— Только вернулся, а уже нянчишься с детьми? Привычка, да, Велон?
— Я бы тебе ответил, но не при Вельзе, — процедил Велон, отпуская брата. Тот был таким легким, худеньким, что весил, кажется, меньше полуторного меча, который его старший брат носил на поясе.
— Он ведь твой? — кивнул Велон на младшего.
— А чей же еще? Мой. Не внук же твой, — хохотнул папа, и сразу стало ясно, что это он придумал эту "шутку" с внуком. Ничего нового.
Вельз пробежал к отцу, забрался на диван рядом и прижался к теплому боку. Вадерион ласково потрепал сына по каштановым кудрям и поинтересовался:
— Понравился тебе брат?
— Ага, — задорно ответил Вельз. — Вэйзар — добрый и смешной, а Велон — как ты, хороший, но внутри. Я ему тоже понравился, — с недетской проницательностью заметил мальчик.
— Да, особенно после шутки с дедушкой, — хмыкнул Велон и обвиняюще посмотрел на отца. Увы, никто, кроме мамы, к совести Императора воззвать не мог, поэтому пришлось уйти старшему принцу ни с чем. По пути к покоям дочери он ворчал себе под нос, костеря отца. Очень смешная шутка!
Серьезно о появлении внуков Велон не задумывался — его дочери хоть и вышли все замуж, но не горели желанием заводить детей. Он был этому очень рад, хотя не признался бы даже самому себе.
— Вилфен, принцесса моя, ты знаешь, что этот старый, поросший мхом дроу сделал? — произнес Велон, влетая в покои дочери и ее мужа-урода. — Рассказал про моего внука…
— Так ты уже знаешь? Как хорошо, в я гадала, как тебе сказать.
Велон остановился так резко, что чуть не полетел носом вперед. Вилфен, стоящая у окна, обернулась, на руках у нее был совсем маленький ребенок, меньше года. Его блеклые глазки с интересом смотрели на мир. Он выглядел как чистокровный свалг. Замечательно.
Отличительной чертой Велона (от других принцев) было умение подстраиваться под меняющиеся обстоятельства. От отца он унаследовал эту стремительность мысли, которая позволяла ему за мгновение сдерживать ту реакцию, которую не стоило демонстрировать. Пока Вилфен подходила к нему, он успел про себя обругать шутника-отца, смириться с "радостным" событием и приказать себе не язвить. Никогда больше. Даже над Роуном — он ведь не позволит себе высмеивать свалга при внуке. Теперь они должны были превратиться в крепкую дружную семью, где отец дочери ненавидит ее выбор, но никогда этого не продемонстрирует. Прямо как у папы с Вал'Акэш. Вот и Велона настигла эта кара.
— Некромант? — позволил себе единственный вопрос принц.
Вилфен нахмурилась, а за ее спиной, в проеме, появился Роун.
— Да.
Велон ничего не ответил, лишь протянул руки.
— Давай, познакомлюсь с внуком.
Дедушка? Дедушка! Отвратительно!
Малыш перекочевал с одних рук на другие, спокойно взирая на мир. Новый темный его заинтересовал, и он принялся пальчиками трогать его пуговицы на камзоле. Маленькие черные рыбки очень понравились юному свалгу.
— И как тебе зовут? — ласково поинтересовался Велон.
Малыш так резко вздернул голову, что, казалось, он сейчас сам ответит.
— Рэвиан.
— Красивое имя, — похвалил Велон. — Мама называла, да?
— Да, — сдержанно ответил Роун. Видимо, не один принц решил встать на путь мира.
— Хороший внук, — заметил дочери Велон. — Твоей маме понравится. Она скоро зайдет — как только закончит отчитывать Варелин.
Вилфен улыбнулась, и за это выражение счастья на лице дочери он готов был терпеть многое.
В императорском замке постоянно что-то происходило. Невозможно было пройти по коридору, не попав в какую-нибудь неприятность — к примеру, повстречав "дорого сердцу" родственника. Этот постулат доказал на себе Вельз. Спускался он по лестнице, никого не трогал, спокойно беседовал с Тери, сыном дяди Тейнола, и тут, как отряд паладинов, жаждущих крови темных, на него налетели старшие братья — Велон и Вэйзар.
— Вот он, наш герой!
— Да, иди сюда, Вельз!
Его хлопнули по плечу и ловко взяли в оборот. Териам хитро улыбнулся и незаметно исчез, как всякая уважающая себя Тень.
Вельз спокойно посмотрел на окруживших его братьев.
— Что-то случилось?
— Ага, ты, — хмыкнул Вэйзар. — Что ты творишь, братец?
— Не мог бы объяснить, что ты имеешь в виду?
— Твое поведение, — процедил Велон. — За тридцать пять лет своей жизни неужели ты не понял, как надо себя вести в семье?
— Чем же я вас так раздражаю? — слегка удивился Вельз, облокачиваясь о перила. Как и старшие братья, фигурой и силой он был истинным дроу, зато пепельная кожа, каштановые кудри и миловидное лицо, доставшиеся от матери, превратили его в первого красавца Мелада, за которым толпами бегали столичные леди. Как же! Свободный принц! Еще и красив, совершенно не как дроу! Вельз с Вейкаром остались единственными неженатыми мужчинами в семье, и оба покоряли сердца женщин — и красотой, и знатностью. Но если внешность сына Велона оставляла желать лучшего — он был типичным дроу и покорял девушек, скорее, харизмой и мужественностью, — то младший брат действительно отличался необычайной красотой. Правда, сам он никаких выгод от этого не искал, женщинами не играл, больше посвящая себя работе — службе собственному отцу. Из-за крови своей матери — светлой эльфийки — в нем проснулся дар целителя — среди жителей Рассветного Леса это не было редкостью. Однако Вельз не питал склонности к помощи другим. Он обучился у Сайла, но в дальнейшем пошел своим путем, став лучшим палачом его величества. Дар целителя позволял Вельзу идеально контролировать своих пленников, доводя тех до пика боли, при этом не подвергая их жизнь опасности. В чем-то младший сын Императора стал самым жестоким в семье… Или нет. Среди Шелар'рис милосердием не страдал никто.
Однако жестокость Вельза проявлялась только в работе. В жизни он был спокойным неконфликтным темным. В чем-то он до ужаса напоминал свою мать — с ним все жили в мире, но стоило кому-то его серьезно задеть, кара была страшной. Вельз был умной и мстительной тварью, но первым никогда не начинал войну и очень многое прощал своим многочисленным родственником. К примеру, он никогда не ругался со своим отцом, хотя мерзкий характер Вадериона Шелар'рис могла вынести только Элиэн — остальные дети и даже внуки с частой периодичностью ругались с ним. Они тоже не отличались благонравием. А вот Вельз как-то жил без постоянных ссор с отцом и братьями, чем донельзя возмущал последних.
— Какого демона ты так мил с папой? Хватит уже показывать всем, что ты его любимчик, — раздраженно заметил Вэйзар.
— Ты выбиваешь из общей картины нашей семьи, — более спокойно заметил Велон.
— Да, сколько можно? Мы рядом с тобой выглядим полными идиотами.
— Вэйзар, — простонал старший брат.
— Что? Мы ведь это хотели ему сказать…
Велон пнул болтуна и обратился к спокойно взирающему на них Вельзу:
— Как ты это делаешь? Ладишь с папой.
— Я не понимаю, а зачем мне ругаться, — пожал плечами принц. — Я люблю нашего отца и не хочу его расстраивать попусту. Его жизнь и без того сложна и полна горечи, моя задача помогать ему, а не расстраивать, создавая проблемы.
Велон с Вэйзаром переглянулись.
— Нет, от этого мы ничего не добьемся, — постановил второй брат.
— Да, — вынужден был согласиться старший. — Сплошное разочарование. Пойдем, зальем горе.
— Пойдем. Это надо так, а? Папа все же дождался копию мамы.
Вельз лишь покачал головой вслед братьям: их он тоже очень любил и многое прощал. Пусть ворчат. Они же семья, и это ничего не изменит.
Полет завораживал. Чувство абсолютной свободы, когда паришь над землей и морем. Сколько Шильэт летала с Вэйзаром лет, а все не могла насытиться этим бескрайним простором среди облаков.
Ветер дул в лицо, путая волосы и слепя глаза, а Черное Пламя несла их вперед. Ее огромные крылья чуть подрагивали. Шильэт крепче прижалась к Вэйзару, чувствуя тепло его тела даже через кожаную куртку и плащ. Он чуть повернул голову, потираясь щекой о ее короткие черные волосы. Они любили так летать, одни, оторвавшись от земной суеты, детей, родителей и прочей нечисти. А в этот раз они наконец решились на дальнее путешествие. Теперь можно было рискнуть — сын вырос, женился и даже приручил свою химеру. Империя не останется без покровительства небесного всадника, а значит, Вэйзар мог исполнить их с Шильэт давнюю мечту — отправиться за море, чтобы узнать, что там.
К этому путешествию они готовились долго. Черное Пламя не могла вечно находиться в небе. Ее выносливости и сил хватало на несколько дней пути, но и их она преодолевала на грани. А ведь острова в море заканчиваются рано, и неизвестно, как долго им предстоит лететь до следующего кусочка земли. Поэтому Вэйзар с Шильэт стали думать. Сразу вспомнили укрепляющие отвары Сайла — они помогали поддерживать силы эльфа, на время отказаться от сна и отдыха, если в этом была острая необходимость. Но для огромной химеры мало пары склянок, да и как поить ее в полете? Тогда супруги решили подойти со стороны магии и отправились за помощью к Эде. Та тяжело вздохнула и обещала помочь. Она создала несколько мощных артефактов по образцу тех, что питают резервы самих чародеев, но с поправкой на химеру — ведь эти звери, тесно связанные с магией. У Эды ушло больше двух десятилетий на создание трех амулетов, скопивших в себе невероятную мощь — вот и беззаботная жизнь замужней принцессы и матери!
Забрав у сестры артефакты, Шильэт с Вэйзаром отправились в путь. Черное Пламя взмыла в голубое небо, оставив далеко внизу императорский замок.
Они летели уже месяц. Последний остров, на котором удалось отдохнуть, был почти две недели назад. С тех пор они успели израсходовать один артефакт и начали тратить второй. Если в ближайшем времени они не наткнутся на любой клочок земли, то потеряют возможность вернуться — им попросту не хватит третьего амулета на обратный путь. А значит, останется лететь вперед, даже если там ничего нет. Но это, как ни странно, не печалило ни Шильэт, ни Вэйзара, только вызывало легкую грусть по оставленному сыну.
Море внизу казалось спокойным. К счастью, они давно оставили бури и шторма позади. Здесь было тихо, и бескрайнюю синюю гладь ничего не беспокоило.
Первым шум услышал Вэйзар, как обладатель более острого слуха.
— Я что-то слышу, — сказал он Шильэт, полуоборачиваясь.
Она крепче вцепилась в его ремень, когда Черное Пламя внезапно задрала пасть и издала пронзительный рык, больше похожий на крик. Теперь и Шильэт услышала шум воды, словно где-то рядом был огромный водопад.
Вэйзар, видимо, что-то увидел внизу, потому что направил свою химеру ближе к морю. Они постепенно опускались, двигаясь вперед. Огромные черные крылья уже почти касались воды, когда Шильэт увидела впереди белое облако и темно-серую полоску, разрезающую ее. Совсем скоро Черное Пламя достигло этого странного тумана и приземлилась на камень. Длинный серый кусок то ли стены, то ли скалы возвышался над морем, разрезая "облако", которым оказались брызги воды, падающей вниз. Еще в нескольких метрах в стороне море было спокойным, но приближаясь к невидимой границе, оно начинало пениться и…
Шильэт с Вэйзаром перегнулись через шею Черного Пламени, выглядывая из-за чешуи: вода стеной падала вниз. Но что было там, в этой пропасти? Ни ликанша, ни эльф не могли разглядеть. Их обоих накрыло странное ощущение небытия, словно то, на что они смотрели, не существовало.
— Вот он, край мира, — прошептал Вэйзар, вцепляясь в руку Шильэт. Та выглядела не лучше него, пытаясь отвести взгляд от пугающей белоснежной бездны.
Черное Пламя забила хвостом. Вся ее чешуя дрожала. Шильэт посмотрела вниз, на кусок скалы, гадая, как он тут оказался, один посреди моря. А Вэйзар продолжал вглядываться в бездну под ними.
— Все же он существует, — пробормотал принц. — Край нашего мира. Он не бесконечен.
Шильэт прижалась к нему, чувствуя дрожь и Вэйзара, и Черного Пламени. Несмотря на пугающую пустоту, бездна внизу была прекрасна. Она завораживала. Но их уже ждали дома.
— Жаль, что не в замке, так было бы острее.
Вейкар расхохотался, наблюдая за тем, как одевается его случайная любовница. Она сделала очень точное замечание, вот только в замке, и правда, было нельзя встречаться. Бабушка запретила. Вообще-то, Императрица практически не лезла в личную жизнь детей и внуков, но давным-давно ввела два правила существования в черных стенах их дома. Первое — не трогать служанок. Здесь, в принципе, все было понятно: бабушка немало сил тратила на то, чтобы собрать штат достойных темных для прислуживания в замке. А потом их всех еще и проверяли Тени. В общем, Элиэн не желала чаще необходимого менять служанок из-за озабоченных постелью принцев, поэтому те сдерживали свои аппетиты, не трогая девушек в замке. Второе же правило касалось тех, кого дети и внуки приводили домой. Друзей из подданных ни кого у них не имелось, а вот любовниц и любовников было предостаточно. Последние ни разу не переступали порог замка — таково было требование Императрицы. Хоть оргии со всеми девицами Мелады устраивайте — но за пределами черных стен. Это правило настолько укоренилась в умах поколений Шелар'рис, что принцы даже перестали жалеть об этом ограничении. В конце концов, с точки зрения безопасности это было разумно — не таскать в замок всю грязь.
— Нельзя, — без сожаления ответил Вейкар, рассматривая новую знакомую. Она была человеком, что само по себе удивительно — в Империи представители этой расы почти не жили, только если чернокнижники или колдуны. Или ведьмы. Именно последней была Рэнис — так она представилась Вейкару, хотя прозвище Алая Ведьма ей шло больше — несмотря на уже почтенный возраст (более тысячи лет), она выглядела эффектной женщиной под сорок с копной черных волос и темными выразительными глазами. Про то, что она творила в постели, можно было сказать так — Вейкару такие любовницы еще не попадались. Со всех сторон это был положительный опыт. К тому же принц удовлетворил свое любопытство. Когда несколько лет назад Алая Ведьма — весьма знаменитая женщина в Рестании и человеческих королевствах — объявилась в Империи, Тейнол чуть не повесился — лишний повод для беспокойства. Но, вопреки ожиданиям, Рэнис вела себя достаточно прилично и проблем Теням не создавала. Не больше, чем темные принцы. Вейкар же заинтересовался этой женщиной — ведьмы хоть и живут дольше обычных людей, однако не вечны. Разменять тысячу лет для них — это удивительно. Не говоря уже об опыте. Вот Вейкар и постарался познакомиться с этой уникальной женщиной. Она оказалась весьма раскрепощенной особой, умной и проницательной. Ну и язвительной, но к этому принцу было не привыкать. В итоге они оба хорошо провели время, и по результатам этой ночи Вейкар мог постановить, что красота женщины — это не ее возраст и внешность, а характер. С такой огненной душой можно и тысячу лет прожить.
— О чем задумалось его высочество?
— О женщинах, о чем же еще? — хмыкнул Вейкар, поднимаясь и натягивая штаны. Пора было собираться в замок, а то опоздает на семейный обед — папа будет ворчать вечность.
Рэнис накинула на плечи алый плащ и поинтересовалась:
— И к каким же результатам пришел?
— Мне понравилось наше знакомство. Я бы сказал, что жалею, что не знал тебя в молодости, но не думаю, что в то время стоило с тобой водиться. Особенно таким ранимым мужчинам, как я.
— Я бы тебе ответил, но не при Вельзе, — процедил Велон, отпуская брата. Тот был таким легким, худеньким, что весил, кажется, меньше полуторного меча, который его старший брат носил на поясе.
— Он ведь твой? — кивнул Велон на младшего.
— А чей же еще? Мой. Не внук же твой, — хохотнул папа, и сразу стало ясно, что это он придумал эту "шутку" с внуком. Ничего нового.
Вельз пробежал к отцу, забрался на диван рядом и прижался к теплому боку. Вадерион ласково потрепал сына по каштановым кудрям и поинтересовался:
— Понравился тебе брат?
— Ага, — задорно ответил Вельз. — Вэйзар — добрый и смешной, а Велон — как ты, хороший, но внутри. Я ему тоже понравился, — с недетской проницательностью заметил мальчик.
— Да, особенно после шутки с дедушкой, — хмыкнул Велон и обвиняюще посмотрел на отца. Увы, никто, кроме мамы, к совести Императора воззвать не мог, поэтому пришлось уйти старшему принцу ни с чем. По пути к покоям дочери он ворчал себе под нос, костеря отца. Очень смешная шутка!
Серьезно о появлении внуков Велон не задумывался — его дочери хоть и вышли все замуж, но не горели желанием заводить детей. Он был этому очень рад, хотя не признался бы даже самому себе.
— Вилфен, принцесса моя, ты знаешь, что этот старый, поросший мхом дроу сделал? — произнес Велон, влетая в покои дочери и ее мужа-урода. — Рассказал про моего внука…
— Так ты уже знаешь? Как хорошо, в я гадала, как тебе сказать.
Велон остановился так резко, что чуть не полетел носом вперед. Вилфен, стоящая у окна, обернулась, на руках у нее был совсем маленький ребенок, меньше года. Его блеклые глазки с интересом смотрели на мир. Он выглядел как чистокровный свалг. Замечательно.
Отличительной чертой Велона (от других принцев) было умение подстраиваться под меняющиеся обстоятельства. От отца он унаследовал эту стремительность мысли, которая позволяла ему за мгновение сдерживать ту реакцию, которую не стоило демонстрировать. Пока Вилфен подходила к нему, он успел про себя обругать шутника-отца, смириться с "радостным" событием и приказать себе не язвить. Никогда больше. Даже над Роуном — он ведь не позволит себе высмеивать свалга при внуке. Теперь они должны были превратиться в крепкую дружную семью, где отец дочери ненавидит ее выбор, но никогда этого не продемонстрирует. Прямо как у папы с Вал'Акэш. Вот и Велона настигла эта кара.
— Некромант? — позволил себе единственный вопрос принц.
Вилфен нахмурилась, а за ее спиной, в проеме, появился Роун.
— Да.
Велон ничего не ответил, лишь протянул руки.
— Давай, познакомлюсь с внуком.
Дедушка? Дедушка! Отвратительно!
Малыш перекочевал с одних рук на другие, спокойно взирая на мир. Новый темный его заинтересовал, и он принялся пальчиками трогать его пуговицы на камзоле. Маленькие черные рыбки очень понравились юному свалгу.
— И как тебе зовут? — ласково поинтересовался Велон.
Малыш так резко вздернул голову, что, казалось, он сейчас сам ответит.
— Рэвиан.
— Красивое имя, — похвалил Велон. — Мама называла, да?
— Да, — сдержанно ответил Роун. Видимо, не один принц решил встать на путь мира.
— Хороший внук, — заметил дочери Велон. — Твоей маме понравится. Она скоро зайдет — как только закончит отчитывать Варелин.
Вилфен улыбнулась, и за это выражение счастья на лице дочери он готов был терпеть многое.
Глава 6. Седьмой
В императорском замке постоянно что-то происходило. Невозможно было пройти по коридору, не попав в какую-нибудь неприятность — к примеру, повстречав "дорого сердцу" родственника. Этот постулат доказал на себе Вельз. Спускался он по лестнице, никого не трогал, спокойно беседовал с Тери, сыном дяди Тейнола, и тут, как отряд паладинов, жаждущих крови темных, на него налетели старшие братья — Велон и Вэйзар.
— Вот он, наш герой!
— Да, иди сюда, Вельз!
Его хлопнули по плечу и ловко взяли в оборот. Териам хитро улыбнулся и незаметно исчез, как всякая уважающая себя Тень.
Вельз спокойно посмотрел на окруживших его братьев.
— Что-то случилось?
— Ага, ты, — хмыкнул Вэйзар. — Что ты творишь, братец?
— Не мог бы объяснить, что ты имеешь в виду?
— Твое поведение, — процедил Велон. — За тридцать пять лет своей жизни неужели ты не понял, как надо себя вести в семье?
— Чем же я вас так раздражаю? — слегка удивился Вельз, облокачиваясь о перила. Как и старшие братья, фигурой и силой он был истинным дроу, зато пепельная кожа, каштановые кудри и миловидное лицо, доставшиеся от матери, превратили его в первого красавца Мелада, за которым толпами бегали столичные леди. Как же! Свободный принц! Еще и красив, совершенно не как дроу! Вельз с Вейкаром остались единственными неженатыми мужчинами в семье, и оба покоряли сердца женщин — и красотой, и знатностью. Но если внешность сына Велона оставляла желать лучшего — он был типичным дроу и покорял девушек, скорее, харизмой и мужественностью, — то младший брат действительно отличался необычайной красотой. Правда, сам он никаких выгод от этого не искал, женщинами не играл, больше посвящая себя работе — службе собственному отцу. Из-за крови своей матери — светлой эльфийки — в нем проснулся дар целителя — среди жителей Рассветного Леса это не было редкостью. Однако Вельз не питал склонности к помощи другим. Он обучился у Сайла, но в дальнейшем пошел своим путем, став лучшим палачом его величества. Дар целителя позволял Вельзу идеально контролировать своих пленников, доводя тех до пика боли, при этом не подвергая их жизнь опасности. В чем-то младший сын Императора стал самым жестоким в семье… Или нет. Среди Шелар'рис милосердием не страдал никто.
Однако жестокость Вельза проявлялась только в работе. В жизни он был спокойным неконфликтным темным. В чем-то он до ужаса напоминал свою мать — с ним все жили в мире, но стоило кому-то его серьезно задеть, кара была страшной. Вельз был умной и мстительной тварью, но первым никогда не начинал войну и очень многое прощал своим многочисленным родственником. К примеру, он никогда не ругался со своим отцом, хотя мерзкий характер Вадериона Шелар'рис могла вынести только Элиэн — остальные дети и даже внуки с частой периодичностью ругались с ним. Они тоже не отличались благонравием. А вот Вельз как-то жил без постоянных ссор с отцом и братьями, чем донельзя возмущал последних.
— Какого демона ты так мил с папой? Хватит уже показывать всем, что ты его любимчик, — раздраженно заметил Вэйзар.
— Ты выбиваешь из общей картины нашей семьи, — более спокойно заметил Велон.
— Да, сколько можно? Мы рядом с тобой выглядим полными идиотами.
— Вэйзар, — простонал старший брат.
— Что? Мы ведь это хотели ему сказать…
Велон пнул болтуна и обратился к спокойно взирающему на них Вельзу:
— Как ты это делаешь? Ладишь с папой.
— Я не понимаю, а зачем мне ругаться, — пожал плечами принц. — Я люблю нашего отца и не хочу его расстраивать попусту. Его жизнь и без того сложна и полна горечи, моя задача помогать ему, а не расстраивать, создавая проблемы.
Велон с Вэйзаром переглянулись.
— Нет, от этого мы ничего не добьемся, — постановил второй брат.
— Да, — вынужден был согласиться старший. — Сплошное разочарование. Пойдем, зальем горе.
— Пойдем. Это надо так, а? Папа все же дождался копию мамы.
Вельз лишь покачал головой вслед братьям: их он тоже очень любил и многое прощал. Пусть ворчат. Они же семья, и это ничего не изменит.
Глава 7. На краю мира
Полет завораживал. Чувство абсолютной свободы, когда паришь над землей и морем. Сколько Шильэт летала с Вэйзаром лет, а все не могла насытиться этим бескрайним простором среди облаков.
Ветер дул в лицо, путая волосы и слепя глаза, а Черное Пламя несла их вперед. Ее огромные крылья чуть подрагивали. Шильэт крепче прижалась к Вэйзару, чувствуя тепло его тела даже через кожаную куртку и плащ. Он чуть повернул голову, потираясь щекой о ее короткие черные волосы. Они любили так летать, одни, оторвавшись от земной суеты, детей, родителей и прочей нечисти. А в этот раз они наконец решились на дальнее путешествие. Теперь можно было рискнуть — сын вырос, женился и даже приручил свою химеру. Империя не останется без покровительства небесного всадника, а значит, Вэйзар мог исполнить их с Шильэт давнюю мечту — отправиться за море, чтобы узнать, что там.
К этому путешествию они готовились долго. Черное Пламя не могла вечно находиться в небе. Ее выносливости и сил хватало на несколько дней пути, но и их она преодолевала на грани. А ведь острова в море заканчиваются рано, и неизвестно, как долго им предстоит лететь до следующего кусочка земли. Поэтому Вэйзар с Шильэт стали думать. Сразу вспомнили укрепляющие отвары Сайла — они помогали поддерживать силы эльфа, на время отказаться от сна и отдыха, если в этом была острая необходимость. Но для огромной химеры мало пары склянок, да и как поить ее в полете? Тогда супруги решили подойти со стороны магии и отправились за помощью к Эде. Та тяжело вздохнула и обещала помочь. Она создала несколько мощных артефактов по образцу тех, что питают резервы самих чародеев, но с поправкой на химеру — ведь эти звери, тесно связанные с магией. У Эды ушло больше двух десятилетий на создание трех амулетов, скопивших в себе невероятную мощь — вот и беззаботная жизнь замужней принцессы и матери!
Забрав у сестры артефакты, Шильэт с Вэйзаром отправились в путь. Черное Пламя взмыла в голубое небо, оставив далеко внизу императорский замок.
Они летели уже месяц. Последний остров, на котором удалось отдохнуть, был почти две недели назад. С тех пор они успели израсходовать один артефакт и начали тратить второй. Если в ближайшем времени они не наткнутся на любой клочок земли, то потеряют возможность вернуться — им попросту не хватит третьего амулета на обратный путь. А значит, останется лететь вперед, даже если там ничего нет. Но это, как ни странно, не печалило ни Шильэт, ни Вэйзара, только вызывало легкую грусть по оставленному сыну.
Море внизу казалось спокойным. К счастью, они давно оставили бури и шторма позади. Здесь было тихо, и бескрайнюю синюю гладь ничего не беспокоило.
Первым шум услышал Вэйзар, как обладатель более острого слуха.
— Я что-то слышу, — сказал он Шильэт, полуоборачиваясь.
Она крепче вцепилась в его ремень, когда Черное Пламя внезапно задрала пасть и издала пронзительный рык, больше похожий на крик. Теперь и Шильэт услышала шум воды, словно где-то рядом был огромный водопад.
Вэйзар, видимо, что-то увидел внизу, потому что направил свою химеру ближе к морю. Они постепенно опускались, двигаясь вперед. Огромные черные крылья уже почти касались воды, когда Шильэт увидела впереди белое облако и темно-серую полоску, разрезающую ее. Совсем скоро Черное Пламя достигло этого странного тумана и приземлилась на камень. Длинный серый кусок то ли стены, то ли скалы возвышался над морем, разрезая "облако", которым оказались брызги воды, падающей вниз. Еще в нескольких метрах в стороне море было спокойным, но приближаясь к невидимой границе, оно начинало пениться и…
Шильэт с Вэйзаром перегнулись через шею Черного Пламени, выглядывая из-за чешуи: вода стеной падала вниз. Но что было там, в этой пропасти? Ни ликанша, ни эльф не могли разглядеть. Их обоих накрыло странное ощущение небытия, словно то, на что они смотрели, не существовало.
— Вот он, край мира, — прошептал Вэйзар, вцепляясь в руку Шильэт. Та выглядела не лучше него, пытаясь отвести взгляд от пугающей белоснежной бездны.
Черное Пламя забила хвостом. Вся ее чешуя дрожала. Шильэт посмотрела вниз, на кусок скалы, гадая, как он тут оказался, один посреди моря. А Вэйзар продолжал вглядываться в бездну под ними.
— Все же он существует, — пробормотал принц. — Край нашего мира. Он не бесконечен.
Шильэт прижалась к нему, чувствуя дрожь и Вэйзара, и Черного Пламени. Несмотря на пугающую пустоту, бездна внизу была прекрасна. Она завораживала. Но их уже ждали дома.
Глава 8. Рэнис, или Снятое проклятие
— Жаль, что не в замке, так было бы острее.
Вейкар расхохотался, наблюдая за тем, как одевается его случайная любовница. Она сделала очень точное замечание, вот только в замке, и правда, было нельзя встречаться. Бабушка запретила. Вообще-то, Императрица практически не лезла в личную жизнь детей и внуков, но давным-давно ввела два правила существования в черных стенах их дома. Первое — не трогать служанок. Здесь, в принципе, все было понятно: бабушка немало сил тратила на то, чтобы собрать штат достойных темных для прислуживания в замке. А потом их всех еще и проверяли Тени. В общем, Элиэн не желала чаще необходимого менять служанок из-за озабоченных постелью принцев, поэтому те сдерживали свои аппетиты, не трогая девушек в замке. Второе же правило касалось тех, кого дети и внуки приводили домой. Друзей из подданных ни кого у них не имелось, а вот любовниц и любовников было предостаточно. Последние ни разу не переступали порог замка — таково было требование Императрицы. Хоть оргии со всеми девицами Мелады устраивайте — но за пределами черных стен. Это правило настолько укоренилась в умах поколений Шелар'рис, что принцы даже перестали жалеть об этом ограничении. В конце концов, с точки зрения безопасности это было разумно — не таскать в замок всю грязь.
— Нельзя, — без сожаления ответил Вейкар, рассматривая новую знакомую. Она была человеком, что само по себе удивительно — в Империи представители этой расы почти не жили, только если чернокнижники или колдуны. Или ведьмы. Именно последней была Рэнис — так она представилась Вейкару, хотя прозвище Алая Ведьма ей шло больше — несмотря на уже почтенный возраст (более тысячи лет), она выглядела эффектной женщиной под сорок с копной черных волос и темными выразительными глазами. Про то, что она творила в постели, можно было сказать так — Вейкару такие любовницы еще не попадались. Со всех сторон это был положительный опыт. К тому же принц удовлетворил свое любопытство. Когда несколько лет назад Алая Ведьма — весьма знаменитая женщина в Рестании и человеческих королевствах — объявилась в Империи, Тейнол чуть не повесился — лишний повод для беспокойства. Но, вопреки ожиданиям, Рэнис вела себя достаточно прилично и проблем Теням не создавала. Не больше, чем темные принцы. Вейкар же заинтересовался этой женщиной — ведьмы хоть и живут дольше обычных людей, однако не вечны. Разменять тысячу лет для них — это удивительно. Не говоря уже об опыте. Вот Вейкар и постарался познакомиться с этой уникальной женщиной. Она оказалась весьма раскрепощенной особой, умной и проницательной. Ну и язвительной, но к этому принцу было не привыкать. В итоге они оба хорошо провели время, и по результатам этой ночи Вейкар мог постановить, что красота женщины — это не ее возраст и внешность, а характер. С такой огненной душой можно и тысячу лет прожить.
— О чем задумалось его высочество?
— О женщинах, о чем же еще? — хмыкнул Вейкар, поднимаясь и натягивая штаны. Пора было собираться в замок, а то опоздает на семейный обед — папа будет ворчать вечность.
Рэнис накинула на плечи алый плащ и поинтересовалась:
— И к каким же результатам пришел?
— Мне понравилось наше знакомство. Я бы сказал, что жалею, что не знал тебя в молодости, но не думаю, что в то время стоило с тобой водиться. Особенно таким ранимым мужчинам, как я.
