Вместо пролога
Друг против друга. Живая и мертвая. Хозяйка дома и гостья.
Та, к которой пришли с остатками надежды, была спокойна. Она сидела за широким обеденным столом и обводила глазами изящно обставленную столовую комнату, немного сожалея о том, что провести ужин в одиночестве не получилось. А ведь надеялась посвятить этот вечер себе.
Пришедшая с трудом справлялась со своей нервозностью, переплетала пальцы рук и смотрела себе под ноги.
Призрак ждал вердикта от человека. Жизнь в материальном мире для души закончилась четыре дня назад, но связующая нить осталась и не отпускала в руки смерти. Ей, погибшей под копытами ретивых коней, с которыми не справился возница пресловутой грузовой повозки, до сих пор было странно смотреть на свои полупрозрачные руки. Казалось, невозможно привыкнуть к тому, что материального мира больше не существует, что она сама для него тоже исчезла. Ни прикоснуться, ни докричаться. Бессмысленные скитания, отнявшие так много сил, привели к той единственной, которая была способна ее видеть. И вот несчастная душа застыла перед хозяйкой дома, полностью отдаваясь вере в то, что найдет здесь помощь.
- Хорошо. Эрнесса мир Форс, я принимаю твою просьбу и завершу твою судьбу, - уверенно произнесла вестница положенные слова.
На разделявшем двух женщин столе материализовалась монета с древней руной всецелостности мира с одной стороны и символом смерти с другой. Первый знак изображался с помощью двух волнообразных линий, заключенных в круг. Он брал свои истоки из глубокой древности, из представлений предков об этом мире – вечное движение внутри чего-то всеобъемлющего. Второй знак представлял собой нить, выскочившую из ушка иглы, так обозначалось завершение жизни.
- Спасибо, - произнесла душа, чувствуя, как спадает гнетущая тревога.
Всего лишь воспоминание о чувстве, которое довелось испытать при жизни. Последний осколок, который не суждено удержать. Эрнесса, как и все призраки, понимала это умом, но принять не могла. Пусть утрата тела лишила ее всех физических ощущений, осталась душа, запомнившая за прошедшую жизнь все пережитые чувства. Поэтому она и испытывала страх все то время, пока бродила неприкаянной. Поэтому и волновалась здесь. Но все коварство ее новой формы существования сводилось к тому, что любая эмоция и чувство – всего лишь игра памяти. Призраки ничего не чувствуют. Когда оболочка исчезает, а сердце больше не стучит, эмоции и чувства угасают. Властвуют разум и сознание. Воспоминания из жизни - всего лишь картинки. Они тускнеют с каждым днем, с каждым часом. Они исчезают безвозвратно. Но столь молодой призрак еще верил в собственные чувства, упорно возвращался к ним вновь и вновь, придавая им значение. Пара дней - и она обо всем забудет, станет похожа на нормального призрака. Будет холодной и отчужденной. Станет наблюдать за жизнью со стороны и прекратит стремиться к ней. Останется только цель - стальная цепь, привязавшая ее к миру живых.
Вестница потянулась за монетой, взяла ее в руки. Зачарованный металл привычно обжег длинные изящные пальцы, усеянные кольцами, молодая женщина не обратила на боль никакого внимания.
Ашара кан Верден была сильной вестницей и, несмотря на молодость, имела немалый опыт. Из своих двадцати восьми лет она видела призраков последние двадцать шесть. Редко у кого в двухлетнем возрасте просыпается дар. У нее он не проснулся, он на нее обрушился. На кроху, только что начавшую познавать этот мир, сила вестницы налетела ураганом и распахнула ее глаза. Они наполнились ярким фиолетовым цветом. С тех пор она видела больше, чем остальные люди. А ее веки опускались только во время сна.
- Ты можешь отдохнуть, мой дом в твоем распоряжении, - мягко произнесла Ашара, поднимаясь из-за стола. Сжав монету в ладони, она заставила ее исчезнуть. Ее руку отягощала невидимая горсть таких же, вестница опекала сразу несколько душ.
Эрнесса взглянула на свою спасительницу. Хозяйка дома нравилась ей все больше. Молодая, красивая, с заботливой улыбкой и глубоким сочувствием, притаившемся в невероятных глазах. Она излучала умиротворение, это располагало, вызывало желание доверять. Эрнесса не могла предсказать, что было бы, выбери она другого вестника. Это особая когорта магов, им всем присуще сострадание, ведь они единственные, кто может позаботиться о неприкаянных душах.
Призрак лишь немного смущался собственного вида, сравнивая себя с красавицей-вестницей. Она подглядывала за собой в огромное зеркало, что висело в столовой на одной из стен. В нем отражалась приятная женщина средних лет, некрупного телосложения, со светлыми волосами до плеч. Но черты призрака были тусклыми, блеклыми, как выцветшая фотография. Ей было нечем соперничать с жизнью. А хозяйка дома воплощала ее в полной мере. Уверенная, стремительная, яркая. Вестница знала о своей красоте и обращалась с ней легко и естественно. Даже в родных стенах она не позволяла себе неаккуратный внешний вид. Ее домашнее платье насыщенного изумрудного цвета, сшитое по последней моде, подчеркивало все достоинства идеальной фигуры: обнажало по локоть тонкие руки, очерчивало широким поясом талию и почти касалось подолом пола. Спину вестница держала прямо, ее шаг был легким и как будто немного танцующим. Эрнесса подумала, что в собственной жизни слишком мало любила саму себя. Научись она этой хитрости, не пришлось бы вздыхать по чужой красоте.
- Мы разве не должны с вами поговорить… обо всем? – нечеткие очертания души размылись, и она даже переступила с ноги на ногу. Все та же несуществующая тревога, обман памяти, заставляла задавать ее вопросы.
Еще одной отличительной чертой призраков было то, что они совершали крайне мало движений. Лишившись дыхания, как символа жизни, они фактически замирали и могли стоять на одном месте часами. С Эрнессой это тоже произошло: любое ее движение происходило не инстинктивно, как у живого человека, а потому что она вспоминала, что нужно его совершить. Выглядело немного забавно.
- Уже поздний вечер, - напомнила ей Ашара и указала на огромные часы на противоположной от зеркала стене, - приход сюда вам дался непросто, восстанавливайте силы. Мне еще нужно закончить некоторые дела, после чего я отправлюсь спать. Все разговоры отложим до утра.
Эрнесса признавала то, что вестница не обязана сломя голову бросаться ей на выручку.
- А я не могу… спать, - произнесла душа с запинкой и большим волнением. Каждый раз с наступлением ночи она чувствовала растерянность. Время суток, имевшее значение для живых, для нее было утрачено.
- Не можете, - охотно согласилась с ней Ашара.
Странный немигающий взгляд хозяйки дома беспокоил. Столь привычное, простое, мимолетное движение, естественное для любого другого человека, было ей не присуще. Это выглядело необычно.
- Что же мне тогда делать? – окончательно растерялся призрак.
У девушки чуть дрогнули уголки полных губ.
- Что вас развлечет? – спросила она с некоторым задором.
- Пожалуй, я была бы рада хорошей книге, только как?.. – Эрнесса показала свои прозрачные руки.
Призраки не могут прикасаться к материальным вещам. Им это больше не нужно.
Хозяйка дома подала ей знак и повела вслед за собой вглубь дома, проводя для гостьи небольшую экскурсию. Особняк был большой, добротный. Много светлого дерева вокруг, что создавало приятный для глаза уют. А вот каминов, дающих тепло, не наблюдалось. По всему выходило, что Ашара пользуется последними достижениями магов. Тепло в виде горячих потоков воздуха поступает по скрытым в стенах дома трубам. Окон было много, все большие и высокие. Обрамленные в тяжелые плотные гардины они, должно быть, полностью скрывали солнце при необходимости. Наверняка бытовые заклинания позволяют ей закрывать все окна сразу по щелчку пальцев. Хозяйка дома любила свет днем и темноту ночью. Коридор, в котором они оказались, выглядел уже обычного и почему-то был не прямой, а дугообразный. Он провел их мимо плотно запертых дверей и высоких напольных ваз, в которых красовались живые экзотические цветы. Подобная роскошь, склонная к быстрому увяданию, стоит немалых денег. Но сам этот дом и говорил о достатке, который находится в полном распоряжении вестницы. Их когорте трудно обзавестись семьей. Ужиться с тем, кто видит призраков, слишком непросто.
Эрнесса с любопытством посматривала по сторонам. Но мысль о том, что эта эмоция лишь в ее воображении, нагнала на нее грусть, в которой фальши было ровно столько же. Понимание такой сложной сути самой себя заставляло душу путаться в мыслях.
Необыкновенный коридор вывел их в огромный просторный зал, не имевший дверей, входом в который служила красивая арка. Зал занимал половину первого этажа дома. Он имел странное оформление, поражающее своим разнообразием и невыверенностью форм, в отличие от всего остального дома, и делился на несколько частей. У противоположной от входа стены находилась библиотека. Стеллажи с книгами стояли лесенкой и, по всей видимости, скрывали за собой читальный зал. В стороне от них на небольшом возвышении были расставлены разномастные стулья, на которых или рядом с которыми располагались музыкальные инструменты. А в другом углу стояли мольберты, на столах и полках подле них расположились все полагающиеся инструменты для художников.
- Вы… увлечены искусством? – спросила Эрнесса, обернувшись к вестнице.
Ашара слегка улыбнулась ей, в фиолетовых глазах затаилась хитринка.
- Совсем нет. Это мастерская. Все здесь для вас.
- Для нас?
- Конечно, все призраки не могут спать. Не хотят есть. Никаких дел не имеют. И прочее, и прочее. У вас появляется очень много свободного времени. Вашу душу отвлечь и успокоить может только искусство. На самом деле искусство – это все, что остается у нас, когда весь материальный мир теряет свое значение.
Эрнесса оказалась поражена разнообразием предложенных ей занятий и фактом того, что вестники придумали такой замечательный трюк. А слова вестницы и вложенный в них смысл были благодатной почвой для размышлений. Поэтому Эрнесса замолчала на некоторое время.
Ашара подвела ее к книжным стеллажам.
- Вот, - обвела она руками богатую коллекцию, - выберите любую.
Эрнесса вонзилась жадным взглядом в корешки и обложки книг. Ей казалось, что выбор нужно делать очень тщательно. Потому что вряд ли за ней будут постоянно ухаживать с таким терпением и вниманием. Выбрала толстый том, содержащий роман о приключениях в вымышленных странах. Должно быть интересно. Ашара перенесла книгу на стол и установила на специальную подставку. Обложку книга распахнула сама, листы переворачивались по мановению руки призрака. Эрнессу это удивило. Выходит, что у вестницы целая коллекция зачарованных вещей.
- Не совсем. Дом напитан моей энергией, и она позволяет вам немного прикасаться к материальному миру.
- Вот как. А вам не тяжело?
- Нет, - улыбнулась вестница.
Собственный дом она создавала десять лет. Тяжело было вначале. Она напитывала его энергией день за днем, сейчас поддерживать это состояние многих сил не требовало.
- А если мне надоест? - Эрнесса поглядывала на книгу с осторожностью, будто боялась, что надоест прямо сейчас.
- Вам не может надоесть, - терпеливо поправила ее Ашара. – Но если вы почувствуете потребность оставить чтение, то в вашем распоряжении все, что находится в этой комнате. Большая часть вещей вам доступна, благодаря моей магии, вы можете пользоваться ими. Только с некоторыми, как с книгами, мне нужно помогать вам. Можете даже граммофон включить и не бойтесь слушать громко, комната изолирована. Если захотите рисовать, то учтите, что делать это вы будете не художественной кистью, а руками. Так же можно поразмыслить над головоломками, они на отдельном столе за этими стеллажами. Тут даже классики на полу начертаны.
Эрнесса изумлялась все больше и таращилась на хозяйку дома неотрывно. Эмоции у призрака были почти настоящими.
- Вы не первая гостья здесь, - улыбнулась ей Ашара, - наслаждайтесь.
Она оставила ее, покинув зал.
- Ларс, да ты совсем из ума выжил! – горячился Фарх. – Где я тебе достану перо феникса?! Может, сразу коготь дракона выкопать?
- Меня мало заботят трудности, с которыми ты сталкиваешься. Ты мне что обещал? Любой каприз за мои деньги. Деньги я тебе готов платить, каприз есть, иди и делай свою работу, - его собеседник был непреклонен.
Фарх запустил пятерню в волосы и как следует дернул. Стало больно, кошмар не исчез, проблема не решилась. Ларс смотрел на него со спокойствием удава. Сначала вот так смотрит, а потом кинется и придушит.
Они сидели в кабинете Фарха на третьем этаже его знаменитого, элитного и очень дорогого дома по продажам магических ингредиентов. Но отчего-то сам владелец именовал роскошный старинный особняк, перестроенный и переделанный на современный лад, просто «лавкой». Под этой крышей вмещалось полтора десятка магазинчиков, в которых продавались вещи, коих порой в столице было не найти. Впрочем, Асандор считался третьим по значимости городом королевства Эшевур, так что жизни и событий здесь было много. Одно из них очень сильно расстроило Ларса. Так расстроило, что он теперь сознательно, со всей тщательностью и извращенным удовольствием выкручивал нервы Фарху.
То-то же. Не будет в следующий раз гнаться за прибылью. Хотя, что с него взять, торговец до мозга костей. Продал драгоценное перо феникса какому-то залетному по двойной стоимости. А Ларсу попытался врать о том, что товар не пришел. Ларс вранье раскрыл, ткнул Фарха носом в его некрасивое поведение и мстил ему еще и за эту дурную попытку. Кого он собрался обманывать?!
- Срок тебе три дня, - рявкнул Ларс и стремительно поднялся со своего места. – Иначе я ухожу к Игивуру.
Фарх от такого заявления стал похож на рыбу, выброшенную на берег. Глаза вылезли из орбит, а рот беззвучно открывался.
- Ты не посмеешь, - просипел торговец, бледнея. Приступ дурноты он изображал правдоподобно, все-таки всем успешным дельцам был присущ театральный талант.
Фарх был низковат, полноват и лысоват и, несмотря на такую немного нелепую внешность, обладал незаурядной харизмой. При должном применении она становилась настоящим оружием. Но против таких как Ларс торговцу ставить было нечего.
- Посмею-посмею, - заявил он с гадкой ухмылкой, стряхивая с рукава своего безупречного костюма невидимую пылинку, - он давно меня сцапать хочет, вот и отдамся ему.
- Ты чудовище! – схватился за сердце собеседник, изображая, как сильно подкосили его такие жестокие слова.
Сердца у этого торгаша давным-давно не было. Он с ним расстался еще много лет назад, когда только ставил свое дело на ноги. Без этого органа дела вести гораздо проще.
- Ну, это не новость, - философски подметил Ларс с самым безмятежным видом.
- Будет тебе перо! Будет! – проорал Фарх, грохнув кулаком по столу. – Чертов вымогатель!
- Я – покупатель, очень ценный.
И он был тысячу раз прав. Ларс - постоянный заказчик Фарха, наделенный редкими чертами, прекрасными чертами. Он не скупился и почти никогда не торговался. Безупречный клиент. Предметы он всегда заказывал дорогущие, прибыль текла в карман приятным ручейком. А этот гад Игивур подбивает к нему клинья, словно сватается к девушке. Уж какие речи расточает,
Друг против друга. Живая и мертвая. Хозяйка дома и гостья.
Та, к которой пришли с остатками надежды, была спокойна. Она сидела за широким обеденным столом и обводила глазами изящно обставленную столовую комнату, немного сожалея о том, что провести ужин в одиночестве не получилось. А ведь надеялась посвятить этот вечер себе.
Пришедшая с трудом справлялась со своей нервозностью, переплетала пальцы рук и смотрела себе под ноги.
Призрак ждал вердикта от человека. Жизнь в материальном мире для души закончилась четыре дня назад, но связующая нить осталась и не отпускала в руки смерти. Ей, погибшей под копытами ретивых коней, с которыми не справился возница пресловутой грузовой повозки, до сих пор было странно смотреть на свои полупрозрачные руки. Казалось, невозможно привыкнуть к тому, что материального мира больше не существует, что она сама для него тоже исчезла. Ни прикоснуться, ни докричаться. Бессмысленные скитания, отнявшие так много сил, привели к той единственной, которая была способна ее видеть. И вот несчастная душа застыла перед хозяйкой дома, полностью отдаваясь вере в то, что найдет здесь помощь.
- Хорошо. Эрнесса мир Форс, я принимаю твою просьбу и завершу твою судьбу, - уверенно произнесла вестница положенные слова.
На разделявшем двух женщин столе материализовалась монета с древней руной всецелостности мира с одной стороны и символом смерти с другой. Первый знак изображался с помощью двух волнообразных линий, заключенных в круг. Он брал свои истоки из глубокой древности, из представлений предков об этом мире – вечное движение внутри чего-то всеобъемлющего. Второй знак представлял собой нить, выскочившую из ушка иглы, так обозначалось завершение жизни.
- Спасибо, - произнесла душа, чувствуя, как спадает гнетущая тревога.
Всего лишь воспоминание о чувстве, которое довелось испытать при жизни. Последний осколок, который не суждено удержать. Эрнесса, как и все призраки, понимала это умом, но принять не могла. Пусть утрата тела лишила ее всех физических ощущений, осталась душа, запомнившая за прошедшую жизнь все пережитые чувства. Поэтому она и испытывала страх все то время, пока бродила неприкаянной. Поэтому и волновалась здесь. Но все коварство ее новой формы существования сводилось к тому, что любая эмоция и чувство – всего лишь игра памяти. Призраки ничего не чувствуют. Когда оболочка исчезает, а сердце больше не стучит, эмоции и чувства угасают. Властвуют разум и сознание. Воспоминания из жизни - всего лишь картинки. Они тускнеют с каждым днем, с каждым часом. Они исчезают безвозвратно. Но столь молодой призрак еще верил в собственные чувства, упорно возвращался к ним вновь и вновь, придавая им значение. Пара дней - и она обо всем забудет, станет похожа на нормального призрака. Будет холодной и отчужденной. Станет наблюдать за жизнью со стороны и прекратит стремиться к ней. Останется только цель - стальная цепь, привязавшая ее к миру живых.
Вестница потянулась за монетой, взяла ее в руки. Зачарованный металл привычно обжег длинные изящные пальцы, усеянные кольцами, молодая женщина не обратила на боль никакого внимания.
Ашара кан Верден была сильной вестницей и, несмотря на молодость, имела немалый опыт. Из своих двадцати восьми лет она видела призраков последние двадцать шесть. Редко у кого в двухлетнем возрасте просыпается дар. У нее он не проснулся, он на нее обрушился. На кроху, только что начавшую познавать этот мир, сила вестницы налетела ураганом и распахнула ее глаза. Они наполнились ярким фиолетовым цветом. С тех пор она видела больше, чем остальные люди. А ее веки опускались только во время сна.
- Ты можешь отдохнуть, мой дом в твоем распоряжении, - мягко произнесла Ашара, поднимаясь из-за стола. Сжав монету в ладони, она заставила ее исчезнуть. Ее руку отягощала невидимая горсть таких же, вестница опекала сразу несколько душ.
Эрнесса взглянула на свою спасительницу. Хозяйка дома нравилась ей все больше. Молодая, красивая, с заботливой улыбкой и глубоким сочувствием, притаившемся в невероятных глазах. Она излучала умиротворение, это располагало, вызывало желание доверять. Эрнесса не могла предсказать, что было бы, выбери она другого вестника. Это особая когорта магов, им всем присуще сострадание, ведь они единственные, кто может позаботиться о неприкаянных душах.
Призрак лишь немного смущался собственного вида, сравнивая себя с красавицей-вестницей. Она подглядывала за собой в огромное зеркало, что висело в столовой на одной из стен. В нем отражалась приятная женщина средних лет, некрупного телосложения, со светлыми волосами до плеч. Но черты призрака были тусклыми, блеклыми, как выцветшая фотография. Ей было нечем соперничать с жизнью. А хозяйка дома воплощала ее в полной мере. Уверенная, стремительная, яркая. Вестница знала о своей красоте и обращалась с ней легко и естественно. Даже в родных стенах она не позволяла себе неаккуратный внешний вид. Ее домашнее платье насыщенного изумрудного цвета, сшитое по последней моде, подчеркивало все достоинства идеальной фигуры: обнажало по локоть тонкие руки, очерчивало широким поясом талию и почти касалось подолом пола. Спину вестница держала прямо, ее шаг был легким и как будто немного танцующим. Эрнесса подумала, что в собственной жизни слишком мало любила саму себя. Научись она этой хитрости, не пришлось бы вздыхать по чужой красоте.
- Мы разве не должны с вами поговорить… обо всем? – нечеткие очертания души размылись, и она даже переступила с ноги на ногу. Все та же несуществующая тревога, обман памяти, заставляла задавать ее вопросы.
Еще одной отличительной чертой призраков было то, что они совершали крайне мало движений. Лишившись дыхания, как символа жизни, они фактически замирали и могли стоять на одном месте часами. С Эрнессой это тоже произошло: любое ее движение происходило не инстинктивно, как у живого человека, а потому что она вспоминала, что нужно его совершить. Выглядело немного забавно.
- Уже поздний вечер, - напомнила ей Ашара и указала на огромные часы на противоположной от зеркала стене, - приход сюда вам дался непросто, восстанавливайте силы. Мне еще нужно закончить некоторые дела, после чего я отправлюсь спать. Все разговоры отложим до утра.
Эрнесса признавала то, что вестница не обязана сломя голову бросаться ей на выручку.
- А я не могу… спать, - произнесла душа с запинкой и большим волнением. Каждый раз с наступлением ночи она чувствовала растерянность. Время суток, имевшее значение для живых, для нее было утрачено.
- Не можете, - охотно согласилась с ней Ашара.
Странный немигающий взгляд хозяйки дома беспокоил. Столь привычное, простое, мимолетное движение, естественное для любого другого человека, было ей не присуще. Это выглядело необычно.
- Что же мне тогда делать? – окончательно растерялся призрак.
У девушки чуть дрогнули уголки полных губ.
- Что вас развлечет? – спросила она с некоторым задором.
- Пожалуй, я была бы рада хорошей книге, только как?.. – Эрнесса показала свои прозрачные руки.
Призраки не могут прикасаться к материальным вещам. Им это больше не нужно.
Хозяйка дома подала ей знак и повела вслед за собой вглубь дома, проводя для гостьи небольшую экскурсию. Особняк был большой, добротный. Много светлого дерева вокруг, что создавало приятный для глаза уют. А вот каминов, дающих тепло, не наблюдалось. По всему выходило, что Ашара пользуется последними достижениями магов. Тепло в виде горячих потоков воздуха поступает по скрытым в стенах дома трубам. Окон было много, все большие и высокие. Обрамленные в тяжелые плотные гардины они, должно быть, полностью скрывали солнце при необходимости. Наверняка бытовые заклинания позволяют ей закрывать все окна сразу по щелчку пальцев. Хозяйка дома любила свет днем и темноту ночью. Коридор, в котором они оказались, выглядел уже обычного и почему-то был не прямой, а дугообразный. Он провел их мимо плотно запертых дверей и высоких напольных ваз, в которых красовались живые экзотические цветы. Подобная роскошь, склонная к быстрому увяданию, стоит немалых денег. Но сам этот дом и говорил о достатке, который находится в полном распоряжении вестницы. Их когорте трудно обзавестись семьей. Ужиться с тем, кто видит призраков, слишком непросто.
Эрнесса с любопытством посматривала по сторонам. Но мысль о том, что эта эмоция лишь в ее воображении, нагнала на нее грусть, в которой фальши было ровно столько же. Понимание такой сложной сути самой себя заставляло душу путаться в мыслях.
Необыкновенный коридор вывел их в огромный просторный зал, не имевший дверей, входом в который служила красивая арка. Зал занимал половину первого этажа дома. Он имел странное оформление, поражающее своим разнообразием и невыверенностью форм, в отличие от всего остального дома, и делился на несколько частей. У противоположной от входа стены находилась библиотека. Стеллажи с книгами стояли лесенкой и, по всей видимости, скрывали за собой читальный зал. В стороне от них на небольшом возвышении были расставлены разномастные стулья, на которых или рядом с которыми располагались музыкальные инструменты. А в другом углу стояли мольберты, на столах и полках подле них расположились все полагающиеся инструменты для художников.
- Вы… увлечены искусством? – спросила Эрнесса, обернувшись к вестнице.
Ашара слегка улыбнулась ей, в фиолетовых глазах затаилась хитринка.
- Совсем нет. Это мастерская. Все здесь для вас.
- Для нас?
- Конечно, все призраки не могут спать. Не хотят есть. Никаких дел не имеют. И прочее, и прочее. У вас появляется очень много свободного времени. Вашу душу отвлечь и успокоить может только искусство. На самом деле искусство – это все, что остается у нас, когда весь материальный мир теряет свое значение.
Эрнесса оказалась поражена разнообразием предложенных ей занятий и фактом того, что вестники придумали такой замечательный трюк. А слова вестницы и вложенный в них смысл были благодатной почвой для размышлений. Поэтому Эрнесса замолчала на некоторое время.
Ашара подвела ее к книжным стеллажам.
- Вот, - обвела она руками богатую коллекцию, - выберите любую.
Эрнесса вонзилась жадным взглядом в корешки и обложки книг. Ей казалось, что выбор нужно делать очень тщательно. Потому что вряд ли за ней будут постоянно ухаживать с таким терпением и вниманием. Выбрала толстый том, содержащий роман о приключениях в вымышленных странах. Должно быть интересно. Ашара перенесла книгу на стол и установила на специальную подставку. Обложку книга распахнула сама, листы переворачивались по мановению руки призрака. Эрнессу это удивило. Выходит, что у вестницы целая коллекция зачарованных вещей.
- Не совсем. Дом напитан моей энергией, и она позволяет вам немного прикасаться к материальному миру.
- Вот как. А вам не тяжело?
- Нет, - улыбнулась вестница.
Собственный дом она создавала десять лет. Тяжело было вначале. Она напитывала его энергией день за днем, сейчас поддерживать это состояние многих сил не требовало.
- А если мне надоест? - Эрнесса поглядывала на книгу с осторожностью, будто боялась, что надоест прямо сейчас.
- Вам не может надоесть, - терпеливо поправила ее Ашара. – Но если вы почувствуете потребность оставить чтение, то в вашем распоряжении все, что находится в этой комнате. Большая часть вещей вам доступна, благодаря моей магии, вы можете пользоваться ими. Только с некоторыми, как с книгами, мне нужно помогать вам. Можете даже граммофон включить и не бойтесь слушать громко, комната изолирована. Если захотите рисовать, то учтите, что делать это вы будете не художественной кистью, а руками. Так же можно поразмыслить над головоломками, они на отдельном столе за этими стеллажами. Тут даже классики на полу начертаны.
Эрнесса изумлялась все больше и таращилась на хозяйку дома неотрывно. Эмоции у призрака были почти настоящими.
- Вы не первая гостья здесь, - улыбнулась ей Ашара, - наслаждайтесь.
Она оставила ее, покинув зал.
Глава 1.
- Ларс, да ты совсем из ума выжил! – горячился Фарх. – Где я тебе достану перо феникса?! Может, сразу коготь дракона выкопать?
- Меня мало заботят трудности, с которыми ты сталкиваешься. Ты мне что обещал? Любой каприз за мои деньги. Деньги я тебе готов платить, каприз есть, иди и делай свою работу, - его собеседник был непреклонен.
Фарх запустил пятерню в волосы и как следует дернул. Стало больно, кошмар не исчез, проблема не решилась. Ларс смотрел на него со спокойствием удава. Сначала вот так смотрит, а потом кинется и придушит.
Они сидели в кабинете Фарха на третьем этаже его знаменитого, элитного и очень дорогого дома по продажам магических ингредиентов. Но отчего-то сам владелец именовал роскошный старинный особняк, перестроенный и переделанный на современный лад, просто «лавкой». Под этой крышей вмещалось полтора десятка магазинчиков, в которых продавались вещи, коих порой в столице было не найти. Впрочем, Асандор считался третьим по значимости городом королевства Эшевур, так что жизни и событий здесь было много. Одно из них очень сильно расстроило Ларса. Так расстроило, что он теперь сознательно, со всей тщательностью и извращенным удовольствием выкручивал нервы Фарху.
То-то же. Не будет в следующий раз гнаться за прибылью. Хотя, что с него взять, торговец до мозга костей. Продал драгоценное перо феникса какому-то залетному по двойной стоимости. А Ларсу попытался врать о том, что товар не пришел. Ларс вранье раскрыл, ткнул Фарха носом в его некрасивое поведение и мстил ему еще и за эту дурную попытку. Кого он собрался обманывать?!
- Срок тебе три дня, - рявкнул Ларс и стремительно поднялся со своего места. – Иначе я ухожу к Игивуру.
Фарх от такого заявления стал похож на рыбу, выброшенную на берег. Глаза вылезли из орбит, а рот беззвучно открывался.
- Ты не посмеешь, - просипел торговец, бледнея. Приступ дурноты он изображал правдоподобно, все-таки всем успешным дельцам был присущ театральный талант.
Фарх был низковат, полноват и лысоват и, несмотря на такую немного нелепую внешность, обладал незаурядной харизмой. При должном применении она становилась настоящим оружием. Но против таких как Ларс торговцу ставить было нечего.
- Посмею-посмею, - заявил он с гадкой ухмылкой, стряхивая с рукава своего безупречного костюма невидимую пылинку, - он давно меня сцапать хочет, вот и отдамся ему.
- Ты чудовище! – схватился за сердце собеседник, изображая, как сильно подкосили его такие жестокие слова.
Сердца у этого торгаша давным-давно не было. Он с ним расстался еще много лет назад, когда только ставил свое дело на ноги. Без этого органа дела вести гораздо проще.
- Ну, это не новость, - философски подметил Ларс с самым безмятежным видом.
- Будет тебе перо! Будет! – проорал Фарх, грохнув кулаком по столу. – Чертов вымогатель!
- Я – покупатель, очень ценный.
И он был тысячу раз прав. Ларс - постоянный заказчик Фарха, наделенный редкими чертами, прекрасными чертами. Он не скупился и почти никогда не торговался. Безупречный клиент. Предметы он всегда заказывал дорогущие, прибыль текла в карман приятным ручейком. А этот гад Игивур подбивает к нему клинья, словно сватается к девушке. Уж какие речи расточает,
