мне не жена и даже не невеста, чтобы знакомить меня с родителями.
— Пока!
— Вот когда изменишь...
— Пфф, да хоть сейчас.
— Ого! — встрял Реб. — Вот это пьянка пошла!
Соня шикнула на него, для надежности потоптавшись каблучком по сапогу.
— Не, мы слишком пьяные для этого, — тем временем не согласился Лен.
— Тогда завтра протрезвеем и договоримся, — Мила явно не собиралась сдаваться.
— Нет, сначала закончим Академию, потом — свадьба.
— А родители?
— Никаких родителей, Мила. Этим летом точно. Я не хочу никуда ехать.
— А потом?
— Потом посмотрим.
— Лен!
— Мила, — передразнил он девушку, за что тут же получил и принялся потирать ушибленный бок.
— Ладно, твоя взяла. Не хочешь, не поедем. Но тольк... Папа!
Лицо Милы засветилось от счастья: пожалуй, Лен еще ни разу не видел ее такой... юной? Да, именно. Сейчас она стала похожа на молоденькую девчонку, особенно, когда повисла на шее у мимо проходящего мужчины. Он был человеком, лет пятидесяти на вид, с темно-каштановыми волосами и карими глазами. Внешне он больше всего походил на бывалого наемника, причем самого угрожающего вида. За его спиной топтались трое полуэльфов, явно сыновей — у них были его глаза и волосы, а вот стройные фигуры, изящные лица и острые уши явно указывали на текущую в их венах кровь дивных.
— Солнышко, как ты? — ласково спросил мужчина, на мгновение преващаясь из грозного воина в заботливого... отца?!
— Хорошо, — заверила его Мила, немного отстраняясь и окидывая взглядом полукровок за его спиной. — Рис, Рит, Дери, вас я тоже рада видеть. А мама где?
— Зацепилась языком со знакомым орков. Не спрашивай, — мужчина сделал страшные глаза. — Скоро будет, ты же ее знаешь.
— Вы давно здесь? Почему не предупредили?
— Только сегодня приехали, планы резко изменились. Мы гостим в особняке Рисанэ, решили тебе не беспокоить, раз уж не предупредили о визите...
Дверь в таверну с грохотом распахнулась и в наступившей тишине стало слышно, как спешно пытаются покинуть зал все орки и тролль-музыкант. Печатным шагом профессионального военного в таверну вошла эльфийка, как две капли воды похожая на Милу, только старше. Ее длинные золотые волосы были завязаны в сложную косу, а за спиной висел составной лук.
— Солнышко, — пока хозяин таверны, старый орк, нервно протирал дыру в кружке, привлекшая всеобщее внимание эльфийка ласково обняла за плечи дочь и поцеловала в щеку. — Не ожидали встретить тебя здесь, — старшая леди Феланэ окинула неодобрительным взглядом простецкую обстановку "Медвежьей охоты".
— А тебе мрамор и золото подавай? — язвительно поинтересовался отец Милы. — Хорошее место, дешевое, а качество получше, чем на ваших великосветских приемах.
Все это время друзья сидели в немом шоке, Лен и вовсе подпер голову рукой и смотрел вдаль взглядом человека, узнавшего, что ему вновь предстоит сдать сессию. Десять раз подряд. Он даже не обернулся, пока прямо за его спиной происходила встреча дочери с любящими родителями, что уж говорить об остальных. Но на этой фразе мужчины Реб не выдержал — слишком очевидно было сходство с Леном — и подавился смешком, привлекая ненужное внимание. Сапфировый взгляд леди Феланэ из нежно-ласкового превратился в сверлящий и перешел на сидящих за столом. Под ним смешался бы любой, даже самый храбрый нелюдь, но только не драконий бастард. Реб откинулся на спинку добротного дубового стула и насмешливо произнес:
— Что-то мне подсказывает, Лен, что спор о том, знакомиться тебе с Милиными родителями или нет, ты только что с треском проиграл.
Ответом ему был выразительный взгляд лиса, но всем было уже все равно. Едва сдерживая смех, Реб с Соней поглядывали на застывшего Лена, и даже Дель попытался скрыть улыбку. Это в конец доконало лиса, и он резко встал, поворачиваясь к Милиной семье:
— Давай, знакомь, только быстро.
От подобной наглости девушка лишь смогла открыть рот, но слова затерялись где-то по пути. Наконец она справилась с собой:
— Спасибо за одолжение.
Но Лена сейчас не особо интересовало, что за свою наглость он может потом долго расплачиваться — Мила умела быть мстительной стервой. Он, стыдно признаться, трясся от страха и нервничал почище первокурсника на сессии. Он мог как-то принять то, что Мила его любит (ну или он ей нравится) и не собирается бросать, но все равно продолжал считать, что он ей не пара. Что уж говорить про родителей? Какая нормальная мать, если она к тому же еще эльфийская леди, обрадуется такому зятю? Мелкий безродный оборотень с шрамами через все лицо — совсем не представительный вид, не такого спутника жизни захочешь для дочери. Пронизывающий взгляд леди Феланэ в полной мере подтвердил все опасения Лена, и только упрямство напополам с гордостью не позволили ему сбежать, а остаться спокойно стоять, всем своим видом показывая, как его утомила эта обязательная процедура знакомства с родителями.
— Мама, это Ален Крейл, можно просто Лен. Если он не повесится раньше, чем мы поженимся, то он мой будущий муж.
Теперь настал черед Лена искать слова, чтобы выразить палитру охвативших его эмоций.
— Лен, это мои родители — леди Астера Феланэ и Винсент Корт. А это мои братья — Адериэль, Аритэль и мелкий — Арис.
— Что это я мелкий? — запротестовал паренек лет тринадцати.
Ему ответил стоящий рядом ровесник Милы и Лена, едва ли старше:
— Потому что мелкий. Еще не подрос, — насмешливо заметил он.
— Аритэль, — укорил брата самый старший из полуэльфов.
— А ты значит тот самый "зануда Адериэль"? — ну не мог Лен смолчать: чем больше он нервничал, тем сильнее хотелось хамить всем подряд. Именно так отец всегда вычислял его ложь.
— Зануда? — с видом оскорбленной гордости переспросил Адериэль. Лен бросил выразительный взгляд на Милу, та скорчила рожицу, пока ее старший брат пылал возмущением. Все время короткой процедуры знакомства леди Астера продолжала сверлить Лена взглядом. Отец Милы был более сдержан, по его маске невозмутимости, надетой на лицо, сложно было понять, как он относится к внезапно образовавшемуся зятю, а вот скалящиеся Аритэль с Арисом — им пришлась по душе шутка над старшим братом — явно уже одобрили кандидатуру жениха сестры.
— Мам? — Мила тоже заметила острый интерес матери к Лену.
— Неплохо, — вынесла вердикт леди Феланэ.
За ее спиной Винсент и Аритэль закатили глаза, а Арис влез между взрослыми и заявил:
— Очень хорошо, мама с папой рады, а то они боялись, что тетка тебя сосватает за принца-кузена, и им придется от тебя отречься.
