– Наставник дал вам разрешение? Не хочу от него ничего выслушивать, если вдруг вас покалечу, – с наносной небрежностью спросила Дэзан, становясь в противоположном конце площадки.
На самом деле, она вообще не хотела бы встречаться с эрайтом. Ни из-за ранений бесшумных, которые те могут получить, если будут неосторожны, ни даже ради того, чтобы отчитаться об их успехах. Пусть сами потом радостно вещают своему наставнику. Если справятся, конечно…
– Да, – счастливо заявила Смерч, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения на месте. Энергия в ней била через край.
Чтица усмехнулась. Старшие ученики покосились на воодушевлённую младшую соратницу, словно на неразумное дитя, но так и не сказали ей ни слова. Шип слегка провел по вискам пальцами, в привычном жесте касаясь волос. Кот размял поочередно правую руку и носившую угольно-черную «метку» левую «лапу».
– Начнем, – произнесла Дэзан, от нечего делать покручивая кольца на пальцах. – Истинное слово. Чрезмерный Молот.
На бесшумных обрушился один из тяжелейших Образов чтения вместе со всем давлением, что могло быть заложено в него голосом чтицы. Троица подопечных эрайта согнулась, их руки и ноги тут же задрожали, а кости обещали раскрошиться. Сквозь плотно сжатые зубы они выдавливали из легких воздух, надеясь, что им хватит сил сделать новый вдох, ведь тело от напряжения все больше сводило судорогой.
– Погодите… что?... Что это такое? – просипела Смерч, пытаясь задрать голову и увидеть, что именно навалилось на нее. Но она могла лишь еле шевелиться. Бесшумная превратилась в дрожащий живой столб и лишь ошеломленно хлопала ресницами.
Будто небо обрушивалось и обязало ее держать себя, а она даже не успела поднять вверх руки.
– Тяжесть земли неизмерима, как память звезд. Сила ее подобна небосводу, что служит оболочкой всему миру. Молот подобен небесам. Он венценосец и всеславен. Слово его молчаливо, мощь его неумеренна. Подчинение – путь всех, кто не имеет сил подняться сам и не имеет воли устремить свой взор к бесконечным небесам. Слом тела и души – неизбежность, если не видишь своей сути и не знаешь своего истинного лика…
Голос чтицы гудел подобно боевому набату. Он звучал тяжело, мощно, громко, властно и разносился гнетущими волнами по всем сторонам площадки. Вокруг Дэзан крутился темно-золотым колесом огонь. Она выглядела строго и надменно.
Шип и Кот держались лучше, они лишь немного согнули шеи и плечи. Смерч же побледнела и рухнула на колени, ощущая, как неизмеримая мощь теперь давит на ее спину, прямо на позвоночник, обещая превратить его в жалкие осколки. Бесшумная не знала, как сбросить с себя такую тяжесть. Чрезмерный молот – один из самых сильных Образов чтения. Кажется, чтица не оценила легкомысленности подопечной эрайта и решила начать с козыря.
Шип, наконец привыкнув к гнету, нашел в себе силы и вырвался первым. Его огненные печати легли прямо на руки и ноги бесшумного, делая его одновременно сильнее и легче. Старший из учеников не забыл прошлый опыт и теперь разминал руки и ноги, стоя в стороне. Кот справился следом за ним, используя собственную природную ловкость, позволившую ему по-кошачьи выскользнуть сквозь небольшие прорехи, что он создал из огненных печатей, раздвинув границы давления Образа Чтения.
Смерч так и не смогла применить ни одну технику движения, ни даже печать. Сколько бы она ни пыталась. У нее слишком сильно дрожали руки и ноги, а сознание не желало сосредотачиваться на чем-то одном. Мысли превратились в то же желе, которым обещало обратиться и тело девушки, если Чрезмерный Молот продолжит на нее давить. Смерч упала на землю и проиграла. Слова чтицы в ту же секунду оборвались. Образ чтения развеялся.
– Признаю, – тяжело выдохнула бесшумная, с трудом собирая себя в кучу и садясь на колени. Боевая форма теперь была вся в пыли, и Смерч выглядела неопрятной. Она попыталась поднять руки, чтобы отряхнуться, но те не слушались. – Урок запомню.
Холод агаммы мог обрушить на «бесправных» магов не меньший гнет, чем Образы чтеца. И стоит держать это в голове.
– Желательно, – послышался позади голос эрайта.
– Наставник, – бесшумные вместе поклонились Рикхарду. Смерч из своего положения неловко мотнула головой. Теперь она чувствовала себя действительно неудобно и из-за нелепого внешнего вида, и из-за абсолютного проигрыша, который эрайт увидел.
Шип и Кот продолжали хранить молчание и даже не спешили помогать младшей соратнице. Впрочем, даже с их помощью стоять на своих ногах она бы точно не смогла. И все же Смерч одарила обоих старших укоризненным взглядом за то, что не подсказали и не предупредили. Но кажется, оба бесшумных не видели в своем поступке ничего дурного. Девушка тут же заподозрила, что, возможно, никого и не было принято предупреждать при первом столкновении с чтицей. Что-то вроде посвящения. Смерч тут же возжелала отомстить, но совершенно не представляла, как именно это сделать.
– Наставник, а вы можете сразиться с Образом чтения? – с большим интересом спросила бесшумная, как всегда быстро вернувшись к своему бодрому настроению.
– Могу, – без промедления ответил Рикхард.
Смерч засуетилась и неловко поднялась, показав руками, что ничья помощь ей не требуется. Мышцы во всем теле ныли. Но тренировки эрайта приносили порой куда большую боль, поэтому терпеть не составляло труда.
– И даже победить его? – выразила восторг подопечная.
– Да.
Эрайт не смотрел в сторону Дэзан, зная, что та хмурится и уже жалеет о том, что согласилась на тренировку. Бывшая супруга даже если и хотела приблизиться к бесшумным для более тщательного разговора и дабы пресечь его опасное русло, не делала этого из-за его присутствия.
– Покажите, – весело потребовала Смерч.
Шип и Кот оставались безмолвны, к тому же оба сделали столь непроницаемые лица, что не оставалось сомнений, о чем именно сейчас оба думают. Бесшумная, почуяв начавшее скапливаться в воздухе напряжение, нервно усмехнулась, посмотрела на старших соратников и поняла, что в очередной раз переступила черту. А ей всего лишь хотелось посмотреть со стороны…
– Ну… кхм… – она принялась нервно отряхивать свою форму от пыли.
Эрайт обернулся к чтице. Неохотно. Дэзан видела, что ему пришлось приложить усилие и заставить себя остановить на ней взгляд. Чтица злилась не только на это, но и на то, что ее нутро обуревали противоречия: ей не нравилось и как бывший супруг на нее смотрит, и как не смотрит тоже не нравилось. Надо было отказать Смерч в ее просьбе. Иметь дела с подопечными эрайта – значит иметь шанс встретиться и с ним. Разумно. Почему она сразу об этом не подумала?
Рикхард ждал от нее решения. На какой ответ он надеялся, Дэзан отгадать не смогла. Эрайт, как всегда, выглядел грозным и сдержанным, воплощая собой силу, равных которой найдется немного. Скорее всего, он явился откуда-то из Завесы: под закатанным рукавом черной рубашки виднелась свежая повязка. Ранить главного «бесправного» мага Имфироса было ничуть не легче, чем сломать гору деревянным мечом. А значит, он столкнулся с чем-то опасным.
Красная Завеса? Неужели не стал брать с собой подопечных, а вытерпел компанию незнакомцев? Или уже не осталось выбора? Если Завесу вовремя не закрыть, она окажется в реальности. Все это стоило спросить у самого эрайта, но губы Дэзан оставались плотно сжаты. Она не могла говорить с бывшим мужем.
Чтица, понимая, что слишком затягивает с ответом на предложение Смерч, согласно кивнула головой, сохраняя фальшивую невозмутимость. Хотя бы в этом его переиграть.
Шип и Кот одновременно схватили Смерч под руки и оттащили подальше в сторону. Бесшумная принялась беспокойно хмурить брови.
– Не стесняйся, – вдруг с насмешкой произнес эрайт, преисполненный надменности. Он оставался преступно расслабленным. – Уж со мной-то легко не получится.
Дэзан хищно улыбнулась в ответ.
– Истинное слово. Чрезмерный Молот.
Речь чтицы загрохотала еще громче, напоминая наполненное до краев мощной грозой небо. Вокруг женщины вспыхнул яркий щит-кольцо. На эрайта обрушился свирепый Образ чтения. Вместе с этим руки Дэзан быстро задвигались.
– Как это? – встрепенулась на своем месте Смерч и подалась вперед, насколько было возможно, ведь соратники все еще держали ее рядом с собой.
Бесшумная пригляделась к чтице. Та произносила Истинное слово, в то же время ее руки использовали язык жестов, чтобы… управлять вторым Образом.
«Истинное слово. Безотрадная Земля. Место скорби, воя и падения. Крики навсегда ушедших подобны стали, что пронзила их плоть и сердца. Живым положено слышать, но не оборачиваться на зов. Горе прошлого – это эхо и крики птиц, горе будущего – это роса и сновидения. Безотрадная Земля примет каждого, кто оступится, каждого, кто допустит сомнения, каждого, чье сердце усомнится в восходе солнца…»
Два Образа Чтения – первый, давящий сверху, и второй, заставляющий каменеть от тяжести ноги, набросились на эрайта со всей вложенной в них чтицей злобой и силой. Чтение Чрезмерного Молота было еще сильнее, чем досталось бесшумным, но Безотрадная Земля не звучала, поэтому не проявляла всю свою силу, что заключалась в голосе, в ее случае подобном горькому стону. И все же Образ, бросившийся прямо под ноги эрайту, доставлял ему неудобства. От стопы и вверх разливалась тяжесть, словно павшие, о которых говорилось в чтении, высовывали из земли свои невидимые руки и цеплялись за живого человека, стремясь утащить его в свою скорбную обитель.
Истинный огонь вспыхнул над Рикхардом и под ним одновременно. Печать «освобождения» полетела в Чрезмерный Молот сотней стрел, а на тренировочную площадку рухнуло «всесокрушение». Образ Безотрадной Земли разрушился первым, так как в нем было меньше сил. Он пошел трещинами, раскололся. Печать «всесокрушения» раздавила закаленные магией плиты тренировочной площадки в крошку под эрайтом и устремилась дальше. Ее действие складывалось из того, что она должна была достигнуть противника, чью магию только что сломала. Словно дикий зверь, готовый настигнуть свою жертву.
Дэзан уже почувствовала отдачу от сломанного Образа Безотрадной Земли – пальцы свело судорогой, и все же хуже было то, что печать «всесокрушения» надвигалась на нее со скоростью молнии. А печати – все равно что спущенная с тетивы стрела: их невозможно остановить. Чтица знала, что не только земля рухнет у нее под ногами, но и вся магия подвергнется удару. Разрушится крутящееся вокруг Дэзан огненное кольцо, и отдача будет на все ее тело и даже магическую энергию внутри, будет боль и кровь…
Перед чтицей полыхнула стена огня. Печать «непроницаемости» загородила ее от всякого удара. Дэзан ощутила лишь небольшое колебание площадки под ногами. Напряжение инстинктивно отпустило ее тело, хотя сама чтица до конца не верила, что все обошлось, и она сделала осторожный шаг назад от стены огня. Истинный огонь не мог ее обжечь, но его сила была такова, что глазам становилось больно. «Непроницаемость», сыграв свою роль и поглотив удар от другой печати, развеялась.
Эрайт поднял руку над головой и сжал кулак. Печать «освобождения», все еще направленная против Чрезмерного Молота, словно бы взъярилась. Огненные стрелы пронзили Образ чтения насквозь, и тот распался, развеялся, словно дым.
Все закончилось.
Тренировочная площадка восстанавливалась самостоятельно; словно на живом организме, на ней затягивались все «раны». Пыль мягко оседала обратно на землю. Воздух пропитала тишина.
Чтица взглянула на эрайта. Рикхард… осмотрел ее с головы до ног, убеждаясь, что на ней нет ни царапины. Дэзан это выбило из колеи. «Бесправный» маг всегда так делал раньше. Всегда, когда они вместе выступали против агаммы, а та стремилась их уничтожить, снести со своего пути. Эрайт убеждался, что его избранница никак не пострадала.
«Думала, пораню?» – прочла Дэзан по губам и заметила откровенную насмешку.
В ней тут же вскипела злость, захотелось выругаться, а лучше прочесть еще какое-нибудь Истинное слово, но чтица вдруг поняла, что единственная боль, которую она испытала, заключалась в руках. Небольшая отдача, несущественная, не стоящая внимания. Потому что Образ Безотрадной Земли, сотворенный языком жестов, не отличался силой изначально, и его разрушение не могло сильно ее ранить, как бы его ни разрушали,в то время как Чрезмерный Молот оставался словесным и эрайт уничтожил его красиво, пафосно и до мельчайших осколков. Из-за этого ее должно было ударить в ответ. Чтец всегда страдал от отдачи собственной магии, когда та подвергалась разрушению. Рот, горло, связки – могло пострадать что угодно в разной степени. Но сейчас у нее даже губы не саднило.
Думала, поранит… Она действительно так думала. И когда земля должна была рухнуть под ногами из-за печати «всесокрушения», и когда Образ чтения Чрезмерного Молота разбился. Последнее тем более обязано было вернуться болью. Всегда возвращается. По крайней мере, когда приходится противостоять агамме и та оказывается сильнее. Эрайта Дэзан воспринимала как явление хуже агаммы, но от него к ней боль не пришла.
– Ничего себе! Наставник такой сильный! И я, кажется, понимаю, почему он женился именно на ней… – послышалось со стороны.
– Смерч, – резко и громко припечатал Шип.
– Да? – обернулась к нему младшая с совершенно невинным видом.
– Держи.–Он сунул ей в руки небольшой предмет, завернутый в кондитерскую бумагу.
– Но я сыта…
– Ешь, я сказал, – свистящим шепотом произнес старший соратник.
Бесшумная испуганно покосилась на него, веснушки на ее носу словно бы побледнели, потом Смерч увидела недовольное лицо чтицы и поспешно развернула упаковку, вгрызаясь в свежий пряник. Возможно, ей действительно стоит что-то сделать со своей словоохотливостью.
Шип и Кот принялись расспрашивать эрайта о печатях, последний и вовсе начал их тут же рисовать и рассматривать. Смерч внимала молча и немного хмурилась, понимая, что ей до такого уровня еще предстоит много стараться. Дэзан, посчитавшая, что ее присутствие уже не требуется, подумала о возвращении в свои комнаты в Башне. Со дня возвращения в Имфирос у нее было совсем немного времени, которое она могла провести вдали ото всех, а спрятаться чтице хотелось.
– Ладно, драгоценные подопечные, – вдруг громко произнес эрайт удивительно добродушным тоном, – я прощу, что здесь и сейчас вы не справились так хорошо, как могли бы, но раз уж последние дни вы так усердно трудились, я, пожалуй, готов сделать вам подарки.
Бесшумные уставились на эрайта с большим интересом. Даже Шип избавился от своего бесстрастного выражения.
– Куплю вам на аукционе то, что захотите, – подвел итог Рикхард.
Дэзан, готовая уже покинуть тренировочную площадку, замялась на месте. Просто так главный «бесправный» маг Имфироса ничто и никогда не предлагал. Если он вдруг расщедрился на награды, то, скорее всего, сделает это именно в тот день, когда в аукционном доме столицы региона будут выставлять что-то интересное. И эрайт, конечно же, узнал об этом заранее. Когда Дэзан была там несколько дней назад с Руадом и Джаланой, то еще не могла думать о подобных вещах, но сейчас в ней проснулось любопытство. И сильная тяга к предметам искусства.
На самом деле, она вообще не хотела бы встречаться с эрайтом. Ни из-за ранений бесшумных, которые те могут получить, если будут неосторожны, ни даже ради того, чтобы отчитаться об их успехах. Пусть сами потом радостно вещают своему наставнику. Если справятся, конечно…
– Да, – счастливо заявила Смерч, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения на месте. Энергия в ней била через край.
Чтица усмехнулась. Старшие ученики покосились на воодушевлённую младшую соратницу, словно на неразумное дитя, но так и не сказали ей ни слова. Шип слегка провел по вискам пальцами, в привычном жесте касаясь волос. Кот размял поочередно правую руку и носившую угольно-черную «метку» левую «лапу».
– Начнем, – произнесла Дэзан, от нечего делать покручивая кольца на пальцах. – Истинное слово. Чрезмерный Молот.
На бесшумных обрушился один из тяжелейших Образов чтения вместе со всем давлением, что могло быть заложено в него голосом чтицы. Троица подопечных эрайта согнулась, их руки и ноги тут же задрожали, а кости обещали раскрошиться. Сквозь плотно сжатые зубы они выдавливали из легких воздух, надеясь, что им хватит сил сделать новый вдох, ведь тело от напряжения все больше сводило судорогой.
– Погодите… что?... Что это такое? – просипела Смерч, пытаясь задрать голову и увидеть, что именно навалилось на нее. Но она могла лишь еле шевелиться. Бесшумная превратилась в дрожащий живой столб и лишь ошеломленно хлопала ресницами.
Будто небо обрушивалось и обязало ее держать себя, а она даже не успела поднять вверх руки.
– Тяжесть земли неизмерима, как память звезд. Сила ее подобна небосводу, что служит оболочкой всему миру. Молот подобен небесам. Он венценосец и всеславен. Слово его молчаливо, мощь его неумеренна. Подчинение – путь всех, кто не имеет сил подняться сам и не имеет воли устремить свой взор к бесконечным небесам. Слом тела и души – неизбежность, если не видишь своей сути и не знаешь своего истинного лика…
Голос чтицы гудел подобно боевому набату. Он звучал тяжело, мощно, громко, властно и разносился гнетущими волнами по всем сторонам площадки. Вокруг Дэзан крутился темно-золотым колесом огонь. Она выглядела строго и надменно.
Шип и Кот держались лучше, они лишь немного согнули шеи и плечи. Смерч же побледнела и рухнула на колени, ощущая, как неизмеримая мощь теперь давит на ее спину, прямо на позвоночник, обещая превратить его в жалкие осколки. Бесшумная не знала, как сбросить с себя такую тяжесть. Чрезмерный молот – один из самых сильных Образов чтения. Кажется, чтица не оценила легкомысленности подопечной эрайта и решила начать с козыря.
Шип, наконец привыкнув к гнету, нашел в себе силы и вырвался первым. Его огненные печати легли прямо на руки и ноги бесшумного, делая его одновременно сильнее и легче. Старший из учеников не забыл прошлый опыт и теперь разминал руки и ноги, стоя в стороне. Кот справился следом за ним, используя собственную природную ловкость, позволившую ему по-кошачьи выскользнуть сквозь небольшие прорехи, что он создал из огненных печатей, раздвинув границы давления Образа Чтения.
Смерч так и не смогла применить ни одну технику движения, ни даже печать. Сколько бы она ни пыталась. У нее слишком сильно дрожали руки и ноги, а сознание не желало сосредотачиваться на чем-то одном. Мысли превратились в то же желе, которым обещало обратиться и тело девушки, если Чрезмерный Молот продолжит на нее давить. Смерч упала на землю и проиграла. Слова чтицы в ту же секунду оборвались. Образ чтения развеялся.
– Признаю, – тяжело выдохнула бесшумная, с трудом собирая себя в кучу и садясь на колени. Боевая форма теперь была вся в пыли, и Смерч выглядела неопрятной. Она попыталась поднять руки, чтобы отряхнуться, но те не слушались. – Урок запомню.
Холод агаммы мог обрушить на «бесправных» магов не меньший гнет, чем Образы чтеца. И стоит держать это в голове.
– Желательно, – послышался позади голос эрайта.
– Наставник, – бесшумные вместе поклонились Рикхарду. Смерч из своего положения неловко мотнула головой. Теперь она чувствовала себя действительно неудобно и из-за нелепого внешнего вида, и из-за абсолютного проигрыша, который эрайт увидел.
Шип и Кот продолжали хранить молчание и даже не спешили помогать младшей соратнице. Впрочем, даже с их помощью стоять на своих ногах она бы точно не смогла. И все же Смерч одарила обоих старших укоризненным взглядом за то, что не подсказали и не предупредили. Но кажется, оба бесшумных не видели в своем поступке ничего дурного. Девушка тут же заподозрила, что, возможно, никого и не было принято предупреждать при первом столкновении с чтицей. Что-то вроде посвящения. Смерч тут же возжелала отомстить, но совершенно не представляла, как именно это сделать.
– Наставник, а вы можете сразиться с Образом чтения? – с большим интересом спросила бесшумная, как всегда быстро вернувшись к своему бодрому настроению.
– Могу, – без промедления ответил Рикхард.
Смерч засуетилась и неловко поднялась, показав руками, что ничья помощь ей не требуется. Мышцы во всем теле ныли. Но тренировки эрайта приносили порой куда большую боль, поэтому терпеть не составляло труда.
– И даже победить его? – выразила восторг подопечная.
– Да.
Эрайт не смотрел в сторону Дэзан, зная, что та хмурится и уже жалеет о том, что согласилась на тренировку. Бывшая супруга даже если и хотела приблизиться к бесшумным для более тщательного разговора и дабы пресечь его опасное русло, не делала этого из-за его присутствия.
– Покажите, – весело потребовала Смерч.
Шип и Кот оставались безмолвны, к тому же оба сделали столь непроницаемые лица, что не оставалось сомнений, о чем именно сейчас оба думают. Бесшумная, почуяв начавшее скапливаться в воздухе напряжение, нервно усмехнулась, посмотрела на старших соратников и поняла, что в очередной раз переступила черту. А ей всего лишь хотелось посмотреть со стороны…
– Ну… кхм… – она принялась нервно отряхивать свою форму от пыли.
Эрайт обернулся к чтице. Неохотно. Дэзан видела, что ему пришлось приложить усилие и заставить себя остановить на ней взгляд. Чтица злилась не только на это, но и на то, что ее нутро обуревали противоречия: ей не нравилось и как бывший супруг на нее смотрит, и как не смотрит тоже не нравилось. Надо было отказать Смерч в ее просьбе. Иметь дела с подопечными эрайта – значит иметь шанс встретиться и с ним. Разумно. Почему она сразу об этом не подумала?
Рикхард ждал от нее решения. На какой ответ он надеялся, Дэзан отгадать не смогла. Эрайт, как всегда, выглядел грозным и сдержанным, воплощая собой силу, равных которой найдется немного. Скорее всего, он явился откуда-то из Завесы: под закатанным рукавом черной рубашки виднелась свежая повязка. Ранить главного «бесправного» мага Имфироса было ничуть не легче, чем сломать гору деревянным мечом. А значит, он столкнулся с чем-то опасным.
Красная Завеса? Неужели не стал брать с собой подопечных, а вытерпел компанию незнакомцев? Или уже не осталось выбора? Если Завесу вовремя не закрыть, она окажется в реальности. Все это стоило спросить у самого эрайта, но губы Дэзан оставались плотно сжаты. Она не могла говорить с бывшим мужем.
Чтица, понимая, что слишком затягивает с ответом на предложение Смерч, согласно кивнула головой, сохраняя фальшивую невозмутимость. Хотя бы в этом его переиграть.
Шип и Кот одновременно схватили Смерч под руки и оттащили подальше в сторону. Бесшумная принялась беспокойно хмурить брови.
– Не стесняйся, – вдруг с насмешкой произнес эрайт, преисполненный надменности. Он оставался преступно расслабленным. – Уж со мной-то легко не получится.
Дэзан хищно улыбнулась в ответ.
– Истинное слово. Чрезмерный Молот.
Речь чтицы загрохотала еще громче, напоминая наполненное до краев мощной грозой небо. Вокруг женщины вспыхнул яркий щит-кольцо. На эрайта обрушился свирепый Образ чтения. Вместе с этим руки Дэзан быстро задвигались.
– Как это? – встрепенулась на своем месте Смерч и подалась вперед, насколько было возможно, ведь соратники все еще держали ее рядом с собой.
Бесшумная пригляделась к чтице. Та произносила Истинное слово, в то же время ее руки использовали язык жестов, чтобы… управлять вторым Образом.
«Истинное слово. Безотрадная Земля. Место скорби, воя и падения. Крики навсегда ушедших подобны стали, что пронзила их плоть и сердца. Живым положено слышать, но не оборачиваться на зов. Горе прошлого – это эхо и крики птиц, горе будущего – это роса и сновидения. Безотрадная Земля примет каждого, кто оступится, каждого, кто допустит сомнения, каждого, чье сердце усомнится в восходе солнца…»
Два Образа Чтения – первый, давящий сверху, и второй, заставляющий каменеть от тяжести ноги, набросились на эрайта со всей вложенной в них чтицей злобой и силой. Чтение Чрезмерного Молота было еще сильнее, чем досталось бесшумным, но Безотрадная Земля не звучала, поэтому не проявляла всю свою силу, что заключалась в голосе, в ее случае подобном горькому стону. И все же Образ, бросившийся прямо под ноги эрайту, доставлял ему неудобства. От стопы и вверх разливалась тяжесть, словно павшие, о которых говорилось в чтении, высовывали из земли свои невидимые руки и цеплялись за живого человека, стремясь утащить его в свою скорбную обитель.
Истинный огонь вспыхнул над Рикхардом и под ним одновременно. Печать «освобождения» полетела в Чрезмерный Молот сотней стрел, а на тренировочную площадку рухнуло «всесокрушение». Образ Безотрадной Земли разрушился первым, так как в нем было меньше сил. Он пошел трещинами, раскололся. Печать «всесокрушения» раздавила закаленные магией плиты тренировочной площадки в крошку под эрайтом и устремилась дальше. Ее действие складывалось из того, что она должна была достигнуть противника, чью магию только что сломала. Словно дикий зверь, готовый настигнуть свою жертву.
Дэзан уже почувствовала отдачу от сломанного Образа Безотрадной Земли – пальцы свело судорогой, и все же хуже было то, что печать «всесокрушения» надвигалась на нее со скоростью молнии. А печати – все равно что спущенная с тетивы стрела: их невозможно остановить. Чтица знала, что не только земля рухнет у нее под ногами, но и вся магия подвергнется удару. Разрушится крутящееся вокруг Дэзан огненное кольцо, и отдача будет на все ее тело и даже магическую энергию внутри, будет боль и кровь…
Перед чтицей полыхнула стена огня. Печать «непроницаемости» загородила ее от всякого удара. Дэзан ощутила лишь небольшое колебание площадки под ногами. Напряжение инстинктивно отпустило ее тело, хотя сама чтица до конца не верила, что все обошлось, и она сделала осторожный шаг назад от стены огня. Истинный огонь не мог ее обжечь, но его сила была такова, что глазам становилось больно. «Непроницаемость», сыграв свою роль и поглотив удар от другой печати, развеялась.
Эрайт поднял руку над головой и сжал кулак. Печать «освобождения», все еще направленная против Чрезмерного Молота, словно бы взъярилась. Огненные стрелы пронзили Образ чтения насквозь, и тот распался, развеялся, словно дым.
Все закончилось.
Тренировочная площадка восстанавливалась самостоятельно; словно на живом организме, на ней затягивались все «раны». Пыль мягко оседала обратно на землю. Воздух пропитала тишина.
Чтица взглянула на эрайта. Рикхард… осмотрел ее с головы до ног, убеждаясь, что на ней нет ни царапины. Дэзан это выбило из колеи. «Бесправный» маг всегда так делал раньше. Всегда, когда они вместе выступали против агаммы, а та стремилась их уничтожить, снести со своего пути. Эрайт убеждался, что его избранница никак не пострадала.
«Думала, пораню?» – прочла Дэзан по губам и заметила откровенную насмешку.
В ней тут же вскипела злость, захотелось выругаться, а лучше прочесть еще какое-нибудь Истинное слово, но чтица вдруг поняла, что единственная боль, которую она испытала, заключалась в руках. Небольшая отдача, несущественная, не стоящая внимания. Потому что Образ Безотрадной Земли, сотворенный языком жестов, не отличался силой изначально, и его разрушение не могло сильно ее ранить, как бы его ни разрушали,в то время как Чрезмерный Молот оставался словесным и эрайт уничтожил его красиво, пафосно и до мельчайших осколков. Из-за этого ее должно было ударить в ответ. Чтец всегда страдал от отдачи собственной магии, когда та подвергалась разрушению. Рот, горло, связки – могло пострадать что угодно в разной степени. Но сейчас у нее даже губы не саднило.
Думала, поранит… Она действительно так думала. И когда земля должна была рухнуть под ногами из-за печати «всесокрушения», и когда Образ чтения Чрезмерного Молота разбился. Последнее тем более обязано было вернуться болью. Всегда возвращается. По крайней мере, когда приходится противостоять агамме и та оказывается сильнее. Эрайта Дэзан воспринимала как явление хуже агаммы, но от него к ней боль не пришла.
– Ничего себе! Наставник такой сильный! И я, кажется, понимаю, почему он женился именно на ней… – послышалось со стороны.
– Смерч, – резко и громко припечатал Шип.
– Да? – обернулась к нему младшая с совершенно невинным видом.
– Держи.–Он сунул ей в руки небольшой предмет, завернутый в кондитерскую бумагу.
– Но я сыта…
– Ешь, я сказал, – свистящим шепотом произнес старший соратник.
Бесшумная испуганно покосилась на него, веснушки на ее носу словно бы побледнели, потом Смерч увидела недовольное лицо чтицы и поспешно развернула упаковку, вгрызаясь в свежий пряник. Возможно, ей действительно стоит что-то сделать со своей словоохотливостью.
Шип и Кот принялись расспрашивать эрайта о печатях, последний и вовсе начал их тут же рисовать и рассматривать. Смерч внимала молча и немного хмурилась, понимая, что ей до такого уровня еще предстоит много стараться. Дэзан, посчитавшая, что ее присутствие уже не требуется, подумала о возвращении в свои комнаты в Башне. Со дня возвращения в Имфирос у нее было совсем немного времени, которое она могла провести вдали ото всех, а спрятаться чтице хотелось.
– Ладно, драгоценные подопечные, – вдруг громко произнес эрайт удивительно добродушным тоном, – я прощу, что здесь и сейчас вы не справились так хорошо, как могли бы, но раз уж последние дни вы так усердно трудились, я, пожалуй, готов сделать вам подарки.
Бесшумные уставились на эрайта с большим интересом. Даже Шип избавился от своего бесстрастного выражения.
– Куплю вам на аукционе то, что захотите, – подвел итог Рикхард.
Дэзан, готовая уже покинуть тренировочную площадку, замялась на месте. Просто так главный «бесправный» маг Имфироса ничто и никогда не предлагал. Если он вдруг расщедрился на награды, то, скорее всего, сделает это именно в тот день, когда в аукционном доме столицы региона будут выставлять что-то интересное. И эрайт, конечно же, узнал об этом заранее. Когда Дэзан была там несколько дней назад с Руадом и Джаланой, то еще не могла думать о подобных вещах, но сейчас в ней проснулось любопытство. И сильная тяга к предметам искусства.
