Лоренс кивнул и отвел взгляд, но не пряча: судя по теплоте и любви в глазах, он думал о ком-то дорогом.
— Это все Ирэйна. Она убедила меня, что надежда есть и что я должен… просто поговорить с тобой.
Лоренс, поглощенный чувствами, не заметил, как изогнулись от удивления брови отца. Лестер как-то привык считать лунную эльфийку достаточно неприятной особой, хоть сын ее и любил, но теперь она предстала в ином свете.
— Заботится?
— Да, — кивнул Лоренс, уже открыто улыбаясь. — И ждет, — со вздохом признался он.
— Тогда тебе пора, — мягко намекнул Лестер.
Лоренс отставил бокал и поднялся.
— Светлой ночи, пап, — пожелал он и вышел.
А его отец еще долго сидел и смотрел на ночное небо. Его уже давно никто не ждал. Он жил лишь ради своих детей.
Ласка шла спокойно и размеренно, не обращая внимания на ретивого жеребца, идущего рядом. Охотник то и дело пытался пристать к недоступной красавице, но тут же получал по шее от хозяйки. Эльфийские лошади живут долго, и Ласка сменила уже больше двадцати весен: ее Лоренсу подарил отец, когда тот начал учиться верховой езде. Солидный возраст отражался на ее нраве. Хотя Охотник, как утверждала Ирэйна, тоже был немолод, но вел себя…
Лоренс покачал головой, наблюдая за тем, как любимая супруга вновь оттаскивает своего неуемного жеребца от его Ласки. За весь их путь до Лунной цитадели эта картина стала настолько привычна, что он едва ли замечал движения этой парочки. Им с Лаской было о чем подумать (эльфийские лошади — особенные, они были намного разумнее простых коней). Так что пока Ирэйна объясняла Охотнику, что он "плохой", ее муж размышлял о ней самой. И исключительно в положительном ключе. Ирэйна за такой короткий промежуток времени — всего один год! — стала для него самым важным эльфом в его жизни. Она подарила ему не только свою любовь — и зажгла ее в нем, — она заставила его поверить в себя. Только с ней он почувствовал себя по-настоящему живым, любящим и любимым. Рядом с ней он был мужчиной. Все его страхи разбились об их любовь, об ее веру в него. Он вновь был тем великолепным кронпринцем, что покорял когда-то весь Листерэль, только теперь он был ее мужчиной. А она — его женщиной. Это было потрясающее чувство единения, дающее веру в себя. Ирэйна была права: все это время он ломал себя, не мог восстановиться и отринуть прошлое. С ней же Лоренс осознал, насколько жалко выглядел, сам пытался утопить, уничтожить себя. Но также он понял, что без Ирэйны он бы не смог подняться. И вдруг оказалось, что любовь, исцеляющая душу, это не глупости, не выдумки эльфийских поэтов. Потому что поймав случайно взгляд Ирэйны, он улыбнулся ей и только потом осознал, что он перестал помнить о своем уродстве, о своем пленении. Нет, он не забыл тот кошмарный год, но теперь все это не довлело над ним днем и ночью. Он больше не обращал внимания на косые и презрительные взгляды, не мучился из-за шепотков за спиной или бросаемых прямо лицо ядовитых словах мачехи — его больше это не касалось. И обретя прежнюю уверенность, Лоренс был бесконечно благодарен той прекрасной эльфийке, с которой он это смог — Ирэйне.
— Ты больше обычного задумчив, — заметил предмет его размышлений.
— Я думал о тебе, — признался Лоренс.
Она отвела взгляд, но он видел, что ей пришлись по душе его слова. В этот момент Охотник вновь сделал попытку добиться расположения мирно идущей рядом Ласки. Естественно, вызвав гнев хозяйки.
— Совершенно невыносим! Он обычно спокойнее, — заверила Ирэйна. — По крайней мере, раньше у меня получалось его угомонить за пару часов.
— Против недели? Плохой результат.
— Вот и о чем. — Эльфийка недовольно поджала губы. — По-видимому, твоя Ласка понравилась моему… Охотнику.
При этих словах Ласка выразительно покосилась на гарцующего перед ней Охотника и с силой хлестнула его хвостом по крупу. Тот протестующе заржал. Ирэйна рассмеялась:
— Дама свой выбор сделала. Придется тебе, друг мой, побыть с разбитым сердцем.
Она утешающе похлопала коня по шее. Тот всхрапнул, но больше к своей неразделенной любви не лез, и остаток пути прошел вполне мирно.
Перед прибытием в Лунную цитадель Ирэйна честно предупредила, что ее сестра весьма своеобразная личность.
— Что ты имеешь в виду?
Ответом ему стало загадочное:
— Увидишь.
Он увидел и совсем скоро. Но сначала перед ним предстала цитадель лунных эльфов во всей своей сияющей красе. Как художник, Лоренс обладал чувством прекрасного, хоть и скрывал его глубоко внутри, но сейчас он был поражен. Цитадель располагалась в ущелье, и когда они с Ирэйной проехали через вырубленный прямо в скале туннель, то перед ними предстал сияющий хрустальный замок. Свет отражался от многочисленных граней, и создавалось ощущением, что это не башня из камня, а небесное, нереальное творение, парящее над голыми северными скалами.
— И ты сравнивала Листерэль с этим? — неверяще выдохнул Лоренс.
Ирэйну явно повеселил его восторженный вид.
— Это ты еще внутри не побывал. Но, на самом деле, от этой сияющей красоты быстро устаешь.
— Насколько? — скептически поинтересовался Лоренс.
— Мне понадобилось два столетия.
Принцу оставалось лишь покачать головой: Лунная цитадель пленила его воображение. В голове уже роились образы будущих набросков.
А вот жители этого хрустального замка явно были не рады незваному гостю. Но заметив свою принцессу, ехавшую позади, тут же теплели взглядом. Ирэйна явно была любима подданными. Когда она спешилась, конюхи чуть ли не подрались за право отвести Охотника в конюшню, а встречавший их черноволосый (!) и черноглазый (!!) лунный эльф и вовсе радостно улыбнулся, словно увидел не свою принцессу, а любимейшую сестру. Но это было только начало: Ирэйна, его хоть и волевая и иногда резкая Ирэйна, бросилась на шею этому темненькому стражнику. А потом еще прощебетала что-то на их языке о том, что скучала по нему и очень рада его видеть. Даже в щеку поцеловала. Черноволосому это, кстати, не совсем понравилось: он виновато покосился на застывшего в бешенстве Лоренса и мягко отстранил девушку.
— Где Ишэйна? — тут же поинтересовалась она. — Опять засела в магическом зале и мучает вселенную?
— Всего лишь наш мир, — тепло усмехнулся ее собеседник и выразительно посмотрел на Лоренса. Ирэйна наконец-то поняла намек и представила:
— Лоренс, это Халэн, капитан стражников и главный страж королевы лунных эльфов. Не помню, я тебе про него рассказывала?
— Нет, — произнесено это было так, что даже до радостной Ирэйны дошло состояние ее супруга. Она недоуменно приподняла брови, но воздержалась от комментариев, лишь представила:
— Халэн, это Лоренс Леранэ, кронпринц Рассветного Леса и мой любимый муж.
— Лунной вам ночи, ваше высочество, — поклонился Халэн, но едва ли Лоренс заметил его безукоризненное поведение.
— И вам, капитан, — вежливо ответил "любимый муж", который сейчас проклял тот день, когда решил отправиться в Лунную цитадель. Зачем?! Чтобы посмотреть на любовника Ирэйны?! О да!
— Ее величество, королева Ишэйна действительно занята в своей магической комнате и, к сожалению, не смогла встретить вас лично. Она приносит вам свои извинения и просит не рассматривать ее отсутствие, как проявление неуважения к вам.
— Да, Ишэйна редко бывает свободна, — встряла Ирэйна в ручей красноречия Халэна. — Она — настоящая фанатичка. Если ее голову посещает какая-то идея, то она не вернется в общество, пока не реализует ее, — и уже капитану: — Халэн, прошу, переговори с Ишэйной. Нам очень нужна ее помощь, причем срочно. Только на тебя надежда.
— Конечно, я сделаю все, что в моих силах, ваше высочество.
— И даже больше, — с улыбкой заметила Ирэйна. — На тебя всегда можно было положить.
Решив, что еще пара сладких фраз, и он точно перестанет себя контролировать, Лоренс произнес:
— Если в ближайшее время нам не доведется лицезреть королеву, то, возможно, стоит пройти в цитадель, а не стоять на крыльце?
Ирэйна оглянулась на него: в его холодном голосе она явно услышала то, что он хотел скрыть. Халэн тут же проводил их до заранее приготовленных покоев и деликатно оставил супругов. Но недолго они были наедине: тут же пришли слуги, бросавшие на принцессу радостные, а на принца — брезгливые взгляды, и принесли ужин. Остаток дня прошел в неизбежных хлопотах, хотя королеву им так и не удалось повидать. Ирэйна пару раз и вовсе исчезала из покоев, повидаться со старыми друзьями, как она заявляла. Последний раз ее не было до ночи. Лоренс раздраженно мерил шагами их спальню. Теперь его едва ли заботила прелестная обстановка хрустального замка, где каждая грань была произведением искусства. Все его чувства — на данный момент исключительно отрицательные — были направлены на Ирэйну и этого черноволосого капитана. Явно полукровка людей (если не квартерон), а смеет касаться его принцессы! Бешенство с головой поглотило его, и если внешне Лоренс оставался все так же холоден и невозмутим, то внутри него бушевала настоящая буря. Он злился, ярился, метался, как безумный. Было больно, когда он вспоминал, как его любимая Ирэйна обнималась с другим. В конце концов, к приходу супруги, он уже так накрутил себя, что стоило ей переступить порог, как он шагнул к ней, схватил за плечи (осторожно!) и процедил:
— Где ты была?
— У Халэна, — от удивления Ирэйна даже не возмутилась, но спустя секунду к ней вернулась привычная уверенность. — А тебе какое дело? Что ты меня контролируешь?! Я не твоя вещь!
— Ты моя жена!
— И что?! — зло выкрикнула принцесса и отвесила Лоренсу знатную затрещину. От неожиданности он пошатнулся, споткнулся о кресло и упал. Грохот был страшный, но Ирэйна лишь, высокомерно задрав подбородок, прошла мимо. Потирая ушибленные места и мысленно проклиная того, кто научил любимую так хорошо бить, Лоренс зло посмотрел ей вслед и направился в противоположную сторону. Благо покои были большими, и двое эльфов в них вполне могли разминуться. Что они и делали весь следующий день.
— Твой муж очень тебя любит, — заметил Халэн, когда они стояли на смотровой площадке одной из башен крепости. Те вырастали из основной, словно грибы из пня, хотя такое нелицеприятное сравнение могло прийти на ум только Ирэйне.
— Прочитал его мысли? — мрачно пошутила она.
— Нет, видел, как он на тебя смотрит.
— Зло?
— С любовью. А так, он ревнует, я его понимаю, — пожал плечами Халэн. Северный ветер развевал его короткие — едва достающие до плеч — черные волосы, и он выглядел, как герой древних баллад. Правда, герои баллад обычно красивые и мужественные. Если с последним у Халэна все было хорошо, то вот о первом никогда речи не шло. Его мать, полукровка, понесла от человека, и капитан стражников унаследовал от своего отца резкие, даже грубые черты лица, не смягченные эльфийской кровью. И все же Ишэйна что-то нашла в нем. Ирэйна даже знала что: влюбленного и преданного раба. Что-что, а именно это сестре всегда было нужно — полное подчинение. Халэн терпел все и даже больше, потому что любил. Любил преданно и беззаветно. И Ишэйна, какой бы злобной эльфийкой не была, всегда это ценила.
— Кого ревнует? — переспросила Ирэйна, отвлекаясь от мыслей о сестре и ее бессменном любовнике.
— Тебя, — взгляд Халэна был выразительнее слов. — Ко мне.
— Лоренс? Меня? — со смехом переспросила Ирэйна. — Это чушь, Халэн.
— Почему? Я по себе знаю: ревность — обратная сторона любви.
— И ко многим ты мою сестру ревнуешь?
— Да ко всем, — грустно признался Халэн, позволив себе кривую ухмылку. — И твой светлый эльф в тебя влюблен и также ревнует.
— Этого не может быть, — решительно покачала головой Ирэйна. — Ты не знаешь Лоренса. Он не такой.
— Ирэйна, все мужчины такие. Особенно — влюбленные.
— Ты не понимаешь, — принялась объяснять она ему. — Лоренс выше этих глупых предрассудков. К тому же, он… ну он знает, что его люблю. Я ему призналась.
Ирэйна отвела взгляд, принявшись рассматривать горные вершины, виднеющиеся сквозь облака.
— Случается. Я рад за тебя, — искренне произнес Халэн. — Мы с Ишэйной боялись, что тебе достанется муж деспот и тиран. А кронпринц произвел на меня приятное впечатление.
— Вы даже не общались.
— Знаешь поговорку: колдун колдуна видит издалека?
— Аа, клуб любителей лунных принцесс?
— Можешь смеяться сколько угодно, Ишэйну ты в этом не переплюнешь.
— Не сомневаюсь. Как она, кстати?
— Я заходил. Меня чуть ее сожгли. Сегодня еще раз зайду.
— Развеять твой пепел по ветру?
— Ты недооцениваешь свою сестру. От меня не останется даже пепла.
— Тогда удачи.
— И тебе.
Халэн многозначительно кивнул, она показала ему кулак, но навряд ли друга детства можно было этим пронять. Тот отвесил ей шутливый поклон и отправился на "сожжение". А Ирэйна вернулась в покои. Лоренс сегодня весь день провел в их комнатах. Впрочем, его никто никуда и не звал, хотя Ирэйна хотела устроить ему прогулку по цитадели, но… обиделась, как юная незрелая девица. Вот же она глупая!
Когда Ирэйна вошла в спальню, Лоренс как раз рисовал. Вокруг него, по постели, были разбросаны законченные работы. Судя по всему, ее дорогой супруг трудился весь день. Но как только Ирэйна переступила порог спальни, рука Лоренса дернулась, оставив жирный грифельный след на незаконченном рисунке. Принц замер, глядя лишь на серые линии. Ирэйне даже стало немного стыдно, что из-за нее он испортил свой рисунок. Она подошла и осторожно подняла листок: это было изображение цитадели, и даже ее, выросшую здесь принцессу, поразила красота, которую так легко сумел передать Лоренс.
— Ты его любишь?
Она и не заметила, как он встал рядом.
— Кого? — не поняла Ирэйна, но уже начала злиться.
— Своего Халэна!
— Конечно, — для нее это был глупый вопрос, ведь Халэн являлся ее другом детства, а также наставником и единственным, кому Ирэйна доверяла жизнь сестры. Но судя по тому, как побледнело лицо Лоренса, он все понял совершенно иначе. До Ирэйны наконец-то тоже дошел смысл ее слов.
— Ох, Лоренс, я не это имела в виду.
Но он ее уже не слышал. Он стоял и молча смотрел на нее так, словно она его ударила прямо в сердце.
— Лоренс, — нежно позвала она, обнимая и гладя по щеке. — Лоренс, ты неправильно меня понял. Халэн просто друг.
— И давно он "просто друг"? — деревянным голосом поинтересовался принц.
— Просто друг, — холодно повторила Ирэйна. — Он никогда не был моим любовником. Мне не нужны твои грязные намеки. Халэн — любовник Ишэйны. Он был моим другом и наставником. Лоренс, — вновь позвала она, уже намного мягче, — он действительно только друг. Да, он мне близок, но не как мужчина. Сколько мне еще повто…
— Ты любишь меня, не его? — с надеждой спросил Лоренс, беря ее лицо в свои ладони.
— Ну конечно, любовь моя, — с нежностью ответила Ирэйна, а в следующее мгновение он крепко прижал ее к груди.
— Прости меня, — голос его звучал тихо и виновато. — Я устроил такую безобразную сцену ревности. — Он зарылся носом в ее растрепавшиеся волосы. — Я так тебя люблю, но иногда это так больно.
— Не думай об этом. — Она слышала, как учащенно бьется его сердце. — Я больше не буду так вести себя, Халэн переживет без моих объятий.
— Не надо. — Он даже отстранился. — Я не хочу, чтобы ты ограничивала себя из-за моих прихотей.
— Это все Ирэйна. Она убедила меня, что надежда есть и что я должен… просто поговорить с тобой.
Лоренс, поглощенный чувствами, не заметил, как изогнулись от удивления брови отца. Лестер как-то привык считать лунную эльфийку достаточно неприятной особой, хоть сын ее и любил, но теперь она предстала в ином свете.
— Заботится?
— Да, — кивнул Лоренс, уже открыто улыбаясь. — И ждет, — со вздохом признался он.
— Тогда тебе пора, — мягко намекнул Лестер.
Лоренс отставил бокал и поднялся.
— Светлой ночи, пап, — пожелал он и вышел.
А его отец еще долго сидел и смотрел на ночное небо. Его уже давно никто не ждал. Он жил лишь ради своих детей.
Глава 9. Лунная цитадель, или О королеве
Ласка шла спокойно и размеренно, не обращая внимания на ретивого жеребца, идущего рядом. Охотник то и дело пытался пристать к недоступной красавице, но тут же получал по шее от хозяйки. Эльфийские лошади живут долго, и Ласка сменила уже больше двадцати весен: ее Лоренсу подарил отец, когда тот начал учиться верховой езде. Солидный возраст отражался на ее нраве. Хотя Охотник, как утверждала Ирэйна, тоже был немолод, но вел себя…
Лоренс покачал головой, наблюдая за тем, как любимая супруга вновь оттаскивает своего неуемного жеребца от его Ласки. За весь их путь до Лунной цитадели эта картина стала настолько привычна, что он едва ли замечал движения этой парочки. Им с Лаской было о чем подумать (эльфийские лошади — особенные, они были намного разумнее простых коней). Так что пока Ирэйна объясняла Охотнику, что он "плохой", ее муж размышлял о ней самой. И исключительно в положительном ключе. Ирэйна за такой короткий промежуток времени — всего один год! — стала для него самым важным эльфом в его жизни. Она подарила ему не только свою любовь — и зажгла ее в нем, — она заставила его поверить в себя. Только с ней он почувствовал себя по-настоящему живым, любящим и любимым. Рядом с ней он был мужчиной. Все его страхи разбились об их любовь, об ее веру в него. Он вновь был тем великолепным кронпринцем, что покорял когда-то весь Листерэль, только теперь он был ее мужчиной. А она — его женщиной. Это было потрясающее чувство единения, дающее веру в себя. Ирэйна была права: все это время он ломал себя, не мог восстановиться и отринуть прошлое. С ней же Лоренс осознал, насколько жалко выглядел, сам пытался утопить, уничтожить себя. Но также он понял, что без Ирэйны он бы не смог подняться. И вдруг оказалось, что любовь, исцеляющая душу, это не глупости, не выдумки эльфийских поэтов. Потому что поймав случайно взгляд Ирэйны, он улыбнулся ей и только потом осознал, что он перестал помнить о своем уродстве, о своем пленении. Нет, он не забыл тот кошмарный год, но теперь все это не довлело над ним днем и ночью. Он больше не обращал внимания на косые и презрительные взгляды, не мучился из-за шепотков за спиной или бросаемых прямо лицо ядовитых словах мачехи — его больше это не касалось. И обретя прежнюю уверенность, Лоренс был бесконечно благодарен той прекрасной эльфийке, с которой он это смог — Ирэйне.
— Ты больше обычного задумчив, — заметил предмет его размышлений.
— Я думал о тебе, — признался Лоренс.
Она отвела взгляд, но он видел, что ей пришлись по душе его слова. В этот момент Охотник вновь сделал попытку добиться расположения мирно идущей рядом Ласки. Естественно, вызвав гнев хозяйки.
— Совершенно невыносим! Он обычно спокойнее, — заверила Ирэйна. — По крайней мере, раньше у меня получалось его угомонить за пару часов.
— Против недели? Плохой результат.
— Вот и о чем. — Эльфийка недовольно поджала губы. — По-видимому, твоя Ласка понравилась моему… Охотнику.
При этих словах Ласка выразительно покосилась на гарцующего перед ней Охотника и с силой хлестнула его хвостом по крупу. Тот протестующе заржал. Ирэйна рассмеялась:
— Дама свой выбор сделала. Придется тебе, друг мой, побыть с разбитым сердцем.
Она утешающе похлопала коня по шее. Тот всхрапнул, но больше к своей неразделенной любви не лез, и остаток пути прошел вполне мирно.
Перед прибытием в Лунную цитадель Ирэйна честно предупредила, что ее сестра весьма своеобразная личность.
— Что ты имеешь в виду?
Ответом ему стало загадочное:
— Увидишь.
Он увидел и совсем скоро. Но сначала перед ним предстала цитадель лунных эльфов во всей своей сияющей красе. Как художник, Лоренс обладал чувством прекрасного, хоть и скрывал его глубоко внутри, но сейчас он был поражен. Цитадель располагалась в ущелье, и когда они с Ирэйной проехали через вырубленный прямо в скале туннель, то перед ними предстал сияющий хрустальный замок. Свет отражался от многочисленных граней, и создавалось ощущением, что это не башня из камня, а небесное, нереальное творение, парящее над голыми северными скалами.
— И ты сравнивала Листерэль с этим? — неверяще выдохнул Лоренс.
Ирэйну явно повеселил его восторженный вид.
— Это ты еще внутри не побывал. Но, на самом деле, от этой сияющей красоты быстро устаешь.
— Насколько? — скептически поинтересовался Лоренс.
— Мне понадобилось два столетия.
Принцу оставалось лишь покачать головой: Лунная цитадель пленила его воображение. В голове уже роились образы будущих набросков.
А вот жители этого хрустального замка явно были не рады незваному гостю. Но заметив свою принцессу, ехавшую позади, тут же теплели взглядом. Ирэйна явно была любима подданными. Когда она спешилась, конюхи чуть ли не подрались за право отвести Охотника в конюшню, а встречавший их черноволосый (!) и черноглазый (!!) лунный эльф и вовсе радостно улыбнулся, словно увидел не свою принцессу, а любимейшую сестру. Но это было только начало: Ирэйна, его хоть и волевая и иногда резкая Ирэйна, бросилась на шею этому темненькому стражнику. А потом еще прощебетала что-то на их языке о том, что скучала по нему и очень рада его видеть. Даже в щеку поцеловала. Черноволосому это, кстати, не совсем понравилось: он виновато покосился на застывшего в бешенстве Лоренса и мягко отстранил девушку.
— Где Ишэйна? — тут же поинтересовалась она. — Опять засела в магическом зале и мучает вселенную?
— Всего лишь наш мир, — тепло усмехнулся ее собеседник и выразительно посмотрел на Лоренса. Ирэйна наконец-то поняла намек и представила:
— Лоренс, это Халэн, капитан стражников и главный страж королевы лунных эльфов. Не помню, я тебе про него рассказывала?
— Нет, — произнесено это было так, что даже до радостной Ирэйны дошло состояние ее супруга. Она недоуменно приподняла брови, но воздержалась от комментариев, лишь представила:
— Халэн, это Лоренс Леранэ, кронпринц Рассветного Леса и мой любимый муж.
— Лунной вам ночи, ваше высочество, — поклонился Халэн, но едва ли Лоренс заметил его безукоризненное поведение.
— И вам, капитан, — вежливо ответил "любимый муж", который сейчас проклял тот день, когда решил отправиться в Лунную цитадель. Зачем?! Чтобы посмотреть на любовника Ирэйны?! О да!
— Ее величество, королева Ишэйна действительно занята в своей магической комнате и, к сожалению, не смогла встретить вас лично. Она приносит вам свои извинения и просит не рассматривать ее отсутствие, как проявление неуважения к вам.
— Да, Ишэйна редко бывает свободна, — встряла Ирэйна в ручей красноречия Халэна. — Она — настоящая фанатичка. Если ее голову посещает какая-то идея, то она не вернется в общество, пока не реализует ее, — и уже капитану: — Халэн, прошу, переговори с Ишэйной. Нам очень нужна ее помощь, причем срочно. Только на тебя надежда.
— Конечно, я сделаю все, что в моих силах, ваше высочество.
— И даже больше, — с улыбкой заметила Ирэйна. — На тебя всегда можно было положить.
Решив, что еще пара сладких фраз, и он точно перестанет себя контролировать, Лоренс произнес:
— Если в ближайшее время нам не доведется лицезреть королеву, то, возможно, стоит пройти в цитадель, а не стоять на крыльце?
Ирэйна оглянулась на него: в его холодном голосе она явно услышала то, что он хотел скрыть. Халэн тут же проводил их до заранее приготовленных покоев и деликатно оставил супругов. Но недолго они были наедине: тут же пришли слуги, бросавшие на принцессу радостные, а на принца — брезгливые взгляды, и принесли ужин. Остаток дня прошел в неизбежных хлопотах, хотя королеву им так и не удалось повидать. Ирэйна пару раз и вовсе исчезала из покоев, повидаться со старыми друзьями, как она заявляла. Последний раз ее не было до ночи. Лоренс раздраженно мерил шагами их спальню. Теперь его едва ли заботила прелестная обстановка хрустального замка, где каждая грань была произведением искусства. Все его чувства — на данный момент исключительно отрицательные — были направлены на Ирэйну и этого черноволосого капитана. Явно полукровка людей (если не квартерон), а смеет касаться его принцессы! Бешенство с головой поглотило его, и если внешне Лоренс оставался все так же холоден и невозмутим, то внутри него бушевала настоящая буря. Он злился, ярился, метался, как безумный. Было больно, когда он вспоминал, как его любимая Ирэйна обнималась с другим. В конце концов, к приходу супруги, он уже так накрутил себя, что стоило ей переступить порог, как он шагнул к ней, схватил за плечи (осторожно!) и процедил:
— Где ты была?
— У Халэна, — от удивления Ирэйна даже не возмутилась, но спустя секунду к ней вернулась привычная уверенность. — А тебе какое дело? Что ты меня контролируешь?! Я не твоя вещь!
— Ты моя жена!
— И что?! — зло выкрикнула принцесса и отвесила Лоренсу знатную затрещину. От неожиданности он пошатнулся, споткнулся о кресло и упал. Грохот был страшный, но Ирэйна лишь, высокомерно задрав подбородок, прошла мимо. Потирая ушибленные места и мысленно проклиная того, кто научил любимую так хорошо бить, Лоренс зло посмотрел ей вслед и направился в противоположную сторону. Благо покои были большими, и двое эльфов в них вполне могли разминуться. Что они и делали весь следующий день.
***
— Твой муж очень тебя любит, — заметил Халэн, когда они стояли на смотровой площадке одной из башен крепости. Те вырастали из основной, словно грибы из пня, хотя такое нелицеприятное сравнение могло прийти на ум только Ирэйне.
— Прочитал его мысли? — мрачно пошутила она.
— Нет, видел, как он на тебя смотрит.
— Зло?
— С любовью. А так, он ревнует, я его понимаю, — пожал плечами Халэн. Северный ветер развевал его короткие — едва достающие до плеч — черные волосы, и он выглядел, как герой древних баллад. Правда, герои баллад обычно красивые и мужественные. Если с последним у Халэна все было хорошо, то вот о первом никогда речи не шло. Его мать, полукровка, понесла от человека, и капитан стражников унаследовал от своего отца резкие, даже грубые черты лица, не смягченные эльфийской кровью. И все же Ишэйна что-то нашла в нем. Ирэйна даже знала что: влюбленного и преданного раба. Что-что, а именно это сестре всегда было нужно — полное подчинение. Халэн терпел все и даже больше, потому что любил. Любил преданно и беззаветно. И Ишэйна, какой бы злобной эльфийкой не была, всегда это ценила.
— Кого ревнует? — переспросила Ирэйна, отвлекаясь от мыслей о сестре и ее бессменном любовнике.
— Тебя, — взгляд Халэна был выразительнее слов. — Ко мне.
— Лоренс? Меня? — со смехом переспросила Ирэйна. — Это чушь, Халэн.
— Почему? Я по себе знаю: ревность — обратная сторона любви.
— И ко многим ты мою сестру ревнуешь?
— Да ко всем, — грустно признался Халэн, позволив себе кривую ухмылку. — И твой светлый эльф в тебя влюблен и также ревнует.
— Этого не может быть, — решительно покачала головой Ирэйна. — Ты не знаешь Лоренса. Он не такой.
— Ирэйна, все мужчины такие. Особенно — влюбленные.
— Ты не понимаешь, — принялась объяснять она ему. — Лоренс выше этих глупых предрассудков. К тому же, он… ну он знает, что его люблю. Я ему призналась.
Ирэйна отвела взгляд, принявшись рассматривать горные вершины, виднеющиеся сквозь облака.
— Случается. Я рад за тебя, — искренне произнес Халэн. — Мы с Ишэйной боялись, что тебе достанется муж деспот и тиран. А кронпринц произвел на меня приятное впечатление.
— Вы даже не общались.
— Знаешь поговорку: колдун колдуна видит издалека?
— Аа, клуб любителей лунных принцесс?
— Можешь смеяться сколько угодно, Ишэйну ты в этом не переплюнешь.
— Не сомневаюсь. Как она, кстати?
— Я заходил. Меня чуть ее сожгли. Сегодня еще раз зайду.
— Развеять твой пепел по ветру?
— Ты недооцениваешь свою сестру. От меня не останется даже пепла.
— Тогда удачи.
— И тебе.
Халэн многозначительно кивнул, она показала ему кулак, но навряд ли друга детства можно было этим пронять. Тот отвесил ей шутливый поклон и отправился на "сожжение". А Ирэйна вернулась в покои. Лоренс сегодня весь день провел в их комнатах. Впрочем, его никто никуда и не звал, хотя Ирэйна хотела устроить ему прогулку по цитадели, но… обиделась, как юная незрелая девица. Вот же она глупая!
Когда Ирэйна вошла в спальню, Лоренс как раз рисовал. Вокруг него, по постели, были разбросаны законченные работы. Судя по всему, ее дорогой супруг трудился весь день. Но как только Ирэйна переступила порог спальни, рука Лоренса дернулась, оставив жирный грифельный след на незаконченном рисунке. Принц замер, глядя лишь на серые линии. Ирэйне даже стало немного стыдно, что из-за нее он испортил свой рисунок. Она подошла и осторожно подняла листок: это было изображение цитадели, и даже ее, выросшую здесь принцессу, поразила красота, которую так легко сумел передать Лоренс.
— Ты его любишь?
Она и не заметила, как он встал рядом.
— Кого? — не поняла Ирэйна, но уже начала злиться.
— Своего Халэна!
— Конечно, — для нее это был глупый вопрос, ведь Халэн являлся ее другом детства, а также наставником и единственным, кому Ирэйна доверяла жизнь сестры. Но судя по тому, как побледнело лицо Лоренса, он все понял совершенно иначе. До Ирэйны наконец-то тоже дошел смысл ее слов.
— Ох, Лоренс, я не это имела в виду.
Но он ее уже не слышал. Он стоял и молча смотрел на нее так, словно она его ударила прямо в сердце.
— Лоренс, — нежно позвала она, обнимая и гладя по щеке. — Лоренс, ты неправильно меня понял. Халэн просто друг.
— И давно он "просто друг"? — деревянным голосом поинтересовался принц.
— Просто друг, — холодно повторила Ирэйна. — Он никогда не был моим любовником. Мне не нужны твои грязные намеки. Халэн — любовник Ишэйны. Он был моим другом и наставником. Лоренс, — вновь позвала она, уже намного мягче, — он действительно только друг. Да, он мне близок, но не как мужчина. Сколько мне еще повто…
— Ты любишь меня, не его? — с надеждой спросил Лоренс, беря ее лицо в свои ладони.
— Ну конечно, любовь моя, — с нежностью ответила Ирэйна, а в следующее мгновение он крепко прижал ее к груди.
— Прости меня, — голос его звучал тихо и виновато. — Я устроил такую безобразную сцену ревности. — Он зарылся носом в ее растрепавшиеся волосы. — Я так тебя люблю, но иногда это так больно.
— Не думай об этом. — Она слышала, как учащенно бьется его сердце. — Я больше не буду так вести себя, Халэн переживет без моих объятий.
— Не надо. — Он даже отстранился. — Я не хочу, чтобы ты ограничивала себя из-за моих прихотей.
